Nota Bene |
|
Как бы Вы выглядели в роли персонажа "Симпсонов"? |
|
|
Мартин Лютер о приготовлении душе к смерти, в особенности во время эпидемии... |
|
XIII Воскресенье после св. Троицы |
|
Чтение из Книги Согласия на XIII воскресенье после св. Троицы |
И не введи нас в искушение
Итак, мы слышали достаточно о том, сколько требуется труда и стараний, чтобы сохранить все, о чем мы молимся, и устоять в этом, что, однако же, достигается не без проявлений немощи и преткновений. Кроме того, хотя мы уже получили прощение и добрую совесть и полностью оправданы, все же жизнь наша такова, что человек сегодня стоит, а завтра падает. Поэтому, даже если сейчас мы благочестивы и стоим пред Богом с доброй совестью, нам следует вновь и вновь молиться о том, чтобы Он не позволил нам опять оступиться и уступить испытаниям и искушениям.
Искушение же, или (как наши саксонцы в древние времена называли его) Bekoerunge, бывает трех видов, а именно искушение от плоти, искушение от мира и искушение от сатаны. Ибо во плоти мы живем и носим на шее ветхого Адама, который проявляет себя и ежедневно подталкивает нас к распутству, лени, обжорству и пьянству, к скупости и обману, к мошенничеству и обиранию ближнего своего — короче говоря, ко всевозможным порочным похотям, которые присущи нам по природе, и к которым нас подстрекает общество, жизненные примеры и то, что мы видим и слышим относительно других людей, поскольку это зачастую ранит и воспламеняет даже невинное сердце.
Далее следует мир, который искушает нас словом и делом, побуждая к гневу и нетерпению. Короче говоря, [в мире] нет ничего, кроме ненависти и зависти, вражды, насилия и несправедливости, неверности, мстительности, проклятий, издевательства, клеветы, надменности и высокомерия, которые сочетаются с напыщенностью, видимостью чести, славы и власти, когда никто не желает быть последним, но каждый хочет сидеть во главе и быть на виду у всех.
Далее следует сатана, подстрекающий и провоцирующий нас со всех сторон, но особенно в тех вопросах, которые касаются совести и духовных дел, — он побуждает нас с презрением и пренебрежением относиться к Слову и делам Божьим, отрывает от веры, надежды и любви, ведет нас к неверию, ложной самоуверенности и упрямству или же, напротив, к отчаянью, отрицанию Бога, богохульству и бесчисленному множеству других шокирующих вещей. Все это поистине уловки и сети — настоящие огненные стрелы, которые не плоть и кровь, но сам дьявол злобно выпускает в наше сердце.
— Большой Катехизис. Часть третья ("О молитве Господней"), Шестое прошение, §§ 99-104
|
День памяти блаж. Августина |
Ты, Господи, уничтожил все злые дела мои, чтобы не воздавать по делам рук моих, потрудившихся над отпадением моим, и предупредил все добрые дела мои, чтобы воздать рукам Твоим, создавшим меня: Ты ведь был, когда меня и не было и не стоил я того, чтобы Ты даровал мне жизнь. И вот я существую по благости Твоей, существовавшей прежде, чем Ты создал и меня и то, из чего Ты создал меня. Ты ведь не нуждался во мне, и я не такая величина, чтобы быть Тебе в помощь, Господь мой и Бог мой. Моя служба не избавит Тебя от усталости: Ты не устаешь, действуя; мои услуги не увеличат Твоего могущества; почет, оказанный мной, не прибавит Тебе чести. Я должен служить Тебе и чтить Тебя, чтобы мне хорошо было с Тобой, от Которого и моя жизнь и возможность чувствовать себя хорошо (Книга XIII, § 1).
