В протестантизме времен Реформации антиномианство (отрицание Закона, либерализм) исключалось тщательно сформулированным учением о Законе и тщательно сформулированной взаимосвязью между Законом и Евангелием. Прежде всего, Реформаторы исходят из того, что никто не спасается на основании Закона. В Апологии Аугсбургского Исповедания эта мысль выражена словами Lex semper accusat («Закон всегда обвиняет»). Всякий раз, когда человек становится перед мерилом Закона — будь то вечный Божий Закон, открытый в Библии, или эталон Закона, написанный на его сердце, — он видит осуждение в свой адрес. Только искупительная жертва Христа, исполнившего все требования Закона без остатка, может спасти его; отсюда, по словам апостола, «благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился» (Еф. 2:8-9).

Однако Божий Закон, сформулированный в Писании, остается в силе. На самом деле, Закон имеет три применения (usi): политическое (обуздывает грешников), богословское (служит для нас «детоводителем ко Христу» — Гал. 3:24) и нравоучительное (является для возрожденных руководством, или, говоря словами Бонхёффера, «Божьим милосердным подспорьем в исполнении дел, которые нам заповеданы»). Мало кто из современных протестантов станет спорить с первым или вторым применениями Закона; но как насчет третьего, нравоучительного применения? Разве христиане, исполненные любви Христа и силы Его Святого Духа, нуждаются в наставлении Закона? Разве не правы христианские экзистенциалисты, утверждающие, что достаточно одной любви? И разве не правда, что сам Лютер говорил только о первых двух применениях Закона, но ничего не упоминал о tertius usus legis?

Правда или нет, что формулировка о нравоучительном применении Закона впервые появилась в сочинениях Меланхтона (Гельмут Тилике и прочие красноречиво доказывали, что она присутствовала в словах самого Лютера), нет никакого сомнения, что это учение стало органической частью как лютеранской, так и кальвинистской Реформации. Оно четко прописано как в лютеранской Формуле Согласия (Артикул VI), так и в «Наставлениях» Кальвина (Книга II, Глава VII, § 12). Действительно, для Лютера главным было детоводительное применение закона, тогда как Кальвин считал центральным третье, или нравоучительное применение; тем не менее, это троякое деление присутствует и в лютеранской, и в реформатской традиции.

Учение о третьем применении Закона важно для христианства по двум причинам. Во-первых, потому что любовь — даже любовь Христа, — хотя она и служит мощным толчком к правильным поступкам, не дает христианину знания о том, какие именно поступки правильны. … Гораций Бонар в своей книге «Божий путь святости» писал:

Во-вторых, учение о Третьем применении Закона, по сути, предохраняет от искажения все учение об освящении. В соответствии с Третьим применением Закона, в результате оправдания юридическим фактом становится то, что «кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое» (2 Кор. 5:17). Человек во Христе обретает новый дух — Дух Бога живого, — а потому его отношение к Закону меняется. Да, в этой земной жизни он всегда будет грешником (1 Ин. 1:8), и потому Закон всегда будет его обвинять, но теперь он теперь он видит библейский Закон в другом свете — как выражение любящей воли Бога. Теперь он может сказать вместе с псалмопевцем: «законом Твоим утешаюсь» и «Как люблю я закон Твой!» (Пс. 118; ср. Пс. 1 и 18). Только если мы серьезно относимся к Третьему применению Закона — «закону Христову» (Гал. 6:2), — мы серьезно относимся к возрождению; и только когда мы научимся любить открытый Богом Закон, можно будет сказать, что освящение стало реальностью нашей жизни. Людвиг Ихмельс замечательно изложил свои убеждения, написав в Die Religionswissenschaft der Gegen wart in Selbstdarstellungen: «Я убежден, как был убежден Лютер, что Евангелие можно понять лишь в том случае, если Закон уже совершил свою работу в человеке. И я точно так же убежден, что сам по себе смиренный христианин, как бы сильно он ни желал возрастать в духе, никогда не сделал бы этого без святого принуждения tertius usus legis». Защита от антиномианства, от легализма «социального евангелия» и от экзистенциального релятивизма заключается не только в надлежащем различении Закона и Евангелия, как убедительно доказывал д-р Вальтер, но и в надлежащем согласовании Закона и Евангелия, предложенном в классической формулировке Третьего применения Закона.

Универсальная песня для поднятия на строения :) Была написана специально для Джуди Гарланд в классическом американском "Волшебнике из страны чудес". С тех пор было сделано более 100 кавер-версий, причем самыми разными музыкантами — от Элиса Купера и Ганз'н'Роузез до Кенни Джи и Кайли Миног. Один из вариантов можно прослушать здесь. А здесь его же можно скачать.

