Если научная мысль в своей крайней точке приходит к пересмотру первичного представления о человеке, - я должен об этом знать. Но кроме того была и другая необходимость. Всякое представление, которое я мог себе составить о судьбе разума, о смысле человеческого бытия, могло иметь ценность только в той мере, в какой оно не противоречило движению современного знания.
Отклик на эти размышления я находил в словах Оппенгеймера: "В настоящее время мы живем в мире, где поэты, историки и философы с гордостью говорят, что они даже не хотели бы предусматривать возможность учиться чему бы то ни было, касающемуся наук; они видят науку в конце длинного туннеля, слишком длинного для того, чтобы опытный человек просунул туда голову. Наша философия, поскольку она у нас есть, откровенно анахронична и, я убежден, совершенно не приспособлена к нашей эпохе".


"Великие изменения всегда встречаются с различными противоречиями и трудностями. И пусть все будет нам говорить, что нужно отказаться от своей миссии, но остережемся прислушаться к этому, памятуя, что Бог никогда не отменяет того, что он однажды решил, - если даже нам и кажется, что происходит нечто противоположное".



"На космическом уровне вся современная физика учит нас тому, что только фантастическое имеет шансы быть истинным", - сказал Тейяр де Шарден. Но для нас "феномен человека" должен также измеряться на космическим уровне. Об этом говорят самые древние и мудрые книги. Об этом же свидетельствует и наша цивилизация, которая начинает запускать ракеты к другим планетам и ищет контакт с иными разумными существами. Так что наша позиция - это позиция свидетелей реальностей нашего времени.

был некий директор американской патентной конторы. В 1875 году он направил государственному секретарю по торговле прошение об отставке. "Зачем мне занимать это место, - писал он, - если изобретать уже больше нечего?" Двенадцать лет спустя, в 1887 г., великий химик Марселен Вертело писал: "Во Вселенной больше не осталось тайн". Тогда считали, что химические элементы не подвержены превращениям. Но в то время, как Вертело в своем ученом труде развенчивал мечты алхимиков, элементы, которые этого не знали, продолжали трансформироваться под воздействием естественной радиоактивности. Еще в 1852 г. это явление было описано Рейхенбахом, но тотчас отвергнуто. В работах 1870 г. упоминалось о "четвертом состоянии материи", которое наблюдалось при электрических разрядах в газовой среде. Но требовалось вытеснить все таинственное: что и было сделано.

Далее, немец по фамилии Цеппелин, вернувшись на родину после того, как он сражался в рядах южан, попытаются заинтересовать промышленников идеей управления воздушными шарами. "Бедолага! - отвечали ему, - Разве вы не знаете, что есть три темы, по которым Французская Академия наук больше не принимает заявок: квадратура круга, туннель под Ла-Маншем и управление воздушными шарами?"



Грядет, однако, не только прогресс, но и трансформация. В этом другом состоянии мира должен измениться и характер самого сознания. Огромная пропасть отделяет человека от человечества, наше общество - от нашей же цивилизации. Мы живем идеями, моралью, социологией, философией, психологией XIX века.

Сопоставление мнений ученых, специализирующихся в разных дисциплинах, приводит к следующему предположению: быть может, последние тайны элементарных частиц будут раскрыты нам в один прекрасный день более глубоким проникновением вглубь мозга, потому что именно мозг - завершение и венец самых сложных реакций в нашем районе Вселенной, и нет сомнения, что он содержит в себе самые глубокие законы этого района.

Мир не абсурден, и ум вовсе не неспособен его понять. Наоборот, возможно, что человеческий дух уже понял мир, но еще не знает этого.