|
Обустройство частной исповеди... |
Правильно преподав [пастве] V часть Краткого Катехизиса и памятуя о том, что другие Исповедания говорят и предписывают по тому же вопросу, лютеранский пастор или капеллан предпримет практические шаги к тому, чтобы помочь своим духовным чадам получить максимум пользы от Святого Отпущения Грехов. Прежде всего, он объявит о постоянном месте и времени исповеди. Затем он удостоверится, что обстановка в церкви приличествует и благоприятствует частной исповеди. Если он не сделает эти приготовления, его поучения об исповеди останутся бесплодным теоретизированием, а важный конфессиональный принцип обновления завета, заключенного в Крещении, останется невостребованным. Блаженной памяти Карл Фердинанд Уильям Вальтер в своей Pastorale указывает, что выслушивать исповедь следует на скамье для священнослужителей рядом с алтарной решеткой или местом для причащающихся — таким образом, исповедь происходит посреди церкви, но дает кающемуся необходимое уединение. Блаженной памяти Уильям Лоэ писал следующее о практическом устройстве исповедальни: «В нефе, либо рядом с колонной на южной стороне, либо у угла стены, обычно отделяющей хоры от нефа, примерно напротив того места, где можно поставить кафедру, находится исповедальня — она необходима, если практикуется частная исповедь. Поскольку частная исповедь — это тяжелейшая и наиболее утомительная физически часть пасторского труда, у пастора должна быть возможность сидеть. Более того, эту исповедальню следует разместить таким образом, чтобы ее могли видеть все, но не таким образом, чтобы каждый мог слышать голос кающегося». «Относительно прочего устройства исповедальни было бы уместнее всего, если бы кающийся вставал на колени рядом с пастором и говорил ему на ухо через отверстие в исповедальне. Так повелось издревле, и подобная исповедь потому получила невинное название «тайной исповеди». В нашей среде смущенного человека чаще всего вынуждают смотреть прямо в лицо отца-исповедника или подставлять свое лицо под его прямой взгляд. И все же расположение кресла для кающегося перед исповедальней имеет хотя бы то преимущество, что пастору более удобно произносить отпущение грехов с возложением рук». Возможным решением проблемы может быть такое устройство исповедальни, когда кающийся преклоняет колени на молитвенную скамейку, в спинке которой находится доска с отверстиями, опускаемая пастором для того, чтобы возложить руки или сделать знак креста во время отпущения грехов. Цель всех этих приготовлений, в соответствии с конфессиональным учением и практикой, заключается в том, чтобы сделать исповедь не пыткой, а приятной возможностью принять божественную благодать для себя и для своей конкретной нужды. Но, конечно же, самое тщательное обучение и самые удобные и разумно устроенные исповедальни принесут мало пользы, если пастор или капеллан не взращивает в себе дух истинного евангелического отца-исповедника.
— Капеллан Делвин Рессел (1949)
Метки: частная исповедь |
"За спичками" |
|
|
Лютер о праве женщины проповедовать в церкви... |
Паписты, однако же, цитируют нам слова Павла (1 Кор. 14:34): «Женщины должны молчать в церкви, ибо неприлично женщине проповедовать. Женщине не позволено проповедовать, но она должна быть покорной и послушной». Отсюда они делают вывод, что, поскольку женщины исключаются, проповедь не может быть привилегией всех христиан. Мой ответ на это таков, что немым также не позволительно проповедовать, как и ущербным в другом отношении или невеждам. Хотя право проповедовать имеет каждый, для этого не следует использовать первого попавшегося человека, и никто не должен браться за это, если он не более способен к этому, чем другие. Остальные должны уступить ему ради поддержания надлежащего уважения, дисциплины и порядка. Так, Павел поручает Тимофею возложить задачу проповеди Слова Божьего на тех, кто способен к сему, и кто может учить и наставлять других [2 Тим. 2:2]. Человек, желающий проповедовать, должен обладать хорошим голосом, красноречием, крепкой памятью и прочими природными талантами; тому, кто не обладает такими способностями, надлежит молчать и позволить говорить другим. Так, Павел запрещает женщинам проповедовать в общине, где присутствуют мужчины, искусные в красноречии, чтобы сохранить уважение и дисциплину; поскольку говорить гораздо более приличествует и подходит мужчине, мужчина также более искусен в этом.
