18 июля

Разговоры с Богуданом протянулись за полночь. Он попросил меня рассказать о Московских волхвах... я согласилась с некоторыми оговорками. Но расспрашивать почему-то стал совсем не о москвичах, а более об обитателях Сибири и Урала, как будто все российские родноверы проживают в одной коммунальной квартире. Так что информация моя оказалась по большей части довольно скромной, с оговорками, что именно и от кого я слышала, если речь не шла о непосредственно близко знакомых людях.
О фестивале мы говорили мало - до него еще было далеко, и я была более озабочена предстоящими похождениями в горах и на море. Особенно неясно было, что получится с морем. У нас была предварительная договоренность с Кельтом из Одессы, – приехать на дикий пляж и погулять там с его компанией "смехонатуристов". Но почему-то он не сообщил своего телефона, хотя последнее письмо от него было получено прямо перед отъездом. Отписавшись короткой и слегка обиженной фразой, я решила, что придумаю что-нибудь по ходу дела. Или поход продлю, или сниму где-то крышу над головой по умеренной цене и буду купаться самостоятельно.
Но когда я связалась с Дионисом уже с крымского номера, он вдруг передал нужный телефон! Кельт вовремя спохватился, и можно было возвращаться в первоначальным планам.

Современный Севастополь – весьма большой по территории город. Его разрезают многочисленные бухты – великий порт сформирован самой Природой. Греческое название придумано Екатериной II по принципу «русской Греции», но историческое название Севастополя – Корсунь, Хорсунь, свидетельствует о его связи с Божеством Солнца и давнем присутствии славян в регионе.
По быту растянутость города и сложность рельефа несколько утомляет. Городской транспорт ходит извилистыми маршрутами и застревает в пробках. Не вдруг сориентировавшись в этих особенностях, я в первый же день вместо пляжа и осмотра города потратила больше трех часов на предварительную покупку автобусного билета... да на этот автобус еще и опоздала – на каких-нибудь десять минут, но его уже, как говорится, след простыл. Впрочем, потеряв всего лишь несколько гривен на обмене, я уехала еще на полчаса позже. Жальче всего было бестолково проведенного дня. А на его излете ждало энергичное начало похода.
В седьмом часу вечера я сидела в автобусе, вертя головой на открывшиеся красоты гор и побережья, и одновременно стараясь не пропустить поворот на село Оползневое, от которого должен был начаться подъем на Ай-Петринскую яйлу.



Дорога из Севастополя на Южный берег Крыма

Водитель подшучивал: мол, поворот давно проехали, а напарник уже взял ноль семьдесят пять и лучше поехали с ними, чем лезть в эту гору. Я была, видимо, не на шутку перенапряжена, так как восприняла предложение почти всерьез. И стала отговариваться тем, что не пью. Объяснять, что собираюсь полезть "прям на самую высокую гору", тоже не стала. В конце концов, я туда еще не залезла и неизвестно, сколько именно шагов смогу пройти в избранном направлении... так что ладно - пусть думают, что приехала в деревню - это лучше, чем путевка в дурдом, хотя бы и мысленная. А вид у меня - чистый дурдом, хотя бы и с этим "минимальным", но по виду огромным станковым рюкзаком, который я к тому же не в силах поднять на плечо, и каждый раз для его надевания нуждаюсь в хорошей тумбочке.

В 19 часов меня высаживают у "там такой горы", в которую я зафигом поперлась, по глубокому убеждению веселого водителя. Навьючиваю на себя рюкзак с придорожного парапета и вперед.



Место, с которого начался подъем. Шоссе идет высоко над морем.

В этом походе я собиралась всерьез использовать возможности GPS и убедилась в их несомненной полезности. Например, сразу увидела, что меня высадили совсем не на том повороте, о котором я думала, а гораздо дальше - уже далеко проехав на село. Именно здесь находится официальный поворот на Ополозневое и шоссе поднимается в гору плавно... И очень-очень медленно.
Приходится на ходу менять планы и сворачивать не на те дороги и тропы, которые были сначала намечены на карте. Сходя с шоссе на грунтовку, прошла мимо нескольких автомобилистов. Со мной опять заговаривают, как с ненормальной. Но вроде дела идут ничего... Рюкзак, зараза, все-таки тяжелый. Я подымаюсь с ним очень медленно... но не без упорства. По плану должна до заката дойти до места, где на карте обозначены родники и небольшое озеро. Еще небольшой подъем по высохшему руслу, и я оказалась на грунтовке, не обозначенной на моих картах. Судя по всему, она идет от санатория "Голубой залив". А вот пустошь эта после небольшого участка леса хорошо видна на карте. На ее краю я решила передохнуть... и попалась! Кочки по краям дороги вовсе недостаточны, чтоб аккуратно принять рюкзак на спину... И я решаюсь подняться из положения на четырех точках... подозрительно напряглось что-то в поясничном позвонке. "Здоровый позвоночник - залог счастья и успеха", - повторяю как мантру раз пятнадцать при дальнейшем подъеме. Позвоночник вроде скушал эту сентенцию и не особенно достает... только намекает, что лучше так более не поступать, раз уж я так дорожу здоровым позвоночником. Ага, дорожу, конечно. Медленно переставляю ноги по дороге, которая становится все более крутой. Наверное, не дойду сегодня до запланированного места... Но надо хотя бы набрать еще немного высоты и найти что-то подходящее для ночлега в лесу. Проверяю высоту по GPS. Вообще-то она набирается быстрее, чем я думала.
На самом деле крутой подъем не так уж плох. Можно идти медленно… и всё равно результат будет заметным. Более слабый путник может на таком подъеме обогнать сильного, но идущего по длинной дороге с перепадами по высоте. Это я уже проходила – на Чатыр-Даге. Но здесь обгонять некого, и меня никто не обгоняет и не идет навстречу на ночь глядя – ну и хорошо, мне нравится быть здесь одной, сама себе и доктор и пациент. Хватит косых взглядов – куда и зачем ты прешься на ночь глядя.







Если присмотреться, можно увидеть, как одни и те же скалы сначала маячат вверху, потом оказываются ближе… а на следующий день видны внизу.

Еще немного – и я уперлась в шлагбаум и надпись рядом с ним: здесь начинается участок воспроизводства охотничьего хозяйства. Звери тут вроде как выполняют заповедь божью плодиться и размножаться. А уж проклятие быть добычей хищного животного человека осуществляется над ними на другом участке. Под воздействием радостной вести я сразу зашагала веселее… Молнии на табличке предупреждают, что вам проколют шины… но я-то пешком.

Дойдя до места, где по карте должен был располагаться родник, я не увидела ничего, кроме легкой сырости на дороге. Отклоняться влево и смотреть, найдется ли озеро, желания не было. Солнце уже садилось за ближние скалы… К счастью, в горах день длиннее. Чуть выше, на развилке нескольких дорог и троп я углубилась в лесок и подобрала место для первого одинокого ночлега… Я гордилась собой: едва не сломавшись в самом начале, морально и физически, всё же успела за каких-нибудь пару часов подняться с 200 до 600 метров по высоте. Завтрашний подъем представлялся в весьма радужном свете: в конце концов, до перевала оставались те же 400 метров подъема! Потом немного пройти по яйле (верхнему плоскогорью) до Ай-Петри. Вполне возможно, что часам у 10-11 утра дело будет сделано – надо только встать и выйти пораньше.




