Моя новая статья "Победить Сэма Голда" и опять о кино - фильме "Револьвер" Гая Ричи.

С определенной периодичностью появляются режиссеры, которым важно, после нескольких более или менее громких стартов, создать фильм-высказывание. Что это - гордыня или просто невозможность молчать, сложно сказать, но обычно такие киновысказывания бывают либо абсолютной пустышкой, либо становятся культовыми. Так было с Квентином Тарантино и «Криминальным чтивом», так стало и со снятым в 2005 году британским режиссером Гаем Ричи «Револьвером».

Этот фильм имеет сложную структуру со свойственной режиссеру визуальной матрицей, при этом не становясь нудным набором киноцитат из великих. Гаю Ричи получилось снять по-настоящему неоднозначное кино, расколов киноаудиторию на два лагеря. Что же в этом фильме такого?

Представим себе попытку сделать из фильма не просто библейскую притчу о смирении и стяжательстве, а гораздо более сложный жанр фильма-игры. Режиссер играет со зрителем в игру, которая сама по себе становится игрой с режиссером. То есть периодически Ричи предоставляет самому зрителю устанавливать правила игры.

Моя первая статья в 2019 году. На этот раз не о книжках, а о фильме "Зелёная карета". На мой взгляд, очень важный фильм, мимо которого многие зрители прошли мимо, а очень зря.

Представьте себе, что вы сидите в комнате, где монтируется фильм, а на мониторах, кадр за кадром, выложена ваша жизнь. Вы можете кликнуть мышкой по каждому эпизоду, просмотреть его, остановить, сделать крупнее лицо всех героев эпизода, снова и снова прокручивать слова, видеть жесты и выражения лиц, сделать стоп-кадр. Но главное – вы можете вырезать любой эпизод и сделать все, что вы хотели бы видеть в итоге. Каким бы сделали кино, будь вы режиссером своей жизни?

Иногда мы представляем свою жизнь как фантастический блокбастер. Но если бы у нас была возможность вернуться назад и исправить что-то, чего мы отчаянно стыдимся и из-за чего мы испытываем чувство вины, чтобы мы на самом деле сделали? Смогли бы изменить жизнь, и какая она стала на самом деле? Кто был бы рядом с нами? И какими бы мы были сами?

Даже эти вопросы становятся похожими на сценарий фильма. У нас сейчас принято ругать отечественный кинопром, скептично качая головой при виде очередного кинопостера. При этом ностальгия по старым советским фильмам, когда еще режиссеры, по мнению многих зрителей, еще не разучились снимать, а актеры не разучились играть, весьма велика.

#литературныйнобель 

Абсолютная суперзвезда Литературного Нобеля, крупнейший немецкий и европейский писатель в период между двумя мировыми войнами Томас Манн получил Нобелевскую премию в 1929 году, в самом начале своей писательской карьеры, "прежде всего, за великий роман «Будденброки», который стал классикой современной литературы, и популярность которого неуклонно растет".

Томас Манн интересен для меня тем, что он прошел невероятный и сложный духовный и интеллектуальный путь от последователя немецкого романтизма до отца европейского интеллектуального романа. На него оказала колоссальное влияние философия Канта, Шеллинга и Фихте, и с тех пор его произведения стали ареной столкновений философских идей, что и привело к созданию жанра интеллектуального романа. 

Среди литературных патриархов, повлиявших на Манна, сам писатель выделял четырех. Конечно, он был наследником великой романтической традиции Гете. Но и нельзя забывать колоссальное влияние русской литературы - Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского и А.П. Чехова. Но сам Манн видел себя наследником творчества Толстого, особенно в эпической форме.

Томас Манн прошел нелегкую дорогу от человека, восхищавшегося немецким духом во время Первой мировой войны и писателем, восставшим против нацизма в Германии во время Второй мировой войны. Он смог найти в себе силы пересмотреть свои политические и общественные взгляды и выступить против того, что он считал омерзительным и страшным. Уже в эмиграции в Америке он еженедельно выступал по радио, высказывая свой взгляд на то, что происходило тогда с его родиной. 

