Нашла вот такой раритет...

Помните, жетоны метро когда-то стоили 1 рубль...

 

Такой вот барельеф  висел когда-то на одной из станций Ленинградского метрополитена

 Смотреть дальше

Транспортные проблемы вечны?....

Экспонаты из музея Санкт-Петербургского метрополитена.

Еще про Репина. Раннюю известность художнику принес первый крупный заказ. Владелец московской гостиницы "Славянский базар" Пороховщиков в 1871 г. пожелал иметь картину, изображающую славянских композиторов разных времен и разных стран. Он обращался к разным маститым художникам, но все, слыша о таком необычном заказе, заламывали цены. Тогда предприниматель предложил написать ее молодому Репину, сильно нуждавшемуся в деньгах. Преложенные Пороховщиковым 1500 рублей показались художнику сказочным богатством, и он принял заказ, не удивляясь его странности и даже где-то нелепости. Ведь композиторы, которых следовало изобразить, жили в разных странах, многие в разное время и никак не могли бы встретиться все вместе. Так, Бортнянский, к примеру, умер в 1825 г., а Огинский в 1833 г. Римский-Корсаков и Балакирев тогда еще и не родились.В общем, налицо явное нарушение пространствено-временного континиума :)

Список композиторов для Пороховщикова составлял Николай Рубинштейн, руководствовавшийся своими личными музыкальными пристрастиями. Так, в нем не оказалось ни Мусоргского, ни Бородина, ни Кюи. Блистательно отсутствовал даже Чайковский, которого в то время обожала вся Москва. А кто же был удостоен чести быть изображенным? Посмотрим внимательно на картину "Славянские композиторы". В ее центре - русские композиторы: на первом плане М.И.Глинка беседует с М.А.Балакиревым, В.Ф.Одоевским и Н.А.Римским-Корсаковым (в военной форме). Позади этой группы сидит на стуле А.С.Даргомыжский, за которым виден И.С.Ласковский, справа А.Ф.Львов (в придворном мундире), слушающий А.Н.Верстовского. У рояля - братья А.Г. и Н.Г.Рубинштейн, между А.Г. и Львовым стоит А.Н.Серов. В глубине за ними группу образуют А.П.Гурилев, Д.С.Бортнянский и П.И.Турчанинов. Польские музыканты - С.Монюшко (крайний справа), Ф.Шопен, М.Огинский и К.Липиньский (на фоне двери). Левый край - чешские композиторы Э.Направник (крайний), Б.Сметана, К.Бендель и В.Горак.

Картина имела успех. На торжественное открытие "Славянского базара" съехалось все аристократическое общество. Репин и заказчик получили массу поздравлений. А вот Тургенев, увидев ее, в письме к Стасову назвал ее "холодным винегретом живых и мертвых". В другом письме он замечал: "Откровенно вам скажу, хуже сюжета для картины я и придумать не могу - и искренне об этом сожалею: тут как раз впадешь в аллегорию, в казеншину, в ходульность..." Сейчас картина находится в Московской государственной консерватории. Не знаю, правда, выставлена ли она там на всеобщее обозрение, москвичи могут попытаться проверить и увидеть ее воочию.

       Знаменитая картина Репина "Бурлаки на Волге" пользовалась огромным успехом на Всемирной выставке в Вене. Однако были и такие люди, кто воспринял ее в штыки. Так, тогдашний российский министр транспорта почувствовал себя оскорбленным чисто ведомственно. Он возмущался, как можно было изображать такой допотопный способ транспорт и чернить тем самым вверенное ему министерство.
       В Париже, в мастерской художника Боголюбова, который опекал российских художников - пенсионеров Академии Художеств  за границей, министр обратился к Боголюбову:
      - Алексей Петрович... хоть бы вы что ли им внушили, нашим господам пенсионерам, чтобы будучи обеспечены своим правительством, они были бы патриотичнее и не выставляли бы отрепанные онучи напоказ Европе на всемирных выставках...

