В «Списке Шахназарова», как нарочно, еще и «Иван Грозный» присутствует – прямо так и тянет сразу пересмотреть, посравнивать; наверняка этим кто-то и займется (кстати, еще забавная перекличка: «Диллинджер мертв» в ретроспективе Феррери и Диллинджер жив на закрытии; впрочем, в первом, насколько я знаю, указанный герой не появляется – увы, не смотрел).
О «Царе» как-то не хочется вскользь, но не хочется и серьезно – и без меня основное скажут. Поэтому просто то, что особо хочется именно мне выделить.

Во-первых, как ни странно, ни про царя – а порадовало появление в кадре Насти Донцовой – слегка подросшая девочка из «Русалки» вновь играет такую же молчаливую юродивую, как бы не стало это затем профессиональным шаблоном. Восхитительно, конечно, как она с годами еще больше на Шалаеву стала похожа – ну вылитая просто, я временами даже всерьез сомневался: маленькая все-таки «Русалка» в кадре или большая; тут попадание Меликян (или ее ассистента по актерам) в лицо ну просто стопроцентное, будто сестра она или дочка. Лунгин на пресс-конференции сказал, что он сперва Шалаеву и пробовал – и вот как в итоге вышло; прекрасно.

Во-вторых – и я даже хотел об этом громко спросить, но не получилось, возможно, что и к лучшему, - там присутствует печальное неравновесие фильма со сценарием: фильм менее жесток, а это неправильно.
Я как раз на днях читал фрагмент сценария (не знаю, опубликован ли он весь), так там подробнее расписаны сцены пыток – отсутствующие в готовой картине. В частности, эпизод с плененными воеводами: царь уверен в их измене, Малюта убеждает их не перечить и во всем перед митрополитом сознаться. В фильме он лишь прижигает их каленым железом – и вот все эти крепкие мужики наперебой твердят: «Казни, виновен».
Постойте, но есть же у нас фильм «Молодая гвардия»: там девушке звезду выжгли – и то она не отступила; а тут – такие лбы, воеводы; совершенно необъяснимо.
Но дело в том, что в сценарии, на бумаге, Малюта объясняет им всё куда как более доходчиво – наглядно показывая, что скажи они не так, как велено, свиньи их кишки живьем есть будут; вот тут воевод уже можно понять. Так что, свиней сняли и вырезали - или не снимали вовсе? А почему?..
Справедливости ради надо сказать, что кой-какие пытки дальше присутствуют и в общих чертах эпоху показывают – но чувствуется, что отчего-то Лунгин все же заметно смягчил первоначальный замысел; в сцене с воеводами – попросту наперекор логике.

Насчет пыток (пусть это будет «три») занятный очень момент, пусть и в лоб совсем. Когда Янковский приезжает только, он учит немца (финн наш Вилли Хаапасало, или как там он пишется), как мельницы строить по проекту некоего Леонардо (ой, как меня раздражает, когда умные режиссеры этого Леонардо в свои картины вставляют! Лунгин объясняет это тем, что хотел намек сделать, что это в одно время с ним дело происходит; но коряво, коряво получилось). Чуть позже немец, проникнувшись госзаказом, вместо мельниц для хлеба строит «мельницы» для пыток – чтоб смолоть кого угодно.

В-четвертых не относится к фильму, а скорее к его субтитрам – их кто делал, люди, причастные к созданию, или сторонние, не ведающие? Там в одной сцене, когда имя «Иван» произносят, так субтитры его весьма мило «Джоном» переводят – это с чего бы это вообще? Мы что, их Джонов - Иванам здесь зовем? Иван Коннор – а?.. Потом, правда, «Иван Васильевич» латинскими написали, но осадок (и эта, боль за Родину) все равно остался.

Из реально таких успешных, получившихся моментов (это в-пятых) я выделю разве что первый проход царя по палатам – очень красиво сделано. Вот он голыми ступнями в тапки свои становится, проходит пару шагов; вот ему первую рубашку надевают, еще идет; вот вторую, снова шагает; в третьей комнате – третью рубашку; вот он уже в полном облачении идет; затем знаки отличия вешают… То есть, ведь можно было бы и статично его одеть, но в движении, да еще и под музыку – ну совсем другой эффект, цепляет прямо-таки. Теперь вот интересно: они и вправду так его каждый день одевали – или художественное переосмысление?..

