«Когда Иисусу подали третью чашу с вином — «чашу благословения», — он встал с кушетки и, взяв чашу в руки, благословил ее словами:

«Пусть каждый из вас возьмет эту чашу и выпьет из нее. Она будет чашей моего поминовения. Эта чаша — чаша благословения нового завета милосердия и истины. Она станет для вас символом посвящения и служения божественного Духа Истины. В следующий раз я буду пить эту чашу вместе с вами уже в новом обличье в вечном царстве Отца».

Чувствуя, что происходит нечто исключительное, все апостолы, в полной тишине, с глубоким благоговением пили из этой чаши благословения.

Старая Пасха отмечала освобождение их отцов от национального рабства и обретение личной свободы; теперь же Учитель учреждал новую поминальную трапезу — символ нового избавления порабощенного индивидуума от оков обрядности и эгоизма и обретения духовной радости, присущей братству и товариществу освобожденных в духе сынов живого Бога.

Когда они закончили пить из этой новой поминальной чаши, Учитель взял хлеб и, вознеся благодарственную молитву, преломил его. Велев им передать хлеб друг другу, он сказал:

«Возьмите этот поминальный хлеб и съешьте его. Я говорил вам, что я — хлеб жизни. И этот хлеб жизни есть объединенная жизнь Отца и Сына в едином даре. Слово Отца, выраженное в Сыне, действительно является хлебом жизни».

Разделив поминальный хлеб, — символ живого слова истины, воплощенного в образе смертной плоти, — все сели.

Учреждая эту поминальную трапезу, Учитель, по своему обыкновению, прибегнул к притчам и символам. Он воспользовался символами, поскольку он хотел раскрыть некоторые великие духовные истины так, чтобы его последователям было трудно приписать его словам строго определенные толкования и точный смысл. Таким образом он стремился не дать последующим поколениям выхолостить его учение и сковать его духовные значения мертвыми цепями традиции и догмы. Учреждая единственную церемонию причастия, связанную со всей миссией его жизни, Иисус всячески старался подсказать значения, не связывая себя точными определениями. Он не желал уничтожать индивидуальное представление о божественном общении, учреждая точную форму; не желал он и ограничивать духовное воображение верующего, стесняя его формальностями. Наоборот, он пытался придать возрожденной душе человека радостные крылья новой и спасительной духовной свободы.

Несмотря на такую попытку Учителя учредить новое поминальное причастие, в минувшие с тех пор века его последователи позаботились о том, чтобы помешать исполнению этого недвусмысленного желания; его незамысловатый духовный символизм того последнего вечера во плоти был подвергнут точным интерпретациям и низведен до почти математической строгости готовых формул. Ни одно учение Иисуса не подвергалось такому канонизирующему воздействию традиции, как это.

Если участники этой поминальной трапезы верят в Сына и знают Бога, то им не нужно связывать ее символику с наивными человеческими заблуждениями относительно значения божественного присутствия, ибо во всех таких случаях Учитель действительно присутствует. Поминальная трапеза является символической встречей верующего с Иисусом. Когда вы обретаете подобную духовную восприимчивость, вы действительно ощущаете присутствие Сына, и его дух общается с пребывающей в вас частицей его Отца.

На короткое время они задумались, после чего Иисус продолжал:

«Выполняя это, вспоминайте жизнь, прожитую мною на земле среди вас, и радуйтесь тому, что я собираюсь продолжать жить на земле вместе с вами и служить через вас. Как индивидуумы, не спорьте между собой о том, кто из вас больше. Будьте все, как братья. А когда царство расширится и охватит большие группы верующих, вам точно так же следует воздерживаться от споров о величии или привилегиях между такими группами».

Это великое событие произошло в верхней комнате в доме одного из друзей. Ни ужин, ни дом не имели никакого отношения к священной церемонии или обрядовому освящению. Поминальная трапеза была учреждена без согласия духовенства.

Учредив эту поминальную трапезу, Иисус сказал апостолам:

«И каждый раз, когда вы будете собираться на такой ужин, делайте это в память обо мне. И поминая меня, сначала обратитесь в своих мыслях к моей жизни во плоти, вспомните, что когда-то я был с вами, а затем, глазами веры, узрите, что когда-нибудь все вы будете трапезничать со мной в вечном царстве Отца. Вот новая Пасха, которую я оставляю вам: память о моей посвященческой жизни — слове вечной истины, а также о моей любви к вам — излиянии моего Духа Истины на всю плоть».

В завершение празднования старой, но бескровной Пасхи, в ознаменование введения новой поминальной трапезы, они все вместе исполнили сто семнадцатый псалом.»

«Когда Учитель занял свое место, на какое-то время воцарилась тишина. Иисус оглядел их и, сняв напряжение улыбкой, сказал:

«Мне очень хотелось встретить эту Пасху вместе с вами. Мне хотелось еще раз, до моих мучений, разделить с вами трапезу. Понимая, что пробил мой час, я договорился о сегодняшнем ужине вместе с вами, ибо что касается дня завтрашнего, то все мы в руках Отца, чью волю я пришел исполнить. В следующий раз я буду трапезничать с вами уже в том царстве, которое мне даст мой Отец, когда я завершу то, ради чего он послал меня в этот мир».

Когда апостолы смешали вино с водой, они передали чашу Иисусу, который, приняв ее из рук Фаддея и держа в своих руках, вознес благодарственную молитву. Завершив вознесение молитвы, Иисус сказал:

«Возьмите эту чашу и поделите между собой; и когда вы будете пить из нее, вдумайтесь в то, что я больше не буду вкушать вместе с вами дар виноградной лозы, ибо это наш последний ужин. В следующий раз мы соберемся на совместную трапезу уже в грядущем царстве».

Иисус обратился к апостолам с такими словами, поскольку он знал, что его час пробил. Он понимал, что пришло время возвращаться к Отцу и что его труд на земле подошел к концу. Учитель знал, что он раскрыл любовь Отца на земле и продемонстрировал человечеству его милосердие и что он совершил всё, для чего явился в этот мир, — вплоть до получения всего могущества и власти на небе и на земле.

Точно так же он знал, что Иуда Искариот окончательно решил предать его ночью в руки врагов. Он прекрасно понимал, что это подлое предательство совершается Иудой, но он понимал также, что оно радует Люцифера, Сатану и князя тьмы Калигастию. Однако он не боялся тех, кто стремился к его духовному падению, равно как и тех, кто искал его физической смерти. Учителя беспокоило только одно — безопасность и спасение его избранных последователей. И поэтому, прекрасно сознавая, что Отец передал ему всю полноту власти, Учитель приготовился исполнить притчу о братской любви.»

«Заключительная речь Иисуса в храме вновь привела апостолов в смятение и ужас.
До того, как Учитель приступил к своему страшному осуждению еврейских правителей, Иуда вернулся в храм, так что все двенадцать прослушали эту вторую половину речи Иисуса в храме. К несчастью, Иуда Искариот не смог услышать первую часть его прощального обращения, в которой предлагалось милосердие. Он не услышал этого последнего предложения милосердия еврейским правителям, поскольку в то время еще продолжал совещаться с группой своих саддукейских родственников и друзей, обсуждая за трапезой наиболее удобный способ отмежеваться от Иисуса и своих товарищей-апостолов. Именно в тот момент, когда Иуда слушал последние обвинения Учителя в адрес еврейских вождей и правителей, он окончательно и бесповоротно решил покинуть евангелическое движение и устраниться от всего, что с ним связано. Тем не менее, он вышел из храма вместе с остальными апостолами и отправился с ними на Елеонскую гору, где вместе с другими услышал пророческую речь о разрушении Иерусалима и конце еврейской нации, и остался с ними в ту ночь, во вторник, в новом лагере рядом с Гефсиманией.

Народ, ставший свидетелем этой резкой перемены, — от милосердного призыва Иисуса к еврейским вождям к внезапному и уничижительному осуждению, граничившему с безжалостным обличением, — был ошеломлен и сбит с толку. В тот вечер, когда синедрион выносил смертный приговор Иисусу, а Учитель находился со своими апостолами и некоторыми из учеников на Елеонской горе, предсказывая гибель еврейской нации, весь Иерусалим, всерьез и вполголоса, обсуждал только один вопрос: «Что они сделают с Иисусом?»

В доме у Никодима собрались более тридцати видных иудеев, тайно веривших в царство, чтобы обсудить меры, которые они должны были предпринять в случае открытого разрыва с синедрионом. Все присутствовавшие решили заявить о своей приверженности Учителю в тот же час, когда станет известно о его аресте. Так они и поступили. Саддукеи, которые теперь контролировали синедрион и составляли в нем большинство, стремились покончить с Иисусом по следующим причинам:

1. Они опасались, что возросшая популярность, которой он пользуется в народе, является угрозой для самого существования еврейской нации из-за возможного вмешательства римских властей.

2. Его страстный призыв к реформе храма ударил непосредственно по их доходам; очищение храма сказалось на их кошельках.

3. Они чувствовали себя ответственными за поддержание общественного порядка и опасались последствий дальнейшего распространения чуждого им нового учения Иисуса о братстве людей.

Мотивы фарисеев, которые также желали расправиться с Иисусом, были иными. Они боялись его в силу нескольких причин:

1. Он представлял собой мощную оппозицию их традиционной власти над народом. Фарисеи были крайними консерваторами, и они глубоко возмущались этими, как они считали, радикальными атаками на их законный престиж религиозных учителей.

2. Они утверждали, что Иисус является нарушителем законов, что он проявил явное неуважение к субботе и многочисленным другим требованиям закона и религиозного ритуала.

3. Они обвиняли его в богохульстве, ибо он называл Бога своим Отцом.

4. И наконец, они были чрезвычайно рассержены его последней речью — резким осуждением, прозвучавшим в заключительной части его прощального обращения, с которым он выступил в храме.

Приняв официальное решение предать Иисуса смерти и распорядившись о его аресте, синедрион прервал свое заседание в тот вторник около полуночи, решив собраться на следующее утро около десяти утра в доме у первосвященника Кайафы для того, чтобы сформулировать обвинения, по которым Иисус должен был предстать перед судом. Небольшая группа саддукеев фактически предложила избавиться от Иисуса, организовав его убийство, однако фарисеи решительно отказались санкционировать такой метод.

Вот что происходило в Иерусалиме и чем занимались разные группы людей в тот богатый событиями день, в то время как огромное скопление небесных существ, которые парили над этим роковым зрелищем земной жизни, горели желанием хоть чем-то помочь своему любимому Владыке, но были бессильны что-либо предпринять, следуя строгим указаниям вышестоящих существ, в подчинении у которых они находились.»

«В этот вторник, в восемь часов вечера, состоялось роковое заседание синедриона.
Во многих предшествующих случаях верховный суд еврейской нации выносил неофициальные решения предать Иисуса смерти. Много раз этот внушавший благоговейный страх орган власти постановлял положить конец его труду, но никогда прежде он не принимал решения арестовать его и умертвить любой ценой.

Приближалась полночь, когда во вторник, 4 апреля 30 года н. э., синедрион — в своем новом составе — официально и единогласно вынес смертный приговор как Иисусу, так и Лазарю.
Таким был ответ на последнее обращение Учителя к правителям евреев, сделанное в храме лишь несколькими часами ранее, и этот ответ отражал их резкое возмущение последним и решительным обвинением в адрес самих первосвященников, а также нераскаявшихся саддукеев и фарисеев.

Вынесение (еще до суда) смертного приговора Божьему Сыну стало ответом синедриона на последнее предложение небесного милосердия, сделанное еврейской нации как таковой.
Начиная с этого времени, евреи были предоставлены самим себе, и им пришлось самим завершать недолгую и скоротечную историю своей нации в соответствии с ее чисто человеческим статусом среди наций этой планеты.

Израиль отрекся от Сына того Бога, который заключил завет с Авраамом, и тем самым разрушил план, согласно которому дети Авраама должны были стать провозвестниками истины. Божественный договор был аннулирован, что привело еврейскую нацию к быстрому концу.

Чиновники синедриона получили приказ арестовать Иисуса на следующий день рано утром, однако им было дано указание не задерживать его прилюдно. Им было велено подготовить план его тайного и, желательно, внезапного ночного ареста. Понимая, что в тот день (среду) он, вероятно, уже не вернется, чтобы учить в храме, чиновникам синедриона было приказано «привести его в высший еврейский суд незадолго до полуночи в четверг».

«Около полудня, когда Филипп покупал продовольствие для нового лагеря, который в тот день обустраивался вблизи Гефсимании, к нему обратилась делегация чужеземцев — группа верующих греков из Александрии, Афин и Рима. Их представитель сказал апостолу:

«Нам указали на тебя знающие тебя люди. Мы пришли, господин, с просьбой увидеть Иисуса, твоего Учителя».

Филипп никак не ожидал столкнуться на рынке с представительной делегацией язычников — греков, интересовавшихся евангелием, и, поскольку Иисус недвусмысленно велел двенадцати отказаться от всякого публичного обучения в течение пасхальной недели, он был несколько озадачен, не зная, как поступить. Его смутило также и то, что эти язычники были чужеземцами. Будь они евреями или соседними, привычными иноплеменниками, его сомнения были бы не столь явными. Филипп поступил следующим образом: он попросил этих греков никуда не уходить.

Когда он поспешил прочь, те решили, что он отправился искать Иисуса, но в действительности он устремился в дом Иосифа, где, как он знал, трапезничал Андрей и другие апостолы. Вызвав Андрея, он объяснил ему, зачем пришел, и вернулся вместе с ним к дожидавшимся грекам.
Так как Филипп почти уже закончил покупать продовольствие, он вернулся вместе с Андреем и греками в дом к Иосифу, где они были приняты Иисусом. И они сидели рядом с ним, пока он говорил апостолам и многим ближайшим ученикам, собравшимся за столом:

«Мой Отец послал меня в этот мир раскрыть свое милосердие детям человеческим, однако те, к кому я пришел вначале, отказались принять меня.

Действительно, многие из вас сами поверили в мое евангелие, но близок час, когда дети Авраама и их вожди отвергнут меня, и тем самым они отвергнут Пославшего меня. Я щедро возвещал этому народу евангелие спасения; я рассказывал о сыновстве, сулящем радость, свободу и жизнь, более обильную в духе. Мой Отец совершил много чудесных деяний для этих одержимых страхом детей человеческих. Но истину говорил пророк Исайя об этом народе, когда писал: „Господи, кто поверил в то, что мы возвестили? И кому был раскрыт Господь?” Воистину, вожди моего народа намеренно ослепили свои глаза, чтобы не видеть, и ожесточили свои сердца, чтобы не уверовать и не быть спасенными. Все эти годы я стремился исцелить их от неверия, дабы они могли принять дарованное Отцом вечное спасение. Я знаю, что не все подвели меня; некоторые из вас действительно уверовали в мою проповедь. В этой комнате наберется добрый десяток тех, кто некогда являлся членом синедриона или же занимал высокое положение в советах нации, хотя некоторые из вас до сих пор боятся открыто признать истину, опасаясь отлучения от синагоги. Кое-кто из вас больше любит славу человеческую, нежели славу Божью. Однако я не могу не быть снисходительным, ибо я тревожусь за безопасность и преданность даже некоторых из тех, с кем мы так долго пробыли вместе и кто жил бок о бок со мной.
Я вижу, что в этой гостиной находится примерно поровну евреев и иноплеменников, и я хотел бы обратиться к вам как к первой и последней такой группе, которой я могу дать наставления, прежде чем отправиться к своему Отцу».

Эти греки внимательно слушали Иисуса, пока он учил в храме. В понедельник вечером они провели встречу в доме у Никодима, которая продлилась до рассвета, и тридцать из них решили войти в царство.
Теперь, стоя перед ними, Иисус осознал завершение одного судного периода и начало другого. Обращаясь к грекам, Учитель сказал:

«Верующий в это евангелие верит не только в меня, но в Пославшего меня.
Когда вы смотрите на меня, вы видите не только Сына Человеческого, но и Пославшего меня.

Я — свет миру, и кто уверует в меня, тот не будет больше пребывать во тьме. Если вы, иноплеменники, услышите меня, то получите слова жизни и сразу же обретете ту радостную свободу, которую дает истина богосыновства. Если мои соотечественники, евреи, решат отвергнуть меня и отказаться от моего учения, я не буду осуждать их, ибо я пришел в мир не судить, а предложить ему спасение. Тем не менее, отвергающие меня и не принимающие моего учения в должное время будут судимы моим Отцом и теми, кого он поставил судить отвергающих милосердный дар и спасительную истину.

Запомните каждый из вас, что я говорю не от себя, но правдиво заявляю вам то, что Отец велел мне раскрыть детям человеческим. И те слова, которые Отец послал меня возвестить миру, суть слова божественной истины, непреходящего милосердия и вечной жизни.
Но как еврею, так и иноплеменнику я заявляю: исполняется время для Сына Человеческого принять свою славу. Вы хорошо знаете, что если пшеничное зерно не упадет в землю и не умрет, оно останется одно; но если оно умрет в хорошей почве, то принесет множество зерен.

Тот, кто эгоистично любит свою жизнь, рискует потерять ее; тот же, кто готов сложить свою жизнь ради меня и евангелия, обретет жизнь более обильную на земле и на небе — жизнь вечную. Если будете истинно следовать за мной также и после моего возвращения к Отцу, то станете моими учениками и искренними слугами своих смертных собратьев.
Я знаю, что близок мой час, и душа моя печальна. Я вижу, что мой народ решил отвергнуть царство, но я рад принять этих ищущих истину иноплеменников, которые пришли сегодня сюда в поисках пути света. И всё же сердце мое болит за мой народ, и душа моя смущена тем, что надвигается на меня. Что сказать мне, когда я вижу, что нависло надо мной? Скажу ли я: „Отец, избавь меня от этого жуткого часа?” Нет! Ради того и пришел я в этот мир и к этому часу. Другие слова скажу я и буду молиться, чтобы вы присоединились ко мне: „Отец, восславь имя свое; да исполнится воля твоя”».

