Современный философ Григорий Померанц, скромный библиотекарь, вот что пишет:
«Я был счастлив по дороге на фронт, с плечами и боками, отбитыми снаряжением, и с одним сухарем в желудке, потому что светило февральское солнце и сосны пахли смолой. Счастлив шагать поверх страха в бою. Счастлив в лагере, когда раскрывались белые ночи. И сейчас, в старости, я счастливее, чем в юности. Хотя хватает и болезней, и бед». Сам бывший сиделец объяснял истоки своего состояния так: «Видимо, от рождения я был наделен чувством природы. А на Севере были удивительные белые ночи. Кто не видит природы, замечает лишь колючую проволоку».
Думается, дело не только во врожденных задатках. Дар внутренней свободы не дается даром. Так, Померанц описывает, как в 33 года в лагере сделал одно из важнейших для себя открытий: «Я понял, что каждому из нас даны только осколки истины и бессмысленно спорить, чей осколок больше. Прав тот, кто понимает свое ничтожество и безграничное превосходство целостной истины над нашими детскими играми в истину». Излагая устно этот эпизод, Григорий Соломонович обычно скороговоркой добавляет: «С этого начался путь к счастью». И когда я спросил, почему, он ответил: потому что чувство превосходства, уверенность в своей правоте разрушают и любовь, и дружбу.
Каких бы тем ни касался в своих трудах Григорий Соломонович (только за последние 10 лет вышло 12 книг), везде мы слышим тихий голос мудрого человека, способного подняться над злобой (в прямом и переносном смысле слова) дня.
Публикация - ЕВГЕНИЙ ЯМБУРГ, "Огонек".

Сегодня Воронеж назван наконец городом-героем. А как же иначе? Для меня это очевидно с детства, что Воронеж - город-герой.
Я помню себя очень-очень рано. Из сравнения воспоминаний со взрослыми выходит, что я запомнила в подробностях крыльцо дома и двор, где мы с мамой были в эвакуации в Ульяновске, когда мне было 9 месяцев.
Потом мы вернулись в свой разоренный разграбленный дом в Москве. Помню, какие-то дяденьки клали в комнате печь из кирпичей, чтобы нам не замерзнуть. Но эта печь требовала много дров, и тогда посередине комнаты поселилась железная печка-буржуйка, которую топили газетами и щепками, на четырех тонких железных ногах, похожая на домашнее животное. У меня отношения с печкой были напряженные, я несколько раз обжигалась об ее железные бока...
Да, так про Воронеж. Наверное, по пути из эвакуации мы в него попали. Я в поезде всю дорогу смотрела в окошко. И вдоль дороги рядами стояли печи. Большие русские печи с зияющими горнилами и с каменными трубами в небо. Я ничего не спрашивала, может, еще и говорить не умела. Но эта картина много лет стоит у меня перед глазами. Позже я поняла, что деревянные избы сгорели, а каменные печи остались...
Мы подъезжали к Воронежу, разрушенному недавними боями. Сначала не было ничего приметного, разруха была везде и выглядела обычной. Но здание вокзала было нарядного желтого цвета! Может быть, уцелело от разрушения, а может быть, успели отремонтировать. С тех пор слово "Воронеж" ассоциируется у меня с радостным желтым цветом. И еще одно яркое воспоминание - безумно вкусный пшенный суп, которым накормили нас на вокзале, тоже ярко-желтый. Как же я была голодна, если сваренная на воде пшенная крупа оказалась такой незабываемо вкусной! Я потом много лет любила пшенный суп и пшенную кашу, как счастливое воспоминание об утоленном детском голоде.
Ехали мы со многими пересадками, на перекладных, и всю дорогу мама несла наши пожитки, да еще меня на руках. А как иначе? Никто ей не помогал. В людском водовороте войны она оказалась одна с маленьким ребенком. Она была здоровая и сильная. Но как же ей было трудно и страшно! Помню, в дороге мы ночевали с ней на полу в какой-то избе, накрытые тяжелым тулупом. И помню чей-то разговор, что дальше идти нельзя, там волки. Недавно женщину с девочкой загрызли...
После всех передряг, которые мы перенесли в пути, Воронеж был раем. Я всегда буду чувствовать к этому городу благодарность.
Много позже я была в Воронеже в редакционной командировке. Разыскала воспитанника Макаренковской колонии, который оказался другом моего папы по Комсомольску-на-Амуре. Я написала о нем очерк. И еще у одного папиного друга в Воронеже успела взять интервью. Но это отдельная история.
Была ранняя весна, я шла по центральной улице Воронежа, откуда был виден Дон, и опять чувствовала теплую живую благодарность этому городу и этим людям.



6 июня 1943 года. Может быть, это дата снимка. А может быть, мама надписала этой датой фотографию, когда отправляла папе на фронт.

Тут Ваныч написал что-то наподобие стихотворения в прозе о своей теще и тещах вообще. Полный шедевр: http://www.liveinternet.ru/users/940343/post66321160/page1.html#BlCom430090126

А я, раз так, напишу, что знаю про СВЕКРОВЬ. Это из моей книги "Как относиться к себе и быту".