Каждое произведение Томаса Манна заслуживает внимания и отдельного разговора. Но лично я выделяю его великолепную новеллистику. Например, в новелле "Марио и фокусник" гениально передал те сдвиги в общественной жизни Германии, приведшие в гитлеризму. Но я особенно люблю его эпический роман "Иосиф и его братья", состоящий из 4 томов. Томас Манн не просто скурпулезно воссоздаёт библейскую историю Иосифа, но и наполняет ее этнографическими и археологическими подробностями, не теряя при этом психологической достоверности, ироничности (да, да, Томас Манн мог быть весьма ироничен) и увлекательности. 

Творчество Манна невозможно воспринимать отдельно от музыки, она наполняет плоть его текстов и делает его прозу удивительно полифоничной. Именно поэтому его "Волшебная гора" и "Доктор Фаустус" больше напоминают литературную симфонию, полную звуков и красивых метафор. А "Доктор Фаустус" вообще парафраз на "Братьев Карамазовых" Достоевского. Поэтому Манн актуален и будет актуален всегда. И каждый в нем может найти то, что понравится ему лично без нудных нотаций и морализации.

Всех, кто празднует сегодня поздравляю с Рождеством Христовым! И к Рождеству написал статью о Трумене Капоте, бутылке серебра и Брейгеле.

Моя новая статья "Верить, как Бах" из традиционного цикла, который я пишу во время Адвента - "Рождественская лестница". Об Иоганне Себастьяне Бахе, его "музыкальном Евангелии" и "Рождественской оратории".

Тяжелая дверь протестантской церкви открылась перед нами, когда мы, смущаясь и не решаясь впервые переступить церковный порог, стояли на ступенях перед входом. Пожилая женщина с легким и приятным прибалтийским акцентом пригласила нас зайти внутрь. Мы вообще немного ошалели от величественной и красивой Риги, бродили по ее улочкам и совершенно случайно набрели на церковь, находившуюся недалеко от центра города в районе Гризинькалнс.

И тут мы услышали звук органа. Женщина, впустившая нас, улыбаясь, пригласила присесть на красивые деревянные скамейки, рукой показав вверх. Мы посмотрели на балкон и увидели большой орган, из которого лилась музыка, покорившая меня с первых аккордов. Я помню, как, ошеломленный, сидел на скамейке и не понимал, что со мной происходит – музыка обволакивала меня, я перестал ощущать время и с трудом понимал где нахожусь, я просто полностью погрузился в музыку. Тогда я впервые услышал органные произведения Иоганна Себастьяна Баха и полюбил их на всю жизнь.

Мне кажется музыку Баха вообще невозможно не любить. Она может быть разной – печальной, торжественной, игривой, страстной. У каждого с произведениями великого протестантского композитора складываются свои отношения. И, конечно, у каждого будет свое любимое произведение – кто-то не разменивается по мелочам и спешит на исполнение «Бранденбургского концерта», кто-то любит неспешную и медитативную «Токката и фуга ре-минор». Но для меня любимой и много раз переслушанной все же является его гениальная «Рождественская оратория».

Традиционно Рождественский Адвент отмечаю своим циклом "Рождественская лестница". Моя новая статья об истории рождественского рассказа.

Из всех зимних месяцев мне всегда больше всего нравился декабрь. А что тут может быть удивительного? Весь декабрь проникнут ожиданием праздника и предвкушения чего-то необычного. Мы еще суетимся в офисах, кабинетах, классных комнатах и преподавательских кельях, но даже в налаженные серые будни вторгаются елочки, праздничные украшения и напоминание о том, что этот месяц проходит под символом ожидания.

В принципе декабрь и есть настоящее Ожидание. Это время рождественского Адвента, четырехнедельного периода подготовки и время ожидания Рождества Христова (от лат. adventus — приход). В нашей стране Рождественские время не так прочно еще вошло в быт каждой семьи, скорее для нас привычно празднование Нового года. И все же особое время Рождества Христова уже вторгается в нашу жизнь через традиции и культуру. Можно, конечно, прикинуться ворчуном Скруджем, но всерьез это уже никто не воспринимает. Даже «нецелевое расходование» денег на праздничные атрибуты происходит вне зависимости от финансового достатка или предпочтений. Нам просто хочется Праздника.

