.

Дик Форрест в 13 лет сбежал из дома, после того как опекуны не дали ему собственных денег на расходы. Три года он прошатался по свету и вот в 16 вернулся домой:

"Во время первой встречи с опекунами, которые спешно собрались, узнав о его приезде. Дик держался застенчиво, почти конфузился. Но это не помешало ему высказаться вполне определенно.
-- Вот как обстоит дело, -- начал он. -- Я не дурак, знаю, чего хочу; и как я захочу -- так и будет. Я совсем один на свете, не считая, конечно,таких добрых друзей, как вы; и у меня есть свои взгляды на жизнь и на то,что я в ней намерен делать. Вернулся я домой вовсе не из чувства долга перед кем-то, а потому что пришло время; скорее -- из чувства долга перед самим собой. Три года странствий принесли мне большую пользу, и теперь я хочу продолжать образование -- я разумею, уже по книгам.

-- Белмонтское училище, -- подсказал мистер Слокум, -- подготовит вас в университет.

Дик решительно покачал головой:
-- И отнимет у меня три года, как и любая средняя школа. Нет, я намерен поступить в Калифорнийский университет не позднее чем через год. Конечно, придется поработать. Но мозг у меня вроде кислоты: так и въедается в книги.Я возьму себе преподавателей -- десяток преподавателей, если понадобится, --и начну готовиться. Нанимать их я буду сам и выгонять -- тоже сам. А для этого мне понадобятся деньги.

-- Сто долларов в месяц достаточно? -- спросил мистер Крокетт.
Дик покачал головой.
-- Я странствовал три года и не истратил ни гроша из своего капитала.Надеюсь, я сумею с толком распорядиться его частью здесь, в Сан-Франциско. Я еще не берусь управлять своими делами, но хочу иметь на руках чековую книжку, и на приличную сумму. Деньги я буду тратить на то, что сочту нужными как сочту нужным.

Опекуны в ужасе переглянулись.
-- Это нелепо, это невозможно, -- начал мистер Крокетт возмущенно.
--Вы такой же сорвиголова, как и до вашего ухода.
-- Уж какой есть, -- вздохнул Дик. -- И та размолвка вышла у нас из-за денег. А ведь тогда я хотел получить всего-навсего сто долларов.
-- Но войдите же в наше положение. Дик, -- принялся его увещевать мистер Дэвидсон. -- Ведь мы ваши опекуны... Что скажут люди, если мы позволим вам, шестнадцатилетнему мальчику, свободно распоряжаться вашими деньгами?

-- А что стоит теперь моя яхта "Фрида"? -- неожиданно спросил Дик.
-- Думаю, за нее в любое время дадут тысяч двадцать, -- отозвался мистер Крокетт.
-- Так продайте ее. Она для меня велика и вдобавок с каждым годом теряет в цене. Мне нужна небольшая яхточка, чтобы я мог сам управлять ею и плавать в нашей бухте, и стоить она должна не больше тысячи. А эту продайте и положите деньги на мое имя. Я знаю ведь, чего вы, все трое, боитесь: что я растранжирю свои деньги на кутежи да на лошадей и на певичек. Так я вот что вам предложу: пусть на эти деньги будет иметь право каждый из нас четверых. И в ту минуту, когда кто-либо из вас решит, что я трачу деньги зря, пусть он снимет со счета всю сумму. Могу также вам сообщить, что наряду с преподавателями, которые будут готовить меня в университет, я намерен пригласить специалиста из коммерческого колледжа: пусть научит меня тому, как дельцы ведут дела, пусть вбивает мне в голову всю эту механику.

Дик не стал ждать их согласия и продолжал, как будто это уже было решено:
-- А как с лошадьми в Мэнло? Впрочем, я посмотрю их и тогда подумаю,что с ними делать. Миссис Соммерстон останется здесь и будет вести дом и хозяйство. Я и без того буду слишком занят. Вы не раскаетесь, дав мне полную волю в моих личных делах, обещаю. А теперь, если хотите послушать, как я жил эти три года, я вам, пожалуй, расскажу.

Дик Форрест не ошибся, заявив своим опекунам, что его мозг въедается в книги, точно кислота. Никогда еще, кажется, ни один юноша не получал столь необычного образования, -- причем он руководил им сам, не отвергая порой и чужих советов. Умению использовать чужие мозги он, видимо, научился у отца и у Джона Чайзома из Джингл-Боба. Там, в степи, он привык подолгу сидеть молча и размышлять, в то время как ковбои вели неторопливую беседу у костра и фургона с продовольствием. Теперь благодаря своему имени и состоянию он легко добивался знакомства и бесед с профессорами, директорами школ, всевозможными специалистами и дельцами; он мог слушать их долгие часы, лишь изредка вставляя слово, почти не спрашивая, а только впитывая в себя то, что они ему рассказывали, -- и был доволен, если ему удавалось из этой многочасовой беседы извлечь хотя бы одну мысль, один факт, которые помогли бы ему решить вопрос, какое именно образование ему нужно и как его получить.