Говорят, что в раю до сих пор остаются свободными два места: для невестки и свекрови. Психологи толкуют эту затяжную социально-психологическую проблему, как проявление женского соперничества, ревности и прочих факторов, в которых пусть лучше разбираются последователи Фрейда.
Конечно, играет роль и большая разница в возрасте (конфликт "отцов и детей"), возрастные изменения, изношенность нервной системы у свекрови и малый жизненный опыт у невестки...
Что толку в этих оправданиях, когда общение для этих двух женщин, даже не ежедневное, становится пожизненной пыткой.
А всего-то и нужно, чтобы одна из них оказалась достаточно доброй, другая - достаточно умной.
Мне судьба послала лучшую свекровь в мире. При первой встрече с ней я увидела, что она красива. Я любила своего будущего мужа. И все, что было связано с ним, нравилось мне. Мне нравилось, что его мама улыбчива и немногословна, доброжелательна и тактична. Мы подружились, и я никогда не чувствовала разницы в возрасте. Мы могли часами болтать обо всем, как две подружки.
Вспоминаю, я не всегда вела себя правильно. Из меня порой так и лезло чувство превосходства. Я была начитаннее, получила лучшее образование...
Меня иногда раздражало, что свекровь стряхивала крошки со стола не в ладонь, а на сиденья стульев, где они благополучно прилипали (позднее я узнала, что собирать крошки со стола в ладонь - плохая примета: денег в доме не будет. Свекровь, наверное, эту примету знала).
Когда обеденное меню можно было прочитать по заляпанному картофельным пюре выключателю, липкой от киселя дверной ручке и перемазанной мясным фаршем телефонной трубке - я старалась находить это забавным. И когда свекровь, помешивая в нашей шикарной эмалированной кастрюле - заморском свадебном подарке, с силой ударяла ложкой о бортик кастрюли так, что отлетала эмаль - что-то останавливало меня от раздраженных слов.
Наверное, в ее глазах я делала тоже много смешного и нелепого, но у нее всегда хватало такта не делать мне замечаний. Даже когда я однажды зазевалась, и наша шустрая кошка утащила под стол принесенную в самые голодные времена в подарок курицу, и аппетитно хрустела там крылышком, свекровь только удивленно спросила: "Ты решила отдать эту курицу кошке?" Ее удивление было искренним, а в глазах была улыбка.
Много хорошего я вспоминаю за нашу совместную жизнь, и ничего обидного. Вместе со свекровью мы открыли полезный закон общежития: Женщины любят друг друга не за достоинства, а за недостатки, подчеркивающие достоинства другой стороны.
Нам обеим хватило ума понять, что снисходительное отношение к мелким недостаткам и милым слабостям другого - залог мира в семье.
Милая Евгения Николаевна... Наверное, она в раю.

Однажды Михаил Жванецкий сказал так:

"Жизнь коротка. И надо уметь.
Надо уметь уходить с плохого фильма.
Бросать плохую книгу.
Уходить от плохого человека.
Их много.
Дела не идущие бросать.
Даже от посредственности уходить.
Их много. Время дороже.
Лучше поспать.
Лучше поесть.
Лучше посмотреть на огонь, на ребенка, на воду".
(с) Жванецкий

НО ЕСТЬ И ДРУГИЕ МНЕНИЯ
Пока мы живем с глаголом «успеть», мы теряем свои связи с вечностью.
(Кто-то)

Когда Бог создавал время, он создал его достаточно.
(Генрих Белль)

Вчера докладчик сказал нам:
Если вы решите досчитать вслух до миллиона –
На это уйдет вся ваша жизнь.

Неправда. Пересчитайте! (из расчета, что в среднем произносится одно число в секунду).

Мир предоставлен нам, и времени хватит вполне!

Вот моя статья о любимой московской улице, она была опубликованна в еженедельнике "Аргументы и факты" в 1993 году, сразу после октябрьских событий. Статья имела успех, было много откликов, писем, а некоторые старожилы Плющихи звонили мне и рассказывали еще много интересного, что знали. Я добавила сюда кое-что из этих рассказов тоже.

