".. чрезмерное значение, которое мы придаем росту материального благополучия, отражает подсознательную уверенность в том, что все необходимое для удовлетворения наших нужд можно купить. Однако удовлетворение, которое способен дать нам рост материальных благ, по своей природе ограничивается чувственным уровнем. Если бы было верно, что человеческие существа ничем не отличаются от животных, все было бы прекрасно. Однако, принимая во внимание глубину различий между людьми и животными- в частности, наличие у нас разума и эмоций, а также способностей к образному и критическому мышлению,- очевидно, что потребности человека больше простой чувственности. Явный признак этого- распространенность среди тех, кто удовлетворил свои основные потребности, тревожных состояний, стрессов, замешательства, неуверенности в себе, депрессий. Пока мы не избавимся от этого скрытого пренебрежения своими истинными возможностями, мы не сможем решить наши проблемы-ни приходящие извне, такие, как войны, преступления, насилие,- ни возникающие внутри нас эмоциональные и психические страдания..."Под катом выдержки из книги "Этика в новом тысячелетии" Далай-ламы XIV -


...независимо от того, богаты мы или бедны, образованы или нет, независимо от нашей расы, пола, религии,- все мы хотим быть счастливыми и избавиться от страданий. Каждое сознательное действие, а в каком-то смысле и всю нашу жизнь- то, как мы хотим ее прожить в рамках ограничений, налагаемых на нас обстоятельствами,-можно расценивать как ответ на самый серьезный вопрос, возникающий перед каждым из нас: «Как мне стать счастливым?» Мне кажется, в этих всеобъемлющих поисках счастья нас поддерживает надежда. Мы знаем, пусть даже не признаемся себе в этом, что не может быть никакой гарантии лучшей, более счастливой жизни, чем та, которую мы ведем сегодня. Как гласит старинная тибетская пословица, никогда точно не знаешь, что наступит раньше - следующая жизнь или завтрашний день. Но мы надеемся продолжать жить. Мы надеемся, что тот или иной поступок принесет нам счастье. С точки зрения этого главного стремления можно рассматривать все, что мы делаем- и не только на личном, но и на общественном уровне. Это общее свойство всех мыслящих существ. Желание или стремление быть счастливым и избежать страданий не имеет границ. Оно заложено в нашей природе. А раз так, оно не нуждается в каком-либо подтверждении и законно уже в силу той простой причины, что мы так хотим- и это естественно и правильно.

Именно это мы наблюдаем и в богатых, и в бедных странах. Повсюду, всеми способами, какие только можно вообразить, люди стремятся улучшить свою жизнь. Как ни странно, у меня создалось впечатление, что те, кто живет в материально развитых странах с их мощной промышленностью, в некоторых отношениях не так уж довольны, не так уж счастливы, и в чем-то страдают больше, чем жители менее развитых стран. В самом деле, если сравнивать богатых с бедными, часто кажется, что те, у кого ничего нет, беспокоятся меньше всех, хотя и испытывают физические боли и лишения. Что касается богатых, лишь немногие из них разумно распоряжаются своим богатством и делятся им с теми, кто нуждается, а не роскошествуют; большинство же не действует разумно. Они так поглощены мыслью приобрести еще больше, что не оставляют в своей жизни места для чего-то другого. В пылу этой гонки они на самом деле теряют мечту о счастье, которое должны были им обеспечить богатства. В результате они постоянно мучаются, разрываясь между неуверенностью в своем будущем и надеждой приобрести еще больше, и испытывают духовные и эмоциональные страдания- хотя при взгляде со стороны может показаться, что они ведут исключительно благополучную и комфортную жизнь. На эту мысль наводят высокий уровень и пугающая распространенность среди жителей развитых стран тревоги, неудовлетворенности, нервных расстройств, неуверенности в себе, депрессии. Более того, это скрытое страдание явно связано со все возрастающей путаницей в вопросе о том, что же входит в понятие «этичное поведение» и каковы его основы.