Палатка на заросшей тропе.

Продолжаю писать уже в Москве… привычка вставать и ложиться по Солнцу пока держится. Задним числом замечаю, что в этом путешествии как обычно, ярко проявилась характерная особенность. Когда я напряжена и встревожена перед каким-то делом, оно еще, может быть, и удастся… очень часто удается. Крайний энтузиазм и уверенность чаще всего ведут к провалу… хорошо, если не буквальному на 100 метров, однако. Так что ничего удивительного, что восхождение на ночь глядя оказалось быстрым и успешным… а следующий день не в полной мере оправдал мажорные ожидания.

Фотографии Верея_Славия : Крым 2008

Путешествие первый вечер

Фотографии Верея_Славия : Крым 2008

Путешествие, первый вечер

17 июля

Из развратной московской жизни я везла с собой привычку относительно много и вкусно лопать, и оттого с утра размечталась о вареной картошечке, которая хороша и в Курске, и в Белгороде, и в Синельникове, и в Мелитополе. И вырастить ее в этих краях умеют натурально, и приготовить с маслицем и укропом. Мечты, однако, несъедобны. Курск был давно позади, а в Белгороде и Харькове ждали погранцы и таможня. Глухо задраенный вагон составляет непреодолимое препятствие для мирового терроризма и контрабанды вареной картошки. Заглянув в расписание, я смирилась с мыслью, что раньше 5-6 часов вечера ничего такого не светит. Да, еды у меня с собой, конечно же, не было. Буржуазная разболтанность дошла до того, что чаще всего я сначала думаю, что бы хотелось съесть... а потом уже иду это добывать. Выходит какая-то компенсация за проведенную в очередях молодость и деловые запасы по всем полкам. Вот... вчера при сборах мне больше всего хотелось сока. И сейчас у меня есть 2 литра сока.

Впрочем, следовало обратить внимание на проблемы посерьезнее. Коробки с книгами могли озаботить украинскую таможню. Новые книги от 3 до 10 экземпляров каждого наименования. Я уже тихо репетировала неморгнувглазомбайку про подарки для фестиваля. Это могло плохо прокатить, но тревоги не было. Подвернулся знакомый дух из железнодорожных и взял на себя расклад.
Когда таки пришла таможня, нас оставалось в купе 3 человека - я и молодая обаятельная пара. Еще один попутчик покинул нас как раз в Харькове. Кто с кем едет, поднимите нижние сиденья, сколько с собой денег. Все эти вопросы достались попутчикам, я сохраняла пассивность - ждала, когда всерьез примутся за мою персону. А ведь рассказ про подарки может и не прокатить... интересно, сколько придется платить? В это время бдительный взгляд таможенника уперся в верхнюю полку. "А это чей рюкзак?!" - "Мой!" - "Что в нем?!" - "Палатка, спальник, в горы иду!" (Однако, чистая правда). Ребята желают мне удачи в походе и уходят со слегка отвисшими челюстями, не заговаривая про нижнее сиденье. Свершилось, мы на бывшей родине, а ныне в загранице.

А картошечка, вареная картошечка пришла ко мне раньше ожидаемого... Хотя и с нагрузкой в виде куриной ножки - но это была она! Ее носили по вагонам тетки, влезающие в поезда на минутных полустанках. Тоже ведь воспоминание детства, Лозовая, Синельниково, вареная картошка. Мои дети за три-четыре поездки вряд ли успели выучить Курск-Белгород, Лозовая-Синельниково, Мелитополь-Джанкой - но я-то 17 лет так проездила, пока родственники не продали ту хату в Евпатории и очень задешево.

И конечно, в Мелитополе уже были фрукты - как всегда, ведерками, большими авоськами, 4 дыни за российский стольник. А дело уже к вечеру; время на телефоне-коммуникаторе как-то само переставилось вместе с часовым поясом - во время дорожных экспериментов с навигацией.



Проехали Запорожья – море подсолнухов за окном



Рукотворное Каховское море

Соседи мои, парочка юных студентов Щукинского, и в самом деле переполнены артистизма, и в силу этого так и просятся в рассказ... но что-то их туда не очень пускает. Девочка, предельно выхоленная и капризная, и ее партнер, спокойно уступающий ей во всех пустяках и внезапно принимающий безаппелляционное решение по существу - и в результате Марусечке или как ее там приходится в последний момент отказаться от попытки запихнуть не соответствующий феерическому прикиду рюкзак в стильный матерчатый баул через плечо. А сделать наоборот, как ни досадно. Век бы я с вами ехала, ребята, припомнили бы мы еще пяток интересных дорожных игр... Но вместо этого я тихо накручиваю себя, представляя положение с тремя коробками книг, не говоря уж о рюкзаках и пакетах, если что-то вдруг не заладится со встречей.
Но встреча прошла по плану. Нашли меня, нашлась машина, запоздало хлынул дождь, когда вещи уже были в безопасности. Редкий случай, но в Крыму в этом году тоже дождливо - то к вечеру тучи набегут, а то и среди дня гроза разразится. Кажется, тент в горах очень пригодится - как бы еще научиться место выбирать, чтобы водой не смыло.

Фотографии Верея_Славия : Крым 2008

Из поезда

... Едва поезд отъехал и проводник проверил билеты, как мне захотелось перекинуться с Дионисом парой слов по мобильнику. Знакомый звонок прозвучал где-то в вагоне! Неужели он выронил здесь телефон? Но всё оказывается еще веселее. Когда мы вошли в здание вокзала, уже объявляли продолжение посадки на мой поезд, и как раз в это же время с Диониса из-за его героических усилий упала поясная сумка. Я хотела приладить ее на место, но он предпочел положить ее в пакет с моими вещами. И теперь его сумка едет со мной в Крым... если мы не найдем средства немедленно отправить ее обратно. Я, по крайней мере, из поезда не выпрыгну!!!
К большой радости, Дионис оказался в машине у Хельги, и вот я говорю с супругом через ее трубку. В Крым отправился не только мобильник, на котором завязано незнамо сколько дел, особенно после того, как я уехала. В сумочке нашлись еще паспорт, ключи, заряженная на год транспортная карта... Хаха. Говорит, что на работу не пустят без паспорта - вот и отдохни два дня, поработай дома. Проводница порадовала - они с напарницей снова будут в Москве вечером в субботу. Более разумных вариантов не обозначилось. Хотя в первый момент в голове вертелся Курск и встречные поезда, но это было мало реально.
Лучше бы, конечно, со мной ехал собственнолично обладатель ценных девайсов! Одиночные походы по горам мне не внове, но не многодневные с большим рюкзаком. Правда, я минимизировала его как могла - вместо палатки взяла один только тент безо всякой арматуры. Пенка, спальник, теплая кофта (ветровка излишество), никаких котлов - только хлопья, которые можно развести холодной водой, и к ним возьму еще сухофрукты и орешки. Но всё равно может оказаться тяжеловато. Расчет только на второе, третье, четвертое и пятое дыхание (сколько там у нас их в запасе?). Походный рюкзак мирно лежит на третьей полке, коробки в багажнике, маленький деловой рюкзачок и пакеты под рукой.