Ну и об Янковском не сказать нельзя. Я понимаю, конечно, как это кощунственно и т.п., сам я актера очень люблю и до сих пор поверить никак не могу, что нет его уже с нами (ужасно, ужасно)… Но вот не могу никак назвать его эту роль вершиной какой-то творческого пути, не могу. Ровно как и прошлогодние «Райские птицы» - ну не мерзость, ладно, но близко все же; в «Стилягах» - ну дурацки там все получилось, мне лично не совсем приятно на него танцующего там смотреть; вот Каренина его пока не видел.
В первую половину образ вообще тухлый – митрополит растерянный, глазки бегают, не убеждает никак; я смотрел – и поражался просто: где, где то заявленное величие духа и прочее, что позволяет судить о митрополите как действительно о противовесе Грозному??? Оказалось, так было задумано – мол, сперва он фишку не просек, а уж потом… Да, тут Янковский становится тем Янковским, которого и хотелось от него ждать – убедительным, грозным, сильным. Но дело в том, что этого «потом» как-то мало очень; а оттого, что мало – неубедительно. Получается, что заслуга героя – лишь в том, что он один раз царю нагрубил, потом во время казни не сломился, а затем с него вдруг цепи в келье спали; не знаю, по-моему, Человеку-Пауку и то серьезнее образ выписали.
Лунгин напоминает, что роль почти без слов (не совсем верно, все же со словами), на одном проживании – не знаю, не убежден. И понятно, конечно, что по итогам года, как и в случае с Абдуловым, будут и посмертные «Орлы», и «Ники»; но объективно если – Мамонов-то убедительнее безумного негодяя играет. Так что, скорее всего, придется им на двоих награды давать, иначе реально несправедливо получится; память – памятью, но давайте честно рассуждать все же.

И напоследок (это семь – хотя с этого и стоило бы начинать, наверное) – странно, конечно, как это Лунгин вдруг стал нашим лидером нового духоподъемного кино; Бурляев еще бы вдруг так пробился – как-то была бы логика в этом; но Лунгин… При том, что ведь и раньше он был классным режиссером – но неприласканным, что ли. «Такси-блюз» я маленьким смотрел, плохо помню, не впечатлило; но вот «Луна-парк» – блистательное же кино, детскими, по крайней мере, глазами (я в том же возрасте, кажется, его видел); Борисов какой там замечательный, фонтанирует весь! И притом, что сюжет (если не ошибаюсь, бритоголовый находит папу-еврея и многое после этого понимает) – ну, на грани такой, но воплощено лихо было; впрочем, не уверен, что стал бы пересматривать.
И вот эти две темы – еврейства и лихости – не оставляли режиссера и в следующих его успешных фильмах. «Бедные родственники», помню, понравились мне сперва – но потом послевкусие исчезло, сейчас я как-то без внутреннего восторга об этом фильме думаю; но общественный резонанс ведь помните? Главный приз «Кинотавра» - и практически по нулям на годовых вручениях; академики не готовы еще были вернувшегося друга признать?.. Как и «Свадьбу» - то, что по части лихости – прокатили ведь полностью, несмотря на каннский приз, как же это?!. Вот с ней у меня обратная история: дико не понравилась на первом просмотре – и прямо-таки полюбил, когда спустя годы пересмотрел; какая прелесть, хоть диск покупай!..
В «Олигархе», этот вольном ремейке «Гражданина Кейна», объединилось и то, и то. И тут мое мнение не меняется – уверен, что это был лучший фильм того года, 2002-го; самый сильный, самый четкий, самый вменяемый, самый динамичный, интригующий, классный – и сам по себе, и в особенности на общем тогдашнем фоне. Но – разве кто из «академиков», официальных лиц это заметил?.. Как не было фильма.
И тут, стало быть, Лунгин оставляет тех двух коньков, что несли его славу – и снимает, простите, «Остров»; скучно и без евреев. Результат известен – все тут же, тьфу, смиренно склоняют голову. Не хочу сказать, что фильм плохой – но ведь продажный же, очевидно. Духовность и псевдодуховность – между ними такая грань тонкая, что трудно лист бумаги просунуть, кому-то кажется одно, кому-то другое; но факт остается фактом – именно эта тема вынесла Лунгина туда, где он сейчас пребывает; в «Олигархе» он явно не с теми ребятами дружил, по ту сторону святости, скажем (Березовский – ведь это наш Сатана, если прямо).
Не знаю, что такое было «Ветка сирени» - муть совершеннейшая, как я помню, очень жалко; но вот – «Царь», и снова вопросы веры и духа поднимаются. Притом что если в «Олигархе» Лунгин и не отрицал (что бесполезно было), что он о существующей власти говорит, то здесь ведь нос воротит: мол, не знаю ничего, не про них это; осторожный стал.
Я не буду каких-то выводов из всего этого делать (талант продается? как важно быть лояльным?), но печальная на самом деле история. Ему же теперь нет пути назад – после такого не сможет же он снова что-то наподобие «Родственников» снять; те, кто его полюбил и принял сейчас, тех, прочих фильмов, быть может, и не видел – но если увидит вдруг сейчас, так удивится ведь: как так можно?.. Или взять хотя бы фестивальную судьбу – он же в России теперь навсегда вне конкурса будет, открытие или закрытие, как с таким можно соревноваться?.. И дело не в качестве фильмов ведь здесь – а в восприятии темы.

Хотя «Царь» хороший все же фильм, если про все про это забыть; важный и нужный.