Учитесь помнить о хорошем.
Хранить плохое – тяжкий труд.
Все мысли добрые похожи.
Они нам свет душе несут.

Учитесь вслушиваться в голос
И в звуки сказанного вслух.
Из зёрнышка созреет колос,
Взрастив из правды сильный дух.

Учитесь видеть через время.
Вперёд смотреть, а не назад.
Быть с очевидностью в тандеме,
Не опуская в землю взгляд.

Ведь жизнь – не кадры кинофильма.
Сюжет придётся досмотреть.
Прошу, не проходите мимо
Тех, кого нужно отогреть.

Пусть этот мир так часто грешен,
И от потерь душа кровит.
Ведите тех, кто безутешен,
На безусловный свет любви.


© Алёна Александрова

На случай, если вдруг совсем исчезну
И поменяю номер телефона,
Искать меня не стоит, бесполезно.
И не пеняй на признак моветона.

Я на покой души имею право.
Ты слишком долго действовал на нервы.
И я ушла, не мудрствуя лукаво,
Истратив у терпения резервы.

Зачем кричать, когда так глушит эхо?
Ни ты, ни я не слушаем друг друга.
Была любовь... Теперь - одна потеха.
Разноголосьем вторит кривды фуга.

Ты все пытался в жизнь играть помпезно -
Я не ношу подобного фасона.
Не огорчайся, если я исчезну
И поменяю номер телефона.




© Алёна Александрова

Покрепче кофе….сахара не надо
Пусть будет вкус такой же, как в душе
Тут предлагают горы шоколада…
А мне бы слов твоих…тех вкусных, как драже

Бардовое «люблю» с оттенком спелой вишни
С волшебным вкусом… пряное - «тебя»
Чтоб воск свечи от нежности оплывшей
Скатился каплей меда - «Ты - моя…»

Мне б алую горошинку «скучаю»
С клубнично-ярким привкусом «хочу»
Запив глотком горячего желанья
Прижаться сердцем к сильному плечу

И чтобы поцелуи звездопадом
Горошинками – сладкими драже
Покрепче кофе…И без шоколада
С любимым вкусом слов твоих в душе






© Ника

Случалось ли тебе бессонными ночами,
Когда вокруг тебя всё смолкнет и заснёт,
И бледный серп луны холодными лучами
Твой мирный уголок таинственно зальёт,

И только ты в тиши томишься одиноко,
Ты да усталая больная мысль твоя,
Случалось ли тебе задуматься глубоко
Над неразгаданным вопросом бытия?

Зачем ты призван в мир? К чему твои страданья,
Любовь и ненависть, сомненья и мечты,
В безгрешно-правильной машине мирозданья
И в подавляющей огромности толпы?..


© Семен Надсон

Они расстались на удивление мирно. Просто отпустили друг друга, словно из души выдохнули. У обоих на сердце полегчало. Шутка ли столько лет сражаться за любовь? Она у них, конечно, была очень красивой, но слишком уж энергозатратной, выматывающей - все красавицы строптивы - известный факт. Они стали жить так, словно все, что между ними происходило раньше, было невсерьез. Сначала получалось отлично. Она начала радоваться простым мелочам и с удовольствием ловить на себе взгляды незнакомцев, одаривая их самой очаровательной улыбкой. Он купался в своей свободе, окуная израненное ею сердце в теплые воды ненавязчивых отношений с другими женщинами. Она его совсем стала забывать, ему о ней и подумать было некогда. Вот только иногда она, сидя в ком-нибудь уютном кафе, вдруг вздрагивала, заметив в одежде другого мужчины какую-то знакомую до боли деталь. «Надо же- думала она, а вот на нем это смотрелось гораздо лучше». Или в толпе мелькнет силуэт, так схожий с Ним. И Он, признаться, дергался, услышав Ее смех, уловив аромат Ее духов. И раздражался всякий раз, то ли оттого, что ошибся, то ли оттого, что Она все еще сидит в нем.
Они отпустили друг друга легко. И ни один из них не желал признаться в том, что на самом деле, они друг друга так и не отпустили.

