Издания о России на иностранных языках, вышедшие за границею, так называемый отдел Rossica, к которому кроме книг надо отнести также и отдельные листы, печатные или гравированные, не имеют совершенно своей библиографии. Между тем этот отдел чрезвычайно обширен и имеет громадное значение для истории русской жизни, истории культуры в России и изучения её древностей. Наиболее подробные сведения об этих изданиях можно в настоящее время почерпнуть в превосходно составляемых каталогах иностранных книгопродавцев, из которых некоторые даже специализировались на этом отделе.

 

Из самостоятельных библиографических трудов по этому вопросу единственным, пожалуй, является Каталог коллекции Russica 1873 г., весьма неполный и несовершенный, да отчасти еще издание Ровинского «Материалы для Русской Иконографии», в котором воспроизведено очень незначительное количество исторических и сатирических картинок иностранного происхождения. Между тем некоторые эпохи русской истории особенно подробно представлены в иностранной литературе и иконографии, например царствование императрицы Екатерины II, время императора Павла со всеми его чудачествами и наконец, особенно эпоха царствования императора Александра I и его войны с Наполеоном.

Опиц Георг Эмануэль (Opitz 1775–1841, псевдоним Богемиус) Кукольное представление в кафе

 

Не имея никакой возможности на страницах журнала подробно коснуться истории и библиографии всех описаний России по иностранным источникам со времени первого появления сведений о нашем отечестве во всемирной литературе, мы постараемся дать здесь краткую характеристику и обзор произведений печатного искусства, касающихся России за время царствования императора Александра I, обращая внимание исключительно на их художественную сторону.

 

Эпоха эта тем интереснее для нас, что мы переживаем в настоящее время её столетний юбилей, и недалек уже момент столетней годовщины знаменательных для русского чувства и самосознания событий Отечественной войны 1812 года.

 

Быстрое возвышение России как Европейской державы в середине XVIII века, вместе с просветительною деятельностью Екатерины Великой, гигантским броском двинуло вперед русскую национальную литературу и вместе с тем установило прочную связь с западноевропейскою наукой и искусством. Войны с Наполеоном в начале царствования императора Александра I, его частые поездки за границу, в которых его сопровождали целые толпы приближенных, все ближе и ближе укрепляли эту связь с Западом и скоро стремление в Европу в русском интеллигентном обществе становится характеристичною чертою, сохранившеюся и до настоящего времени.

 

В свою очередь и иностранцы не забывали нашего отечества, и наплыв путешественников в Россию значительно увеличился в начале XIX столетия. Сведения о России в иностранной литературе и периодической печати этого времени становятся все точнее и правдоподобнее, благодаря более близкому знакомству Запада с Северной Державой, и в эту эпоху появляется несколько действительно интересных, как с внешней, так и с внутренней стороны, изданий.

Дамам-Демартре М. Ф. Гравюра «Vue du Palas Impérial, du coté de la Néva» из Picture of Petersbourg (Orme) 1815 г.

 

Империя Александра представлялась в начале XIX столетия на Европейском континенте единственною державою, опасною могуществу вершителя судеб Европы Наполеона, она являла собою конечный предел честолюбивых стремлений завоевателя, она была его сладким мечтанием, его страшным кошмаром...

 

Роковая судьба гениального полководца, похоронившего свою славу в глубоких снегах холодной России, еще более вознесла державу Александра в глазах всего мира, и придала ей красивую роль избавительницы Европы от ига нового тирана. Действительно, благодарность России и Александру за освобождение от иноземного ига довольно искренно наполняла сердца соседних народов, да и сами французы с восторгом, падая ниц, встречали своего покорителя во время въезда Александра во главе союзных армий в покоренный Париж. В самом деле, легкомысленные парижане слишком скоро позабыли свою недавнюю ненависть к России и со своей обычной живостью увлеклись модою на все русское. Если с одной стороны говорят, что бородатые и страшные казаки, стоявшие лагерем в Елисейских полях, возбуждали ненависть в мирном населении Парижа, то с другой стороны мы имеем свидетельства о том успехе, который выпал на долю диковинных Платовских наездников, преимущественно среди слабого пола.

