Притча о десяти девах

Посланные пошли и нашли, как Он сказал им. Когда же они отвязывали молодого осла, хозяева его сказали им: зачем отвязываете осленка? Они отвечали: он надобен Господу. И привели его к Иисусу, и, накинув одежды свои на осленка, посадили на него Иисуса. И, когда Он ехал, постилали одежды свои по дороге. А когда Он приблизился к спуску с горы Елеонской, все множество учеников начало в радости велегласно славить Бога за все чудеса, какие видели они, говоря: благословен Царь, грядущий во имя Господне! Мир на небесах и слава в вышних!

И некоторые фарисеи из среды народа сказали Ему: Учитель! запрети ученикам Твоим. Но Он сказал им в ответ: сказываю вам, что если они умолкнут, то камни возопиют. И когда приблизился к городу, то, смотря на него, заплакал о нем и сказал: о, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! но это сокрыто ныне от глаз твоих, ибо придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего.

И, войдя в храм, начал выгонять продающих в нем и покупающих, говоря им, написано: «дом Мой есть дом молитвы», а вы сделали его вертепом разбойников. И учил каждый день в храме. Первосвященники же и книжники и старейшины народа искали погубить Его, и не находили, что бы сделать с Ним; потому что весь народ неотступно слушал Его (Лк. 19: 28-48).

Это описание исторического события, произошедшего двадцать столетий назад, как его приводит очевидец. Однако это событие имеет, кроме исторического, еще и духовный смысл, а посему и нравственное значение для каждого современного христианина. В соответствии с духовным смыслом, Иерусалим означает душу человеческую, а вход Господень в Иерусалим означает вхождение Бога в душу.

Множество народа, в тесноте и давке радостно ожидающего и приветствующего Христа, символизирует собой благородные чувства и возвышенные мысли человека, радующегося пришествию Бога – своего Спасителя и Избавителя. Предводители толп народа, ненавидящие Христа и стремящиеся убить Его, олицетворяют собой низменные желания и приземленные мысли, которые берут верх над благородной природой человеческой и угнетают ее. Теперь эта низменная природа людская восстает против вхождения в душу Бога, ибо воцарение Бога в душе непременно уничтожит ее.

Храм Иерусалимский символизирует собой святое святых человеческой души, то сокровенное место, где Дух Святой и у самого большого грешника имеет крохотный приют. Однако земные страсти и туда проникли, и низменная природа людская и его употребила для своих дурных целей.

Христос исцеляет лишь тех болящих, что припадают к Нему с верой, а это означает, что некоторые порывы души, хотя и болящей, жаждут единения с Богом и стремятся к Нему – единственному в мире Врачу. Пророчество Христа о гибели Иерусалима символизирует гибель всякой души, которая Бога отвергает, унижает и извергает из себя.

Никто на этом свете не счастлив кроме того, кто широко открыл врата своего духовного Иерусалима – своей души – и принял Бога в себя. Безбожник чувствует себя до отчаяния одиноким. Общество не прогоняет его одиночество, но усугубляет его. А тот, кто вместил Бога в душе своей, тот и в пустыне не чувствует одиночества. Никто не умирает вечной смертью кроме того, в ком умер Бог.
Святитель Николай (Велимирович)

Вечерня Прощеного воскресенья открывает время, когда каждый может почувствовать себя немного монахом: начинаются длинные службы, земные поклоны, постная пища, чтение святоотеческих поучений. И сам чин прощения, который миряне совершают на богослужении раз в год, в монастырях принято совершать ежедневно на повечерии. Начать новый день нужно с чистой совестью. Так же и начать Великий пост — очистив свою душу от груза обид, непонимания, размолвок с другими, чтобы можно было спокойно сосредоточиться на себе, своих отношениях с Богом, по слову Христа: «Когда ты идешь с соперником своим к начальству, то на дороге постарайся освободиться от него, чтобы он не привел тебя к судье, а судья не отдал тебя истязателю, а истязатель не вверг тебя в темницу» (Лк. 12: 58).

После вечерни настоятель храма обращается к народу со словом, в конце которого первый просит прощения. Здесь в каждом храме могут быть свои традиции, но, как правило, священство храма выходит с крестами, и прихожане поочередно подходят сначала к ним, а потом друг ко другу со словами «Простите меня» и ответом «Бог простит, и я прощаю». Хор в это время поет обычно песнопения подготовительных дней к Великому посту, такие, как «Покаяния отверзи ми двери», а в некоторых храмах и Пасхальные стихиры, как бы указывая ту цель, к которой мы начинаем путь.

И даже если вы никого на приходе не знаете, все равно очень важно сходить на эту службу, чтобы почувствовать атмосферу наступающего Великого поста и начать свое покаяние просьбой прощения у священника.

Чин прощения повторяется Великим постом еще несколько раз: первые четыре дня первой седмицы, когда читается канон Андрея Критского, но не целиком, когда все просят прощения друг у друга, а кратко — настоятель храма в конце службы говорит: простите меня, отцы и братья, и делает земной поклон, на который верующие также отвечают земным поклоном. И еще раз в более полном варианте чин прощения повторяется в Великую среду перед последней этим Постом Литургией Преждеосвященных Даров — перед наступающим Великим четвергом, Тайной вечерей и страстными событиями Великой пятницы. Об этом говорится в Постной триоди. Его смысл — также отложить все свои «земные попечения» и достойно подготовиться к службам, на которых мы будем проживать самые страшные и важные события истории мира.

Не раз мне приходилось слышать: разве в один день можно все всем простить или за все у всех попросить прощения? Не думаю, что здесь идет речь о прощении как о каком-то однократном вдруг принятом решении. Но главным в этот день должен стать вопрос: неужели я желаю кому-то погибели и наказания Божия — или, несмотря ни на что, желаю ему спасения и вечной жизни, хочу, чтобы Бог его простил, помиловал, несмотря на мои с ним, может быть, разногласия, может быть, зло, которое он мне сделал? И если я ему спасения не желаю, могу ли идти к Пасхе, когда, как говорит святитель Иоанн Златоуст в своем слове: «…все войдите в радость Господа своего! И первые, и последние, примите награду; богатые и бедные, друг с другом ликуйте; воздержные и беспечные, равно почтите этот день; постившиеся и непостившиеся, возвеселитесь ныне!» А на выяснение отношений, попытки понять другого, его поступка иногда уходит вся жизнь.

Конечно, в этот день мы должны в первую очередь спросить себя: кому я сам причинил боль, вольно и невольно? С кем у меня немирные отношения и что я могу сделать для изменения этого? И в первую очередь просить от сердца прощения у наших близких. В храме, всем вместе, это сделать проще. Проще просить прощения и простить. Эту возможность, которой нельзя пренебречь, и дает нам Церковь в Прощеное воскресенье.

Иерей Николай ПЕТРОВ

Приготовление легкое и трудное

Многие верующие ограничивают свое приготовление к Божественному причастию одним лишь постом. С помощью благословленного Церковью средства, каким является пост, диаволу удается обольстить православных христиан: одних - чтобы воспрепятствовать их частому причащению, других - чтобы причастие для них было "в суд или осуждение", "зане недостойне им причащатися". Такие не только диаволом обольщаемы, но и сами себя обольщают. Думая, что после того, как выдержали какой-то пост, не обязательно имеющий отношение к посту, установленному Церковью, то уже и подготовились ко причастию. У них возникает ложное ощущение, что они причащаются достойно.

Из свидетельств Священного Писания, канонов и святых отцов ясно, что обязательного поста перед Божественным причастием нет. Для тех, кто имеет сильное желание и подвизается, чтобы часто причащаться, не требуется никакого другого поста, кроме, естественно, установленных и освященных Церковью (среда, пятница, Великий, Рождественский и Успенский посты и прочие постные дни года). Пост соблюдают не с той целью, чтобы приступать к чаше жизни, как, к сожалению, полагают некоторые верующие и высказываются отдельные клирики, совершенно богословски не аргументируя свои утверждения. Если бы так было на самом деле, то мы должны были бы причащаться только после многодневных постов, то есть прийти к бесовской мысли о том, что христиане должны причащаться лишь четыре раза в году, а те, кто имеет препятствия, не постились бы совсем.