«Ты и я»


© Алина Ермолаева

Мужчина, которому действительно нужна, будет использовать любой момент для демонстрации того, как ты много значишь. Каждое слово, каждый поступок будут говорить об отношении к тебе. Он всегда будет находить время для тебя и проводить его только с тобой. Он будет дорожить тобой и вести себя так, будто только тебя искал всю жизнь. Он сделает всё, чтобы ты вновь поверила в любовь. Он сделает всё, чтобы ты забыла горькое прошлое.
Мужчина, которому действительно нужна, не будет давать повода в предательстве и не будет заставлять сомневаться в искренности его чувств. Тебе не придётся ломать голову над вопросами где и с кем он. Тебе не нужно будет анализировать каждое его действие на предмет соответствия серьёзности намерений. Ты будешь просто наслаждаться каждым прожитым днём, твёрдо зная, что у вас есть совместное будущее.
Мужчина, которому действительно нужна, не причинит боли. Ни физической, ни моральной. Он будет относится к тебе, как к самой родной девочке. До дрожи, до трепета, до глубокой нежности будет любить и ласкать. Всё что будет его волновать, — твой комфорт. Однажды, твоя дорога пересечётся с дорогой мужчины, который если не уронит весь мир к твоим ногам, то уж точно сделает тебя частью этого мира.


© Владимир Гаджиев

Как-то слишком просто всё стало.

До отвращения просто.

Захотели переспали, забыли, пропали, поженились, развелись... бездумно и безответственно всё как-то.

Быстро и просто.

И никто , ни в ком не нуждается, и никто никому не должен.

Давимся гордостью, а потом давимся слезами. Красиво уходим, а потом сходим с ума, потому что оставили самое ценное, что могло быть в жизни. Пытаемся успокоить себя нелепой фразой: Значит, так и надо. И ненавидим своё одиночество средь толпы людей.

21 век век внешней красоты и внутренней пустоты

И все равно среди всей сексуальности, красоты, блеска, лоска, пафоса и прочего душу цепляет искренность.

Не говорите, что ее не ценят

Ценят, просто не сразу это понимают, что полюбить за красоту - это временно. За искренность, наверное, навсегда...




(с)

http://stihi.ru/2024/04/18/4091

Ну где же вы , поющие в сети?
/мне пистолет чернила и на ручки/
не надо нам терновников колючих,
и так уже от смеха коротит.
Лариса Конева

У нас дожди, тайфуны, омикрон,
Весна идет, весне дорогу дайте!
Уже причалил старый хрыч Харон
И, сгорбившись, стоит на низком старте.
Мы-духи неба, леса и огня,
Храним любовь, подсчитываем камни.
Отчаянно прошу, укрой меня
От глупости и тех, кто больно ранит.
Я, в сущности, немногого хочу -
Лишь пистолет, чернила и на ручки,
Из всех привычно невозможных чуд
Я верю только в розы без колючек
И в то, что где-то, скажем, раз в сто лет
Чистейший сахар обернется ядом…
У зрелости-вкус дорогих конфет,
А запах-коньяка и шоколада.


© Екатерина Юргель

Реальность такова: ушедшие молчат
И дремлет сизый лес, и пахнет можжевельник
И продолжает ночь до одури качать
Холодную луну в белёсых птичьих перьях,

И в рыхлой тишине мы слепы и глухи,
Есть уникальный шанс - остаться незаметным
Для теплого дождя, и только лопухи
Качают головой, встревоженные ветром.

Шероховатость чувств влюбленным не понять,
Ведь в юности свет звезд и запахи поярче,
Мы бьемся за травинки крошечную пядь,
За блики на стекле, за лепестки ромашек

За то, чтоб замереть, и в памяти хранить
Сиреневую взвесь полуночного сада.
Ушедшие молчат, но нам горят огни
Далеких Персеид летящих звездопадом.


© Екатерина Юргель

прочитай и выучи наизусть:
тьма имеет предел, и любая грусть
преодолима, если построить мост;
боль исчерпаема, горе имеет дно,
если осмелиться встать в полный рост,
дотянуться до счастья, ибо оно
досягаемо, и рецепт его крайне прост.


запиши и бумагу затем сожги:
люди - концентрические круги,
у всех одинакова сердцевина.
память - вбитый в темя дюймовый гвоздь,
научись прощать, он выйдет наполовину.
обиды и скорбь созревают в тугую гроздь,
выжми до капли, получишь терпкие вина.


взрослей, но и не думай стареть,
смерть существует, но это всего лишь смерть,
дань закону контраста.
не стоит пытаться нумеровать страницы,
ибо время тебе неподвластно.
в твоих силах помнить слова, имена и лица,
рушить стены и презирать границы,
любить, покуда сердце не задымится,


и знать, что всё это не напрасно.





