Кажется естественным, если благородное сердце ожидает великой любви; но
еще естественнее, если оно, ожидая, любит, а, любя, не чувствует, что
ожидает. В любви, как вообще в жизни, почти всегда бесполезно ожидать.
Только любя мы научаемся любить, и так называемыми разочарованиями маленьких
любовных переживаний мы всего проще и вернее сможем поддерживать
непоколебимое пламя великой любви, которая, быть может, озарит конец нашей
жизни.
Мы часто бываем несправедливы к этим разочарованиям, мы приписываем им
лицо печальное и бледное. Они, наоборот, являются первой улыбкой истины.
http://lib.ru/PXESY/METERLINK/rock.txt

.
Какова бы ни была ваша сердечная судьба, не унывайте и, главное, не
опасайтесь, что не познав счастья любви, вы до конца не узнаете великого
счастья человеческого существования. Принимает ли счастье форму реки,
подземного источника, потока или озера, оно питается всегда из одних и тех
же родников, в тайниках нашего сердца, и самый несчастный из людей может
составить себе понятие о величайшем счастье.
В любви, правда, скрыто опьянение, которого он никогда не узнает, но
это опьянение оставляло на дне сердца задумчивого и искреннего лишь великую
грусть, если бы нельзя было найти в истинной любви нечто более, глубокое,
непоколебимое, чем опьянение. А то, что в любви есть самого верного,
глубокого и непоколебимого, тождественно с тем, что есть самого верного,
глубокого и непоколебимого в благородной жизни.
Не каждому человеку дано быть героем, победителем и гением или просто
удачником во внешней жизни. Но наименее одаренный из нас может быть
справедливым, честным, братски-нежным, великодушным. Наименее одаренный
может привыкнуть смотреть вокруг себя без зложелательства, без зависти, без
злопамятства, без ненужной печали; наименее обделенный может получить свою
молчаливую долю, - не всегда самую худшую, - в радости окружающих его.
Наименее искусный может знать, насколько он способен прощать обиду, извинять
ошибку, восторгаться человеческим словом и поступком. И наименее любимый
может любить и уважать любовь.