Когда он произнес эти слова, перед ним явился Личностный Настройщик, пребывавший в нем до крещения, и когда Иисус на время умолк, этот дух, ставший могущественным представителем Отца, обратился к Иисусу Назарянину:
«Я уже не раз прославлял свое имя в твоих посвящениях, и я прославлю его вновь».
Хотя находившиеся здесь иудеи и язычники не слышали голоса, они не могли не заметить, что Учитель умолк, внимая какому-то сверхчеловеческому источнику. И каждый присутствующий сказал своему соседу: «Ангел говорил с ним».

После этого Иисус продолжал:
«Всё это произошло не ради меня, а ради вас. Я знаю наверняка, что Отец примет меня и одобрит мою миссию, предпринятую для вашего блага. Однако вас необходимо поддержать и подготовить к скорому и жестокому испытанию. Позвольте заверить вас, что в итоге победа увенчает наши совместные усилия, направленные на просвещение мира и освобождение человечества. Старый порядок дискредитировал себя; Князь этого мира изгнан мною. И все люди будут освобождены светом духа, который я изолью на всю плоть после вознесения к своему небесному Отцу.

А теперь я заявляю вам, что если мне суждено быть вознесенным на земле и при вашей жизни, то я привлеку всех людей к себе, в братство моего Отца. Вы всегда верили в то, что Избавитель будет жить на земле вечно, но я заявляю, что Сын Человеческий будет отвергнут людьми и что он отправится назад к Отцу. Немного осталось мне быть с вами; недолго осталось живому свету находиться среди этого объятого тьмой поколения.

Идите к свету, пока он есть у вас, дабы не объяла вас грядущая тьма и смущение. Идущий во тьме не знает, куда идет; но если решите ходить на свету, то воистину все станете освобожденными сынами Божьими.
А теперь пойдемте все вместе назад, в храм, где я обращусь с прощальными словами к первосвященникам, книжникам, фарисеям, саддукеям, иродианам и закоснелым правителям Израиля».

Сказав это, Иисус повел их за собой в храм по узким улочкам Иерусалима. Они только что услышали, что Учитель собирается произнести в храме прощальную речь, и они шли за ним в молчании и глубокой задумчивости.»

«Однажды вечером, в Гиппосе, в ответ на вопрос ученика, Иисус посвятил свой урок теме прощения. Учитель сказал:

«Если у доброго человека есть сто овец и одна из них отбилась от стада, разве не оставит он сразу же девяносто девять и не пойдет искать ту, что отбилась от стада? И если он хороший пастух, разве не будет он продолжать поиски пропавшей овцы, пока не найдет ее? А затем, когда пастух находит свою овцу, он берет ее на плечи и, радостно идя домой, созывает своих друзей и соседей: „Порадуйтесь со мной, ибо я нашел мою пропавшую овцу”. Я говорю вам, что на небесах больше радуются одному кающемуся грешнику, чем девяноста девяти праведникам, не нуждающимся в покаянии. Воистину, Отец мой небесный не желает, чтобы хотя бы один из его малых детей заблудился, тем более погиб. В вашей религии Бог может принять кающихся грешников. В евангелии царства Отец отправляется искать их еще до того, как они всерьез задумаются о раскаянии.

Отец небесный любит своих детей, поэтому и вам следует учиться любить друг друга. Отец небесный прощает вам ваши грехи, поэтому и вы должны учиться прощать друг друга. Если твой брат грешит против тебя, пойди к нему и тактично, терпеливо объясни, в чём его проступок. И сделай всё это наедине с ним. Если он выслушает тебя, ты убедил своего брата. Однако если твой брат не захочет слушать тебя, если будет продолжатьупорствовать в своем заблуждении, снова пойди к нему, взяв с собой одного или двух общих друзей, так чтобы у тебя было двое или даже трое свидетелей, которые могли бы подтвердить твое заявление и убедиться в том, что ты относился справедливо и милосердно к своему согрешившему брату. Если же он не пожелает слушать твоих братьев, ты можешь рассказать обо всём прихожанам и затем, если он откажется внимать собратьям, пусть они предпримут то, что сочтут нужным; пусть такой непокорный собрат будет изгнан из царства. Хотя вы не можете брать на себя суд над душами ваших товарищей, и хотя вы не можете прощать грехи или пытаться присвоить себе те права, которые принадлежат только небесным наблюдателям, вам доверено поддержание мирского порядка в царстве земном. Хотя вы не можете вмешиваться в божественные распоряжения, затрагивающие вечную жизнь, вы будете решать этические проблемы в той мере, в какой они касаются мирского благополучия братства на земле. Поэтому во всех вопросах, относящихся к порядку в братстве, что бы вы ни решили на земле, будет признано на небе. Хотя вы неспособны решать вечную участь индивидуума, вы можете принимать законы, касающиеся поведения группы, ибо где двое или трое из вас придут к согласию относительно любой из этих вещей и попросят у меня, это будет сделано для вас, если ваше прошение не будет противоречить воле моего небесного Отца. И всё это будет истинным во веки веков, ибо там, где двое или трое верующих собираются вместе, там вместе с ними нахожусь и я».

Симон Петр был тем апостолом, который руководил тружениками в Гиппосе, и, услышав эти слова Иисуса, он спросил: «Господи, если брат мой грешит против меня, сколько раз я должен прощать ему? До семи раз?» И Иисус ответил Петру: «Не только до семи, но и до семидесяти семи раз. Поэтому царство небесное можно уподобить царю, который захотел собрать долги со своих слуг. И когда они стали с ним рассчитываться, к нему привели одного из его первых слуг, который сознался в том, что задолжал своему царю десять тысяч талантов. Оправдываясь тем, что он переживает тяжелые времена, царский придворный сказал, что ему нечем заплатить свой долг. И государь приказал конфисковать всю его собственность и продать его детей, чтобы тот смог рассчитаться. Услышав жестокий приказ царя, старший слуга пал перед ним ниц и взмолился, чтобы царь смилостивился над ним и дал ему больше времени, говоря: „Господин, потерпи немного, и я расплачусь с тобой”. И когда царь взглянул на этого нерадивого слугу и его семью, он сжалился над ним. Он приказал отпустить его и простил ему весь долг.

И этот старший слуга, получивший таким образом милость и прощение от царя, вернулся к своим делам и, найдя одного из своих подчиненных, который был должен ему всего лишь сто динариев, схватил его и, взяв за горло, сказал: „Заплати всё, что ты мне должен”. И тогда этот младший слуга пал к его ногам и, взмолившись, сказал: „Потерпи, и вскоре я уплачу тебе сполна”. Но вместо того, чтобы проявить милосердие, старший слуга велел бросить его в тюрьму и держать там, пока тот не заплатит свой долг. Когда другие слуги увидели, что произошло, они так огорчились, что пошли и рассказали обо всём своему господину и повелителю, царю. Узнав о поступке своего старшего слуги, царь призвал к себе этого неблагодарного и злопамятного человека и сказал: „Подлый и негодный раб! Когда ты искал сочувствия, я великодушно простил тебе весь долг. Почему же ты не помиловал своего товарища так же, как и я помиловал тебя?” И, разгневавшись, государь отдал неблагодарного старшего слугу тюремщикам,чтобы те держали его до тех пор, пока он не вернет весь долг. Так и милосердие Отца моего небесного будет более щедрым к тем, кто великодушно проявляет милосердие к своим товарищам. Как можете вы приходить к Богу, прося о снисхождении к вашим недостаткам, когда вы готовы наказать своих братьев за то, что они повинны в тех же человеческих слабостях? Я говорю вам: даром получили вы благие дары царства; посему даром отдавайте их своим земным собратьям».

Так Иисус раскрыл опасность и показал несправедливость личного суда над своими товарищами. Конечно, необходимо поддерживать дисциплину и вершить правосудие, однако во всех таких вопросах должна преобладать мудрость братства. Иисус наделял законодательной и юридической властью группу, а не индивидуума. Но и та власть, которой наделена группа, не должна использоваться как власть личная. Всегда существует опасность того, что вынесенный индивидуумом приговор может быть извращен предубеждением или искажен страстью. Групповое суждение может с большей вероятностью исключить опасность и устранить несправедливость, исходящие из личного пристрастия. Иисус всегда стремился свести к минимуму факторы несправедливости, воздаяния и мести.

[Выражение «семьдесят семь», использованное в качестве примера милосердия и снисходительности, было взято из Писаний; имеется в виду торжествующий возглас Ламеха, увидевшего железное оружие своего сына Тувал-Каина: сравнив это более совершенное вооружение с вооружением своих врагов, Ламех воскликнул: «Если за безоружного Каина отмстилось семь раз, то за меня теперь отмстится семьдесят семь раз».]

«Хотя простые люди Иотапаты охотно слушали Иисуса и его апостолов и многие из них приняли евангелие царства, посещение Иотапаты было отмечено прежде всего речью Иисуса перед двадцатью четырьмя апостолами, которую он произнес во второй вечер их пребывания в этом городке. Нафанаил запутался в учениях Иисуса о молитве, благодарении и поклонении, и в ответ на его вопрос Иисус дал весьма подробное толкование своего учения. Резюмируя его речь современным языком, можно выделить следующие моменты.

1. Сознательная и упорная тяга к пороку постепенно уничтожает молитвенную связь человеческой души с духовными контурами, позволяющими человеку общаться со своим Творцом. Конечно, Бог слышит прошение своего дитя, но когда человеческое сердце преднамеренно и упорно исповедует порочные представления, происходит постепенная утрата личного общения земного дитя со своим небесным Отцом.

2. Молитва, несовместимая с известными и утвержденными законами Бога, отвратительна Райским Божествам. Если человек не желает слушать Богов, говорящих со своим творением по законам духа, разума и материи, то сам акт подобного преднамеренного и сознательного презрения со стороны создания делает духовные личности глухими к личным прошениям таких не подчиняющихся законам и непокорных смертных. Иисус напомнил своим апостолам слова пророка Захарии: «Но они не желали внимать, отвернулись от меня, и заткнули уши, чтобы не слышать. Да, и сердца свои сделали твердокаменными, чтобы не слышать закона и слов, которые я послал через своего духа и возвестил устами пророков; а потому результатами их злоумышления стал великий гнев, обрушенный на их преступные головы. И было так, что они взывали, но ни одно ухо не было открыто для них». После этого Иисус процитировал высказывание мудреца: «Если человек отказывается следовать наставлениям божественного закона, то даже его молитва будет отвратительна».

3. Открывая канал общения человека с Богом со стороны человека, смертные сразу же обретают доступ к непрекращающемуся потоку божественной помощи созданиям миров. Когда человек слышит, как в его сердце говорит голос Божьего духа, неотъемлемой частью такого опыта является то, что Бог одновременно слышит молитву человека. Таким же безошибочным образом совершается и прощение греха. Небесный Отец простил вас еще до того, как вы подумали о подобном прошении, однако такое прощение возникает в вашем личном религиозном опыте только тогда, когда вы прощаете своих собратьев. Прощение Бога как факт не зависит от вашего прощения своих товарищей, однако в опыте оно связано именно таким условием. Так факт синхронности человеческого и божественного прощения нашел отражение и связь в молитве, которой Иисус научил апостолов.

4. Во вселенной действует основополагающий закон правосудия, который не может быть обойден милосердием. Всецело эгоистичному созданию из пространственно-временных миров недоступно чуждое корысти великолепие Рая. Даже бесконечная любовь Бога не может заставить принять вечную жизнь, если смертное создание решает иначе. Посвящение милосердия огромно по своему охвату, но в конечном итоге существует правосудие, которое не может отменить даже соединенная с милосердием любовь. Иисус вновь процитировал из священных книг иудеев: «Я звала, но вы отказались слушать; я протянула вам руку, но вы отказались от помощи. Вы отвергли все мои советы и не приняли моих упреков, и ваше мятежное отношение неизбежно приведет к тому, что будете звать меня, но не услышите ответа. Отвергнув путь жизни, усердно будете искать меня в дни ваших страданий, но не найдете».

5. Тот, кто желает милосердия, должен быть милосердным; не судите, да не судимы будете. Каким судом судите, таким будете судимы. Милосердие не отменяет всей справедливости во вселенной. В конечном счете подтвердится истина: «Кто остается глухим к воплям бедных, тот однажды и сам возопит — и не будет услышан». Искренность любой молитвы — залог того, что она будет услышана; духовная мудрость и вселенская состоятельность любого прошения определяет время, способ и меру ответа. Мудрый отец не отвечает буквально на глупые молитвы своих невежественных и неопытных детей, хотя дети могут получать большое удовольствие и действительное душевное удовлетворение, обращаясь с такими абсурдными прошениями.

6. Целиком посвятив себя исполнению воли небесного Отца, вы будете получать ответ на все свои прошения, потому что ваши молитвы будут полностью соответствовать воле Отца, а воля Отца проявляется всегда, по всей его необъятной вселенной. То, что соответствует желанию истинного сына и воле бесконечного Отца, ЕСТЬ. Такая молитва не может остаться без ответа, и никакое иное прошение не может быть удовлетворено полностью.

7. Призыв праведника есть вероисповедное действие Божьего дитя, которое открывает двери кладовых Отца, содержащих добродетель, истину и милосердие, и эти благие дары уже давно дожидаются того, чтобы сын востребовал и лично использовал их. Молитва не изменяет божественного отношения к человеку, однако она действительно изменяет отношение человека к неизменному Отцу. Проникновение к божественному уху обеспечивается именно мотивом молитвы, а не социальным, экономическим или внешним религиозным статусом молящегося.

8. С помощью молитвы невозможно сократить время или преодолеть ограничения пространства. Молитва не может быть методом самовозвеличения или обеспечения несправедливого преимущества перед своими собратьями. Целиком эгоистичная душа неспособна молиться в истинном значении этого слова. Иисус сказал: «Пусть высшим счастьем станет для вас Бог, который непременно исполнит искренние желания ваших сердец». «Доверься Господу, верь в него, и он совершит». «Ибо Господь слышит вопль обездоленных и не останется глух к молитве беспомощных».

9. «Я пришел от Отца; поэтому, если вы когда-либо будете испытывать сомнения относительно того, что просить у Отца, просите у меня, и я передам ваше прошение согласно вашим действительным потребностям и желаниям и согласно воле моего Отца». Остерегайтесь великой опасности — сосредоточивать молитвы на себе. Не молитесь много о себе; молитесь больше о духовном росте своих собратьев. Избегайте материалистических молитв; молитесь в духе и о богатстве духовных даров.

10. Когда вы молитесь о больных и страждущих, не ждите, что ваши прошения заменят сердечную и разумную помощь им. Молитесь о благополучии своих семей, друзей и товарищей, но особо молитесь за проклинающих вас, и возносите исполненные любви прошения за преследующих вас. «Но я не скажу вам, когда нужно молиться. Только пребывающий в вас дух может подвигнуть вас на произнесение тех прошений, которые выражают вашу внутреннюю связь с Отцом духов».

11. Многие прибегают к молитве лишь тогда, когда попадают в беду. Такая практика бездумна и обманчива. Конечно, вы правильно поступаете, если, не находя покоя, обращаетесь к молитве, однако вы не должны забывать говорить как сын с Отцом также и тогда, когда в душе вашей царит покой. Пусть ваши прошения всегда будут тайными. Не позволяйте людям слышать ваши личные молитвы. Благодарственные молебны уместны для групп верующих, однако молитва души — дело личное. Существует только одна форма молитвы, которая уместна для всех Божьих детей: «Как бы то ни было, да свершится твоя воля».

12. Все, кто уверовал в это евангелие, должны искренне молиться за расширение царства небесного. Из всех молитв, приведенных в иудейских Писаниях, Иисус наиболее одобрительно отозвался о следующем прошении Псалмопевца: «Вложи мне в сердце чистоту, о Боже, и дух мой снова сделай правым. Очисть меня от тайных грехов и удержи твоего слугу от высокомерного беззакония». Иисус подробно остановился на отношении молитвы к легкомысленной и оскорбительной речи, процитировав: «Стражу поставь, о Господи, у рта моего, чтобы следила за дверьми моих уст». «Человеческий язык, — сказал Иисус, — это орган, который редко кому удается укротить, однако дух способен превратить этот неверный орган в добрый глас терпимости и в воодушевляющего слугу милосердия».

13. Иисус учил, что молитва о божественном водительстве по стезям земной жизни является следующей по важности после прошения о знании воли Отца. Фактически, это означает молитву о божественной мудрости. Иисус никогда не учил, что молитва может дать человеку знания и специальные умения. Но он действительно учил, что молитва является одним из факторов повышения чувствительности человека к присутствию божественного духа. Когда Иисус учил своих товарищей молиться в духе и в истине, он объяснял, что имел в виду молиться искренне и согласно личной просвещенности, молиться от всего сердца, разумно, серьезно и настойчиво.

14. Иисус предупредил своих последователей не думать, что витиеватые повторения, изысканные выражения, пост, епитимья или жертвоприношения сделают их молитвы более эффективными. Но он действительно побуждал своих верующих использовать молитву как средство восхождения через благодарение к истинному поклонению. Иисус сожалел о том, что в молитвах и в поклонении его последователей было так мало от духа благодарения. По этому поводу он процитировал из Писаний: «Благо славить Господа и петь хвалу имени Всевышнего, каждое утро быть благодарным за его милосердие, и каждый вечер — за его верность, ибо Бог доставляет мне радость своим трудом. Буду благодарить за всё согласно воле Божьей».

