Считаешь меня Снежной Королевой —
Капризной и холодной, словно лёд,
Я не юлю — не вправо и не влево
Не отклоняюсь, а иду вперед.

И принципов по ходу не меняю,
И проще становиться не хочу,
По-прежнему пороки осуждаю,
И боль терплю, сжав зубы, не кричу.

И слез моих давно никто не видел:
Я поводов для плача не ищу:
Не злюсь, коли чужой меня обидел,
И ближнему все колкости прощу.

И лишь частит сердечко: с перебоем:
То замирает, то опять стучит:
Надорвалось под многолетним слоем
Проблем и бед — ты тоже не забыт.

Любовь моя, ты — музыка души!
В ней россыпь нот несет оттенки чувства.
Она излить в мелодии спешит
Всю гамму: от стыда до безрассудства!

Ты — нежность угасающих лучей,
Последнего тепла сгоревшей страсти,
Ты — радующийся солнышку ручей,
Спасающий от жажды и напастей.

Ты — дуновенье бриза в тьме ночной
Блаженство стоп от нежности прибоя,
Дымок прозрачный над трубой печной,
С собой зовущий в небо голубое.

Ты расправляешь крылья, чтоб взлететь,
Чтоб дерзости хватило и отваги,
Хранишь от бед и побеждаешь смерть,
Защитой служишь от ножа и шпаги.

Но подступает ближе тишина —
В ней, как в болоте, тонут свет и звуки...
Любовь меня покинула: одна
Я пью до дна печальный яд разлуки.

Ты смотришь мне внимательно в глаза,
Читая, словно книгу, мою душу -
И затихает долгая гроза:
Твой взгляд былых страданий слезы сушит.

Ныряю в глубину твоих зрачков:
Меня влечет таинственная бездна,
Игра теней и световых пучков
Врачует и душе моей полезна!

И отступает целый сонм тревог,
Терзавший мозг и рвущий грудь на части.
Никто другой спасти меня б не смог:
Я целиком в твоей волшебной власти!

Последнюю слезинку со щеки
Ты ласково смахнул пушистой лапой...
Как наши души в космосе близки:
Кот поселился в сердце тихой сапой.

Ничего уже не вернуть —
Не жалей ни о чем, не плач:
Каждый сам выбирал свой путь:
Сам себе — судья и палач.

Только сердце терзает боль
И тасует колоду ночь
Вариантов, как мы с тобой
Могли б прошлое превозмочь.

Ведь случаются чудеса:
Вдруг на башне пробьют часы —
И разверзнутся небеса,
Обнажив мир святой красы.

Может, там обретем покой
В понимании и любви:
Отведу твою боль рукой —
Сети прошлого сам порви.

Моя душа — стабилизированный мох:
В сосудах вместо крови — глицерин!
Зеленый он, чтобы живым казаться мог
И не испортил красоты картин.

Увы, но жизнь его закончилась уже:
Не зацветет и не подарит спор -
Иллюзия бессмертия на рубеже:
Жизнь соскользнула в смерть через раствор.

Зато теперь ему страданья не страшны:
Он больше не испытывает боль!
Никто не оборвет натянутой струны
И рану не разъест ни яд, ни соль.

Нужна ль ему такая вечность — вот вопрос:
Ни радости, ни нежности любви,
Ни всплесков счастья, ни потоков горьких слез...
Судьба! Мое бесчувствие прерви!

Пусть за окном мороз и вьюга злая -
А мне тепло: в душе моей весна,
Ведь знаешь ты и я прекрасно знаю,
Что нежность с нами — и светла она!

Твой поцелуй, как дуновенье ветра,
Коснулся при прощании щеки.
Пусть между нами сотни километров —
Мы вместе, хоть формально далеки.

Свеча любви так сладко греет души,
Трепещет сердце от заветных слов —
Могу твой голос бесконечно слушать
И верить: есть бессмертная любовь.

Одиночество — это свобода,
Это — воля, широкий простор,
Это — право не мяться у входа,
Не вести чуждый мне разговор,

Это — спать до обеда в ненастье,
Не срываясь семейство кормить,
Иль взахлеб, упиваясь, со страстью
Подурачиться и похохмить!

Это - в неге вечерней прохлады,
Искупавшись, лежать га песке,
Это — утренние променады
В роще, слушая звон вдалеке:

С колокольни старинного храма
По полям разливается он
И врачует душевные раны
Милый сердцу Божественный звон,

Чтоб, дожив до финального срока,
Перейти в мир волшебный — иной ...
Боже мой! Как мне быть одинокой,
Если Ты постоянно со мной!

Брошенный дом в разоренном саду,
Русских усадеб пугающий призрак,
Ты, повидавший и смерть, и беду,
Смирно несущий забвения признак.

