http://www.liveinternet.ru/users/3561375/post310122139/ - часть 1.

http://www.liveinternet.ru/users/3561375/post310136523/ - часть 2.

 

 

Салтыков выехал из Вятки в конце 1855 г., а в 1856 г. "Губернские Очерки" стали уже выходить отдельными главами в только что основанном тогда "Русском Вестнике" (и частью в "Библиотеке для Чтения"): по всей вероятности начало их было написано еще в Вятке. В следующем году, 1857, они вышли уже цельною книгой. Немногие знали его первые повести; но теперь его литературное имя было сразу составлено: он тотчас стал в ряду самых сильных дарований той, богатой дарованиями, эпохи и выделился из этого ряда той своеобразной манерой, которая с тех пор осталась в нашей литературе единственною в своем роде. На первый раз читатели и критика, быть может, еще не оценили сполна этой оригинальной особенности писателя; "Губернские Очерки" были еще только первой пробой могущественного таланта; в Салтыкове могли видеть одного из продолжателей Гоголя, — но чем дальше, тем все сильнее развивалась эта особенность, тем все более раздвигался горизонт его наблюдения и изображения, тем глубже становился его анализ русской жизни и тем суровее становилась сатира.

Внешняя биография Салтыкова-Щедрина с этого времени заключалась в том, что причисленный, как упомянуто, к министерству внутренних дел, он в июне 1856 г. назначен был здесь исправляющим должность чиновника особых поручений VI класса. Еще раньше ему поручено было составление свода распоряжений министерства внутренних дел, касающихся дел войны 1853—1856 года; в августе он был командирован в губернии Тверскую и Владимирскую для обозрения на месте письменного делопроизводства губернских комитетов ополчения, и в бумагах его сохранилась черновая рукопись обширной официальной записки о государственном ополчении; эта записка, как упомянутая нами прежде, опять отличается большим деловым опытом и наблюдательностью: бумажный канцелярский материал не мог скрыть от него сущности дела. В бумагах его нашлась из этого времени также черновая записка об устройстве православных церквей в западных губерниях и еще более замечательная записка об устройстве градских и земских полиций. Рассмотрев подробно эту записку, составленную задолго до введения крестьянской реформы и земских учреждений, биограф Михаила Евграфовича удивляется в ней и широкому знанию жизни и достоинству предлагаемых им мер, и наконец, его гражданской смелости. "Немного было (говорит К. К. Арсеньев) должностных лиц, способных и готовых говорить, в формальной служебной бумаге, так решительно и так откровенно, как говорит автор записки... Беспощадного анализа системы, едва поколебленной и официально еще не осужденной, всего труднее было ожидать от молодого чиновника, только что вернувшегося из продолжительной ссылки и занимавшего весьма скромное положение в административном мире. Салтыков-Щедрин не остановился перед соображениями личной безопасности и личной выгоды; получив возможность высказаться, он воспользовался ею широко и смело. Оружием ему послужили и личный служебный опыт, и теоретические знания, приобретенные им во время вынужденных вятских досугов. Первый помог ему нарисовать верную картину действительности; в последних он почерпнул масштаб для критики и исходную точку для преобразовательного плана". "Рассуждения о вреде административной централизации, — продолжает биограф, — конечно, не составляют авторской собственности писателя, но ему принадлежит честь применения их к русской жизни, подтверждения их данными, взятыми из прошедшего и настоящего России. Многое в записке Салтыкова-Щедрина не устарело до сих пор... В самом проекте реформы, набросанном Михаилом Евграфовичем, есть, конечно, очевидные ошибки — очевидные теперь, при свете всего совершившегося в продолжение трех последних десятилетий; но в главном, общем, цели и пути указаны С. совершенно верно, и рано или поздно могут осуществиться некоторые из его желаний... Не вполне ясно и последовательно установлено также у С. различие между полицией благоустройства и полицией безопасности. Чрезвычайно плодотворной является зато мысль об объединении всего уездного управления, совершенно упущенная из виду в эпоху великих реформ, всплывшая наверх в земских проектах восьмидесятых годов, но до сих пор не приведенная в действительность. Не менее ценно и то, что это объединение приурочивалось писателем к земской почве; отношение между земством и центральною властью понималось им именно так, как оно рисуется лучшими представителями современного государственного права".

 

Приведенные подробности и отзыв компетентного знатока нашей внутренней жизни о проектах Салтыкова-Щедрина, писанных в самом начале эпохи реформ, когда сам крестьянский вопрос был предметом усиленных споров или недоумений, когда было еще далеко до преобразований судебных и земских, — эти подробности любопытны именно по отношении к тогдашней эпохе: основные вопросы внутренней жизни, вопросы учреждений, стоявших в ближайшем отношении к народному быту, представлялись с замечательною ясностью этому молодому писателю, который с полным знанием фактического порядка вещей соединял глубокое убеждение в необходимости реформы, и указывал для нее разумные и удобоприменимые средства, руководясь желанием добра и справедливости, нимало не впадая в утопию. Едва ли кто-нибудь из наших писателей-художников обладал таким широким реальным знанием народной и общественной жизни, и какая громадная разница, например, с Гоголем, когда он, задумывая продолжение "Мертвых Душ", выспрашивал и собирал по крохам сведения о том, в каких формах живет то русское общество, которое он хотел не только изображать, но также и поучать.