© Ксения Желудова

Тому, кто любит жизнь, никогда не хватит слов, чтоб ее описать. Красота дня, очарование ночи. Головокружение от вина и чувственных наслаждений. Скрипки нежности, азарт работы, здоровье. Немыслимое счастье проснуться утром, имея впереди целый день, огромный день, полный радостей и забот. И можно упиваться им, пока сон, подобно смерти, не скует тебя неподвижностью до следующего утра. Никогда я не найду слов, чтобы отблагодарить небеса, или бога, или мою мать за то, что я явилась в этот мир, где все для меня: свежесть простыней и их помятость, близость с любовником и одиночество, серо-голубой океан, ровная, гладкая, прямая лента дороги на студию, музыка всех радиостанций и умоляющий взгляд Льюиса.





© Франсуаза Саган - «Ангел-хранитель»

Был „то что надо”, но не тем, кто нужен!

Есть форма жизни — день без интернета.

Не помнил старожил, чтоб здесь не пили.

Он кое-что б сумел, когда бы мог хоть что-то.

На плавках сэкономил — стал нудистом.

Мне сделали УЗИ — лечу за ним в Израиль.

Жизнь сколько стоит вам подскажет килер.

Сизиф катил на водку с пивом бочку.

Он на руках её носил — ей туфли жали.

Так вы цвет общества? Не стоит плодоносить.


Сняла решительно! Он — так и не решился.

Ведь баба бабой! А туда же — Дева!

Горошину припас. К ней подберу принцессу…

Златые горы впереди, а ты о шубе.

Рога чертям ведь кто-то ж наставляет!..

Не зря хранил, чтоб зря потом потратить.

Не вышел из меня певец — во мне остался!

А лизинг — это тоже Камасутра?

Чтоб выспаться, ставь на зеро будильник!

С ума сошедший не дурак был точно.


И наше время станет старым добрым.

Ансамбль антинародных инструментов.

Пёс на Двине мечтал собакой стать на Сене.

Нет теплоты в объятиях Венеры.

Брал взятки зеленью — пока не перезрели.

Дар мысли предпочёл он дару слова.

Горыныч ел в три рта — его в три шеи гнали.

Влез в душу, но в потёках заблудился.

Играл гормон, пока не доигрался.

Красивой женщине мы даже ум прощаем.



Бежишь в Шотландии за юбкой?
Не бабник ты — бисексуал.


© Леонид Либкинд

Это было на Чертовом озере. Возле него. По конкретным субботам, ещё по значительным датам, и когда анекдот становился таким бородатым, чтобы требовать лампу, внутри ощущая родство с кем-то жгучим, пустынным и древним, — в подобные дни появлялся Смеющийся.
Скромного вида бродяга. Невысокого роста, субтильный, почти доходяга. Любопытным русалкам зачитывал письма родни, одиноким лягушкам шутя обещал женихов — не царевичей, только поэтов, любителей жестов. Никаких тебе стрел, коробчонок, родительских квестов. Если вдруг припеч;т — понапишут дурацких стихов.


Вечерами Смеющийся часто смотрел на закат, извлекая из пламени явную пользу для слога. Даже книгу писал. Правда, путано, редко. Немного. По весне становился участником шумных регат, суетливых базаров, где проще забыть про тоску, изучая пахучие специи, лица, привычки. В захолустье встречал поезда. Уважал электрички. Подарил деревенской шаманке сухую треску, а шаманка взяла, вдоль хребта нанесла письмена — послужило толчком к появлению нового мира. Задремал на Памире. Проснулся в покоях эмира. У правителя в тысячный раз опустела казна. Ситуация помощи немощи. Кстати, родной жил на книжной странице под номером триста двенадцать. Или дух-врачеватель? Смеющийся мог обознаться. Близорукий. К тому же рассеян, как всякий иной. В тех краях, где, закончившись, вновь начинается край, слушал сказки крылатых китов, наслаждался приливом. Безусловно, Смеющийся выглядел самым счастливым. Полетал с альбатросом — расслабься, лежи-загорай, наблюдая: ползёт по песку насекомый силач, на штормовке освоился краб без малейшего риска.