Итак, повторим истину, подтвержденную и Священным Писанием, и Преданием Церкви: пост - это одно, а Божественное причастие - другое. Мы постимся не для того, чтобы причаститься, а причащаемся не потому, что постились. Конечно, имеется в виду, что верующие приступают к чаше жизни с приготовлением. Но то, что для них необязателен не имеющий оснований ни в Священном Писании, ни в Предании Церкви трехдневный строгий пост без масла, не означает, что они могут приступать к Божественному причащению "как получится". Горе тем, кто подходит к чаше без подготовки. Должно подготовиться, и притом основательно.
Читать далее...

"С участием и сочувствием прочел я длинный список Ваших душевных горестей и огорчался вместе с Вами. Но я все же верю в основную доброкачественность Вашей души. Дело в том, что жить по совести очень трудно, а жить как все очень легко и выходит как-то само собой. Есть хорошая русская поговорка: "Богово — дорого, бесово — дешево", и вот на это дешевое все и бросаются. Как легко жить без усилий, в непрерывном синематографе встреч, разговоров, не неся никаких обязанностей, ни к чему себя не принуждая, питая свое тщеславие, леность, легкомыслие. Но я твердо знаю, что в глубине души Вам противна такая жизнь, что Вы хотели бы быть доброй, внимательной ко всем, светлой, чистой.

Позвольте дать Вам маленький совет. Каждый день начинайте так (конечно, если есть для этого подходящие условия): прежде какого бы то ни было дела проведите хоть полчаса в молитве, чтении и размышлении. На молитве вспоминайте всех близких, больных, умерших, обращайтесь к Богу с просьбой о помощи в Ваших затруднениях внутренних и внешних. Потом читайте. Хорошо, если кроме Евангелия прочтете из какой-нибудь религиозной книги. Потом — подумайте о предстоящем дне, представьте себе все возможные трудности, которые Вас ждут, и приготовьтесь к ним а, главное — каждый день с утра давайте себе слово не сделать ни одного поступка против голоса совести. А вечером, даже уже лежа в постели, проверьте весь день с точки зрения этого правила. Я знаю, как это трудно, но попробуйте — это настоящий, прямой путь к полному духовному исправлению. А мне напишите — вышло ли что нибудь из этого.
Читать далее...

Господи, возлюбленная тайна души моей, как же легок мир сей, когда взвесишь его на одних весах с Тобой!

На одной чаше весов — озеро расплавленного золота, на другой — облако дыма.

Все заботы мои, вся плоть моя с ее содроганиями наслаждений и судорогами боли что это, если не дым, который скрывает душу мою, плывущую по златому озеру?

Как исповедать мне тайну, которую созерцаю сквозь круги Архангелов Твоих? Можно ли рассказать о целом частями? Разве ногти на пальцах понимают тайну кровообращения тела? Воистину онемевшему от чуда мучительно говорить с оглохшими от шума.

Сначала было рождение, за ним сотворение. Подобно тому как в человеческом сердце тихо и таинственно рождается чудесная мысль и, родившись, воплощается, так же тихо и таинственно родился в Тебе Всечеловек, Сын Единородный, сотворивший потом все, что Бог может сотворить.

В Твоем непотревоженном девстве действием Духа Святого Сын родился. Это было рождение Бога свыше.

Что в вышних, то и в нижних, говорили в старину. Случившееся на небесах, случилось и на земле. То, что произошло в вечности, произошло на земле.

Возлюблен Ты мною и любим, оттого что Ты для меня — тайна. А всякая любовь горит и не сгорает, пока живет тайна. Раскрытая тайна — сгоревшая любовь. Вечной любовью клянусь я Тебе, как и Ты клянешься мне вечной тайной.

Из семи небес облачение Твое, в глубину глубин сокрылся еси от всех очей. И все светила, слившись в единое око, не проникли бы через завесы, укрывающие Тебя. Но не волею сокрылся Ты, великий Господи,— по несовершенству нашему. Рассыпанное и раздробленное творение не видит Тебя. Только для того Ты не сокрыт, кто стал с Тобой одно. Для того Ты не сокрыт, кто разрушил стену между «я» и «Ты».

Господи, возлюбленная тайна души моей, как невесом мир сей на одних весах с Тобой!

На одной чаше весов — озеро расплавленного золота, на другой — облако дыма.


Господи, исполни меня вечным светом Твоим

На колени, племена и народы, на колени перед величием Божиим. Быстро падаете вы ниц перед правителями земными, а пасть к ногам Всемогущего медлите.

«Как же,— говорите вы,— разве нас, таких малых, накажет Господь?

Сотворил бы Он нас могущественными и сильными, тогда бы и казнил. А сейчас, посмотри, мы чуть больше колючки на обочине необъятной вселенной, а ты грозишь, что накажет нас Тот, Чье величие несравнимо с нами».

Безумцы, когда правители ваши зовут вас на злое, от которого содрогается вселенная, не говорите вы: «Мы слишком малы». Только от дел света изворачиваетесь вы своей малостью и ничтожеством.

Да, невелики вы видом своим, но великим именем вписаны вы в книгу судеб: праотец ваш величием и ликом сияющим архангельским обладал. Посему и вам определены венец архангельский или казнь архангельская.

Когда в сердце праотца вашего неслышно закралось желание познания творения без Творца, потемнел лик архангельский, словно земля, а величие его в пыль рассыпалось, вы же — семя его. Ибо пожелал он познать меньше, вот и рассыпался на частицы мелкие, чтобы смог в мелкое войти, испробовать и исследовать его.

Все осколки, все частицы, все пылинки должны воссоединиться и, отвратившись от земного, обратиться к Творцу. Чтобы и праотец ваш, архангел, воссоздался из частиц и лик его вновь засиял, словно зеркало чистое, солнце отражающее.

Господи, сотворивший меня, воссоздай человека таким, каким Ты сотворил его от начала. Тот человек, который существует сейчас, не Твое творение. Имя ему — болезнь: откуда болезнь в руках Твоих? Имя ему — страх: откуда страх у Того, Кто всякий страх гонит?

Святитель Николай Сербский. Молитвы на озере.

Мы сегодня сталкиваемся с определенным противоречием между христианством и попыткой выдать за христианство некое иное мировоззрение, которое я бы назвал мировоззрением хорошего человека, привыкшего приятно жить в грешном мире.

За последнее время я прочел много полемических статей, авторы которых, особенно представители старшего поколения нашей интеллигенции, отождествляют христианство с безразличием к истине, со смирением перед любым грехом, с учением о том, что спасется каждый человек, с пацифизмом, с отрицанием государства, с отрицанием всякого принуждения, всякого насилия, со стремлением любого человека, вне зависимости от его поступков и его внутреннего настроя, считать хорошим и достойным всяческой поддержки.

Вот свежий пример. Многие смотрели фильм «Царь». Я признаюсь, что я впервые со школьных лет пошел в кино на сеанс, потому что, как правило, смотрю фильмы либо на дисках, либо на специальных просмотрах, которые организуют кинокомпании и авторы фильмов.

Митрополит Филипп в фильме «Царь»- это не митрополит Филипп, это Андрей Дмитриевич Сахаров. Тоже человек вполне мною уважаемый. Это не христианин, а абсолютный пацифист и гуманист, который выступает против всего, что предполагает принуждение человека в ситуациях, неизбежных в нашем испорченном грехом мире, в частности в государстве, которое, так или иначе, вынуждено принуждать людей к тем или иным вещам. Чтобы ограничивать зло и поддерживать добро. Образ митрополита Филиппа в этом фильме - это образ человека, который мыслит как типичный интеллигент-шестидесятник, хоть он и носит на себе старинные одежды и предстает как святитель. В фильме христианство приравнивается к идеологии ненасилия и отказа от государственности. Думаю, что святитель Филипп носителем этой идеологии не являлся. Мы сегодня очень часто сталкиваемся с полемикой, которая пытается очень эмоционально, иногда агрессивно, утверждать, что Христос бы никого не обрек на смерть, Христос бы выступил за отмену смертной казни, Христос не помыслил бы даже предать кого-нибудь анафеме. Христос простил бы всех, одобрил бы все, не увлекался бы рассуждениями о том, что истинно, а что ложно в религии. Он бы все одобрил, всех поддержал и поставил бы вопросы о религиозной истине на второе место после вопросов о том, как сделать так, чтобы всем людям было комфортно, весело и приятно жить в этом мире, не заботясь ни о чем, кроме таких приятных и естественных для современного человека вещей, как благосостояние, душевное спокойствие и тихая радость от созерцания по телевизору какой- нибудь слащавой кинокартины или рекламного ролика.

