Романтическая драма «Сирано де Бержерак» поставлена Александром Синотовым и Сергеем Безруковым в творческом объединении «Арт Питер». Петербургская бродячая труппа во главе с неуемным Безруковым в заглавной роли и очаровательной Лизой Боярской в роли Роксаны продемонстрировала завидную физическую форму и умение говорить стихами.
Это традиционный советский репертуарный театр, ничем не напоминающий привычную легковесность и наглость антрепризы. Декорации, костюмы, музыка, отменное фехтование, классические сценические драки с кульбитами и переворотами. Грим – конечно! Нос – конечно! Хороший такой носяра из гуммоза, делающий Безрукова похожим на артиста Лыкова (Казанову из телевизионных «Ментов»). Ни строчки не сократили – все, как полагается: и парижский бульвар с женоподобным Монфлери (Александр Черкашин), и осада в Испании, и ночные бдения с Кристианом под балконом Роксаны, и коварный де Гиш (Сергей Кошонин), и дым и порох, и 14 лет заточения Роксаны в монастыре, и седой ослепший от удара бревном Сирано, еле волочащий ноги и его великолепно выстроенная смерть, героическая и гордая. На поклоны, поставленные, опять же, по классическому образцу, как отдельный дивертисмент, – Безруков выходит без грима на радость всем своим поклонницам, визжащим от восторга.
Играют актеры быстро, азартно и обаятельно. Хорош Кристиан (Андрей Кравчук) – в нем нет привычной для этой роли сладкой красивости, он большой, сильный, простодушный, белобрысый парень с детской улыбкой и незамутненными мозгами. Но у него есть своя гордость, которая гонит его на испанские пули, и впервые смерть Кристиана читается как самоубийство. Лиза Боярская чуть переигрывает в девочку – больше, чем надо, оголяет ножки, много трясет кудрями и старается говорить на высоких девчачьих тонах, что выглядит несколько фальшиво и лишает ее обаяния (главное – «обаяния ума»). Но стоит Роксане повзрослеть на 14 лет – и перед нами замечательная трагическая актриса, с благородным темпераментом и осмысленным взглядом умной и глубоко страдающей женщины.
Безруков. Во многом этого короля играет его свита, но на то он и носитель заглавного имени. Быстрый, реактивный, язвительный, обидчивый, ранимый, влюбленный. Конечно, Безруков играет Поэта Сирано (а кого ж еще играть Пушкину и Есенину?), для которого любовь к конкретной женщине – всегда любовь Петрарки к Лауре, что рождает бурю вдохновения и выносит талант на космическую высоту. Вдохновению подчиняется все, и все бросается в эту топку, не разбирая чувств и страданий – что свое, что чужое, не важно. Безруков, как человек, склонный к излишнему пафосу и воспринимающий свое служение Мельпомене как миссию, в романтической поэтической драме чувствует себя как рыба в воде. Стихотворные монологи взрываются фонтаном, жесткий ритм ростановского слога крепко держит весь нехитрый режиссерский рисунок спектакля, предназначенного, в первую очередь, старшеклассникам и старшеклассницам, которые уж точно знакомятся с легендарным текстом впервые.
От этой работы не стоит ждать особого авторского прочтения, она проста и безыскусна, как издание классики в серии «Школьная библиотека», что обеспечивает ей безусловный кассовый успех и ажиотажную массовость посещений. И если в ближайшее время издание томика Ростана с Сергеем Безруковым на обложке появится на книжных развалах – будьте уверены, его сметут мгновенно. Как сметались «Идиот» и «Мастер и Маргарита» после премьер телеэкранизаций.
Увлечение Сергея Безрукова простым, почти площадным театром открытых страстей и грубоватого народного юмора, видимо, тоже передалось генетически: когда-то в похожей роли блистал на сцене Театра имени Пушкина его отец, и вся Москва ломилась на шиллеровских «Разбойников» с Виталием Безруковым в роли Карла Моора. Безруков-старший так же нещадно рвал свое сердце и не прятал от публики залитого слезами лица, на что публика всегда реагировала с благодарностью, не жалея оваций и криков «Браво!» Наверное, игру Сергея Безрукова можно назвать старомодной, ушедшей в прошлое, – сегодня в моде эмоциональная скупость и сдержанность, мода на страсть уступила место моде на смыслы, режиссеры стараются максимально актуализировать классику, искать в ней современное звучание и узнаваемость. Нередко поиск нового языка приносит в жертву актерскую природу, и одной из печальных тенденций в мировом театре является постепенное вытеснение артиста из театрального процесса, сведение его роли исключительно к техническим функциям.
Актерская жадность (если не сказать всеядность) Сергея Безрукова вполне объяснима: пока другие ставят на дешевое и прибыльное мыло, растрачивая свой талант на убогую продукцию телевизионных шарлатанов, Безруков совершенствуется на классических текстах и на выдающихся героях мировой драматургии. И не ждет милостыни от режиссеров. А хватает сам, пока есть возможность.( Из инета)
