Помните, совсем недавно, 2 января, я Вам рассказала о "Поцелуйном обряде" на пиру у боярина Морозова.


И вот Вам еще одна картина на эту-же тему

Вячеслав Григорьевич Шварц. Угощение боярина (князь Серебрянный в гостях у боярина Морозова). 1865. Государственный Русский музей

Так кто же такой боярин Морозов? И какое отношение он имеет к известной нам по картине Сурикова боярыне Морозовой.




Феодосия Прокопьевна Морозова была верховной дворцовой боярыней, деятельницей русского старообрядчества, сподвижницей знаменитого протопопа Аввакума. За приверженность к «старой вере» в результате конфликта с царём Алексеем Михайловичем была арестована, лишена имений, а затем сослана в Пафнутьево-Боровский монастырь и заточена в тюрьму, в которой погибла от голода.
В 1887 году Российскую империю всколыхнуло забытое имя. Виновником скандала стал знаменитый художник Василий Суриков. Его картина «Боярыня Морозова» оказалась главным событием 15 выставки передвижников. К этому полотну было не протолкнуться. Стоя перед ним, люди с молчаливым восторгом смотрели на женщину, принесшую во имя веры такую жертву, которую только способен принести человек.
Кто же она: мятежница или святая? И за какие убеждения она пошла на смерть?



Кликабельно

Знаменитая картина Сурикова «Боярыня Морозова» известна всем со школьных времен. В своем полотне художник был точен, изобразив реальное событие, произошедшее 17 или 18 ноября 1671 года, когда по приказу царя подвижницу «старой» веры отправили из её московского дома в заточение. Показанная на пятнадцатой передвижной выставке, картина Сурикова стала значимой вехой в художественной жизни страны. О знаменитом полотне имеется много отзывов современников. Вот что сказал о нем Всеволод Гаршин: «Картина Сурикова удивительно ярко представляет эту замечательную женщину. Всякий, кто знает ее печальную историю, я уверен в том, навсегда будет покорен художником и не будет в состоянии представить себе Федосью Прокопьевну иначе, как она изображена на его картине».


Работая над картиной, художник перечитал массу исторических материалов, буквально изучил наизусть «Повесть о боярыне Морозовой», написанную в XVII веке по следам событий, неоднократно беседовал с московскими старообрядцами. Выбор темы картины не случаен. Боярыня Морозова была одним из самых известных деятелей церковного раскола, наряду с протопопом Аввакумом, а старообрядческая церковь причислила её к лику святых. Да и стойкость боярыни в отстаивании своих идеалов была просто поразительна, а живописец всегда стремился изображать на своих полотнах людей, сильных духом, идущих наперекор судьбе.

В середине XVII в., с восшествием на престол второго царя из династии Романовых - Алексея Михайловича (1645 - 1676), фактическим правителем страны стал его воспитатель - «дядька», боярин Борис Иванович Морозов. Его род был самым богатым в России - Морозовы владели тысячами дворов и десятками тысяч подневольных крестьян. Брат Б. И. Морозова - Глеб Иванович Морозов - был тогда именитым собственником Костромских земель. Так что женитьба его на Феодосье Соковниной, дочери родственника М. И. Милославской, жены царя Алексея Михайловича, была для девушки выгодной партией. Однако семейное счастье Феодосии длилось всего одиннадцать лет. В 1662 г. Глеб Иванович умер, оставив свою овдовевшую жену наследницей огромного «выдела» из общего родового имущества.

После смерти мужа и его брата Бориса, женатого на сестре царицы, все богатство рода Морозовых перешло к её малолетнему сыну Ивану, а фактически, к ней. Морозова входила в ближнее окружение царицы Марии Ильиничны, как родственница и верховная дворцовая боярыня. Казалось бы, живи и радуйся: близость ко двору, почести, богатство, сын подрастает. А если закручинишься от вдовьей доли, выйди замуж – желающих в мужья найдется немало, а то, заведи себе молодого полюбовника. Но Морозова отличалась фанатичной религиозностью и не только хранила верность умершему мужу, но и истязала себя постами, молитвами, ношением власяницы, чтобы «смирить плоть».

Перестроив домашний уклад своей жизни по монастырскому образцу, Феодосия Прокопьевна открыла двери своих роскошных московских хором перед нищими и монахами, юродивыми и убогими, щедро раздавая им свое богатство.

К 60-м гг. XVII в. столица стала одним из центров староверческого раскола. Здесь действовали «старолюбцы», имевшие связи в кругах высшей светской знати и столичного духовенства. Боярыня Морозова быстро стала ярой сторонницей всех гонимых за «старую веру». С фанатичной страстью слушала она проповеди главы раскольников - протопопа Аввакума.