Павел запретил это не по собственному произволу, но апеллировал к Закону, который гласит, что женщины должны быть послушны [Быт. 3:16]. На основании Закона Павел был уверен что Дух не станет противоречить Самому Себе, возвышая женщин над мужчинами после того, как Он прежде подчинил их мужчинам, — скорее, памятуя о Своем прежнем установлении, Он призывал бы на служение проповеди мужчин до тех пор, пока в них не будет недостатка. Как в противном случае Павел мог без колебаний выступить против Святого Духа, который обещал в Книге Иоиля [2:28]: «И будут пророчествовать дочери ваши». Более того, в 4-й главе Деяний [21:8–9] мы читаем: «У Филиппа были четыре дочери девицы, пророчествующие». И Мириам, сестра Моисея, тоже была пророчицей [Исх. 15:20]. Олдама пророчица давала советы благочестивому царю Иосии [4 Царств 22:14–20], а Девора — судье Вараку [Суд. 4:4–7]; наконец, песнь Девы Марии [Лк. 1:46–55] пользуется почетом во всем мире. Сам Павел 1 Кор. 11[:5] наставляет женщин молиться и пророчествовать с покрытой головой. Следовательно, порядок, дисциплина и уважение требуют, чтобы женщины молчали, когда мужчины говорят; но если бы не было мужчины, чтобы проповедовать, тогда для женщины было бы необходимо проповедовать.
— Martin Luther. The Misuse of the Mass (1521). LW 36:152
Метки: ординация женщин |
Чтение из Книги Согласия на XII воскресенье после св. Троицы |
Напротив, подобно тому как Бог предписал в Своем плане, что Святой Дух будет призывать, просвещать и обращать избранных посредством Слова, и что Он будет оправдывать и спасать всех тех, кто истинной верой принимает Христа, Он также предопределил в Своем плане ожесточить, отвергнуть и осудить тех, кто будучи призван посредством Слова, пренебрегает Словом и последовательно противится Святому Духу, желающему эффективно действовать в них через Слово. В этом смысле «много званных, но мало избранных», потому что немногие принимают Слово и следуют ему, большинство же пренебрегает Словом и отказывается прийти на брачный пир (Мф. 22:3 и далее). Причиной этого пренебрежения к Слову является не Божье предведение, а собственная извращенная воля человека, отвергающая или извращающая средства и орудие Святого Духа, которые Бог, призывая человека, предлагает ему, и противящаяся Святому Духу, желающему эффективно действовать посредством Слова, как о том говорит Христос: «...Сколько раз хотел Я собрать детей твоих... и вы не захотели!» (Мф. 23:37).
Аналогичным образом, многие, «когда услышат слово, с радостью принимают, но... во время искушения отпадают» (Лк. 8:13). Однако причина этого не в том, что Бог будто бы не желает даровать благодать непоколебимого пребывания в вере тем, в ком Он начал доброе дело. Это противоречило словам Павла в Флп. 1:6. Причина же заключается в том, что они добровольно отвращаются от святой заповеди, оскорбляют и огорчают Святого Духа, вновь запутываются в мерзостях мира и украшают свои сердца словно святилища сатаны, так что их последнее состояние будет хуже первого (2 Пет. 2:10; Лк. 11:24; Евр. 10:26; Еф. 5:3-11, 18).
— Формула Согласия — Пространное изложение. Глава XI, § 40-42
|
Лютеранское учение о призвании на служение... |
(C. H. Little. Disputed Doctrines [
По этому вопросу в лютеранской церкви существует общее согласие. Однако некоторые авторы привнесли в него путаницу, разделяя Церковь на два класса, клир и мир, и утверждая, что призвание должно осуществляться с соблюдением прав обоих этих классов. Другие — их даже больше — запутали существующее ясное учение, разделив призвание на внешнее и внутреннее.
Призвание можно определить как избрание и назначение человека на труд служения. Это призвание осуществляется не непосредственно, а опосредованно. Духовное священство верующих является основанием призвания, но эти два понятия не следует отождествлять, поскольку верующие вовсе не отказываются ни от каких функций своего духовного священства. Они всего лишь призывают людей, чтобы поручить им установленное Богом служение и исполнение публичных функций духовного священства всех верующих.
