Весь вечер слушал Страсти по Матфею Баха и Стабат Матер Перголези. И то и другое с Андреасом Шолем. В процессе выпил едну флашу водки затим другу, а затим трећу и только тогда разрыдался как дурак. Плакал долго. Ждал пока слезы нежности смоют с глаз скупую мужскую тушь. Думал и ждал. Точнее ждал и думал. Ночь лучшее время для правильных мыслей. Тени уходят, все погружается во мрак, искусственные маски спадают, косметика ложится спать в коробочку и спит крепким сном до утра. Остались только я, Шолль, Бах и хрупкие иллюзии сознания. А хрупкие иллюзии, как вам известно, ведут некоторых из нас по жизни. И с ними надо осторожничать. Они в силах выдержать лишь определенный нажим. 

 

Возможно в нашем высокодуховном путешествии в никуда сыграло свою роль удивление. Ведь именно оно стало причиной появления на свет таких вещей как грехопадение, философия и любовь.

 

Первое и последнее легко разрушаются сомнением. Остается философия - этот индивидуальный забег в пустоту - который позволяет спокойно обмениваться мыслями даже во времена катастроф. Ведь её существование как существование жизни оправдывает только то, что она ничего не доказывает......

 

Миру мир, дорогие русскоговорящие россияне. Ма ассалям всем!

 

Учёные, вооружённые баснословной интеллектуальной техникой, доказали, что общество собственных граждан, соблюдающих правила взаимной ненависти и вражды, устойчивее общества чужих друзей, соблюдающих правила дружбы.

 

А теперь перейдем к практическим занятиям, памятуя о том, что серьезные дела надо делать в одиночку.:  

 

Если неожиданно напугать человека, который. например, задумчиво бредет по лужам в магаз за хлебом или в Москву изгонять Путина, или тихо сидит на скамейке в парке, и в одно горло пьет что-то из завернутого в крафт-бумагу - ну, скажем ошарашить его криком "У-у-у! Blayt!!" - то, возможно, мы никогда не узнаем, что на самом деле волнует этого человека в жизни. 

 

Придя в себя, он с большой вероятностью превратится в злобного мужика или в таджика с метлой, или в спесивого юнца, или в конкретного мудака и уже ни за что нам не признается, что его гложет, даже если он абсолютно бесполезный по жизни пидор. И если что и спросит у вас, так только как пройти на улицу Розы Люксембург в библиотеку или какая нынче ставка по ипотеке. Но все это наносное. И никто не знает что там у него на сердце, какие глубинные вопросы гложут его мозг в мучительных поисках смысла жизни или в не менее мучительных поисках совершенно бессмысленной фигни.

 

Поэтому ты либо затыкаешься, строишь себе раковину и прячешься в ней с головой, либо набрасываешься сам и причиняешь боль; и делаешь это потому, что людям кажется, что, если сделать кому-то больно, он не сможет тебя ранить. Но это все пиздеж, потому что тебе все равно больно, пока ты не научишься превращаться в животное, а если ты не сможешь стать настоящим зверюгой, тебе придется бежать.

 

Вощем не дай бог увидеть как сугубо мирные, хорошо воспитанные и образованные люди выходят на тропу войны.

Erbarme dich, mein Gott,

um meiner Zähren willen!

Schaue hier, Herz und Auge

weint vor dir bitterlich.

Erbarme dich, mein Gott.

 

Помилуј ме, Боже мој,

суза мојих ради,

погледај овде, срце и очи,

плачу горко пред Тобом.

Помилуј ме, Боже мој.

Пьеса в одной картине. На сцене кабинет Философа. Философ лежит на диване, девы расположились рядом с ним. Они оживленно беседуют

 

Ленивый Философ: Милые девы, вы бы хотели, чтобы у вас был член? Если да, почему? Если "нет", почему?

1-ая Прекрасная дева: Чтобы был - нет. Но чтобы бывал почаще - конечно.

2-ая Прекрасная дева: Да, очень хочу, чтобы пипирка была на лбу. Я бы бегала по росистым лугам босая и орала, что я единорог.