"Somewhere Over the Rainbow"

music by Harold Arlen and lyrics by E.Y. Harburg

Somewhere over the rainbow
Way up high,
There's a land that I heard of
Once in a lullaby.

Somewhere over the rainbow
Skies are blue,
And the dreams that you dare to dream
Really do come true.

Someday I'll wish upon a star
And wake up where the clouds are far
Behind me.
Where troubles melt like lemon drops
Away above the chimney tops
That's where you'll find me.

Somewhere over the rainbow
Bluebirds fly.
Birds fly over the rainbow.
Why then, oh why can't I?

If happy little bluebirds fly
Beyond the rainbow
Why, oh why can't I

Хотите проверить себя на вш... прошу прощения, на русскость? Тогда вам сюда: http://www.kommersant.ru/k-vlast/vlast-test.asp

Совет: будьте повнимательнее, а то окажетесь на обочине...

Мой личный результат:

Уровень 4
Всего вопросов - 46. Проходной балл - 30
У вас правильных ответов - 22
Вы ПОЧТИ РУССКИЙ.
В предоставлении российского гражданства вам наверняка будет отказано, но вы вполне заслуживаете живописного вида на жительство. При благоприятном стечении обстоятельств вы сможете добиться от работодателя права не только на труд, но и на непродолжительный отдых.

Атомное православие

Мнения по-прежнему приветствуются.

Неизбежным следствием Искупления является глубокое уважение к ценности и достоинству каждой человеческой души… Если Ганс, Жан и Джеймс настолько важны, что Бог помнит о них в вечности и вечно, мы должны помнить о них на земле… Они не пешки на шахматных досках безумия… Они не подразделения в армии… Если они христиане, они дети Божьи; если же нет, они все-таки люди, за которых умер Христос… Их важность абсолютна и окончательна…

 

 

— O.P. Kretzmann. The Pilgrim, pp. 21-22

 

Не факт, что наступит завтра, но факт, что вечная погибель настигнет нераскаявшихся. Бог обещал благодать кающейся душе, но не обещал, что завтрашний день наступит.

 

 

— Johann Gerhard, Sacred Meditations III

 

Стоимость Вашего блога

Стоимость блога http://www.liveinternet.ru/users/1650027/blog составляет 1 800 $ Посчитать стоимость моего блога!

До сих пор мы говорили о мессе и о роли священнослужителя или епископа. Теперь мы поговорим о надлежащем образе причащения людей, для которых, прежде всего, была установлена и названа так Вечеря Господня. Ибо точно так же, как нелепо для священнослужителя выставлять себя глупцом и публично проповедовать Слово там, где его никто не слышит, или разглагольствовать наедине с собой в пустой комнате или под открытым небом, точно так же нелепо, если священнослужители приготовляют и украшают Вечерю Господню, которая является всеобщим достоянием, в отсутствие гостей, которые бы ели и пили, так что те, кто должен служить другим, едят и пьют наедине с собой за пустым столом в безлюдной комнате. Таким образом, если мы действительно хотим дорожить заповедью Христовой, в Церкви не должны быть позволены никакие частные мессы, разве что в качестве временного снисхождения по причине необходимости или ради немощных в вере.

Здесь нужно следовать такому же порядку, как и при Крещении, а именно: обо всех, кто желает принять Причастие, следует сообщить епископу. Эти люди должны лично обратиться за позволением участвовать в Вечере Господней, чтобы епископ знал как их имена, так и их образ жизни. И он не должен допускать просителей к Причастию, если они не могут дать отчет в своей вере и ответить на вопросы о том, что такое Вечеря Господня, в чем ее польза, и что они ожидают получить от нее. Иными словами, они должны быть способны повторить Слова Установления по памяти и объяснить, что они приходят к столу Причастия, поскольку их совесть обременена грехом, страхом смерти или прочими немощами, такими как искушения плоти, мира или сатаны, и поскольку теперь они алчут и жаждут принять Слово и Знак благодати и спасения от Самого Господа через служение епископа, чтобы найти умиротворение и утешение. Именно такова была цель Христа, когда Он из бесценной любви даровал нам и установил эту Вечерю, сказав: «Примите и ешьте…».

