Несмотря на бурные протесты европейской общественности (вплоть до королевского двора Нидерландов), в сингапурской тюрьме Чанги в сентябре 1994 года был повешен Йоханнес ван Дамм, предприниматель. А точнее – торговец наркотиками, арестованный с четырьмя килограммами героина. Почему же страны Юго-Восточной Азии (и не только коммунистические) продолжают казнить наркоторговцев? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к истории.
Отчего погибла Анна Каренина?
Понимание действия и сравнительной опасности веществ, вызывающих привыкание, пришло к человечеству не сразу. Любопытно с этой точки зрения перечитать классику. Мы встретим Шерлока Холмса, «окружённого грудами своих старых книг, чередуя неделю увлечения кокаином с приступами честолюбия, дремотное состояние наркомана с дикой энергией, присущей его натуре» («Скандал в Богемии»). А. Конан Дойл – врач по профессии – ещё полагал, что человек с сильной волей, употребляя кокаин, может длительное время сохранять профессиональные качества и душевное здоровье по принципу: наркотики – отдельно, работа – отдельно. Спустя каких-то два десятилетия Михаил Булгаков, двойной коллега сэра Артура, уже понимал, что это нереально.
Лев Толстой ещё раньше показал разрушительное действие наркотиков – в романе «Анна Каренина». Читатели обычно не обращают внимания на эту сторону трагедии Анны, однако из текста ясно, что героиня, не выдержав унижений, выпавших на её долю, постоянно принимала опиаты. Княжна Варвара жаловалась Вронскому, что «Анна без него принимала морфин» (т. 2, ч. 6, гл. 21). «Она... вернулась к себе и после второго приёма опиума к утру заснула тяжёлым, неполным сном...» (ч. 7, гл. 27). Самоубийство героиня совершает в состоянии серьёзного психического расстройства...
В местах, где традиционно культивировался опийный мак, его потребление регламентировалось обычаем и религиозными канонами, что сглаживало последствия. Китайцы оказались первым народом, испытавшим на себе действие опиума как общественного товара.
«Разлагающаяся полуцивилизация»
В первой половине XIX века крупнейшим на планете 300-миллионным народом правила маньчжурская династия Цин («Чистая»). Маньчжуры – кочевой народ с севера, воспользовавшийся смутой в Китае, чтобы захватить власть. Иноземная династия – явление в истории нередкое: Русью правили скандинавы, Англией – то франко-норманны, то шотландцы, то голландцы, а в описываемый период – немецкий Ганноверский дом, Швецией – потомки наполеоновского маршала Бернадота. Но особенность китайской истории заключалась в том, что завоеватели, сохранив многие традиции Поднебесной, сами выродились: разучились даже воевать. Китай вступил в период застоя – при кажущейся стабильности и даже величии по-своему красивого здания.
Ослаблением «разлагающейся полуцивилизации древнейшего в мире государства» (Ф. Энгельс) не могли не воспользоваться другие страны. В авангарде европейской колониальной экспансии стояла Англия. Однако даже она не имела сил для оккупации огромного Китая – и предпочла экономические методы эксплуатации её населения. Был изобретён остроумный механизм. С середины XVIII века британская Ост-Индская компания контролировала опиумные плантации в Бенгалии. Их площади были резко увеличены. Устройство механизма совершенно ясно из схемы.
«Торговля рабами была просто милосердной по сравнению с торговлей опиумом, – признавал английский экономист Р. Монтгомери Мартин в 1847 г. – Мы не разрушали организм африканских негров, ибо наш интерес требовал сохранения их жизни... А продавец опиума убивает тело после того, как развратил, унизил и опустошил нравственное существо».
С 1830 по 1837 г. английский экспорт опиума в Китай возрос с 2000 ящиков (весом около 60 кг каждый) до 39 000. Подобные масштабы не снились ни одному из современных наркокартелей. Наркоторговля вытесняла торговлю другими товарами, утечка серебра дезорганизовала финансы Цинской империи, миллионы китайцев, от простых кули до принцев всех 12 рангов, стали жертвами пагубного пристрастия.
Сановники Цзян Сянань и Хуан Цзюэцзы с ужасом обнаружили, что среди служащих уголовной и налоговой палат больше половины наркоманов. Государственные институты, от системы искусственного орошения до привилегированных «восьмизнаменных» войск, разрушались и выходили из-под контроля. Это побуждало императорский двор время от времени запрещать торговлю опиумом и его курение. Однако единственный эффект суровых указов (точь-в-точь как в современной России) заключался в том, что росла плата за право их нарушать. Только в 1839 г. император Даогуан решился нанести наркобизнесу реальный ущерб.
Отважный мандарин Императорским ревизором в особо неблагополучную приморскую провинцию Гуандун был назначен Линь Цзэсюй – этнический китаец, конфуцианский книжник. Он почитал предков и Небо, и в иностранцах видел варваров, нарушающих долг повиновения единственному законному государю на планете – китайскому императору. Что, впрочем, не мешало ревизору Линю интересоваться европейской наукой и выписывать из-за океана новые пушки.