 

Философ задумчиво чешет репу, потом согласно кивает. Занавес

 

Наша дорогая редакция могла бы (и может!) рассказать вам всё, что вы захотите знать, и даже больше, если бы то, что мы говорим, было равно тому, что вы услышите. Например если я расскажу вам перед сном о том, что сам того не ведая, человек творит свою жизнь по законам красоты, даже в пору самой глубокой безысходности, вы мне не поверите. В такие непростые времена как теперь креативные мысли о красоте или экстремизм или дебилизм. Но тем не менее по утрам, с похмелья кто из нас, глядя в зеркало, не шептал дрожащие губами "Красота спасёт мир"

 

Для такого эсхатологического пафоса конечно же необходим саундтрек. Для всяких разговоров нужен суандтрек. Просто есть разговоры которые потерпят если ничего не играет. Мол, скрипки спят в футлярах и не стоит их будить, а есть такие дискурсы, которые без музыки вообще не понять. Некоторые гоняют для усиления эффекта внушаемости сраные странные заупокойные эмбиентные треки. Ставят фоном, ну как мурлыкающие обои с пастельным, едва заметным рисунком, без какого-либо голоса. Статичная, некинетическая музыка как субъект, а не среда и она вызывает жутко неприятные ощущения. Посидишь минут пять с разговорами под предложенную музыку и понимаешь, что наверняка именно так шуршит шифер, когда у человека навсегда съезжает крыша.

 

Конечно такая фигня не всегда случается. Обычно наша дорогая редакция сама подбирает саундтреки своих коммуникативных дискурсов и ни разу не ошиблась, потому что иметь дело с людьми, замотивированными на деньги, - одно удовольствие. Это очень метафорично. Несмотря на то, что метафора опасная вещь. С метафорами шутки плохи. 

 

Подобные ощущения внушают нам иллюзию знания, а знание, даже иллюзорное, позволяет приспосабливаться к среде и выживать. Музыка облегчает процесс. Способность адаптироваться к переменам под музыку - это признак высокого интеллекта, поэтому мы так и будем эволюционировать пока живы под фуги Баха и полифонию Монтеверди. А так как доброй эволюции не бывает, - будем приспосабливаться к злой. Бах нам в помощь.

Р.S. С опозданием дошло, что будет очень невежливым по отношению к вам не сказать о себе самого главного. Много всего накопилось, но хоть что-то. Стопроцентную правдивость исповеди не обещаю. Должна ж во мне остаться хоть какая-то тайна.Так, навскидку:

 

Романс "Erbarme dich, mein gott" Баха - только чтобы его Шолль пел, а не бабы. У баб не получается. Первичные половые признаки исполнительниц отвлекают нас от прослушивания романса, как слушателя. И здесь я  склонен согласиться с мнением Лебрехта, который счетает, что сексуальное пробуждение классической музыки началось именно в опере, где радикально мыслящие постановщики сорвали одежды со своих колоратурных сопрано и отправили их скакать по сцене голышом, даже если это и не предусматривалось исходным первоначальным замыслом. Но эта мера не превратила всех стриптизеров мира в звезд классического вокала, а стриптиз-бары в оперные театры. Такшьт, для успеха музыкальной карьеры все еще требуется, что-то более основательное, чем плотские прелести.

 

"Чакона" Баха с комментариями Среды.

Песня невольниц из "Князя Игоря".

"Слезы дождя" Вивальди в исполнении Орлинского или Ярусского.

Ленинградская симфония Шостаковича.

И "Small Black Girl Guitar", не помню, чья это.

 

Нда, я скатился в сентиментальность и раннее гегельянство и, похоже, - безвозвратно.

Не могу не поделиться свежеприобретёнными знаниями о прекрасных девах.

Одна в меру юная, образованная чикса (диплом известного девчачьего гуманитарного вуза)  вчера вечером горячо убеждала меня, что Екатерина II была первой женой Петра I. На всякий случай я уточнил нумерацию, мало ли, может мартышка к старости слаба ушами стала. Оказалось, что все верно. Именно Вторая. Именно первой. Именно Первого.

 

А другая дева нынче в автобусе с чувством громко сказала в смартфон:

- Это сглаз! Это точно сглаз! И я даже знаю, чей! 

И выжидательно умолкла. А когда я выходил снова продолжила:

- Подожди до новолуния, до 11-го, это нужно делать в новолуние, тогда толк будет!

Что именно нужно делать, не разобрал.