Так вот, все это - не христианство. Это все совершенно другое мировоззрение. И что самое удивительное, многие люди, не часто читающие Евангелие, отдельно цитируют все избранные места, которые им нравятся и которые укладываются в их мировоззрение, и с ужасом отшатываются от Евангелия, когда слышат о других вещах: о том, что Христос обрекает на вечные муки людей, которые не соответствуют высочайшему, неисполнимому человеческими силами нравственному идеалу. Когда Христос говорит о целых категориях людей, как о порождениях ехидниных, когда Христос говорит о том, что «Кто не собирает с Ним, тот расточает». Он говорит: «Кто не против вас, тот с вами», - уча апостолов находить себе союзников в их миссии. Но о верности Себе Он говорит иное: «Кто не со Мною, тот против Меня, кто не собирает со Мною, тот расточает». И вот эти грозные предзнаменования, слова, обличающие ложь, слова, обрекающие на вечное страдание людей, которые не соответствуют очень высокому нравственному идеалу, современные читатели в свете того мировоззрения, о котором я только что сказал, не замечают.

И, когда им напоминаешь эти слова, то они с ужасом переспрашивают: «Он действительно так говорил? Этого не могло быть так. Это не тот Христос. Христос, которого мы знаем, он правильный». Это тот самый Христос, которого иногда именуют «богом в душе». Я веду ночные радиоэфиры и часто звонят люди, у которых есть такой «бог в душе», похожий на плюшевую игрушку или тамагочи, - очень удобное существо, которое можно включить, выключить, приспособить под твои привычки. Некая конструкция, которая одобряет твои пороки, не судит тебя строго, она поддерживает все, что ты делаешь, она входит в положение, если ты ленишься или если ты просто, ради житейской пользы, придумываешь оправдание для своих пороков и грехов.

Господь ясно говорит о том, кто именно войдет в Царствие Небесное. Прежде всего, Он говорит о том, что человек, желающий войти в Царствие Небесное, должен иметь веру, веру в Него, истинную веру: «Кто веру имел и крестился - спасен будет, а ежели не имел веры - осужден будет». Не имеющий веры будет осужден, ибо знаем из многих слов Господа Иисуса Христа о том, что Он предрекает осуждение людей на муки. Он не желает этого, Господь милосерден, но Он в то же самое время говорит о том, что людей, не соответствующих высокому нравственному идеалу, ожидает плач и зубовный скрежет. Мы не знаем, каким будет рай, мы не знаем, каким будет ад, но очевидно, что люди, которые свободно выбрали жизнь без Бога, жизнь, противоречащую Его заповедям, не останутся без грозного воздаяния, прежде всего связанного с внутренним душевным состоянием этих людей. Я знаю, что есть ад, я знал людей, которые покинули этот мир в состоянии уже готовых жителей ада. Некоторые из них, кстати, покончили жизнь самоубийством, чему я не удивляюсь. Им можно было говорить о том, что этого делать не нужно, потому что тебя ждет вечная жизнь, но они не хотели вечной жизни, они хотели вечной смерти. Люди, разуверившиеся в других людях и в Боге, по смерти встретившись с Богом, не изменились бы. Господь предложил бы им Свою милость и любовь. Они сказали Ему: «Нам этого не надо». Таких людей много уже в нашем земном мире, и я не думаю, что они могут измениться после перехода границы, отделяющей земной мир от мира вечности.

Почему вера должна быть истинной? Когда человек хочет общаться с Богом, он должен понимать Его таким, каков Он есть, он должен обращаться именно к Тому, к Кому он обращается, не представляя себе Бога чем-то или кем-то, чем и кем Он не является.

Сейчас модно говорить, что Бог один, но пути к Нему разные, и какая разница, каким та или иная религия или конфессия, философская школа представляет себе Бога. Все равно Бог один. Да, Бог один. Нет многих Богов. Но этот Единый Бог, как веруют христиане, - именно Тот Бог, который открыл Себя в Иисусе Христе и в Своем Откровении в Священном Писании. И обращаясь вместо Этого Бога к кому-то другому, к существу с другими характеристиками, к существу, не обладающему личностью, к несуществу, мы не обращаемся к Богу.

Мы обращаемся, в лучшем случае, к чему-то или кому- то, кого мы сами себе придумали, будь то «бог в душе» или кто-либо еще, а иногда мы можем обращаться и к существам, которые от Бога отличны и Богом не являются. Это могут быть силы природы, темные силы, ангелы, люди.

Итак, для того чтобы войти в Царствие Божье, нужно иметь веру и быть готовым ко встрече именно с Тем Богом, который в этом Царствии является Царем. Чтобы Он тебя узнал, чтобы ты был готов со встречей именно с Ним.

Для спасения важно внутреннее, нравственное состояние человека. Понимание этики, как исключительно сферы межчеловеческих отношений, особенно в прагматическом измерении человеческой жизни: бизнеса, политики, семейных, корпоративных отношений - это очень усеченное понимание этики. Этика, нравственность имеет прямое отношение к тому, что происходит внутри тебя, и именно такое измерение нравственности задает Нагорная проповедь Христа Спасителя.

Господь говорил не только о тех внешних нормах, формальных нормах ветхозаветного закона, которые были даны древним. Он говорит о состоянии человеческой души. «Блаженны чистые сердцем» - блаженны именно те, кто внутри себя не имеют грязи, не имеют побуждений к пороку, не имеют стремлений творить грех. И это состояние души, намерения Он оценивает так же строго, не менее строго, как и внешние поступки человека. Богочеловек, Господь Иисус Христос, дает новые заповеди, никак не вместимые в рамки житейской морали, Он дает как совершенно непреложные указания, не подлежащие релятивизации, то есть объявлению их относительными. Это безусловный императив, из которого следует безусловное требование совершенно нового уровня нравственной чистоты от тех, кто станет достойным войти в Его Царство.

Спаситель однозначно, решительно объявляет недопустимым злословие по отношению к ближним, блудные помыслы, развод и вступление в брак с разведенной, клятвы небом или землею, противление злу, совершенному против тебя самого, показное творение милостыни, молитвы и поста, получение соответствующей моральной награды от людей - все те вещи, с точки зрения светской этики, нормальны и естественны.

Христос осуждает и удовлетворенность человека своим нравственным состоянием, своими нравственными заслугами. Очевидно, что такие нравственные мерки неприменимы для обывательской морали, примиряющейся с определенной мерой зла. Ни с какой мерой зла не может смириться истинный христианин, и Господь запрещает это делать. Он говорит о том, что любое греховное движение души - это путь в сторону от Царствия Небесного.

Господь говорил и о том, что вера, нравственное состояние человека не может не выражаться в том, что он делает. Знаем из Священного Писания слова апостола Иакова: «Вера без дел - мертва». Точно так же и порочное состояние человека выражается в злых делах. Мы не приобретаем себе неотменимых заслуг своими добрыми делами, как об этом говорит католический юридизм. Формально сделанное доброе дело, имеющее выражение в долларах, рублях, количестве оказанных услуг и так далее, не обеспечивает человеку спасение само по себе. Важно, с каким намерением ты делаешь это дело. Но человек, по-настоящему верующий, не может отказываться от помощи ближнему, не может пройти мимо страданий человека, нуждающегося в помощи. И Господь говорит о том, что стандарты, заданные им в области, в том числе, добрых дел, должны благодатно превосходить стандарты, данные для ветхозаветного мира. Вот его слова: «Говорю вам, что если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царствие Небесное». Что такое праведность книжников и фарисеев? Это праведность лучших людей общества, живущего без Божьей благодати, общества, живущего по житейским законам, по законам примирения со злом, по законам падшего человеческого естества. Книжники и фарисеи - это не исчадья ада, это нравственный авторитет общества, живущего по законам ветхозаветной морали. Это люди умные, просвещенные, религиозно очень активные, не склонные к порокам, имеющие внутреннее моральное право обличать отступников от той самой житейской морали народа или семьи, из общечеловеческого. Это не мытари, которые собирали оккупационный налог, это не блудницы, проститутки, не пьяницы, это не бродяги. Это приличные люди. Фарисеи - это те моральные авторитеты мира сего, которые на нашем телеэкране подаются как самые достойные люди. Именно их праведность должен превзойти христианин, их праведность не достаточна для спасения.

