Люблю, когда лежишь ты рядом,
Твоё улавливать дыханье
И, ночь пронзая жадным взглядом.
Рукою ощущать желанье,
Холмом взметающее грудь,
Предчувствуя - нам не уснуть!

Люблю как отвечает тело
Подрагиванием на ласки
И, становясь нежданно смелым,
Мир ночи превращает в сказку.
И раздвигаем мы умело
Вселенной узкие пределы!

Спасает от лени
Сердечный огонь.
Разжались колени.
Скользнула ладонь
Куда-то в промежность,
В заветную щель.
И женская нежность
Накрыла постель.
И свят и порочен
Соития миг.
О таинство ночи -
Единство двоих!

О дай же, дай же мне вдохнуть
Пьянящий аромат помады!
В ладони набухает грудь ...
О, так и надо, так и надо!
Хочу всем телом ощутить
Прикосновенье нежной кожи.
Хочу тебя я положить,
Как на алтарь, на это ложе -
И целовать, и обнимать,
Покуда ... выдержит кровать!

Уста скользят по тонкой коже
И задевают окончанья
Незримых нервов. Боже, Боже!
Пошли мне сил на ожиданье
Грядущей близости! Боюсь,
Что я не выдержу - взорвусь!

Бессовестные, ласковые руки
В неделю дважды прерывают быт,
Воруя утомление и скуку,
А, вместе с ними, нездоровый стыд.
Любовница! Я б изваял ладони
Твои и водрузил на пьедестал!
Молился бы на них как пред иконой!
Я б каждый пальчик твой расцеловал,
Благодаря за ток прикосновений,
Соскучившуюся живящий плоть
В неделю дважды! Ты - любовный гений,
Чьим ручкам удаётся побороть,
Хотя бы временно, мою мизантропию
И кокон одиночества разбить!..
Как руки твои по ночам, слепые,
Умеют возбуждающе скользить
И по душе, не по одной лишькоже!
В неделю дважды я их жажду! Боже!

И вновь ложились руки на плечо.
И вновь ресницы веером взметались.
И вновь шептали губы горячо.
И лунные зайчата улыбались.

И я ловил их в лодочку-ладонь
И, будто крем, размазывал по коже.
И та во тьме горела как огонь
И озаряла скомканное ложе.

Мерцали свечи в блюдечках-зрачках.
Искрился пот, в ключиц стекая чаши.
И будто два безумных червячка
Сцепились язычки в гортанях наших.

И грудь мою пекли её соски.
И мой лобок с её лобком сливался.
И мотыльком стучала ночь в виски.
И бренный мир туманом расплывался.

И плоть от ласк слоилась как слюда.
И каждый миг вливался в бесконечность.
И разрывало бездну ночи "да".
И здесь-сейчас преображалось в вечность.