Я где-то там сойду...

А жизнь - она летящая звезда... или комета в бесконечность мирозданья...  А на земле грохочут судьбы-поезда, спеша к конечной так пугаясь опозданья, что даже окна не раскроют никогда. А мимо проплывают облака... Ночные в россыпи алмазов небеса... Летящие на скорости дремучие леса... Моря... Мосты... Пурпурные сады... Их золотые кроны в солнечных лучах блестят. И в отблеске чудесном вижу гроты, замки, парки, троны, сиянье призрачной короны... И я во все глаза из поезда гляжу туда, где нет ни времени, ни точных указаний... Там озеро зеркально-ртутным серебром манит печально... Там южный ветер ждёт для ласковых касаний... Там арки гордо в небо - к звёздам и древо жизни белым молоком струит тончайшими кудрями... Бурлят и шумно рушатся там водопады... Рождаются высокие и нежные мечты...  Я где-то там сойду... Ведь жизнь- она летящая звезда... или комета в бесконечность мирозданья... и не приемлет строгих рамок расписанья и окончания пути...  @ Ия Латан

 

Прислушайся к себе...

Каждый Божий день – подарок, а подарки следует принимать с благодарностью, ценить. И даже если кажется, что ничего существенного не произошло, это от недостатка ума или глухости сердца. Пустых дней в жизни не бывает. Совсем. Разве что у людей, кто смотрит – и не видит, слушает – и не слышит. У человека внимательного к себе и к миру важные события случаются повседневно – хотя бы в душе. Борис Акунин

Разговоры о Джоконде, из фильма "Сто дней после детства", (1975)


Фильм Сергея Соловьева «Сто дней после детства» - знают и любят многие. Драма о жизни подростков в пионерском лагере принесла режиссеру три приза международных кинофестивалей, Госпремию и премию Ленинского комсомола.
В фильме много очень романтичных и красивых сюжетов - например разговоры о Джоконде. Возможно, эти сюжеты, отражение того огромного интереса к шедевру Леонардо, который был в середине 70-х гг. В 1974 году, Джоконду впервые привезли в Москву, в Пушкинский музей, очереди были километровые, ажиотаж был небывалый. Отголоски этого события вполне могли отразится в картине Сергея Соловьёва, которая вышла на экраны в 1975 году.

Улыбка в сумерках. В роли вожатого Сергея - Сергей Сокуров.




Татьяна Друбич (Лена Ерголина), Борис Токарев (Митя Лопухин) и Ирина Малышева (Соня Загремухина) в финальной сцене фильма.

Серия сообщений "кино":

Часть 1 - Al Green. How can you mand a broken heart. ( Из фильма "Ноттинг Хилл" )
Часть 2 - Феномен дежавю. Случай из моей жизни.
...
Часть 21 - 14.12.2017 исполняется 40 лет фильму "Saturday Nights Fever"!
Часть 22 - Кэти Хурадо, (16 января 1924 — 5 июля 2002) - мексиканская актриса, первая латиноамериканка, получившая номинацию на премию «Оскар» (1955)
Часть 23 - Разговоры о Джоконде, из фильма "Сто дней после детства", (1975)

Надежда Тихонова - "Шел по улицам Бог"

Шел по улицам Бог, слушал мысли прохожих. И в невидимом сердце кольнуло иглой - Каждый третий твердил: «Ну за что мне все, Боже?», «Не хочу я так жить!» – думал каждый второй. С интересом прислушался к мыслям мужчины. Прицепилась к бедняге тоска, словно спрут – У него накануне украли машину. «Хорошо, что не жизнь. А машину найдут!» – Улыбнулся Создатель едва уловимо И взглянул на красавицу с рыжей косой. А ее перед свадьбою бросил любимый, Променяв на свободу семью и кольцо. «Хорошо, что сейчас – верным мужем не стал бы. Он от больших страданий тебя уберег. Он всегда таким будет – красивым, но слабым. Разве этого хочешь?» – спросил ее Бог. Но никто не услышал его откровений, Только ропот и стон с переходом на крик. Если б поняли люди – всему свое время, Научились бы жить и ценить каждый миг. Каждый день был бы новым открытием счастья, И желание жить никогда б не прошло, Если б поняли люди, хотя бы отчасти – В каждом «плохо» всегда есть свое «хорошо».

Будьте добрее, когда это возможно. А это возможно всегда...