Когда у тебя есть настроение, а ты один - можешь все очень даже неплохо отпраздновать. Например купить шоколадку и съесть, если ты настоящий мужик. Это только прекрасные дамы едят сладости для поднятия настроения, Мы в отличие от них, склонны употреблять шоколад, когда уже пребываем в нем. Главное, что при таком различии мы все как-то уживаемся друг с другом. Несмотря на то, что у них на сиськах гладкая кожа, а у нас мех, они умеют рожать, а мы нет. У них много такого, чего нет у нас, но мы не завидуем им, а они не презирают нас. В общем, пока мы уживаемся, все в порядке. Однако, бывает, что перемены в их настроении становятся нашими проблемами. Но это совсем другая история.

 

Я, например, считаю: если в течение дня мне удалось что-то написать или сказать и этим вызвать улыбку хотя бы на одном лице или поднять настроение человеку (лучше всего, конечно, знакомому, родному - но это как получится), то я не напрасно прожил свой день.

 

Настроение - это когда за суетой и ненужными встречами, за раздирающими заботами, неведомо откуда, может быть, из детства просится какая-то волшебная, тихая музыка. Может быть даже не сама музыка, а словно только один ее неслышный, очень нежный тон, словно неясная гармоническая вибрация, словно тишина предваряющая бассо-континуо (с виолой да гамба вместо альта) в арии "Erbarme dich, Mein Gott" баховских страстей по Матфею.

 

Звук музыки заглушен шумом обыденной жизни, но будет яснее слышен, когда мы останемся наедине с собой или, утешаясь шоколадкой, пойдем и прогуляемся по вечерней улице среди других, таких же мимолетных, вымышленных созданий. Волшебство настроения живет по своим законом, поэтому нужно быть осторожным со своими отсроченными желаниями. Если начнешь понимать, в чем секрет этого состояния, всё пропадёт, и ты останешься сидеть у разбитого корыта.. Ведь абсолютного, доброго волшебства не бывает. Оно всегда с маленькой подъёбкой. Но если перестать рассуждать, игнорируя недуги рассудка, то рано или поздно настроение захватит нас, склонит всё в свою сторону, и мы словно завороженные, будем осторожничать и бояться, что его что-то спугнет.

 

Настроение может превратиться в стихи как у Иван Орлов, которые не нарушат его, а наоборот, дадут ему быть собой, остаться в них навсегда и стать настроением других людей, может быть, очень многих, настроением времени; или настроение превратится в музыку, оно ведь и так с самого начала было неслышным тоном; или ни во что не превратится, а развеется, когда шоколад закончится или чужой голос бодро окликнет нас:

 

- Что это мы сегодня такие задумчивые? А мы, чего-то стыдясь, поспешим заверить, что вовсе нет, что всё это так, ничего. Просто отвлёкся.

 

'Erbarme dich, mein Gott' Aria for contralto, solo violin, strings (2 violins and 1 viola) and basso continuo From the oratorio 'Matthäuspassion', BWV 244 Libretto: Picander (1700-1764)

Music: Johann Sebastian Bach (1685-1750)

First performance: probably 11 April 1727, in Leipzig (Thomaskirche)

Второй день со стороны моря, как мне кажется, без устали доносится песня "В лунном сиянии снег серебрится, Вдоль по дорожке троечка мчится" в классическом таком уравновешенном исполнении, как бы хипстеры патефон слушают на веранде, или словно в доме с заколоченными окнами неподалёку вампиры втихаря гуляют. 

 

Чувствуем себя как у Стенли Кубрика в фильме ужасов "Сияние" или патипу как в композиции "Услышь Господи вопли мои"" композитора Иоганна Себастьяна Баха в исполнении Шолля, когда там кровькишкираспидорасило, и музыка такая как карамель, такая тягучая, космическая, мол тыдыдыдыды, аааатудудудуду.  А потом так хоба! ...и нет ничего. ..И только типа  лунное сияние и качельки тихонечко скрипят, зловеще так и, одновременно, угрожающе... А ведь по Аристотелю музыка - главнейшее из украшений трагедии.

 

Как то ещё страшнее стало от этих мыслей. Особенно после того как мы их записали. Извините за неразборчивый почерк.  На самом деле это просто дыр   бул   щыл  убеш  щур скум  вы   со   бу  р   л   эз, а не почерк. Читать невозможно. Поэтому печатаю наугад, вслепую. По моему какую-то интуитивную отсебятину. И уж точно не то, что сочинил автор.