15. И затем Иисус сказал: «Не нужно постоянно и чрезмерно беспокоиться о своих обычных потребностях. Не тревожьтесь о проблемах своего земного существования, но во всех этих вещах, в молитве и прошении, в духе искреннего благодарения открывайте свои нужды перед небесным Отцом». После этого он процитировал из Писаний: «Я буду славить имя Божье в песнях и превозносить его имя в благодарственном молебне. И это обрадует Господа намного больше, чем принесенный в жертву вол или телец с рогами и копытами».

16. Иисус учил своих последователей, что после вознесения молитвы Отцу им следует на время оставаться в состоянии молчаливой восприимчивости, чтобы предоставить внутреннему духу лучшую возможность для разговора с внимающей ему душой. Дух Отца успешней всего говорит с человеком тогда, когда человеческий разум пребывает в состоянии истинного поклонения. Мы поклоняемся Богу с помощью пребывающего в нас духа Отца и посредством просвещения человеческого разума, который приобщается к истине. Поклонение, учил Иисус, делает поклоняющегося всё более похожим на существо, являющееся объектом поклонения. Поклонение — это преобразующий опыт, посредством которого конечное постепенно приближается и в итоге достигает присутствия Бесконечного.

Иисус раскрыл своим апостолам также многие другие истины относительно общения человека с Богом, но мало кто из них смог полностью осознать его учение.»

«После напряженной пасхальной недели в Иерусалиме, прошедшей в обучении и индивидуальном труде, Иисус и его апостолы провели среду в Вифании, посвятив ее отдыху. В тот день Фома задал вопрос, который стал причиной длительного и поучительного ответа. Фома сказал: «Учитель, в тот день, когда мы были избраны в качестве посланников царства, ты рассказал нам о многих вещах, дал нам наставления относительно нашего личного образа жизни; но чему мы должны учить народ? Как должны жить эти люди после более полного установления царства? Могут ли твои ученики владеть рабами? Следует ли верующим в тебя людям чтить бедность и сторониться богатства? Должно ли господствовать одно только милосердие, так что у нас не останется закона и правосудия?» Все послеобеденное время и весь вечер после ужина Иисус и апостолы обсуждали вопросы Фомы. В данном повествовании мы предлагаем краткое изложение сказанного Учителем.

Сначала Иисус попытался разъяснить своим апостолам, что сам он находится на земле для того, чтобы прожить уникальную жизнь во плоти, и что они, двенадцать, призваны участвовать в этом посвященческом опыте Сына Человеческого. И многие ограничения и обязанности, накладываемые всем опытом посвящения, должны распространяться также на них как на его соратников. В его словах присутствовал скрытый намек на то, что Сын Человеческий является единственным существом, когда-либо жившим на земле, способным одновременно проникать в самое сердце Бога и в самые глубины человеческой души.

Иисус совершенно недвусмысленно объяснил, что царство небесное является эволюционным опытом, который начинается здесь, на земле, и развивается на последующих этапах жизни вплоть до Рая. В ходе вечера он со всей определенностью заявил, что в будущем, на некоторой стадии развития царства он вновь посетит этот мир в духовном могуществе и божественной славе.

Затем он разъяснил, что «идея царства» не лучшим образом иллюстрирует отношение человека к Богу, однако он воспользовался этой метафорой потому, что еврейский народ надеется на царство, а также потому, что Иоанн использовал в своей проповеди образ грядущего царства. Иисус сказал: «В другую эпоху люди лучше поймут евангелие царства, когда оно будет представлено с точки зрения семейных отношений, — когда люди будут понимать религию как учение об отцовстве Бога и братстве людей, сыновстве человека по отношению к Богу». После этого Учитель какое-то время говорил о земной семье как примере небесной семьи и по-новому сформулировал два основных закона жизни: первую заповедь о любви к отцу, главе семьи, и вторую заповедь о взаимной любви между детьми — любить своего брата, как самого себя. И после этого он объяснил, что такая особенность братского чувства неизбежно проявится в бескорыстном и любвеобильном общественном служении.

Вслед за этим состоялось достопамятное обсуждение характерных черт семейной жизни применительно к взаимоотношениям, существующим между Богом и человеком. Иисус отметил, что в основе настоящей семьи лежат семь фактов:

1. Факт существования. Природные взаимоотношения и сродство смертных переплетены в семье: дети наследуют определенные родительские черты. Дети происходят от родителей; существование личности зависит от действия, предпринятого родителем. Отношения отца и ребенка присущи всей природе и распространяются на все живые субстанции.

2. Безопасность и удовольствие. Настоящие отцы с огромным удовольствием обеспечивают своих детей всем необходимым. Многие отцы не ограничиваются одним только удовлетворением потребностей детей: им нравится заботиться также о том, чтобы их дети получали удовольствие.

3. Образование и воспитание. Мудрые отцы тщательно планируют образование и адекватное воспитание своих сыновей и дочерей, готовя их смолоду к более серьезным обязательствам в последующей жизни.

4. Дисциплина и принуждение. Предусмотрительные отцы заботятся также о должной дисциплине, руководстве, наказании и, порой, принуждении своего молодого и незрелого потомства.

5. Товарищество и преданность. Любящий отец поддерживает тесные и сердечные отношения со своими детьми. Он всегда готов выслушать их просьбы, разделить с ними их горести и помочь им в преодолении трудностей. Отец в высшей степени заинтересован в улучшении благополучия своего потомства.

6. Любовь и милосердие. Сочувствующий отец легко прощает; отец не держит зла на своих детей. Отцы не похожи на судей, врагов или кредиторов. Настоящие семьи основаны на терпимости, выдержке и умении прощать.

7. Забота о будущем. Бренные отцы стремятся оставить наследство своим сыновьям. Семья продолжается от одного поколения к другому. Смерть кладет конец только одному поколению, чтобы положить начало следующему. Смерть прекращает жизнь индивидуума, но не обязательно разрушает семью.

В течение нескольких часов Учитель обсуждал применение этих особенностей семейной жизни к взаимоотношениям человека, земного дитя, и Бога, Райского Отца. И его вывод был следующим: «Я в совершенстве познал всё, что касается отношения сына к Отцу, ибо я уже достиг всего, чего вы должны достигнуть в сыновстве в вечном будущем. Сын Человеческий готов вознестись и занять место по правую руку Отца, так что во мне для всех вас еще шире открывается путь к Богу; и, встав на этот путь, вы станете совершенными, как совершенен ваш небесный Отец, прежде чем завершите свое славное восхождение».

Когда апостолы услышали эти поразительные слова, им вспомнилось то, что говорил Иоанн во время крещения Иисуса. Этот эпизод всегда жил в их памяти в течение всей проповеднической и просветительской деятельности после смерти и воскресения Учителя.
Иисус является божественным Сыном, который пользуется абсолютным доверием Всеобщего Отца. Он был с Отцом и целиком его понимал. Теперь же он в полной мере удовлетворил Отца своей прожитой на земле жизнью, и эта инкарнация во плоти позволила ему полностью понять человека. Иисус являлся совершенством человека. Он достиг именно такого совершенства, которого — в нем и через него — суждено достичь всем истинно верующим. Иисус раскрыл человеку Бога совершенства и в собственном лице представил Богу усовершенствованного сына миров.

Хотя Иисус говорил в течение нескольких часов, Фома не был удовлетворен, ибо он сказал: «Однако, Учитель, на наш взгляд, небесный Отец не всегда относится к нам благоприятно и милосердно. Нередко мы мучительно страдаем на земле, и наши молитвы не всегда бывают услышанными. В чём нам не удается понять смысл твоего учения?»

Иисус ответил: «Фома, Фома, когда же ты научишься внимать духовным слухом? Сколько времени должно пройти, прежде чем ты осознаешь, что это царство — царство духовное и что мой Отец — существо тоже духовное? Разве ты не понимаешь, что я учу вас как духовных детей небесной семьи духа и что глава этой семьи — бесконечный и вечный дух? Почему я не могу использовать земную семью как пример божественных отношений, не опасаясь того, что ты станешь применять моё учение к материальным вещам? Разве ты неспособен отделить в своем сознании духовные реальности царства от сегодняшних материальных, социальных, экономических и политических проблем? Когда я говорю языком духа, зачем ты упорно переводишь вкладываемый мною смысл на язык плоти только потому, что в качестве примера я предпочитаю пользоваться обычными и буквальными отношениями? Мои дети, я призываю вас перестать примерять учение о царстве духа к таким низменным вещам, как рабство, бедность, дома, земли, а также к материальным проблемам человеческой справедливости и правосудия. Эти бренные вещи относятся к людям этого мира, и хотя они, в некотором роде, затрагивают всех людей, вы были призваны представлять в этом мире меня, так же как я представляю своего Отца. Вы являетесь духовными посланниками духовного царства, особыми представителями духовного Отца. К этому времени я должен был бы уже учить вас как взрослых людей духовного царства. Неужели мне всегда придется обращаться с вами, как с детьми? Неужели вы никогда не повзрослеете в своем духовном восприятии? И всё же я люблю вас и буду терпелив к вам до самого конца нашей связи во плоти. Но и после того мой дух будет идти прежде вас по всему миру».

«К вечеру того же дня Иисус и двенадцать апостолов спустились с гор к северу от Капернаума и вернулись в дом Зеведея, где разделили скромный ужин. Позднее, когда Иисус отправился пройтись по берегу, у апостолов завязался разговор. Близнецы развели небольшой костер, дававший тепло и свет, и после короткого совещания Андрей отправился на поиски Иисуса. Догнав его, он сказал: «Учитель, мои братья не могут понять того, что ты сказал о царстве. Мы чувствуем, что не сможем приступить к этому труду, пока не получим от тебя дополнительных разъяснений. Я пришел, чтобы просить тебя присоединиться к нам в саду и помочь понять смысл твоих слов». И Иисус отправился вместе с Андреем к апостолам.

Войдя в сад, он собрал вокруг себя апостолов и продолжил свои наставления словами: «Вам трудно принять мою проповедь, потому что вы пытаетесь построить новое учение прямо на старом, но я заявляю вам, что вы должны родиться заново. Вы должны начать сначала, как малые дети, и быть готовы доверять моему учению и верить в Бога. Новое евангелие царства невозможно приспособить к уже существующему. Вы придерживаетесь неверных представлений о Сыне Человеческом и его миссии на земле. Но не думайте понапрасну, что я пришел устранить закон и пророков; я пришел не уничтожать, а наполнять, расширять и просвещать. Я пришел не для того, чтобы нарушать закон, а для того, чтобы высечь эти новые заповеди на скрижалях ваших сердец.

Я требую, чтобы ваша праведность превзошла праведность тех, кто стремится завоевать благосклонность Отца подаяниями, молитвами и постом. Если вы хотите войти в царство, в вас должна быть праведность, которая заключается в любви, милосердии и истине, — искреннем желании исполнять волю небесного Отца».

Тогда Петр сказал: «Учитель, если у тебя есть новая заповедь, мы хотели бы услышать ее. Открой нам новый путь». Иисус ответил Петру: «Вы слышали, как говорят те, кто учит закону: „Не убивай; кто же убьет, подлежит суду”. Но я смотрю глубже действия, дабы вскрыть мотив. Я заявляю вам, что всякому, кто гневается на брата своего, грозит проклятие. Тому, кто таит в своем сердце ненависть и вынашивает в своем уме планы отмщения, грозит суд. Вы вынуждены судить своих товарищей по их поступкам; небесный Отец судит по намерениям.
Вы слышали, как говорят законники: „Не прелюбодействуй”. Я же говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. Вы можете судить людей только по их действиям, но мой Отец смотрит в сердца своих детей и милосердно судит их в соответствии с их намерениями и подлинными желаниями».

Иисус собирался перейти к другим заповедям, когда Иаков Зеведеев перебил его вопросом: «Учитель, чему следует учить людей относительно развода? Позволять ли мужчине разводиться со своей женой, как учил Моисей?» И когда Иисус услышал этот вопрос, он сказал: «Не законодательствовать пришел я, а просвещать. Не реформировать царства этого мира пришел я, а установить царство небесное. Воля моего Отца не в том, чтобы я соблазнялся учить вас принципам правления, торговли или общественного поведения: хотя такое знание может быть пригодным сегодня, оно было бы совершенно негодным для общества в другую эпоху. Я пребываю на земле только для того, чтобы утешить разум человека, освободить его дух и спасти душу. Но я отвечу на этот вопрос о разводе: хотя Моисей одобрял такие вещи, в дни Адама и в Саду всё было иначе».

После того как апостолы немного поговорили между собой, Иисус сказал: «Вы должны всегда различать два взгляда на любое смертное поведение — человеческий и божественный; пути плоти и путь духа; суждения времени и взгляд вечности». И хотя апостолы не смогли понять всего, чему он учил их, они почувствовали истинное облегчение после этого наставления.

И затем Иисус сказал: «Но вы будете спотыкаться о мое учение, ибо по обыкновению своему понимаете мои слова буквально; вам трудно постигнуть дух моего учения. Кроме того, вы должны помнить, что являетесь моими посланниками; вы должны прожить свою жизнь так, как прожил я в духе свою. Вы — мои личные представители; однако было бы ошибкой с вашей стороны ожидать, что все люди будут во всех отношениях жить так же, как вы. Помните, что у меня есть и другие овцы, которые не принадлежат к этому стаду, и что у меня есть обязательства перед ними, — я должен стать для них примером исполнения Божьей воли в течение смертной жизни».

Затем спросил Нафанаил: «Учитель, следует ли нам отказаться от правосудия? Закон Моисея гласит: „Око за око, зуб за зуб”. Что должны говорить мы?» Иисус ответил: «Вы будете платить добром за зло. Мои посланники должны не противостоять людям, а быть добрыми ко всем. Воздаяние той же мерой не должно быть вашим правилом. Такие законы возможны у людских правителей, но не в царстве; пусть ваши суждения всегда определяются милосердием, а ваши поступки — любовью. И если эти слова тяжелы, то вам и сейчас не поздно повернуть назад. Если требования апостольства слишком трудны для вас, вы можете вернуться на менее тернистую стезю ученичества».
Услышав эти поразительные слова, апостолы на время удалились, однако вскоре они вернулись, и Петр сказал: «Учитель, мы хотим остаться с тобой; никто из нас не желает повернуть вспять. Мы полностью готовы заплатить высокую цену; мы выпьем эту чашу. Мы хотим стать апостолами, а не просто учениками».

Услышав это, Иисус сказал: «Тогда будьте готовы взять на себя ответственность и следовать за мной. Вершите благие дела втайне; когда подаете милостыню, пусть левая рука не знает, что делает правая. И когда молитесь, уединяйтесь и не пользуйтесь напрасными повторами и пустыми фразами. Всегда помните, что Отец знает, в чём вы нуждаетесь, еще до того, как вы попросили о том у него. И не будьте нарочито унылыми, когда поститесь. Как избранные апостолы мои, отделившиеся от остальных людей для служения, не собирайте себе сокровищ на земле, но своим бескорыстным трудом собирайте себе сокровища на небе, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше.

Глаз — источник света для тела; поэтому если твои глаза щедры, то и всё тело полно света. Но если твои глаза эгоистичны, то и всё тело полно тьмы. И если тот самый свет, который в тебе, превращается во тьму, то как ужасна эта тьма!»

Затем Фома спросил Иисуса, следует ли им «продолжать делить всё между собой». Учитель ответил: «Да, мои братья, я хотел бы, чтобы мы жили вместе, одной семьей единомышленников. Вам доверено великое дело, и я требую от вас безраздельной преданности. Вы знаете, что по праву сказано: „Никто не может служить двум господам”. Вы не можете искренне поклоняться Богу и в то же время всей душой служить мамоне. Целиком посвятив себя делу царства, не беспокойтесь за свою жизнь; еще меньше заботьтесь о еде или питье; не думайте и о том, чем покрыть свои тела. Вы уже поняли, что работящие руки и честные сердца голодать не будут. И теперь, когда вы готовитесь посвятить все свои силы делу царства, будьте уверены в том, что Отец ваш не забудет о ваших потребностях. Ищите же прежде всего царства Божьего, и когда найдете вход в него, всё остальное приложится. Поэтому не заботьтесь понапрасну о завтрашнем дне. Каждый день полон своих забот».

Увидев, что они собираются бодрствовать всю ночь и задавать вопросы, Иисус сказал им: «Братья мои, вы — материальные сосуды; вам лучше бы отправиться на покой, чтобы быть готовыми к завтрашнему труду». Но им было уже не до сна. Петр отважился обратиться к своему Учителю с просьбой «немного поговорить наедине. Не потому, что у меня есть какие-то секреты от моих братьев, а оттого, что дух мой смущен, и если я заслужу нарекание от моего Учителя, мне было бы легче перенести его наедине с тобой». И Иисус сказал: «Пойдем со мной, Петр» — и первым вошел в дом. Когда Петр вернулся от Учителя повеселевшим и чрезвычайно воодушевленным, Иаков решил войти в дом и поговорить с Иисусом. Так, в предрассветные утренние часы, остальные апостолы поочередно входили в дом для разговора с Учителем. После того как все, кроме уснувших близнецов, поговорили с Иисусом наедине, Андрей вошел к нему и сказал: «Учитель, близнецы заснули в саду около костра; поднять ли мне их, чтобы спросить, желают ли и они поговорить с тобой?» Улыбнувшись, Иисус ответил: «Им хорошо — не беспокой их». Ночь подходила к концу. Занимался новый день.»

