За всё тебя, Господь, благодарю!
Ты, после дня тревоги и печали,
Даруешь мне вечернюю зарю,
Простор полей и кротость синей дали.
Я одинок и ныне - как всегда.
Но вот закат разлил свой пышный пламень,
И тает в нем Вечерняя Звезда,
Дрожа насквозь, как драгоценный камень.
И счастлив я печальною судьбой,
И есть отрада сладкая в сознаньи,
Что я один в безмолвном созерцаньи,
Что я все чужд и говорю - с Тобой.
Иван Бунин о своей переписке с Андре Жидом:
«Вот переписываются два нобелевских лауреата. Весь мир ждет не дождется, когда все это будет опубликовано. А письма вот о чем. Жид мне: „От астмы дали мне очень хорошее средство, удушье по ночам почти исчезло“, а я ему: „От кашля очень помогают сюпозитуары из эвкалипта, что же касается геморроев, то их надо лечить так…“ Вот тебе и слава!»
Они познакомились еще в начале 1920-х годов в Париже, однако долгое время их пути непересекались. Иван Алексеевич, в первые годы эмиграции еще не владея в достаточной мере французским языком, избегал иностранцев, особенно коллег по литературному цеху. Только в 1941 году общение двух писателей возобновилось.
В начале осени Жид навестил Бунина в Грассе.
Их отношения нельзя было назвать ровными: присутствовало как взаимное личное притяжение, так и разногласияотталкивание, связанное с разницей во взглядах на художественную составляющую произведений.
Кумиром Бунина был Толстой, творчество которого французский писатель не любил. А Жид, в свою очередь, восхищался Достоевским, вызывающим неприязнь у Ивана Алексеевича.
В своём дневнике французский писатель отмечал: «У нас с ним нет общих святых, общих богов – это ясно. Но в течение всей беседы он был очарователен. Его красивое, хотя и очень морщинистое, лицо сохраняет благородство, а взгляд полон огня».
Андре Жид очень высоко оценивал творчество Бунина. В письме к Ивану Алексеевичу от 23 октября 1950 года есть строки: «Когда я слушаю ваш рассказ, то забываю обо всём: я покорён. Я не знаю произведений, где внешний мир так тесно сливался бы с миром иным, миром внутренним, где ощущения были бы выбраны так точно, что их невозможно заменить другими, а слова были бы так естественны и вместе с тем неожиданны».
В 1950 году французский писатель был председателем «Комитета по празднованию восьмидесятилетнего юбилея писателя Ивана Бунина». Поздравляя своего русского коллегу, Андре подчеркнул: «Франция может гордиться тем, что стала вашим убежищем в изгнании».