Это было на Ч;ртовом озере. В принципе, близко. Там Смеющийся в глиняной хижине прятал свой плач. Иногда забывал, отлучившись до худших времён. Иногда навещал ежесуточно. Будто с повинной, неуклюже топтался двенадцать минут (с половиной), говорил — извини, не расч;тлив, не слишком ум;н, потому до сих пор человек — не кипящая мгла, потому разрывает на части сердечную мякоть. Уходил в одиночестве к Ч;ртову озеру плакать. Смерть стояла по правую руку. Других берегла, выливала на берег туман, добавляла помех, уводила свидетелей в наспех состряпанный морок.
И Смеющийся думал — в одной из лисичкиных норок Смерть по-прежнему прятала маленький ссохшийся смех.


© Наталья Захарцева

Вкус жизни в значительной мере зависит от нашего взгляда на неё. Если кому-то так хочется, он может видеть коротенький день между двумя тёмными ночами. Или же он может видеть совсем короткую ночь между двумя днями, полными яркого света. В первом случае даже день кажется сумрачным, а во втором даже ночь не так уж темна.


(с)

Ах, как же трудно без тебя уснуть.
Холодными июньскими ночами
Единственная видится мне суть,
Что счастье обретается в молчаньи.

Болтают, надрываясь, языки
И по углам бескостные судачат:
Достаточно ли мне твоей руки?
Достаточно. Лишь так, и не иначе.

Она умеет каждый мой огрех,
Коснувшись, заменить на совершенство.
Своим теплом ладонь мою согрев,
Вселить в меня надежду на блаженство.

И потому, когда мы на виду,
От лишних разговоров или сглаза,
Я сверху на твою ладонь кладу
Свою, несовершенно несуразную.


© Темные Мысли

Я бы тебя забыл.
Клянусь,
при первой же возможности,
Но я благодарен за пыл,
За помесь любви и пошлости.

За пятые кружки чая,
Впустую сожжённый бензин,
За то, что по встречке мчали
С резиной и без резин,

За ногти твои на лопатках,
За ноги твои у ушей,
За то, что была ты падка
На хохлому и гжель,

За песни, распетые хором,
За каждый разбитый фужер,
За то, что я вспомнил город,
Который оставил уже,

За глаженный ворот рубахи
Со вшитой в погоны звездой,
За громкое-громкое "нахер",
И тихое-тихое "стой",

За атмосферу,
за созданный быт,
За танцы в растянутом худи.
Вот тебе крест,
я тебя бы забыл,
Но разве такое забудешь.


© Темные Мысли

Я Люблю тебя.
Вроде бы просто,
Наливается в кружку, как чай,
Только мне с таким весом и ростом
Не положено тихо звучать.

Я люблю тебя!
Знаете, хочется,
Замахнувшись, систему сломать.
Заменить её имя и отчество
На священные эти слова:

Я люблю тебя.
Благословение
И надетый на голову нимб.
Собираются вместе мгновения,
И шагают три слова по ним:

Я люблю тебя.
Как заклинание.
Вашу критику б не замечать.
Тротуары-стихи заплевали мне,
Все равно отправляю в печать:

Я люблю тебя.
Это не боязно
Признаваться в наличии чар
И с подножки бегущего поезда
В уходящую точку кричать:

Я люблю тебя.
Было завещано:
Мне в назначенный вечер и час
На пути повстречается женщина.
И от этого счастья свечась,

Я люблю тебя.
Громкой сиреной
Мое сердце, морзянкой стуча,
В глубину неизвестной вселенной
Посылает на солнца лучах:

Я люблю тебя.
Главные вещи,
Хоть шепчи ты о них, хоть кричи,
Для любимых и преданных женщин
Говорятся без всяких причин.
Я
люблю
тебя.


© Темные Мысли

Девочка моя,
в этом пристанище мрака,
Где в каждом прохожем скрывается гниль,
Не привязаться ни узами брака,
Ни уповая на страсть и ваниль.

Девочка моя,
я объясню тебе внятней.
Все продается: карьера, друзья.
От постоянной подмены понятий
Нервы, как прутья, ломаясь, хрустят.

Девочка моя,
нет здесь ни веры, ни правды.
Каждый обманут, хоть раз, да и был.
После дождя из кислотной отравы,
Новые стены растут, как грибы.

Девочка моя,
вся ты покрыта шипами.
Схватишь покрепче и кровью зальёт.
Знаю, что больно, и знаю, что память
Жизни спокойной давно не даёт.

Девочка моя,
ты посмотри же, я вот он:
Кровью вокруг все пространство залил.
Просто я знаю, что это работа,
А не признания, страсть и ваниль.


