Неля_Кувыркова обратиться по имени
Пятница, 14 Марта 2014 г. 17:17 (ссылка)
Про "нравственность" (это понятие для меня туманно:) у Марка Твена мне нравится больше:
" Раз, когда он швырял величайших монархов, завоевателей, поэтов, пророков, мошенников и пиратов - всех в одну груду, как швыряют кирпич, я не выдержал посрамления человечества и спросил, почему, собственно, ему кажется, что так велика разница между ним и людьми. Он был сперва озадачен, он не сразу сумел понять, как мог я задать такой странный вопрос. Потом он сказал:
- Какая разница между мной и человеком? Какая разница между смертностью и бессмертием, между пролетающим облаком и вечно живущим духом?
Он поднял травяную тлю и посадил ее на кусок коры.
- Какая разница между этим созданием и поэтом Гомером, между этим созданием и Юлием Цезарем?
Я сказал:
- Нельзя сравнивать то, что несравнимо ни по масштабу, ни по своей природе.
- Ты сам ответил на свой вопрос, - сказал он. - Сейчас я все поясню. Человек создан из грязи, я видел, как он был создан. Я не создан из грязи. Человек - это собрание болезней, вместилище нечистот. Он рожден сегодня, чтобы исчезнуть завтра. Он начинает свое существование как грязь и кончает как вонь. Я же принадлежу к аристократии вечных существ. Кроме того, человек наделен Нравственным чувством! Ты понимаешь, что это значит? Он наделен Нравственным чувством! Довольно этого одного, чтобы оценить разницу между мною и им.
Он замолчал, как бы исчерпав тему. Я был огорчен. Хотя в то время я имел очень смутное представление о том, что такое Нравственное чувство, я тем не менее знал, что, имея его, следует этим гордиться, и меня задела ирония Сатаны. Так, должно быть, огорчается вырядившаяся молодая франтиха, когда слышит, как люди смеются над ее любимым нарядом, а она-то считала, что все от него без ума! Наступило молчание, мне было грустно. Помолчав, Сатана заговорил о другом, и скоро его живая, остроумная, брызжущая весельем беседа вновь захватила меня. Он нарисовал несколько уморительно смешных сцен. Он рассказал, как Самсон привязал горящие факелы к хвостам диких лисиц и пустил их на поля филистимлян; как Самсон сидел на плетне, хлопая себя по ляжкам, и хохотал до слез, а под конец свалился от смеха на землю. Вспоминая все это, Сатана сам рассмеялся, а следом за ним и мы трое дружно принялись хохотать."
" Я сказал, что это ужасное зверство.
- Нет, это чисто человеческая жестокость. Ты оскорбляешь своими словами зверей. Они этого не заслуживают.
Он стал развивать эту тему:
- Таковы все вы, люди. Лжете, претендуете на добродетели, которых у вас и в помине нет, и не желаете признавать их за высшими животными, которые действительно их имеют. Зверь никогда не будет жестоким. Это прерогатива тех, кто наделен Нравственным чувством. Когда зверь причиняет кому-либо боль, он делает это без умысла, он не творит зла, зло для него просто не существует. Он никогда не причинит никому боли, чтобы получить от того удовольствие; так поступает только один человек. Человек поступает так, вдохновленный все тем же ублюдочным Нравственным чувством. При помощи этого чувства он отличает хорошее от дурного, а затем решает, как ему поступить. Каков же его выбор? В девяти случаях из десяти он предпочитает поступить дурно. На свете нет места злу; и его не было бы совсем, если бы не вы с вашим Нравственным чувством. Беда в том, что человек нелогичен, он не понимает, что Нравственное чувство позорит его и низводит до уровня самого низшего из одушевленных существ. Ну как, прошла твоя дурнота? Сейчас я тебе еще кое-что покажу.
ГЛАВА VI"