В своих зарубежных поездках я часто сталкиваюсь с этим парадоксом. Обычно, когда я только прибываю в новую страну, все выглядит очень приятно, очень красиво. Каждый из тех, с кем я встречаюсь, настроен очень дружелюбно. Нет ничего, на что бы можно было пожаловаться. Но затем, изо дня в день выслушивая людей, я начинаю ощущать их проблемы, их заботы и тревоги. За благополучной внешней стороной очень многие скрывают беспокойство и неудовлетворенность своей жизнью. Они испытывают чувство одиночества; затем наступает депрессия. Результат- атмосфера неуверенности, которая столь характерна для развитого мира. Сначала это меня удивляло. Наблюдая за развитыми странами из Тибета- страны, которая материально всегда была очень бедной,- я никогда не воображал, будто за счет одного лишь материального достатка возможно преодолеть страдания; однако, признаться, я считал, что богатство намного сильнее будет способствовать уменьшению страданий, чем это произошло в действительности. Учитывая значительное уменьшение объема физического труда у большинства жителей промышленно развитых стран, я предполагал, что им куда легче достичь счастья, чем тем, кто живет в более суровых условиях. Однако необыкновенные успехи науки и техники, кажется, мало что принесли людям, кроме чисто количественного улучшения. Сплошь и рядом прогресс едва ли означает нечто большее, нежели большее количество роскошных зданий в большем количестве городов с большим количеством автомобилей, снующих между ними. Конечно, некоторые виды страданий стали встречаться реже, особенно если говорить об отдельных болезнях. Но мне представляется, что и в этих областях полного исчезновения страданий не произошло.

В связи с этим мне живо вспоминается случай, произошедший во время одной из моих первых поездок на Запад. Я был гостем очень богатой семьи, которая жила в большом, прекрасно обустроенном доме. Все были весьма обходительны и вежливы, слуг готовы были выполнить любой каприз, и я уже решил: вот явное доказательство того, что богатство может быть источником счастья. Мои хозяева определенно сумели создать умиротворяющую, доверительную атмосферу. Но когда за приоткрытой дверцей шкафчика в ванной я увидел целый склад транквилизаторов и снотворных, это самым убедительным образом напомнило мне, что видимость и скрытую суть вещей часто разделяет пропасть. Тот парадоксальный факт, что скрытые психологические и эмоциональные страдания неразрывно связаны с материальным благополучием, обнаруживается почти по всему Западу. Это настолько распространенное явление, что возникает вопрос: нет ли в западной культуре чего-то, что вырабатывает у принадлежащих к ней людей предрасположенность к этим видам страданий? Сомнительно. Такой механизм должен был бы включать в себя слишком много факторов. Понятно, что материальное благополучие тоже играет свою роль. Но нужно также учитывать растущую урбанизацию современного общества, в котором огромное множество людей живет в непосредственной близости друг от друга. Думаю, в этом же ряду находится и то, что вместо традиционной поддержки друзей мы теперь везде, где только возможно, предпочитаем полагаться на машины и сервисные службы. Если в былые времена фермеры созывали всех своих родственников, чтобы те помогли в уборке урожая, то сегодня просто звонят подрядчикам. Современная жизнь организована таким образом, чтобы прямая зависимость от других людей возникала как можно реже. Наверное, каждому из нас в какой-то степени присуще всеобщее стремление владеть собственным домом, собственным автомобилем, собственным компьютером и так далее, чтобы обрести как можно большую независимость. Это естественное и понятное желание.

Отметим также растущую самостоятельность, которую люди обрели в результате прогресса науки и техники. Сегодня возможно быть намного более независимым от других, чем когда-либо прежде. Но наряду с этими улучшениями возникло представление, что будущее прежде всего зависит не от соседей, а от работы или, в лучшем случае, от работодателя. Это в свою очередь заставляет нас считать, что, раз для нашего счастья не требуются другие люди, их счастье не важно для нас.На мой взгляд, мы создали общество, в котором людям все тяжелее и тяжелее проявлять элементарную привязанность друг к другу. Вместо окрыляющего чувства общности и духовной близости, столь характерного для менее зажиточных (и по большей части сельских) сообществ, возникает сильнейшее одиночество и отчуждение. Хотя миллионы людей живут бок о бок, многим из них, особенно старикам, не с кем даже поговорить, кроме своих домашних животных. Современное индустриальное общество часто кажется мне похожим на огромный механизм, который движется сам по себе. Вместо того, чтобы управлять его работой, люди превратились в крошечные, незначащие детальки, не имеющие возможности выбора, но принужденные двигаться, когда движется механизм.