Впрочем, с некоторыми рождественскими традициями я познакомился гораздо раньше, чем узнал о Христе и Церкви. Вернее, даже так: именно благодаря праздничным традициям я впервые и узнал о Христе. И началось это все с небольшого рождественского рассказа Николая Лескова, прочитанного мной в детстве. Именно тогда я впервые задумался о Евангелии и вере. С тех пор рождественский рассказ стал для меня неотъемлемой частью зимнего предпраздничного времени, и для моих детей это становится традицией, которая сопровождает их с детства.

Моя новая статья об экранизации пьесы Кормака Маккарти "Сансет Лимитед" и роли поражений в нашей жизни.

Интересно, насколько часто каждый из нас думает о своих поражениях. Мы любим вспоминать чудеса, победы, преодоление сложных обстоятельств жизни. А поражения? Ведь именно они становятся топливом для наших побед. Они могут сломить нас, но и сделать сильнее. Они внушают страх, и заставляют думать, лихорадочно работать над собой, быть в постоянной интеллектуальной и духовной форме, в конце концов, именно поражения делают нас теми, кто мы есть на самом деле, со всеми комплексами, характером и достижениями.

Какие произведения искусства мы любим? Фильмы о победителях или сломленных людях? Книги о преодолении или том, как после очередного удара судьбы герой уже не встает? Часто хочется уйти от определенности, пусть будет немного недосказанности и тумана, но только не поражение, только не безысходность. Ее итак хватает в жизни. Искусство же является для нас допингом, великой иллюзией и свечой в кромешной тьме. Поэтому мы в картинах Айвазовского видим не бессмысленность борьбы со стихией, а тонкий луч света, пробивающийся к потерпевшим кораблекрушение, а в фигуре поверженного героя мы ощущаем движение вперед, пусть еще не совершенное, но так ожидаемое.

Кормак Маккарти уже давно был одним из любимых моих американских писателей. А благодаря телефильму Томи Ли Джонса «Сансет Лимитед» представилась возможность познакомиться и с его драматургией (эта пьеса, кстати сказать, переведена на русский язык и ее можно при желании прочитать). Его премьера состоялась на канале HBO в феврале 2011 года. На широкие экраны фильм не выходил.

Становится доброй традицией писать о фильмах в соавторстве с дочерью. Вот наша новая совместная статья с Дашей, где мы рассуждаем с ней о проблемах отцов и детей и прощении, ну и о фильмах "Можно только представить" и "Старший сын".

В одном фантастическом сериале я случайно увидел сцену, которая долго не отпускала меня. Капитан звездолета узнал, что у него растет сын, о котором он не знал. Они долго не могли найти общий язык, пока однажды не застряли в лифте и не стали говорить друг с другом. Мальчик стал плакать и капитан прижал его к себе. Они словно застыли, боясь вспугнуть это мгновение искренности и ранимости друг перед другом. Меня поразил даже не сюжет фильма, а именно эта сцена с цепляющимися друг за друга фигурами. Отец и сын словно боялись, что если они отпустят руки все исчезнет и снова придет одиночество.

Именно тогда я понял, что самое сильное кино снимают отцы и матери. Потому что родительство дает такую энергию для жизни, которую невозможно найти больше ни в чем. Книги и фильмы становятся для нас работой над ошибками, которую мы проделываем каждый раз, когда пытаемся достучаться до своих близких людей. И еще мы хотим рассказать о своем опыте другим, чтобы помочь выпутаться из этого странного лабиринта ошибок, гнева, отрицания, страхов и боли, наполнивших нашу жизнь.

Так получилось, что в киноклубе мы подряд посмотрели несколько фильмов о взаимоотношениях родителей и детей. Сейчас тема семейной травмы и попытки ее преодоления очень часто возникает в книгах и фильмах. Раньше мы говорили о бунте против системы, сильных личностях, идущих про всего и всех, против того же тоталитарного родительского контроля. А сегодня мы все больше говорим о своей ранимости и боли, которые уже выносить не можем. Может быть просто настало время поговорить об этом честно друг с другом. Ведь, что такое книга или фильм, как не попытка поговорить с другим и быть услышанным.