Это призвание проявляется, когда приход призывает человека на пасторское служение, или на миссионерское служение, или на преподавание в богословской семинарии, или на руководящий пост в Церкви, или на любое другое дело, в котором участвует Церковь, или которое она может счесть необходимым. Разделение Церкви на два класса, клир и мир, предполагает существование двух разных структур и является первым шагом по направлению к иерархическому видению Церкви. Призвание общины или конфессии, осуществленное через посредника, —это божественное призвание, и в Писаниях оно приписывается Богу, Святому Духу и Христу (см. 1 Кор. 12:28; 4:1; Деян. 13:2; 20:28).
Описанное выше призвание — это единственное призвание на служение. Идея так называемого «внутреннего призвания» является порождением кальвинистского, реформатского влияния. Как мы можем быть последовательными, упрекая их за то, что они различают внешнее призвание, данное всем людям через Слово, и внутреннее призвание, данное избранным, если мы сами вносим подобное разделение в учении о призвании на служение? Действительно, молодому человеку не следует претендовать на получение образования и таким образом становиться кандидатом на призвание, если он не имеет четкой, основанной на Писании уверенности, что Господь хочет, чтобы он встал на этот путь. У него должно быть внутреннее убеждение, что его Господь хочет, чтобы он посвятил всю свою жизнь делу служения; но это еще не призвание на служение.
Д-р Джозеф Стамп дал очень ясное разъяснение этого вопроса в своем догматическом труде The Christian Faith: «Никакого внутреннего призвания на служение не существует, есть только внешнее призвание Церкви. Существует, однако, внутренняя убежденность, что ему следует стать служителем. Эта убежденность даруется человеку Святым Духом через Слово, и ее иногда называют внутренним призванием. Однако это ошибочное использование слова «призвание», которое неизбежно приведет к путанице. Внутренне призвание в истинном смысле слова должно быть неопосредованным, однако неопосредованное призвание больше не дается никому. Иногда людям казалось, что они имеют „внутреннее призвание“, хотя все вокруг было о боли очевидно, что у них нет ни требуемых природных талантов, ни надлежащей подготовки для такого служения». Эта здравая и благоразумная точка зрения на предмет заслуживает всяческого одобрения.
Метки: служение призвание |
Лютер о том, кто может называться Церковью... |
Метки: лютер церковь |
День св. Варфоломея |
|
O the Deep, Deep Love of Jesus... |
O the deep, deep love of Jesus, vast, unmeasured, boundless, free!
Rolling as a mighty ocean in its fullness over me!
Underneath me, all around me, is the current of Thy love
Leading onward, leading homeward to Thy glorious rest above!
O the deep, deep love of Jesus, spread His praise from shore to shore!
How He loveth, ever loveth, changeth never, nevermore!
How He watches o'er His loved ones, died to call them all His own;
How for them He intercedeth, watcheth o'er them from the throne!
O the deep, deep love of Jesus, love of every love the best!
'Tis an ocean vast of blessing, 'tis a haven sweet of rest!
O the deep, deep love of Jesus, 'tis a heaven of heavens to me;
And it lifts me up to glory, for it lifts me up to Thee!
|
Be Thou My Vision |
Be Thou my Vision, O Lord of my heart; Будь Ты моей мечтой, о Господь моего сердца;
Naught be all else to me, save that Thou art. Пусть ничем будет для меня все остальное, кроме Тебя.
Thou my best Thought, by day or by night, Ты — моя лучшая мысль, днем и ночью,
Waking or sleeping, Thy presence my light. Когда я хожу, и когда я сплю, Твое присутствие — мой свет.
Be Thou my Wisdom, and Thou my true Word; Будь Ты моей мудростью и моим истинным Словом;
I ever with Thee and Thou with me, Lord; Я всегда с Тобой, а Ты со мной, Господь;
Thou my great Father, I Thy true son; Ты мой великий Отец, а я Твой истинный сын;
Thou in me dwelling, and I with Thee one. Ты обитаешь во мне, и я с Тобой одно.