Все это подкрепляется модными рассуждениями о росте и экономическом развитии, которые еще больше усиливают склонность людей к соперничеству и зависти. Одновременно возникает потребность соблюдать приличия, которая сама по себе уже является одним из основных источников проблем, напряженности и несчастий. И все же психологические и эмоциональные страдания, так распространенные на Западе, скорее отражают глубинные человеческие наклонности, чем недостатки западной культуры. В самом деле, я замечал отчетливые проявления похожих форм скрытого страдания и вне Запада. В некоторых районах Юго-Восточной Азии можно видеть, как с ростом благосостояния традиционные системы верований теряют свое влияние на людей. В результате широко распространились проявления тревоги, подобные тем, которые укоренились на Западе. Это наводит на мысль, что подобная опасность существует внутри каждого из нас; и точно так же как физическая болезнь есть отражение свойств окружающей среды, психологические и эмоциональные страдания возникают в тесной связи с определенными обстоятельствами. Так, в странах южных, неразвитых или «странах третьего мира» в основном распространены болезни, характерные именно для этих районов- например, те, которые возникают из-за антисанитарных условий. В городских индустриальных обществах, напротив, появляются болезни, обусловленные городской окружающей средой. Например, вместо болезней, возникающих из-за плохой воды, появляются болезни, связанные со стрессом. Это значит, что есть серьезные причины предполагать связь между тем чрезмерно большим значением, которое мы придаем внешней стороне прогресса, и несчастьем, тревогой, недостатком удовлетворенности в современном обществе. Возможно, такая оценка звучит слишком мрачно. Но пока мы не осознаем масштабы и характер наших проблем, мы не сможем даже подступиться к их решению.

Очевидно, главная причина приверженности современного общества материальному прогрессу- в самом успехе науки и техники. В наше время эта разновидность человеческих усилий обладает замечательным свойством: она приносит непосредственное удовлетворение. В этом ее отличие от молитвы, результаты которой по большей части невидимы- если, конечно, молитва вообще дает результаты. И нас впечатляют видимые результаты, что совершенно
естественно. К сожалению, это свойство заставляет нас считать, что ключи к счастью- это материальное благосостояние с одной стороны и сила, дарованная знанием, с другой. Но по зрелому размышлению каждому становится ясно, что богатство само по себе не может принести счастья; то, что этого не может и знание, не столь очевидно. Однако факт остается фактом: знание само по себе не способно обеспечить счастья, которое вырастает изнутри человека, а не благодаря опоре на внешние обстоятельства. Хотя наши весьма детальные и определенные знания о внешних явлениях -- это огромное достижение, стремление ограничиться погоней за знаниями, далекой от того, чтобы обеспечить нам счастье, может оказаться опасным. В погоне за знаниями мы утрачиваем связь с реальностью человеческого опыта в целом и, в частности, нашу взаимосвязь с другими людьми

Стоит также открыть глаза на то, что происходит, когда мы слишком сильно доверяем достижениям «внешней» науки. Например, поскольку влияние религии снижается, возникает неразбериха в вопросе о том, чем руководствоваться в своих поступках. В прошлом религия и этика были тесно переплетены. Теперь многие люди, считая, что наука «опровергла» религию, делают из этого следующий вывод: раз решающего доказательства некоей высшей духовной силы, кажется, не существует, то нравственность поведения -- это вопрос личных предпочтений. И если ученые и философы прошлого чувствовали настоятельную потребность найти прочные основания, на которых дoлжно установить неизменные законы и абсолютные истины, то в наши дни изыскания такого рода считаются бесполезными. В результате направление сменилось на прямо противоположно -- туда, где в конечном счете вообще ничего не существует, где подвергается сомнению сама действительность. Это может привести только к хаосу. Высказывая все это, я далек от мысли критиковать научные исследования. Я многое узнал из моих встреч с учеными и не вижу никаких препятствий к тому, чтобы вступать с ними в диалог,- даже если они смотрят на мир сквозь призму воинствующего материализма. Сколько я себя помню, я восхищался свершениями науки. Еще мальчишкой я одно время куда больше увлекался изучением устройства старого кинопроектора, который обнаружил в кладовых летней резиденции Далай-ламы, чем своими религиозными и схоластическими занятиями. Нет, меня скорее беспокоит наша склонность закрывать глаза на то, что у науки есть свои ограничения. Обретя статус основного источника знаний и вытеснив религию из сферы всеобщего почитания, наука сама начинает походить на некую разновидность религии. Такая же опасность одновременно исходит и со стороны некоторых адептов науки, которые слепо преданы ее принципам и, соответственно, нетерпимы к альтернативным взглядам.