© Темные Мысли

Сколько раз говорил ей отец: уходи — уходя, пусть пустые слова на прощание тебя не заденут. Но она верит в глупые волны, что бьются о стену, оставаясь дождём на больших городских площадях. Оставаясь разводами соли на белом листе. Фонари не горят. Хмурый голубь спешит по карнизу. Она слышит единственный голос откуда-то снизу, на такой незнакомой, далёкой, чужой частоте:
нам нельзя не любить ни сейчас, ни под новой луной. Нам нельзя воевать. Разве море сражается с морем? Научилась писать? Хорошо. Напиши на заборе — разве Тихий с досадой идёт на Индийский войной? Это блюз разноцветных домов и отчаянных крыш. Это книги, которые мамы нам в детстве читали. Это острое чувство прекрасного, Питер и Таллин. Это песня кита про кота (восхитительно-рыж).


Сколько раз говорила ей мать: уходя — уходи. Притяжение штука коварная, держит надёжно. А она маяки расставляет на карте дорожной. Чтобы что? Чтоб рыбацкие лодки не сбились с пути. Это старый Нептун открывает болтающий чат. Это труппа гимнастов спешит, хохоча, по канату. И окошко похоже на маленький иллюминатор, пахнет йодом, тревожит отливом и склянки звучат. А ведь да, говорили — смирись, здесь не надо чудес. Здесь не просто не надо чудес — здесь чудес не бывает. При удачном раскладе становятся мачтами сваи, узел вяжет манагер, восток превращается в вест. Это сразу в игру с козырей, ну крестей или пик. Это — встретить своих или выстоять в яростной качке. А вообще, извини, я, весьма неумелый рассказчик, в долгом поиске тем упираюсь в шаблонный тупик. В вечном поиске слов проживаю которую жизнь. Рассказать, как дела? Как обычно, ни шатко, ни валко.


Но смотрю на тебя — и по-прежнему вижу русалку. И такой начинается праздник, что только держись.


© Наталья Захарцева

хочешь про жизнь?
так давай с середины.
с этой минуты начнется тропа.
только не нужно о старых ошибках.
выбрось лопату, довольно копать!
что ты там ищешь в просроченных мыслях,
словно бродяга, не евший с утра?
жизнь никогда не шагает обратно.
ей наплевать, что случилось вчера.


наши ошибки, как грязь на ботинках,
были и будут, пока мы в пути.
страшно не это, а годы на месте.
cтрашно вообще никуда не идти.
страшно, когда мы хороним надежды,
вместо созвездий целуем стекло.
страшно цепляться за чистый ботинок,
если взамен предлагают крыло.


хочешь про жизнь?
оглянись и послушай.
жизнь — она всюду и прямо сейчас.
самое ценное стоит немного —
прятать не нужно себе под матрас.
солнце, влюбленность, мечты не своруют,
как и тепло, что ты носишь в груди,
Главное, пробуй,
рискуй и не бойся.
Главное,
сам у себя
не кради.


(с) Deacon

Вечереет на улице. Солнце умерило прыть. По какой-то причине мне надо с тобой говорить. Хорошо, что ты есть. Умоляю тебя — не исчезни.

В Лисьем Городе каждое лето танцуют фокстрот, раздают конопушки носителям рыжих бород и, подняв паруса, распевают пиратские песни, потому что на небе сияет морская звезда. Пожилые шлагбаумы учат летать поезда, если нет пассажиров, иначе возникнут вопросы. Всепрощающий Бог заблудился в своих именах. В Недостроенном Доме гостит шаолиньский монах. Возле Дома растут исключительно чайные розы. Почаевничать всласть медвежонок приходит. И ëж. Просто вдруг получилось, что ты никогда не умрëшь. Никогда-никогда. Согласись — получилось неплохо.

В Лисьем Городе каждую осень играет тромбон. Тень друида сидит на горе, предвкушая Мабон (широко отмечается Орденом Чертополоха).
Стало раньше темнеть, замечаешь?Действительно так. Вот луна — то ли ломаный грош, то ли медный пятак. То ли тёртый калач — при её-то значительном стаже, при её-то щеках. Этот вечер тебе посвящён. Хорошо, что ты есть. Обещай, что ты будешь ещё. Я реально другой вариант не рассматривал даже. В Лисьем городе памятник дворнику думает вслух, развлекая словарным запасом кленовых старух. И старухи смеются, и бусы звенят, и мониста. Над вокзалом недавно космический шаттл завис, а в фарфоровой лавке слона продаётся сервиз под названием "Пятый рождественский сон пианиста".