Be Thou my battle Shield, Sword for the fight; Ты мой щит в сражении, мой меч для битвы;
Be Thou my Dignity, Thou my Delight; Будь Ты моим достоинством, моим наслаждением;
Thou my soul’s Shelter, Thou my high Tower: Ты убежище для души моей, моя высокая башня:
Raise Thou me heavenward, O Power of my power. Подними меня к небу, о Сила моих сил.
Riches I heed not, nor man’s empty praise, Я не обращаю внимания ни на богатства, ни на пустые похвалы людей,
Thou mine Inheritance, now and always: Ты мое наследие ныне и всегда;
Thou and Thou only, first in my heart, Ты, и только Ты первый в моем сердце,
High King of Heaven, my Treasure Thou art. Высочайший Царь Небес, Ты мое сокровище.
High King of Heaven, my victory won, Высочайший Царь Небес добыл для меня победу,
May I reach Heaven’s joys, O bright Heaven’s Sun! Пусть я достигну небесных радостей, о светлое Солнце Небес!
Heart of my own heart, whatever befall, Сердце моего сердца, что бы ни случилось,
Still be my Vision, O Ruler of all. Оставайся моей мечтой, о Вседержитель.
|
Гимны в исполнении Glad |
|
And Can It Be... |
’Tis mystery all: th’Immortal dies: Все это тайна: Бессмертный умирает:
Who can explore His strange design? Кому под силу понять Его странный замысел?
In vain the firstborn seraph tries Тщетно первородный серафим пытается
To sound the depths of love divine. Проникнуть в глубину божественной любви.
’Tis mercy all! Let earth adore, Все это благодать! Пусть земля склонится в почтении,
Let angel minds inquire no more. И пусть ангельский разум больше не ищет ответа.
’Tis mercy all! Let earth adore; Все это благодать! Пусть земля склонится в почтении,
Let angel minds inquire no more. И пусть ангельский разум больше не ищет ответа.
He left His Father’s throne above Он оставил престол Своего Отца на высоте —
So free, so infinite His grace— Так доступна для всех, так бесконечна Его благодать, —
Emptied Himself of all but love, Отказался от всего, кроме любви,
And bled for Adam’s helpless race: И пролил кровь за беспомощный род Адама:
’Tis mercy all, immense and free, Все это благодать, бесконечная и доступная для всех,
For O my God, it found out me! Ибо, о Боже мой, она нашла меня!
’Tis mercy all, immense and free, Все это благодать, бесконечная и доступная для всех,
For O my God, it found out me! Ибо, о Боже мой, она нашла меня!
Long my imprisoned spirit lay, Долго мой дух находился в темнице,
Fast bound in sin and nature’s night; Крепко связанный грехом и ночью, в которую погрузилась природа;
Thine eye diffused a quickening ray— Твое око испустило животворный луч —
I woke, the dungeon flamed with light; Я проснулся, темница запылала светом;
My chains fell off, my heart was free, Мои оковы свалились, мое сердце было свободно,
I rose, went forth, and followed Thee. Я поднялся, вышел и пошел за Тобой.
My chains fell off, my heart was free, Мои оковы свалились, мое сердце было свободно,
I rose, went forth, and followed Thee. Я поднялся, вышел и пошел за Тобой.
Still the small inward voice I hear, Я по-прежнему чувствую тот тихий внутренний голос,
That whispers all my sins forgiven; Который шепчет, что все мои грехи прощены;
Still the atoning blood is near, Кровь искупления по-прежнему близка,
That quenched the wrath of hostile Heaven. Та, что угасила гнев враждебных Небес.
I feel the life His wounds impart; Я чувствую жизнь, которую дают мне Его раны,
I feel the Savior in my heart. Я чувствую Спасителя в своем сердце.
I feel the life His wounds impart; Я чувствую жизнь, которую дают мне Его раны,
I feel the Savior in my heart. Я чувствую Спасителя в своем сердце.