Крыша обрушилась — виден чердак,
Голым скелетом зияют стропила,
А ведь когда-то все было не так:
Дом всем казался уютным и милым.

Ровные стены, покрашен кирпич,
Чистые окна на солнце сверкают,
Птиц перелетных тоскующий клич
За облаками вдали замирает.

Кружево теней зеленых аллей,
Белой беседки резные перила,
Золото ручек парадных дверей —
Все было ярко, а стало уныло.

Только барвинок, цветок голубой,
Жить продолжает средь грустных развалин:
Нежен и вечен, как наша любовь —
Даже в грязи его вид триумфален!

Я покинула Землю и голос мой стих —
Не тревожит завистников уши,
Только хочется верить: мой искренний стих
Приголубят романтиков души.

Пусть прольется на них он живою водой
И залечит зудящие раны,
Нанесенные им беспощадной бедой,
Ядовитыми стрелами драмы.

Оставляю в наследство богатства свои,
Что скопила за долгие годы:
Океан бесконечной и нежной любви
К существам чудотворной природы.

Я ее рисовала, сплетая слова,
Создавая из строчек узоры,
А канвою служила небес синева,
Словно стразы, сверкали озера.

Вдохновенья потоки несли меня вверх,
Как могучие, легкие крылья —
Упиваясь свободой, парила, как стерх
В океане небес без усилий.

Вот и вырвалась в вечность, отринув забот,
Горьких слез и потерь паутины,
Оставляя в наследство фейерверк бодрых нот
И пастельных пейзажей картины.

Молитвы шепчут в тишине —
Тогда они слышнее Богу,
Чтоб поспешил на помощь мне:
Вернул на нужную дорогу.

Слепым котенком иногда
Я носом тычусь в заблужденья:
Беспомощность — моя беда,
А с ней и в правоте сомненья.

И одиночество гнетет —
Веревкой грубой ночью душит:
Вокруг меня чужой народ,
Кричащий громко прямо в уши.

Орет о пошлом, о своем,
Бесцеремонно жизни учит...
Как было хорошо вдвоем
С тобой — до появленья тучи

И молний, что спалили дом
Любви — теперь я в одиночку
Спасаюсь верой и крестом,
Ища во тьме опоры точку.

Я знаю, что Господь со мной —
И все ж прошу покрепче веры,
Чтобы торить свой путь земной
И не роптать порой без меры.

Молитвы шепчут в тишине —
Тогда они слышнее Богу,
Чтоб поспешил на помощь мне:
Вернул на нужную дорогу.

Зимний блюз звучит из-под небес —
Под него кружатся хлопья снега:
Одевают в шубку спящий лес —
Не спеша: без суеты и бега.

И покой разлился по душе,
В сладкой неге сердце замирает:
Страстное всё прожито уже -
Угли чувств тихонько догорают.

Как же я устала от тревог,
Как саднят и напрягают раны!
Не ропщу, не ною — видит Бог —
Не роняю слов обидных, бранных.

Струн души пусть не коснется зло:
Ни к чему мне жесткие мотивы!
В общем-то мне в жизни повезло —
Дорогие сердцу люди живы!

Кружевные занавески
Привезла с собой зима:
На гипюре солнца всплески,
А по низу — бахрома.

Хоровод из белых лилий
Появился на окне:
Расписал окошко иней,
Очутившись в западне

Северной студеной ночью -
Долгой, темной, с блеском звезд -
Изо льда фигуры точит
Нам в подарок Дед Мороз.

По оврагам стекла осень стылой водой,
Лист опавший кружится, вальсируя:
Лишь вчера был зеленый, потом золотой —
Нынче, собранный в кучи, кремируют.

Горьковатый дымок тех печальных костров
Душу щиплет, слезу провоцируя:
Впереди беспросветность глухих вечеров,
Неприветливых дней небо хмурое.

Отчего же так короток праздника срок:
Лета знойного, ярко-нарядного?
И так горек полученный в жизни урок -
Словно дым от костра листопадного...

Черных мыслей табуны
Скачут по душе пустынной —
По развалинам страны,
Прежде слывшей краем дивным:

Полным света и любви,
Пылким жаром поцелуя,
Нежным трепетом в крови —
В сердце память берегу я.

Брызг хрустальных водопад
Освежал с исходом ночи,
Птичий гомон невпопад
Бодро счастье нам пророчил.

И улыбкою заря
Нежно нас благословляла,
Веру в лучшее даря,
В совершенство идеала.

Но однажды налетел
Беспощадной черной тучей
Дождь из ядовитых стрел:
Враг обрушился могучий

На взращенный мною сад —
Остров среди океана:
Он был поглумиться рад
Над героями романа.

