Надоели ливни, грозы,
Шквалы. У стихий - экстаз.
Лето выплачет все слёзы,
А потом иссушит нас.

Нет бы что-то посерёдке - 
Поспокойней, для души.
Фиг! На почвы сковородке
Не пропалывай - пляши!

То грязищей, то пустыней
Обернётся огород...
Вот тупейшая дубина
Этот високосный год!

Город белый. Вечер снежный.
Шоу дыма и огня.
И зима целует нежно
В губы пьяного меня.

От блаженства задыхаюсь,
Бьёт восторженный озноб.
И с зимой в одно сливаюсь.
И как ложе нам - сугроб.

От прохладных губ касанья
В сердце вдруг хрустальный звон...
Будто призрак из сказанья
Город, словно снежный сон.

Прощаюсь с осенью. Как грустно!
Сгрёб листья в кучу. Молча жгу.
А для распала - книжка Пруста.
Утраченное время. Жуть!
Ушли весна и лето. Осень
С дымком уносит вверх вопросы:
Зачем на свете есть зима?
И для чего приходит старость?..
Совсем чуть-чуть гореть осталось.
Костёр дотлеет - будет тьма.

Накануне листопада
Осень в фирменном наряде
Щеголяет, модница.
Смотрят люди -
Что за чудо,
Краше кукол Голливуда!
Тут умом не тронуться б
От подобной красоты!..
Их сердца - чисты.

Август с неба звёзды сыплет.
С каждым днём желтее сад.
Я рыдаю горько, хрипло.
Отчего, не знаю сам.

Оттого ли, что вопросы
Не дают никак уснуть.
Или это просто осень
Вирусом проникла в грудь.

Нет, не знаю. И рыдаю
Без причины, просто так.
Звёзды с неба опадают,
Будто листья. Всё, иссяк.

Плавится небо под солнцем палящим.
Трещины лопают землю сухую.
Нужен растениям дождь настоящий,
Не кратковременный! Эту лихую
Засуху месячную проклинают
Все огородники и садоводы.
После неё ведь - из опыта знают -
Град, ураган!.. Изменилась погода -
Климат умеренный сделался резким
По перепадам. И плавность былую
Все вспоминают с наивностью детской...
Как суховей жарко кожу целует -
Страстно, взасос, до её покрасненья
И облезанья! Асфальт как горяч!
Как обжигают его испаренья
Всю носоглотку! Кто б солнечный мяч
Смог зафутболить на пару денёчков
В город иной, нет, в иную страну!
Ведь добралось до кипения точки
Солнце. Уже невозможно слюну
Выработать - так во рту пересохло!
Пляж? Бесполезно - вспотеешь и всё!
Самые живчики стали - как рохли.
Всех разморило и так клонит в сон!

Свернулась ночь котёнком на груди
Твоей. Её я глажу: "Засыпай".
Вплетает в волосы цирюльник - месяц май
Блестящие созвездий бигуди.

Нагое тело ветерок прикрыл
Туникой из тончайших лепестков.
Целую спящую красавицу с тоской:
"Спи, милая. Час лета наступил".

Весна опрокинула город в нирвану.
Собаки, коты, горожане её
Вдыхают шальной аромат, наркоманы.
И каждый, по-своему, песню поёт.

И рвутся сквозь почву трава и цветочки.
И солнце пронзает покров облаков.
И дуются в жизнепредчувствии почки.
И город - как будто лишился оков!

И пляшет, кружа объявленья, афиши
И автомобили, вокруг площадей,
Срывая с влюблённых одежды и "крыши",
В подъездах, на лавочках, среди аллей,
Весна...
 

Всё, обессилел быт паучий,
Липучий, скучный и тягучий,
Ушли без сновидений сны!
Коты мяучат,
Март канючит
Любви у девушки весны...
Я выхожу на двор - и таю,
Но, с испареньями, взлетаю!
 

Снова выглянуло утро,
Разогнав густой туман.
Небо хлещет перламутром
По глазам. Читают сутры
Воробьи. И снов дурман
Корчится в зари пожаре.
И в карманах мозга шарит
Муза. Выудит роман
Стихотворный - на, поэт!..
В окнах плещется рассвет.

В одеяло закутавшись снежное,
Спит зима на промёрзшей земле.
И дыханье тончайшее, нежное,
Серебром инеится во мгле.

Неизвестны её сновидения.
Но и в явь проникают они.
Вон деревья - иль не привидения?
Вон в сугробах дома - иль не сны?

Парадокс материализации -
Не понять, где иной мир, где наш.
Спит зима. Ночь виртуализации.
В междумирии ажиотаж.

Морозец рождественский крепчает -
Может, и под тридцать набежит!
Выдыхаешь - ветер пар качает
Или в вальсе призрачном кружит.

Да, Сочельник нынче настоящий -
Аж сочатся сопли из ноздрей!
Стонет под ногами снег хрустящий.
Гололёд взывает: будь бодрей!

Замело дорогу - испытанье!
Жажду, чтоб молитва помогла.
По сугробам лезу на свиданье
С Господом. Звонят колокола.

Зима бульдозером вломилась
На городскую территорию.
И сразу всё остановилось -
Коммунхозяйство, транспорт, школы
И депутаты-балаболы...
Заледенела вся история!

И город замер. Тишина,
Бульдозера лишь разрываемая
Мотором. И кругом - стена
Сугробов. И торчит одна,
Как перст, никем не посещаемая,
На площади центральной ель.
Прёт на бульдозере метель.

Замёрзло солнце, побледнело.
И небо кашляет снежком.
Душа опять обледенела.
Не плачет больше ни о ком.

Сосулькою свисает память
С заиндевелой мозга крыши.
Но сердце остриём не ранит -
Оно уколов уж не слышит.

И уж не верит, что весной
Его растопит первый зной.

И снова осень чертит в небесах
То фон тумана, то дождя пунктиры,
То одевает красками леса,
Сменяя серость разноцветьем пира

Как женщина типичная она:
Вся - мистика и вся - непостоянство:
То хмуростью привычная жена,
То гейша в соблазнительном убранстве.

Влюблённый в её шалости поэт
Страдает перепадом настроений,
От сплина до восторга, тычась вслед
Осенней чехарде преображений.

Бродит осень по бульварам,
Нудно листьями шурша.
Требует страстей пожара
Одинокая душа.

Подавай ей бунт народный,
Время новых перемен
Иль хотя бы секс свободный,
Вне запретов или цен!

Деятельности желает:
Креативный нетерпёж.
Сорок лет её кромсает
Скуки притуплённый нож!

На любую блажь готова,
На любой способна бред,
Только бы кипела кровь и
Поражался ей весь свет!

Выход страсти не находит
Отчуждённая душа...
По бульварам осень бродит,
Безнадёгою дыша.

Ветер ноябрьский с заложенным носом
Песню гриппозную нудно гнусавит.
Небо заляпало цвет купороса
Цинка оттенками. Грустный красавец
Дождь, ипохондрией маясь, блуждает,
Вслух составляя осенние схолии.
Лужи, как в клумбы цветы, насаждает
В городе, выметенном меланхолией.