Девушки ждут от брака только счастья. По чему же тогда столько умных и немолодых женщин не стремятся попасть в эту ловушку?

О, британский высший класс, в хитросплетениях интриг и отношений которого мы полагаем себя компетентными примерно как домохозяйка из девяностых, которая говорила, что вот бросит все и уедет в Санта-Барбару, она всех там знает. Что ж, по крайней мере в случае Нэнси Митфорд компетентность рассказчицы несомненна.

Плоть от плоти описываемой среды, она по праву рождения принадлежала к золотой молодежи. Хотя, как ее героиня-рассказчица, скорее к нижней границе описываемого слоя - Митфорды уважаемая семья джентри. Вхождение в некоторые гостиные, абсолютно недостижимые для нуворишей была обеспечена ей изначально, несмотря на скромное финансовое положение.

А литературный талант и остроумие в идеальной пропорции соединенные с доброжелательностью, позволили стать бытописателем-инсайдером, отчасти в образе героинь Джейн Остен, которые ведь тоже принадлежат к нетитулованной и небогатой, но родовитой и уважаемой общественной страты. Помните, как Лиз Беннет говорит леди-как-ее-там, явившейся, чтобы приказать ей не соглашаться на предложение Дарси: "Он дворянин. Я дочь дворянина. Мы в этом смысле равны."

"Любовь в холодном климате", конечно ни разу не "Гордость и предубеждение", и сейчас не о том, что последнее шедевр, в то время, как первое — не более, чем милое необременительное чтение. Я о том, что полтора столетия с благами технического прогресса, серьезными социальными изменениями, двумя мировыми войнами между двумя книгами не могли оставить рассказ о жизни английского истеблишмента, увиденной глазами бедной и некрасивой, но порядочной умной и обаятельной родственницы, прежним.

Женщины более свободны и менее скованы условностями. Так родители героини-рассказчицы в разводе, мать с очередным мужем (любовником?) в Италии, отец на Ямайке, воспитывается она в семье родственников, родовитых и обеспеченных, хотя не богачей. По-настоящему богаты и титулованы другие их родственники, у которых Фанни (салют, Фанни Прайс, "Мэнсфилд Парк") часто гостит. Не в последнюю очередь потому, что приходится ровесницей их дочери, Полли.

Поздний ребенок, та удивительно красива в детстве, а к отрочеству превращается в настоящую английскую розу. Говорят, что на воду. огонь и как другие работают можно смотреть бесконечно, Полли Монтдор достойное дополнение этого списка, а богатство и знатность должны открыть перед ней все двери. На балах дебютанток она блистает нарядами, драгоценностями и природной красотой... Оставаясь невостребованной.

Есть в этой девушке что-то, заставляющее держаться потенциальных женихов на расстоянии. Время идет, достойная партия все не составляется, Леди Монтдор рвет и мечет, а дочь, как царевна-несмеяна или принцесса из "Бременских музыкантов": "Ни-че-го я не хочу!" Разумеется, у нее есть тайна, разумеется, мы узнаем, в чем она заключается. И да, это будет шокирующе, хотя вместе с тем респектабельно.

А продолжится все не менее шокирующей респектабельностью. Такое, знаете. когда абсолютная, казалось бы, непристойность обретает статус милого невинного чудачества. И ты смотришь на это, и думаешь: блин, а ведь можно и так. Можно по-человечески. На то мы и люди, чтобы уметь понимать и принимать непохожих на себя".

Очаровательная, уютная, славная книга. Идеально для выходных.

— И вы так просто позволили им делать все, что они хотели?
— Нет. Когда мы увидели, что получилось, мы испытывали... сожаление.

Странно вспомнить, что еще совсем недавно, до ковида и событий-которые-нельзя-называть, нас всерьез занимали темы глобальных изменений климата и сингулярности-которая-вот-вот-наступит. Читали непростые книжки про нее, пытались представить, как это будет выглядеть.

Вот Морган, у него просто и отчасти похоже на "Матрицу": клоны, пересадка разумов, межзвездные путешествия и космические колонии, а внутри все та же коррупция и социальные противоречия. Вот Гибсон: соединение человеческого разума с искинами, экзоскелеты, хакерство, злачные места по окраинам, криминал.