- А, "Три тополя на Плющихе" - скажет памятливый собеседник, чуть зайдет речь об этой старой московской улице. На деле знаменитый фильм снят по прелестному рассказу Александра Борщаговского "Три тополя на Шаболовке", когда-то опубликованному в "Огоньке". И на Шаболовке в то время действительно стояли у трамвайных путей три очень старых корявых тополя, а рядом - кафе-стекляшка "Три тополя", где подавали отменный кофе. Потом тополя сгнили от старости, а кафе снесли и построили здесь жилой дом. Но когда режиссер Татьяна Лиознова снимала свой фильм, и тополя, и кафе еще стояли; если она решила перенести любовную мелодраму Олега Ефремова и Татьяны Дорониной на плющихинскую почву, то наверное потому, что "Плющиха" звучит романтичнее.
Это короткое, домашнее какое-то название будит ностальгию и добрые чувства, которые не обозначишь одним словом. Тихая и медленная по нашим суматошным временам улица, вьющаяся, как луговая речка, берет свое начало от шумной Смоленской и, вбирая в себя притоки уютных маленьких переулков, вливается в просторное Девичье поле. При этом она резко нарушает чинное прямоугольное устройство этого городского заповедного края в излучине Москвы-реки, идя круто наискось, как Нью-Йоркский Бродвей.
Всю Плющиху можно пройти пешком за десять минут. Но со своими звучно именованными переулками, оврагами, сбегающими к Москве-реке, стеной корпусов Пироговской клиники и колокольней Новодевичьего монастыря вдали, похожей на готовую к старту многоступенчатую ракету (там уже не Плющиха, но это она все объединяет в особый мир, государство в государстве), Плющиха бесконечна, как песенный Арбат: "Никогда до конца не пройти тебя..." Потому что она продолжает Арбат после пересечения Смоленской площади, стоит взглянуть на карту.
[more=Читать дальше]
Здесь на улицах много красивых девушек (особенно на Пироговской, сказывается близость Медицинского и Педагогического институтов); в хорошую погоду небо здесь голубее, чем везде; здесь можно спрашивать дорогу у любого прохожего, и вам толково ответят, поскольку на улицах все свои. Объясняя дорогу, будут любовно перебирать названия окрестных переулков: Неопалимовские, Ростовские, Ружейный, Саввинский, Новоконюшенный и напоминающие о близости Девичьего поля Земледельческий, Серпов, Тружеников... Долгий переулок стал улицей Бурденко. Но жители так и зовут его Долгим: идешь по нему, идешь с Плющихи на Садовое кольцо, а оно будто отодвигается; конечно, Долгий.

Время бежит, многое меняется, поредел строй особнячков на Плющихе, выросли многоэтажные ведомственные дома неприличного телесного цвета, будто голые. Но неизменен дух Плющихи, мир Плющихи. Она старейшина окрестных улиц. В самом ее начале, сразу за гостиницей Белград, стоит большой одноэтажный каменный дом. Kогда-то на нем висела мемориальная доска, что жила здесь бабушка Льва Толстого, и маленький Левинька нередко гостил у нее (это сколько же дому лет?). Теперь здесь ГАИ, дом перестроили до неузнаваемости, и стыдливые гаишники сняли мемориальную табличку. Но любознательным посетителям охотно объясняют, что у них за дом.
На Девичьем Поле Плющиха незаметно вливается в широкую и ровную, как стрела Большую Пироговскую улицу. А ведь это Плющиха дала ей жизнь. Вот как было дело. У Лидии Авиловой, автора интересных записок о своем романе с Антоном Павловичем Чеховым, описана Плющиха ее детства, по которой рано утром пастух с рожком гнал стадо на Девичье поле. И это было на памяти нашей современницы (Лидия Авилова умерла в 1943 году). Тогда в церковные праздники ездили на лошадях с Плющихи в Новодевичий монастырь; ехали среди луга, под пенье жаворонков... Вот и проторили дорогу, стала она Большой Пироговской, и легла так ровно, что ведет прямиком к Kремлю...
А какие люди ходили по Плющихе! Приходил к Страховым в дом 38 и сидел за самоваром великий Лев Толстой. Вел душеспасительные беседы с Федором, братом Лидии Авиловой, по просьбе ее матери. Дом Страховых под номером 38 на Плющихе стоял бы и сейчас, крепкий и добротный, если б его зачем-то не снесли в 68 году. Теперь там пустырь.
Ходил Лев Николаевич на Плющиху пешком из своей усадьбы в Хамовниках через Девичье Поле - всего-то не больше десяти минут. На полдороге сейчас стоит серый, всегда почему-то мокрый монумент, с трудом узнаваемый из-за своей громадности. Детишки, вместо того, чтобы почтительно играть в тени великого Дедушки Толстого, иногда пробуют освоить здесь скалолазание.
Что касается Чехова, то его роман с Лидией Авиловой протекал в основном в Петербурге, и он не бывал в плющихинском доме 38. Зато Чехов венчался с Ольгой Kниппер в маленькой церкви на углу 1-го Труженикова и 2-го Вражского (не Вражеского, а просто там овраг!). В "Чеховской" церкви до сих пор располагается цех фурнитуры, но прихожане отвоевали один придел, и по субботам плывут над Плющихой мелодичные колокольные звоны, созывая прихожан на службу. Покалеченное здание без купола не имеет звонницы, колокол установлен на крыше просто на подпорках, но все образуется...
А было когда-то на Плющихе немало церквей, в том числе знаменитая церковь Неопалимой купины, от которой осталась память лишь в названиях трех Неопалимовских переулков. Старожилы помнят, как жестоко ее взрывали, и как трудно это было варварам сделать, будто кто-то хранил крепость ее стен...
На Плющиху, в коммуналку одного из запущенных доходных домов в 60-м году вернулась из многолетнего кошмара соцлагерей и ссылок Анна Васильевна Тимирева, чье имя навсегда связано с личностью адмирала Kолчака. Иркутский централ, ледяная прорубь в Ангаре, где исчез любимый, затем Бутырки, Kараганда, Забайкалье, Енисейск, унижения лагерного быта не сломили и не озлобили мягкую, приветливую, но уверенную в себе женщину, которая привезла из лагерей стихи, полные любви и радостного интереса к окружающему миру. Вот у кого нам надо сейчас поучиться. Анна Васильевна умерла в 1975 году. Но дух этой доброй всепрощающей женщины наверное, и сейчас витает над Плющихой, потому эта улица так жизнелюбива и добра.
Стихи Анны недавно опубликовал журнал "Знамя" (N5 за 91г.) Там есть строки:
"Всю их жизнь разнесли и смыли.
Но они не верят в конец..."
В этих строках - дух Плющихи. Разоренная, со снесенными через один старинными особняками, с единственной булочной, которую вот-вот грозятся закрыть, с единственной молочной, где почти никогда не бывает молока, Плющиха не унывает. Реставрируются и даже заново строятся старинные многоэтажные дома. В одном из заросших бурьяном дворов кипит работа. Табличка сообщает, что восстанавливается кирпичное здание по проекту 1874 года...