Случай на вокзале

След

Лесли Лемке (Leslie Lemke)

От него, еще в больнице, отказалась родная мать. Он был неразвит физически, скрючен, родился раньше срока, у него обнаружили глаукому, сразу несколько проблем с мозгом. В рамках операции по спасению его жизни ему вынуждены были извлечь оба глаза.
И вот такого детеныша, через пол года с его рождения, усыновила совсем уже не молодая пара, Мэй и Джо Лемке. У них было и своих пятеро, но, видимо, где пятеро, там и шестеро.
Первый год нужно было кормить маленького Лесли насильно. Учить его глотать. Он не выражал никаких эмоций, медленно и тяжело развивался. Он встал на ноги в двенадцать лет! Он сделал свой первый шаг в пятнадцать лет!! У меня не хватает воображения, чтобы представить себе, что это такое, поднять мальчишку с тяжелыми умственными и физическими недостатками, слепого, растить его, терпеть, продвигать. Это какой-то невероятный подвиг, другого слова не подобрать.
И вот, когда уже Лесли исполнилось шестнадцать, в одну из ночей Мэй проснулась от звуков фортепиано, стоявшего в зале их дома. Кто может играть в столь поздний час? Oна поспешила взглянуть. За фортепиано сидел Лесли и играл Первый концерт Чайковского. Весь. Наизусть, само собой. И как играл!
Он услышал этот концерт по радио и решил попробовать, понимаете? Он не брал уроки игры на фортепиано, он просто сел и...
Обнаружилось, что мальчик способен, единожды услышав какую-либо мелодию, симфонию, концерт, воспроизвести их на клавишных или на гитаре. Через какое-то время он начинает выступать, даже в известных концертных залах, он начинает, со временем, делать свои обработки, аранжировки известных произведений, и на каком-то этапе даже пробует свои силы в сочинительстве!
А меня потрясла именно эта картина: стоит Мэй Лемке, в ночнушке, ей уже за шестьдесят, ночь, и она смотрит на слепого Лесли, в которого столько сил и терпения вложено, от которого никто ничего не ожидал и не мог ожидать, который не годится ни к женитьбе, ни к каким бы то ни было свершениям, ни даже к тому, чтобы убрать снег со двора. И этот мальчик сидит у фортепиано, в темноте, и играет Первый концерт, целиком, и у пожилой женщины сами льются слезы какого-то неземного счастья.
Читать далее...

Клоду Лелушу – 80!
 

30 октября 2017 года исполняется 80 лет французскому кинорежиссёру, сценаристу, оператору, актёру и продюсеру Клоду Лелушу.

Фильм «Мужчина и женщина», принёсший ему всемирную славу, вышел на экраны в 1966 году. Он удостоился «Золотой пальмовой ветви» Каннского фестиваля и двух «Оскаров» — за лучший фильм на иностранном языке и лучший оригинальный сценарий. Лелуш выступил в качестве автора сценария, режиссёра, продюсера а также оператора картины.

 

 

Присоединяемся к поздравлениям и вспоминаем пронзительные кадры из этого фильма и музыку, которая стала гимном любви для целого поколения

 

 

Жизнь совсем непростая штука.

Жизнь совсем непростая штука. Просто задумайтесь на минутку, что те люди, которых мы считаем самыми сильными, чаще всего наиболее чувствительны. Думали ли вы, что с людьми, которые открыто проявляют свою доброту, обходятся далеко не лучшим образом? Обращали ли вы внимание, что те, кто проявляет заботу о других... чаще всего сами нуждаются в заботе больше всего на свете. Знаете ли вы, что сложнее всего на свете сказать три вещи "Я люблю тебя", "Мне так жаль" и "Помоги Мне"? Иногда люди улыбаются, но если вы посмотрите глубже,вы увидите, какую боль они испытывают в глубине души. Всем моим друзьям, которые проживают сложные периоды в своей жизни - давайте запустим лавину поддержки. Всем нам сейчас нужна поддержка. Если я не увижу твоего имени, я все равно пойму. Я хочу попросить каждого своего друга скопировать и отправить этот статус, чтобы на протяжении одного часа дать мгновение поддержки для тех из нас, у кого сейчас проблемы в семье, кто борется за здоровье, у кого сложности на работе, тем, кто беспокоится по тому или иному поводу, и кому необходимо знать, что в мире есть люди, которым небезразлична их судьба. Давайте сделаем это для всех нас, потому что никто их нас не защищен от таких моментов. Я надеюсь увидеть это в блогах у своих друзей, просто как жест моральной поддержки. Знаю, что кто-то сделает это! geniavegas

Алла Демидова | Штрихи к портрету

 

 

"Пока еще допевают старое, но уже есть шевеление нового внутри, и через какое-то время — рванет...