А вот и моя статья "Анатомия человечности" о фильме "Непрощенный", который снял режиссер Сарик Андреасян по сценарию Алексея Гравицкого и Сергея Волкова. Это моя первая совместная статья, которую я написал вместе со своей дочкой Дашей. Поэтому с премьерой нас.

Горе меняет физиологию души человека. Оно вторгается в его жизнь, не просто полностью ее меняя, но и перекраивая этические и нравственные установки. Именно поэтому чужое горе так затрагивает нас самих. Мы ощущаем свою солидарность, потому что не можем остаться равнодушными к такой реформации действительности. И каждый проходит через эти обстоятельства по-своему. Кому-то удается преодолеть эту пустыню, а кого-то горе ломает.

Я помню, как однажды был на похоронах молодой женщины и видел, как горе сломило ее мужа. Вся его жизнь превратилась в поминальную службу. Он словно застрял в мгновении ухода и время для него остановилось. Для него не было после, для него было только сейчас. Из комнаты жены он устроил поминальный склеп, собрав ее фотографии, вещи, все, что напоминало о ней. Пришедшим поддержать его мужчина показывал съемки из морга и похорон. Горе полностью сломило его, он не мог выбраться из этого внутреннего ада, хотя понимал, что у него есть сын, и есть ради чего это делать.

Я вспомнил этот случай после того, как ошарашенный выбрался из темноты зрительного зала кинотеатра, посмотрев премьеру фильма Сарика Андреасяна «Непрощенный». Уже второй раз Сарик избирает для своего фильма трагические события и точно, планомерно фиксирует изменения души, которые наступают в страшных обстоятельствах. Сразу хочу отметить великолепный сценарий Алексея Гравицкого и Сергея Волкова. Точное фиксирование обстоятельств трагедии, великолепная драматургия, верно расставленные акценты и что самое главное - отсутствие манипуляции эмоциями зрителей. Ведь искушение на таком материале передавить подробностями, добавить пафоса всегда присутствует, но огромная заслуга как сценаристов, так и режиссера фильма, что они не пошли по этому пути. К этому стоит добавить и отличную режиссерскую и операторскую работу.

Может ли собака научить нас человечности? Какую цену мы платим за верность и можно ли ее купить? Может ли книга изменить жизнь человека? 

Сегодня в понедельник 17.09 в 16:00 в передаче Эпиграф буду говорить с писателем и журналистом Дмитрием Лихановым о его новом романе «Bianca» и книге журналистских расследований «Жанры жизни». 

#ДмитрийЛиханов #книжные_новинки #эпиграф #Bianca #современная_проза#эксмо

Ну вот и долгожданная публикация. Моя статья об Эдгаре По, его новеллистике и смыслах рассказа "Сердце-обличитель". Статья написана для авторской рубрики "Культурный код Игоря Попова", которую я веду в газете "Мирт".

Мне всегда было сложно объяснить другому человеку, почему я считаю того или иного писателя или художника гением. Природа гениальности – аномалия. Очень сложно уловить ее оттенки и отделить от одаренности. В некотором роде, это прорыв в другое измерение и попытка зафиксировать то, что человек ощущал, видел или осознавал там. Ты понимаешь, что в этом мире действуют другие законы, настолько другие, что тебя это начинает восхищать. И ты, как любопытный ребенок, хочешь все пощупать руками и попробовать на вкус.

Но, вопреки всему сказанному, попробую объяснить или хотя бы прикоснуться к теме природы гениальности на примере рассказа Эдгара По «Сердце-обличитель». По форме это короткий рассказ с очень простой историей о преступлении и самонаказании. Но на самом деле, новелла По – это гениальная литературная матрица, в которой прячутся множество реальностей.

Как совместить проклятые вопросы русской прозы и голливудский триллер? К каким приключениям может привести покупка русского самовара? К чему могут привести экскурсии в прошлое и истории про оживших мертвецов?