Ты, наверно, устала. Поэтому тоже ложись. Начинается новая ночь, продолжается жизнь. Твоё небо измерить нельзя, твоё море — не высечь. Часовые любви в тех же рангах, на тех же постах. Что ещё пожелать? Пусть качают тебя на хвостах сотни ангелов Лисьего города. Тысячи тысяч.




(с) Резная Свирель

Ключи от Рая – у меня в кармане.
А двери нет – весь дом пошёл на слом.


Там наши тени в утреннем тумане
Пьют кофе за невидимым столом,
От общего ломая каравая,
Пузатый чайник фыркает, как конь,
И бабушка, по-прежнему живая,
Сметает крошки хлебные в ладонь.


Присохла к сердцу времени короста.
Но проскользну, минуя все посты, –
Туда, где всё незыблемо и просто,
Где нету страхов, кроме темноты.


Где пахнет в кухне мамиными щами,
Где все печали – мимолётный вздор,
Где населён нелепыми вещами
Таинственный, как джунгли, коридор.


Там детские прощаются огрехи,
А радость не приходит на бровях.
Там сахарные звонкие орехи
На ёлочных качаются ветвях.


Там сказки, словно птицы, к изголовью
Слетаются – любую выбирай!
Там дышит всё покоем и любовью –
Он так уютен, мой карманный рай!


И далеки жестокие годины,
Где будет он, как яблоко, разъят…


Земную жизнь пройдя до середины,
Я постоял – и повернул назад.


© Лев Болдов

Если вам удастся найти кого-то, с кем вы можете обняться и закрыть глаза на весь мир, вам повезло — даже если это продлится всего минуту.

© Патрик Ротфусс

Говорят, что время лечит.
Всё немного чуть не так.
Лечит. Сила духа! Встречи.
Сам себя. Коль не слабак.
Одиночество поможет,
Для анализа судьбы.
Сила воли тоже сможет,
Воплощать с проблем мечты.
Время просто помогает,
Разобраться, что и как.
Трезвомыслие спасает,
Повторюсь! Коль не слабак!
Вот примерно так и лечит,
Стрессы. Горе от проблем.
Расправляя наши плечи.
Но я так скажу. Не всем!





© Александр Томилов

Вот город,
пустой, как моя душа,
читает стихи зиме.
А я иду мимо, подошвой шурша,
и шапкой ловлю белый снег.
Есть некто во мне, кто меняет места
и путает адреса.
Здесь главное правило - не опоздать,
пока он считает до ста.


Тик-так.
И рушится Лондонский мост.
''Тик-так'' -
говорит Биг-Бен.
Прыжок, и кометы кошачий хвост
мерцает в моей руке.
Я Маленький Принц, не видевший лис,
не знающий запаха роз.
Считай до семнадцати
и отвернись.
Ищи меня в море из звёзд.


Ищи меня в чьих-то влюблённых глазах.
В словах, что имеют смысл.
Узнай меня в чьих-то бесшумных шагах,
в на стенах начерченном ''мы''.
Храни меня, как священный Грааль
хранил Король-рыбак.
Я сказка. Я миф. Далёкая даль.
Песок на твоих губах.


Держи меня крепко,
пока я иду,
бреду
по твоим следам.
Поставь на мне метку,
заметку одну,
оставь отпечаток и шрам.


В толпе непохожих-похожих людей,
в холодных потоках дождя,
я тихо иду к самому себе.
Ищи,
ты такой же, как я.


Вот город,
пустой, как моя постель,
играет бессмертный рок.
И первое правило в нашей игре:
быстрее нажать на курок.
Пиф-паф.
Мне больше нечем дышать.
Пиф-паф.
Сквозное в груди.
Я очень
сильно
хотел убежать.
Мой крест на тебе:
беги.


Беги от богов, религий и войн.
Беги, как взбесившийся зверь.
Беги. Я здесь, стою за спиной.
Беги к самому себе.
Найди его в чьих-то влюблённых глазах.
В словах, что имеют смысл.
Узнай его в чьих-то бесшумных шагах,
в на стенах начерченном ''мы''.
Храни его, как счастливую вещь,
как память,
как поцелуй.
Найди его,
крепко прижми к себе,
укрой от снегов и бурь.


Вот город пустой встречает весну,
и сердце стучит не в такт.
Беги без оглядки, ищи свою суть.
Ты слышишь?
Тик-так.
Тик-так.





© Джио Россо