Вот Дукай, страсть как любит пространственное и биомоделирование с разного рода психоделикой. Вот Стивенсон: киберпространства, наноботы, сращение человека с машиной. Вот Юн Ха Ли: клановость постсингулярного общества, бесконечные войны, подсадка разумов. Вот Аркади Мартин: счастливая эстетствующая империя, куча клонов на все случаи жизни, а где-то на промышленной окраине изобрели и вовсю пользуются репликаторами личности.

Вот моя любовь, Чарльз Стросс с Экономикой 2.0 и большинством упомянутых вещей в бесконечно меняющейся зыбкой картине мира, кто чего и у кого потянул вопрос не стоит, "Аччелерандо", если мне не изменяет память, написан в 2005. И вот наконец Ханну Райяниеми, случилась таки наша встреча.

"Квантовый вор" ярчайший образец интеллектуального мейнстрима, твердая НФ, футурология, эпоха постсингулярности, Это дебютный роман финского писателя, который мгновенно сделал его культовым автором. Сложная мультивселенная, где Земли, в том виде, какой ее знаем мы, больше не существует, и люди тоже не вполне люди. Правильнее было бы сказать - совсем не люди.

Микс из финской мифологии, Гоголя , эстетики гиньоля Арсена Люпена, федоровской философии Общего дела и труднейших для понимания реалий дивного нового мира. Про Гоголя не случайно вспомнила, здешние гоголы, которые естественно отнести к Гуглу как прообразу вселенной искусственного интеллекта и числу "гугол" (единица со ста нулями) на деле изначально происходит от имени автора романа "Мертвые души". Так-то, литературоцентризм наше все.

Читательский квест, который непросто одолеть в одиночку, но легче с ощущением, что проходишь его не одна. Я слушала аудиокнигой Игоря Князева, стараюсь не пропускать ничего в его исполнении, тут совпало: роман, о котором давно думала, да так и не решалась свести знакомство и любимый чтец. Когда проходишь трудный путь с надежным товарищем - дорогу осилят идущие.

Книга, в самом деле, очень сложная, с огромным количеством понятийных блоков, которые нужно усвоить по ходу чтения. Если разного рода гоголы и зоку (что-то, вроде новой аристократии с немыслимыми для обычного человека возможностями), даже одушевленный корабль и даже, возможно, концепция конечного времени — универсальной валюты блуждающих марсианских городов - если ко всему этому я более или менее была подготовлена. То понятие "спокойных" — восхитительная переводческая находка Ирины Савельевой - это что-то немыслимое, неожиданное и классное.

Крутейший квест. Неподготовленному читателю лучше не пробовать. Но если любите интеллектуальную фантастику, можете испытать себя.

У других людей нет обязательств быть такими, как тебе хочется. Если каждый человек - это рассказ, то этот рассказ имеет право быть таким бессвязным и нелогичным, каким сам пожелает.

Я не читала Владимира Гуриева ни во времена ЖЖ, ни в фейсбучные (не знаю, обязательна ли маркировка, что последняя социальная сеть признана в России экстремистской, на всякий случай поставлю). Просто не знала о нем, знать всех интересных авторов невозможно.

Прочла книгой и не думаю, что много потеряла. Может быть потому, что фильм всегда предпочту сериалу. Культура сетевых постов очень сериальная по определению: есть хорошо и регулярно (часто смешно) пишущий человек, есть аудитория, которая читает и комментирует тексты, часто просто лайкает, и тогда N может видеть, что его добрый знакомый NN оценил написанное, и это позволяет им пережить квант общности.

Книга как фильм: ты смотришь/читаешь/слушаешь целиком и в одиночестве. Даже когда в соседнем кресле близкий человек, ты все равно один на один с цельным и полным впечатлением, которым сможешь обменяться (если очень захочется) только по окончании. Я рада, что "Очень простое открытие" у меня теперь есть.

Короткие умные забавные, чуть абсурдистские скетчи на самые разные темы: от качества доставленной курьером пиццы до сложностей отношений в семье и "поэт в России больше. чем поэт". Читаешь - наслаждаешься. Прочла, отложила, в сухом остатке ноль целых, одна десятая. И это ни в коем случае не плохо, потому что по прошествии некоторого времени можно взять ту же книгу и перечитать с тем же радостью.