Сегодня 3.09 в 16:00 в передаче Эпиграф буду говорить с писателем Валерием Бочковым про его роман «Берлинская латунь» и новый сборник прозы «Шесть тонн ванильного мороженого».

Подключайтесь!
Слушать эфир: http://teos.fm/
Видеотрансляцию вы можете посмотреть в группе передачи Эпиграф:

Эпиграф в Фейсбуке: https://www.facebook.com/bookepigraph/

Эпиграф в Вконтакте: https://vk.com/bookepigraf

#валерий_бочков #книжные_новинки #эпиграф #берлинская_латунь #современная_проза #эксмо

Вот я и сформулировал свое педагогическое кредо. Моя новая статья "Без одержимости", в которой я разбираю почему мне не понравился фильм "Одержимость", почему я против насилия в педагогике и что порождает "педагогика высших достижений".

С наступлением 1 сентября и началом учебного года с новой силой вспыхивают жаркие дискуссии о школе и педагогических методах. Родители первоклашек с ужасом думают о первом столкновении их любимых чад с общеобразовательной системой. Родители чад из выпускных классов с не меньшим содроганием думают о высших учебных заведениях. Но и все и всегда упирается даже не в педагогические подходы, а в систему их применения. Тут бывают бессильны даже самые совершенные педагогические школы.

Так получилось, что я с большим опозданием и весьма символично посмотрел оскароносный (аж целых три золотых статуэтки) фильм американского режиссера Дэмьена Шазелла «Одержимость», который вышел на экраны в 2014 году. Фильм меня, мягко скажем, озадачил. Но больше всего меня заставила задуматься дискуссия вокруг этого кинопроизведения. Что и побудило поразмышлять о темах, затронутых режиссером.

«Одержимость» снят в жанре музыкальной психологической драмы. Название фильму дала музыкальная пьеса Хэнка Леви «Whiplash» (буквальный перевод — это кнут, хлыст, работа из-под палки), которая является основной метафорой киновысказывания. Сюжет картины строится на конфликте между молодым музыкантом (студент консерватории, мечтающий стать выдающимся исполнителем на ударной установке) Эндрю Ниманом и дирижером джазового ансамбля Терренсом Флэтчером, славящимся своим талантом и неординарным характером. Оркестр Флэтчера — мечта и боль всех студентов консерватории.

А это статья о нас моих коллег бельгийских журналистов Джонатана Брадфера и Паскаль Сюри (ее фото), опубликованная на сайте Центрального телеканала Бельгии. Для всех, кто интересовался.

Pascale Sury & Jonathan Bradfer

Russie : une famille moscovite embellit la vie des enfants autistes et de leur petite Sasha

Rien ne prédestinait Inna et Igor à mener la vie qu’ils embrassent aujourd’hui. Une couturière amoureuse du volley-ball, un journaliste amoureux de littérature. Puis Sasha est arrivée dans leur vie, une petite fille, âgée de 6 ans aujourd’hui, et presque tout à fait comme les autres : "J’aime sauter, courir, jouer dans l’eau, j’aime aller à la piscine. J’ai un chat et un chien, ils s’appellent Lina et Filia. J’adore aussi tous les dessins animés", nous dit Sasha l’œil pétillant.

Я долго думал почему сегодня мало хороших фильмов о войне. Фильмов о Великой Отечественной снимается весьма много, а вот удачных среди них единицы. Может быть потому, что советские режиссеры, снимая военные фильмы, были сами свидетелями войны или принадлежали к послевоенному поколению. Поэтому для них фильм становился личным высказыванием, той самой лептой, которую они хотели внести в сокровищницу памяти. А для современных режиссеров, в большинстве своем, война становится лишь страницами в учебнике истории. Поэтому и в фильм часто наполняется не болью и страхом повторения трагедии, а набором спецэффектов и зрелищных сцен.