Позади творения архитекторов Мельниковых, клуба "Kаучук", в подвале расположилась антикварная букинистическая лавка. Поистине лавка чудес. Здесь есть Шекспир довоенного издания, есть полный Иосиф Бродский и пожелтевшие ноты Скрябина (если вы их выберете, вам бережно уложат их в футляр). Здесь приветливый хозяин предложит полистать томик Алексея Ремизова или что-нибудь в этом духе, не для того, чтобы уговорить вас купить, а просто вместе порадоваться, что на свете есть такие книги... А сколько здесь ностальгических книжек вашего детства и юности! Здесь постоянно толкутся книгочеи, и никто не уходит без покупки. В стеклянной витринке - вазочки и статуэтки прошлого века, принесенные сюда благородными плющихинскими старушками, коротающими век в нужде. А когда вы роетесь в справочниках (каких здесь только нет!) хозяин вдруг любовно вынесет и покажет, почему-то именно вам, старинный альбом с инкрустированной перламутром обложкой. Раскроешь его - и польется мелодичная музыка столетней выдержки, музыкальный привет из девятнадцатого века. Чей это был альбом – музыкальная шкатулка?
Улочка, на которой стоит эта книжная лавка, спускается к близкой Москве-реке, и кажется, что вы где-то об этом уже читали. Ну да, у Маркеса, "Сто лет одиночества", на такой же улице располагалась книжная лавка Ученого каталонца. Потом лавка закрылась, а каталонец уехал далеко и навсегда. Щемящую тему романа Маркеса о сладости и печали жизни продолжает Плющиха. Пока писались эти строки, книжная лавка исчезла. Но ее помнят.
А в одном из угловых домов в выходящем на Плющиху переулке в любое время года приоткрыта створка окна на первом этаже. Прохожие знают: здесь живет Екатерина Ивановна, инвалид войны. Она уже многие годы не может выходить из дома. И в голодные зимы начала 90-х каждый, кому удавалось раздобыть что-то вкусненькое, открывал створку и клал на окошко то булочку, то горсть конфет, то борщ в баночке, то банан... "Бабушку в окошке" все любили и баловали, и она от души благодарила каждого. Никогда не попрошайничала, предлагала деньги. Но денег, конечно, не брали. Этой осенью Екатерина Ивановна умерла. От старости. Ей было за восемьдесят. Но до последнего дня она ни в чем не нуждалась и не голодала: граждане Плющихи считали это делом чести. Хоронили бабушку Kатю всем домом. Но еще много дней клали люди в приоткрытое окно что-нибудь вкусненькое...
Вот такие люди живут на Плющихе.
4 октября 93 года на Плющихе стреляли. Очередями и одиночными. Белый дом-то - рукой подать. Спуститься по переулку к Москве-реке и - вот он. Неугомонные плющихинские старушки, выходя с авоськами из единственной булочной, укоризненно поджав губы, шли на выстрелы урезонивать безобразников.
Вот такая Плющиха.