Да, и я ведь в прошлую ночь не ложилась спать? А в том числе и потому, что представляла себе плацкартный вагон душным, шумным, переполненным, но чтобы все равно отрубиться вмертвую. А тут вовсе даже и прохладно, тихо... Многие боковые места свободны. Тем более прекрасно будет выключиться до утра. Правда, в поезде я всегда просыпаюсь рано, и сон вышел лишь часов на 6. Зато он был честным и добровольным.

... Интересно, а зачем вообще мне до такой степени понадобилось "торжественно и официально" запрашивать Богов о сроке завершения своей жизни год назад? И почему они не ответили, как часто отвечают на некорректные вопросы что-нибудь вроде "ответа нет, это еще не решено", как случилось с другим вопросом, который я задавала одновременно? Впрочем, как именно случилось - лучше не пересказывать в сотый раз по новой, а просто ввести в эту повесть отрывок из другой книги. "Новейшая История Творца", переработанная по неисповедимой судьбе таких книг, начинается теперь как раз с истории предсказания смерти, полученного мной от талантливого медиума и хорошей подруги.

– Около года! – радостно воскликнула Надюша – Чудь, – чтобы закончить это дело, тебе понадобится год… или чуть меньше, где-то около девяти месяцев.

Она была так довольна, потому что ответ пришел мгновенно, без каких бы то ни было раздумий.
Медиумом Надюшка стала практически в первом обряде, в котором участвовала. Четверо женщин раскрутили Раменя (не в современном жаргонном, а в буквальном смысле, как в детской игре), и он с закрытыми глазами уверенно указал на ту из нас, которая должна была услышать ответы Матери-Земли на вопросы остальных. Так оно дальше и повелось, что это была Надя! Само собой выходило, без колебаний. Нужный человек не так уж часто встречается.
Способность слышать ответы от Земли, деревьев и всяких прочих видимых и невидимых существ вполне соответствовала Надиному главному духу-помощнику, определенному на прошлогоднем Жизниграде с помощью изобретенной мной «карусели». Ее главным покровителем оказался Баюн – он и помог ей быстро проявить себя в новом деле. Вместо того, чтобы мяться, колебаться, спрашивать «а как это», «а правильно это или нет», она сразу стала решительно отвечать на вопросы – и не просто «да» или «нет», а когда надо, могла также сказать: «вопрос не решен», «в ближайшие две недели не получится», «он не хочет отвечать», ну и так далее.

Мой второй вопрос к ней был более изощренным по форме. Я предложила ей представить такую картинку: человечек внизу, на Земле. Он смотрит в какое-то место наверху – может быть, в ином мире или в воображаемом пространстве. Что он решит: пойти туда самому, остаться здесь, послать кого-то другого? Задумавшись чуть дольше, но тоже довольно быстро, Надя сказала: «Ни то, ни другое… Вопрос не решен». Она была права! Я спрашивала о судьбе человечества и о возможности построения нового мира, «новой Земли», на которой сойдутся люди, жившие в разные эпохи: будет ли наконец реализован этот проект, и если да, то будет ли он существовать одновременно с обычным человечеством или сменит его. Ну разумеется, безумные узлы вокруг этого вопроса пока не развязываются с налёта.
И наконец, я попросила ее описать место, в котором я смогу получить наилучший ответ на еще один, чрезвычайно важный для меня вопрос. Она описала лес, водоем… и предположила, что это похоже на парк возле моего дома. Я спросила:

– Есть ли на воде какое-то движение или сооружения какие-нибудь?

– Нет, просто спокойная, ровная вода.

Гм. На главном пруду Воронцовского парка после недавней реконструкции били во все стороны струи фонтанов. Но два других пруда остались в своем прежнем виде. А четвертый пруд, возле самого нашего дома, давно засыпан, и на его месте отгорожена новая стройка. Именно в этом, четвертом пруду Миша в детстве вылавливал несметное количество бычков-ротанов, и я нажаривала на всех большую сковородку. А на перешейке между вторым и третьим прудом впервые обратилась к Стрибогу год назад, перед отлетом к нему же, к Мишке... Связала с именем Стража границ, нелюдимого Духа пространств узенькую полоску суши, превратила в алтарь место меж двух старых тополей.
Может быть, там я и смогу еще более определенно почувствовать, что моя сегодняшняя связь с умершим сыном не иллюзия и не обман? Да, слова обман и иллюзия здесь не синонимы. Иллюзией были бы мои собственные фантазии, игра подсознания, вольное толкование смутных ощущений. А обман - возможные шутки духов: контакт действителен, но с кем? Откуда любой из нас может наверняка знать, даже о самом явственном ощущении контакта, даже при самых невероятных обстоятельствах, что это «именно тот, о ком он думает»? И я не случайно сейчас задержалась на этом вопросе – скольк раз он мне задавался... а сколько раз я сама его задавала? еслои бы писала фантастическую вещь, по одному только наитию и вдохновению, то не стоило бы на нем застревать; но я пишу строгую хронику, щепетильно вникая в детали. Потому буду точной, как контрразведчик. Ведь контрразведка духа - одно из моих главных назначений в этой жизни - не правда ли, Родные Боги?

Боги Нави и Боги Прави! Предусмотрительно зажав ответ на глобальный и стратегический вопрос о судьбе человечества, вы не отазали мне в намеке на какое-то большее удостоверение в реальности связи, которую я и без того чувствую не менее определенно, чем воспринимаю находящегося рядом человека. Стало быть, конец связи. Я заранее подготовила эти три вопроса. Если бы Чудь не приехала на праздник, я попросила бы ответить Любомира, но утром, когда я уже было решила к нему обратиться, неожиданно увидела на телефоне ночное сообщение от Нади: «Мы всё-таки едем». Она отложила свои дела на поздний вечер и теперь блестяще выполнила мою просьбу!

Но вопреки железному правилу не переспрашивать и не перегадывать я всё же спросила:

– Попробуй еще раз проверить ответ на первый вопрос – не получится ли чего нового?

– Нет, – так же радостно и уверенно заявила Чудь, – совершенно точно, год или чуть меньше.