«Наутро все девять отплыли в Хересу, чтобы должным образом призвать двух очередных апостолов, — Иакова и Иуду, братьев-близнецов, сыновей Алфея, избранных Иаковом и Иоанном Зеведеевыми.
Близнецы-рыбаки знали о визите Иисуса и его апостолов и поджидали их на берегу. Иаков Зеведеев представил Учителя хересским рыбакам, и Иисус, пристально глядя на них, кивнул головой и сказал: «Следуйте за мной».

Во второй половине дня, которую они провели вместе, Иисус дал им подробные наставления относительно праздничных собраний, закончив свои замечания следующими словами:

«Все люди — мои братья. Отец мой небесный не презирает никакое сотворенное нами создание. Царство небесное открыто для всех мужчин и женщин. Никто не вправе закрыть дверь милосердия перед жаждущей душой, стремящейся войти в царство. Мы будем делить трапезу со всеми, кто пожелает услышать о царстве.
Когда наш небесный Отец взирает с небес на людей, все они одинаковы для него. Поэтому не отказывайтесь преломить хлеб с фарисеем или грешником, саддукеем или мытарем, римлянином или иудеем, богатым или бедным, свободным или невольником. Врата царства широко открыты для всех, кто желает познать истину и найти Бога».

В тот вечер, во время скромного ужина в доме Алфея, братья-близнецы были приняты в апостольскую семью. Позднее вечером Иисус дал своим апостолам первый урок, темой которого было происхождение, природа и участь нечистых духов. Однако они не смогли понять смысл того, о чём он говорил. Им было очень легко любить Иисуса и восхищаться им, но очень трудно понимать многие из его учений.
После ночного отдыха вся компания, насчитывавшая уже одиннадцать человек, отправилась на лодке в Тарихею.»

«В субботу, 22 июня, незадолго до того, как они отправились в первое проповедническое путешествие и спустя примерно десять дней после заключения Иоанна в тюрьму, Иисус во второй раз — с тех пор, как он привел своих апостолов в Капернаум, — поднялся на кафедру в синагоге.
За несколько дней до этой «Проповеди царства», когда Иисус работал в лодочной мастерской, Петр принес известие об аресте Иоанна.
Иисус снова сложил свои инструменты, снял фартук и сказал Петру:
«Настал час Отца. Приготовимся возвестить евангелие царства».

В тот вторник, 18 июня 26 года н. э., Иисус в последний раз работал за верстаком. Петр выбежал из мастерской и к вечеру собрал всех своих товарищей. Оставив их в роще у берега, он отправился на поиски Иисуса. Однако ему не удалось найти его, ибо Учитель удалился в другую рощу для молитвы. Они увидели его только поздним вечером, когда он вернулся в дом Зеведея и попросил накормить его.
На следующий день Иисус отправил своего брата Иакова испросить для него разрешения выступить в синагоге в ближайшую субботу. И управляющий синагогой был очень рад тому, что Иисус вновь выразил желание вести богослужение.

Перед тем, как выступить с этой незабываемой проповедью царства Божьего — первым значительным выступлением на пути своего общественного служения, — он прочитал следующие отрывки из Писаний:
«Вы будете для меня царством священников, святым народом. Ягве — наш судья, Ягве — наш законодатель, Ягве — наш царь; он спасет нас. Ягве — мой царь и мой Бог. Он — великий царь всей земли. Милость твоя на Израиле в этом царстве. Благословенна слава Господа, ибо он является нашим Царем».

Закончив чтение, Иисус сказал:
«Я пришел для того, чтобы провозгласить установление царства Отца. И это царство будет объединять поклоняющиеся ему души иудеев и язычников, богатых и бедных, свободных и подвластных, ибо мой Отец нелицеприятен; его любовь и его милосердие простираются на всех. Отец небесный посылает свой дух, вселяющийся в сознание людей, и когда я завершу свой труд на земле, Дух Истины также прольется на всю плоть. И дух моего Отца вместе с Духом Истины утвердят вас в грядущем царстве духовного понимания и божественной праведности. Царство мое не от мира сего. Сын Человеческий не поведет армии на битву для утверждения престола власти или царства мирской славы. Когда придет мое царство, вы познаете Сына Человеческого как Князя Мира, раскрытие вечного Отца. Дети этого мира сражаются за установление и расширение царств этого мира; мои же ученики войдут в царство небесное путем нравственных решений и духовных побед; войдя же в него, они обретут радость, праведность и вечную жизнь.
К тому, кто прежде всего жаждет войти в царство и тем самым начинает стремиться к величию характера сродни величию моего Отца, приложится и всё остальное, в чём он нуждается. Но истинно говорю вам: если вы не будете искать дорогу в царство с верой и доверием малого дитя, ничто не поможет вам войти в него.

Не обманывайтесь теми, кто придет и скажет: „вот царство” или „вон царство”, ибо царство моего Отца не в том, что зримо и материально. Царство это уже сейчас среди вас, ибо где дух Божий учит и ведет душу человеческую, там воистину и есть царство небесное. И царство Божье есть праведность, мир и радость в Святом Духе.
Иоанн действительно крестил вас в знак покаяния и отпущения грехов ваших; войдя же в небесное царство, вы будете крещены Святым Духом. В царстве моего Отца нет ни иудея, ни язычника, а есть лишь те, кто ищет совершенства в служении, ибо я заявляю: тот, кто хочет быть великим в царстве моего Отца, должен сначала стать слугой для всех. Если вы желаете служить своим товарищам, вы воссядете вместе со мной в моем царстве — так же как я, служа в образе создания, вскоре воссяду вместе с моим Отцом в его царстве.

Это новое царство подобно семени, которое прорастает в благодатной земле. Не сразу приносит оно спелый плод. Пройдет время, прежде чем укоренившееся в душе человека царство приносит спелый плод неувядаемой праведности и вечного спасения. И это царство, которое я возвещаю вам, не есть господство могущества и изобилия.
Царство небесное — не пища и питье, а жизнь растущей праведности и усиливающейся радости в возвышающем служении моему небесному Отцу. Ибо разве не сказал Отец о детях своих, живущих в этом мире: „Воля моя, чтобы в итоге они стали совершенны, как совершенен я”? Я пришел с проповедью благой вести о царстве. Я пришел не для того, чтобы взвалить новый груз на тех, кто желает войти в царство. Я провозглашаю новый и лучший путь, и те, кто сможет войти в грядущее царство, обретут божественный покой. И чего бы это ни стоило вам в этом мире, какую бы цену вам ни пришлось заплатить за вхождение в царство небесное, вы получите во много крат больше радости и духовных обретений в этом мире и в грядущую эпоху вечной жизни.

Вхождение в царство Отца не знаменуется наступлением армий, свержением царств этого мира или срыванием оков. Царство небесное — рядом с вами, и все вошедшие в него в полной мере обретут свободу и радость спасения. Царство это — вечные владения. Те, кто войдет в него, взойдут к моему Отцу; они непременно достигнут его и воссядут по правую руку его Райской славы. И каждый вошедший в царство небесное станет сыном Божьим, дабы в грядущую эпоху взойти к Отцу. И не притворных праведников пришел я призывать, а грешников и всех, кто жаждет божественно-совершенной праведности. Иоанн явился с проповедью покаяния, чтобы подготовить вас к царству; теперь же я пришел провозгласить веру — дар Божий — в качестве платы за вступление в царство небесное.
Одной только веры в то, что мой Отец любит вас бесконечной любовью, достаточно, чтобы вступить в царство Божье».

Закончив свою речь, он сел. Его слова потрясли всех слушателей и восхитили учеников. Однако люди не были готовы к восприятию благой вести из уст этого Богочеловека. Примерно третья часть слушавших уверовала в его проповедь, хотя не всё им было понятно; около трети в глубине души не были готовы принять такое чисто духовное представление об ожидаемом царстве, в то время как оставшаяся треть не могла понять его учения, и многие действительно были убеждены в том, что он «не в своем уме».

«У евреев было много представлений об ожидаемом спасителе, и в подтверждение своей точки зрения каждая из этих различных мессианских школ могла сослаться на соответствующие места в священных книгах иудеев.
В целом, евреи считали, что начало их нации положил Авраам, а ее кульминацией станет Мессия и новый век царства Божьего.

В более древние времена они представляли этого спасителя как «слугу Господнего», затем — как «Сына Человеческого», а еще позднее некоторые из них называли Мессию даже «Сыном Божьим». Однако, как бы он ни назывался, — «семенем Авраама» или «сыном Давида», — все сходились на том, что он должен быть Мессией, «помазанником». Так это представление эволюционировало от «слуги Господнего» к «сыну Давида», «Сыну Человеческому» и «Сыну Божьему».

Во времена Иоанна и Иисуса более образованные евреи создали новое представление о грядущем Мессии как о совершенном и образцовом израильтянине, сочетающем в себе, как в «слуге Господнем», тройственные функции пророка, священника и царя.

Евреи свято верили в то, что подобно Моисею, освободившему их прародителей от египетского рабства с помощью волшебства и чудес, грядущий Мессия освободит еврейский народ от римского господства с помощью еще более чудотворного могущества и приведет его к необыкновенному национальному триумфу. Раввины собрали около пятисот отрывков из Писаний, явная противоречивость которых не помешала им утверждать, что в них предсказывается приход Мессии.
Погруженные в детали времени, метода и функции, они практически полностью упустили из вида личность обещанного Мессии. Они искали восстановления еврейской национальной славы — мирского возвышения Израиля, — а не спасения мира. Поэтому становится очевидным, что Иисус Назарянин никогда не смог бы соответствовать тому материалистическому представлению о Мессии, которое существовало в еврейском сознании. Если бы евреи взглянули на многие из своих якобы мессианских пророчеств в ином свете, то это вполне естественным образом подготовило бы их сознание к принятию Иисуса как завершителя одной эпохи и зачинателя нового, лучшего периода — периода милосердия и спасения для всех народов.

Евреи воспитывались с верой в доктрину шехины. Однако этот, как считалось, символ Божественного Присутствия не был виден в храме. Евреи верили, что приход Мессии приведет к его восстановлению. У них были противоречивые представления о национальном грехе и якобы порочной природе человека.
Некоторые из них учили, что грех Адама стал проклятием для всего человеческого рода и что Мессия снимет это проклятие и вернет человеку божественное благоволение. Другие учили, что Бог, создавая человека, вложил в него как добрую, так и злую сущность; что, увидев результаты такого решения, он был чрезвычайно разочарован и что «Он раскаялся, что сотворил человека таковым». И те, кто учил этому, полагали, что Мессия придет для того, чтобы спасти человека от его врожденной порочной сущности.
Большинство евреев верили, что они продолжают томиться под римской властью из-за своих национальных грехов и неискренности язычников, ставших прозелитами. Еврейский народ не совершил чистосердечного покаяния; поэтому приход Мессии задерживался. Было много разговоров о покаянии; этим объясняется мощная и непосредственная притягательная сила проповеди Иоанна — «покайтесь и креститесь, ибо приблизилось царство небесное». А для любого благоверного еврея царство небесное могло означать только одно: приход Мессии.

Посвящение Михаила имело одну особенность, совершенно чуждую еврейской концепции Мессии, и этой особенностью был союз двух сущностей — человеческой и божественной. Евреи по-разному представляли себе Мессию: совершенным человеком, сверхчеловеком и даже божественным существом. Однако они никогда не придерживались идеи союза человеческого и божественного. И это стало главной трудностью для первых последователей Иисуса.
Они понимали Мессию как человека — сына Давида в представлении ранних пророков;
они понимали его как Сына Человеческого — сверхчеловека в представлении Даниила и некоторых более поздних пророков;
они видели в нем даже Сына Божьего — каким показывает его автор Книги Еноха и некоторые из его современников.
Но никогда, даже на мгновение, не возникало у них истинного представления о союзе двух сущностей — человеческой и божественной — в одной земной личности. Воплощение Создателя в образе создания не было раскрыто заранее. Оно было раскрыто только в Иисусе; мир ничего не знал о таких вещах, пока Сын-Создатель не стал плотью и не явился к смертным данного мира.»

«Поскольку Иисус отправился в Галилею, Иоанн чувствовал побуждение повернуть назад, на юг.
Поэтому воскресным утром, 3 марта, Иоанн и оставшиеся ученики вышли на юг. Тем временем около четверти ближайших последователей Иоанна направились в Галилею в поисках Иисуса.

Печаль и смущение охватили Иоанна. Он уже никогда не проповедовал так, как до крещения Иисуса. Какое-то чутье подсказывало ему, что ответственность за грядущее царство более не лежит на его плечах. Он чувствовал, что его труд подходит к концу. Он был безутешен и одинок. Однако он проповедовал, крестил и продолжал идти на юг.

Иоанн остановился на несколько недель неподалеку от деревни Адам, и именно здесь он выступил с достопамятной критикой Ирода Антипы за незаконное присвоение чужой жены.
К июню этого года (26 года н. э.) Иоанн вернулся на переправу у Бетании. Больше года прошло с тех пор, как здесь, у этой переправы через Иордан, он впервые начал проповедовать грядущее царство.
На протяжении нескольких недель после крещения Иисуса характер проповедей Иоанна постепенно менялся. Его призывы превратились в проповедь милосердия к простым людям, в то время как он с новой силой обличал продажных политических и религиозных правителей.

Ирод Антипа, на чьей территории Иоанн вел свои проповеди, стал опасаться, что Иоанн и его ученики поднимут восстание. К тому же Ирода возмущало то, что Иоанн во всеуслышание критиковал его семейные дела. Учитывая всё это, Ирод принял решение посадить Иоанна за решетку. Так, ранним утром 12 июня, до того как толпы людей собрались, чтобы услышать проповеди и увидеть крещение, Иоанн был арестован людьми Ирода. Шли недели, но Иоанн оставался в заточении. Его ученики разбрелись по всей Палестине, и многие из них отправились в Галилею, чтобы присоединиться к последователям Иисуса.»

«Лето подходило к концу; приближался день искупления и праздник кущей. В субботу Иисус провел в Капернауме семейный совет и на следующий день отправился в Иерусалим вместе с Иоанном, сыном Зеведея, обойдя озеро с востока, через Герасу, и продолжив путь долиной Иордана. Хотя по дороге Иисус разговаривал с некоторыми из своих попутчиков, Иоанн заметил в нем огромную перемену.

Иисус и Иоанн заночевали в Вифании у Лазаря и его сестер, а на следующий день, ранним утром, отправились в Иерусалим. Они провели в городе и его окрестностях почти три недели — во всяком случае, Иоанн. Много раз Иоанн отправлялся в город один, а Иисус бродил по соседним холмам и часто предавался духовному общению со своим небесным Отцом.

Оба они присутствовали на торжественном богослужении в день искупления. Из всех дней еврейского религиозного календаря этот день произвел на Иоанна самое сильное впечатление, но Иисус оставался задумчивым и молчаливым зрителем. Для Сына Человеческого это было жалкое зрелище.
Он взирал на всё это как на извращение характера и атрибутов своего небесного Отца. Для него события этого дня были пародированием фактов божественной справедливости и истин бесконечного милосердия. Он горел желанием провозгласить подлинную истину о любвеобильном характере Отца, о его милосердном руководстве вселенной, но верный Наставник предупредил, что его час еще не пробил. Однако вечером, в Вифании, Иисус всё же обронил несколько замечаний, чрезвычайно обеспокоивших Иоанна, так и не понявшего всего смысла тех слов, которые им довелось услышать в тот вечер.
Иисус собирался провести всю неделю, на которую пришелся праздник кущей, вместе с Иоанном. Этот праздник ежегодно отмечался по всей Палестине; в это время евреи отдыхали. Хотя Иисус не принимал участия в весельях, устраиваемых по этому поводу, он с явным удовольствием и удовлетворением наблюдал за беззаботностью и весельем, которым предавались все люди — и стар, и млад.

В середине праздничной недели, до завершения празднеств, Иисус покинул Иоанна, сказав ему, что желает удалиться в горы, где он мог бы с большим успехом общаться со своим Райским Отцом. Иоанн хотел отправиться вместе с ним, однако Иисус настоял на том, чтобы тот провел здесь всю праздничную неделю, сказав: «От тебя не требуется нести бремя Сына Человеческого; только стражник должен бодрствовать, когда город мирно спит».
Иисус не вернулся в Иерусалим. Пробыв в одиночестве почти неделю на холмах неподалеку от Вифании, он отправился в Капернаум.
По пути домой он провел день и ночь в одиночестве на склонах Гелвуя, неподалеку от того места, где покончил с собой царь Саул. И когда он прибыл в Капернаум, он казался более веселым, чем при расставании с Иоанном в Иерусалиме.

На следующее утро Иисус подошел к сундуку, который оставался в мастерской Зеведея и в котором хранилось его личное имущество, надел свой фартук и взялся за работу, сказав: «Мне следует заняться делом в ожидании своего часа». И он проработал в течение нескольких месяцев — до января следующего года — в лодочной мастерской вместе со своим братом Иаковом. Какие бы сомнения ни одолевали в будущем Иакова, когда он пытался осмыслить дело жизни Сына Человеческого, после этого периода работы с Иисусом он полностью уверовал в его миссию.

В завершающий период работы в лодочной мастерской большую часть своего времени Иисус тратил на внутреннюю отделку некоторых более крупных лодок. Он с огромной тщательностью выполнял всю ручную работу и, потрудившись на славу, получал явное удовлетворение от того, чего он добивался как человек. Хотя он почти не тратил времени на пустяки, он был старательным работником, когда дело касалось сути любого начинания.