А лучше переслушать. В исполнении Алены Долецкой это замечательно.

У меня ее лицо, ее имя,
Свитер такой же синий,
Никто не заметит подмены...

Такая уж у нас, запойных читателей, слабость - искать связь новой книги с уже читаным. И вот как причудливо работает память. Просмотрела отзывы интересных людей перед тем, как писать свой, увидела много мистера Рипли, но у меня во время чтения Александры Эндрюс если и мелькала мысль о Патриции Хайсмит, то мгновенная и на периферии, как "было еще такое". Основное: "Ловушка для золушки" Жапризо и "Такси для ангела" плюс немного "После любви" Платовой.

Есть история, где две девушки, у одной все, у другой ничего, несчастный случай, одна погибает, вторая изуродована до неузнаваемости, переживает ретроградную амнезию после комы, но подозревает, что выжившая богачка, за которую все ее принимают, не она. Однако озвучь свои сомнения - останешься нищей уродкой, промолчи - к твоим услугам пластическая хирургия сейчас и роскошь на остаток жизни. И вот она постепенно вспоминает, а ты все глубже погружаешься в жуть истории о зависти, ненависти, ревности, злодействе. Так у Себастьяна Жапризо.

У Виктории Платовой, не лишенную литературного вкуса молодую женщину, которая только что потерпела жизненное фиаско, нанимает личным помощником знаменитая писательница, авторка детективов, гениальная и совершенно невыносимая. Есть еще отдельно марокканский роман, героиня едет туда в стремлении подсушить жарким солнцем кровоточащую душевную рану, а попадает в криминальную историю, когда унести бы ноги.

Похоже не правда ли? Если вы уже прочли "Кто такая Мод Диксон", опознаете, если нет - перечисленные элементы сюжета не будут спойлером, как не оттолкнет от "Илиады" знание, что это о том, как греки осаждали Трою, а от "Одиссеи" - как мужик не мог добраться до дома. Так вот, я сказала в начале. что читая, привычно раскладывала: это было там, это было там. А теперь главное: она таки сумела удивить, при всей моей читательской искушенности и пресыщенности.

Потому что нот всего семь, а мелодия всякий раз новая, и важно не то, какими кирпичиками ты пользуешься, а то, какое здание возведешь в итоге. Дом-который-построила-Эндрюс не похож ни на какой другой, поверьте. В тот самый миг, как вы расслабитесь и решите, что превзошли авторский замысел, последует неожиданный сюжетный твист. И еще один. И еще. Скучно не будет. Читательского слияния и поглощения обещать не могу, Флоренс не та девушка, с которой себя ассоциируешь или хотела бы подружиться, НО!

Есть одна важная вещь, которая делает эту книгу интересной не только как криминальное чтиво на вечер (хотя в этом качестве вполне работает: захватывающе, читается легко и проглатывается мгновенно). "Кто такая Мод Диксон" метамодернистский роман. Смотрите, "Ловушка для Золушки" была модерном: разобрать мир по камешку и сложить из него что-то новое, пугающее, с которым придется жить. Платова писала постмодерн: разнести все в клочья, потом попытаться склеить из них что-то, да так и оставить в руинах.

Эндрюс пишет метамодернистскую прозу: все хреново до такой степени, что дальше некуда, но мы соединяем кусочки пазла и получаем цельную картину достаточно уютного мира. Нет, наши одежды не кипенно-белые и под ногтями грязь с кровью, но мы продрались в этот новый мир, а дальше постараемся не грешить.

Недавно я делала статью о писателях-убийцах, после работы с материалом долго приходила в чувство, и могу сказать "Кто такая Мод Диксон" довольно реалистичная книга.

Везде, куда прибывали русские, их встречали прохладно — пока не выяснялось, что репатрианты везут с собой отличное образование, неуемное честолюбие, светловолосых женщин и дополнительное финансирование городского бюджета, после чего настороженность сменялась искренним восхищением.