Общий ритуал в это время продолжался: люди разбрелись по лесу в поисках даров земного плодородия. Мы отмечали традиционные Пожинки, день завершения сбора урожая, благодарения Земли и Богов и обмена с ними созидательной силой. Пошли куда глаза глядят, кого куда ноги повели – кто босиком, осторожно нащупывая неровную поверхность великого материнского организма, а кто в ботинках на толстой подошве, как сподручнее современному человеку – непросто выдернуть из-под его ног привычную носорожью защиту.
В этот день я решила попросить у Земли ответить на несколько вопросов, которые неотступно и мучительно вертелись в голове. Я потратила накануне полчаса на телефонный разговор с Надеждой, когда она решила было на праздник не ехать – семейные, мол, дела никак нельзя оставить. Редчайший случай – я позволила себе откровенно выразить огорчение: в последний день перед праздником самые заинтересованные в наших делах люди вдруг разбегаются кто куда – а кому тогда и зачем это вообще нужно? Моральное давление сработало. Уступить пришлось не только подруге… Ее неохота ехать могла быть связана еще и с нежеланием духов отвечать на какой-то из вопросов. Может быть, именно на этот, первый. Но когда дошло до дела, ответ был очень быстрым и решительным. И теперь мне было страшно не по себе. Ведь я спрашивала о завершении своего жизненного пути. Менее года…

Вот почему все вопросы были зашифрованными! Надя мгновенно выскользнула бы из объятий благодушно медитативного котика-Баюнчика, если бы я задавала их напрямую. Наши отношения больше, чем просто участие в общем деле. Это еще и личная дружба и симпатия. После общения на Жизниграде Надя привязалась ко мне. А еще общая близкая принадлежность к корню Даждьбога... Духа царственного и авантюрного, ожигающего преданные ему души лучами солнечной короны, которые проникают далее кожи – к мышцам, к послушному сердцу, и неустанные сердечные колебания при любых обстоятельствах остаются верными и регулярными, как путь солнечного диска на небе. Хитроумного игрока, неожиданно взвинчивающего нервы отраженным от клинков лунным блеском: острые лучи освещают темный плащ убийцы – и не понять, страх или торжество движет порывом руки и спонтанными изгибами всего тела, когда ты уворачиваешься и наносишь быстрый ответный удар, и притом необъяснимым образом успеваешь следить за красотой момента – а полная Луна, пересытившая врагов неукротимой злобой, успевает позаботиться и об удобстве твоего маневра, выгодной для тебя игрой света и тени – и за всем этим отточенные, как лучшая сталь, замыслы Даждьбога. Духа, разжигающего женские души чем-то, что кажется средоточием похоти, но в действительности – предвкушение идеального объятия, мощного и утонченного одновременно – ожидание никогда не оправдывается в действительности, потому что единственный, кто может его удовлетворить одним только легким касанием – сам дух, если поймать его с поличным в самый момент соприкосновения и не дать увести себя в банальные эротические иллюзии.
Солнечное Божество держит в руках жизненные силы наши (не только прямых потомков своих, но и всех прочих) – мы ведь живем по сути на Солнце, и байки астрономов про миллионы километров от Земли до Солнца мало научны – они просто называют расстояние до такого места на бушующем светиле, где человек сгореть мог бы, не успев ничего почувствовать – разве что его душа, отлетая, еще минуту-другую отходила бы от шока разноцветными фантазиями. Жителям Земли заботливо выделено местечко в умеренно теплой, не слишком плотной, но физически ощутимой части короны царской – так, чтобы в самый раз было тепла и света, прямо получить из рук в руки или накопить про запас. Даждьбогу впору вершить среди людей суд и справедливость, соблюдать толковое распоряжение своими дарами. Но давно уж это Божество не приводит духовных потомков на царские троны и в президентские кресла, за малым разве исключением. Растит, если уж наделит кого своим семенем, по большей части людей скромных и непритязательных, склонных к занятиям искусством и духовному постижению. Царственные замашки за гладью тихого омута еще рассмотреть надо. Стало быть, управление серьезными ресурсами ныне в чьих-то других руках? Видимо, так. Некоторые, наблюдая такой расклад, утешаются гордой мыслью: мол, политика – дело однозначно грязное, а я выше нее. Я к такому снобизму отношусь с подозрением… Не выше мы, а ниже, не дотягиваемся и не можем изменить реальности, так что же морщиться на зеленый виноград? Была бы погода летная – можно бы перышки почистить и крылышки расправить. А пока неблагоприятные ветра заставляют голову пригибать, и Даждьбог зря не даст своим потомкам увязнуть в духовно опасном деле.
Мы с Надеждой обе тонким своим составом, по рождению к этому Духу тайно сопричастны. Оттого и мне тепло с ней, и она стала одним из немногих людей, с кем я время от времени решаюсь поделиться своими проблемами, а остальным при любой погоде приходится созерцать железобетонный бункер уравновешенности и оптимизма.
Нет, я не стала объяснять ей значение ответов, тем более что она с дочкой и приятелем вскоре заторопилась в Москву.
Обстоятельства располагали поверить в предсказание. В последние годы я неоднократно, на разные лады продумывала мысль об уходе. А к тому же много лет назад решила, что в случае смерти любого из моих детей последую вслед за ним. И вот месяц спустя после того, как Миши не стало, мне сообщают, что задушевная мечта скоро исполнится. Но это… почему-то это не радует. Вы понимаете, не сходятся какие-то контрольные суммы. Да, мои возлюбленные Боги, я страшно хочу с вами воссоединиться! Да, я понимаю, как трудно вам удерживать меня здесь… Почему же я так расстроена свалившимся на голову прорицанием – радуйся: ты просила конфету – тебе ее обещали, и так скоро! Да в общем, чувства понятные. Во-первых, неизвестность. Мало ли что обещано в мечтах, а каково оно на вкус? Во-вторых, не конфетой здесь пахнет, а железным привкусом поражения, крупного стратегического просчета. Явно придется оставлять дело, еще не вставшее на ноги. В-третьих – протестует воинская натура – как представишь себе смакующих новое несчастье врагов… Ведь подымала как-то голову надежда, что прорвемся, сдюжим, совершим невозможное.
Во время вечернего обряда я рассказала остальным о полученном предсказании, но возможно, не все уловили его смысл или быстро забыли про него. И на следующий день пришли основательные сомнения. Я поняла, что это предсказание, как и положено ему быть, о двух концах. Да, весьма вероятно, что я действительно умру в ближайший год. Я не ушла сразу вслед за Мишей, потому что испытала теснейший контакт и с его вещами, и с обычным строем его мыслей, приходящих ко мне уже из других измерений, и решила серьезно поработать с этой новой реальностью. Я вдруг резко продвинулась в занятиях музыкой, и это началось в день, когда его тело отключили от аппаратов. Утром этого дня я готовилась к комиссии, которой предстояло немыслимое дело – определить точную границу между жизнью и смертью, и тронула клавиши его органоны; пальцы наиграли простейший, легкий мотив, причудливо связанный с происходящим. А мысли, возникающие в голове в следующие ночи? Некоторые из них были как бы подсказаны длительным опытом жизни без зрения. Мысли незрячего человека, привыкшего ходить по улицам с тростью. Правда, иллюзия, обман? Поможет ли перешеек между прудами в нашем парке найти единственный, правильный ответ? То ли это место, о котором я спрашивала?
Над возможным местом и обстоятельствами собственной смерти я ломать голову не стала. Кто обещал – тот пусть теперь и планирует. В конце концов, у всякого прорицания есть оборотная сторона. Возможно, за предсказанием стоит нечто другое. За год я наконец решу какую-то важную задачу, завершу важнейшее дело своей жизни. А может быть, и то, и другое – и дело завершу, и уйти спокойно смогу? Ага. Последний вариант не пугает. Похоже, тягостные переживания были вызваны скорее мыслью о поражении, чем страхом перед смертью. Я давно стала частью вашего замысла, мои возлюбленные, и принимаю новый вызов. Надо завершить хотя бы очевидные, вполне зависящие от меня дела. И в первую очередь – «Новейшую историю Творца». Книгу, которую я не хотела писать, но написала. Которую хотела издать и активно продвигать, но до сих пор оставила без движения. Наконец-то всё связалось! Я поняла, что и как мне с ней делать, мне не нужны гадания и подсказки, чтобы поступить с ней так или иначе. Я точно знаю теперь, почему так, а не иначе.