Фильм Сергея Бондарчука «Они сражались за Родину» я впервые посмотрел еще в школьные годы. Долгое время не пересматривал, но до сих пор помню какие сильные эмоции у меня были после просмотра. Фильм вышел в прокат 12 мая 1975 года. В кинотеатрах СССР его посмотрело 40,6 млн зрителей. Картина стала одной из первых, снятой по новой системе с универсальным форматом кадра, и могла печататься как в обычном, так и в широкоэкранном и даже широкоформатном вариантах.

Согласие писателя Михаила Шолохова на экранизацию первой части его романа «Они сражались за Родину» кинорежиссер Сергей Бондарчук получает в конце 1973 года. Единственное условие писателя: съемки должны проходить в местах реальных событий. Местом съемок выбирают хутор Мелологовский Волгоградской области. Жители этого населенного пункта, тридцать лет назад пережившие те события, еще не догадываются о том, что согласно режиссерскому замыслу их хутору вновь предстоит окунуться в «стихию войны».

Эту статью я написал где-то полгода назад, да все не доходили руки опубликовать ее в блоге. Статью я написал для журнала "Христианское слово".

В школьных сочинениях требуется в самом тексте ответить на все вопросы заголовка. И для нас нет ничего сложного, чтобы ответить на простой вопрос: возможно ли искупление? Конечно, возможно. В конце концов, разбойник на кресте получил от Христа прощение. Все это так, и правильные ответы мы знаем, но всегда ли в реальной жизни теорию мы может сто процентов соотнести с практикой? И все ли достойны прощения?

Вопрос не праздный. Я сам над ним размышляю в последнее время очень много. И, конечно, я не сомневаюсь в Божьем прощении и силе. Однако… жизнь часто ставит нас в очень неоднозначные ситуации, когда правильные ответы как-то сложно применяются в простой человеческой жизни. И, думая об этом, я вспомнил историю, произошедшую не на нашем континенте.

Когда мне было четыре года, то мои родители поехали работать в Народную Республику Бенин на западном побережье Африки, тогда еще социалистическое государство. Папа мой, инженер агентства ТАСС, за время работы изъездил много африканских стран, и очень хорошо ориентировался в культуре и истории стран Африки. Его рассказы было безумно интересно слушать. И я очень жалею, что многие из них не записывал тогда. Он мне тогда и рассказал про историю государства Либерия.  

Давно уже не был в блоге. Жизнь настолько стремительна, что просто не доходят до него руки. Может быть буду тут более регулярно, хотя я более активно выкладываю свои тексты в соцсетях. Это более мобильно и быстрее получается.

Уже не первый раз я слышу словосочетание «качественная литература». Сразу вспомнился бывший гендиректор НТВ Берман с его «я люблю качественный телевизор». И, наверное, это вполне правомерно. Общество постмодерна ориентировано на рынок. Поэтому и культура стала продуктом, который мы оцениваем по критериям качества, то есть стандартов. По сути, стирается грань между продуктами, предметами быта и культурой. При этом культура выделяется в особую отрасль, которой придается сакральность. Но сакральность при этом становится предметом торговли, она продается и покупается. Это часть рынка. И поэтому к ней применимы стандарты качества.

Вчера в моей радиопередаче «Эпиграф» мы с писателем Ирой Богатыревой говорили о том, что же такое фольклор и чем была наполнена культура древнего человека. Для древнего человека все, что наполняло его мир и становилось культурой. Для него обычная тарелка или чашка одновременно была предметом быта и обладала культурной ценностью, потому что все вкруг было уникально. Каждый предмет не просто производился, он был сотворен. И быт человека был актом творения. Поэтому жилище человека, его дом был сакрален. Простая крестьянская изба повторяла по своей структуре храм и несла в себе отпечаток и духовной жизни человека, его отношение к миру и отражала его мировоззрение.

И мне хотелось бы быть погруженным в сакральную культуру, быть творцом своего мира. Это очень ясно чувствовал Даниэль Дэфо, сделав Робинзона Крузо творцом нового мира, своего духовного мира, в центре которого был Бог, а человек был Его отражением. Помните, Писатель в фильме А. Тарковского «Сталкер» вздыхал о средневековом человеке: «Тогда все было полно смыслом. В каждой церкви был Бог, в каждом доме был домовой». Впрочем, смысл или его отсутствие зависит от того, что наполняет нашу жизнь.

