В прошлом году отпуск мне предоставили в разгар осени. Я люблю осень, ее яркий, красочный наряд, отсутствие зноя и духоты. Но отдыхать я люблю у моря. Впоследствии я не пожалела, что купила путевку в этот пансионат. Компания оказалась очень большой и веселой. Разные по возрасту люди, забыв все проблемы и дела, сдружившись, весело проводили время.
Вечером у костра, на дискотеке или вокруг огромного спелого арбуза – звучали шутки, прикольные афоризмы, анекдоты, веселый, беззаботный смех. Моей соседкой по комнате оказалась молодая женщина. И как это бывает на отдыхе, мы с ней быстро подружились.
Но я видела, что мое общество ее мало устраивало, скучающим взглядом она провожала каждого мужчину, проходящего мимо. – Скука смертная. Ни одного приличного мужика, одни престарелые дядьки. И только один раз ее скучающий взгляд оживился, она увидела на дискотеке молодого, высокого мужчину. – Наконец-то, вот то, что надо, – сказала она Решительно, не смущаясь любопытных взглядов, прошла через весь зал и пригласила его на танец.
Пришла она под утро. Проснулась к обеду. Потягиваясь в постели, как большая, сытая кошка, сказала. – Хороший мужик. Так что, отпуск мой не пропадет даром, – посмотрев на меня, продолжила, – не смотрите так на меня, я приехала сюда с одной только целью – изменять своему мужу. И она рассказала мне историю своей жизни.
Ее детство и юность прошли в бедной семье. Завидуя более обеспеченным подругам, глядя на их красивые наряды, она дала себе слово, что обязательно станет богатой женщиной, ее дети будут иметь все самое лучшее. Окончив колледж, она смогла устроиться на работу в фирму, где был начальником ее нынешний муж.
С юмором и, как мне казалось, смеясь сама над собой, она рассказывала мне, как уводила его из семьи. К каким прибегала уловкам и ухищрениям, как тратила все деньги на яркую, «сексапильную» одежду, как соблазняла стареющего мужчину своей юностью и красотой.
- Я все время играла и доигралась, – грустно констатировала она, – вначале, когда мы поженились, все было хорошо. Я разыгрывала бешеную страсть, как бы сгорая от нетерпения, я набрасывалась на него, на ходу срывая одежду. «Страсть» могла застать нас неожиданно: в ванне, в машине, на кухонном столе, стиральной машине, подоконнике. Он удивлялся моему темпераменту и ненасытности.
- Если бы он знал, – помолчав, продолжила она, – я ничего, подчеркиваю, абсолютно ничего не чувствовала. Просто мне нравилась игра. Мне нравилось разыгрывать из себя страстную женщину и, может быть поначалу, я старалась угодить ему.
Это продолжалось до рождения ребенка. После родов все изменилось. Я стала понимать, что я совсем другая, мне не нужна была бешеная страсть, я хотела нежной ласки, неторопливости, хотелось, чтобы он ласкал меня, возбуждал и удовлетворял. Но его удивляла эта перемена во мне. Он не узнавал меня, и ему это не нравилось. – Ты была такая страстная, ненасытная, что случилось с тобой? Ему хотелось прежних любовных игр, нежные ласки его не устраивали. Его угасающее либидо требовало прежней бешеной страсти. Без игры у него ничего не получалось.
Вскоре секс совсем ушел из нашей супружеской жизни. Мы стали спать в разных спальнях. Мне снились эротические сны, молодые мужчины обнимали меня, я просыпалась от оргазма. Если бы не эти сны, я бы сошла с ума. Сейчас я просто терплю его по разным причинам: ребенок, материальная обеспеченность. Но я хочу любви, настоящей страсти. – Зачем же ты вмешалась в жизнь его семьи? – не удержавшись, спросила я.
- Откуда мне было знать, что все так получится. По большому счету я ни о чем не жалею. Я добилась своего, стала обеспеченной женщиной, много что могу себе позволить, а любовь я нахожу на стороне. Конечно, хотелось бы получать ее в собственной постели. Но он тоже хорош, так убеждал меня, что с женой они давно не любят друг друга и живут по привычке. Тогда он тоже хотел любви молодой женщины, да видно не рассчитал свои силы.
- Почему-то последнее время считается, что для создания семьи нужна только одна любовь. А ответственность за детей, долг, забота ушли на последний план. К привычке относятся вообще презрительно. Привычка – это великая вещь. Очень часто, отвыкая, люди расстаются.
– Бывает, – продолжала я, – что прожившие вместе долгую жизнь супруги, привыкнув, просто не могут жить друг без друга, когда умирает один супруг, через некоторое время умирает другой. В психологии это называется разрушением динамического стереотипа. – Я недавно услышала другую теорию, – сказала она, мои слова не произвели на нее никакого впечатления, – то, что мужчины полигамны – это устаревший миф. Наоборот, полигамны женщины. Говорят, что в древности, чтобы не было кровосмешения среди близких родственников в одном племени, женщины спали с мужчинами из других племен. С тех пор женщина является носительницей гена полигамности, а не мужчина. Я смотрела на нее и не знала, кто был достоин большего сожаления: стареющий мужчина, бросивший семью ради молоденькой, неверной любовницы или молодая, полная сил женщина, не познавшая в браке настоящей любви и страсти?