Вернусь на пару лет назад, в начало 2005 года. Попытки найти работу срывались, а между тем половина и без того смехотворной зарплаты Любомира уходила на выплату кредита за ноутбук. Зато ноутбук сыграл важную роль в эпохальном труде воплощения Божественного замысла. Он не подключался к нашей древней домашней локалке – не было на его созвучном современности боку гнезда, в котором мог бы угнездиться допотопный коаксиальный кабель, и оттого почтенное старомодное оборудование отказывало новичку в связи с мировой паутиной. Зато появилась уникальная возможность засадить себя за ноутбук, почти как в камеру-одиночку – ни тебе форумов, ни новостных лент, ни рифмованных рецензий на новые стихи Татьяны Д., Татьяны У. и Татьяны М.… Вообще-то надо было устраиваться на работу. Но какая там работа, если голова заморочена интереснейшими беседами с невидимыми партнерами. Раз за разом собеседники подавали идею записать эту уникальную информацию, привести ее в систему. Но я не понимала, зачем это надо. Кто обязан верить в странные вещи, которые мне рассказывают или показывают в образах? Двойничество Христа и Пилата, авантюрная подмена возлюбленной Творца на духа неведомого происхождения, недавняя блестящая победа над Люцифером – для романа это как-то могло бы сойти, но писать подобные вещи всерьез мне не казалось порядочным. Разумеется, я просила у Богов серьезного роста своих способностей, так чтобы их демонстрация помогла убедить людей, что им преподносится не выдумка и не шутка, да и я сама могла окончательно поверить в это. Да, я заигралась, я живу в этом невидимом другим мире, я верю в него, но какова подлинная цена этой игры? «Я еще буду с тобой когда-нибудь бороться за истинную веру», – написал мне Велимир, когда познакомился с законченной рукописью. Он, стало быть, знает, какова истинная вера? Повезло мужику. А я всего лишь знаю, что он живет подобными же видениями и общими построениями, и время от времени неплохо описывает то, что ему открывается. А что ему открывается – истина, иллюзия, хитроумные выдумки охочих до контакта духов?
Но все-таки я написала, написала втрое больше, чем собиралась вначале, так и не дождавшись печатей и верительных грамот. По слабости характера? Уломали меня? Ага, даже, можно сказать, доломали. В какой-то момент оказалось, что думать ни о чем другом я уже не способна, а сложная, путаная информация перестала умещаться в голове. Задавая Богам в четвертый, пятый, шестой раз одни и те же вопросы, я поняла, что записать будет проще. Но писать лично для себя – ненужная роскошь. Раз так, – сказала я себе – напишу в форме, пригодной для передачи другим, а там посмотрим – возможно, рано или поздно появятся средства для подтверждения или хотя бы продвижения написанного.

Введение к книге набросала так, вчерне, для раскачки, для себя самой, решив, что окончательное предисловие напишу, когда справлюсь с основным текстом. Но потом не стала его существенно менять. Перечитав, я и сегодня нахожу его вполне достойным и хорошо продуманным. Это позже я увлеклась и описывала свои видения как совершеннейшую реальность. Но они и были реальностью! Да, я была там, это действительно происходило! Я видела, слышала, я ощущала всё это! Вопрос лишь, каковы были масштабы мира, в котором происходили описанные мной события. Как именно он соотносится с действительным устройством и историей мироздания.

16 июля (продолжение)
С начала этого лета нам почти не удавалось встретиться с Чудью - сначала из-за ее сессии, а потом уже черт знает из-за чего. Но перед отъездом она все-таки заскочила. Она помогла мне упаковать пару коробок с книгами - третью оставили Дионису. Книги предназначались для фестиваля "Рунный посох", под который я собственно и подрассчитала сроки и направление. Фестиваль должен начаться 1 августа и закончиться четвертого. Я договорилась, что в Севастополе организаторы заберут у меня книги, и дальше - мой свободный полет - горы, пляж, а если времени чуток останется, то успею и на ноутбуке постучать.
На фестивале я проведу небольшой семинар по Карусели Хранителей Удачи. Эта система сейчас очередной раз существенно продвинулась. Я нашла подход не просто к "общей настройке на удачу", но и к тому, как прикладывать Карусель к решению частных проблем. Это создает перспективу длительной работы с людьми по этому методу, пока они сами не овладеют им достаточно виртуозно, чтобы вычислять нужные подходы к частным вопросам. И наконец, пришел правильный подход - как строить отношения с людьми с учетом их раскладки по Карусели. По этой теме я долго ходила вокруг да около, правильно определяя возможности манипуляций, непонимания и порчи отношений из-за разницы в раскладках. Новая схема оказалась простой и рассчитанной исключительно на восстановление позитива в отношениях. Кроме того, у меня накопился хороший опыт удаленной работы по этой системе. Теперь есть что предлагать народу - это уже не одноразовая диагностика, а основа для долговременного острудничества с теми, кто сумеет оценить достоинства метода.
И Чудь я тоже просила зайти перед отъездом, чтобы рассказать ей о новых идеях, и она могла бы опробовать их на практике. И хотя времени оставалось в обрез, мы успели немногот поговорить о новых наработках. И тут же пришлось проститься. Она со своим другом через несколько дней собиралась ехать на Азов, и там вести более цивильную жизнь, чем планировала я.
Прибежал из магазинов Дионис, приехала Хельга, которая согласилась проводить на вокзал. После нескольких знойных дней над Москвой разразилась гроза. Уезжать в дождь - хорошая примета; вроде как место грустит о разлуке с тобой. Хельга провокационно спросила, не увезу ли я дожди с собой. Но ее идея не особо прокатила. Крымский дождь я увидела лишь в первую ночь, когда остановилась у Богудана и Перкияры, и с того момента путешествие проходило под ясным небом и легкими облачками. И лишь 28 июля гроза согнала с дикого пляжа компанию смехонатуристов, а мне дала окончательный повод сбежать от пляжной экзотики. Зато теперь, в Подгорном, уже второй вечер заряжает дождь, сокращая прогулки по окрестным горам и подталкивая к продолжению летописания.
А из Москвы дождик со мной вовсе и не уехал, и чествовать 21 июля Перуна (второй год подряд без меня!) Содружеству Славия тоже пришлось под проливным дождем. Ну ничего, ребята, мне бы с этим дождиком в горах хуже пришлось...