Со временем до Капернаума дошли слухи о некоем Иоанне, который крестил кающихся грешников в Иордане, проповедуя: «Приблизилось царство небесное; покайтесь и креститесь». Иисус слушал эти сообщения об Иоанне, который медленно продвигался на север по долине Иордана от ближайшей к Иерусалиму речной переправы. Но он продолжал работать, строя лодки, до тех пор, пока в январе 26 года н. э. Иоанн не поднялся до того места реки, которое находилось неподалеку от Пеллы.
Тогда Иисус сложил свои инструменты и заявил: «Мое время исполнилось».
Вскоре после этого он предстал перед Иоанном для крещения.
Однако с Иисусом происходили огромные перемены. Мало кто из тех, кому довелось общаться с ним и воспользоваться его помощью в период его путешествий по стране, смог позднее узнать в публичном учителе того же человека, которого в прошлые годы они знали и любили как частное лицо. И неспособность прежних подопечных Иисуса узнать его в последующем облике влиятельного проповедника имела свое объяснение: трансформация его разума и духа продолжалась на протяжении многих лет и была завершена во время его незабываемого пребывания на горе Ермон.»

«Находясь в Риме, Иисус посвящал свой досуг не только подготовке мужчин и женщин к роли будущих сторонников приближавшегося царства.
Много времени он уделял близкому знакомству со всеми расами и классами людей, живших в этом крупнейшем и самом многоликом городе мира. В каждой из своих многочисленных встреч с людьми Иисус преследовал двоякую цель: познакомиться с их отношением к жизни во плоти, а также постараться словом или делом обогатить их жизнь и повысить ее ценность. Его религиозные учения в течение этих недель не отличались от тех, что характеризовали его последующую жизнь учителя двенадцати апостолов и общественного проповедника.

Основная мысль его проповеди оставалась неизменной: факт любви небесного Отца и истина его милосердия, а также благая весть о том, что через свою веру человек становится сыном того же Бога любви.

Обычно для того, чтобы установить контакт с человеком, Иисус вызывал его на разговор, задавая ему вопросы. Беседа обыкновенно начиналась с вопросов Иисуса и заканчивалась вопросами Иисусу. Он одинаково мастерски учил как задавая, так и отвечая на вопросы.
Как правило, он давал больше всего тем, с кем говорил меньше всего. Наибольшую пользу из его личного служения извлекали согбенные, удрученные и подавленные смертные, которые испытывали большое облегчение, изливая свою душу сочувствующему и понимающему слушателю, — а он обладал всеми этими и многими другими качествами. И когда эти неустроенные люди рассказывали Иисусу о своих бедах, он всегда мог предложить им практические и конкретные советы, направленные на решение действительных проблем, не забывая произносить и слова утешения, которые сразу успокаивали. Он всегда говорил этим бедствующим смертным о Божьей любви и — самыми различными способами — сообщал им о том, что они являются детьми любящего их небесного Отца.

Так за время своего пребывания в Риме Иисус лично познакомился более чем с пятьюстами смертными этого мира, испытавшими его благорасположенное отношение и воодушевляющий характер общения с ним. Это позволило ему приобрести знания о различных человеческих расах, что было бы невозможно осуществить в Иерусалиме или даже в Александрии. Он всегда считал эти шесть месяцев самыми богатыми и поучительными из всех схожих периодов своей жизни. Вполне естественно, что столь разносторонний и энергичный человек, действуя в течение шести месяцев в мировой метрополии, стал объектом внимания многих людей: ему предлагали участвовать в деле или, чаще всего, в каком-нибудь проекте, касавшемся преподавания, общественной реформы или религиозного движения. Поступило более дюжины подобных предложений, и он воспользовался каждым из них как возможностью поделиться какой-нибудь духовно облагораживающей мыслью с помощью удачно выбранных слов или любезной услуги. Иисус очень любил приносить пользу, пусть небольшую, самым различным людям.

Он поговорил с римским сенатором о политике и государственной мудрости, и эта единственная встреча с Иисусом произвела на римского законодателя такое впечатление, что остаток своей жизни он провел в тщетных попытках убедить своих коллег изменить господствующий политический курс — отказаться от идеи правительства, которое поддерживает и кормит народ, и принять идею народа, поддерживающего правительство.

Иисус провел один вечер с богатым рабовладельцем в беседе о человеке как сыне Божьем, и на следующий день этот человек — Клавдий — освободил сто семнадцать рабов.

Он встретился за обедом с греческим врачом и рассказал ему о том, что у его пациентов помимо тела есть также разум и душа, чем помог этому талантливому доктору попытаться оказать более широкую помощь своим собратьям.
Он говорил с самыми различными людьми из всех слоев общества. Единственным местом в Риме, которое он не посещал, были общественные бани. Он отказывался сопровождать своих друзей в бани из-за распространенного там промискуитета.

Римскому солдату, с которым он шел по набережной Тибра, Иисус сказал:
«Будь храбр и в мыслях, и в делах. Смело верши справедливость и будь достаточно великодушен для милосердия. Заставь свою низшую природу подчиняться высшей, так же, как ты подчиняешься своим командирам. Чти добродетель и превозноси истину. Выбирай прекрасное, а не уродливое. Люби своих собратьев и всем сердцем ищи Бога, ибо Бог — твой небесный Отец».

Оратору на форуме он сказал:
«Твое красноречие приятно, твоя логика восхитительна, твой голос благозвучен, однако твое учение вряд ли истинно. Если бы ты только мог почувствовать вдохновляющее удовлетворение, которое испытывает человек, познавший Бога как своего духовного Отца, ты смог бы воспользоваться своим ораторским искусством для освобождения твоих собратьев от кабалы тьмы и рабства невежества».
Это был тот самый Марк, который стал последователем Петра, после того как услышал его проповедь в Риме. После казни Симона Петра именно этот человек бросил вызов римским преследователям и смело продолжал возвещать новое евангелие.

Повстречав бедняка, ставшего жертвой огульного обвинения, Иисус отправился с ним к мировому судье и, получив специальное разрешение выступить от его имени, произнес блистательную речь, в которой, в частности, сказал:
«Правосудие делает нацию великой, и чем больше величие нации, тем с большим вниманием она должна следить за тем, чтобы правосудие не обходило даже самых скромных из ее граждан. Горе той нации, где справедливый суд обеспечен только тем, у кого есть деньги и влияние! Святая обязанность судьи — оправдать невиновного, равно как и наказать виновного. Прочность нации зависит от беспристрастности, справедливости и неподкупности ее судов. Гражданское правление основано на правосудии, так же как истинная религия — на милосердии».
Судья вернулся к этому делу и после тщательного изучения свидетельских показаний освободил заключенного. Из всех поступков Иисуса в период личного служения этот случай был ближе всего к публичному выступлению.»

Продолжение путешествия Иисуса по следующим ссылкам:
Советы богатому человеку http://www.liveinternet.ru/users/adamieva/post112136679/
Мудрое распоряжение богатством http://www.liveinternet.ru/users/adamieva/post112200828/
Социальна опека http://www.liveinternet.ru/users/adamieva/post112397699/
Жажда истины http://www.liveinternet.ru/users/adamieva/post112409221
О Буддизме http://www.liveinternet.ru/users/adamieva/post112461740/

«Направляясь на Крит, путешественники преследовали только одну цель: отдохнуть, посмотреть остров и побродить по горам. В те времена критяне пользовались дурной славой у соседних народов. Несмотря на это, Иисус и Ганид обратили многие души к более высоким помыслам и более возвышенной жизни и тем самым заложили основу для быстрого принятия последующих евангелических учений после прибытия первых проповедников из Иерусалима.

Иисус любил критян, несмотря на резкие слова, сказанные позднее о них Павлом, отправившим впоследствии Тита на остров для реорганизации местных церквей.

Здесь, в гористой части Крита, состоялся первый длительный разговор Иисуса с Гонодом о религии.
Отец был глубоко поражен, сказав: «Неудивительно, что мальчик верит каждому твоему слову, однако я никогда не слышал, чтобы такая религия существовала даже в Иерусалиме, не говоря уже о Дамаске». Именно во время пребывания на острове Гонод впервые предложил Иисусу вернуться вместе с ними в Индию, и Ганид с радостью думал о том, что Иисус, возможно, согласится на это предложение.

Однажды, отвечая на вопрос Ганида, почему он не стал проповедником, Иисус сказал:
«Сын мой, всему свое время. Ты рождаешься в этом мире, но никакое рвение и никакое проявление нетерпения не помогут тебе вырасти. Во всех подобных вещах ты должен ждать своего часа. Одно только время сделает зрелым висящий на дереве зеленый плод. Только по прошествии времени зима сменяется летом, восход солнца — его заходом. Сейчас я, вместе с тобой и твоим отцом, нахожусь на пути в Рим, и этого достаточно на сегодня. Мой завтрашний день всецело находится в руках моего небесного Отца».
И после этого он рассказал Ганиду о Моисее и сорока годах бдительного ожидания и непрерывной подготовки.

При посещении Хороших Пристаней произошел эпизод, который навсегда остался в памяти Ганида. Воспоминание об этом случае всегда пробуждало в нем желание сделать что-нибудь для изменения кастовой системы в своей родной Индии. На большой дороге пьяный выродок приставал к юной рабыне. Когда Иисус увидел положение, в котором оказалась девушка, он поспешил к ней на помощь и увел ее прочь от нападавшего на нее сумасшедшего. Пока испуганное дитя льнуло к нему, он, вытянув свою сильную правую руку, удерживал разъяренного человека на безопасном расстоянии до тех пор, пока бедняга, в бешенстве молотивший перед собой воздух руками, не выдохся. Ганид порывался помочь Иисусу, однако отец остановил его. Хотя они не владели языком девушки, она оценила проявленное ими милосердие и знаками выражала свою искреннюю признательность, пока они провожали ее домой. За всю жизнь Иисуса во плоти это был, наверное, единственный случай, когда он был действительно близок к столкновению с другими людьми. Однако в тот вечер ему было трудно объяснить Ганиду, почему он не побил пьяного. Ганид считал, что этого человека следовало ударить по меньшей мере столько же раз, сколько он ударил девушку.»

Продолжение путешествия Иисуса по следующим ссылкам:
О юноше который боялся http://www.liveinternet.ru/users/adamieva/post112843216/
Беседа о времени и пространстве http://www.liveinternet.ru/users/adamieva/post113352124/

«Когда Иисусу исполнилось пятнадцать лет, он получил официальное право в день субботы занимать кафедру синагоги. До этого, в отсутствие чтецов, его не раз просили читать Писания. Теперь же настал день, когда согласно закону он был вправе вести богослужение. Поэтому в первую субботу после исполнения пятнадцати лет хазан договорился о том, что утреннюю службу в синагоге проведет Иисус. И когда все благоверные Назарета собрались, юноша, выбрав отрывок из Писаний, поднялся и начал читать:

«Дух Господа Бога на мне, ибо Господь помазал меня; он послал меня благовествовать смиренным, исцелять сокрушенных сердцем, возвещать свободу пленным и освобождать духовных узников; возвещать год Божьей милости и день Божьего суда; утешать всех печальных, давать им красоту вместо пепла, елей радости — вместо скорби, хвалебную песнь — вместо унылого духа, чтобы эти люди могли называться добрыми деревьями, порослью Господней во славу его.

Творите добро, а не зло, и тогда будете жить, и Господь, Бог Саваоф, будет с вами. Возненавидьте зло и возлюбите добро и восстановите у ворот правосудие. Может быть, Господь Бог сжалится над тем, что осталось от Иосифа.
Омойтесь и очиститесь; удалите злые дела свои от взора моего; перестаньте творить зло и научитесь творить добро; ищите справедливости, спасайте угнетенных. Защищайте сирот и вступайтесь за вдов.
С чем приду я к Господу и склонюсь перед Всемогущим? Предстать ли пред ним с жертвоприношениями, с однолетними тельцами? Будет ли доволен Господь, если принести ему тысячу баранов, десять тысяч овец или реки масла? Или принести моего первенца за искупление моих преступлений, плод чрева моего за грех моей души? Нет! Ибо Господь показал нам, о люди, что есть добро. Чего же еще требует от вас Господь, кроме как действовать справедливо, любить милосердие и жить смиренно пред Богом вашим?

Итак, с чем вы можете сравнить Бога, который восседает над кругом земли? Поднимите глаза ваши и посмотрите, кто сотворил все эти миры, кто исчисляет небесные армии и всех их называет по имени. Всё это совершает он по величию своего могущества, и благодаря его огромной силе ни одна звезда не пропадает.
Он дает уставшим силу и изнемогшим дарует крепость. Не бойтесь, ибо я с вами; не смущайтесь, ибо я — Бог ваш. Я дам вам силы и укреплю вас; да, я поддержу вас десницей правды моей, ибо я — Господь Бог ваш. И я буду держать вашу правую руку, говоря: не бойтесь, ибо я помогу вам. А вы — мои свидетели, говорит Господь, и слуги мои, которых я избрал, чтобы вы знали и верили мне, и поняли, что я — Вечный. Я, только я — Господь, и нет спасителя кроме меня».
Закончив чтение, он сел на место, и люди разошлись по домам, размышляя о тех словах, которые он с таким достоинством им прочитал. Впервые горожане видели его столь величественно торжественным; впервые они слышали его голос звучащим столь серьезно и искренне; впервые он предстал перед ними столь мужественным и решительным, столь властным.
После полудня в субботу Иисус вместе с Иаковом взобрались на вершину назаретского холма, а когда они вернулись домой, Иисус записал углем Десять Заповедей по-гречески на двух гладких дощечках. Впоследствии Марфа разрисовала и украсила эти дощечки, и в течение долгого времени они висели на стене над небольшим верстаком Иакова.»

«За всю насыщенную событиями земную жизнь Иисуса не было ни одного более увлекательного и по-человечески более волнующего случая, чем это первое на его памяти посещение Иерусалима. Особенно воодушевляющим стало для Иисуса самостоятельное участие в храмовых диспутах, что надолго сохранилось в его воспоминаниях как важное событие позднего детства и ранней юности. Впервые он получил возможность провести несколько дней, предоставленный самому себе, испытать восторг от возможности уходить и приходить куда и когда вздумается.
В этот короткий период вольного существования в течение недели после Пасхи он впервые в жизни был полностью свободен от каких-либо обязанностей. И только через много лет ему предоставился такой же период свободы от всякого чувства ответственности — хотя бы на короткое время.

Женщины редко отправлялись на празднование Пасхи в Иерусалим; их присутствие не было обязательным. Однако Иисус фактически отказался идти без матери. И когда его мать решила присоединиться к ним, многие назаретские женщины пришли к такому же решению, вследствие чего в пасхальной группе оказалось наибольшее число женщин, когда-либо отправлявшихся на Пасху из Назарета. По дороге в Иерусалим они то и дело распевали сто двадцать девятый Псалом.

На всём пути от Назарета до Елеонской горы радостное предчувствие не покидало Иисуса. В детстве он часто и с почтением слушал рассказы об Иерусалиме и его храме. Теперь же ему предстояло увидеть их в действительности. Внешний вид храма — с Елеонской горы и вблизи — отвечал его ожиданиям и даже превосходил их, но когда он впервые вошел в его священные врата, началось великое разочарование.

Вместе со своими родителями Иисус прошел через территорию храма, чтобы присоединиться к группе новых сынов закона, которым вскоре предстояло пройти обряд посвящения в граждане Израиля.
Он был несколько разочарован поведением находившейся в храме толпы, однако первое сильное потрясение того дня случилось, когда его мать отделилась от них и направилась в галерею для женщин. Иисусу и в голову не приходило, что его мать не имеет права сопровождать его на церемонию посвящения, и он искренне негодовал из-за того, что она стала жертвой столь несправедливой дискриминации. Хотя это глубоко возмутило его, он смолчал, если не считать нескольких слов протеста, сказанных отцу. Однако он задумался, и задумался глубоко — как показали его вопросы, заданные книжникам и учителям неделю спустя.

Иисус прошел ритуал посвящения, но был разочарован его поверхностным и рутинным характером. Иисусу не хватало атмосферы личной заинтересованности, столь характерной для обрядов в назаретской синагоге. Затем он вернулся, чтобы поприветствовать свою мать, и приготовился вместе с отцом совершить первый осмотр храма — его различныхдворов, галерей и коридоров. Территория храма могла одновременно вместить свыше двухсот тысяч богомольцев, и хотя громадность этого здания по сравнению со всем виденным прежде поразила его воображение, еще больше он был озадачен размышлениями о духовном значении храмовых ритуалов и связанного с ними богослужения.

Хотя многие храмовые церемонии глубоко тронули Иисуса, чувствительного к красоте и символике, объяснения действительного смысла этих обрядов, предлагаемые его родителями в ответ на его многочисленные и пытливые расспросы, приносили ему одни разочарования. Иисус ни за что не хотел принимать объяснений поклонения и религиозного рвения, подразумевавших веру в гнев Божий или ярость Всемогущего. В ходе дальнейшего обсуждения этих вопросов, когда отец стал мягко настаивать на том, чтобы Иисус признал ортодоксальные еврейские догмы, он внезапно повернулся к своим родителям и, глядя с мольбой отцу в глаза, сказал:
«Отец мой, это не может быть правдой — Отец небесный не может так относиться к своим заблудшим земным детям. Небесный Отец не может любить своих детей меньше, чем ты любишь меня. И я хорошо знаю, что сколь бы неблагоразумными ни были мои поступки, ты никогда не излил бы на меня свой гнев и не дал бы выхода своему раздражению. Если ты, мой земной отец, по-человечески столь напоминаешь Божественного, насколько же больше должен быть исполнен добродетели и преисполнен милосердия небесный Отец. Я отказываюсь поверить в то, что мой небесный Отец любит меня меньше, чем мой земной отец».