И теперь безлюдно тут —
Холодно, темно, уныло:
Больше птицы не поют,
Ивы плачут над могилой...

Снова листья летят за окном — словно в сказке
От монет золотых пожелтела земля,
И последним теплом остывающей ласки
Солнце с нежностью гладит леса и поля.

Каждый год расставание с летом пугает:
Вдруг студеной зимы не судьба пережить!
А так хочется встретить цветение в мае,
Сладкий воздух весенний восторженно пить!

А пока всё тоскливее дни и короче:
Беспощадно крадут свет закатных лучей —
Подменяют его звездным отблеском ночи,
Но не делает он кровь в сердцах горячей.

Так когда-то устроила мудро природа:
Постепенно остыв, опускается в сон —
Без болезненных чувств в завершении года:
Только лишь человек в грусть-тоску погружён.

Ни камни драгоценные, ни злато,
Ни клад, что в глубине земли лежит -
Мне дороги те шрамы и заплаты,
Те раны не зажившие души,

А до сих пор сочащиеся кровью
И снова вызывающие боль,
Что в юности нанесены любовью
И счастьем опьянения тобой.

По капелькам я собирала нежность —
И накопила тех жемчужин горсть:
Мне подарил покой и безмятежность
Ты — мой герой, мой долгожданный гость.

И пусть судьба приберегла злодейство,
Чтоб нас с тобой навеки разлучить,
Я искренне, без грамма фарисейства,
Могу лишь одного тебя любить

Мятущаяся русская душа,
Тебе до смерти не найти покоя!
Не можешь жить тихонько, не спеша
И не страдать — не хочешь стать другою.

Загадочная русская душа —
Доверчивая, словно у ребенка,
Ты веришь в миф — глазами малыша
На мир глядишь: пронзительно и тонко.

Бесстрашная и верная душа!
Ты не боишься ни врагов, ни смерти!
Ты чужакам всегда нехороша:
Не продаешься — пыл купцы умерьте!

Ты хлебосольна, русская душа:
Поделишься борщом и шоколадкой —
Не спрячешься в углу, чтоб, чуть дыша,
Сожрать кусок от глаз чужих украдкой.

Надежная и нежная душа!
Друзьям своим подмога и опора.
Любимым — ласки в рае шалаша,
Согласие и помощь вместо споров.

Ты благородна, русская душа —
И презираешь низкие поступки:
Ты предпочтешь остаться без гроша,
Но не продашься — пусть идеи хрупки!

Ты удивительная, русская душа!
Тебя понять не может пришлый странник,
Живущий по законам барыша!
Ты — Веры и Любви святой посланник!

Ликует местечковое отребье:
Опять Россию, опрокинув ниц,
Сплотившись ярой ненависти крепью,
Нас топчут дерьмократы заграниц!

Визжат и воют злобные кликуши
И брызжут пеной из поганых уст,
А местных шавок тявканье нам в уши
Европе — как французской булки хруст!

Чем хуже нам — тем дерьмократам слаще:
Россия — враг им испокон веков!
Она одна народы мира тащит
Из пропасти, спасая от врагов.

И где же от спасенных благодарность,
Поддержка, понимание, восторг?
Русь жизнь им подарила! «Это — давность!» -
Иуды замышляют новый торг!

И ненавидят русское свирепо:
Науку и искусство, и народ —
Мол ватник в древней печке парят репу
И на лопате жрачку подает!

Зато в почете жирные ублюдки —
Похожи на раскормленных свиней:
Не лица — а зажравшиеся будки,
Глаза пустые — как у окуней.

Талантов нет, но есть напор и наглость,
И принадлежность к избранным в крови —
Гарантия похвал фальшивых сладость:
Лишь погрязней Россию обзови!

Зачем мы у себя всё это терпим?
Давно пора под зад им дать пинка:
Пусть валят из России и до смерти
С тоской следят за ней издалека!

Ты так жестоко наказал меня!
За что — я до сих пор не понимаю,
Хотя с тех пор не прожила ни дня,
Несправедливость лжи не вспоминая.

Пощечиной наотмашь просвистел
Зловещий кадр, перечеркнув надежды.
Неужто уготован мне удел
Жить только тем, что радовало прежде,

И, вспоминая ласки нежный вкус,
Лишь горше ощущать свое сиротство,
И волочить по суше тяжкий груз:
Коль мелок путь любви для судоходства.

Зачем, зачем наслал ты эту сушь,
Что погубила верности потоки -
Неужто ты не понял близость душ,
Не ощутил, что чувства столь глубоки?