1993 – 1996 гг.
Наталья KОНОПЛЕВА

Я РОСЛА НА ПЛЮЩИХЕ

В семье моей мамы было шесть сестер. Старших звали Вера, Надежда, Любовь, Софья. День их именин 30 сентября всегда был нашим общим семейным праздником. Это были пятидесятые годы двадцатого века, когда телефонов почти ни у кого не было, телевизоров тоже. Зато мы жили поблизости и почти каждый день навещали друг друга. Тетя Вера и мой двоюродный брат Валерка жили на Плющихе, в коммунальном подвале красивого старинного особняка наискосок от академии имени Фрунзе. Когда я думаю о тогдашней Плющихе, в памяти всплывают кусты черемухи по дворам, трамвайные трели и радостное детское ожидание чуда.
Мою маму звали Любовь. Наша семья жила неподалеку, в доме тридцать пять на Большой Пироговской. Это и сейчас красивый особняк с высокими лепными потолками. В те времена он был превращен в коммунальное гнездо с уродливыми перегородками. Было всякое: ругань, воровство, сплетни. В квартире жило восемь семей, и было примерно столько же детей. Мы были близки по возрасту и дружны, вместе играли и никогда не ссорились. Мне о той коммунальной квартире вспоминается только хорошее.
[more=Читать дальше]
Тетя Надя с моей двоюродной сестрой Тоней жили в еще более убогой коммуналке на Малой Пироговской. Туда я ходила каждый день. Наигравшись в «классики», «ножички», «прыгалки» или «чижик», мы убегали к Новодевичьему монастырю, на Лужнецкий мост, а по нему – на Воробьевы горы, где только еще начинали строить университет. Или купались в Москве-реке, бросив одежду на травянистый берег вблизи нашего «домашнего» стадиона «Трудовые резервы». Зимой катались на санках или на коньках на пруду у Новодевичьего монастыря.
Теперь на такие «большие расстояния» полагается ездить на троллейбусе или автобусе. Мы же достигали самых удаленных уголков наших детских владений на проворных неутомимых ногах, и все это было наше – от Плющихи и до чистых родников на Воробьевых горах вблизи строящегося университета. Это было наше «Государство Плющиха».
В школу я ходила далеко, на Усачевку. Это была сорок пятая школа, очень хорошая. Наша первая учительница Нина Павловна Борисова успела получить прекрасное гимназическое образование, которым она невзирая на школьную программу щедро делилась с нами. Я проучилась в этой школе всего полтора года. За это время Нина Павловна успела научить нас многим важным жизненным ценностям, которые вовсе не входили в школьную программу: добру, правдивости, верности слову, любознательности, огромному интересу и любви к жизни. Стишки о любви к партии в наших школьных учебниках благодаря Нине Павловне не оседали в наших душах.


Потом вместе с родителями я надолго уехала в Китай.
Много позднее жизнь несколько раз сводила меня с людьми, которые тоже учились в сорок пятой. Это хорошие люди и добрые воспоминания. Я верю в судьбу.
Когда Нина Павловна в первом классе предложила выбрать редактора стенгазеты, я даже не знала, что значит «редактор» и как выглядит стенгазета. Но я вдруг ощутила острое желание, подняла руку и попросила выбрать меня. С тех пор я была бессменным редактором в школе, университете, на работе и даже дома.
Я закончила физический факультет МГУ и много лет работала по специальности в НИИ. А потом судьба сложилась так, что я стала профессиональным редактором (как однажды захотела в детстве), а затем журналистом и писателем. С легкой руки Нины Павловны.
По возвращении из Китая мне не удалось вернуться в сорок пятую школу. Из «государства Плющиха» я уехала школьницей-семиклассницей. Нам дали комнату побольше в коммуналке на Песчаных улицах. Но я часто ездила повидать друзей и родных, которые еще долго жили на Плющихе и в ее окрестностях. Когда я только выходила из ближайшего в те времена метро «Кропоткинская», я уже ощущала, что я – в Государстве Плющиха, где погода всегда лучше, небо – голубее, а люди – красивее и приветливее. Потом я жила в Средней Азии, пожила и за границей. И в конце концов жизнь сложилась так, что я снова «приземлилась» в плющихинском переулке с красивым названием.
Судьба проводит свою линию, как бы ни бросали нас в разные стороны обстоятельства.

В углу скребут тихонько пол,
Как будто кто-то там пришел.

Я знаю - это Папа-Мышь
пришел уже с работы.
Вот Маме-Мыши Папа-Мышь
рассказывает что-то.

Обед уже дымится,
и Папа-Мышь садится.
Зовет мышат. Они спешат,
они помыли лапки,
собрались возле папки!

И писк веселый за столом!
Потом...
Мой брат пришел потом.
И он ходил, он все ходил,
и топал он, как будто слон.
Он свет зажег, сказал:
- Чудак, ты что сидишь впотьмах?

Эмма Мошковская.



Это одно из наших с Пашей любимых стихотворений в детстве.
На словах
"они помыли лапки,
собрались возле папки"
- он смеялся до радостных слез, так это по-человечески у этих славных мышат...

Почему слова "ковбой" и "ковбойка" означают совершенно разные по смыслу вещи?
А еще "машинист" и "машинистка",
"домохозяин" и "домохозяйка"..?
Полагаю, что такое возможно только в русском языке. Стоит лишь произвести от слова форму женского рода, как оно приобретает какой-то малозначительный смысл...

Кто больше?! А еще: Кто приведет контр-примеры?

Посвящается Городу тайн и болот -
перекрёстку монарших страстей!
Петербургским проспектам, не помнящим нот
в ритме снега и злых повестей,

и безумных поэм, и чужих парусов,
и булыжного кашля колёс...
Посвящается воздуху чёрных лесов,
затаивших нерусский вопрос.

Посвящается запахам снов и свинца,
вечерам и привычкам морским,
Петербургским каналам, трамваям, дворцам,
перечёркнутым судьбам людским.

Посвящается плачу больших похорон.
И Неве в лихорадке ночной.
И тому переулку с пустынным двором
и с чудесным названьем: СВЕЧНОЙ.

Алла Макаревич.
декабрь, 1977г.