Впрочем, само по себе вытеснение религии неудивительно, если учесть фантастические достижения науки. Разве кого-то могла оставить равнодушным высадка людей на Луне? И все же факт остается фактом: если вы придете, например, к физику ядерщику и спросите: «Я столкнулся с моральной дилеммой; что мне делать?»- он (или она) только покачает головой и предложит вам поискать ответ у кого-нибудь другого. Вообще говоря, в этом отношении ученый находится в том же положении, что и, например, адвокат. Ведь несмотря на то, что и наука, и закон в состоянии предсказать вероятные последствия наших действий, ни наука, ни закон не могут объяснить, как нам следует поступать с точки зрения нравственности. Более того, мы должны осознавать пределы возможностей научных исследований. Например, мы тысячи лет знаем о существовании человеческого сознания, его изучали на протяжении всей истории человечества, и все же, несмотря на титанические усилия, ученые до сих пор не понимают, что представляет собой сознание, почему оно существует, как оно устроено, какова его основа. При этом наука не способна объяснить нам, ни что является материальным носителем сознания, ни того, как оно действует. Конечно, сознание относится к категории явлений, не имеющих формы, вещества или цвета. Оно не поддается исследованию внешними средствами. Но это не означает, что подобных вещей не существует; просто наука не в состоянии их обнаружить.

Значит ли это, что нам следует отказаться от научных исследований на том основании, что они не всегда удовлетворяют нашим запросам? Конечно, нет. Я не собираюсь также внушать мысль, будто достижение всеобщего процветания- это неправильная цель. Благодаря нашей природе, телесное существование в физическом мире играет в нашей жизни определяющую роль. Достижения науки и техники ясно отражают наше стремление достигнуть лучшего, более удобного существования. И это замечательно. Кто откажется приветствовать многочисленные достижения современной медицины?

Невозможно сомневаться в том, что из года в год постоянно растет количество убийств, разбойных нападений, изнасилований. Постоянно приходится слышать о случаях унижения и рабского труда в семьях и в более крупных общественных структурах, о растущем числе молодых людей, увлекающихся наркотиками и алкоголем, о том, как сильно сегодня влияет на детей большое число браков, кончающихся разводом. Все же, в отличие от таких видов страдания, как болезни, старость и смерть, ни одна из этих проблем по своей природе не является неизбежной. Они не возникают также из-за нехватки каких-то знаний. Тщательно поразмыслив, мы убедимся, что все это этические проблемы. Каждая из них отражает наше представление о том, что правильно, а что неправильно, что хорошо, а что плохо, что сообразно, а что несообразно. Но сверх того можно заметить нечто более фундаментальное: пренебрежение тем, что я называю внутренним измерением. Именно поэтому демократия, либерализм, социализм - все великие общественные движения последней сотни с лишним лет, несмотря на множество замечательных идей, так и не смогли выработать универсальную систему ценностей, которую, по идее, должны были обеспечить. Конечно, революция должна происходить тогда, когда в ней есть необходимость. Но не политическая, не экономическая и даже не техническая революция. В течение прошлого столетия случилось достаточно подобных экспериментов, чтобы убедиться: чисто внешний подход не даст удовлетворительного результата. Таким образом, я предлагаю совершить духовную революцию...

Скачать книгу "Этика в новом тысячелетии"- http://www.onlinedisk.ru/file/68759/

Нашла здесь: http://nedorazvmenie.livejournal.com/1029282.html#cutid1