Они въезжали мирно, но беспощадность, эта чертова беспощадность. Дороги прогибались под гусеницами их танков. Дети уже не плакали. Они перестали плакать чуть меньше года как. Мы просто стояли и видели, как танки смерти идут в Сталинград.

***

На улице гремели взрывы. Новогодние, новые. И все де старые.

 Шум воды в ванной схож с шумом мысли во мне.. Я вот так просто сижу и смотрю. Вокруг есть целый мир. Который происходит.

лишь свербит вопрос -
когда мы успели
так бесчувственно постареть?
отдав под снос
любимые качели,
или сдав струны на вас на медь?
каждый взял себе
по синей таблетке,
испугавшись фразы "сам решай"..
занимайте места
по заказанным клеткам -
велкам ту риал лайф.

AW

Каждый раз просидки на сумках-чемоданах ко мне приходит Че. И начинает ерзать по комнате, совать свой поросячий пятачок в сумки и шуровать по карманам волосатыми лапками.
Я наблюдаю за жизнью, не являюсь ни участником, ни следователем, не иду в последователи, надзиратели, в истинокопатели, не сужаю рамок, да и просто не возвожу их в абсолют. Мечтаю о знании, возможности, шансе, понимая, что уже не раз успела проиграться, пустив по ветру и с другими людьми, все свои шансы, возможности и пути. Не сыграв ни одного преферанса, не научившись толком играть в покер, все, что есть-это мой серийный номер, который повесят биркой на синей стопе, когда будет мое время повиснуть между «здесь» и «где». Я-недоносок своего времени, с амбициями не граничащими с возможностями, с желаниями полными нежелания, без шансов на покаяние, продукт с истекшим сроком годности.
Так к чему все эти гордость и ужимки? Все эти каши, школы, телефоны, симки, походы, пьянки, истертые в крови пальцы, забитая ненужным мусором и все еще пустая память. Все диски биты и осыпаются байты. Неудавшийся проект давно заброшенного сайта, оставшийся в досе мечтатель-нереалист, вы живете на линуксе, где я-чистый лист. Где нет меня, прекрасного, со своими ужасами, кошмарами, со своими песнями, криками, со своими лесными пожарами, которые только в голове, на середине правды, там где еще не написано «не», а только начато слово «мама». Я не буду шумом на вашем бульваре, не буду стеречь псом под окнами, будя округу немелодичным свистом, не стану ваших душ экзорцистом. Я вообще никем не стану. Потому что нет, не было и быть не может. Как нельзя увидеть ветра, щипающего тебя за кожу.