Свидетельство о публикации №1801160044


Друзья, ставьте сюда свои иллюстрации для книжки.
О Городе Тайн и Болот.

Только что получила письмо от Тани:

...пришли самые настоящие морозные ночи и дни. Сейчас у нас холоднее, чем в Питере. Минус 15 ночью, а днем –10 градусов, Замерзли водопроводные трубы, и их никак не отогреть. Ношу воду от соседей, но самое главное, что могут трубы полопаться. Снег идет и не тает. Значит, холода надолго. Сейчас батареи горячие, но, когда сижу за столом, колени под столом зябнут. Кошки мои сидят дома, а Люсю с 1-го января потянуло на любовь. Я ей говорю: «Люся, какие страсти? Да сейчас у всех котов от холода яйца примерзли!»

Наташа, напишу тебе, как я «прикололась» на-днях у нас во дворе. Перед Новым годом Сережа забрал к себе компьютер без дисплея, потому что он медленно загружался и т.п. И я вскоре к ним поехала по делам, а Сережа попросил заодно забрать домой компьютер. А я про него забыла и по привычке зарулила в гараж, а когда пришла домой, то сразу вспомнила. Пришлось идти в гараж, благо, недалеко. Забрала комп и тащу его домой. А тут трое подростков навстречу и говорят мне: «Бабуля, вы что, выбрасывать несете?» А я отвечаю: «Что вы, я сама его с мусорки несу. Там еще пара штук лежит». Как они рванули на мусорку наперегонки! Я домой зашла, смотрю в окно, а они там бегают, ищут. Я так давно не смеялась!

Я уже говорила, что бываю в клубе "Плющиха", и вы просили меня рассказать подробнее. С этим клубом связаны и моя улица детства, и адмирал Колчак, и мой таинственный однофамилец, и вынесенная тайком брошюра из библиотеки Коммунистической Академии, и история одной большой любви... Это все этапы детективной истории, через которые я продиралась, чтобы выйти на этих людей. Ядро клуба - одноклассники бывшей Алферовской гимназии, потом школы №31. Им всем за семьдесят, но они приходят в клуб и радуются друг другу, как школьники. Все эти солидные, заслуженные люди, архитекторы, художники, врачи, писатели, режиссеры - все говорят друг другу "ТЫ".
Какое счастье быть окруженной людьми, с которыми можно на ТЫ. Но я растеряла одноклассников, кочуя из школы в школу, я сменила семь школ, и несколько раз надолго уезжала в другие города. Из однокурсников со мной одна Ирина, Алла Макаревич рано умерла... В клубе "Плющиха" я греюсь у их огня детской дружбы. Но мы никогда не будем с ними на ТЫ. А ведь это такое дорогое право...

Пустое вы сердечным ты
Она, обмолвясь, заменила
И все счастливые мечты
В душе влюбленной возбудила.
Пред ней задумчиво стою,
Свести очей с нее нет силы;
И говорю ей: как вы милы!
А мыслю: как тебя люблю!

Александр Пушкин


Друзья, давайте будем на ТЫ в нашем Братстве ЛиРу!
Мое чопорное воспитание то и дело сбивает меня на ВЫ даже с теми, с кем я уже на ТЫ. Не воспринимайте это, как демонстрацию, это моя невнимательность. Буду исправляться.
Пожалуйста, подтвердите в комментариях наш уговор. Или свое несогласие. Такой довод, как разница в возрасте, не принимается.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Р. Д.

Вариант 2
Молебен граду отслужив,
сбегаю с паперти вокзальной.
"Ты жив! Ты жив! Ты жив! Ты жив!
Строкой заутрени начальной.

Трамвай, намеченный едва
в прямоугольнике метели:
"Жива! Жива! Жива! Жива!" -
Обзванивает весь Литейный,
Владимирский, - во тьму и сон
асфальтовой шершавой плоти.
Фонарь в глаза. И снег в лицо,
и в двери булочной напротив!

Зажмурюсь - звёзды из-под век!
День - дымом!
Ни вина, ни злата!...

Как посторонний человек,
сойду на улице Марата.

Алла Макаревич

январь - март1979г.

Свидетельство о публикации №1801083633

Друзья, снова прошу о фотографиях для сборника стихов! Помещайте в комментарии зимний Петербург!

Р. Д.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Вариант 1

Вернуться в зимний Петербург!
Сбегая с паперти вокзальной,
настой тоски первоначальной
рассыпать иглами в снегу!

Пространство площади рассечь,
нырнуть в густую гладь метели!..
...И вдруг очнуться на Литейном
и спутать сон с сияньем свеч

в старинных окнах за углом...
...Билетный жгутик разминая,
оттаивать внутри трамвая,
пока приблизится Твой дом.

январь, 1979г.

Свидетельство о публикации №1801083610



Милые читатели, я хотела бы проиллюстрировать стихи Аллы о Петербурге. Но фотографий зимнего Петербурга у меня почти нет. Вот нашла замечательную картину А.Остроумовой-Лебедевой "Фонтанка и Летний сад".
Петербуржцы и те, кто бывает в этом прекрасном городе, подберите фото, соответствующие этим стихам, и разместите в комментариях!
Может быть, так у нас с вами получится книга Аллиных стихов, которую я постараюсь издать (с указанием авторов фотографий, конечно!).