Боярыня Морозова навещает протопопа Аввакума

Воротившись в 1664 г. из ссылки, он вместе с женою жил у боярыни Феодосии («инокини Феодоры», как она теперь себя именовала). Здесь же останавливались и находили материальную поддержку и многие другие «рас-колоучители» из разных концов страны. Среди них оказалась некая старица Меланья, возглавившая в 1660 г. женскую общину московских «старолюбцев». Боярыня Морозова стала, по совету Аввакума, ее послушницей. Феодосия Прокопьевна перестала ездить во дворец, отвергла святости официальной церкви, еще с большим рвением занялась благотворительностью.

Аввакум меж тем не смирился и снова был отправлен в один из дальних монастырей. А Морозова установила с ним тайную переписку, о которой соглядатаи не преминули известить царя.

Благодаря высокому положению и заступничеству царицы, Морозова долго избегала открытого проявления монаршего гнева. Царь ограничивался увещеваниями, демонстративными опалами на её родственников и временным изъятием морозовских поместий. После смерти царицы и тайного пострижения Морозовой в декабре 1670 года в монахини под именем Феодоры, ситуация изменилась. Окончательно переполнил «чашу терпения» Алексея Михайловича отказ боярыни присутствовать на его свадьбе с Натальей Нарышкиной. Но и в этот раз царь проявил определенное терпение, посылая к ней боярина Троекурова и князя Уросова, бывшего мужем сестры Морозовой, тоже державшейся «старой» веры, с уговорами отказаться от ереси и принять церковную реформу. Но все посланцы царя получали от боярыни решительный отказ.

Самоотверженность женщины, вступившей в борьбу с официальной церковью и царской властью, в условиях той эпохи обернулась религиозной экзальтацией. Однако пример «благочестной» боярыни вдохновил немало единомышленниц, увлек в раскол новых сторонниц, в том числе сестру Морозовой Е. П. Урусову, дворянку М. Данилову и других.

Конфликт с духовной властью знатной, приближенной ко двору боярыни обеспокоил не только высшее духовенство во главе с патриархом, но и самого царя. У нее отобрали все имущество, богатейшие имения конфисковали и отписали в казну.

До 1671 г. и сама Ф. П. Морозова, и ее сестра Е. П. Урусова, продолжали, несмотря на преследования, проповедовать раскольнические идеи.

Только 14 ноября 1671 года царь распорядился принять к мятежной боярыне жесткие меры. В её дом прибыл архимандрит Чудового монастыря Иоаким, проведший допрос Морозовой и её сестры, после которого они были закованы в «железы». В течение нескольких дней сестры оставались под домашним арестом. Затем Морозова была перевезена в Чудов монастырь. Именно этот момент и изобразил на своей картине Суриков.


В.И. Суриков. Этюд к картине

После допросов боярыню, не желавшую раскаиваться, перевезли на московское подворье Псково-Печерского монастыря. Кроме ареста Морозову ждал еще один удар судьбы. Вскоре скончался (возможно, не без сторонней помощи) её сын Иван. Имущество боярыни было конфисковано, а её братья отправлены в ссылку.Любопытно, что за арестованных сестер заступился даже патриарх Питирим, писавший царю: «Я советую тебе боярыню ту Морозову вдовицу, кабы ты изволил опять дом ей отдать и на потребу ей дворов бы сотницу крестьян дал; а княгиню тоже бы князю отдал, так бы дело то приличнее было. Женское их дело; что они много смыслят!». Но царь, заявив, что Морозова «много наделала мне трудов и неудобств показала», отказался её освободить и поручил патриарху самому проводить следствие. Увещевания патриарха не дали результата, и сестер подвергли пытками на дыбе. А затем даже собирались сжечь на костре, но против этого выступили сестра царя Ирина и родовитое боярство, не желавшее создавать прецедент позорной казнью представителей российской аристократии. Костер чуть позднее все же запылал, но сожгли продолжавших исповедовать «старую» веру слуг мятежных сестер, а их самих отправили в Пафнутьево-Боровский монастырь, где содержали в земляной тюрьме.


В Пафнутьев монастырь, основанный в 1444 г. одним из самых почитаемых древнерусских святых – преп. Пафнутием, был сослан и находился в заключении протопоп Аввакум, а затем и его духовная дочь боярыня Морозова. Память и почитание их подвига сохранялись среди старообрядцев всей России.