  

  Я человек закрытый. Как Ахматова говорила: «Я ставлю такую-то пластинку на такую-то тему». И вот эти пластинки у меня уже все наигранные и переигранные. Но я все-таки стараюсь, чтобы бороздки этих пластинок не стирались.

В основном в интервью меня спрашивают о том, что я уже сказала.

 

Театральная публика стала другой еще в семидесятые, потому что к тому времени все уже было сказано, диагнозы болезням общества были поставлены, и все формы были переиграны.

Когда-то на прогоне эфросовских «Трех сестер» мы с приятелем в антракте обсуждали вслух, женится Маша на Вершинине или не женится. И все вокруг смеялись. А сейчас очень многие в зрительном зале даже не знают про Машу с Вершининым. Поэтому я и ушла из театра.

 

 

далее

SMS...

Париж, черт возьми, Париж, как мне тебя не хватает...

И не только из-за платанов,  воздушного "Бонжууур!" который пошлют тебе и пошлешь ты,  бокала терпкого неразбавленного Бордо за столиком в кафе, потому , что вечер здесь проводят на воздухе в кафе, а не у телевизора, и ты живешь, а не считываешь штамп с экрана, не из-за  запаха кафе - смесь горячего оливкового масла, кофе, сладкой нотки хлеба, головокружительных трав Прованса.

Нет, черт возьми, нет.

Просто в Париже  я людей вижу. Живых! Не манекенов и роботов, погруженных в свой сложный мир между скукой работы и ленивой привычной расслабленности дома. Ну сгоняешь на угол за пивом... Легче станет, сосед? Да, на пару минут... И удивительно, меня тоже видят: "Месье, вас давно не было не видно!" - это в магазине, на спуске, в Латинском квартале.

Кажется, в позапрошлом году я уперся - не хочу в Париж. Какого черта снова перелет и снова напрягаться в жаре, отражающемся от асфальта и булыжной мостовой. После доклада на Кипре я зависну на несколько дней свободы в этом очень простом раю, буду купаться, потягивать понемногу, чтобы ощутить терпкость, но не глотнуть, красное вино. И вечером искать кафе, где зазвучит медленная, огненная нотка сиртаки.  

И мне вдруг сказали - у нас одна жизнь. И в ней очень много, что ты уже не сделал...  

Никогда с такой скоростью я не покупал билеты на самолет.  Через три с половиной минуты ответил: "Вылетаем в одиннадцать двадцать из Ларнаки в Шарль де Голль Руасси.  Но жить будем где-нибудь в  районе Сент Жермен." Любимый Вольтер стал пограничной линией между старым Парижем и афро_Францией, арабским Парижем.  И даже линией огня. /////////////////////////////////////////////////////////

Итак, как оно все начиналось? 

Этак прилично лет назад...

Однажды выступал в Москве. Доклад был вечером, тени наливались за широкими зеркальными окнами. Конгресс устал.

Но я показывал взлет и крылья - можно летать!  Закончил. И в зале тишина. Ни одного вопроса. 

В тишине было слышно, как суетливо шаркали подошвы. Они как будто разбегались. "Как я выступал? - спросил коллегу, смотревшего доклад из зала. "Тут сказали - неужели на этой помойке могла вырасти такая роза?" - "Ясно, им летать разрешение не давали." - "Так, значит, полетим дальше".

И вот в руках созрело открытие - мы научились распознавать внутриклеточные изменения перед инсультами. Разными.

За диагностику инсультов недавно дали нобелевскую. А тут какие-то чудаки скажут, что научились его предотвращать. Да кто им поверит? И кому позволят поверить? На инсультах часть экономики держится. Медицина стала отраслью, это как топливо - высокорентабельная сосудистая хирургия. Сосудистые центры растут как грибы. Кто  даст обвалить? 

Послали доклад на региональный конгресс в Томск. Получили приз, повертели коробку с экраном в руках. Коллеги раздраженно отвернулись - не по сенькам шапка. Вроде и не было доклада. И никто ничего не нашел. 

Когда я молодым врачом что-то там небольшое, но важное для лечения открыл, ко мне заглянул коллега: "Хочешь опубликоваться в Париже? -Да - Пиши. Нужно прямо сейчас, мы везем свои материалы на рассмотрение сегодня. " - И без правки, не сходя с места, ясно, логично и доказательно я все изложил. Поставил точку.  И через три месяца   мне привезли сборник с заманчивой надписью Paris. "Тебе не отдадим, - сказали, - оставим ксерокопию."  Потом там меня опубликовали еще и еще, но город оставался загадкой в дымке.