Очевидно, что Господь не считает большинством людей, входящих в Божье Царство. Мы веруем и всегда будем веровать в милосердие Божье к каждому человеку, даже к грешнику, даже к преступнику, даже к не раскаивающемуся. Недавно Святейший Патриарх сказал о том, что мы будем обсуждать в Церкви возможные формы молитв о самоубийцах. Это не будут те самые формы молитв, которые идут при обычном отпевании или при обычной панихиде, когда мы говорим: «со святыми упокой, Христе, души раб твоих». Это будет особая молитва. Может быть, мы будем просить о том, чтобы Господь принял душу человека, проявил к нему милосердие. И мы веруем в милость Божью к каждому человеку: неверующему, грешнику, преступнику. Но вхождение его в Царство - это особый дар, который, как совершенно ясно говорит Господь, не принадлежит большинству людей.

Господь Иисус Христос предостерегает людей от увлечения обывательским образом жизни, Он предлагает Своим апостолам, Своим последователям образ жизни иной. Говоря при этом, что не всякий может его вместить, но об опасности обывательского существования Он явно предостерегает. Это не значит, что Господь объявляет Своих учеников некой общественной или моральной элитой. Царствие Божие открыто любому человеку, вне зависимости от образовательного или интеллектуального уровня. Но уровень нравственности, необходимый для спасения, радикально отличается от праведности книжников и фарисеев, почитавшихся в мирской среде или в ветхозаветной среде, как наивысшее достижение

Нравственный идеал, который дан нам Господом Иисусом Христом, очень радикален. Он не исполним человеческими силами. Сам Господь говорит, когда Его спрашивают апостолы, после того, как Он отвечает человеку, что труднее верблюду войти в игольное ушко, чем богатому войти в царствие Божье, апостолы после этого Его спрашивают: «Кто же может спастись?». Он отвечает, что человеку это невозможно, Богу же все возможно. Высокая нравственная планка, заданная в Нагорной проповеди, недостижима человеческими силами. Нравственные требования в Евангелии представляют собой не просто систему запретов, исполнить которые в человеческой воле, они настолько высоки, что никакая воля не способна их исполнить.

Да, воспитание, внешние ограничения важны, но они одни не способны привести человека к достижению нравственного идеала, а значит, и к спасению. Скорее, важен свободной выбор личности, позволяющей Богу действовать в ней, в душе, в сердце человека. Христианская этика говорит прежде всего не об испытании воли, не о самосовершенствовании, не о принуждении к деланью добра, а о действии на человека благодати Божьей, преображающей человека настолько, что сами мысли о грехе становятся невозможны. Без действия Божья, без таинств Церкви человек не может стать нравственным, в том смысле, который заложен в Нагорной проповеди. Решающим в нравственном совершенствовании личности является действие не человека, но Бога. И понимание этого радикально отличает христианскую этику от других этических систем.

Из выступления протоиерея Всеволода Чаплина на православных молодежных курсах в Политехническом музее.


читать в Татьянином дне
http://www.taday.ru/text/284106.html

Очень важную истину открыл мне святой Феофан Затворник: все я недоумевал, как собрать мысли, как перестать развлекаться и расточаться на разные глупые мечтания. Оказывается, необходимы три главных приема.

Первый — постоянно хранить чувство присутствия Божия, что Господь близ , что Он тебя всего видит, что Он совсем рядом. «В сем памятовании надо всячески укрепиться до того, чтобы оно было неотходно от внимания. Бог везде есть и всегда с нами, и при нас, и в нас есть. Но мы не всегда с Ним бываем, ибо не помним о Нем и, потому что не помним, позволяем себе много такого, чего не позволили бы, если бы помнили. Возьмите на себя труд навыкать этой памяти. Тут ничего особенного не требуется, только намерение принять и напрягаться помнить, что Господь в Вас есть, и близ есть, и смотрит на Вас и в Вас так же зорко, как кто смотрел бы Вам в глаза. Что бы Вы ни делали, все помните, что Господь близ и смотрит. Станете трудиться навыкать сему и привыкнете и, как только привыкнете или еще только мало-мало навыкать станете, увидите, какое спасительное действие происходит от этого в душе. Не забывайте только, что память о Боге надо иметь не как о всякой другой вещи, но соединять ее со страхом Божиим и благоговеинством. Благоговейными люди все от этого бывают»[1].

«Мысли ума нашего все обращены на земное, и никак не подымешь их к небу. Предмет их — суетное, чувственное, грешное. Видали вы, как туман стелется по долине? Вот это точный образ мыслей наших. Все они ползают и стелются по земле. Но, кроме этой низкоходности, они еще бурлят непрестанно, не стоят на одном, толкутся, как туча комарей летом. Между тем они не остаются без действия.

Нет, под ними лежит сердце, и от них в сие сердце непрестанно падают удары и производят соответственное себе действие. Какая мысль, такое и движение сердца. Отсюда то радость, то досада, то зависть, то страх, то надежда, то самоуверенность, то отчаяние — одно за другим возникают в сердце. Остановки нет, и порядка никакого, так же как и в мыслях. Сердце непрестанно дрожит от чувств, как осинов лист.

И на этом дело не останавливается. Мысль с чувством всегда рождает желание, более или менее сильное. Под мятущимися мыслями и чувствами беспорядочно мятутся и желания: то приобресть, другое бросить; одному подоброхотствовать, другому отомстить; то бежать от всех, то выступить на средину и действовать; в одном послушаться, а в другом поставить на своем, и прочее, и прочее, и прочее. Не то чтобы все это исполнялось, но загадки — то на то, то на другое — непрестанно роятся в душе. (Присмотрите за собою, когда, например, сидите Вы за работою; все это увидите происходящим в себе, как на сцене.)

Так вот какое у нас нестроение и смятение внутри. От него нестроение и в жизни, и мрак какой-то вокруг. И не ждите порядочной жизни, пока не уничтожите этого внутреннего нестроения. Оно и само по себе много зла причиняет, но особенно оно недоброкачественно потому, что к нему подседают бесы, и крутят, и мутят там внутри еще более, направляя все на зло нам и на нашу пагубу»[2].

«Если бы для исправления нашей внутренней жизни достаточно было захотеть и все бы там явилось в наилучшем виде, или дать слово и за словом тотчас явилось бы и дело, то Вам более не о чем было бы и хлопотать… Но таков уж закон нравственно-свободной жизни, наипаче в существе поврежденном, что и твердая решимость есть, и благодатная помощь готова, а все же надо напрягаться и бороться, и прежде всего — с самим собою. <…> Требуется и предлежит усиленный труд над собою, над своим внутренним, — труд и усилие, обращенные на то, чтобы царствующее внутри нестроение уничтожить и вместо него водворить порядок и строй, за чем последует внутренний мир и постоянное обрадовательное состояние сердца. <…> Внутри нестроение: это вы опытно знаете. Его надо уничтожить: этого вы хотите, на это решились. Беритесь же прямо за устранение причины сего нестроения. Причина нестроения та, что дух наш потерял сродную ему точку опоры. Опора его в Боге.

Итак, первое: надо навыкать непрестанному памятованию о Боге, со страхом и благоговеинством. <…> Все с Господом будьте, что бы Вы ни делали, и все к Нему обращайтесь умом, стараясь держать себя так, как кто держит себя пред царем. Скоро навыкнете, только не бросайте и не прерывайте. Если будете добросовестно исполнять это небольшое правило, то этим внутреннее смятение будет стеснено извнутри и хоть будет прорываться то в виде помыслов пустых и недолжных, то в виде чувств и желаний неуместных, но Вы тотчас будете замечать сию неправость и прогонять этих непрошеных гостей, спеша всякий раз восстановлять единомыслие о едином Господе»[3].

«Чтобы удобнее навыкнуть помятованию о Боге, для этого у христиан ревностных есть особый прием, именно непрестанно повторять коротенькую, слова в два-три, молитовку. Большею частию это есть: Господи, помилуй! Господи, Иисусе Христе, помилуй мя, грешную! <…> Ходите ли, сидите ли, работаете ли, кушаете, ложитесь спать — все твердите: Господи, помилуй! Господи, Иисусе Христе, помилуй мя, грешную! От долгого упражнения в этом слова эти так навязнут на языке, что сами собою будут повторяться. А это очень остепеняет парение и блуждание мыслей. Но опять не забудьте соединять с словом сим благоговеинство»[4].