Место действия Город праведников, предполагаю, что это собирательный образ провинциального израильского городка. Могу ошибаться, если автор имел в виду что-то конкретное и вы это знаете, поправьте меня. Время действия - середина девяностых, когда, помните железный занавес открылся и многие бывшие советские евреи (и не только евреи) устремились на Святую землю.

Легко им не было, да и не могло быть, поговорка про три переезда равные одному пожару не на пустом месте возникла: другой язык, климат, ментальность, неизбежное ухудшение социального и финансового статуса. И однако, они ехали в свою страну, а она получала хорошие руки, качественные мозги, свежую кровь и все потихоньку налаживалось.

Не в случае Города праведников, мэр которого делал запросы на российских репатриантов, имея в виду преимущества обозначенные в эпиграфе, но и предположить не мог, что группа, которая в конце концов достигнет пределов его города, окажется сплоченной компанией единомышленников из дома престарелых.

Не говорят на иврите, полезной для города деятельностью ожидаемо не могут заниматься, мэр глубоко уязвлен и разочарован. Построенный для них жилой квартал обрел полуофициальное название Сибирь, созданием инфраструктуры раздосадованный глава администрации не занимается, а на предложения репатриантов по благоустройству не реагирует.

В это время овдовевшему американскому миллионеру приходит идея увековечить память жены строительством красивой миквы в Городе праведников. Если вы, как было со мной, не знаете, что это такое - загуглите. Так вот, единственный участок города. в котором микв нет, но есть место для строительства - Сибирь.

НО! Репатрианты из СССР не религиозны и не представляют себе возможного назначения здания. Они решают, что власти, наконец прислушавшись к их пожеланиям, строят шахматный клуб. Абсурдность ситуации усугубляется тем, что в качестве прораба выступит палестинский араб, который не любит строить, но любит наблюдать за птицами.

Неожиданная комедия положений от Эшколя Нево, очаровательная, трогательная, гомерически-смешная. Не тот Нево, которого я люблю за "Симметрией желаний" и обожаю за "Три этажа".Вместо ожидаемой ментальной изощренности и едва не трагического контента, которых невольно ждешь от него - дивная забавная история об обретении родины, трудностях перевода и новой надежде на руинах прежней жизни.

"Медовые дни" небольшой роман, до краев наполненный жаром израильского лета, нежностью и любовью. И вы будете смеяться - гарантированно.

Ампутация ноги и руки. Покажите доктору, сержант. Видите, как хорошо заживает? Но мы помогли ему не только с физическими недугами, пан доктор, но и с духовными тоже. Когда сержант Черновицкий прибыл к нам, он не знал, как правильно обращаться к сестре милосердия. Но мы научились! Мы усвоили, что сестра милосердия – не девка из кабака, с которой можно позволять себе вольности. Верно, сержант?
– Совершенно верно, сестра, – отвечал солдат, опустив глаза.
– Вижу, вы его усмирили. Могу я спросить...
Ее глаза сверкнули.
– Как я уже сказала, доктор, Бог дал Своим чадам морфий. И Он же дал право лишить морфия.

Она такая, сестра Маргарета. В обаянии, яркости, пассионарности ее образа львиная доля притяжения романа. Я боялась брать "Зимнего солдата" из-за названия, даже зная, что между нами и событиями книги сто лет. Это Первая Мировая, а если я сейчас скажу, что роман не страшный, по большому счету не про войну и вынесенного в заглавие солдата, а про медицину и любовь - вы ведь не поверите?

И будете правы. Можно не показывать сражений, не расписывать диспозиций и маневров, но если про военную медицину и про любовь во время войны, про ампутации оторванных снарядами и обмороженных конечностей, про голод, беженцев, эпидемии, последствия глубоких контузий, известные теперь как ПТСР - это все равно про войну.

Дэниел Мейсон профессор клинической психиатрии Стэнфордского университета, и понятно, почему он оказался хорош с медицинским романом. Неясно, каким образом ему удается такой кинематографичный текст. Пока слушала, все время ловила себя на том, что каждая сцена зримо, в мельчайших подробностях встает перед глазами в IMAX-разрешении. При том, что это ни разу не описательная проза. Как-то ему одной-двумя деталями удается точечными уколами или инжекторным впрыском (если вам ближе механические ассоциации), запустить машину воображения и сгенерировать читателю "свое кино".