"Напишем на мировой конгресс. - Куда? - В Париж. - Куда???- В Париж! - А напишем!"  

Через три месяца пришло письмо - ваш доклад одобрен и поставлен в 11 часов в зале номер три. Подтвердите присутствие и регистрацию.

Очередь в миграционную службу была ошеломительная - Нам не дадут паспорта - Дадут - Но уже все сроки сгорают. - Я плохо лажу с людьми. Я от них устаю. Но тут  встал и пошел, послав душой мощный сигнал, и вдруг небеса включили зеленый свет.  Через пятнадцать минут мы закончили все формальности. Нам не дадут визу! Не успеют! - успеют! В агентстве кивнули головой - уложимся минимальный срок. Возьмите билеты. Через две недели ночью прилетели в Шереметьево: "У нас нет загранпаспортов, виз, ваучеров, страховок.  Нас никуда не пустят! - Ты помнишь доклад? - Ну да, леди и джентльмены, позвольте вам представить сообщение на тему... - Значит, все замечательно. В шесть часов утра вон в том коридоре нам все передадут."

В сонной тишине раннего утра в шереметьевском зале подошел заспанный парень - курьер. Я назвал фамилию и получил большой белый конверт документов из посольства и агентства.  - Через три часа: "Бонжур..." Мадам и месье, авиакомпания Эр-Франс и альянс скай-тим рады приветствовать Вас на борту..."  Стюард, рассыпая улыбки, прошел по проходу. В  ладони у него был  зажат аэрозольный флакончик и он распылял освежитель воздуха. Запахло свежестью и сладостью...

Через несколько дней мы прошли мимо Бурбонского дворца, бросили взгляд на золотой купол отеля Инвалидов, где сейчас покоится Наполеон, свернули с зеленых полей эспланады Инвалидов на рю Доминик, зажатой между посольств и министерств. "Готовы? - Тогда вперед". И мы свернули в ворота Мезон де ла Шеми, бывшего особняка графов Овернских. Зелень газонов внутреннего дворика переливалась в зеркальных окнах дворца. По широкой красной ковровой дорожке поднялись на второй этаж. Актовый зал был уже полон народа, дворец сразу предъявил  свои условия - строгие костюмы и платья, небольшое количество дам в брючных костюмах. Мой костюм куплен за шесть тысяч километров от Парижа, но сшит здесь одним из ведущих домов моды, поэтому чуть поблескивает на стандартном фоне офисных костюмов. Организаторы - парижане тоже демонстрируют высокую моду.  Ведь она родилась здесь как отсвет стиля "Париж".

Чуть уставший от долгой подготовки профессор Эрик Вико, президент медицинского конгресса  идет в центр зала к микрофонам. Его речь - открытие конгресса. Он говорит вдохновенно, чуть потряхивая волной естественных кудрей. Аплодисменты, и присутствующие подходят к столам разбирать бокалы с красным и белым вином. Зал тонет в шумном общении.. Понеслось. Нам не надо устанавливать связи, договариваться о совместной работе, искать денег или пристраивать статьи. Поэтому просто чокаемся: "За удачу!"

Назавтра среди слушателей в первом ряду - Эрик Вико. В ведущем американском журнале Секьюлейшен он опубликовал статью с англичанами, что подходы к инсульту лежат среди внутриклеточных изменений. И теперь слушает, как мы развернулись в этом направлении и понимает, что мы уже лечим инсульт.  Закончили. "Мсье Вико, как впечатления от нашего доклада?" Эрик молчит секунд тридцать, о чем то думая, потом внезапно широко улыбается, пожимает руки, и ведет к бронзовой доске с бюстами великих предшественников:  "Давайте сфотографируемся!" Сверкает бронза, сияют улыбки.

Потом был Милан, европейский конгресс проходил в конгресс-центре в громадной Милана Фиера. Когда мы вышли из зала, к нам подошел американский профессор: "Прекрасный доклад. Но скажите, вы можете предотвращать инсульты?" - "Мы уже делаем это" - "Постойте минуту". Он ушел, мы недоуменно переглянулись. Но через пару минут он привел американскую  делегацию. И в широком фойе, заполненном людьми науки,  вдруг зазвучали аплодисменты - нам аплодировали. Овация. Я не знал, что это так волнительно. Потом были Стокгольм и Лондон, и снова Милан, мы показывали новые и новые результаты, нам давали призы. Но уже спокойней, начиная признавать, что русские чего-то добились. В мировой науке признание приходит с годами. Здесь титулы и мнения не играют определяющего значения, В итоге истина признается. если успеешь дожить, тебе повезло.  