No condemnation now I dread; Теперь я не боюсь осуждения;
Jesus, and all in Him, is mine; Иисус и все, что в Нем, принадлежит мне;
Alive in Him, my living Head, Я жив в Нем, моем живом Главе,
And clothed in righteousness divine, И облечен в божественную праведность,
Bold I approach th’eternal throne, Смело я приближаюсь к вечному престолу,
And claim the crown, through Christ my own. И беру венец, ставший моим благодаря Христу.
Bold I approach th’eternal throne, Смело я приближаюсь к небесному престолу
And claim the crown, through Christ my own. И беру венец, ставший моим благодаря Христу.
|
When I Survey The Wondrous Cross... |
When I survey the wondrous cross Когда я смотрю на дивный крест,
On which the Prince of glory died, На котором умер Князь славы,
My richest gain I count but loss, Свой самый большой выигрыш я считаю потерей,
And pour contempt on all my pride. И обдаю презрением всю свою гордость.
Forbid it, Lord, that I should boast, Не позволь мне хвалиться, Господи,
Save in the death of Christ my God! Разве только смертью Христа, моего Бога!
All the vain things that charm me most, Всеми пустыми вещами, которые меня больше всего очаровывают,
I sacrifice them to His blood. Я жертвую ради Его крови.
See from His head, His hands, His feet, Смотрите: из Его головы, Его рук, Его ног
Sorrow and love flow mingled down! Смешиваясь, стекают печаль и любовь,
Did e’er such love and sorrow meet, Соединялись ли когда-либо такие любовь и печаль?
Or thorns compose so rich a crown? И складывались ли терновые ветви в столь богатый венец?
His dying crimson, like a robe, Алый цвет Его смерти, словно плащ,
Spreads o’er His body on the tree; Растекается по Его телу на кресте,
Then I am dead to all the globe, Значит, я мертв для всего мира,
And all the globe is dead to me. И весь мир мертв для меня.
Were the whole realm of nature mine, Если бы весь мир природы принадлежал мне,
That were a present far too small; Это был бы слишком скромный дар;
Love so amazing, so divine, Любовь, столь удивительная, столь божественная,
Demands my soul, my life, my all. Требует моей души, моей жизни, всего, что у меня есть.
[Дополнительный куплет, написанный позже]
To Christ, who won for sinners grace Христу, Который добыл благодать для грешников
By bitter grief and anguish sore, Горькой скорбью и мучительными страданиями,
Be praise from all the ransomed race Да будет хвала от всего искупленного человечества
Forever and forevermore. Вовеки и веки.
|
Г. К. Честертон о простоте сердца... |
Против поборников опрощения (во всех их видах — от вегетарианцев до славных упорством духоборов) можно сказать одно: они ищут простоты в делах неважных — в пище, в одежде, в этикете; в делах же важных становятся сложней. Только одна простота стоит стараний — простота сердца, простота удивления и хвалы.
Мы вправе размышлять о том, как нам жить, чтобы её не утратить. Но и без размышлений ясно, что «простая жизнь» её разрушает. Тот, кто ест икру в радости сердца, проще того, кто ест орехи из принципа.
Главная ошибка поборников простоты сказалась в их любимых речениях: «простая жизнь» и «возвышенность мысли». На самом деле всё не так. Им надо бы возвышенно жить и мыслить попроще. Даже слабый отблеск возвышенной жизни явил бы им силу и славу пира, древнейшей из человеческих радостей. Они узнали бы, что круговая чаша очищает не меньше, чем голод; что ритуал собирает душу не меньше, чем гимнастика. А простота мысли открыла бы им, как сложна и надсадна их собственная этика.
Да, одна простота важна — простота сердца. Если мы её утратим, её вернут не сырые овощи и не лечебное бельё, а слезы, трепет и пламя. Если она жива, ей не помешает удобное старое кресло. Я покорно приму сигары, я смирюсь перед бургундским, я соглашусь сесть в такси, если они помогут мне сохранить удивление, страх и радость. Я не думаю, что только они помогают сохранить эти чувства; по-видимому, есть и другие методы. Но мне ни к чему простота, в которой нет ни удивления, ни страха, ни радости. Мне страшно бесовское видение: ребёнок, в простоте своей презирающий игру.
|
