Здесь, в Крыму, уже отцветают январские подснежники, пока суровые первоцветы готовят бутоны к большому ароматному взрыву, а вокруг, сразу за городом и дальше расползаются в разные стороны по склонам невысоких предгорий виноградники-вангоги. Их узорчатые, хитро устроенные отряды, лениво маршируют кто куда - какие, вдоль Симферопольского шоссе, в Старый Крым, какие в Коктебель, а есть и такие что добираются до Щебетовки и Герценберга. Исключительно ради нашего восхищения, дабы ошеломить на выезде наш взыскательный вкус к прекрасному и умножить зрение еще на девять пар глаз, необходимых для проникновения в совершенство подвижного пейзажа.

 

Я сказал: виноград, как старинная битва, живет,

Где курчавые всадники бьются в кудрявом порядке:

В каменистой Тавриде наука Эллады — и вот

Золотых десятин благородные, ржавые грядки.

 

А не много ли вам глаз, господин аргус? - спрашивают самые любопытные. Нет, не много, отвечаем мы скромно потупив свой неотразимый двадцатистраничный взгляд. Нам их ровно столько надо, чтобы по достоинству оценить гармонию умбры, кадмия и белил - этой благородной триады демосезонного времени нашей протяжной и спокойной как голос армянского дудука, ранней коктебельской весны.

 

И хоть в округе по прежнему одни долбоёбы и временами прибой достаёт до маяка, и по утром всё ещё подмораживает, а ты? - ты за тысячу миль отсюда, но две чистых чашки всегда на моём столе.