Теперь стало проще и суше. Задают вопросы, уточняют детали, просят права на использование. Потом  приходит письмо - вам присудили приз. Дома по прежнему утопаешь в рутине, отчеты, отчеты и планы, и все что открыто, никто не слышит. Здесь говорят только о финансировании. А предотвращение инсультов нужно только ручейку пациентов, которые едут и едут.  Из соседней больницы, из Калининграда, из Казахстана, из райцентров и из Милана. Спасаешь жизни так рутинно и незаметно, словно справки в ЖЕКе выдаешь. 

И годами захлебываясь в работе, видишь только серые краски. Знакомые рассказывают о стажировке в Ла-Скала. О том, как важна поддержка публики и понимание. Да, понимаем.   Мы не передали со сцены рисунок роли, заложенный автором и режиссером. Мы открыли новую реальность. Через десятка два лет весь мир будет спасать миллионы жизней, просто повторяя это. Как то не очень верю, что успеем увидеть это. 

И поэтому вновь внезапно возникает - пора в Париж. Чтобы услышать признание, посланное в аплодисментах. Увидеть улыбки на улицах. Увидеть нежные поцелуи влюбленных на набережной Сены и на стрелке Сите. 

ХРОНИКИ ВРАЧА. 3-я Про Риту

Мохнатую уличную барбоску, часть предков которой была болонками, жизнь бросала немало. Если бы ей повезло, и она родилась в земле предков, в Болонье, она была бы счастлива. Наверное. Там нельзя бросать собак и детей.

Приют, построенный для брошенных детей одним из Медичи 500 лет назад в виде красивого палаццо, стоит прямо за палаццо Веккио во Флоренции. Весь мир приходит посмотреть на совершенство мраморного Давида, но немногие идут дальше. А стоит посмотреть на эту великолепную аркаду и настенные медальоны новорожденных детей. Теперь это музей. Всех брошенных детей в голодные послевоенные годы разобрали по семьям. Дети должны быть в семье. Приюты для собак еще есть, но за брошенную псину - год тюрьмы или десять тысяч евро штрафа.

Псина не унывала и на одном из зигзагов жизни попала в приют. Он разорился и ее взяла Рита. Сейчас у нее тридцать собачьих душ, десяток кошачьих и раненая четырехмесячная козочка Тереза. Рита была прорабом, но чтобы прокормить свою ораву она пошла работать штукатуром отделочником. Бросила квартиру, взяла частный дом с участком на краю города. Собак много, есть Арчи, Марат, Жуля... Барбоску за живость характера назвали Ритой.

Когда приходишь покормить собак, тебя окружает море любви. Все характеры разные, сценарий взаимоотношений любого человеческого коллектива проигрывается здесь, надо лишь открыть глаза и смотреть. Писатель мог написать бы здесь серию повестей и романов. Но главное отличает их от нас. Это море нерастраченной любви. Они хотят, чтобы ты прикоснулся. Увидел их. Они несут поразительный талант - любить. И здесь они хотят любить нас со всей нерастраченной силой души...

"Посмотрите, Рита захандрила. В углу прячется". Мы притягиваем собаку - у нее мутный болезненный взгляд. Внутрь.
"Что с ней? - Рак. Видите, шишки... Вчера возила их в клинику. Сейчас оперировать надо троих, но денег хватит только на Мартина. А ее операция самая дорогая. - Отправляй ее в клинику. Оплата пойдет во время лечения".
Выходим. "Денег нет. Нечем рассчитаться с людьми. - Это рак! Ждать нельзя. - Знаю. Думаю, где занять. - Снимем наши зарплаты. - Не хватит. - Доктора поймут, прихватим у них".

Прошло десять дней. Сегодня Рита задорно лает и носится по участку впереди стаи. Она еще в бандаже, но счастье свободы после всего ужаса клиники так зажигает. Она тормошит всех, в глазах огонек, огонек счастья...