Пора наконец вспомнить Аллины стихи.

Кто была Алла Макаревич - можно прочесть на моих ранних страницах:
http://blog.kp.ru/users/uthf_5042/post38658146/
http://blog.kp.ru/users/uthf_5042/post39134513/

Чем больше времени проходит, тем яснее я понимаю, с каким большим поэтом свела меня судьба еще на студенческой скамье в виде кудрявой большеглазой девочки, а потом преданной жены и матери.

Стихи до сих пор не опубликованы.
Давайте публиковать их вместе - здесь.
А там видно будет.

Сегодня помещаю стихотворение в тему наступившего года.

Из цикла "Високосный год"

Р.Д.

Воздух белый и морозный!
Снег летит наискосок!
Год победный, високосный
Упирается в висок!

Это - солнца праздник тронный
Жизнь швыряет на весы!
Это - Дом на Малой Бронной,
Где в стихах летят часы.

Над роялем постепенно
Сумерки лелеют взрыв,
Острым профилем Шопена
Нас навек благословив!

Это - смысл знакомых строчек,
Сжатых страхом и тоской...

... Фонарей чернильный росчерк
От Никитском до Тверской.

Улыбаемся, пьянея
(От вина или вины?).

Потемневшая аллея -
Вся в предчувствии весны!...

Это - что-то отзвучало,
Пламенея и звеня!..

Это - мудрое начало
Предначертанного дня!

Февраль, 1980 г.
Свидетельство о публикации №1801083520


Р.S. Я знала Р.Д., человека, инициалы которого стоят в начале стихотворения.
Он был значительно старше нас с Аллой, прошел лагеря и войну.

Она спросила, какой день в его жизни был самым худшим. "А в жизни не бывает плохих дней!" - ответил он, - "Жизнь - это непрекращающееся счастье, каждую секунду - радость! Я бы хотел жить вечно, но такого не бывает..."

Знали бы вы, кто этот ОН.

Отрывок из моей давней книги "Практическая психология Хозяйки Дома". Глава, посвященная праздникам, подаркам, гостям.

...Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,
Как месяца луч в углубленье дупла.
Ему заменили овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.

Стояли в тени, словно в сумраке хлева,
Шептались, едва подбирая слова.
Вдруг кто-то в потемках, немного налево
От яслей рукой отодвинул волхва,
И тот оглянулся: с порога на Деву,
Как гостья, смотрела звезда Рождества.

Борис ПАСТЕРНАК

Так получилось, что в России православное Рождество оказалось после Нового года. Новый год мы встречаем и празднуем в дни предрождественского поста! А рождественская елка, которую прежде наряжали в Сочельник, перед Рождеством, теперь стала новогодней! Но ведь звезда, которая традиционно увенчивает верхушку елки - это Вифлеемская звезда, описанная в Евангелии. Она зажглась на небосклоне в момент рождения Христа...
Читать дальше

Праздничные страницы в редакциях часто выпадало готовить мне. Вот вам поздравление от профессионального поздравлятора.

Мы провели с вами вместе этот год.
Все это время мы помогали друг другу, как могли. Ведь все чудо в том, что чем больше делишься, тем больше имеешь. Ваши отклики - это знак, что наше общение нужно и интересно. Спасибо.
Что подарить вам на Новый год?
Многие дарят друг другу изображения Деда Мороза, новогодних елок.
Я посылаю Вам самое дорогое, что у нас с вами есть.

Это планета Земля. Она ваша! Этот чудный голубой шар плывет в бездонном Космосе на волнах гравитации среди магнитных бурь, открытый ливням космических частиц. Все наши огорчения, проблемы, обиды – такая мелочь, если взглянуть на свой мир из Космоса. Наш общий космический корабль по имени «Земля», оказывается, так невелик. Мир тесен, особенно для тех, кто движется! Мы стараемся жить в тесноте, но не в обиде. Мы храним чистоту и красоту этого мира, мы общаемся, дружим, интересуемся друг другом и окружающим миром.

Ваша Н.

Запись начата 21 декабря 2007 года.
С шумного, слепящего огнями Нового Арбата, от Дома Книги я сегодня вечером поднялась на три-четыре ступеньки, ведущие вбок, и оказалась на Малой Молчановке, где сразу тихо и темно. Светились теплым розовым светом окошки старого деревянного дома. Деревянная калитка. Мощеная дорожка.
Я еще помню одноэтажные деревянные дома наших друзей и знакомых, куда я тоже приходила на свет окошек, открывала калитку, шла по двору, поднималась на деревянное крыльцо…
Здесь тоже было деревянное крыльцо, и дверь не заперта. Это дом Лермонтова, где он когда-то жил с бабушкой Елизаветой Алексеевной. Он потом писал, что это были его счастливые годы. И дом помнит это.
[more=Что было дальше]


Я прошла по скромным маленьким комнатам со старым скрипящим паркетом. В юношеской светелке наверху, с низким потолком, - его стол, на нем книги, черновики стихов, ноты...