Однако я думаю, что достаточно раз в год испытывать веру желающих приступить к Причастию. По сути, человек может понимать учение настолько хорошо, что его нужно спросить об этом лишь раз в течение всей его жизни, а может, его и вообще нет нужды спрашивать. Ибо, следуя этой практике, мы лишь хотим принять меры предосторожности, чтобы и достойные и недостойные не подходили с одинаковой поспешностью к Вечере Господней, как мы прежде видели это в римской церкви. Там они стремятся только лишь причаститься, однако о вере, утешении, пользе и плодах Вечери даже не упоминают и не думают. Нет, они постарались спрятать Слова Установления, которые есть самый хлеб жизни, и неистово пытались заставить причастников творить доброе дело, якобы благое само по себе, вместо того, чтобы позволить их вере питаться и укрепляться благостью Христовой. Следовательно, тех, кто не способен дать ответ так, как описано выше, следует полностью отлучать и отстранять от участия в Вечере, поскольку он не одеты в брачные одежды [Мф. 22:11–12].

Когда епископ убедится, что просители понимают все это, он также должен удостовериться, что они прилагают свою веру и понимание к жизни и поступкам. Ибо сатана также понимает эти вещи и может рассуждать о них. Таким образом, если пастор увидит блудника, прелюбодея, пьяницу, игрока в азартные игры, ростовщика или кого-нибудь другого, оскверненного явным пороком, он должен решительно отлучить такого человека от Вечери — разве что он получит верное свидетельство о том, что жизнь этого человека изменилась. Ибо Вечери не следует лишать тех, кто иногда падает и вновь поднимается, но сожалеет о своем преткновении. Более того, следует понимать, что Вечера была установлена как раз для таких людей, чтобы они могли обновляться и укрепляться. «Ибо все мы много согрешаем» [Иак. 3:2]. И мы «носим бремена друг друга» [Гал. 6:2], поскольку обременяем друг друга. Однако я говорил о тех гордецах, которые грешат бесстыдно и без страха, хвалясь при этом Евангелием.

Когда служится месса, причастники должны собраться вместе в одном месте и одной группой. Алтарь был изобретен как раз для этой цели. Богу не важно, где мы стоим, и к нашей вере это ничего не добавляет. Однако нужно, чтобы причастники были открыты и в видимы для всех — как принимающих, так и не принимающих Причастие, — чтобы их жизнь была более видима, исследуема и проверяема. Ибо участие в Вечере — это часть исповеди, посредством которой они свидетельствуют перед Богам, ангелами и людьми, что они христиане. Таким образом, следует принять меры к тому, чтобы кто-нибудь не смог скрытно принять Вечерю и раствориться в толпе, так что никто не сможет сказать, ведет ли этот человек добрую или распутную жизнь. С другой стороны, даже в этом вопросе я не хочу вводить правила, но хочу лишь показать образец благочестивого и благопристойного порядка, который, пользуясь своей свободой, могут использовать свободные христиане.

Что же касается частной исповеди перед Причастием, я придерживаюсь того же мнения, что и прежде, а именно, что такая исповедь не является необходимостью, и что ее не следует требовать. Тем не менее, она полезна, и ею не следует пренебрегать; ибо Господь не требовал участия в Вечере как необходимости и не сделал ее законом, но оставил ее в открытом доступе для всех, сказав: «Сие творите, когда только будете…» [1 Кор. 11:25–26]. Итак, относительно приготовления к Вечере мы думаем, что приготовление посредством поста и молитвы — это вопрос свободы. Конечно, человек должен приходить к Вечере трезвым, с серьезным и внимательным настроем ума, даже если он нисколько не постился и молился очень недолго. Однако трезвость, о которой я говорю, не имеет ничего общего с суеверной практикой папистов. Я настаиваю на этом лишь для того, чтобы у людей не урчало в желудках, и чтобы они не рыгали от переедания. Ибо самое лучшее приготовление — как я уже говорил — это душа, отягощенная грехами, смертью и искушениями, алчущая и жаждущая исцеления и укрепления. Как учить людей этому — дело епископа.

 

 

 

— Martin Luther. An order of mass and communion for the church at Wittenberg (1523). LW 53

Если Христос воскрес из мертвых, все остальное не имеет значения;

Если Христос не воскрес из мертвых, ничто не имеет значения.

Уход по собственному желанию

На краю того света

Мальчиков жалко

Как и всякая качественная публицистика, заставляет задуматься о большем...

Закон любви к ближнему требует, чтобы мы радовались счастью нашего врага так же, как если бы это было наше собственное счастье, и горевали над его несчастьем так же, как если бы оно постигло нас. Этот закон требует, чтобы мы так же беспокоились о его временном и вечном благополучии, как мы заботимся о своем собственном, и молились о нем так же искренне и горячо, как мы молимся о себе самих. Мы должны более хотеть, чтобы наш обидчик получил от Бога прощение своих грехов, чем чтобы мы сами услышали от него слова извинения.

— C. F. W. Walther, God Grant It! p. 686

Видеозапись богослужения (на ангельском языке, правда):