Вот анатомический театр, студент с закрытыми глазами, на ощупь должен определить кости скелета руки; вот тот же студент и профессор похищают из кунсткамеры "русалку", чтобы исследовать в лучах рентгеновского аппарата, а вот встреча с Мари Кюри, и ты видишь ее, смеешься над забавной сценкой. А вот вы с отцом обряжаетесь в обмундирование крылатых гусар, и ты чуть не падаешь - до того тяжелыми оказались эти парадные плюмажи из перьев. Ты уже, незаметно для себя, стала им, героем, Люциушем.

У лучших книг есть это свойство, превращать читателя в персонажа. Все, что будет происходить со шляхтичем из старинного аристократического рода, который стал врачом и пошел на войну - все это будет происходить с тобой. Уровень иммерсивности (погружения с эффектом присутствия) у книги высочайший. За то, что на русском эта сопричастность и соучастие так великолепно работают, огромная благодарность переводчикам, Александре Борисенко и Виктору Сонькину. И конечно, любимому Фантому за возможность прочесть.

Роман продолжает традицию прозы, проникнутой гуманизмом и пафосом служения, целительства, спасения, герои которой врачи. Чехов и Булгаков, Кронин и Вергезе. Не вся она написана медиками - Пастернак врачом не был, "Доктора Живаго" вспомнила не случайно, "Зимний солдат" во-многом оммаж великому предшественнику, может быть, не очевидный, но сюжет, образы, тема поиска и "романа невстреч" удивительно совпадают. Неудивительно, если вспомнить, что в мире, в отличие от России, "Живаго" понимают и любят.

Сильный, глубокий роман с немыслимым эффектом погружения.

Солнышко в руках
И венок из звезд в небесах
И с других планет все видят нас

Вы конечно помните историю парня, который сажал на Марсе картошку и научил поколение нынешних двадцатилетних, что гаджеты - это хорошо, но в некоторых экстремальных случаях иметь хороший запас полиэтиленовой пленки, изоленты и простите, дерьма - для выживания много важнее. То кино с блистательным Мэттом Деймоном, которое посмотрели даже те, кто не прочел книги (я была в числе последних). Семь лет назад, как недавно и как давно это было.

Энди Вейер пишет твердую фантастику, в которой описание страшных ситуаций сочетается с оптимизмом, а с любой из встающих перед героями, и неразрешимых в принципе, проблем удается справиться, благодаря знаниям, смекалке, растущим откуда надо рукам и кое-каким подручным материалам.

"Проект "Аве Мария" ожидаемо твердая НФ с мощным динамичным сюжетом, в котором миссия спасения мира ложится на плечи школьного учителя. Действие максимально приближено ко дню сегодняшнему, потому вопрос выживания экипажа в длительном совместном путешествии в ограниченном пространстве и при минимуме еды решается не криогенной заморозкой или анабиозом, но медицинской комой.

Итак, герой просыпается на космическом корабле с ретроградной амнезией: земная предыстория дана в режиме постепенно возвращающейся к нему памяти, в то время, как основное действия перенесено в дальний космос. С робинзонадой "Марсианина" у этой истории, пожалуй, меньше общего, чем с романом Дефо, ну. хотя бы потому, что здесь у героя будет свой Пятница. Не стану раскрывать всех секретов, но дуэт невероятно обаятелен и скучно не будет - гарантирую. А в исполнении Игоря Князева эта история чудо как хороша.

Не могу удержаться, дам совсем немного вводных (не спойлер - с этого все начнется). В общем так, солнце гаснет. Нет, не само по себе и не тот процесс, который обещает растянуться на ближайшие пару миллионов лет, а вот прямо сейчас. В космосе завелись мелкие твари, род космических бактерий, которые пожирают энергию нашей звезды и, судя по всему, в ближайшие двадцать лет, ее тепловая энергия уменьшится процентов на десять.