Ноты на столе у Лермонтова были – скрипичные пьесы Маурера. В 1829 году кто-то из друзей этого дома записал в своем дневнике, что 21 декабря здесь слушали, как Мишель исполнял на скрипке Маурера.
Сегодня в 21 веке 21 декабря в этот дом пришли профессиональные музыканты. Молодой скрипач Владимир из оркестра «Новой оперы» блестяще исполнил по этим старым нотам яркую виртуозную пьесу Маурера, которая когда-то звучала здесь.
А ведь было тому разносторонне талантливому мальчику из начала девятнадцатого века от роду 15 лет! Мы спросили у Владимира, насколько сложна для исполнения эта мелодия. Он помахал смычком и сказал, что не настолько сложная, насколько неудобная для исполнения. Но пятнадцатилетний мальчик с ней прекрасно справлялся.
Ну, Мишель, класс…

Владимир умчался на спектакль, а домашний концерт у Лермонтовых-Арсеньевых продолжался.
Семнадцатилетняя Алина – уже состоявшийся музыкант, она дипломант конкурсов исполнителей. Ее инструмент – русская гитара, которую она начала осваивать с четырех лет.
Перед концертом я усмотрела в мансарде дома гитару на кушетке. Милая хозяйка дома подтвердила, что Лермонтов брал уроки игры на гитаре у гитариста-виртуоза того времени Михаила Высоцкого.



Алина исполнила Баха, Генделя, а потом изящную мазурку неизвестного нам автора:


Еще был дивный романс Булахова «Не пробуждай воспоминанья», который я полюбила с тех пор, когда в начале 80-х мы были в этом доме с исполнительницей этого романса, потрясающей певицей Ниеле Амбразайтите из Литвы:


И под конец прозвучала народная песня в обработке того самого Высоцкого «Ах ты, матушка, голова болит». Видеозапись, к сожалению, не удалась.

Милую гитаристку долго не отпускали.

Две студентки консерватории, Катя и Оля, такие красивые, фортепиано и скрипка, исполнили очень темпераментную пьесу Венявского. Высокие музыкальные эмоции наполнили старый дом. Они сыграли еще несколько вещей, потом скрипачка ушла, а пианистка играла нам мазурки Шопена, старинные романсы.

Я представила себя идущей по темной улочке мимо этого дома с приглушенным светом в окнах, из них доносятся звуки прекрасной музыки. Это могло быть сегодня, а могло происходить таким же зимним вечером 21 декабря 1829 года. И окна так же светились. И звучала та же музыка.
…Мы живем в непрерывном потоке времени, и все его моменты связаны между собой. Как важно, когда существует такая Связь Времен.

Тем временем в моем фотоаппарате разрядился аккумулятор, и я не смогла не то чтобы записать прекрасных девушек на видео, не хватило мощности даже на фото.
Тут я вспомнила, что у меня в телефоне есть диктофон. Окружающие с осуждением посматривали: вот дамочка скучает, развлекается с мобильником, когда здесь такое музыкальное чудо…
Я записала два музыкальных фрагмента. Акустика неважная, это всего лишь диктофон. Но перекачать эти фрагменты в компьютер не смогла. Хотя у меня есть дата-кабель к телефону, но при подключении ничего не происходит. Наверное, нужны еще специальные программы?
Кто знает, научите! Тогда мы с вами услышим и эту музыку.

Запись начата 21 декабря 2007 года.

С грохочущего, слепящего огнями Нового Арбата, у Дома Книги я сегодня вечером поднялась на три-четыре ступеньки, ведущие вбок, и оказалась на Малой Молчановке, где сразу тихо и темно. Светились теплым розовым светом окошки старого деревянного дома. Деревянная калитка. Мощеная дорожка.
Я еще помню старые деревянные дома наших друзей и знакомых, куда я тоже приходила на свет окошек, открывала калитку, шла по двору, поднималась на деревянное крыльцо…
Здесь тоже было деревянное крыльцо, и дверь открыта. Это дом Лермонтова, где он жил с бабушкой Елизаветой Алексеевной. Он потом писал, что это были для него счастливые годы. Дом это продолжал чувствовать...
Здесь большая часть таких теплых отзывов, а полная версия в посте от 28 декабря

Сейчас у меня в гостяж Жанна Гречуха, коллега по литературному цеху.
Она упомянула, как однажды душной летней ночью ее разбудили новые стихи:

Это был обычный день.
На балконе мак расцвел.
У подруги кот сбежал.
От соседки муж ушел.
Я спешила на вокзал...

Наутро каждая строчка в точности материализовалась:
Позвонила подруга и плачущим голосом рассказала, что дочь доверила ей кота на время, а сегодня он сбежал.
По дороге на прогулку ей встретилась соседка, которая рыдала: - От меня муж ушел!
Когда Жанне сообщили, что вечером ее ждут на вокзале, она подумала: Интересно, а на балконе мак расцвел?
Расцвел. Правда, не мак, а вьюнок от занесенного ветром семечка. Но это ничего не меняет.
...