«Воодушевляю Вас! Возьмитесь поретивее и продолжайте не прерывая — и скоро достигнете искомого. Установится благоговейное внимание в едином Боге, а с ним придет и мир внутренний. Говорю: скоро, однако ж не чрез день или два. Потребуются, может быть, месяцы. О, когда бы и не годы! Просите Господа, и Он Сам Вам поможет.

В пособие к сему приложите и следующее: ничего не делать, что запрещает совесть, и ничего не опускать, что велит она делать, — большое ли то или малое. Совесть всегда есть наш нравственный рычаг. Что внутри нас детки наши — мысли, чувства и желания — предаются непозволительной резвости, причина сему, между прочим, и та, что совесть потеряла силу. Возвратите ей силу, изъявляя полную ей покорность. Вы теперь просветили ее, выяснив все, что Вам должно делать и чего не делать. Извольте же следовать сему неуклонно и так решительно, что хоть умереть, а ничего против совести не позволять себе сделать. Чем решительнее будете так поступать, тем могущественнее будет становиться совесть, тем полнее и сильнее будет она внушать Вам должное и отклонять от недолжного и в делах, и в словах, и в помышлениях, — и внутреннее Ваше будет спешнее упорядочиваться. Совесть с благоговейною памятию Божиею — биющий ключ истинной духовной жизни. <…>

Больше этих двух правил ничего и не требуется. Дополните только их терпением. Вдруг не придет успех, надо ждать, трудясь, однако ж, неутомимо. Надо трудиться и, главное, ни в чем не уступать себяугодию или мироугодию. Непрестанные будут противления начатому порядку. Надо одолевать их, следовательно, напрягать силы и, следовательно, терпеть. Облекитесь же в это оружие всемощное и никогда не падайте духом, видя неудачи. Все придет со временем. Воодушевляйтесь в терпении сею надеждою. Что это так бывает, оправдано опытами всех людей, искавших и содевавших спасение.

Так вот и все! Памятовать благоговейно о Боге, следовать совести и вооружаться терпением с надеждою. Это немногое — семя всего. Благослови Вас, Господи, так настроиться и стоять в сем настроении»[5].

Как это все важно! И действительно, у нас чаще всего устанавливается неправильное воззрение на себя, на Бога, на мир окружающий оттого, что уму всегда представляется, будто мы совсем одни, вокруг нас огромный холодный и чужой мир, а Бог где-то далеко-далеко, где-то за высоким небом, за едва видимыми звездами, где-то еще бесконечно дальше. Он, конечно, оттуда с высоты все видит, знает, но все-таки — издалека, свысока. Мы ищем «след» Его, «тень» Его в близком нам мире, чтобы как-то оживить в своем сердце память о Нем. Мы смотрим на иконы, на приближенный к нам Его образ, лик, писанный на доске красками из растертых камней, чтобы собрать свои чувства в один луч, направить его куда-то далеко в неизмеримую даль, и нам представляется, что наша молитва должна лететь в эту бесконечную высь, где-то там долго стучать в наднебесную дверь у пренебесного жертвенника, чтобы быть услышанной. Но наше молитвенное обращение к святым скорее достигает своей цели, наши святые ходатаи, если мы расположим их заступиться за нас, возьмут наши прошения, пойдут с ними (опять же далеко-далеко, высоко-высоко) и там будут просить за нас…

Но ведь все это образы, которые только отдаленно рисуют нам тень реальности. Беда, когда мы саму реальность начнем путать с ее тенью. Как уныло, вяло, безрадостно такое настроение, тем более что молитва наша и без того не имеет горячности и дерзновения. И как меняется все, когда вспоминаешь, что Бог здесь же, рядом, совсем близко к тебе, ближе всех и всего. Он «вокруг» и «внутри» — и всюду! Он весь здесь же, сейчас же, во всей Своей полноте, в трех Лицах — Отец, Сын, Дух Святый! И Он не только слышит мою молитву сразу же, но даже прежде, чем я успеваю ее произнести, знает мою мысль прежде, чем я сам успеваю ее рассмотреть, облечь в слова. Он ближе к моей душе, чем я сам. Он видит меня лучше, чем мое внутреннее око, — видит насквозь; как я могу видеть сосуд из прозрачнейшего стекла на ярком свете, так Он видит меня всего здесь же, сейчас же, в каждое мгновение моего бытия. Он весь здесь и всюду во всем Своем могуществе, славе и силе! И мы отдалены от Него не местом, не расстоянием, не временем, а лишь грубостью, дебелостью, омраченностью своего падшего состояния. Нам не дает видеть Его, Его славу и сияние чехол грубой, оземлянившейся, поработившейся праху душевности, словно мешок из плотной ткани, как смирительная рубашка, наброшенная на наше возгордившееся, вознесшееся «я».

Потому-то и надо не устремляться сердцем и умом за пределы видимого мира, в «далекую высь», чтобы там докричаться до Бога, но собирать их воедино, сосредоточивая в самой сердцевине нашей жизни, здесь смиренно звать и днем и ночью Того, Кто ближе всех и всего к нам, Кто душе необходимее и вожделеннее всех и всего. Именно для этого взираем смиренно на иконы, чтобы, тут же потупив взор, искать Того, Кто промелькнул тенью, — вернее, блеснул светлым лучом сквозь писанный красками лик: искать Его через глубину своего сердца здесь же, в самой близкой к душе, касающейся ее области духа. Потому обращаемся к святым, просим их помощи, ходатайства, что здесь же — у души — те запертые двери, в которые надо стучать непрестанно, что здесь же надо присидеть запертым вратам в надежде, что стучащему отворят[6] и ходатаи могут исходатайствовать скорейшее их отворение. Но все это здесь же, совсем близко от нашего сердца![7]; войди в клеть твою и затвори двери и помолись втайне[8]; и Мы приидем и обитель у него сотворим[9]. Как все близко, как рядом, — кажется, только руку протяни и прикоснешься. Как это важно для оживления внутренней жизни — чувство вездеприсутствия Божия. Пожалуй, здесь ключ к внутренней жизни, здесь и дверь в нее.

[1] Святитель Феофан Затворник. Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться. С. 184.
[2] Там же. С. 186-187.
[3] Там же. С. 188-190.
[4] Там же. С. 185.
[5] Там же. С. 190-191.
[6] Ср.: Мф. 7, 8; Лк. 11, 10.
[7] Ср.: Лк. 17, 21.
[8] Ср.: Мф. 6, 6.
[9] Ср.: Ин. 14, 23.

Архимандрит Лазарь (Абашидзе)

Страдаю я от весьма вредной дурной привычки: смотреть телевизор, забывая обо всем на свете. И эта привычка всё более возымела надо мной силу в моем сегодняшнем одиночестве. Телевизор стал заменять мне общение. Без него в душе уже появляется скука. Вот думаю, так как он стоит на кухне, чем не развлечение при мытье посуды, мол, пусть себе показывает. Но все больше замечаю, что и посуда остается не вымытой, да и другие дела страдают.
Не далее, как вчера опять убила вечер в сидении перед ним.
А сегодня открыла книгу бесед со старцем Паисием Святогорцем, и не случайно на этой странице, решила перенести её сюда, так как лучше старца мало кто может высказаться по этой теме, да возможно его слова будут, так же как и мне полезны еще кому-то:

"Гордость и своеволие - это два рога беса, которыми он постоянно подталкивает новоначального к пропасти.
Если провода ржавые, сколько ни дави на вилку, ток не пойдет.
Если у человека есть телесная чистота, но нет чистоты душевной, Бог не почивает в нем, потому что в таком человеке живут лукавство, гордость, злоба и подобные страсти. Его жизнь - один сплошной обман. Начинайте свой подвиг именно с этого - со старания стяжать душевную чистоту.
Можно ли одним разом отсечь дурную привычку?
Прежде всего человек должен понять, что эта привычка сильно ему вредит. Поняв это, он должен захотеть начать борьбу, чтобы избавиться от этой привычки. Для того, чтобы отсечь эту дурную привычку одним махом, нужно обладать очень большой силой воли. Веревка, постепенно протерев ложбинку в колодезном срубе, уже не соскальзывает ни в право, ни влево. Так и любая привычка постепенно протирает ложбинку в сердце и потом выходит из этой ложбинки с трудом. Поэтому нужно быть очень внимательным, чтобы не приобретать дурных привычек, потому что потом потребуется немалое старание и большая сила воли, чтобы отсечь их. Как говорил батюшка Тихон(Голенков)," добрая привычка, сынок, - это добродетель, привычка злая - страсть".
Но, что ни говори, я убедился в том, что если, подвизаясь, человек все равно продолжает спотыкаться и не меняется, то причина в его эгоизме, себялюбии и своекорыстии. Такому человеку не хватает смирения и любви, и это препятствует Божественному вмешательству. Сам человек не дает Богу помочь ему. К примеру, если Бог поможет такому человеку преодолеть какую-то страсть, то он припишет это себе и возгордится. Потому что решит, что справился с этой страстью сам, без Божией помощи"
(Т.3, стр. 128-129)