Землю ждет новый ледниковый период с гибелью всех или почти всех животных, сельскохозяйственных растений, примерно половины населения планеты от голода - и это при самом благоприятном сценарии: если все объединятся, забудут распри, введут режим жесточайшей экономии. В реальности сильные начнут жрать слабых, а войны окончательно уничтожат сельское хозяйство и вот это вот все. Надо что-то делать прямо сейчас.

Захватывающе интересный роман, победитель читательского голосования Goodreads в номинации Научная Фантастика, а в экранизации героя сыграет Райан Гослинг (киновоплощения инопланетянина Рикки тоже жду с нетерпением).

Абеляр был неподражаем, от себя лично и в качестве председателя медицинской ассоциации он щедро отстегивал Доминиканской партии; и никто не мог успешнее подавить хохот, когда Трухильо побеждал на выборах с результатом 103 %!

Забейте в поисковик "Отдых в Доминикане" и порадуйтесь тому, что он вполне доступен даже сейчас. Ну, если вы готовы потратить полмиллиона на недельный отпуск. Копирайтер оператора расскажет о райском климате, дивных пляжах, потрясающей природе, удовольствиях и развлечениях на любой вкус. И ничего не скажет о пришедшихся на середину двадцатого века тридцати годах правления в ДР Трухильо. Которые оцениваются как наиболее очевидная и жестокая диктатура в Латинской Америке.

Расскажет книга Джуно Диаса. То есть, вы узнаете о Трухильо, даже если не интересуетесь "про политику", а любите почитать хорошую семейную сагу про любовь, про отношения детей и родителей, про экзотические страны и как там живут люди. Такова уж история прошлого века, что судьба семьи непременно вписана в ней в судьбу страны, без возможности жить в государстве и быть от него свободным.

"Короткая фантастическая жизнь Оскара Вау" из числа редких книг, авторы которых словно владеют секретом четвертого измерения, позволяющим раздвигать внутреннее пространство до немыслимых пределов. Небольшого объема роман вмещает множество слоев и смыслов: ужас жизни в тоталитарной деспотии и горький хлеб эмиграции, сиротство, подростковые бунты и родительская тирания и родительское же долготерпение, красота и уродство, заносчивость и униженность, яркая экзотика и убожество, любовь и смерть.

Из фантастического, пожалуй, будет только Мангуст, странно напоминающий Аслана, да еще понятие фуку, которое можно расшифровать как "проклятие", что сыграет в судьбе семьи героев роковую роль. Людям, которые становятся жертвами чудовищной жестокости обстоятельств или других людей ничего ведь не остается, кроме как искать хоть сколько-нибудь вразумительного объяснения. Согласитесь: "это случилось потому что на нас было проклятие" звучит более солидно, чем "потому что мы жили в стране, где такое случалось сплошь и рядом."

Три поколения семьи. Талантливый хирург Абеляр с красавицей женой, его медсестрой: дом полная чаша, сногсшибательная красотка дочь подрастает. И нет, это в условиях той страны тех лет не благо, а несчастье - президент охоч до молоденьких красавиц и у него во множестве специальные люди, которые доставляют девушек в апартаменты. А кто задумал утаить свое сокровище, что ж, пусть пеняет на себя. Не спасет ни мастерство, ни многолетняя репутация, ни столь же многолетняя привычка молчать и опускать глаза.

Бели, дочь. Не та, на которую положил глаз отец народа, эта малышка родится вовсе даже после смерти отца. Чуть не сказала: "обоих родителей", но мать переживет мужа ненадолго. Впрочем, эта девочка тоже вырастет красоткой, но ее жизнь девочки совсем не похожа на ту, какую вела бы по праву рождения.

Оскар, внук, и снова нет, Вау - не фамилия. Это прозвище, и не восхищенное, а презрительное. Неуклюжий прыщавый толстяк книгочей, кажется самим своим существованием опровергающий миф о доминиканских парнях: спортсменах, танцорах, мачо, любовниках. С одним талантом - любить, и когда мы говорим. что любовь уходит из мира, то забываем, что она всегда была редкостью. Так вот, Оскару дано. Принесло это ему счастье? Тут уж как посмотреть.

Сильная интересная многоплановая книга для тех, кто не боится тяжелых ощущений. Больно будет. Читать стоит.