 

Вообще мода на все русское царила повсюду. Прически á la russe, головные уборы и шляпы, костюмы и безделушки, наводнявшие парижский рынок, все это носило русский характер или хотя бы название. Французы наперерыв старались щеголять друг перед другом русскими костюмами, знанием русских слов или знакомством с русскими офицерами. Казаков водили на великосветские ужины и балы, где их показывали как каких-то заморских чудовищ, и надо было видеть, как грубые и необтесанные солдаты царили на изящных вечерах в лучших парижских салонах, окруженные самым блестящим обществом, принимая ухаживания первых парижских красавиц.

Малодушие французов в этом отношении неоднократно высмеивал Беранже, с грустью смотревший на упадок патриотизма в современном ему обществе. Еще в 1814 году, перед въездом союзников, он подбодрял своих сограждан, предостерегая их от грубых варваров, которые остановятся биваками в их домах, которые осквернят дорогие сердцу французов памятники... Позднее в стихотворении «Requête» [Прошение] он с горечью упрекает парижан, которые «лижут немецкие и русские руки, на которых еще не обсохла кровь французов». «Что за дело нам, что враг торжествует», говорит он в другом стихотворении: «у нас есть свой кусок сахара и кофе». В стихотворении «L’opinion de ces demoiselles» [Мнение этих девиц] он говорит:

 

Опять враги к нам на постой!

Так это правда? Лишь нагрянут,

Вверх дном все ставить станут,

Пале-Рояль, наш край родной,

Так оживится!

Да и для нас расчет прямой.

Все наши говорят девицы:

«Как рады мы своим друзьям,

Своим друзьям — врагам!»

 

…

 

Так станем ждать их. Боже мой!

Опять увижу Чичагова,

Бюлова и Плятова.

И Сакен с нежною душой

Опять прибудет,

И этот Блюхер, душка мой...

Что наберут — все наше будет.

Как рады мы своим друзьям,

Своим друзьям — врагам!

 

[У Соловьева на фр. языке, привожу перевод М. Л. Михайлова (1870), русские имена сознательно искажены]

 

Литература, конечно, прежде всего, отозвалась на современное увлечение французов Россией. Многочисленные оды и хвалебные песни союзным войскам наполняли окна книжных магазинов и расходились во множестве. Увлечение обаятельною личностью императора Александра I также вызвало не мало изданий, специально ему посвященных, не говоря уже о множестве портретов Императора, издававшихся во всевозможнейших видах. Из книг, посвященных ему, интересна книжка: Alexandrana ou bons mots et paroles remarquables d’Alexandre I. Paris 1815 [замечательные слова Александра I во время его пребывания в Париже…] (12°) и многие другие такого же характера.

Гравюра из Characteristic Portraits of the various Tribes of Cossacks (1820)

 

Художники не отставали от поэтов и литераторов в изображении России и русских, и дали нам много чрезвычайно любопытных изданий.

 

Из отдельных серий, изданных во Франции, интересны особенно гравированные акватинтою в красках знаменитым Л.-Ф. Дебюкуром русские военные типы по рисункам художника К. Верне. Превосходно исполненные и чрезвычайно редкие листы эти (около 15) составляют часть большой сюиты того же художника, изображающей военные типы всех союзных армий. Другая, менее интересная сюита Armées des souverains allies [Союзники в Париже] гравирована очерком и раскрашивалась от руки. Тот же Дебюкур награвировал изданную в 1817 г. серию польских костюмов по рисункам Жан Пьера Норблена (48 листов).