Услышав эти слова своего первенца, Иосиф и Мария смолкли. И никогда впредь не пытались они изменить его представления о любви Бога и милосердии небесного Отца.»

«Наш Отец, обитающий в тайниках вселенной,
Да чтится имя твое, да почитается милосердие твое и да вершится правосудие твое.

Пусть солнце праведности светит нам в полдень;
В сумерках же мы молим тебя направить наши нетвердые стопы.
Веди нас за руку по путям, избранным тобою,
И не оставляй нас, когда труден путь и когда нас окружает тьма.
Не забывай нас, столь часто забывающих тебя и пренебрегающих тобой.

Будь же милосерден и люби нас, как мы желаем любить тебя.
Будь милостив к нам и милосердно прощай нас,
Как справедливо прощаем мы тех, кто терзает и ранит нас.
Пусть же любовь, преданность и посвящение величественного Сына даст жизнь вечную,
Исполненную твоего бесконечного милосердия и любви.

Пусть же Бог вселенных в полной мере посвятит нам свой дух;
Дай нам благодать, чтобы подчиняться водительству этого духа.
Пусть же Сын ведет и направляет нас до скончания века
Через любвеобильное служение преданного серафического воинства.

Извечно делай нас всё более похожим на себя
И в конце нашего пути прими нас в вечные объятия Рая.
Воистину, во имя посвященческого Сына,
В честь и во славу Высшего Отца.»

«Чудесный Отец и Мать, соединенный в одном родителе,
Мы хотели бы быть верными твоей божественной сущности.
Пусть твое «я» вновь живет в нас и через нас
Благодаря дару и посвящению твоего божественного духа
И тем самым несовершенно воспроизводит в этом мире тебя,
Являющего себя в совершенстве и величии на небе.
Изо дня в день жалуй нам свое благотворное служение в духе братства
И, миг за мигом, веди нас по пути любвеобильного служения.
Будь вечно и неизменно терпелив к нам,
Так же как мы являем твое терпение нашим детям.
Даруй нам божественную мудрость, благоприятную во всём,
И бесконечную любовь, благодатную для каждого создания.
Посвяти нам свое терпение и милосердие,
Дабы наше сострадание могло объять слабых этого мира.
И когда завершится наш путь, то пусть он будет достоин твоего имени,
Порадует твой добрый дух и удовлетворит помощников наших душ.
Не как желаем мы, наш любящий Отец, но как желаешь ты вечного блага своим смертным детям.
Воистину, пусть будет так.»

Завершив свой напряженный труд — собрание учений мировых религий, имевших отношение к Райскому Отцу, — Ганид взялся за изложение того, что считал основным содержанием веры в Бога, к которой он пришел в результате учений Иисуса. Такие вероучения юноша обычно называл «наша религия». Ганид записал следующее:

«Господь наш Бог — Господь единый, и его следует любить всем умом и сердцем и одновременно делать всё для того, чтобы любить всех его детей, как самих себя. Этот единый Бог — наш небесный Отец, в ком всё заключено и кто пребывает, в своем духе, в душе каждого честного человека. И мы — Божьи дети — должны учиться доверять ему, преданному Создателю, опеку наших душ. Всё возможно для нашего небесного Отца. Иначе и быть не может, поскольку он — Создатель, сотворивший все вещи и все существа. Хотя мы не можем видеть Бога, мы можем познать его. И ежедневно исполняя волю небесного Отца, мы можем раскрыть его нашим собратьям.

Божественные сокровища Божьего характера должны отличаться бесконечной глубиной и вечной мудростью. Нам не найти Бога с помощью знаний, но мы можем познать его в своих сердцах и в личном опыте. Хотя его правосудие, возможно, является непостижимым, самое смиренное существо на земле может удостоиться его милосердия. Наполняя собой вселенную, он также живет в наших сердцах. Наш человеческий разум смертен, однако наш божественный дух бессмертен. Бог не только всесилен, но и премудр. Если наши далеко не идеальные земные родители знают, как любить своих детей и посвящать им благие дары, то сколь неизмеримо лучше должен благой небесный Отец знать, как следует мудро любить своих земных детей и посвящать им соответствующие благословения.

Наш небесный Отец не позволит погибнуть ни одному земному дитя, если это дитя желает найти Отца и подлинно стремится стать таким, как он. Наш Отец любит даже нечестивых и всегда добр к неблагодарным. Если бы только больше людей могло познать добродетель Бога, их наверняка можно было бы привести к раскаянию в их порочных деяниях и к отказу от всех земных грехов. Все добродетельные вещи исходят от Отца света, в ком нет ни изменчивости, ни тени перемены. Дух истинного Бога пребывает в сердце человека. Он хочет, чтобы все люди были братьями. Когда люди начинают тянуться к Богу, это значит, что Бог нашел их и что они стремятся познать его. Мы живем в Боге, и Бог живет в нас.

Я не буду больше довольствоваться верой в то, что Бог — Отец всего моего народа; отныне я буду верить, что он также мой Отец. Я всегда буду стремиться поклоняться Богу с помощью Духа Истины, который станет моим помощником, после того как я действительно познаю Бога. Однако в первую очередь я буду поклоняться Богу, учась выполнять Божью волю на земле; это значит, что я буду прилагать все свои силы к тому, чтобы относиться к своим смертным собратьям согласно моему представлению о том, что угодно Богу. Живя такой жизнью во плоти, мы можем многого просить у Бога, и он удовлетворит наше сокровенное желание для того, чтобы мы были лучше подготовлены к служению своим товарищам. И всё это преданное служение Божьим детям улучшает нашу способность принимать и испытывать небесную радость — высокое наслаждение, которое приносит водительство небесного духа.

Каждый день я буду благодарить Бога за его несказанные дары; я буду славить его за то чудесное, что он совершает для детей человеческих. Для меня он — Всемогущий, Создатель, Сила, Милосердие, однако в первую очередь он — мой духовный Отец, и, как его земное дитя, в должное время я отправлюсь в путь, чтобы увидеть его. Мой учитель сказал, что в стремлении к нему я стану подобным ему. Веруя в Бога, я обрел покой в Боге. Я уверен, что сохраню свою веру до смерти и наверняка получу в награду вечную жизнь.

Я учусь испытывать всё и придерживаться того, что благотворно. Во всём я буду поступать со своими собратьями так, как я хотел бы, чтобы они поступали со мной. Я знаю, что человек может стать сыном Божьим, но иногда я прихожу в ужас, думая о том, что все люди — мои братья, хотя это наверняка так. Я не вижу, как я могу радоваться отцовству Бога, пока я отказываюсь принять братство людей. Кто бы ни взывал к имени Господа, он должен спастись. Если это истинно, то все люди должны быть моими братьями.
Отныне я буду творить добро скрытно; я возьму за правило молиться в одиночестве. Я не буду судить, дабы не быть несправедливым к своим товарищам. Я собираюсь научиться любить своих врагов; и я еще не научился по-настоящему стремиться к богоподобию. Но я знаю, что в первую очередь Небесный отец является моим духовным Отцом, а я его дитя. И с помощью одного только искреннего желания стать таким, как он, я со временем найду его и буду вечно служить ему.»

Даже та из великих мировых религий, которая в наименьшей степени признавала Бога, восприняла монотеизм миссионеров Мелхиседека и их упорных последователей. В подготовленном Ганидом кратком изложении конфуцианства говорилось:

«Что повелевает Небо, то без греха. Истина реальна и божественна. Всё исходит от Неба, и Великое Небо не ошибается. Небо назначило многих подчиненных помогать в воспитании и возвышении менее развитых созданий. Велик, очень велик Единый Бог, который правит человеком с небес.
Великий Бог наделил нравственным чувством даже многих малоразвитых людей. Щедрость Неба непрестанна. Благосклонность — лучший дар Неба людям. Небо посвятило свое благородство человеческой душе; достоинства человека — плоды этого подаренного Небом благородства. Великое Небо всё видит и следует за человеком во всех его делах. И мы правильно поступаем, когда называем Великое Небо нашим Отцом и нашей Матерью.

О, Боже, Всевышний и полноправный Властелин! Мы видим, что в твоей власти суд и что всё милосердие проистекает из божественного сердца. Бог с нами; поэтому в наших сердцах нет страха. Если мне не чужда добродетель, то это — проявление Неба, которое пребывает во мне. Однако это живущее во мне Небо часто предъявляет суровые требования к моей вере. Поскольку Бог — во мне, я решил не оставлять в своем сердце места для сомнений. Вера должна быть чрезвычайно близка истинной природе вещей, и я не понимаю, как человек может жить без этой благотворной веры.

Добро и зло не постигают человека без причины. Небо обращается с душой человека в соответствии с намерением души. Когда вы заблуждаетесь, признавайтесь в своей ошибке без колебаний и исправляйтесь без промедления.
Мудрец ищет истину, а не одно только пропитание. Цель человека — достигнуть совершенства Неба. Высокоразвитый человек стремится изменить себя, и он свободен от тревог и страха. Бог с вами; пусть в вашем сердце не останется сомнений. Каждое благое деяние вознаграждается. Высокоразвитый человек не ропщет на Небо и не таит зла на людей. Не делайте другим того, что не нравится вам, когда это совершается по отношению к вам.
Пусть во всяком наказании будет место для сочувствия; всячески стремитесь превратить наказание в благословение. Таков путь Великого Неба. Хотя все создания должны умереть и вернуться в землю, дух благородного человека устремляется вперед, чтобы проявиться на небесах и взойти к блаженному свету высшей яркости».

Остаточные учения последователей Мелхиседека, не считая тех, которые сохранились в еврейской религии, лучше всего были представлены в доктринах киников. В подборку Ганида входило следующее:

«Бог выше всех; он есть Всевышний небес и земли. Бог есть совершенный круг вечности, и он правит вселенной вселенных. Он является единственным творцом небес и земли. Как он решает, так и происходит. Наш Бог есть единый Бог, являющий сострадание и милосердие. Всё, что возвышенно, свято, истинно и прекрасно, подобно нашему Богу. Всевышний есть свет неба и земли; он есть Бог востока, запада, севера и юга.

Даже если земля исчезнет, ослепительный лик Высшего пребудет в величии и славе. Всевышний есть первый и последний, начало и конец всего. Есть только один Бог, и его имя — Истина. Бог самосущен, он лишен всякого гнева и враждебности; он бессмертен и бесконечен. Наш Бог всемогущ и щедр. Хотя он многолик, мы поклоняемся только самому Богу. Бог знает всё — наши тайны и наши воззвания; он также знает, чего заслуживает каждый из нас. Его могущество равно для всех.

Бог дает примирение и преданно защищает всех, кто боится его и доверяет ему. Он дает спасение всем, кто служит ему. Всё творение находится во власти Всемогущего. Его божественная любовь проистекает из святости его власти, и любовь рождается в могуществе его величия. Всемогущий предопределил союз тела и души и наделил человека своим собственным духом. То, что делает человек, должно завершиться, однако то, что делает Создатель, продолжается вечно. Мы приобретаем знания из человеческого опыта, но мы извлекаем мудрость из созерцания Всевышнего.

Бог проливает дождь на землю, он заставляет солнце светить на прорастающее зерно, и он дает нам обильный урожай благих вещей в этой жизни и вечное спасение в будущем мире. Наш Бог обладает огромной властью; его имя — Превосходный, и его сущность непостижима. Когда ты заболеваешь, именно Всевышний исцеляет тебя. Бог полон добродетели, обращенной ко всем людям; у нас нет другого такого друга, как Всевышний. Его милосердие наполняет всё, и его добродетель охватывает все души. Всевышний неизменен; он является нашим помощником во всякой нужде. Где бы ты ни обратился к молитве, перед тобой будет лик Всевышнего и раскрытое ухо нашего Бога. Ты можешь спрятаться от людей, но не от Бога. Бог рядом с нами; он вездесущ. Бог наполняет всё и живет в сердце того человека, который боится его святого имени. Творение пребывает в Творце, и Творец пребывает в творении. Мы ищем Всевышнего, а затем находим его в своих сердцах. Ты отправляешься на поиски дорогого друга, после чего находишь его в своей душе.

Человек, знающий Бога, смотрит на всех людей как на равных себе; все они — его братья. Тот, кто эгоистичен, кто забывает о своих братьях во плоти, получает в награду лишь усталость. Тот, кто любит своих собратьев и чье сердце чисто, увидит Бога. Бог никогда не забывает чистосердечности. Он направит искренних сердцем к истине, ибо Бог есть истина.

В жизни своей уничтожайте заблуждение и преодолевайте зло любовью к живой истине. Во всех своих отношениях с людьми делайте добро в ответ на зло. Господь Бог милосерден и любвеобилен; он великодушен. Возлюбим же Бога, ибо он первым полюбил нас. Любовью Бога и его милостью обретем спасение. Бедные и богатые суть братья. Бог — их отец. Не делай другим зла, которого ты не причинил бы себе. Всегда призывай имя его, и поскольку ты веришь в его имя, постольку молитва твоя будет услышана. Какая великая честь поклоняться Всевышнему! Все миры и вселенные поклоняются Всевышнему. И во всех своих молитвах приноси благодарения — восходи к поклонению. Молитвенное поклонение оберегает от зла и препятствует греху. Будем же всегда восхвалять имя Всевышнего. Тот, кто укрывается во Всевышнем, скрывает свои пороки от вселенной. Когда ты стоишь перед Богом с чистым сердцем, ты неустрашим перед всем творением. Всевышний подобен любящему отцу и матери; он действительно любит нас, своих земных детей. Наш Бог простит нас и направит наши стопы на пути спасения. Он возьмет нас за руку и приведет нас к себе. Бог спасает тех, кто доверяет ему; он не заставляет человека служить своему имени.

Если вера во Всевышнего вошла в твое сердце, то во все дни своей жизни ты будешь свободен от страха. Не тревожься из-за благоденствия нечестивых; не бойся тех, кто замышляет зло; пусть душа отвернется от греха, всецело доверься Богу спасения.
Во власти Всевышнего уставшая душа блуждающего смертного обретает вечный покой; мудрец жаждет божественных объятий; земное дитя стремится к защите во власти Всеобщего Отца.
Благородный человек жаждет того высокого положения, в котором душа смертного сливается с духом Высшего.
Бог справедлив: плоды, не собранные в этом мире от посеянных нами семян, мы получим в следующем».

«Находясь на причале в ожидании разгрузки корабля, путешественники стали свидетелями грубого обращения мужа со своей женой. Как обычно, Иисус встал на защиту того, кто подвергся нападению.

Он подошел сзади к раздраженному мужу и, мягко похлопывая его по плечу, сказал: «Друг мой, могу ли я обмолвиться с тобой несколькими словами наедине?»

Рассерженный человек растерялся от такого обращения и после нескольких мгновений смущенного колебания пробормотал: «Э-э... зачем... ну, можешь... а что тебе от меня нужно?»

Отведя его в сторону, Иисус сказал: «Друг мой, я вижу, что произошло что-то ужасное; я очень хотел бы услышать от тебя, какое происшествие могло заставить столь сильного человека на глазах у всех поднять руку на жену, мать его детей?
Я уверен: ты не сомневаешься в том, что у тебя есть веские основания для такого поведения. Что сделала эта женщина, чтобы заслужить такое обращение со стороны своего мужа?
Глядя на тебя, мне кажется, что на твоем лице я могу прочитать любовь к справедливости — если не желание проявить милосердие. Отважусь предположить, что если бы на обочине дороги на меня напали разбойники, ты, не колеблясь, бросился бы на помощь. Я полагаю, что за свою жизнь ты не раз совершал такие храбрые поступки. Так скажи мне, друг мой, что случилось? Допустила ли эта женщина какую-нибудь оплошность, или же ты по нелепости потерял голову и бездумно набросился на нее?»

Человек этот был тронут не столько тем, что сказал Иисус, сколько его добрым взглядом и благожелательной улыбкой, которой Иисус одарил его в заключение. Он ответил: «Я вижу, что ты являешься священником из киников, и я благодарен тебе за то, что ты сдержал меня. Моя жена не сделала ничего ужасного; она хорошая женщина, но меня раздражает ее манера дразнить меня на людях. Я сожалею, что мне не хватило самообладания, и я обещаю, что постараюсь сдержать свою прежнюю клятву, данную одному из твоих братьев, который много лет тому назад учил меня уму-разуму. Обещаю тебе».

И затем, прощаясь с ним, Иисус сказал: «Брат мой, всегда помни о том, что мужчина не имеет законной власти над женщиной, если только женщина сама и без принуждения не дает ему такую власть. Твоя жена взяла на себя обязательства идти вместе с тобой по жизни, помогать тебе бороться с жизненными трудностями и нести значительно большую нагрузку, связанную с рождением и воспитанием твоих детей; и было бы только справедливо, если бы за это особое служение она получала от тебя ту особую защиту, которую мужчина может предоставить женщине как партнеру, чья обязанность — вынашивать, рожать и воспитывать детей. Нежная забота и участие, которые мужчина готов посвятить своей жене и детям, являются мерой достижения более высоких уровней творческого и духовного самосознания.