В марте 1858 г. Михаил Евграфович был назначен вице-губернатором в Рязань; 3 апреля, он в том же качестве был переведен в Тверь и здесь несколько раз исполнял обязанности губернатора. Он продолжал, однако, много работать в литературе, и между прочим, в 1861 г. принял участие в полемике по крестьянскому вопросу; одна из его статей появившаяся скоро после обнародования положения 19 февраля названа в печати: "Об истинном значении недоразумений по крестьянскому делу". Известно, что в то время произошло, к сожалению, немало подобных "недоразумений", когда крестьяне самым искренним образом не понимали иногда настоящего смысла "положений", дававших им свободу, и Салтыков-Щедрин дает по этому поводу много совершенно справедливых указаний, настаивая на том, что меры, не выходящие из пределов законности, принесут пользу несравненно более действительную и прочную, чем меры "экстренные", и что волнения и беспорядки почти всегда могли бы быть предупреждены своевременным увещанием и соглашением. В других случаях, писатель вступал в полемику об "истинных интересах дворянства", где противником его был известный в свое время публицист Ржевский, сторонник консервативно-дворянской партии... Как здесь, где ставился прямо вопрос о фактических отношениях быта, так и вне публицистики, представления Михаила Евграфовича остаются всегда определенны и реальны: он всегда с точностью знает ту область жизни, из которой он берет свои картины; он знает не только реальную подкладку быта, но и его психологию...

В феврале 1862 года Салтыков-Щедрин в первый раз вышел в отставку. По-видимому, в это возбужденное время нашей общественной жизни, его в особенности влекло к литературной деятельности: он думал поселиться в Москве и основать двухнедельный журнал; но это не удалось; он переселился в Петербург и здесь, с 1863 г., принял ближайшее участие в "Современнике", возобновленном после запрещения, в половине 1862 г. Здесь он в особенности стал публицистом, вмешиваясь в различные вопросы, волновавшие тогда русское общество, конечно, в тех пределах, в каких могла действовать литература. Только немногое из написанного им в эти годы относилось к области беллетристики и вошло потом в сборники его повестей и рассказов. Эта по преимуществу публицистическая деятельность, на потребность которой указывало уже упомянутое намерение основать свой журнал в Москве, продолжалась около двух лет и, по-видимому, утомила его массою тех затруднительных условий, какими была обставлена печать.

 

В ноябре 1864 г. Салтыков-Щедрин снова вступил на службу и назначен был председателем пензенской казенной палаты; в ноябре 1866 г., он был переведен в той же должности в Тулу, а в октябре 1867 г. в Рязань. Эти годы были временем наименьшей его деятельности в литературе: им написано было только "Завещание моим детям" (в "Современнике" 1866 г., январь). Но деятельность в литературе была все-таки его глубокой органической потребностью. С 1868 г. он принял ревностное участие в преобразованных тогда "Отечественных Записках"; в июне того же года он вышел окончательно в отставку, переехал в Петербург и сделался фактически одним из редакторов "Отечественных Записок"; в 1877 году, по смерти Некрасова, он был утвержден ответственным редактором этого журнала и оставался во главе его до запрещения его в апреле 1884 г. Затем он помещал свои крупные произведения в "Вестнике Европы" и менее обширные рассказы в "Русских Ведомостях".

Михаил Евграфович не отличался крепким здоровьем. Уже в октябре 1887 г. он предвидел приближение смерти и делал свои последние распоряжения. Последние годы прошли вообще в тяжелых припадках болезни, которые все ухудшались, но до последних дней он продолжал работать; ему не изменяла умственная и нравственная энергия. Последней работой его были "Забытые слова", по-видимому, начало рассказа, мрачная картина нашествия смерти, в продолжении которой, быть может, должна была явиться картина забвения идеалов в упадающем нравственно обществе. С. умер 30 апреля 1889 г. и погребен на Волковом кладбище, рядом с могилой Тургенева и Кавелина.