В середине IX века в языческой Моравии зарождается христианство, причем первые миссионеры-христиане в Моравии - это представители Византии. И именно здесь, в Моравии, появляются книги на церковнославянском языке. Одновременно в Богемии в IX веке была начата миссионерская работа герцогствами Регенсбурским и Зальцбурским. В 845 году 14 независимых богемских князей, предводителей незначительных мелких родов прибыли в Регенсбург для принятия крещения. Это событие носило, в основном, политический характер. Поэтому, несмотря на то, что сами эти князья встали под покровительство кайзера, их земли вместе с другими богемскими княжествами входили в состав великого Моравского царства, где в 869 году византийскими проповедниками Мефодием и Кириллом начата была работа по созданию Православной Церкви. Здесь, в Моравии, забил удивительный ключ славянской письменности и славянской культуры под водительством греческой Православной Церкви: первые храмы - православные, первые книги на родном языке - православные и первые святые: св. Мефодий, св. Людмила и ее внук св. Вячеслав - православные. Все они - приверженцы Моравской Церкви, пламенные ревнители и проповедники славянской письменности, созданной свв. Кириллом и Мефодием.
А далее? Далее - все, как в детективном романе. Чешский князь из рода премислидов (одного из самых сильных и влиятельных), Боривой, признает главенство Моравии, которое еще более усиливается после крещения Боривоя и его супруги Людмилы в Моравской Церкви. Угроза же завоевания венграми заставляет чешских князей примкнуть к восточнофранкскому государству (Регенсбургу).
Чехия, раздираемая противоречиями, уже тогда частично склонялась к Западу: Богемия, более западная часть, смотрела в сторону немецких княжеств, но в восточной ее части, в Моравии, зажегся яркий светильник православного подвижничества и... был затушен. Не без ожесточенной борьбы, конечно.
Но об этом несколько позже. А пока....
Наша пешеходная экскурсия по Праге началась с дождя. Нужно сказать, что наша экскурсия была организована частным образом, а не через экскурсионное бюро, поэтому и группа была маленькая, из четырех человек, экскурсовод Петер, высокий, элегантный мужчина, совершенно седой, мог говорить, не умолкая, тем более, что русским он владел очень хорошо. До пенсии он работал на очень ответственной работе, что, кстати, совершенно не повлияло на его чувство юмора и удивительное жизнелюбие. И мы шли за ним, под почти проливным дождем, который то утихал, то снова усиливался. Толпы туристов были смыты со старинных улочек, мощенных брусчаткой площадей и смотровых площадок Праги. Только наша маленькая, но отважная компания под предводительством Петера, не умолкающего почти ни на минуту и \"Прага в пальцах дождя\". То, что дождь был нашей удачей, мы поняли уже на следующий день, когда при совершенно безоблачной погоде, тщательно работая локтями, продирались сквозь толпы туристов.
Уже в самом начале нашей экскурсии, еще на Вацлавской площади, я наугад спросила Петера, не знает ли он, где похоронена святая Людмила. И получила мгновенный ответ: \"А знаю, конечно, у меня жена Людмила. Это там, костел святой Людмилы\" - и он решительно махнул рукой наискосок от Вацлавской площади, правее исторического музея. \"Но нам в метро? Да?\" - и мы нырнули в метро. Но направление я запомнила.
На следующее утро, совершенно отметая всякие возражения, я заявила, что сначала мы идем к костелу. Нужно отдать должное православным чехам, и всем русским, которые живут в Чехии или имеют к ней какое либо отношение - никто из них не имеет никакого представления о месте погребения Людмилы, и особенно русские практически ничего не знают об этой святой. Отчасти это объяснимо - экскурсионные бюро, справочники, карты - молчат. Мы купили четыре карты Праги на немецком, английском, русском и чешском языках, и только в одной из них было указано местонахождение костела св. Людмилы. Тем не менее, это имя очень почитаемо в Чехии. Так с чем же связано это молчание, вернее, умалчивание? Дело в том, что св. Людмила была яркой последовательницей епископа моравского св. Мефодия и, твердо следуя византийской церковной традиции, была проповедницей новой, славянской письменности. Ее имя связано с историческими событиями, о которых Запад предпочитает либо не вспоминать вообще, либо, упоминая вскользь, трактовать с выгодной для себя стороны.
Итак, мы вышли у музея и отправились от Вацлавской площади строго в направлении, указанном нам вчера Петером. Направление оказалось верным и, периодически спрашивая встречных людей и справляясь с картой, мы еще издали увидели достаточно большой католический собор.
Странная атмосфера двойственности окружает само имя этой святой. С одной стороны последовательное замалчивание в официальных источниках, с другой - глубокое почитание. Например, сооружен костел в честь святой Людмилы, но на самом здании снаружи мы не обнаружили таблички с указанием, что это за костел. Я даже обошла собор вокруг. Ни имени святого, в честь которого сооружен костел, ни даты строительства. Ничего. Абсолютно. Мы окончательно удостоверились, что это костел св. Людмилы, только войдя внутрь, где нашли расписание служб и еще какие-то объявления.
Поскольку службы не было, мы смогли рассмотреть костел изнутри только через стеклянную дверь. Чувствовалось, что все здесь сделано с любовью и присущим чехам вкусом. Костел был отреставрирован очень тщательно и бережно. Он удивительно красив внутри: белые колонны, отделанные орнаментом в виде крестов, совершенно не характерным для католического собора, фрески, украшающие арки и стены, - во всем изящество и чисто славянская просветленность. Совершенно не католическим по настроению показался мне костел внутри. Уходить не хотелось. Но времени было мало, костел закрыт... Я увидела пожилую женщину, видимо, верующую католичку, с таким же просветленным, как и сам костел изнутри, лицом. Она стояла у входной двери и уже собиралась уходить. Я догнала ее на улице, на ступеньках, ведущих к костелу и спросила по-русски. Наконец она поняла, что мне нужно. \"Гроб... Свята Людмила\" - улыбнулась - \"Костел Витта\".
Что же, все дороги в Праге ведут к костелу св. Витта.
Итак, мы в костеле св. Витта. Не буду его описывать. Он громаден
и скучен. А вот история его создания весьма интересна. Его строительство начал св. Вячеслав, внук Людмилы, вероятно, уже после ее смерти. Вячеслав начал строительство церкви в честь св. Витта, покровителя саксонского царского дома. После гибели св. Вячеслава от руки своего родного брата Болеслава, он был похоронен в этой самой церкви и вскоре после этого прославлен как князь-мученик. А костел назвали костелом св. Вячеслава, потом Вячеслава-Витта. В XII веке костел, построенный Вячеславом, был разрушен до основания, а его фундамент использован для строительства нового собора в честь св. Витта. Знаменательно также то, что ни в самом костеле, ни в экскурсионных буклетах я не нашла даже беглого упоминания имени Вячеслава. Объясняется это очень просто: в исторических материалах у этого святого немецкое имя - герцог Венцель. Это даже не имя, а титул. Имени нет.
Строительство современного костела св. Витта, начатое в XII веке, было закончено только... в XX веке. Наш экскурсовод Петер сам с юмором сказал нам об этом: \"Это как у вас в России называется, долгострой?\"
В этом громадном, заполненном туристами \"долгострое\", конечно, много удивительного. Но меня интересовало только то, что связано с именем и историей жизни св. Людмилы. Поскольку нам было сказано, что мощи святой находятся в костеле Витта, мы упорно занялись поиском. Сначала, мучительно пытаясь найти хотя какое бы то ни было указание на св. Людмилу, мы обошли все боковые капеллы костела и с правой и с левой стороны. Ничего. Далее следовали апсидные капеллы и вдоль алтаря и за ним. Вход туда был платный. Мы купили билеты.
Здесь, разумеется, были похоронены наиболее значительные личности в истории Чехии, князья из рода премислидов, других княжеских родов. Несомненно, там находится и захоронение св. Вячеслава, но тогда мне еще было неизвестно, что герцог Венцель и св. Вячеслав - одно и то же лицо. Я тщательно осматривала все капеллы, древние камни, надгробия, пытаясь прочитать надписи на латыни, найти в них хоть какой-то намек на то, что я искала. Ничего. Камни молчали. Люди тоже. При одном упоминании этого имени они мгновенно забывали все языки, кроме чешского и начинали раздражаться.
Недовольство стали высказывать и мои спутники, вернее, спутницы. Действительно, сколько же можно упорствовать в таком бесполезном деле. У входа в апсидную часть, у решетчатой низенькой перегородки, там, где вход был платный и толпилось много туристов, я увидела пожилого невысокого чеха с седой головой и очень приятным, благообразным лицом. Он стоял рядом с билетершей, помогая ей сдерживать толпу. Я решительно подошла к нему. В этот момент проходила какая-то экскурсионная труппа, билетерша меня резко оттолкнула от входа и я оказалась прижатой к барьерчику. Вдруг этот самый пожилой чех поманил меня пальцем и очень доброжелательно попытался объяснить по-русски, что здесь вход платный, но он поможет мне пройти. Я, обнадеженная его приветливостью, сразу же обратилась к нему с единственным волновавшим меня в этот момент вопросом.
Старичок мгновенно изменился в лице, занервничал и замахал руками: \"Здесь нет. Нет. Это там\" - и, развернув меня, замахал рукой в сторону центрального входа, в направлении капелл, находящихся слева у самого входа собор. Я, не понимая еще ничего, переспросила снова, где же все-таки находится захоронение св. Людмилы. Старичок, еще энергичнее махая руками и подталкивая меня к выходу, повторял: \"Здесь нет. Это костел св. Георгия. Нужно выйти, там сразу за костелом Витта. Это здесь рядом\". И он вытолкнул меня из толпы.
Нужно сказать, что я несколько растерялась от такой неожиданно резкой смены темперамента.
И вдруг осенило: \"Конечно же, святой Георгий!\" Ведь об этом говорил мне еще в Германии мой знакомый несколько лет назад. Вот теперь, наконец, все сходится! Действительно, сразу же за костелом св. Витта на старинной площади находится одно самых древних сооружений в Праге - базилика св. Георгия. О древнем происхождении базилики сразу трудно догадаться, потому что пристроенный позже барочный фасад последней четверти XVII века закрывает готику времен Карла IV с западной части центрального входа. А готика, в свою очередь, скрывает более ранний романский стиль.
Вот мы и подошли к центральному пункту' нашего рассказа.