Разве ты не знаешь, что мужчины и женщины являются партнерами Бога, ибо они объединяются в создании существ, у которых, когда они вырастают, появляется потенциальная возможность обретения бессмертной души? Небесный Отец относится к Духовной Матери вселенских детей как к равному существу. Ты уподобляешься Богу, когда идешь по жизни рука об руку вместе с партнером-матерью, всецело разделяющей с тобой этот божественный опыт, — воспроизведение себя в детях. Если ты способен любить своих детей так же, как Бог любит тебя, ты будешь любить и лелеять свою жену так же, как небесный Отец почитает и прославляет Бесконечного Духа, — мать всех духовных детей в необъятной вселенной».

Поднимаясь на борт корабля, они оглянулись и увидели супругов, со слезами на глазах стоящих в молчаливом объятии. Услышав вторую половину того, что Иисус сказал этому человеку, Гонод весь день размышлял об услышанном и принял решение реорганизовать жизнь своей семьи после возвращения в Индию.

Путешествие в Никополь было приятным, но медленным, так как ветер не благоприятствовал им. Трое друзей провели много часов, вспоминая свои впечатления от Рима и размышляя о том, что произошло с ними с того дня, когда они впервые встретились в Иерусалиме. Ганид начал проникаться духом личного служения. Он взялся было за стюарда корабля, однако на второй день, добравшись до глубин религии, призвал Иешуа на помощь. Несколько дней они провели в Никополе — городе, основанном Августом примерно пятьюдесятью годами ранее в качестве «города победы» в память о битве при Акции, ибо именно здесь он стоял со своим войском перед сражением. Они поселились в доме некоего Еримея — греческого прозелита, с которым они познакомились на корабле. В этом доме Апостол Павел провел всю зиму вместе с сыном Еримея во время своего третьего миссионерского путешествия. Из Никополя они отправились на том же корабле в Коринф — столицу римской провинции Ахайя.»

«Однажды пополудни, когда они приближались к Таренту, произошел весьма интересный эпизод. Они увидели, как сильный и агрессивный юноша жестоко бьет более слабого мальчика. Иисус поспешил на помощь пострадавшему и, освободив его, крепко удерживал обидчика, пока мальчик не убежал.
Как только Иисус отпустил хулигана, Ганид набросился на того и принялся сильно хлестать — и, к изумлению Ганида, Иисус сразу же вмешался, остановив его и позволив напуганному парню скрыться. Оправившись от удивления, Ганид возбужденно воскликнул: «Я не понимаю тебя, Учитель. Если милосердие требует того, чтобы ты спас более слабого, то разве правосудие не требует наказания для нападавшего более сильного юноши?» В ответ Иисус сказал:

«Ганид, ты действительно не понимаешь. Проявление милосердия всегда является действием индивидуума, однако определение справедливого наказания — не наша задача. Как человек, я обязан проявлять милосердие; я должен прийти на помощь атакованному мальчику, и в полном соответствии с этим я могу использовать силу, достаточную для обуздания нападающего. Именно так я и поступил. Я добился освобождения атакованного мальчика; этим завершилось проявление милосердия. После этого в течение достаточно длительного времени я насильно удерживал нападавшего, чтобы позволить более слабой стороне спастись, вслед за чем я удалился.

Я не стал судить агрессора — выяснять его мотивы, определять все привходящие обстоятельства нападения на своего собрата и после этого выносить наказание, которое могло бы быть продиктовано моим разумом в качестве справедливого возмездия за проступок. Ганид, милосердие может быть чрезмерным, однако правосудие характеризуется точностью.
Разве ты не понимаешь, что нет двух людей, которые придерживались бы одинакового мнения относительно того, какое наказание удовлетворяет требованиям правосудия? Один наложил бы сорок плетей, другой — двадцать, а третий посоветовал бы в качестве справедливой кары одиночное заключение. Разве ты не видишь, что в этом мире такие обязанности должны лежать на группах или выполняться выборными представителями группы? Во вселенной правосудие возложено на тех, кто полностью знает все предшествующие правонарушению обстоятельства, равно как и его мотивы. В цивилизованном обществе и в организованной вселенной отправление правосудия предполагает вынесение справедливых приговоров на основе честного суда, и такими прерогативами обладают юридические группы миров и всезнающие администраторы высших вселенных всего творения.»

В течение нескольких дней они говорили о проблеме проявления милосердия и отправления правосудия. Наконец Ганид — по крайней мере, частично — понял, почему Иисус не желал лично вступать в противоборство. Однако на свой последний вопрос Ганид так и не получил вполне удовлетворительного ответа, и этот вопрос звучал так: «И всё же, Учитель, если более сильное и злонамеренное создание нападет на тебя и будет угрожать уничтожить тебя, как ты поступишь? Разве ты не сделаешь ничего для собственной защиты?»
Хотя Иисус не мог полностью и удовлетворительно ответить на вопрос юноши — поскольку не хотел раскрывать ему того, что его (Иисуса) жизнь на земле является примером любви Райского Отца к наблюдающей за этой жизнью вселенной, — он всё же сказал:

«Ганид, я хорошо понимаю, что некоторые из этих проблем озадачивают тебя, и я попытаюсь ответить на твой вопрос.
При любом возможном нападении в первую очередь я определил бы, является ли нападающий Божьим сыном — моим братом во плоти, — и если бы я полагал, что такое создание не обладает способностью к нравственным мнениям и духовным суждениям, я, не колеблясь, принялся бы защищать себя, используя все свои способности сопротивляться, независимо от последствий для нападающего. Однако даже в целях самозащиты я не прибег бы к такому же насилию по отношению к своему собрату, Божьему сыну. Это значит, что я не стал бы наказывать его заранее и без суда за то, что он на меня напал. Я попытался бы с помощью любой возможной уловки помешать ему и отговорить его от нападения, а если бы мне не удалось предотвратить атаку, то я постарался бы смягчить ее.

Ганид, я полностью уверен в заботе обо мне моего небесного Отца; я посвящен исполнению его воли. Я не верю, что со мной может приключиться действительная беда. Я не верю, что дело моей жизни может действительно быть поставлено под угрозу чем-либо, что хотели бы наслать на меня мои враги, и уж конечно мы можем не опасаться насилия со стороны своих друзей. Я абсолютно уверен в дружеском расположении ко мне всей вселенной — всем своим сердцем я настойчиво утверждаю веру в эту всесильную истину, несмотря на видимость противоположного.»

Однако Ганид не был полностью удовлетворен. Не раз они возвращались к этим темам, и Иисус рассказал ему о некоторых эпизодах своего отрочества, а также об Иакове, сыне каменщика. Узнав, что Иаков вызвался защищать Иисуса, Ганид сказал: «О, теперь я начинаю понимать! Во-первых, трудно найти нормального смертного, который захотел бы напасть на такого доброго человека, как ты, а если бы и нашелся решившийся на такое безумец, наверняка поблизости оказался бы другой смертный, который поспешил бы к тебе на помощь, — точно так же, как ты всегда выручаешь всякого, кто попадает в беду. Своим сердцем, Учитель, я согласен с тобой, но своим умом я по-прежнему считаю, что если бы я был Иаковом, я бы с радостью наказал тех грубых парней, которые позволяли себе нападать на тебя только из-за уверенности в том, что ты не станешь себя защищать. Я полагаю, что на твоем жизненном пути тебе едва ли грозит какая-либо опасность, ибо ты уделяешь так много своего времени, помогая другим и опекая своих бедствующих собратьев, — скорее всего, рядом всегда окажется кто-нибудь, кто защитит тебя».

И Иисус ответил: «Время этого испытания еще не пришло, а когда оно настанет, нам придется подчиниться воле Отца».
И это было всё, чего юноша смог добиться от своего учителя в отношении трудного вопроса о самообороне и непротивлении. В другом случае ему удалось узнат мнение Иисуса о том, что организованное общество имеет полное право использовать силу для претворения в жизнь своих справедливых решений.»

«Один богатый человек — римский гражданин, стоик — чрезвычайно заинтересовался учением Иисуса, с которым его познакомил Ангамон.
После многих сокровенных бесед этот богатый гражданин спросил Иисуса, как бы он распорядился своим богатством, будь оно у него. Иисус ответил:

«Я посвятил бы материальное богатство улучшению материальной жизни, точно так же как я использовал бы знания, мудрость и духовное служение для обогащения интеллектуальной жизни, облагораживания общественной жизни и развития духовной жизни. Я распоряжался бы материальным богатством как мудрый и эффективный опекун средств одного поколения для пользы и облагораживания последующих поколений».

Однако ответ Иисуса не вполне удовлетворил богатого человека, и он решился вновь спросить его:
«Но как ты считаешь, что должен сделать со своим богатством человек в моем положении — сохранить его или раздать?»

И когда Иисус увидел, что этот человек действительно желает лучше узнать истину о преданности Богу и долге перед людьми, он сказал:

«Мой добрый друг, я вижу, что ты искренне жаждешь мудрости и всецело предан истине. Поэтому я готов предложить тебе свой взгляд на решение твоих проблем, вытекающих из обязательств, которые накладывает богатство.
Я делаю это потому, что ты попросил моего совета, и предлагая его, я не касаюсь состояния какого-либо другого богатого человека; я даю совет только тебе и в качестве твоего личного руководства.

Если человек искренне желает относиться к своему богатству как к доверительной собственности, если он действительно хочет стать мудрым и эффективным распорядителем накопленных богатств, то ему следовало бы выполнить следующий анализ источников своего состояния: спросить себя — и сделать всё возможное, чтобы найти честный ответ, — откуда это богатство?
И чтобы при изучении источников своего огромного состояния человек имел бы в виду десять различных методов накопления материальных богатств:

1. Унаследованное состояние — богатство, полученное по наследству от родителей и других предков.
2. Открытое состояние — богатство, полученное из неразработанных источников матери-земли.
3. Коммерческое состояние — богатство, приобретенное в результате справедливого дохода от обмена или торговли материальными товарами.
4. Нечестное состояние — богатство, полученное в результате нечестной эксплуатации или порабощения своих собратьев.
5. Доходное состояние — прибыль в форме честной и справедливой ренты со вложенного капитала.
6. Интеллектуальное состояние — богатство, происходящее из вознаграждений творческих способностей и изобретательности человеческого разума.
7. Случайное состояние — богатство, источником которого является щедрость собратьев или обстоятельства жизни.
8. Краденое состояние — богатство, полученное нечестным, мошенническим, воровским или обманным путем.
9. Доверительное состояние — состояние, доверенное ему собратьями для специального использования, сейчас или в будущем.
10. Заработанное состояние — богатство, приобретенное непосредственно его личным трудом, честное и справедливое вознаграждение ежедневных усилий его собственного разума и тела.

Итак, мой друг, если ты хочешь быть добросовестным и справедливым распорядителем своего большого состояния, — перед Богом и в служении людям, — ты должен приблизительно распределить его по этим десяти общим категориям, после чего поступить с каждой порцией согласно мудрому и чистосердечному толкованию законов правосудия, справедливости, честности и истинной эффективности.
Конечно, Небесный Отец не осудит тебя, если в спорных случаях ты иной раз ошибешься в пользу милосердного и бескорыстного отношения к бедствиям несчастных жертв злополучных обстоятельств смертной жизни.

Когда ты испытываешь чистосердечные сомнения относительно справедливости и правосудия в материальных ситуациях, пусть твое решение благоволит тем, кто нуждается, благоприятствует тем, кто попал в беду и испытывает незаслуженные лишения.»

«Господи, если брат мой грешит против меня, сколько раз я должен прощать ему? До семи раз?»

И Иисус ответил : «Не только до семи, но и до семидесяти семи раз.

Поэтому царство небесное можно уподобить царю, который захотел собрать долги со своих слуг. И когда они стали проверять счета, к нему привели одного из его первых слуг, который сознался в том, что задолжал своему царю десять тысяч талантов. Оправдываясь тем, что он переживает тяжелые времена, царский придворный сказал, что ему нечем заплатить свой долг. И государь приказал конфисковать всю его собственность и продать его детей, чтобы тот смог рассчитаться. Услышав жестокий приказ царя, старший слуга пал перед ним ниц и взмолился, чтобы царь смилостивился над ним и дал ему больше времени, говоря: „Господин, потерпи немного, и я расплачусь с тобой“. И когда царь взглянул на этого нерадивого слугу и его семью, он сжалился над ним. Он приказал отпустить его и простил ему весь долг.

И этот старший слуга, получивший таким образом милость и прощение от царя, вернулся к своим делам и, найдя одного из своих подчиненных, который был должен ему всего лишь сто динариев, схватил его и, взяв за горло, сказал: „Заплати всё, что ты мне должен“. И тогда этот младший слуга пал к его ногам и, взмолившись, сказал: „Потерпи, и вскоре я уплачу тебе сполна“. Но вместо того, чтобы проявить милосердие, старший слуга велел бросить его в тюрьму и держать там, пока тот не заплатит свой долг. Когда другие слуги увидели, что произошло, они так огорчились, что пошли и рассказали обо всём своему господину и повелителю, царю.
 
Узнав о поступке своего старшего слуги, царь призвал к себе этого неблагодарного и злопамятного человека и сказал: „Подлый и негодный раб! Когда ты искал сочувствия, я великодушно простил тебе весь долг. Почему же ты не помиловал своего товарища так же, как я помиловал тебя?“ И, разгневавшись, государь отдал неблагодарного старшего слугу тюремщикам, чтобы те держали его до тех пор, пока он не вернет весь долг.

Так и милосердие Отца моего небесного будет более щедрым к тем, кто великодушно проявляет милосердие к своим товарищам. Как можете вы приходить к Богу, прося о снисхождении к вашим недостаткам, когда вы готовы наказать своих братьев за то, что они повинны в тех же человеческих слабостях?
Я говорю вам: даром получили вы благие дары царства; поэтому даром отдавайте их своим земным собратьям».

«Фома был восьмым апостолом, и он был избран Филиппом.
В последующие времена он стал известен как «Фома неверующий», однако его товарищи-апостолы вряд ли считали его неисправимым скептиком. Действительно, он обладал логическим и скептическим складом ума, но его отважная преданность не позволяла близко знавшим его людям считать Фому банальным скептиком.

Когда Фома присоединился к апостолам, ему было двадцать девять лет. Он был женат и имел четырех детей. Поначалу он работал плотником и каменщиком, но впоследствии стал рыбаком и поселился в Тарихее, находившейся на западном берегу Иордана у того места, где он вытекает из Галилейского моря. Фома был известным человеком в своем небольшом селе. Он был мало образован, но обладал острым и логическим умом и являлся сыном прекрасных родителей, живших в Тивериаде. Из всех апостолов только Фома обладал действительно аналитическим складом ума. Он был настоящим ученым апостольской группы.

Детство Фомы было несчастливым. Брак его родителей нельзя назвать удачным, что отразилось на нем в зрелом возрасте. Фома приобрел очень тяжелый и сварливый характер. Даже его жена была довольна, когда он стал одним из апостолов: она радовалась тому, что большую часть времени сможет не видеть своего пессимистически настроенного мужа. Кроме того, ему была присуща некоторая подозрительность. Поэтому с ним было трудно ужиться. Поначалу Петр был весьма разочарован Фомой и жаловался на него своему брату Андрею, называя его «подлым, противным и вечно подозрительным». Но чем лучше товарищи Фомы узнавали его, тем больше он им нравился. Они убедились в его абсолютной честности и непоколебимой преданности. Фома был в высшей степени искренним и правдивым человеком, однако он был от природы придирчив и вырос настоящим пессимистом. 

Слабостью его аналитического ума была подозрительность. Он уже терял веру в людей, когда познакомился с апостолами и, таким образом, соприкоснулся с благородной личностью Иисуса. Эта связь с Учителем сразу же начала преобразовывать весь характер Фомы, что привело к огромной перемене в его отношениях с другими людьми.
Огромной силой Фомы был его прекрасный аналитический ум в сочетании с непреклонным мужеством — если он приходил к какому-то решению. Его огромной слабостью была подозрительность в сочетании с нерешительностью, которую он так и не преодолел за всю свою жизнь во плоти.

В организации двенадцати апостолов в обязанности Фомы входило составление маршрутов и руководство путешествиями, и он был умелым управляющим работой и передвижениями апостольского корпуса. Он был хорошим исполнителем, великолепным предпринимателем, однако ему мешало его переменчивое настроение; сегодня он был одним человеком, завтра — другим. Когда Фома присоединился к апостолам, он был склонен к меланхолии, но общение с Иисусом и другими апостолами в значительной мере излечило его от этого болезненного погружения в себя.

Иисусу очень нравился Фома, с которым он провел много длительных бесед с глазу на глаз. Его присутствие среди апостолов было огромным утешением для всех честных скептиков и помогло многим смущенным умам войти в царство, даже если они не могли целиком понять всех духовных и философских аспектов учений Иисуса. Апостольство Фомы было неизменным свидетельством того, что Иисус любит и честных скептиков.

Если другие апостолы чтили Иисуса из-за какой-то особенной и выдающейся черты его многогранной личности, то Фома почитал своего Учителя из-за его в высшей степени гармоничного характера. Фома всё больше восхищался и уважал того, кто был столь ласковым и милосердным — и столь непреклонно справедливым и беспристрастным; столь твердым, но лишенным упрямства; столь спокойным, но лишенным безразличия; столь полезным и участливым, но лишенным навязчивости или безапелляционности; столь сильным — и одновременно столь добрым; столь уверенным, но лишенным грубости или резкости; столь мягким, но столь чуждым нерешительности; столь чистым и невинным — и в то же время столь живым, энергичным и волевым; столь истинно мужественным, но лишенным опрометчивости или безрассудства; столь любящим природу, но столь свободным от какого-либо поклонения ей; столь веселым и шутливым, но столь лишенным легкомысленности и фривольности. Именно эта несравненная гармоничность личности покорила Фому. Из всех апостолов он, возможно, обладал лучшим интеллектуальным пониманием Иисуса и способностью по достоинству оценить его личность.