Подъехать к вокзалу в плотном автомобильном потоке, перетащить три тяжелые коробки, даже не перевязанные, до поезда - всё это оказалось настолько суетно и напряжно, что Дионис в итоге совершил крупную промашку. И я вовремя не вспомнила... Только свербило что-то, когда мы прощались, было тяжело на душе, так что плакать тянуло, но из-за его ли ошибки или из-за предчувствий в будущем еще большей кривизны?
Едва поезд отъехал и проводник проверил билеты, как мне захотелось перекинуться с Дионисом парой слов по мобильнику. Знакомый звонок прозвучал где-то в вагоне!
.........

=================

Ну вот пока и всё. И пожалуйста, не рассказывайте мне, что бывает, а чего не бывает. Со мной чего только не бывает!

Привет всем!

Сейчас прочту ваши комментарии по предыдущим сообщениям и кое-что еще заброшу... Собственно до самой поездки дело еще так и не дошло ;)))))

Меня вдруг пробило на работу над книгой, которую мы с Дионисом начинали в Москве. Закончила давно запланированную часть - теперь буду дальше о поездке писать.

Забросила в альбом 29 фотографий из Крыма. Надеюсь, что это во многом заменит рассказ. Вообще их уже 700, но пока вот так.

Завтра начинается фестиваль.

Фотографии Верея_Славия : Крым 2008

Фотографии Верея_Славия : Крым 2008

Избранные фото, Крым 2008

16 июля 2008 г.

Вообще не ложилась спать накануне. Попробовала с вечера уложить большой рюкзак так, чтобы он был практически готов для похода. Сбор остального отложила на дневное время. Не останавливаясь всю ночь переписывалась с разными людьми по мейлу, строчила что-то в инете, кто-то ловил по асе. Несмотря на всю эту суету, успела почти довести до конца редактирование книги - той части, которую собираюсь сейчас опубликовать. Пыталась втолковать Дионису, как издавать ее, если я вдруг из Крыма не вернусь. Но он не особо прислушался. Перевел разговор на завершение жилищной сделки, которое без меня оказалось бы более чем затруднительно.
В середине дня я собиралась поехать к Тимофею и его жене - провести небольшие поминки по его брату, который умер ровно год назад. Вскоре после этого у Тимофея родился сын - так уж получилось, что бабушкой меня сделал пока лишь младший из четверых детей... Может быть, и к лучшему, но ехать никуда не пришлось - Тима сам оказался поблизости, и мы с ним посидели пару часов. Откровенно говоря, дату отъезда 16 июля я назвала наобум - можно было бы собраться днем раньше или двумя позже. И в кассе выбрала поезд на поздний вечер, хотя был и дневной. Крым... Было несколько лет в начале 90-х, когда я открыла детям дверь в новый для них мир. Большую часть времени мы проводили на пляже, но за этим следовал горный поход. Крым - место, где я долго и отчаянно мечтала поселиться. Да и сейчас думаю о такой возможности с симпатией. Отчаявшись в возможности переселения, я стала думать уже просто о смерти здесь... остаться навсегда в какой-нибудь малодоступной пещерке, где никто тебя не найдет. Но не в этот раз. Сейчас в Москве ждут "самые-самые" дела. И странно изворачивается жизнь - мощный расцвет во множестве направлений сочетается с глубоким кризисом в частностях. Мои душевные и житейские провалы и обломы похожи на глубокое ущелье, обрывистое, покрытое мощными обгорелыми стволами живых поверху сосен и прекрасными свежими лугами, которым это влажное лето вернуло долги прошлогоднего пожара - в этом-то ущелье я как-то внезапно от напряженного, но вполне благоразумного похода впала в опасную авантюру и увидела краешек смерти - не благостно йогической, которую я придумала и которой мне пока вроде и не обещали, ибо в жизни вариантов много, и Богам виднее, какой конец земного странствия по тропам достоин меня, и какой я заслужила. Мне показала краешек одежды обычная смерть бестолкового путника, недорассчитавшего воду, силы и маршрут. Проще всё, обыденнее могло получиться, чем теория подсказывала.
Могло - не могло - а получилось правильно. Даже финт подсознания с датой отъезда подсказывал, что будет путешествие по кромке. Интересно, а зачем вообще мне до такой степени понадобилось "торжественно и официально" запрашивать Богов о сроке завершения своей жизни год назад? И почему они не ответили, как часто отвечают на некорректные вопросы что-нибудь вроде "ответа нет, это еще не решено", как случилось с другим вопросом, который я задавала одновременно?

Начинаю заметки о нежданно случившемся путешествии в Крым в июле - августе этого года. Вот только что считала, что поеду в лучшем случае в конце августа, а может быть, и вовсе никуда не попаду и опять отложу путешествие на неопределенный срок. И всего лишь несколько дней спустя в руках оказались билеты, свидетельствующие, что 16 июля мне предстоит отбыть из Москвы в направлении Севастополя, и вечером 7 августа вернуться оттуда же. Между Севастополем и Севастополем было намечено еще кое-что. И хотя не закончился еще и июль, меня уже поносило по Крыму вдоль и поперек, в автобусах и ногами, по горам и побережью.
"Авантюра - рискованное предприятие с расчетом только на успех", - прочла я некогда в словаре и навсегда запомнила, поразившись одновременной глубине и чеканной точности формулировки. Рисковать я не люблю, а тем не менее в авантюры пускаюсь часто. Я же рассчитываю только на успех! Оптимизм естественным образом располагает к авантюризму.
Если я доживу до конца этого лета, до конца августа, то эти заметки, возможно, лягут в основу повести "Подменная смерть". Смерть, которую мне посулили и которую показали близко-близко, и она всё еще бродит где-то рядом, а может быть, прокосив над головой, поражает иные мишени.

Я сижу сейчас в саду пасечника из деревни Подгорное. Заканчивается дождь, в разрывы туч слегка пригревает вечернее Солнце, кажется, впервые выглянувшее за сегодняшний день. С деревьев осыпаются переспевшие сливы, временами и прямо на мой тент. Пасечник берет за место для палатки в саду 15 гривен. Я предложила 20, но чтоб инет работал. Не знаю пока, удастся ли подключиться, но по крайней мере ноут к постоянному питанию уже подключен. Я слегка подвинула на столе летней кухни листы воска и рамки и начинаю рассказ.

Появилась возможность иногда забредать в сеть.
Буду понемногу выкладывать заметки, которые кропаю на ноуте.

