Конец 20-го века ознаменован выдающимся событием, так круто изменившего нашу с вами жизнь, а именно распадом Советского Союза. В одночасье все привычное стало другим и непонятным. Особо удачливые пользовались моментом и богатели как на дрожжах, в то время как другие (за их счет богатели особо удачливые) беднели.


Так профессоры университетов, многочисленные инженеры, не менее многочисленных гос.учереждений, к этому моменту не выдержавших развала великой страны и прекративших свое существование, оказались на самых нерентабельных рабочих местах - за прилавками рынков, а то и попросту оставались без работы.

Заметьте, природа человека такова, что даже в самых затруднительных ситуациях ему хочется есть! Государство, с появившейся сворой особо удачливых паразитов - политиков, со свойственной им верой в силы простого рабочего, закрепило пару законов, в следствии которых народонаселение переходило на подножный корм. Конвульсирующие госучреждения, прежде чем испустить последний вздох, раздали клочки земель в счет невыплаченных зарплат или каких либо еще значительных/незначительных услуг своим рабочим, которые как мы помним, уже подрабатывали на унизительных должностях "на стороне".

Так начинался дачный бум...

Все моментально переквалифицировались в садовников, землекопов, агрономов и прочее. В преддверии каждого выходного во все мыслимые и немыслимые стороны из городов устремлялись желтые, пахнущие газом, потом и дорожной пылью Икарусы. Природа этих автобусов оказалась такова, что любое воспоминание из 90-ых неразрывно связанно с ними. Но стоило 20 веку перевалить в 21, как наследие чеховсловаков, этот желтый транспорт дачников бесследно сгинул. Возможно был квартирован в глубинки России, Беларуси или Украины.

Нашей семье в плане перестройки на новый лад еще повезло. Родители своих рабочих мест не лишились, но выделение денежных средств работникам медицины и общепита ежегодно сокращались. Последний раз когда я был на Кавказе на дворе стоял 93 год. Наши особо удачливые политики не сразу поняли, что выплачивать деньги врачам можно гораздо в меньших размерах. Так мой детский "рай" продлился еще два года. До 93-го мы ездили в Сочи и Лоо ежегодно, сколько себя помню и не помню. В следующий раз я побывал на море только в 2002. Будучи пронырливым студентом мне удалось получить путевку, как отличнику в профкоме, хотя отличником я не являлся.

Итак, на дворе был 94, и наше семейство вспомнило о существовании дачи. Добротный дом из красного кирпича, в крупном поселении, с прилегающим огородом. Здесь жили мои предки, но все опустело за годы. За несколько лет запушенный дом и огород были приведены в порядок. Появилась дымовая кухня, беседка, были разобраны завалы во дворе, а на месте старого сарая появился новый, с погребом. На огороде во всю цвели цветы, спела ягода: клубника, смородина и малина. Огурцы, помидоры, картофель... Естественно дом в деревне имел неоспоримое преимущество перед выданными работникам заводов кусочками земли в 40 км от Харькова, да еще и в чистом поле. Тут новоявленные дачники сталкивались с рядом препятствий:
- Дорога. Добраться до участка в поле на 57-м км. от города - задача не самая простая. Решалась с помощью упоминавшихся выше желтых Икарусов. Но пережив всю тягость пути в таком транспорте, дачник был неспособен возделывать по замыслу землю. "Слава богу жив остался, а не задохнулся в этой душегубке" - примерный ход мыслей, не иначе.
Однако самые стойкие, голодные и имевшие собственный транспорт сталкивались со другими напастями...

- Солнце, которое нещадно жгло голову и мешало возделывать землю. Решалось путем создания крыши над головой. Некоторые довольствовались будками из железа (без удобств), кое кто возводил дачные дома из камня в два этажа (с удобствами). Материал для такого сооружения чаще всего заимствовался на ближайшей стройке: "за пол ящика водки, через сторожа". Дома росли как грибы, поражали фантазию разноцветьем кирпича и архитектурой.
И вместо того, чтобы спокойно вздохнуть в тени дома и приступить к возделыванию земли, домовладельцы стойкие, домовладельцы голодные и домовладельцы имевшие автомобили - они же все вместе дачники - сталкивались с новыми проблемами.

- Кражи, мародерство, отсутствие воды и другие неприятности. Посаженная картоха и морква вырывалась неизвестными, стекла в домах бились, двери выламывались и выносилось все ценное - медь, алюминий, инструменты. Делалось все тоже неизвестными. И только диву даешься, откуда в этой безлюдной дали взялись люди, да еще с недобрыми намерениями?!
Те, кто год от года стоически боролись со всеми невзгодами - нанимали сторожей, вешали пудовые замки, прикармливали псов... но как бы они не крутились, все равно рано или поздно сдавались. Причин, помимо описанных выше, было море и телега в придачу. То отсутствие электричества или водопровода, то экономический расчет, где явно было видны финансовые потери, то зарядный неурожай... Дачные участки зарастали травой, дорога к ним забывалась. Дома шли с молотка за пол цены. Да и вернувшиеся дачники стали замечать, что и в городе жизнь потихоньку налаживается. То тут, то там стали проскакивать объявления "фирме необходим инженер с ВО и ОР", в университетах стали припоминать профессора Иванченко, которого видите ли, неоправданно рассчитали...

Так заканчивался дачный бум...

Впрочем, всех этих тягостей я не познал. Была и вода, правда из колодца, и теплая постель и летний душ. Были шашлыки и парное молоко, за которым мы ходили на далекий хутор. Но все равно, тогда дача являлась мне врагом номер один. Мне не нравилось что на выходные, когда все друзья с утра до вечера играли в футбол, я ехал в деревню. Там не было друзей, не с кем было гонять мяч по полю. Зато там были гадкие колорадские жуки, на которых еще не было действенного яда. Приходилось их собирать вручную. Были и другие заботы - сорняки, прополка и т.д. Но эти все невзгоды были ничем по сравнению со скукой. И особенно она наступала в летний период, когда у моих начинался отпуск. Уезжая на месяц летом, я набирал с собой кипу книг, тетрадей, ручек и фломастеров, игральных кубиков.

Или за книгой или за придуманной игрой, или за выписанной в Харькове футбольной газетой пролетало время. Практически каждое утро мы с отцом ходили на рыбалку. Время проведенной за созерцанием поплавка в воде дает мне право сейчас утверждать свою принадлежность к рыбакам. Я по своему полюбил это дело. Два раза в неделю, я с мамой ходил за молоком. Свежим, парным. Как большинство ребят своего возраста я не любил молоко. Тогда я его полюбил. А еще я запомнил ту зелень, которая меня окружала, покой и умиротворенность, накрывавшие весь поселок в знойные летние дни.

Тогда дача была врагом номер один. И только теперь, когда я попадаю на нее раза два-три раза в год, помогая родителям вскопать огород, зарыть картофель, а потом вырыть его же, понимаю, как хорошо было в те пресловутые 90-ые. Пусть часть моего детства прошла не на море и во дворе, как хотелось, а на даче, я счастлив был тогда и сейчас, вспоминая все это. Ведь здесь осталось так много приятных воспоминаний детства. Не перечесть. Впрочем заканчиваю, терпеливого читателя я уже утомил сем необъятным опусом, написанным мною во время привала.