 А это современные бурлаки :)    www.liveinternet.ru/users/manza_nilla/post88956920/

Многие из нас вполне могли бы стоять в этой очереди.. :)))

            Под Санкт-Петербургом на Ораниенбаумском спуске (между Петергофом и Ораниенбаумом) находится подворье Саровского Серафимо-Дивеевского женского монастыря, построенное в 1911 г. по проекту архитектора Никонова. Конечно, в то время оно выглядело не совсем так, как на этой фотографии, снятой вчера. Церковь была пятиглавая и с высокой колокольней. Чем же было известно это место, и какова его история? А история эта непосредственно связана с последним русским императором и его семьей.

Читать далее

Лиза Мейтнер – первая в Германии женщина-физик, смогла получить ученую степень в начале 1920-х годов. Название ее диссертации «Проблемы космической физики» какому-то журналисту показалось немыслимым, и в газете было напечатано: «Проблемы косметической физики»...

"Другое, что меня терзает - это незнание ни одного слова русского языка. В городе comme il faut  и в лавках говорят по-французски, по-немецки и по-английски; но все iswoschik, наемные кучера, говорят, естественно, только по-русски, и стоит большого труда заставить их ехать в нужном направлении. Если ты знаешь дом, куда нужно ехать, можешь управлять с помощью трех слов: na prava, na leva и stoi: направо, налево, остановись; но если ты его не знаешь, нет большего труда.

Или извозчики не знают цифр, или на домах нет номеров. Улицы так длинны, что можно ехать целый день из конца в конец. У каждого дома есть свое частное название, как у актов в романтических драмах; но иногда ты не продвинешься и на шаг, даже зная название дома, потому что кучер его не знает. Поэтому необходимо с помощью какого-нибудь переводчика, человека, необходимого в Петербурге, описать топографию места, куда ты едешь.

Даже в этом случае ты можешь оказаться на востоке, когда ты думал быть на западе, - или потому что дома могут именоваться одинаково во всех частях города или потому, что топографическое описание переводчика не было точным. Ни к чему и клочок бумаги, где по-русски записано упомянутое описание. Извозчики не умеют читать, как и швейцары, если тебе встречаются таковые, - редко бывает, что они стоят в дверях, за исключением дворцов знатных людей".
(Хуан Валера "Письма из России", 1857).

"Мой самый счастливый час, я признаюсь со стыдом - это час обеда. Я уже клялся не возвращаться к разговору о еде, но что же мне делать, если нас приглашают почти каждый день и кормят божественно? Даже в самых аристократических и богатых домах Парижа и Лондона не вкушают, как утверждают знакомые,  пищу вкуснее и изысканнее. Но даже это наслаждение имеет свой горький привкус и заставляет меня испытывать муки совести. Подобно тому как дон Эрменгунсио вспоминал о неграх, заглатывая
так и я, когда ем с этими боярами, вспоминаю ржаной хлеб, гречневую кашу, щи - суп из капусты и других овощей, квас - отвратительное горькое пиво, - основную пищу и напитки, поглощаемые несчастным плебсом".
(Хуан Валера, "Письма из России", 1857 г.)

Испанские дипломаты во главе с герцогом де Осуна совершают ознакомительные визиты в различные санкт-петербургские учреждения (1856 год):

"Мы еще не посетили ни Музей живописи, ни Библиотеку, но зато мы побывали в академиях Горного дела, Генерального штаба и Инженерной. Я подозреваю, что герцог понимает столько же сколько и я , то есть ничего, в том, что мы видели, но он при этом надевает мундир и на все смотрит так серьезно, так подробно все рассматривает, что каждый скажет, что он во всем этом знает толк. Так что наши научно-военные визиты производят эффект.

Единственное, что, к несчастью, может заставить опасаться сопровождающих нас людей, это вопросы полковника Киньонеса, который часто погружается в такие глубины и входит в такие лабиринты, из которых трудно найти выход. Правда, полковник не очень-то владеет французским языком, и туманность его речи скрывает и утаивает многое. Что касается герцога и меня, мы молчим и слушаем наших чичероне очень внимательно..."