Напрасно, видно, сшила паруса
Для лодки счастья, чтоб на мачте рея,
Нас вознесли вдвоем на небеса -
В ту вечность, где лишь верность души греет.

Шахматист из меня никудышный:
Вижу только фигурок ряды!
Недодал мне таланта Всевышний -
Рассчитать не умею ходы!

Вроде все переходы фигурок
Сделав правильно, пользы я жду —
Но в итоге Король, как придурок,
Неизменно влипает в беду!

Ну, а враг торжествует с усмешкой
И во взгляде — победный салют!
Полегли мои бедные Пешки:
На подмогу надежд не дают!

Жертв напрасных на поле без меры:
Ход зигзагом не спас мне Коней!
Не стратеги — мои Офицеры
И Слоны у врага посильней!

И Ладьи у него понадежней:
Устояли в жестокой борьбе,
Королеве довериться можно:
Повезло с Королевой тебе!

А вот я бесталанна, похоже:
Не стратег и не тактик, увы!
Родилась с слишком тонкою кожей
И скромна — не поднять головы,

Аналитикой мозг не загружен,
Лишь любовью заполнен объем —
И заботами нежными: ужин
Для любимого вкусный — о нем

Мысли все: чтобы был он доволен,
Попадая в домашний уют,
Чтоб мог крылья расправить на воле,
Зная, что его преданно ждут.

Мне все это бесценным казалось —
Подороже милльонных счетов...
Для тебя же — досадная малость:
Ты, взлетев высоко, был таков.

Боюсь я испытаний лихолетья,
Родных терять — не дай Бог и врагу!,
И предпочла бы долго не болеть я,
А распрощаться с жизнью на бегу.

Судьба ж меня совсем не хочет слушать
И не спешит желанья исполнять,
А отвернувшись, затыкает уши
И посылает испытаний рать.

Приходится мне вновь и вновь бросаться
В очередной и беспощадный бой,
Чтоб выжить, сильной женщиной казаться,
Успешной и довольною судьбой.

А я устала от боев ненужных,
И для сражений нету больше сил.
Не получилось отношений дружных
И вместо солнца дождик моросил.

Давно почили загнанные кони,
И радости остались позади,
А я тащусь зачем-то в марафоне,
Превозмогая страх и боль в груди...

Живое сердце требует любви —
Считается: любые раны лечит!
Ее на помощь тихо позови —
Она от холода укроет твои плечи .

И нежностью страдальца напоит —
Как ключевой хрустальною водою,
Румянцем щеки в персик превратит,
И свет в глазах зажжет: теперь вас двое!

Лишь я осталась без любви одна:
Так щедро одарила самых близких,
Что вычерпала нежность всю до дна,
Оставив небольшой запас для киски.

И оказалось вдруг: так можно жить:
Не жечь себя, детей оберегая,
А печь в своей избушке протопить,
Создав и для себя кусочек рая.

Так хочется покоя и тепла —
И нежного мурлыканья котишки,
И чтоб болезнь лихая обошла,
Зажили раны, ссадины и шишки.

И одиночество тогда благословлю:
Оно вдруг оказалось мне наградой —
Гореть не нужно ярко фитилю:
И полумраку сердце тоже радо.

Скоро листья опадут и дожди зарядят,
На деревьях там и тут — паутины пряди,
Словно косм седых старух выпавшие клочья...
Дождь тоскливый режет слух, барабаня ночью.

В ворохе сухой листвы даже в день погожий
Звуки летние мертвы — зябок лес до дрожи:
Нету летнего тепла, ветерка объятья -
Чтобы боль в душе прошла, ощутилось счастье.

Пусть то был самообман — он дарил надежду:
Бед бескрайний океан сменит гнев на нежность.
Лето, лето как же ты быстро пролетело!

Вянут яркие цветы в мире черно-белом...

Этот город чужой никогда мне не станет родней -
Пусть своей красотой он сравнялся в Европе с Парижем,
Только сердцу Москва во сто крат и дороже и ближе -
И душа по ночам так тоскует и плачет по ней.

Южный город — однако не чувствую в нем я тепла,
Ледяной красотой от широких проспектов здесь веет,
И, подхвачена ветром, поземка кусается злее,
Словно гонит отсюда домой чужака: «Прочь пошла!»

Лишь с приходом весны в сердце начал подтаивать лед:
Вид кудрявых каштанов, украсивших ветви свечами,
Ароматы сирени облегчили бремя печали,
Понемногу ослабив терзающий памяти гнет.

Что же дальше — быть может, привыкнет к чужому душа:
Отболит, отстрадает, отплачет и все же смирится -
И тогда симпатичными вдруг мне покажутся лица
Незнакомых прохожих, что мимо идут не спеша.