Я полностью осознаю, что умру. Поэтому стараюсь не копить богатства, вкладываю все силы в саму жизнь. Мне кажется, именно этого не хватает нашей цивилизации. Только когда мы полностью осознаем, что должны умереть, мы чувствуем себя живыми на все сто процентов.

Я всегда помню о смерти, как будто она сидит подле меня, каждую минуту напоминая: "Будь внимателен, хорошо делай то, что делаешь, не оставляй на завтра то, что можешь сделать сегодня, не копи чувство вины, не стань сам себе противен". Смерть – это самое естественное, что с нами может произойти.


Для меня этика риска предполагает способность оставаться смелым, даже если всё, что нас окружает, призывает сидеть без движения. Ведь с каждым разом общество навязывает всем нам всё более жёсткие правила поведения. Смелость нарушать эти правила – который предполагает поиск настоящего знания с обязательным нарушением традиционных и давно устаревших норм. В этом состоит мудрость безумца.

Главный грех человечества – неспособность к общению, нежеланное, нелюбимое одиночество, забвение того, что мы были созданы, чтобы встречаться друг с другом, чтобы отражаться друг в друге, как в зеркале. И всё, что помогает нам встречаться и общаться, в конце концов помогает нам стать более человечными и более отзывчивыми.

Настоящее величие души проявляется в том, что тебе уже не нужно прощать, потому что ты не чувствуешь никакой обиды. Ведь прощать всегда означает в какой-то степени считать себя выше других, унижать тех, кого прощаешь.

Основываясь только на логике, мы теряем контакт с тайной, лишаем себя наслаждения фантазией. Поэтому я люблю восточную философию, основанную на парадоксах. Там царит не прямая линия, а круг, ведь жизнь не похожа на робота с заранее готовыми ответами. Она непредсказуема и каждую секунду может измениться.

Мы не можем ограничиться чем-то одним, нам нужно привести к гармонии оба начала: логику и интуицию.

Мы должны быть бдительными, чтобы не потерять почву под ногами, быть практичными и объективными, но при этом уметь наблюдать за ходом вещей, наслаждаться их созерцанием, пытаясь понять тот тайный язык, который больше говорит нашему подсознанию, нашей женской сущности, чем нашему разуму.

Женщина должна уметь добиваться равновесия между своей женской и мужской энергией. Точно так же и мужчине нужно научиться приводить в гармонию две присущие ему энергии, мужскую и женскую.

Я стараюсь развивать свои способности и данную мне Силу, а это и значит быть магом, но от этого я не становлюсь лучше или хуже других людей.

Очень тонкая грань отделяет белую магию от чёрной. Речь идёт об очень конкретной вещи, а именно: в чёрной магии человек пытается повлиять на судьбы других.

Быть магом означает развивать познавательные способности, которые не всегда признаются официальной системой знания. Маг – это обычный человек, но отдающий себе отчёт в том, что за поверхностью вещей скрываются другие реальности, другие движения, другие течения.

То, что скрыто за видимой стороной вещей, тайный язык, которым обладают предметы, невидим, но так же реален, как и любовь, хотя мы и не можем его пощупать.

На самом деле мы все – тайна, и единственное, в чём я уверен, так это в том, что мы всегда должны проявлять свои лучшие качества. Только это приносит удовлетворение.

Чтобы причаститься тайны и сделать её частью своей жизни, нужно сломать стену между священным и мирским. А когда разделение исчезнет, священное начнёт проникать в мирское.

Я верю, что существуют два зла: естественное и искусственное. Естественное зло я, как монотеист, считаю левой рукой Бога – это события, которые происходят. Искусственное зло – это то, что мы сами делаем и проецируем на время, ведь это символический мир, который превращается в реальность. Чтобы покончить с тьмой, нужно лишь зажечь свет – нельзя зажечь тьму.

Социум, такой, каким мы его сейчас знаем, он навязывает себя целым поколениям, но, поскольку это не очень ясная, невидимая книга, с ней невозможно сражаться совершенно открыто. Всем молодым людям приходится через это пройти. Одни интуитивно сражаются с тем, что там запечатлено, но не удовлетворяет их, другие принимают всё как есть. Соглашаясь, человек проживает уже не свою жизнь, а жизнь своих родителей, своей семьи, общества, общественного слоя. Хотя я оптимист и считаю, что, дойдя до полного разочарования, мы приходим к точке, в которой всё меняется. Дойдя до крайности, поднимаешься с обновлёнными силами.

Включив свет, мы видим пауков, видим зло, и спешим выключить свет, чтобы не увидеть тараканов. Мы с болью проходим через процесс роста, поскольку первое, что мы видим, – не самое лучшее, а самое тёмное в нас. Но потом придёт свет.

Жизнь для меня – караван, который вышел неизвестно откуда и движется неизвестно куда.

Ты можешь выбрать один из классических путей – медитацию или хорошую битву, но выбор за тобой. Если ты монах-траппист, или буддист, или что-то в этом роде, то закрываешься в монастыре и всё своё время посвящаешь медитации, но если ты человек действия, тебе придётся стать иезуитом, ибо твоя духовность – это духовность битвы. Но всегда нужно выбирать между йогой действия и йогой бездействия. Нельзя останавливаться, потому что нет ни зла, ни добра, как сказал тогда Бог, а есть движение. И в зависимости от того, что это за движение, мы видим в вещах то хорошую, то дурную сторону.

Есть моменты, когда нужно сказать "нет", а бывает, что нужно дать себя направить, полностью подчиниться, пока не увидишь, куда тебя ведут. Это не имеет отношения к твоему праву решать. Ты не перестаёшь принимать решения. Я принимаю решения насчёт того, позволю ли я себя направить или решу воспротивиться. Но я всё равно принимаю решение, не остаюсь на перекрестке.

В моём словаре нет слов "если бы", нет сослагательного наклонения. В нём не знаю сколько тысяч слов, но этого "если бы" там нет, это сослагательное "если бы" обладает разрушительной силой. Когда я выбираю путь или принимаю решение, я это делаю. К добру или нет, но это моё решение. А если я стану думать: "Ах, если бы я тогда сделал то-то...", я всё испорчу.

Сомнение не имеет ничего общего с доверием. Сомнение появляется в момент принятия решения, но у тебя при этом есть доверие к себе, понимаешь? У тебя всю жизнь будут сомнения. У меня они всегда были, и с каждым разом они становятся всё больше, но не мешают мне принимать решения. Сомнение не в том, ошибусь я или нет. Подумать можно потом. За свою жизнь я смог убедиться в том, что всегда есть возможность всё исправить, всегда есть второй шанс.

Кризисы – это всегда хорошо, ведь в это время необходимо принимать решения.

Я все время пытался найти ответ на знаменитый вопрос: кто я? Но больше не пытаюсь на него ответить. Это ведь уже не вопрос, а ответ: "Я есть". А раз я есть, я должен быть. Так что я не могу ответить, я должен просто быть, во всей полноте.

Раньше у меня были цели – думаю, всё-таки важно, чтобы они у нас были, чтобы была некая идея, важно как-то упорядочить жизнь, но саму по себе дорогу нужно воспринимать как величайшее счастье.