Жило когда-то в поле никому не приметное растение. Звали его – Ячмень. Только имя его никому не было известно, да и само его мало кто видел, а кто и замечал – не мог припомнить. Цветки у Ячменя были маленькие, зеленоватые, а когда отцветали - завязывались небольшие семена, приятные на вкус, но тоже мало кому заметные. Иногда ими лакомился какой-нибудь мышонок, а звери побольше или птицы приметить его не могли. Зимовали они под снегом, а весной из некоторых семян вновь вырастала невзрачная травка – и так шел год за годом.
И вот приснился раз одному растению сон. Как будто оно стало самым прекрасным на свете, выросло – закрыло полнеба, и ярко светится – так что все кругом оборачиваются, любуются им, восклицают от восторга. Радостно защебетали птицы вокруг, на их шум, на исходящий от растения свет слетались все новые и новые, так что хор становился все громче и радостнее… и тут проснулся Ячмень. И понял, что птицы дружно славят рассвет Солнца, и это оно ярко осветило небосвод.
Обидно тут стало маленькому Ячменю, что на него опять никто внимания не обращает. И обратился он к Солнцу со своей обидой:
– Солнышко ясное, ну для чего ты такое большое, яркое, приметное? Все внимание тебе, вся слава тебе, а как же все остальные!? И мне бы хотелось иметь такие же яркие, нарядные лучи, как у тебя, чтобы каждый обращал на них внимание и восхищался мной, а не тобой одним.
Усмехнулось Солнце в ответ на то.
– Не ради одной моей красоты славят люди, птицы, звери лесные… Отдаю я всем свою силу, жар свой, а само уменьшаюсь и остываю день за днем. Только силы моей хватит на множество живых существ – вот и радуются они, когда видят меня, и даже не догадываются, что это моя жизнь к ним переходит вместе с ярким огнем моих лучей. Можешь ли ты так же отдать себя другим, напитать их и согреть?
Задумался Ячмень:
– Да! Пожалуй, для того, чтобы все меня заметили и отблагодарили, жизни ни жалко. Только хочу иметь такие же красивые лучи, как у тебя, Солнышко.
Солнце дало маленькому растению часть своей силы; налились его семена тугим соком, стали крепкими и тяжелыми, так что колос к земле приклонился. А вкруг семян растопырились острые остья – лучи, делающие его похожим на старшего брата – Солнце. Увидели это другие растения, и тоже стали хорошеть, усиливаться, наливаться зерном.
Так появились на свет Пшеница, Рожь, Овес, да и многие другие злаки. Начали люди их собирать, а затем и засевать в землю, очищая под посев землю от других растений, оставшихся дикими и неприметными. Стали песни петь да кланяться Хлебу-батюшке. Осенью все вместе выходят на поля, убирают все колоски дочиста, лишь малую часть оставляют птицам полевым, которым зерно – любимое лакомство.
А из Ячменя, в память о том, что он первым у Солнца силы добыл, кроме хлеба и каши, готовят также золотистый напиток, которым предков и Богов поминают. Пьют его и в кругу друзей, при играх и хороводах. И проливают на Землю солнечный напиток, с благодарностью за щедрый дар урожая.

Когда-то, давным-давно, было в наших краях намного теплее, и лесным пичужкам жилось весело и привольно. День за днем они резвились, порхали, ловили мошек, пощипывали разнообразные лесные ягоды, увиливали от хищных зверей да высиживали птенцов.
Потом наступили трудные времена. Пришли суровые зимы, повалил снег, и стали птицы замерзать, стали падать бездыханными на землю. Наступил тут всеобщий страх и горе.
Самые быстрые и сообразительные из птиц начали продвигаться на юг, где все еще тепло, и корма вволю. Одни так и остались в местах сытых и теплых, другие превратились в птиц перелетных. Каждый год, как наступит на севере лето, вновь прилетают они в свои родные края, чтобы птенцы их родились не на чужбине, да и самим вновь увидать места, где впервые попробовали рассекать крылом небо. Но многие никак не хотели расстаться с родным кустом, или не успевали долетать до юга, как заставала их в дороге зима.
Жила в то время огромная птица, от которой остальные птицы происходили. Имя ей было Птица-Мать, все очень почитали ее, и ждали от нее помощи во всякой беде. Однако ничем не могла помочь она маленьким пташкам, которых снег и мороз застал в пути. Долго думала она об их судьбе, и наконец бросилась камнем с самого высокого дерева в лесу, сложив крылья, и со всего размаху ударилась о Землю. В разные стороны разлетелись брызги алой горячей крови. А в ней была скрыта волшебная сила, часть той силы, от которой созданы были и земля, и небо, и звезды.
Маленькие пташки, которые спешили на помощь Птице-Матери, не успели собраться и удержать ее, только грудки их окрасились кровью. Звать тех птиц снегирями, грудки их до сих пор красными остались.
А там, где упала кровь Птицы Матери в землю, выросли тонкие ростки. Прошло несколько лет, стали они стройными, крепкими деревьями. И появились на них терпкие красные ягоды – рябиной их называют теперь люди. Как созреют ягоды летом – вкус терпкий и горький, никакой зверь и птица не ест, не касаются материнского горя.
Когда же наступит зима, и ягоды прихватит морозцем – просыпается в них сила жизни, и становится рябина сладкой для птиц и мелких зверушек, кто остался в зимнем лесу. Прилетают с крайнего севера и красногрудые снегири, братья рябине, и до самого лета украшают лес, теплят в нем жизнь.
И всегда по утрам, когда лишь занимаются лучи утреннего солнышка, раздается общее радостное пение: на восходящем солнце птицы видят яркую, сияющую Птицу Мать, душа которой живет теперь в солнечных лучах. Не одним только птицам может помочь она, а и всякому доброму человеку или зверю, кто обратится к ней на рассвете, да взглянет с любовью на солнышко, как купается оно в рассветных лучах, будто жаркие свои перья отряхивает, выныривая из водоема какого, или росной влаги.
А ягоды рябины люди издавна научились использовать как оберег - носят их спрятанными на груди или грызут, когда настигает их чье-нибудь дурное колдовство, черный наговор или завистливый глаз. Кладут в доме при дверях, чтобы не переводились в нем здоровье и лад.
И сладость в рябине, и горечь, и любовь к слабому, и суровость к недостойному и злому. Такова сила материнской любви. Каждый ее видит, да не всякому сердцу она открывается.

Год со дня ухода из жизни моего второго сына. Удивительный год, удивительный день.

Я не переставала переживать горе, я не сдерживаю слез при воспоминаниях. И одновременно живу постоянным ощущением присутствия, не «в точности того же, как живого», а нового, изменяющегося существа, которое стало старше меня - благодаря расширенным возможностям, людям плохо понятным.

Стихи, посвященные Мише и связанные с ним, здесь
http://vereya.slavya.ru/post59117649/

А это о жизни… иногда красивой, иногда страшной и трудной.


Карьер

В зеленый мрамор обратилась споро
поверхность вод.
Но страшновато в эдакую пору
ступить на лед.

Как зубы в кровоточащие десны,
смиряя стон,
корнями голыми вцепились сосны
в песчаный склон.

Из хмурой мари лучик длинноногий
скользнул в окне
и пробежал навстречу по дороге
тебе и мне.

Начни молиться, в неизвестность веря,
иль петь без слов,
что в древний океан пробиты двери
среди лесов.

Не жди чудес, не открывай Америк,
сквозит твой дом.
Смеется каменно неровный берег
над вязким сном.

Лишь не страшась на тайный счет зачисли,
что вместо слов
упрямые дубы роняют листья
поверх снегов.


Ореховые небеса

В полуденном лесу
на ветреном мысу
у Серпня на веснушчатом носу
всей шкурой чувствую – пока еще не осень.
От каменных ключей
пробившийся ручей
овражком пробирается, ничей –
так жизнь уйдет в бега – не расшибется оземь.

Пронырливый, как бес,
он вьется через лес
в густой тени ореховых небес,
зеленой шапкой надвигая их на брови…
Живой струей полны,
мужчины в дни войны,
а женщины – в дни мира и весны
для жизни будущей теряют капли крови.

