Сегодня встал часов в пять в восемь. Ловко собираюсь в горы по грибы. Говорят рыжиков дохуя на Тепе оба. Пойду проверю. Таковы когитальные основания нашего раннеутреннего ебобо.

 

К тому же Всевышний дарит диаманты откровений и сапфиры мудрости только рано проснувшимся (кто рано встает - тому Бог подает. Другой вопрос - что подает? Тут мнения присутствующих сильно расходятся. Иногда вплоть до мордобоя и тачек хуёв во все стороны.) 

 

Вообщем подает он, но, как показывает опыт сын ошибок трудных - не всем, а избранным. Исключительно таким, у которых утром прекрасное настроение, в глазах искорки блещут, в руках все горит, а божественный, звенящий утренний стояк говорит о том, что ты еще жив, поцан. Вощем как сказал один поэт, вы его не знаете

Думы с утра - высоки и легки,

словно из юности что-то воскресло.

 

Но не всегда получается обрести сии бесценные боженькины дары. 

Бывает и так, что утром люди совсем другие, не как мы. Задумчивые, настроение ниже плинтуса, стояк висит, искры не блещут, творожок покушал, рукопожатие крепкое. В такие часы многие поцоны, оглядываясь назад, в прошлое, полагают, что жизнь - это ущелье между двумя вечностями и вспышка молнии среди двух черных туч. А еще они думают, что жизнь - остров в море одиночества и уединения и есть в мире вещи, знание которых не приносит пользы, а незнание их не приносит вреда.

 

И получается, что утром ты встаешь другим человеком, почти удивляясь, что тебя зовут по-прежнему.

 

Ну а потом привычная жизнь неизбежно откусывает свое. 

 

Миру мурр, девы и господа. (Берет в руки грибное лукошко, большой мясницкий нож. поднимает ворот зеленого леснического плаща и бодро уходит за правую кулису)

И это снилось мне

И это снится мне

И это мне еще когда-нибудь приснится

 

Ахтунг ахтунг, Покрышкин ин дер люфт нашей дорогой редакции нынешней ночью приснился пиздец! 

 

В принципе, философски рассуждая, это и есть весь сон. И как его не толкуй, не верти, не интерпретируй - хоть по Юнгу хоть по Фрейду хоть по Лакану, хоть в церковь к попу сходи, хоть с любой стороны все одно в результате синтеса (и оналеса) получается только то, что приснилось. Пиздец он и в России пиздец. Поэтому расскажу как все происходило.

.

Во первых пиздец был как у некоторых фотки на аватарках. Главнае, что все хвалят. Так некоторые прекрасные девы реализуют себя через поиск идентичности. Они хотят сунуть голову в песок, а на место головы поставить что-то красивое, чтобы полюбить тот образ себя, который теперь видит мир. Но это не главное. Главное то, что мы проснулись. Вчера легли. а встали сегодня. Вчера нужны, чтобы наступали завтра.

 

И вот пылая от экзистенциального трепета, словно жилец супернебоскрёба во время урагана и одновременно повизгивая от пытливого психоаналитического любопытства как пионерский галстуг на груди пиздулиной мизулиной (Я ее по лошадиной челюсти узнал. Такая кобыла, ояебу), я съел на нервной почве котлетку из судака, и запил холодным вечерним пуэром, и подумал, ладно хуй с ним с пиздецом, лишь бы был мир на земле и снова лег. 

 

И тутже, прямо сходу, еще даже глаза не успел закрыть, как снитца мне другой сон, что я сдаю профессору Хромову экзамен по средневерхнегерманскому языку (ну патипу надо прочитать по памяти 10 гимнов из сборника Ангелиуса Силезиуса Cherubinischer Wandersmann - "Херувимский странник" . Это такие стихи, в которых, как широко известно каждому из 666-ти моих постоянных четателей, религиозная мистика доходит до бездн и вершин религиозной эротики, упираясь в сокровенное "я" анонимуса лирического героя.)

 

И вот вхожу я на экзамен, и традиционно для таких снов нихуя незнаю. И тут уже окончательно просыпаюсь и думаю - какое говно может во время быстрой фазы сна в голову прийти. А потом тутже подумал, что если вы можете проснуться однажды солнечным осенним утром, полежать, подрочить, послушать музыку и честно сказать себе вдруг: "А ведь я никто в этой жизни - говно и пыль", тогда на вас еще рано ставить крест. Только честно, не для людей, а для себя признаться. 

 

Миру мурр, всем кто уже не спит или собрался. 

 

В старые времена все было, еще до цифровой экономики, до обнуления, до пиздеца.

 

Бранила Маргарита Ивановна Федора Михайловича. Люто бранила. До слёз. Жили они к тому времени гражданским брачным союзом уже пять лет, пять месяцев, пять  недель и пять дней. А часов неизвестно сколько. Часов никто не считал тогда. Считалось, что мол, счастливые часов не наблюдают. Дикие люди были.

