«Вы знаете ли, — говорит он Ниведите, — что у нас есть теория вселенной, согласно которой Бог проявляется в ней, чтобы смеяться, и Воплощения снизошли на землю, чтоб смеяться. Игра… Все — игра. Почему Иисус был распят на кресте? Для игры… Играйте попросту с Господом. Говорите: «Все это (жизнь) — игра. Все — игра».

 

Это страшное и глубокое учение лежит в основе мысли великих Индусов, как и многих мистиков всех стран и времен… Не находим ли мы уже у Плотина этого видения вселенной как театра, где «актер все время меняет костюм», где крушения империй и цивилизаций «суть изменения сцен и лиц, плач и крики актеров…»

 

Что же касается Вивекананды, то никогда не надо забывать, анализируя его мысли, момента и случая, при которых он их выражал. Ибо очень часто, желая побороть какую-нибудь тенденцию своего собеседника, которую он считает нездоровой, он противопоставляет одной крайности другую. Но,  конечной истиной для него остается гармония.

 

В данном случае он был несколько раздражен чувствительностью преданной Ниведиты, которая, прощаясь с ним, проявила сентиментальность. Он сказал ей: «Почему бы нам не расстаться с улыбкой? Вы, европейцы, все такие больные. У вас какой-то культ горя…» И, чтобы осадить свою подругу-англичанку, принимающую все слишком серьезно, он противопоставляет ее настроению учение об Игре.

 

Эта нелюбовь к грустной преданности, к горестному, распинающему себя духу выражается в любопытной притче о Нараде:

 

Среди богов есть великие йогины. Нарада — один из них. Однажды, проходя по лесу, он увидел неподвижного постника, вокруг тела которого муравьи построили муравейник. Несколько поодаль другой, под деревом, скакал в припадках безумной радости. Они спросили у Нарады, который отправлялся на небо, когда они будут признаны достойными освобождения. Человеку, которого ели муравьи, Нарада ответил? «После четырех новых рождений». И человек заплакал. Плясавшему же он сказал: «После стольких рождений, сколько листьев на этом дереве». И от радости, что его освобождение придет «так скоро», танцор возобновил свои прыжки. В тот же миг он был освобожден.

 

Ромен Роллан

Вселенское Евангелие Вивекананды