Стоял конец декабря. Люди готовились к Новому году. Все покупали ёлки, подарки, готовились к празднику. Но он уже понял, что больше праздников не будет.

Надежда умерла. Он похоронил её несколько дней назад. Её ещё такое живое лицо стояло у него перед глазами. Он любил её больше всех на свете. Он любил только Её. Как он был счастлив с Ней! Ещё в начале декабря они бегали друг за другом и бросали снежки. Смеялись и хохотали до упаду. Её звонкий смех колокольчиком наполнял душу нежностью, казалось, счастье будет вечным. Её светло-серые почти голубые глаза стояли перед его лицом, и, казалось, свет и радость наполняли весь мир.

Они возвращались домой, садились пить чай, слушали музыку Вивальди, Альбинони. Потом звучал клавесин. Рамо. Теодоракис. Шуман. Музыка звучала в их доме всегда. Они могли часами молчать, просто слушая музыку. Тишину заполняли эти звуки. Зачем здесь были слова? Слова были лишними, когда звучала Вечность.

Они могли часами смотреть друг на друга. Как много можно было сказать без слов! Этот океан любви, в котором они жили последние месяцы её жизни, казалось, был нескончаем. Несколько месяцев счастья, казалось, были Вечностью. Они не задумывались о Времени. Лёжа в постели он любовался её идеальными пропорциями. Она спала. Он смотрел на её тело, но видел перед собой её глаза. Он смотрел в её глаза, но видел Вечность. О Вечности он думал всегда.

Утром он вставал и уходил. Каждый день шли тренировки. Раз в неделю он участвовал в боях. Эти соревнования были частью его жизни, но не всей. Он не всегда побеждал. Но это не имело значения. Ведь в борьбе побеждает не только сильнейший. Часто судьи усматривали нарушение правил там, где их не было. Часто сами бойцы нарушали правила.

Он всегда сражался по правилам. ПРАВИЛА ЖИЗНИ БЫЛИ ДЛЯ НЕГО СВЯЩЕННОЙ ФОРМОЙ ЖИЗНИ. Он жил по этим правилам. Не беда, что не все вокруг придерживались Правил. Принципы священны. Он Так чувствовал. В противном случае не имело смысла жить. Никогда он не рассказывал ей о своих поединках. Она даже не знала, куда он уходит. Она не испытывала ревности. Слишком хорошо она понимала, что ревность - это не полнота Любви. Она любила настолько по-детски, что сама искренность защищала их любовь.

Он приходил домой, принимал душ, затем они садились за стол. Пили чай. А потом она вставала  за мольберт и рисовала. Они слушали музыку, а он смотрел за движением её рук. Она чуть наклонялась вперёд, и волосы падали на её лицо, она поправляла их другой рукой. Её глаза светились, а на щеках был румянец. Он не знал, что этот румянец и есть причина её болезни.

В тот день, когда она умерла, он одержал победу. Но придя домой, он застал на постели её неподвижное тело. Он не помнил, как у него не разорвалось сердце. Он не помнил ничего из событий того дня, кроме её глаз. Эти глаза являлись ему каждый день. Он перестал заходить в её комнату. Тот мир, который окружал её, он не мог больше видеть его. Он не мог слушать Паганини. Это была её любимая музыка. Но теперь сердце плакало, если он слышал звуки скрипки. Он не мог жить воспоминанием, когда перед ним стояли её глаза.

Теперь предстояло привыкнуть к новому изменившемуся миру. В этом мире уже не было ни Надежды, ни Любви, ни Счастья. На улице стоял декабрь. Вокруг спешили готовившиеся к празднику люди. Он понимал, что теперь это уже не счастье, это последние отблески счастья, озарявшие мир. Людям предложат суррогат счастья, а они это не поймут. Оживлённо бегавшие по магазинам, они были увлечены иллюзией жизни.

Ему предстояло привыкнуть к новой жизни, к жизни без Надежды. Её любовь осталась в прошлом, она жила в его сердце, но часть своего сердца он похоронил. Это была уже Иная любовь. Любовь Иного мира. Эта любовь не давала радости.

По ночам Она приходила к нему. И снова они беседовали Вместе. Это стало происходить каждую Ночь. Он слушал её голос и всё вокруг снова озарялось светом. Солнце снова  озаряло мир. И для него ночь стала Днем. Он ждал наступления ночи как  праздника. Он снова был счастлив, когда она была рядом с ним, когда они могли беседовать, пить чай, ласкать друг друга. Только утром эта сказка оканчивалась. Будни меняли всё.

Теперь он знал, что правила уже изменились. Наступило время, когда все вокруг будут участвовать в боях без правил. Это выводило его из себя. Каждая клеточка в нём сопротивлялась против этого. Но теперь это уже становилось новым принципом жизни. Пришли другие времена.

Наступил Новый 1984 год.