Арсений Тарковский

    ***

Отнятая у меня, ночами

Плакавшая обо мне, в нестрогом

Черном платье, с детскими плечами,

Лучший дар, не возвращенный богом,



Заклинаю прошлым, настоящим,

Крепче спи, не всхлипывай спросонок,

Не следи за мной зрачком косящим,

Ангел, олененок, соколенок.



Из камней Шумера, из пустыни

Аравийской, из какого круга

Памяти - в сиянии гордыни

Горло мне захлестываешь туго?



Я не знаю, где твоя держава,

И не знаю, как сложить заклятье,

Чтобы снова потерять мне право

На твое дыханье, руки, платье.



 

Художник Марина Принцева 

АРТ-РЕСУРСЫ РУНЕТА

Новости современного искусства ARTINFO

Информагентство КУЛЬТУРА

Музеи России

Новый мир искусства

Художественный журнал

Артхроника

Пинакотека

Музей будущего

Арт-азбука: Словарь современного искусства

Искусство России: портал гео-культурной навигации

Апорт  

AOL  

Yandex  

Teoma  

Go  

MSN  

Lycos  

iWon  

Yahoo  

Google  

Ask  

Dogpile  

Cnet  

Hotbot  

WebCrawler  

Wisenut  

Google  

Dmoz

Арсений Тарковский

АКТЕР





  Все кончается, как по звонку,

  На убогой театральной сцене

  Дранкой вверх несут мою тоску -

  Душные лиловые сирени.



  Я стою хмелен и одинок,

  Будто нищий над своею шапкой,

  А моя любимая со щек

  Маков цвет стирает сальной тряпкой.



  Я искусство ваше презирал.

  С чем еще мне жизнь сравнить, скажите,

  Если кто-то роль мою сыграл

  На вертушке роковых событий?



  Где же ты, счастливый мой двойник?

  Ты, видать, увел меня с собою,

  Потому что здесь чужой старик

  Ссорится у зеркала с судьбою.

  1958







 Марина Принцева

 Лето за окном!

Украдено здесь http://funzoo.ru/ 

 в одном из сообществ прочитала название"как сумасшедший с бритвою в руке"...Открываю - бред!!!  и такое всколыхнулось... Институт, Питер...Андрей Тарковский, фильм "Зеркало", который мы ходили смотреть всем курсом по несколько раз, помнишь, Люда? глухой голос Арсения Тарковского, чуть заунывно читающего свои гениальные стихи...может быть. его уже и не помнят?

           Арсений Тарковский

     ПЕРВЫЕ СВИДАНИЯ





Свиданий наших каждое мгновенье

Мы праздновали, как богоявленье,

Одни на целом свете. Ты была

Смелей и легче птичьего крыла,

По лестнице, как головокруженье,

Через ступень сбегала и вела

Сквозь влажную сирень в свои владенья

С той стороны зеркального стекла.



Когда настала ночь, была мне милость

Дарована, алтарные врата

Отворены, и в темноте светилась

И медленно клонилась нагота,

И, просыпаясь: "Будь благословенна!" -

Я говорил и знал, что дерзновенно

Мое благословенье: ты спала,

И тронуть веки синевой вселенной

К тебе сирень тянулась со стола,

И синевою тронутые веки

Спокойны были, и рука тепла.



А в хрустале пульсировали реки,

Дымились горы, брезжили моря,

И ты держала сферу на ладони

Хрустальную, и ты спала на троне,

И - боже правый! - ты была моя.



Ты пробудилась и преобразила

Вседневный человеческий словарь,

И речь по горло полнозвучной силой

Наполнилась, и слово "ты" раскрыло

Свой новый смысл и означало: царь.



На свете все преобразилось, даже

Простые вещи - таз, кувшин, - когда

Стояла между нами, как на страже,

Слоистая и твердая вода.



Нас повело неведомо куда.

Пред нами расступались, как миражи,

Построенные чудом города,

Сама ложилась мята нам под ноги,

И птицам было с нами по дороге,

И рыбы подымались по реке,

И небо развернулось пред глазами...



Когда судьба по следу шла за нами,

Как сумасшедший с бритвою в руке.





 

Художник Марина Принцева

   Арсений Тарковский 

ПАУЛЬ КЛЕЕ





Жил да был художник Пауль Клее

Где-то за горами, над лугами.

Он сидел себе один в аллее

С разноцветными карандашами,



Рисовал квадраты и крючочки,

Африку, ребенка на перроне,

Дьяволенка в голубой сорочке,

Звезды и зверей на небосклоне.



Не хотел он, чтоб его рисунки

Были честным паспортом природы,

Где послушно строятся по струнке

Люди, кони, города и воды,



Он хотел, чтоб линии и пятна,

Как кузнечики в июльском звоне,

Говорили слитно и понятно.

И однажды утром на картоне



Проступили крылышки и темя:

Ангел смерти стал обозначаться.

Понял Клее, что настало время

С музой и знакомыми прощаться.



Попрощался и скончался Клее.

Ничего не может быть печальней!

Если б Клее был намного злее,

Ангел смерти был бы натуральней,



И тогда с художником все вместе

Мы бы тоже сгинули со света,

Порастряс бы ангел наши кости!

Но скажите мне: на что нам это?



На погосте хуже, чем в музее,

Где порой вы бродите, живые,

И висят рядком картины Клее -

Голубые, желтые, блажные...







 

хотя уже рассвет... 

Добрые наивные ангелы Павла Гаврилова

Гаврилов Павел - член Союза Художников России, родился в 1964 году. Окончил Донецкое Художественное училище, с 1988 по 1989 - вольнослушатель Академии Художеств им.Репина в мастерской Е.Е.Моисеенко. С 1995 года живёт в г.Рыбинске.