Осенний листочек

В журнале «Фома» прочитала прекрасное эссе юноши, страдающего тяжелой формой ДЦП. Он не говорит и не ходит, но принимает участие в дистанционном образовании в школе, пишет стихи и короткие рассказы. Его работы в журнал прислала его учительница, за что ей огромное спасибо. Алексей Дарькин пишет о своей маме, это как бы рассказ изнутри его состояния, его болезни и вообще его жизни. « Я хочу рассказать про маму, ее ужасно тяжелую жизнь. Мама – самое дорогое, что у меня есть. Она мои руки, ноги. А порой голова, я только подумаю о чем-то, а мама уже знает. Как похожа она на листочек осенний, сорванный ветром, кружит- кружит, но земли не коснется. Сколько сил тратит на меня днем и ночью – я один знаю. Просыпаюсь утром, даже когда пасмурно и льет дождь, вижу солнце, мое солнце и только мое,- маму. Я люблю маму и благодарен ей за все, что она для меня делает. Все говорят:»Как она терпит», - улыбнется в ответ и скажет:»Я не терплю – я люблю», - это про меня она так. Как радостно после таких слов, словно ручеек журчит мамин голос и эхом повторяется в голове : «Не терплю – люблю…» У меня самая сильная, терпеливая мама и очень добрая. Бывает , ругается на меня, но всегда просит прощения, а я не обижаюсь, знаю, что любит. От осенних листьев шороха тоже много, но они дарят нам самые яркие впечатления и красоту – как мама. Я счастлив, что она у меня есть!" Алексей Дарькин. Журнал «Фома» октябрь 2017 год. Акварель Cathy Hillegas

Человек человеку
 

– Человек человеку бред, темнота и ад, – он сказал, – оглянись вокруг, если мне не веришь. – Нет, – кричу, – человек человеку – сад! Человек человеку кит, океан и берег! Человек человеку лето и тёплый дождь, посмотри, как сверкает солнце в глазах и в сердце!.. – То блестят ножи – человек человеку нож, и удар под ребро от рождения и до смерти. Человек человеку рана, дыра и вой, это волк в настоящем и будущем воплощенье. Волк не может без стаи – покинувший стаю волк – это бомж, это тень, он никто никому – кочевник. Мы всего лишь осколки времени, пыль, стекло. Мы разбитые зеркала и маршрут короткий. – Нет, – кричу, – мы друг другу движенье, полёт, крыло! И плечо, и надёжный плот, и весло, и лодка!.. Даже если вот так – на грани и через боль, даже если ушёл на дно, где темно и немо – всё равно, навсегда – человек человеку – Бог. Через смерть, через ад – человек человеку – небо. © Copyright: Мария Махова, 2015 Свидетельство о публикации №115081207428 Художник Анна Петрова "Берегиня"

Душа проснулась...
 

[="http://sadalskij.livejournal.com/"]

Друзей моих прекрасные черты...

Трепет чуткости

 

Ангел-хранитель

"За окном раздался зов. Один человек отмахнулся: "Не мешай, я занят!".
Другой обещал прийти, но забыл.
Третий пришел после работы, но место уже было пусто.
Четвертый при зове затрепетал и немедля вышел: "Я здесь!".
Это называется трепетом чуткости.
Если сможете не заглушить в себе трепет чуткости - благо вам!"

Николай Рерих

Нe рeвнуй к прошлому...

Шрамы, которые оставили близкие люди, не залечит никто. Они знали, куда бьют... Аль Пачино Каким же идеальным бывает мужчина, когда женщина ему нужна. И во что он превращается, когда ему становится все равно... Время не лечит. Оно приводит к равнодушию. Оно убивает все то, что мы так любили. Вишневский Нe рeвнуй к прошлому. От хороших нe уходят и к плохим нe возвращаются. Арабская мудрость Выбор становится очевидным, когда ты понимаешь, что между тем, кто хочет с тобой согреться и тем, кто хочет тебя согреть — огромная разница. Всё-таки любовь, если она настоящая, остаётся в человеке навсегда. Как хроническая болезнь. В. Токарева Если вы любите, а вас нет - отпустите. Если вас любят, а вы нет – оцените и присмотритесь. Если любовь взаимна - боритесь. Мать Тереза Люди становятся близкими постепенно, чужими – мгновенно. Жизненный опыт Иногда тех, кого мы сумели простить, уже не хочется обнимать... Житейская мудрость Нет никаких «вторых половинок». Есть просто отрезки времени, в которые нам с кем-то хорошо. Три минуты. Два дня. Пять лет. Вся жизнь. Если вас предал друг, расстаньтесь с ним или смиритесь с тем, что он предаст вас вновь — люди не меняются. Артур Шопенгауэр https://twitter.com/5umm Художник Joseph Jurutka