Не иссякает ток,
в нем камушки, песок,
и спелых ягод забродивший сок,
и лягушат снуют пупырчатые спины.
Когда Сварог скует
холодный, белый лёд,
живое пламя полоненных вод
целебной горечью вернет вон та рябина.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Розовеют облачка на бледно-голубом небе.

Допита (всего лишь) вторая чашка кофе за эту ночь. Сохранить бодрость до вечера – и в поезде будет неплохо спаться даже несмотря на неизбежные жару и шум. Надеюсь. Возьму с собой захватывающе интересные путеводители. На них-то уж точно засну (как всегда).
Впереди еще бурный день в Москве… Еще много-много предстоит сделать до отъезда.

Люблю возвращаться в Крым.

Не знаю, будут ли на этот раз стихи (это не особо предсказуемо).

А пока несколько стихов разных лет, написанных в Крыму и о нем.

*********************

ПЕРЕВЕДИТЕ ЧАСЫ
М.Волошину

В заповедном ущелье, откуда умчался туман,
обнажая подснежники, там, где отвесней, чем к морю,
нелюдимый и строгий властитель, царит Бабуган,
и укрыт Чатыр-Даг за своим же лесистым прегорьем,

где олень и кабан наследили широкой дугой
и прорвалась струя меж опавшей листвой и корнями,
мы баклагу наполнили талой прозрачной водой
и подвинули стрелки, на час приближая прощанье.

Мы спешили в дорогу – уехать скорей на восток,
чтобы впервые достичь твоего заповедного царства.
Но не только в обрывах и трещинах прячется рок –
в расписаньях автобусных скрыто не меньше коварства.

Так прости, если что-то в нас странно и вовсе не так.
Пусть, когда мы вернемся (к гнезду позабытому – птицы),
весь – раскрытой ладонью – протянется к нам Карадаг,
и прибой прошумит все, что в книгах не может вместиться.

**************************

Ты - Микеланджело святая тема,
     опора драмы,
ведь он боготворил мужское тело,
     оживший мрамор.

Бывает глина чувственной и влажной
     перстам покорной.
Но проявить возможно лишь однажды
     твой цвет и форму.

Ты - плоть и твердь, текущие сквозь годы,
     особый камень -
крепчайший сплав базальтовой породы
     с известняками.

Распознаю, мгновенно замирая,
     смещаясь длинно,
Внутри и над собой оживший мрамор.
     Ведь я из глины.

****************************

Можжевельник казацкий - лохматый,
можжевельник обычный - колючий.
Мы вчера пробирались низом,
а сегодня берем покруче.

С каждым летом мы все настырней,
с Чатыр-Дагом не церемонясь.
На подъеме рвали пустырник,
на яйле собрали лимонник.

Я в маршрутах невинна, как дева,
после века туристского топа,
и беру то вправо, то влево,
то и дело путая тропы.

Уж с шоссе так и тянет бровка,
под ногами – шорохи, хрусты…
А турбаза внизу – Сосновка,
хоть сосны кругом и негусто.

Нас встречал Александр Степаныч
строго: “Печку топите сами!”
Обустроил, как надо, на ночь…
Чуть к обеду – валит с дровами.

И всего там перепадало.
Здесь, в Крыму – пропадем неужто.
Шел троллейбус до перевала,
а захочешь - и до Алушты.

Я жевала чабрец и лаванду
и казалась себе овечкой,
но писала парню из банды,
чтоб готовил к свадьбе колечки.

“Все, что лепится, не без толка
посреди беспросветной скверны.
Я покличу серого волка,
чтоб служил царевичу верно.

Что коня он загрыз ошибкой -
время самое потрудиться.”
И царевич мой ждал с улыбкой
и меня, и коня, и птицу.

Вот пристало ему жениться
в пять минут - как только, так сразу,
хоть приданого у девицы -
сборник русских народных сказок.

*******************************

КАРАДАГ

Печаль о жившем здесь,
как о любом другом.
Печаль об этих скалах,
как о любых других.
А впереди – свобода.
Свобода выбрать ужасы подъема
по крутизнам.
Капризный детский крик:
жара, опасности, в сандалиях колючки.
Свобода этого не замечать,
но чуять хвойный запах взморья,
но чувствовать печаль об этих скалах –
что слишком быстро пролетают мимо,
раз преступленье входа в заповедник
уже совершено.

Безумье скал
почувствовать,
кружиться в хороводе,
безумном, каменном – вокруг Святой горы.
Издалека коситься на Сюрю-Кая –
которая главнее здесь вершина.
И снова жалобы и крики
про ноги стертые и про усталость.
Затем финал счастливый – Коктебель.

Потом, в бессоннице, нашепчет бес ночной.
. . . . . .
. . . . . .
Ну, так давай играть с огнем:
мечту о живших здесь,
мечту о живших там
пытаться привести к счастливому финалу
вслепую по неведомой тропе…

*************************

КАСТЕЛЬ

Ты осыпал меня облаком
желтой пыльцы
длинноиглой, разнузданной
южной сосны,
возбуждая ветра порывы.
Я любила мир,
порожденный Тобой.
Я любила миг,
сотворенный сосной.
Это было красиво.

Кружились варакушки и дрозды
вокруг моей ветреной головы.
Ведь окружают утесы и рвы
наш королевский замок.
В кирпичной кладке –
гнездовье ос.
Личинки жуков
слетают с волос.
Блажен, кто решился и перерос
край запредельный – амок.

Южнобережье –
вмести в ладонь!
Карусель теней –
пусти посолонь!
Тот, кто зажег в небесах огонь –
авантюрист был по крови.
Теперь и Ты - начало начал…
Он нам так много наобещал!
Да на прощание
завещал:
безумие без условий.

Деткам полтора месяца, а мы еще не делали усилий их пристроить.
И вот теперь я уезжаю в отпуск, и всё валится на ДИОНИСА.
Звоните ему 8-916-3634700

А вот и киски:

С родителями






Просто отдыхаем









Мальчик с карандашик



Потасовки





Электронные котята

Поставила вчера на коммуникатор навигацию. Впрочем, в навигатор пока ничего не поймала - он дома не ловит. Надеюсь, что на открытой местности результаты будут лучше - надо поэкспериментировать.

А сегодня нашла сайт с постоянно обновляемой картой Крыма. Сначала думала, что ерунда - только автодороги. Но оказалось, что там, где я собираюсь пройти - по всей Главной гряде Крымских гор - дороги как раз есть, грунтовые. Значит, есть и спрямляющие их тропы. Осталось только настроить навигатор, чтобы по нему вовремя отследить, когда будет уносить сильно в сторону. Там еще и родники помечены. Это на крайний случай. Вообще-то я собираюсь набрать 6 литров воды в верховьях Большого каньона и дня 3-4 на них идти поверху. Главное - эту воду под камушком не забывать. Прошлый раз я посеяла бутылку с водой в самом начале похода - вот это было весело. Там с 12 до 9 вечера и ходила по горам без воды и пищи. Впечатления самые позитивные. Но это было в начале мая. В конце июля климат суровее.