 

И тем не менее, пусть и пребывая в некоторой растерянности, наш быстрый ум нашел пример подобных метаний и сомнений в истории, у Антонина Арто напремер. Тот тоже, прям как мы, был по своему безумен. Не так как мы, конечно, по другому, не на пол шишечки. Скорее на целую. Это сразу отметил один наш классик, когда изрёк: "Все нормальные люди нормальны одинаково, каждый идиот идиотствует по своему". 

Антонен Арто

 

Так вот, отвлечемся и объясним что там произошло. Арто реально, на своем собственном мыслящем теле пережил состояние, что мысль случайна. То есть её сначала не было, а потом вдруг появилась. Он описывает это в одной из своих книжек. И обыкновенно таким людям всегда приходят в голову мысли, которыми бывает трудно воспользоваться. Но когда мысль есть, - это уже самое большое чудо, и за нее как правило нужно платить жизнью. То есть эта мысль и есть жизнь.

 

В подобных психических состояниях как раз и происходят такие вещи, в которых мы не видим смысла. А они в свою очередь, сомкнувшись с объектом, то есть с нами, могут, уложившись в глубины нашей души, оказаться патогенными и рождать различные формы аподиктических фобий и прочие апогеи пограничных состояний.

 

Или вот еще один очень похожий (конгруэнтный) случай был в Государственном академическом театре оперы и балета. Только не с Арто, а почти с нами. Я в этом театре подрабатывал, когда на философа учился. Весь мир театр, в нем женщины, мужчины - все актёры, у них свои есть выходы, уходы, и каждый не одну играет роль. И там, в спектакле, по ходу действия одна балерина крутила разные фуэте, а потом протанцевала на пуантах к кулисам. Так должно было быть по сюжету. Но едва она скрылась за ними в ожидании бурных и продолжительный оваций, как из-за этих кулис раздался звук, как будто чувиха надела на ногу железное ведро и начала в нём резво скакать по железной лестнице.

 

Так оно и происходит. На каждого победителя приходится тысяча проигравших, а интересных историй в мире столько, что хватит на всех желающих 

 

И вот, философски говоря, прочитали мы снова по быстрому что выше написали, послушали фуги Баха и как то опять ужаса незаметно нагнали. А после объяснений даже страшнее чем раньше стало. Оно и понятно - тяга софистов к окольным тропам апокрифов - величина постоянная. Вот и складывается ложное впечатление, что  какой-то очень важной частью своего существа мы оказались вне времени.

 

А тут ещё все разъехались. Никого не осталось. Плохо, плохо быть дома одному. Так ведь помрешь, а найдут через две недели, наполовину обглоданного фетхейтерами.

 

_По мнению суфия Хасана аль-Басри, пока Аллах смотрит в зеркало длится наше существование.

Вселенная - как отражение Бога - старая мысль, освященная авторитетом Платона.

 

Однако никто из авторов не пишет, что будет с нами, когда Всевышний отвернется.

 

Станет ли это несуществующее зеркало безлюдной территорией,  черной дырой, в которой вместе с нами исчезнут темная и светлая материи мира  или также исчезнет и Тот, кто отражался в нем. 

 

И что тогда будет с книгой несотворенной и извечной, которую никто и никогда не писал и которая всегда существовала рядом с Ним? Ведь она, я верю в это, кадИм а не хАдис, как думает уважаемый мною Шейх Джафар Субхани. 

И книга эта всегда существовала, но рядом с Аллахом , а не из него самого.

Потому что сказано «Мы ниспослали Коран в ночь Могущества» (Коран, 97:1). 

Ниспослали, но не написали и не сказали.

 

Каждое утро, проснувшись, я иду к зеркалу, в котором как аргументы в пользу бытия, плавают мои улыбки и жесты.

 

А иногда я осмеливаюсь предположить, что если бы все герои моей жизни родились сегодня,  то Декарт родился бы путешественником, Паскаль, наверняка, романистом, не без способностей, Уильям Оккам - старым педофилом и за ним по всему миру,  как сейчас за Романом Полански, гонялась бы злая полиция мирового правительства, Лао-Цзы стал бы библиотекарем, Монтень - юмористом,  Чжунь Цзы - паромщиком через реку Бузан, Платон - провинциальным мэром, Сократ - дворником в Саратове или в Астрахани, а Владимир Соловьев - бездомным врубелевским демоном.

 

В связи с этими мыслями моя любовь к людям достигла бриллиантового апогея, и можно наконец-то дождаться, когда мы зацелуем друг друга до смерти.

 

Мозг мешает мне думать, а ещё и поздний аналитический ум. 