Затем он начал выбирать себе преподавателей; и уж тут пошли такие приглашения и увольнения, такие вызовы и отказы, что все только диву давались. Молодой Форрест не стеснялся. С одними Дик занимался месяц, два или три, но с большинством расставался в первый же день или в первую неделю;и неизменно платил в таких случаях за целый месяц вперед, даже если их попытка чему-то научить его продолжалась не больше часа. Он всегда был в этих делах щедр и великодушен, -- оттого что имел возможность позволить себе щедрость и великодушие.

Этот мальчик, который не раз подбирал объедки после кочегаров, запивая их водой из колонки, узнал на своей шкуре цену деньгам и что покупать самое лучшее в конце концов выгоднее всего. Для поступления в университет надо было прослушать годичный курс физики и химии. Покончив с алгеброй и геометрией, он обратился к видным профессорам физики и химии при Калифорнийском университете. Вначале профессор Кэйри рассмеялся ему в лицо.
-- Мой милый мальчик... -- сказал он.
Дик терпеливо дал ему высказаться, затем спокойно заявил:
-- Поверьте, профессор, что я не дурак. Ученики средней школы и подготовительного училища -- просто младенцы. Они жизни не знают. И еще не знают, чего хотят или почему хотят того, чем их напичкали. Я знаю жизнь.Знаю, чего хочу и почему. Они занимаются физикой два часа в неделю в течение двух полугодий, что составляет вместе с каникулами целый год. Вы лучший преподаватель физики на всем Тихоокеанском побережье. Учебный год как раз кончается. Если вы посвятите мне всю первую неделю каникул, каждую минуту вашего времени, я пройду этот годичный курс физики. Во сколько цените вы такую неделю?

-- Вы не купите ее и за тысячу долларов, -- отозвался профессор Кэйри и решил, что вопрос исчерпан.
-- Я знаю размеры вашего жалованья... -- начал Дик.
-- Ну, и сколько же я, по-вашему, получаю? -- резко спросил профессор.
-- Во всяком случае, не тысячу долларов в неделю, -- так же резко возразил Дик, -- и не пятьсот, и не двести пятьдесят... -- Он поднял руку,ибо профессор хотел прервать его. -- Вы сейчас сказали, что не можете продать мне свою неделю и за тысячу долларов. А я и не собираюсь покупать ее за эту цену. Я вам предлагаю две тысячи. Господи! Ведь жить-то мне считанные годы!..

-- А разве годы жизни можно купить? -- насмешливо спросил профессор.
-- Безусловно можно. Ради этого я здесь. Я покупаю за год три года, и ваша неделя -- часть этого года.
-- Но я же еще не дал согласия, -- заметил профессор Кэйри.
-- Может быть, сумма вам кажется недостаточной? -- холодно настаивал Дик. -- Скажите, какую вы считаете справедливой?

И профессор Кэйри сдался. Так же сдался профессор Барсдейл -- самый видный химик в городе. Своих преподавателей по алгебре и геометрии Дик уже возил охотиться на болота Сакраменто и Сан Хоакина и провел с ними там больше месяца. Покончив с физикой и химией, он отправился с историком и преподавателем литературы на охоту в округ Карри, в юго-западной части Орегона. Он следовал примеру своего отца: учился и развлекался, жил на свежем воздухе -- и в результате прошел без особого напряжения обычный трехлетний курс средней школы в один год. Он стрелял дичь, ловил рыбу, плавал, тренировался и вместе с тем готовился в университет. И он стоял на верном пути. Он мог его избрать потому, что миллионы отца сделали его хозяином жизни. Деньги были для него всегда только средством. Он не умалял, но и не преувеличивал их значения. Он только покупал на них все, что ему было нужно.

-- Странная разновидность мотовства, я ничего подобного не встречал! --заметил мистер Крокетт, показывая остальным опекунам представленный Диком годовой отчет. -- Шестнадцать тысяч долларов ушло на учение, причем он сюда включил все расходы: стоимость железнодорожных билетов, чаевых, порох и патроны для преподавателей.
-- Ну, экзамены он все-таки выдержал, -- сказал мистер Слокум.
-- Да, и приготовился за один год, -- проворчал мистер Дэвидсон. -- А мой внук, в то время как Дик начал готовиться, поступил в Белмонтское училище, и дай бог, если ему через два года удастся добраться до университета.

-- Что ж, одно могу сказать, -- заявил мистер Крокетт, -- отныне,сколько бы мальчик ни потребовал на свои расходы, ему можно доверить какую угодно сумму."
Джек Лондон
Как надо учиться.
http://rikki-t-tavi.livejournal.com/586647.html