Моя новая статья, которую я написал специальтно для авторской рубрики в газете "Мирт".  На этот раз о Т.С. Элиоте и его духовных исканиях.

Среди священных скрижалей моей поэтической библиотеки небольшой томик стихов великого Томаса Стернза Элиота «Камень» занимает особое место. Стоит он рядом с «Неизбранной дорогой» Роберта Фроста и «Избранными стихотворениями» Райнера Рильке. И соседство это не случайно. В отличие от многих других тематических полок, поэтическая у меня строго ранжирована. И в этом есть особая система.

Во-первых, поэтам должно быть уютно по соседству друг с другом, как в хорошей компании, когда и общие темы для разговора сразу находятся, и острая дискуссия возникает практически сразу.

Во-вторых, я сам должен быстро находить нужную мне книгу, а для этого ассоциативная логика очень важна. Например, если уж «Кентерберийские рассказы» Чосера, то по соседству с «Божественной комедией» Данте, «Сонетами» Петрарки и «Хрестоматией по западноевропейской литературе. Эпоха Возрождения» под редакцией Б.И. Пуришева. Практически армейская дисциплина и творческая свобода парадоксально объединяются в стройную систему.

Творчество Элиота вошло в мою жизнь довольно поздно. И если Роберта Фроста с его американской фермерской экзотикой и романтикой пути я полюбил еще в школьной юности, то поэтические страдания Полых Людей Старого Опоссума я для себя открыл лишь во время учебы на старших курсах журфака, когда модернистские опыты было читать модно, бравируя в разговоре цитатами из Джойса, Беккета и неизменного Сартра. Но, как водится, понял и полюбил я Элиота гораздо позже, когда смог сам оценить все его духовные метания от «Рапсодии ветреной ночи» до «Бесплодной земли».

Мне кажется именно Элиот должен быть очень близок всем мятущимся личностям по странным и запутанным лабиринтами нашего уже и неизвестно какого постмира.

Моя новая статья о литературных играх Д.Р.Р. Толкина и его "Письмах Рождественского Деда"

Каждое Рождество я стараюсь придумывать для своих детей какую-то литературную игру. Я просто помню, как сам, лежа в детстве под елкой и смотря на мерцание разноцветных лампочек на гирлянде, придумывал для себя разные истории. Иногда они были с продолжением, иногда заканчивались на самом интересном месте, а я давал себе слово, что в следующем году обязательно их закончу, но по своей природной лени так и оставлял их скучать в стране недосказанных историй. Когда-то же они должны были пригодиться?

Истории всегда приходят в дом сами, нагло размещаются на книжной полке или под елкой, словно ожидают, что их немедленно заметят и начнут рассказывать друг другу. С возрастом лени становится больше, но тут им приходят на выручку дети, требуя новых приключений. Приходится тряхнуть стариной и извлекать из причудливой праздничной коробки памяти и фантазии давно уже ждущие тебя рассказы.

Вот меня и заинтересовало кто еще из писателей и творческих родителей залазил в подобные причудливые шкатулки за историями. И, конечно, это делают почти все родители. Так появились самые великие истории в литературе: от «Острова сокровищ» Р.Л. Стивенсона до «Питера Пэна» Джеймса Барри. Но есть среди нас абсолютный рекордсмен – оксфордский профессор Джон Рональд Руэл Толкин. Его рождественская литературная игра со своими детьми продолжалась 23 года и попутно подарила нам «Хоббита» и эпопею «Властелин колец».

Джон Толкин вообще был существом неземным и уникальным, заглядывавшим в замок нерассказанных историй как к себе домой. Там он читал длинные лекции обладателям, что те не в том порядке выстроились, и вообще не так они все рассказывают, а одеяния свои должны привести в полный и абсолютный порядок. Впрочем, он им в этом поможет и начнет прямо сейчас. Даже в стране волшебных историй Толкин оставался стопроцентным Профессором, как и должно быть настоящему сказочнику.