 

Они оказались сильнее головокружения, поэтому я зачеркиваю вид из окна плотными шторами. И только потом наливаю себе чай в чашку с нарисованным на ней большим розовым лотосом.

 

Сейчас, поднося чашку к губам, я думаю о тебе, вспоминая, как долго ты была областью моих пристрастий. Только благодаря твоему присутствию стали возможны Бог и Вселенная.

 

Сейчас я ненавижу твоего бога, а заодно - все вселенные на свете. 

 

Возможно, потому что ещё недостаточно здоров, чтобы забыть их.

 

Сожалею, но похоже, что я один не знал насколько бывают переменчивы мелькающие мгновения, и как научиться извлекать из сумм  наших совокуплений крошечные отрезки времени, наделяя их всеми свойствами бесконечного.

Потому что давно верил, что любовь - это не землетрясение сердца, и не твое искреннее крикливое самоуничтожение нашей жизни, а вершинное выражение веселой чувственности, сладкая пучина гармонической вечности, в которую я по-прежнему мечтаю, взяв тебя за руку, кануть навсегда под музыку Виальди с Андреасом Шолем в ушах и с "Erbarme dich, mein Gott" Баха в сердце.

 

Ибо настоящий человек дышит пятками, а вот обыкновенные люди - горлом.

 

Прости, что так и не научил тебя ничему.

 

В комментариях к "Сутре помоста" шестого патриарха Хуэйнэна неизвестный комментатор пишет:

Три кармы - три составные части, которые определяют общую карму человека:

карма тела, карма рта и карма мысли.

 

- Карма тела включает в себя дела, которые творит человек, 

в том числе причинение вреда живым существам, воровство, прелюбодеяние, обжорство и потребление вина.

- Кармой рта называются различные речи и порождаемые ими явления,

которые могут привести к невозможности его спасения или освобождения,

то есть злые речи, двуличие, обман, сознание иллюзий у окружающих.

- Карма мысли подразумевает неправедные мысли и переживания - зависть, алчность, жадность.

Все беды от того, что мы разумны.

 

Сегодня я снова начал чувствовать, что трава не обязана быть зеленой, а Вселенная не пуста и безгранична, а уютна и драгоценна. 

 

Слепые, расплывчатые детские ощущения.!

 

Сегодня, словно Робинзон, я пытался найти и сохранить то, что осталось после бури.

И, во всяком случае, итог утешает - я выжил после неё, хотя золотой корабль ушел ко дну, вместе с грузом надежд, пьяной командой и с пестрой мегерой, украшавшей его носовую надстройку.

 

Зато я снова научился скучать по своей галактике и по дому у себя на Земле.

 

Правда, вот только нервы воспалены, и иногда хочется, чтобы планета стала стеклянной.

Тогда можно будет пиздыкнуть по ней чем-нибудь тяжелым - кулаком или мотыгой.

 

Никто не хочет позволить человеку быть собой даже в вещах, которые абсолютно не важны.

 

Но трава не обязана быть зелёной;

- она может быть другого цвета, 

- радость висит на волоске условности,

- ощущения не совпадают с доктринами,

- Платон мне друг и поэтому истина ничего не стоит.

- Могyщественное войско не побеждает и кpепкое деpево гибнет. 

- Сильное и могyщественное не имеют того пpеимyщества, какое имеют нежное и слабое. 

- Слабые сокрушают сильных, мягкое пpеодолевает твеpдое . 

 

Это знают все, но люди не могyт это осyществить. 

Опоздали. 

День прошел.

 

Как то незаметно наступил вечер, а затем сырая ночь. Небо затянуто облаками.

Аптека закрыта. Фонари не горят. Слуги ленивы. Бумажный дом не достроен.

Такой ночью не стоит суетится, не стоит бегать и спасать мир, читать книги, обижаться, делать глупости, уезжать или приезжать, снова и снова переживая свои страхи.

Ведь страх - это темная сторона наслаждения. 

А мне всегда не хватает света.

 

К тому же Будда - изощренный атеист и агностик - проговорился однажды:

«Мы живем в страхе, значит, мы вообще не живем».

 

Просто эпоха, когда можно быть удивительно умным и глубокомысленным давно канула в Лету, 

поэтому такой дождливой ночью вообще хорошо забраться под одеяло, и, прижимаясь друг к другу жопками, тихо мечтать о каком-нибудь новом вечном лете...