Согласно трактовке событий того времени в Чехии западными историками, крещение Людмилы и ее супруга Боривоя в моравской Церкви носило несколько (?!) принудительный характер. Поэтому, несмотря на факт крещения в моравской Церкви одного из влиятельных князей рода, а также из-за угрозы завоевания венграми, в 893 году под руководством премислидов и князя Витицлы Богемия вышла из Моравского княжества и присоединилась (совершенно добровольно?!) к Регенсбургу. Имя Боривоя больше не упоминается, также как нет упоминания и о дате его смерти. Какова его роль в этом присоединении и когда именно, официально, а потом и фактически, Богемия стала относиться к регенсбургскому диоцезу, и литургия окончательно приняла франкско-латинскую форму? В 895 году в Богемии были одновременно как славянский священник, принадлежавший моравской церковной традиции, так и монах-миссионер латинского ордена. Как же долго могло длиться это равновесие?
В последнем десятилетии IX века премислиды, а скорее всего, именно Боривой, основали город Прагу. Город был основан на скале и стал новой вотчиной премислидов. Сербская княжна Людмила была выдана замуж за чешского князя Боривоя задолго до этого события, т.к. уже в 916 году младший сын Боривоя и Людмилы князь Вратислав I начал строительство первой большой каменной церкви на одной из скал, находящихся в крепости. Эта первая каменная церковь, построенная в Праге, и есть базилика св. Георгия, находящаяся сразу же за костелом Витта.
До окончания строительства церкви, посвященной св. Георгию, Вратислав I не дожил. В 920-921 годах он погиб во время похода против венгров. Его тело было похоронено здесь же в базилике св. Георгия. Далее события развиваются стремительно. В этом же 921 году была убита и мать Вратислава I св. Людмила. Согласно сохра-пившемуся преданию, именно вдова Братислава I Драго-мира, язычница из района Эльбы, принадлежавшая роду гевеллеров, подослала убийц к своей свекрови-христианке. В истории ее имя навсегда связано с этим страшным событием. Теперь нам никогда уже не узнать, почему язычнице Драгомире или кому-то еще в латинизируемой Богемии стал так не угоден яркий пример благочестия и православного подвижничества в лице последовательницы моравской славянской церковной традиции.
Св. Людмила уже при жизни была весьма любима в народе. Ее гибель трагически загадочна.
Известно, что она бежала от преследования из Праги, где было очень сильно латинское влияние, в город Тетин и там, настигнутая преследователями, была задушена какими-то двумя князьями. Задушена ночью прилюдно, перед толпой народа: ее выволокли из дворца, где она скрывалась, и удавили уже на улице, почти перед дверьми дома. Она была похоронена у городской стены города Тетина. Место ее погребения вскоре было прославлено, и туда со всей Чехии стекалось множество народа. Сама княгиня Людмила была признана святой. И вот уже в течение девяти веков продолжается это двойственное отношение к святой: непреходящее почитание в народе и безмолвие в официальных источниках.
В 925 году старший сын Драгомиры и Братислава I Вячеслав, он же герцог Венцель, похоронил останки святой Людмилы в специально приготовленной капелле, достроенной им базилики св. Георгия. Торжественное перенесение мощей св. Людмилы из Тетина в Прагу проходило при громадном стечении народа. Внук св. Людмилы Вячеслав был воспитан ею в традициях православной славянской Церкви и, будучи сильной личностью, следовал своим убеждениям. Тем не менее перенесение мощей св. Людмилы в базилику св. Георгия совпало с освящением этой базилики наместником регенсбургского епископа. События для нашего сознания несовместимые. Что ж, такова была Чехия IX века, такой она, собственно, и осталась.
Итак, мы вошли в самое древнее здание Праги - базилику св. Георгия. И поскольку я еще ничего не знала о капелле св. Людмилы, снова начались мои разговоры с чехами, со служителями музея, которые при одном упоминании о св. Людмиле мгновенно забывали все языки, кроме чешского, и как-то нервно начинали махать руками. Особенно мне запомнилась одна дама в красном пиджаке. Она очень приветливо начала со мной разговаривать на немецком, потом на русском, но после моего вопроса: \"А где гроб Людмилы?\" лицо ее резко вытянулось, она прошипела: \"Нэ разумэу\" - резко повернулась и отошла куда-то.
Сама базилика уникальна. Долгое время она принадлежала бенедиктинскому женскому монастырю, достраивалась в X, XI и XII веках. Но основа, построенная еще Вратиславом I и особенно в той части, где находится капелла Людмилы, осталась в почти первоначальном виде. Хотя догадаться о древнем происхождении базилики очень трудно. Фасад в стиле барокко последней четверти XVII века полностью закрывает готику времен Карла IV. Фасад разделен на три части: среднюю часть, за которой продолжается удлиненное, более древнее здание базилики, и две боковые.
Фасад симметрично украшают две скульптуры: справа Братислава I - основателя этой церкви (младший сын св. Людмилы), слева аббатиссы Млады - основательницы бенедиктинского женского ордена (кстати, правнучки св. Людмилы). Фасад, интересный сам по себе, все же очень сильно отличается от всего здания базилики, являя резкий стилевой контраст. Если пойти по переулку Георгия в восточном направлении вдоль портала базилики, сразу же можно заметить романский стиль в архитектуре здания: высоко расположенные, округлой формы окна по южной боковой части здания, начинающаяся от самой крыши, включая окна, верхнюю и среднюю части стены, каменная кладка, характерная для Х, самое позднее - XII века. Эту спокойную поверхность нарушает, к сожалению, массивный портал эпох ренессанса. А далее, в восточном направлении, сразу же за южной башней и капеллой св. Марии, находится капелла св. Людмилы.
Фундамент этой капеллы - романского происхождения. Он снабжен тремя сваями, на которых покоится каменный свод-плита, несущая на себе тяжелую каменную тумбу - надгробие св. Людмилы. Два маленьких окна и одно большое на южной стене указывают на готическое строение капеллы. Вообще, с восточной стороны отчетливо просматриваются два различных архитектурных стиля в строении капеллы. Полукруглая апсида романского стиля имеет трехстороннее готическое завершение. Отчетливо видно, что главная апсида базилики находится ниже, чем капелла. На романское происхождение капеллы указывают каменные украшения фризов округлой формы и зубчатых уступов.
Внутренняя часть капеллы св. Людмилы еще более интересна. К сожалению, попасть в капеллу невозможно, поскольку сама капелла отделена от хоров и алтарной части решетчатой перегородкой, а алтарная часть и хоры находятся выше остальной части здания, и ведущая к ним корзинообразная, плавно изогнутая (весьма помпезного вида) лестница барочного стиля, упирается в запирающуюся перегородку, тоже в стиле барокко. Поэтому рассмотреть капеллу можно только издали.
Мощная триумфальная арка отделяет хоры от средней части здания. Пространство хоров заканчивается закругленной апсидой с тремя узкими окнами и купольным сводом. С южной стороны хоры переходят через мощную полукруглую арку в капеллу св. Людмилы, которая отделена, в свою очередь, от хоров мраморным бруствером и богато украшенной решеткой в стиле барокко. Посреди капеллы находится массивная тумба, являющаяся также и местом погребения св. Людмилы. Этот надгробный памятник был сооружен в конце XIV веке специально для мощей св. Людмилы. На плоской горизонтальной поверхности надгробной тумбы - изваяние св. Людмилы, лежащей с закрытыми глазами и сложенными для молитвы руками. Вокруг шеи - неизменный во всех изображениях свято платок, стянутый в тугой жгут - орудие убийства. Сама тумба тоже обнесена чугунной решеткой. Даже издали я заметила на этой решетке большой замок. С западной стороны к решетке примыкает псевдоготический алтарь, сооруженный в XIX веке.
\"Сколько же решеток отделяет меня сейчас от святой?\" - невольно подумала я.
Арочные своды и стены капеллы богато расписаны, в основном в XVI веке. На арке, отделяющей хоры от капеллы, с внутренней стороны капеллы, в восточной ее части изображена сама св. Людмила. Скорее всего, это одно из подлинных и самых древних изображений святой. С западной стороны изображена аббатисса Млада - основательница монастыря. На сводах капеллы - изображения четырех евангелистов и четырех отцов Церкви, а также почитаемые в Чехии исторические деятели и святые.
Вообще капелла сильно отличается от всей базилики в целом. Сразу видно, что на протяжении многих веков постоянно проходила какая-то работа по украшению внутреннего пространства капеллы. Это место, видимо, почиталось на протяжении всего времени. То же самое происходит и сейчас.
Незаметно для посторонних глаз (это музей, который посещают сотни тысяч туристов) ненавязчиво, без помпы, кто-то постоянно заботится о капелле: перед чугунной решеткой в капеллу на двух круглых подсвечниках горят свечи, на алтаре у надгробной тумбы в вазе - букетик цветов. И вместе с фресками XVI века, украшающими стены капеллы, узкими готическими окнами и этой загадочной мраморной тумбой, обнесенной чугунной решеткой, это место кажется необыкновенно живым и красивым. Красотой пронизано все. Но она как бы замкнута в пределах капеллы.
Я стояла у ограды, отделяющей хоры и алтарную часть от остальной части базилики, со смешанным чувством благоговения и досады. Невозможность подойти ближе была источником этого состояния. Досадно было почти до слез. Я узнала позже, что вход в капеллу открыт только раз в году в день св. Людмилы. В этот день в капелле св. Людмилы служится католическая месса. Я еще некоторое время постояла у перегородки, борясь с желанием нарушить запрет и пройти внутрь И все таки какая-то странная тишина, царящая в капелле, коснулась и меня. Видимо, я стояла как изваяние, и моя сосредоточенная фигура заставляла оглядываться туристов, рассеянно проходящих мимо.
Сильный, волевой род премислидов в лице князя Боривоя, основавшего Прагу, и мощная духовная устремленность его супруги св. Людмилы проявлялись периодически в нескольких поколениях. Аббатисса Млада, основательница первого ордена бенедиктинцев в Богемии - правнучка св. Людмилы, а также дочь Болеслава I, убившего своего родного брата св. Вячеслава. Св. Вячеслав, в свою очередь, закончивший строительство базилики св. Георгия и заложивший строительство собора св. Витта, был, видимо, очень сильной личностью. Кроме того, св. Вячеслав был крещен в Моравской Церкви и посвящен в традиции церковнославянской письменности, а также был воспитан согласно латинской традиции. Из этого следует, что он был хорошо образован. Но, несмотря на свою политическую принадлежность дому саксонского кайзера, придерживался традиций византийской (моравской) Церкви. Вскоре после гибели своего брата Болеслав становится первым чешским королем, католичество окончательно укрепляется в Чехии, и в 972 году епископом регенсбургским Вольфгангом Богемия была выведена из объединенного епископата и, таким образом, основана пражская епархия.
Странная, драматическая история, где в междоусобице один за одним гибнут приверженцы моравской традиции.
Грустно стало отчего-то. Мы вышли из базилики. Не хотелось никуда идти. Красоты Праги померкли для меня. Осталась одна суета.