10 марта 1839 г. в Кантоне началось изъятие опиума. Торговые суда, пытавшиеся скрыться с грузом, были перехвачены. Блокировав места проживания иностранцев, Линь Цзэсюй добился выдачи ещё 20 000 ящиков с наркотиком. Возможно, какие-то данные и преувеличены (в соответствии с традициями цинского делопроизводства), однако известно, что на отмели Хумынь жгли и топили в море изъятый опиум три недели. Современная китайская литература приводит такое количество: 1188 тонн. Утерев слёзы, наркодельцы оценили свой ущерб в два с четвертью миллиона тогдашних фунтов стерлингов.
Ревизор оказался неплохим дипломатом. За добровольно сданный опиум он стал выдавать компенсацию чаем, весьма ценившимся в Европе. А иностранным купцам объявил, что не покушается на честный бизнес, но каждый должен дать подписку, что не станет ввозить опиум. Нарушивший клятву подлежит смертной казни.
Некоторые англичане пошли на компромисс. Схема наркоторговли начала разрушаться. Но это затрагивало интересы не отдельных лиц, а всей Британской империи. Ведь серебро, которым несчастные китайцы оплачивали собственную мучительную смерть, служило важным источником накопления капитала. От него зависела не только роскошь правящих классов, но и модернизация промышленности, а также рост жизненного уровня трудящихся, позволивший Англии посрамить Маркса и избежать разрушительных революций на своей территории.
Поэтому официальный представитель Британской короны в Гуандуне Ч. Эллиот направил военные корабли – перехватывать в море тех купцов, которые соглашались дать вышеупомянутую подписку. В ноябре у форта Чуаньби произошло первое вооружённое столкновение между английскими и китайскими моряками. Оно не принесло успеха «владычице морей». И в апреле 1840 г. парламент в Лондоне принимает официальное решение о войне с Китаем, направляет туда экспедиционный корпус другого Эллиота – Джорджа – и одной из главных целей войны объявляет взыскание с китайского правительства убытков за наркотики, уничтоженные Линь Цзэсюем.
В это самое время, в правление королевы Виктории, в Англии утвердилась образцово-показательная мораль, которая вошла в историю как «викторианская»: слово «проклятый» в публикациях заменяли точками.
Война велась своеобразными методами. Англичане ночью отправляли к побережью лодки, украшенные соответствующей рекламой, и предлагали всем желающим наркотики за треть цены, чтобы окончательно разложить и без того не слишком дисциплинированную цинскую армию. В свою очередь китайцы объявили награду в 100 юаней за каждого «белого дьявола», а за «чёрного дьявола» (то есть чернокожего слугу) половину этой суммы.
Линь Цзэсюю пришлось воевать даже не на два, а на три фронта. Придворная аристократия, вовлечённая в торговлю опиумом, атаковала императора жалобами на гуандунского «экстремиста» и почтительными просьбами проявить «миролюбие», то есть капитулировать. Она старалась исключить даже минимальную возможность победы собственных войск. Одновременно под лозунгом «Смерть дьяволам!» развернулось движение за прекращение каких бы то ни было контактов с иностранцами, независимо от того, торгуют ли они опиумом. Эти национал-патриоты своими глупостями и жестокостями сводили на нет дипломатию Линя, который пытался противопоставить «хороших варваров» «плохим».
Убивая ни в чём не повинных иностранцев, женщин, миссионеров или своих же соотечественников, принявших христианство, они дискредитировали Китай в общественном мнении Европы и Америки, где далеко не все одобряли торговлю опиумом. Император Даогуан подписывал указы попеременно в пользу то одной, то другой клики – а Линь Цзэсюй тем временем не мог добиться денег из казны даже на чай, обещанный купцам. Более подробно вся эта печальная история рассмотрена в статье, опубликованной в № 4 журнала «Записки Rider» за 1996 г.
Капитуляция перед наркомафией была предрешена в ноябре 1840 г. императорским указом, который остаётся вершиной юридической мысли, не превзойденной даже в России 90-х годов ХХ века: поскольку-де невозможно представить себе, чтобы китайцы не повиновались своему императору, – значит, наркотики они уже не курят. Цели же указа о запрете опиума, с которым Линь Цзэсюй поехал в Кантон, таким образом, достигнуты, и нет никакой необходимости в продлении его действия.
Англичане блокировали Кантон и другие южные порты, в июле 1840 г. захватили Динхай, а в августе появились в Тяньцзине, в непосредственной близости от столицы империи. Китайские армии, вооружённые мечами, пиками и луками, в лучшем случае – допотопными мушкетами, оказались небоеспособны, они сдавали небольшим отрядам англичан прибрежные форты и города один за другим. Вина за поражения была возложена на Линь Цзэсюя: он был отстранён от должности и сослан в отдалённую провинцию Синьцзян.
Сейчас рвы, где сжигали отраву, превращены в живописные пруды, обсаженные плакучими ивами. Над ними – музей. А на площадке перед музеем стоят шесть старинных орудий и бронзовая статуя Линь Цзэсюя.
Бессмертна ли мафия?
К середине нашего столетия в Китае, пребывавшем в состоянии непрерывных междоусобий, под опиум был занят миллион гектаров, а только официальное число наркоманов составляло 20 миллионов человек.
Справиться с бедствием смогли коммунисты, отличавшиеся от своих противников решительностью, строгой дисциплиной и верой в «революционные идеалы». И как бы мы ни относились к этим идеалам, принятым в феврале 1950 г., – сразу же после победы коммунистов в гражданской войне, – антиопиумный закон нельзя не признать великой заслугой КПК пред китайским народом...
Скачать архивированный файл всей статьи (25К)