 Один день из дневника кота



Смешные истории | Автор: игорррь | Вчера, 15:58



7.00

Пришел в комнату, умирая от голода. Едва дотащился. Стал тыкать их лапой и выть, но они не поддались. Наверное, так нажрались моей рыбы, что встать не могут.

7.20

Одна встала. Чем они только занимаются!? Пьют какую-то бурду, только даром хорошее молоко переводят, юбочки какие-то, кофточки, флакончики, думаете, есть дала? Вот вам! Хрен на лопате. Кинула в миску какой-то гадости для Маньки и все. И усвистала. Я ел. А что делать?

10.00.

Пытался спать на мамином диване. Только погрузился в приятную дремоту, мечтая о том, как приедет мама и будет обеспечивать подходящие жизненные условия, и выгонит наконец этих дур из дома, как пришла Манька. Била лапой по голове. Я долго терпел, поскольку она фитюлька неразумная и мозгов у нее в голове приблизительно столько же, сколько порции в этом доме. Потом не выдержал и достойно ответил. Она ускакала, думала, я за ней погонюсь. Вот еще. А эта все еще спит. Сколько же надо съесть рыбы, чтобы столько спать?

11.00

Встала наконец. Таскалась по квартире, пинала меня ногой. Говорила «Заткнись» и «Пошел к чертовой матери». В общем, все как обычно. Каждый кусок хлеба достается горьким унижением.

11.30.

Не кормят. Суют носом в старую бурду, пользуясь своим физическим превосходством, и орут «Ешь, падла». Я от них уйду. Только надо накопить припасов на дорогу.

12.00

Помыла мою миску... Может?

12.05

Все в мире обман и иллюзия. Вместо хорошего куска мяса, крайне необходимого мне, чтобы подкрепить собственные силы, она навалила в чистую миску этого отвратительного пшена, которое ест Манька, поскольку есть существо сущеглупое. Я, конечно, ел. Перед лицом голодной смерти не выбирают.

13.00

Сколько унижений, и все напрасно. Я выл, катался, терся обо все острые углы и даже собирал крошки с пола, чтобы показать ей всю меру своего отчаяния. Бесполезно. Это каменное сердце ничем не растопишь. Она даже не взглянула на меня и стала мыть пол. Я скромно сидел под столом в робкой надежде, что она смягчится, но она только шарахнула меня по боку мокрой тряпкой и велела убираться. Я, естественно, не теряя собственного достоинства, медленно удалился в комнату. Но она и туда приперлась со своей тряпкой. И еще в насмешку обозвала меня бедным котиком и процитировала: «И нету ни приюта, ни покоя...». Явно хотела уличить меня в невежестве. Можно подумать, я Тарковского не читал!

14.00

Готовит еду. Кинула жалкий кусочек мяса. Потом второй, третий, четвертый... Что за унижение! После двадцать восьмого я решил пойти поспать, в конце концов, что с них взять, и на том спасибо.

17.00

Проснулся от голода и от того, что сверху легла Манька. Дал ей по голове. В конце концов, кто в доме хозяин? Я или эта белая крыса? Пора решить данный вопрос раз и навсегда, поэтому я дал ей по голове еще раз.

17.10

Вместо полагающейся еды получил по голове полотенцем и безобразную ругань. Подговорил Маньку. Она пришла, поплакала и получила полную миску. Может, дело в кумовстве и взяточничестве? Надо проследить, не сует ли она им на лапу. Доел за Манькой. Есть по-прежнему хочется.

17.20

Спер из кастрюли пельмень. Съел. Теперь жалею. Наверное, они их отравили.

18.20

Пельмень переварился, но муки голода ужасны. Наверное, я в прошлой жизни зарезал отца и мать...

19.20

Пришла вторая. Эта тут же забегала, стала ее кормить. Маленькая такая, а сколько же в нее влезает, в прорву. И ест, и ест... Кинула мне поганый кусочек сыра, из-за которого еще, вдобавок, пришлось скакать по всему коридору и потом его убивать на всякий случай. Даже страшно подумать, сколько унижений приходиться терпеть взрослому коту.

19.40

Сидят на кухне и выдыхают дым. Оскорбляют словесно, думают, что я не понимаю. Издеваются над моим прекрасным вдохновенным лицом и огромными выразительными глазами. Завидуют. У самих глазки маленькие, а щеки толстые от переедания. И сами все лысые. Если бы я был таким уродом, то покончил бы с собой.

20.30

Приходила Манька. Жаловалась, что все скучные, только тапки веселые. Синие такие, с белой каемкой. Да, ничего тапки... Забудь, несчастный. Все прошлые попытки по улучшению этого дома закончились трагедией. Ужасно, когда у людей нет никакого чувства прекрасного.

21.00

Копал песок. Специально для них. Они иногда за это дают есть. Непонятно почему, но кто же разберет этих убогих.

21.15

Приятно, съев килограмм рыбы, полежать за батареей...

22.00

Есть больше не дают. Странно.

22.30

Опять получил полотенцем по голове, хотя всего-навсего пришел на кухню и пытался развлечь их пением. Между прочим, даже певцам в переходах кидают деньги. Может, пойти в переход?

23.00

Писал письмо маме, чтобы забрала меня отсюда...

23.10

Я все понял. Они решили уморить меня голодом. Фашисты!

23.20

В обстановке жесткой секретности доел Манькину еду. Смерть отсрочена. Но я буду бороться до конца!

00.00

Читал на ночь Экклезиаста. Очень успокаивает.



* * *