В советах двенадцати апостолов Фома всегда был осмотрителен и настаивал на соблюдении осторожности, однако если его консервативная линия не встречала достаточной поддержки или отвергалась, он всегда был первым, кто бесстрашно отправлялся исполнять принятый план. Вновь и вновь он выступал против какой-нибудь идеи, считая ее проявлением безрассудства и излишней самоуверенности; он спорил до самого конца, но когда Андрей выносил вопрос на голосование и апостолы решали сделать то, против чего он столь упорно возражал, Фома был первым, кто говорил: «Пошли!»

Он умел проигрывать. Он не был злопамятным и не таил оскорбленных чувств. Раз за разом он возражал против того, чтобы Иисус подвергал себя опасности, но если Учитель решал пойти на риск, Фома неизменно сплачивал апостолов своим отважным призывом: «Вперед, друзья — пойдем же на смерть вместе с ним».
В некоторых отношениях Фома был похож на Филиппа; он тоже хотел, чтобы ему «показали», однако его внешние проявления сомнения основывались на совершенно иных мыслительных процессах. Фома был аналитиком, а не просто скептиком. Что касалось личной физической отваги, он был одним из самых храбрых среди двенадцати апостолов.

У Фомы бывали очень тяжелые дни; временами он становился мрачным и унылым. Утрата сестры-близнеца в возрасте девяти лет во многом стала причиной его юношеской печали и усугубила проблемы его характера в более поздний период жизни. Когда Фому посещало мрачное настроение, то иногда ему помогал прийти в себя Нафанаил, иногда — Петр, а нередко — один из близнецов Алфеевых. К сожалению, в периоды наибольшей подавленности он всегда избегал прямого контакта с Иисусом. Однако Учитель знал об этом всё и с понимающим сочувствием относился к страдавшему меланхолией и одолеваемому сомнениями апостолу.
Иногда Фома получал от Андрея разрешение покинуть остальных и уединиться на один-два дня. Но вскоре он понял неразумность такого пути. Он быстро убедился в том, что лучшее средство в период подавленности — продолжать работать и держаться своих товарищей. Однако какие бы чувства ни владели им, он оставался настоящим апостолом. Когда приходило время действовать, именно Фома всегда говорил: «Пошли!»

Фома служит прекрасным примером человека, который испытывает сомнения, вступает с ними в борьбу и побеждает. Он обладал великолепным умом; он не был язвительным критиканом. Это был человек логического склада ума, мыслитель; он являлся пробным камнем для Иисуса и своих товарищей-апостолов. Если бы Иисус и его труд не были подлинными, такого человека, как Фома, невозможно было бы удержать от начала до конца. Он обладал острым и безошибочным чувством истины. При первом признаке мошенничества или обмана Фома покинул бы их. Ученые могут не до конца понимать Иисуса и его труд на земле, однако с Учителем и его человеческими соратниками жил и трудился человек, обладавший умом настоящего ученого, — Фома Дидим, и он верил в Иисуса Назарянина.

Дни суда и распятия стали тяжелым испытанием для Фомы. На какое-то время он впал в глубокое отчаяние, но собрался с силами, остался с апостолами и вместе с ними приветствовал Иисуса на Галилейском море. На время он поддался сомнениям и депрессии, но в итоге вновь обрел веру и мужество. После Пятидесятницы он помогал апостолам мудрым советом и, когда преследования рассеяли верующих, отправился на Кипр, Крит, побережье Северной Африки и в Сицилию, проповедуя благую весть царства и крестя верующих.

Фома продолжал проповедовать и крестить, пока, по приказу Рима, не был схвачен и казнен на Мальте. Всего за несколько недель до смерти он приступил к описанию жизни и учений Иисуса.»

«С высот вечного блаженства нисходит божественный Дух, чтобы, пройдя множество этапов, встретить вас там, где вы есть, и такими, какие вы есть, а затем, с помощью веры, с любовью объять смертную душу и вместе с нею, уверенно и убежденно, пройти через те же этапы, но теперь уже поднимаясь наверх и не останавливаясь до тех пор, пока эволюционная душа не взойдет к самым высотам блаженства, с которых божественный Дух некогда отправился в путь с миссией милосердия и служения.

Духовные силы стремятся вернуться на свои изначальные уровни и неизменно достигают их. Покидая Вечного, они уверенно возвращаются к нему, приводя с собой всех детей времени и пространства, кто отдался водительству и наставлениям внутреннего Настройщика и воистину «рожден от Духа», — кто стал Божьими сынами в вере.

Божественный Дух является источником непрерывной опеки и поддержки детей человеческих. Весь опыт восхождения является столь же реальным, сколь духовным; и потому истинно сказано: «Дух животворит». «Дух дает жизнь».

Те, кто получил и осознал внутреннее присутствие Бога, рождены от Духа. «Вы — храм Божий, и дух Божий живет в вас». Недостаточно, чтобы этот дух был излит на вас; божественный Дух должен подчинять себе и контролировать каждую сторону человеческого опыта.
Именно присутствие божественного Духа — живой воды — предупреждает всепоглощающую жажду смертной неудовлетворенности и неописуемый голод неодухотворенного человеческого разума. Движимое Духом существо «не жаждет вовек, ибо эта духовная вода делается в нем источником, текущим в жизнь вечную». Духовно озаренные и обновленные, морально одаренные и укрепленные, такие божественно напоенные души почти независимы от материального существования в том, что касается радостей бытия и земных утех.

Каждый смертный обладает двоякой природой: тенденциями, унаследованными от животных, и высоким стремлением, дарованным вместе с духом. В течение короткой жизни, проживаемой вами здесь, редко удается примирить два этих различных и противоположных побуждения; едва ли возможно гармонизовать и объединить их. Однако в течение всей вашей жизни объединенный Дух неизменно опекает вас, чтобы помочь вам всё больше подчинить плоть влечению Духа. Хотя вы должны пройти свой материальный путь до самого конца, хотя вы не можете избавиться от тела и его потребностей, — несмотря на всё это, в отношении цели и идеалов вы приобретаете всё большую силу для подчинения своей животной природы главенству Духа. В вас действительно живет сообщество духовных сил, могущественный божественный союз, чья единственная задача — способствовать вашему решающему освобождению от материальных оков и ограничений конечного существования.

Дух никогда не подталкивает, он только ведет. Если вы желаете научиться, если вы хотите подняться до уровня духа и достичь божественных высот, если вы искренне жаждете обрести вечную цель, то божественный Дух осторожно и с любовью поведет вас по пути сыновства и духовного прогресса. Каждый ваш шаг должен свидетельствовать о добровольном, разумном и радостном сотрудничестве. В господстве Духа нет места принуждению или насильственному подчинению.

И когда человек добровольно и осознанно принимает жизнь, проходящую под водительством Духа, в его разуме постепенно складывается безусловное осознание божественной связи и уверенность в духовном общении; и настает час, когда «вместе с вашим духом (Божественным Наставником) Дух свидетельствует о том, что вы являетесь дитя Божьим».

Вслед за осознанием духовного господства, в жизни ведомого духом смертного появляется всё больше проявлений духовности, ибо «плоды духа суть любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость и воздержание». Такие ведомые духом и освещенные божественным светом смертные, пока еще следующие своим скромным и трудным путем и по-человечески преданно исполняющие свои земные обязанности, уже различают свет вечной жизни, смутно распознавая далекие берега мира иного; они уже начали понимать реальность воодушевляющей и утешительной истины: «Царство Божье — не пища и питье, но праведность, мир и радость во Святом Духе». И в каждом испытании, в каждой трудности одухотворенные души укрепляются той надеждой, которая преодолевает любой страх, ибо любовь Божья входит в каждое сердце вместе с божественным Духом.»

«Вначале только страх мог научить человека благоговению, но Иисус пришел раскрыть любовь Отца, чтобы привлечь людей к поклонению Вечному через пробуждение признательного встречного чувства в сыне в ответ на абсолютную и совершенную любовь Отца. Он хотел бы избавить человека от кабалы рабского страха, в объятия которого он подвергает себя.

Когда человек признаёт только дела Божьи, он склоняется к страху перед Высшим; но когда человек начинает понимать и ощущать личность и характер живого Бога, он начинает всё больше любить такого добродетельного и совершенного, всеобщего и вечного Отца. Именно в этом изменении отношения человека к Богу и заключается миссия Сына Человеческого на земле.

Разумным детям не нужно бояться своего отца, чтобы получать из его рук щедрые дары; однако, получив уже в изобилии то, что было посвящено им отцовской любовью к своим сынам и дочерям, эти горячо любимые дети начинают любить своего отца с ответной признательностью и в благодарность за столь щедрое благодеяние. Добродетель Бога ведет к раскаянию; благодетельность Бога ведет к служению; милосердие Бога ведет к спасению; любовь же Бога ведет к разумному и чистосердечному поклонению.

Наши предки боялись Бога, потому что он был могущественным и таинственным.
Мы же должны поклоняться ему, потому что он величествен в любви, великодушен в милосердии и славен в истине. Могущество Бога пробуждает в человеческом сердце страх, однако благородство и праведность его личности порождает благоговение, любовь и добровольное поклонение. Почтительный и любящий сын не боится и не содрогается от страха даже перед могущественным и благородным отцом.

Учитель пришел в этот мир заменить страх любовью, горе — радостью, ужас — уверенностью, рабскую кабалу и бессмысленные обряды — любвеобильным служением и благодарным поклонением. Он дал людям новую и более высокую заповедь и хотел бы научить всех любить Бога и учиться исполнять его волю.”
В царстве небесном, нет высокого и могущественного царя. Это царство представляет собой божественную семью. Всеобще признанным и безусловно почитаемым центром и главой этого обширного братства разумных существ является наш Отец. Поэтому извечной истиной является то, что все мы - суть братья на небесах.

Из неверных представлений о небесном Отце произрастают ложные идеи о смирении и в значительной мере лицемерие. По своей природе и происхождению человек может быть тленным червем, но когда в него вселяется дух Отца, этот человек становится божественным в своем предназначении. Дух, посвященный Отцом, обязательно вернется к божественному источнику и вселенскому уровню своего происхождения, и вместе с божественным духом душа смертного человека, который станет возрожденным дитя этого пребывающего в нем духа, обязательно взойдет к самому присутствию вечного Отца.
Смирение действительно к лицу смертному человеку, получающему все дары от небесного Отца, хотя всем таким верующим кандидатам на вечное восхождение в небесном царстве присуще божественное достоинство. Бессмысленные, рабские привычки показного и фальшивого смирения несовместимы с пониманием источника спасения и осознанием участи рожденной духом души. Смирение перед Богом совершенно уместно в глубине вашего сердца; скромность в отношениях с людьми похвальна; однако лицемерие нарочитой и показной покорности инфантильно и недостойно.

Люди правильно поступают, смиряясь перед Богом и владея собой перед людьми, но пусть скромность несет в себе духовное начало, а не является насквозь лживой и эгоистической демонстрацией собственного превосходства. Отец презирает гордыню, ненавидит лицемерие и питает отвращение к пороку. Именно для того, Учитель столь часто ссылался на малое дитя как пример отношения разума и реакции духа, столь существенных для вхождения смертного человека в духовные реальности небесного царства.»

«Было бы заблуждением путать лукавство с лукавым, а точнее — с преступником. Тот, кого вы называете лукавым, является сыном самолюбия, который сознательно пошел на преднамеренное восстание против правления Отца.

Зло есть неосознанное, или непреднамеренное, нарушение божественного закона — воли Отца. Зло является также мерой несовершенства подчинения воле Отца.

Грех является осознанным, сознательным и преднамеренным нарушением божественного закона, воли Отца. Грех является мерой нежелания подчиниться божественному руководству и духовному управлению.

Порок является умышленным, настойчивым и упорным преступлением божественного закона, воли Отца. Порок является мерой продолжающегося отвержения любвеобильного плана Отца, направленного на сохранение личности, и милосердной опеки, целью которой является спасение.

По своей природе смертный человек — до возрождения в духе — подвержен врожденным злотворным тенденциям, но такие природные несовершенства поведения не являются ни грехом, ни пороком. Смертный человек только начинает свое долгое восхождение к совершенству Отца в Раю. Быть несовершенным или обладать недостаточными природными способностями не значит быть греховным. Человек действительно подвержен злу, но он ни в коей мере не является дитя лукавого, если только он не избрал — сознательно и намеренно — греховные пути и порочную жизнь. Зло присуще естественному порядку вещей этого мира, однако грех является осознанным отношением мятежника — отношением, привнесенным в этот мир теми, кто пал из духовного света в кромешную тьму.

Действительно, люди по своей природе злонамеренны, но не обязательно греховны. Новое рождение — крещение духом — необходимо для освобождения от зла и вхождения в царство небесное, но ни одно из этих условий не умаляет того факта, что человек является сыном Божьим. Не означает это врожденное присутствие потенциального зла и того, что человек неким таинственным образом отчужден от небесного Отца и потому, как чужое, незнакомое или неродное дитя должен каким-то способом добиваться от Отца законного усыновления. Все подобные представления рождаются, во-первых, из непонимания Отца и, во-вторых, из незнания происхождения, природы и назначения человека.
Любое существо, которое в каком-либо отношении не соответствует божественным и духовным идеалам, заключенным в воле вечного Отца, несет потенциальное зло, однако такие существа ни в коем случае не являются греховными, а тем более — порочными.
Подобно тому, как в земном дитя есть материальная часть человеческого отца, так и в каждом верующем сыне царства присутствует духовная часть небесного Отца».

«Бог выше всех; он есть Всевышний небес и земли.
Бог есть совершенный круг вечности, и он правит вселенной вселенных.

Всё, что возвышенно, свято, истинно и прекрасно, подобно нашему Богу.
Всевышний есть первый и последний, начало и конец всего.
Есть только один Бог, и его имя — Истина.

Бог самосущен, он лишен всякого гнева и враждебности; он бессмертен и бесконечен. Бог знает всё — наши тайны и наши воззвания; он также знает, чего заслуживает каждый из нас. Бог дает примирение и преданно защищает всех, кто боится его и доверяет ему. Он дает спасение всем, кто служит ему.

Бог проливает дождь на землю, он заставляет солнце светить на прорастающее зерно, и он дает нам обильный урожай благих вещей в этой жизни и вечное спасение в будущем мире.

Наш Бог обладает огромной властью; его имя — Превосходный, и его сущность непостижима. Когда ты заболеваешь, именно Всевышний исцеляет тебя. Бог полон добродетели, обращенной ко всем людям; у нас нет другого такого друга, как Всевышний. Его милосердие наполняет всё, и его добродетель охватывает все души. Всевышний неизменен; он является нашим помощником во всякой нужде. Где бы ты ни обратился к молитве, перед тобой будет лик Всевышнего и раскрытое ухо нашего Бога.

Ты можешь спрятаться от людей, но не от Бога. Бог рядом с нами; он вездесущ. Бог наполняет всё и живет в сердце того человека, который боится его святого имени. Творение пребывает в Творце, и Творец пребывает в творении. Мы ищем Всевышнего, а затем находим его в своих сердцах. Ты отправляешься на поиски дорогого друга, после чего находишь его в своей душе.

Человек, знающий Бога, смотрит на всех людей как на равных себе; все они — его братья. Тот, кто эгоистичен, кто забывает о своих братьях во плоти, получает в награду лишь усталость. Тот, кто любит своих собратьев и чье сердце чисто, увидит Бога. Бог никогда не забывает чистосердечности. Он направит искренних сердцем к истине, ибо Бог есть истина.

В жизни своей уничтожайте заблуждение и преодолевайте зло любовью к живой истине. Во всех своих отношениях с людьми делайте добро в ответ на зло. Господь Бог милосерден и любвеобилен; он великодушен. Возлюбим же Бога, ибо он первым полюбил нас. Любовью Бога и его милостью обретем спасение. Бедные и богатые суть братья. Бог — их отец. Не делай другим зла, которого ты не причинил бы себе.
Всегда призывай имя его, и поскольку ты веришь в его имя, постольку молитва твоя будет услышана. Какая великая честь поклоняться Всевышнему! Все миры и вселенные поклоняются Всевышнему. И во всех своих молитвах приноси благодарения — восходи к поклонению. Будем же всегда восхвалять имя Всевышнего. Тот, кто укрывается во Всевышнем, скрывает свои пороки от вселенной. Когда ты стоишь перед Богом с чистым сердцем, ты неустрашим перед всем творением. Всевышний подобен любящему отцу и матери; он действительно любит нас, своих земных детей. Наш Бог простит нас и направит наши стопы на пути спасения. Он возьмет нас за руку и приведет нас к себе. Бог спасает тех, кто доверяет ему; он не заставляет человека служить своему имени.

Если вера во Всевышнего вошла в твое сердце, то во все дни своей жизни ты будешь свободен от страха. Не тревожься из-за благоденствия нечестивых; не бойся тех, кто замышляет зло; пусть душа отвернется от греха, всецело доверься Богу спасения. Во власти Всевышнего уставшая душа блуждающего смертного обретает вечный покой; мудрец жаждет божественных объятий; земное дитя стремится к защите во власти Всеобщего Отца. Благородный человек жаждет того высокого положения, в котором душа смертного сливается с духом Высшего.
Бог справедлив: плоды, не собранные в этом мире от посеянных нами семян, мы получим в следующем».