(Хуан Валера "Письма из России")

Читаю книгу испанца Хуана Валеры "Письма из России". Этот достаточно молодой дипломат в 1856 г. приехал в нашу страну в составе испанской дипломатической миссии. Было ему в ту пору 32 года. Потом он станет крупнейшим испанским писателем, а пока он пишет письма домой в Испанию, описывая эту чужую и непонятную для него страну, ее достопримечательности, людей и светское общество. Очень много попадается занятных наблюдений. Вот, к примеру, о русских женщинах:

"Из того, что я слышал от дам, которые изъясняются весьма наивно, здесь сложилось превратное мнение о наших привычках. Многие русские женщины курят сигареты и даже сигары величиной с дубину и при этом говорят, что подражают в этом испанкам. Стараются подражать им также, когда курят трубку. В остальном, поскольку эти женщины так романтичны, они обожают Испанию, первобытную страну, как они считают, куда они хотели бы поехать, чтобы их похитили и обесчестили разбойники и чтобы испытать авантюры не менее интересные и полезные"

"Долго Россия была отделена от судеб Европы. Ее широкие равнины поглотили бесчисленные толпы монголов и остановили их разрушительное нашествие. Варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились в степи своего Востока. Христианское просвещение было спасено истерзанной и издыхающей Россией, а не Польшей, как еще недавно утверждали европейские журналы; но Европа, в отношении России, всегда была столь же невежественна, как и неблагодарна..."
("О русской литературе, с очерком французской", 1834).

"...С гастрономией поэзия не пара", -  написал Эдмон  Ростан, и, вспоминая, например, слипшиеся и холодные макароны в школьной столовой, придется признать, что знаменитый француз не ошибался. Однако, читая жизнеописание великого деятеля литературы русской Н.В. Гоголя, мы обнаружим, что поэзия и макароны вовсе не есть две вещи несовместные.

Судите сами: «Когда подали макароны, которые... не были доварены, он сам принялся стряпать. Стоя на ногах перед миской, он засучил обшлага и с торопливостью и в то же время с аккуратностью положил сначала множество масла и двумя соусными ложками принялся мешать макароны, потом положил соли, потом перцу и наконец сыр и продолжал долго мешать... он так от всей души занимался этим делом, как будто оно было его любимое ремесло, и я подумал, что если б судьба не сделала его великим поэтом, то он был бы непременно артистом-поваром».   Современник не так уж не прав — сам наш герой писал дяде: «Вы еще не знаете всех моих достоинств. Я знаю кое-какие ремесла: хороший портной, недурно раскрашиваю стены альфрескою живописью, работаю на кухне и много кой-чего уж разумею из поваренного искусства...»

Читать далее

Вот, нашла в своих архивах..
Такое вот, с позволения сказать, искусство в свое время украшало здание штаба гвардейского корпуса на Дворцовой площади:

.

Карикатуристы изображают Россию в образе медведя более века. Этот рисунок был опубликован в английской Daily Mirror еще в 1904 году

Не знаю, как сейчас работают в Министерстве Иностранных Дел,  но в XIX в. в Иностранной Коллегии сотрудников явно не переутруждали.
В "Записках современника" Степана Жихарева постоянно встречаются фразы вроде:

"Целое утро проболтался в Коллегии по-пустому, спрашивая сам себя: да когда же дадут мне какое-нибудь занятие? До сих пор я ничего другого не делаю, как только дежурю в месяц раз да толкую о Троянской войне; между тем время идет да идет..." 
"Сегодня на вопрос мой В.А. Поленову, в каком разряде чиновников считаюсь я по Коллегии, он объявил мне, что я должен считаться наравне с другими при разных должностях. «Как при разных должностях, — возразил я, — когда я ничего не делаю?» — «Да и другие тоже ничего не делают, — отвечал он, — и есть между вами тайные и действительные статские советники, а камер-юнкеров и много». И он показал мне список нашей братьи-тунеядцев, в заглавии которого именно стоит: «Состоящие при разных должностях». Я очень был рад узнать о том и теперь не облыжно могу уверить своих, что я, за неимением никакой должности, состою «при разных должностях».

Между прочим, на дворе был 1807 г., год Тильзитского мира, по идее забот у сотрудников Иностранной Коллегии должно было быть навалом...