A view from the port of the Isaac Cathedral and the Senat Palace in Saint Petersburg on July 17 1839. из книги André Durand, Album du voyage pittoresque et archaéologique en Russie. Paris: August Bry. 1845

 

Далее, много изображений России, преимущественно видов, дал другой французский художник М. Ф. Дамам-Демартре, живший в Петербурге в 1813 году и издавший в Париже целый альбом русских видов на 30 листах. Копии с его рисунков неоднократно повторялись в различных изданиях, как напр. в книге Une Année à Petersbourg, Paris 1815 г., [Год в Петербурге](gr. folio,) в англ. издании Picture of Petersbourg (Orme) 1815 г. (folio), в котором кроме того помещены еще типы русских закладок того же художника, копированные с гравюр Дебюкура (в издании рисунки подписаны: рисовал Mornay, гравировали Clark и Dubourg), и наконец его же рисунки воспроизведены в книжечке Breton de la Martiniere, La Russie, Paris 6 v. [Бретон де ла Мартиньер Ж.Б.Ж. Россия: обычаи, привычки и одежда. В 6-ти тт.] (12°) 1813 г. Восемь листов изображающих русские закладки были гравированы Дебюкуром и изданы в Париже в 1806 г. (gr. folio).

 

Чрезвычайно интересно издание графа К. Рехберга, Les Peuples de la Russie, Paris. 1812–13, [Народы России, или Описание обычаев, нравов и костюмов разных народов Российской империи] 2 v. с 95 раскрашенными гравюрами русского художника Е. М. Корнеева. Издание это представляет собою только часть задуманного К. Рехбергом большого издания о России, осуществить которое ему не удалось. Рисунки Корнеева им были куплены в бытность его в Петербурге, откуда он увез всего до 300 изображений. Часть рисунков гравирована русскими граверами, остальные А. Адам, И. Гросс и др.

Лафон Д.С. Вид Старой (Красной) площади (гравюра по оригиналу Ж.Делабарта)

 

Не менее интересно издание: A. C. Houbigant, Moeurs et costumes des Russes, Paris (Treuttel) [А. Г. Убиган, Обычаи и костюмы русских] (folio), с 50 крашеными литографиями, часть которых вошла также в одновременно вышедший в Париже у Engelmann альбом под названием Recueuil de 30 Croquis représantant des scenes Russes. Большую редкость составляет небольшая книжка: Costumes des Troupes russes en 14 grav. Paris (Nepveu) 1812. (8° неч. обл. + 40 стр. + 14) [Костюмы русских войск] раскрашенных гравюр, хорошо исполненных с подписями: Couche, Blanhard, Durantion sc. Finard del. Из отдельных листов, изданных во Франции за это время, большинство, как мы уже говорили, относится к изображениям Александра I, одного, или вместе с союзными монархами.

Карнеев Е.М. Уральский казак Сила Вихрев

 

Подробный перечень этих листов можно найти у Ровинского, в его «Словаре русских гравированных портретов». Многое касается России также в карикатурах на Наполеона, но таковых издавалось во Франции сравнительно очень немного.

 

Наибольшее количество изданий о России за это время, в особенности художественных, вышло, несомненно, в Англии, давно уже особенно интересовавшейся своей всегдашней соперницей и необыкновенно зорко следившей за внешними успехами и возвышением России. Особенно много издано было английских карикатур на Наполеона и войну 1812 года, главным образом благодаря высокоталантливому карикатуристу Джорджу Крукшенку, который, по его собственным словам, долгое время «кормился узурпатором Бонапартом», все свои остроумные работы, посвящая знаменитому полководцу. Карикатуры его имели необычайный успех и расходились буквально в сотнях тысяч экземплярах.

Теребенев И. И. Наполеонова слава. 1813.

 

Кроме отдельных листов, им иллюстрирована целая поэма: Life of Napoleon, A Hudibrastic Poem in Fifteen Cantoes by Dr. Syntax (Tegg, 8°) 1815, в которой находится несколько очень любопытных карикатур на пребывание Наполеона в России. Любопытно, что рисуя карикатуры из русской жизни, Крукшенк пользовался для этого русскими, так называемыми теребеневскими, листами и часто целиком копировал их для своих рисунков. В богатом собрании сенатора Е. Е. Рейтерна имеется 2 гравюры работы И. И. Теребенева, к которым присоединены соответственные английские копии Крукшенка:

 

Крестьяне увозят у французов пушку, (приложение к Сыну Отечества 1812 г.) и английская копия 1813 года;

 

Наполеоновна слава 1812 г. Английская копия также 1813 года, причем на ней подписано «Copied from а russian print Cruikshank».