Точную дату прибытия Ф.П. Морозовой в Боровск установить трудно, но, как полагает А.И. Мазунин, начало заточения боярыни относится к концу 1673 началу 1674 гг. Здесь же находилась заточенная «тоя же ради веры» инокиня Иустина. Несколько позднее в Боровск доставили Е.П. Урусову и М.Г. Данилову .
Первое время заключенные Ф.П. Морозова, Е.П. Урусова и М.Г. Данилова жили в остроге относительно спокойно: сотники, охранявшие их, ещё в Москве были задобрены Иоакинфом Даниловым, «чтобы не свирепы были». Их посещал племянник И. Данилова Родион, старицы и сочувствовавшие. (Один из них — Памфил с женою Агриппиною был сослан за эту помощь в Смоленск) .
О частых посещениях узниц стало известно в Москве. 23—24 марта 1675 г. был составлен указ о расследовании того, что делается в тюрьме. По указу в Боровск внезапно прибыл подьячий Павел, который с пристрастием расспрашивал сотников. В результате многие из них были сосланы в Белгород солдатами на «вечное житье» (А.С. Медведевский, Иван Чичагов).
Вскоре было учинено новое расследование. 29 июля 1675 г. прислан был дьяк Кузмищев, который «мучениц истязал». Инокиня Иустина была сожжена на площади в срубе . По распоряжению дьяка Кузмищева Ф.П. Морозову и Е.П. Урусову из опустевшего после казни острога перевели в земляную тюрьму в «пятисаженные ямы» . М.Г. Данилову поместили в тюрьму, где «злодеи сидят».
В земляной яме узницы провели последние дни своей жизни. Автор «Повести о боярыне Морозовой» с болью и сочувствием рассказывает о тяжелейших условиях пребывания узниц в земляной тюрьме: «Но кто может исповедать многое их терпение, еже они в глубокой темнице претерпеша, от глада стужаеми, вол тме не светимей отхадухи бо земныя, понеже парами земным спершимся велику им тошноту творяще. И срачиц им пременяти. Ни измывати невозможно бе». Под страхом смертной казни охране запретили давать пищу заключенным: «Аще кто дерзнет чрез повеление..., такового главною казнью казнить». Первой не выдержала мучений Е.П. Урусова. Она попросила сестру отслужить по ней отходную, «и мученица над мученицею ... отпевала канон, и юзница над юзницею изроняла слезы, едина в цепи возлежа и стоняще, а другая в цепи предстоя и рыдаще». 11 сентября 1675 г. Е.П. Урусова умерла. Ее тело оставалось не погребенным в течении 5 дней: власти решали вопрос о месте захоронения. Первоначальный царский приказ о захоронение Урусовой в лесу был отменен, так как местные власти боялись перезахоронения боровскими старообрядцами её тела и превращение новой могилы в место поломничества: «... раскольники, обретше, имут взяти с великою честию, яко святыхъ мучениц мощи... и будет последняя беда горше первыя». Тело Урусовой обернули «рогозиной» и захоронили внутри острога.
Царь Алексей Михайлович надеялся, что смерть сестры сломит упорство Ф.П. Морозовой и посылает к ней монаха на увещания, но она с гневом его прогоняет.



Тогда же к Ф.П. Морозовой перевели М.Г. Данилову. Содержание узниц ужесточилось. Они перестали получать еду и находились при смерти. Перед смертью боярыня призвала стражника и попросила: «Рабе Христов! Есть ли у тебе отец и мати в живых или преставилися? И убо аще живы, помолимся о них и о тебе; аще ж умроша — помянем их. Умилосердися... Зело изнемогох от глада и алчу ясти, помилуй мя, даждь ми колачика». Стражник отвечал: «Ни, госпоже, боюся». Ф.П. Морозова: «И ты поне хлебца». «Не смею», — отвечал опять стражник. Просила, умоляла Ф.П. Морозова дать ей «мало сухариков», яблочко, огурчик, и каждый раз стражник отвечал отказом. Тогда боярыня попросила исполнить ее последнюю просьбу: похоронить рядом с сестрою. Позвав другого стражника, умоляла мученица постирать ее рубашку перед смертью: «неподобно... телу сему в нечисте одежде возлещи в недрах матери своея земли». Стражник пошел к реке, «платно мыяше водою, лице же свое омываше слезами». С 1 на 2 ноября 1675 г. Ф.П. Морозова умерла. 1 декабря 1675 г. умирает и М.Г. Данилова .

Аввакум на гибель Морозовой и Урусовой восклицал: «О светила великия, солнца и луна руския земли, Феодосия и Евдокея, и чаша ваша, яко звезды сияющыя пред господем Богом. О две зари, освещающия весь мир на поднебесней...».
Ф.П. Морозова и Е.П. Урусова своей жизнью и смертью показали, что они встали выше всех своих идейных противников, их убеждённость в своей правоте и превосходство над мучителями заставляет последних бояться их еще больше после смерти, чем живую.
В 1682 г. на месте захоронения сестёр их братья Алексей и Фёдор Соковнины положили надгробную плиту.

Они также придерживались взглядов своих сестёр на сохранение своей веры. 4 марта 1697 г. окольничий А.П. Соковнин «потаенный раскольник» окончил свои дни на плахе .

Так закончился земной путь удивительных женщин княгини Евдокии Прокопьевны Урусовой и инокини Феодоры (в миру Феодосии Прокопьевны Морозовой), принявших мученическую смерть за веру, но не поступившихся своими убеждениями. Позднее в Боровске на месте предполагаемого захоронения Морозовой, Урусовой и других погибших в монастыре последовательниц «старой» веры была установлена часовня.








Источники:
http://shkolazhizni.ru/
http://pushkareva.narod.ru/
http://www.borovsk-1358.ru/