 

Чрезвычайный успех произведений Салтыкова-Щедрина, при его жизни и по его смерти, указывает, без сомнения, что общество чувствовало великую нравственную силу его сатиры: его чтение нередко тяжело, но читателя увлекает неистощимое разнообразие изображений русской жизни, в глубине которых, при всей суровости осуждения, чувствуется искренняя и ревнивая любовь к своей родине. По всему складу своей натуры он был всегда и художником и публицистом вместе. "Его влекла к литературе, — говорит один из его биографов, — способность создавать образы, воспроизводить жизнь — и вместе с тем потребность прямо и непосредственно действовать на умы, восставать против застоя и регресса, способствовать торжеству "свободы, развития и справедливости", — этими тремя словами он сам формулировал, в "Мелочах жизни", общий смысл своих стремлений. Конечно, не он один видел в искусстве нечто большее, чем совокупность "сладких звуков"; но немного можно насчитать писателей-художников, в деятельности которых играл бы такую важную роль элемент борьбы, всегда верной своим целям, всегда новой в своих средствах. Эта борьба втягивала в себя писателя, овладевала им все больше и больше — но вместе с тем и он владел ею, сохраняя в самый ее разгар все свойства истинного художника. Житейская волна не тянула его вниз, не разбивала его о подводные камни; она несла его на себе, высоко поднимая его дарование". Источником деятельности С. было именно высокое представление о нравственной силе и долге литературы, "Деятельность С. начиналась в то время, когда наша литература впервые стала истинно просветительною силой. Молодая и полная веры — "веры в чудеса", т. е. в возможность быстрого и всестороннего обновления, — литература сороковых годов "создала человечные предания, честную брезгливость; несмотря на свою изолированность, она действовала на большинство тогдашней интеллигенции, в молодых отпрысках которой уже можно было подметить некоторые несомненные пробуждения, замечательные по своей мучительной искренности. К числу таких молодых отпрысков принадлежал тогда и С. — и впечатления молодости легли в основание культа, посвященного им литературе". Литературная деятельность осталась для него навсегда нравственным долгом. При всех превратностях в жизни общества, только за литературой осталась все-таки привилегия "глаголом жечь сердца людей": оттого он остался верен своему труду до последних дней жизни.

 

• В честь Салтыкова-Щедрина названы улица Салтыкова-Щедрина в Волгограде, в Липецке, Ярославле, Твери, Орле, Тюмени, Рязани, Пензе, улица и переулок вКалуге и др.
• До переименования улица Салтыкова-Щедрина была в Санкт-Петербурге.
• Государственная публичная библиотека им. Салтыкова-Щедрина (Санкт-Петербург)
• Мемориальные музеи Салтыкова-Щедрина существует в Кирове, Твери (см. Музей М.Е. Салтыкова-Щедрина в Твери), селе Спас-Угол Талдомского районаМосковской области.
• Памятник Салтыкову-Щедрину установлен в посёлке Лебяжье Ленинградской области
• Бюст Салтыкова-Щедрина установлен в в Рязани. Церемония открытия состоялась 11 апреля 2008 года, в связи со 150 летием с момента назначения Салтыкова-Щедрина на должность вице-губернатора в Рязань. Бюст установлен в скверике рядом с домом, который в настоящее время является филиалом Рязанской областной библиотеки, а раньше служил резиденцией рязанского вице-губернатора. Автор памятника — заслуженный художник России, профессор Московского государственного академического художественного института имени Сурикова Иван Черапкин
• Памятник Салтыкову-Щедрину М. Е. установлен в городе Твери на Тверской площади (открыт 26 января 1976 года в связи с празднованием 150-летия со дня его рождения). Изображен восседающим в резном кресле, опираясь руками на трость. Скульптор О. К. Комов, архитектор Н. А. Ковальчук. Салтыков-Щедрин был вице-губернатором Твери с 1860 по 1862 год. Тверские впечатления писателя отразились в «Сатирах в прозе» (1860—1862), «Истории одного города» (1870), «Господах Головлевых» (1880) и других произведениях.

Серия сообщений "Видеокнига":
Часть 1 - Cвятой Апостол и Евангилист Иоанн Богослов(видеокнига часть 1)
Часть 2 - Cвятой Апостол и Евангилист Иоанн Богослов(видеокнига часть2)
...
Часть 8 - Сказки Киплинга.
Часть 9 - Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин(часть 2).
Часть 10 - Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин(часть 3).
Часть 11 - Александр Романович Беляев - писатель-фантаст
Часть 12 - Жизнь со Христом. Слово в день памяти сорока Севастийских мучеников. Протоиерей Александр Шаргунов.
...
Часть 18 - Указание пути в Царствие Небесное.
Часть 19 - Преподобный Силуан Афонский.
Часть 20 - Лествица.

Серия сообщений "Аудикнига":
Часть 1 - Сказки к Пасхе (слушать)
Часть 2 - Святитель Лука (Войно - Ясенецкий) "Я полюбил страдание" (аудиокнига)
...
Часть 4 - Эрик Сигал "История любви"
Часть 5 - Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин(часть 2).
Часть 6 - Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин(часть 3).
Часть 7 - Жизнь со Христом. Слово в день памяти сорока Севастийских мучеников. Протоиерей Александр Шаргунов.
Часть 8 - Преподобный Иоанн Лественичник
...
Часть 11 - Ирина Муравьёва "Холод черёмухи"
Часть 12 - Ирина Муравьёва "Мы простимся на мосту"
Часть 13 - Колин Маккалоу "Леди из Миссолонги"