 

И все время, все эти прожитые годы, месяцы, недели, дни и часы не удавалась Федору Михайловичу убедить Маргариту Ивановну в любви своей неземной к ее персоне. А ведь умный был человек, газеты читал, книги сочинял, радио слушал и знал что баба не человек. А всё одно ходил он вокруг неё да около, в лапоть звонил, слова любви придумывал. Бывало сядет, пригорюнится, потом всхлипнет, слезу потерявшуюся в бороде найдет и съест. Соседи сразу понимали - про любовь свою неразделенную думает. И знали - в такие часы лучше к Федору Михайловичу не подходить. Мог смельчака словом обидеть или делом. Кому как.

 

И вот однажды он решился. 

Сунул за пояс расписную кувалду с бубенцами, собрал всё свое мужество в кулаки, упал на колени перед Маргаритой Ивановной и говорит ей, что жизни без нее нет, что любит до усрачки, ночью бредит имя милое шепчет, на рояле не играет, джаз не слушает, Пелевина не читает, но осуждает, мангольд с утра не ест и дневники писателя писать не может. Во как мужчину прижало!

 

 И вообще, - всхлипывал Федор Михайлович, указуя тонким, нервным своим перстом вверх и на северо-запад - скоро придет  Большая Пизда, потому что Кали-юга это центрефуга, а для того штоп с круга не сойти, надо всем держаться друг за друга на отшибе Млечного Пути. Вощем, если на русский с русского перевести, прямо намекал на обнимашки и чтобы весело поебаццо задорно потрахаццо  

 

Но как не старался Федор Михайлович, как не юлил, как итальянскими словами не жонглировал, а только всё слышал в ответ одно и тоже:

- Вот у всех мужики как мужики! По бабам таскаюца, с соседями бухают! А этот чего? Тилихента из себя строит, во дворе сидит, табуреты делает, листы бумажные чернилами марает. Иноагент фуев. Сколько денег на перья извел, не счесть. Все пишет и пишет. Свалился на мою голову. И ведь вижу, вижу по глазам - задумал чего-то! Задумал! Не любит меня и не признается, а только следующей ложью ложь прошлую ложь усугубляет. Вот опять, только вчера приперся - два дня дома не был, инопланетяне его, видите ли, похитили. Опыты над ним, видите ли, ставили. Еще железок полную жопу напихал, содомит проклятый. Остальные мужики как мужики, а ты... а ты...

 

Федор Михайлович в это время не слышал ее. Он сидел в сарае. Отложив  в сторону стопку бумажных листов исписанных мелким не совсем каллиграфическим почерком. На верхнем листе значилось "Братья Карамазовы", Книга седьмая "Алеша" и не обращая внимания на отвлекающий от дел белый шум снаружи, Федор Михайлович сосредоточенно вытаскивал плоскогубцами из задницы нанокибербио антенну. Вытаскивал и думал, как он будет из руки микрочип доставать. Не Дмитрий Медведев чай. Не председатель правительства. Ни докторов кремлевских под боком, ни домика для уточки в саду, ни дворца в Сочи. А ежели самому делать, то секатором больно, а щипцы для бровей Маргарита Ивановна всяко не даст.

 

Миру мур вам, земляне. Обращайтесь, если вдруг что. Мы вам поможем.

Милые прекрасные пацаны и мудрые высокопродуктивные девы спешим сообщить и обрадовать вас: - чудес не бывает и человек-подлец привыкает ко всему, что с ним случается. Даже к тому, что еще вчера казалось, невозможным. И понятно почему. В общественном смысле, согласно опросам Левада-ада, проходит все и на смену одному говну бегущей строкой торопливо спешит другое, но и это пройдет, - ибо так выглядит диалектика существования на обочине, по эту сторону всего. Просто делай как все:  - соси в засос чужой насос, тяни носок пока высок, шагай парад ползучий гад. 

Все шнурки завязаны в одном месте, все глаза пучком, все жопы вылизаны, все перископы подняты и смотрят в нашу сторону, угрожающе поблескивая стеклышками.

 

Соглашусь - картина маслом выглядит не очень уютно, особенно когда ты привык к бесконечному и беспричинному и не хочешь отвыкать, как бы не принуждали те, кто имеет естественное право стрелять в затылок на поражение. Нам поэтому и страшно, но мы косим, косой косой на скорость и расстояние отсюда до рассвета и от черной дыры здесь до горизонта событий там, чтобы стало понятно даже дуракам, чем восхищаться по сигналу ведущего и чему бурно повиноваться..

 

Изобилие катастроф - идеальное ученичество в школе растоптанных племен, а единственная свобода, на которую мы можем рассчитывать сегодня - это свобода идиотизма. Остальное похуй.

 

Поэтому, потерявшимся на просторах империи древних русов народам как мы, нужен дирижер с электрической палочкой. По её взмаху мы сразу забудем всё, а при соблюдении некоторых неписанных правил - остальное. Главное после установки чипа не мочите руки, не мойтесь неделю, не бухайте месяц и не расчёсывайте, а то будет максимум 4G и придётся переподключаться через МФЦ, а этого ни один чат джипити не вынесет. Околеет вместе с электроягнятами.