Людмила Болотнова

http://www.srpska.ru/print.php?nid=807

Святая мученица Людмила, княгиня чешская, была выдана замуж за чешского князя Боривоя. Супруги приняли святое Крещение от святителя Мефодия, архиепископа Моравского, просветителя славян. Став христианами, они проявили заботу о просвещении светом истинной веры своих подданных, строили церкви и приглашали священников для совершения в них Богослужений. Князь Боривой умер рано, 36-ти лет. Святая Людмила, оставшись вдовой, вела строгую, благочестивую жизнь и продолжала заботиться о Церкви в правление ее сына Вратислава, которое продолжалось 33 года. Вратислав был женат на Драгомире, от нее имел сына Вячеслава. После смерти Вратислава на престол вступил 18-летний Вячеслав. Пользуясь неопытностью и молодостью своего сына, Драгомира начала насаждать в стране языческие обычаи и нравы. Святая Людмила воспротивилась этому. Драгомира возненавидела свою свекровь и пыталась погубить ее. Когда святая Людмила удалилась в г. Течин, то Драгомира подослала к ней двух бояр для убийства. В то время, когда святая Людмила молилась, убийцы вошли в дом и исполнили повеление Драгомиры. Мощи святой мученицы Людмилы были погребены в Течине у городской стены. От ее гроба стали совершаться многочисленные исцеления. Князь Вячеслав перенес тело святой Людмилы в Прагу и положил его в церкви святого Георгия.

Душа моя в страхе и трепете, когда размышляю о Божией Матери. Мал ум, и бедно и немощно сердце мое, но душа радуется и влечется написать о Ней хоть несколько слов. Боится душа моя прикоснуться, но любовь понуждает не скрывать благодарности за Её милосердие. Божия Матерь не предала писанию ни мыслей Своих, ни любви Своей к Богу и Сыну Своему, ни страданий души своей при распятии, потому что все равно мы не могли бы этого постигнуть, ибо любовь Ее к Богу сильнее и горячее, чем любовь Серафимов и Херувимов, и ей удивляются все Небесные Силы Ангелов и Архангелов. И хотя жизнь Божией Матери как бы покрыта святым молчанием, но Господь нашей Церкви Православной дал знать, что любовью своею Она объемлет весь мир и в Духе Святом видит все народы на земле и, подобно Сыну Своему, всех жалеет и милует.
О, когда бы мы знали, как любит Пресвятая всех, кто хранит заповеди Христовы, и как жалеет и скорбит о тех, которые не исправляются! Я испытал это на себе. Не лгу, говорю пред лицом Бога, Которого знает душа моя:духом я знаю Пречистую Деву. Я Ее не видел, но Дух Святой дал мне познать Её и Её любовь к нам. Если бы не Её милосердие, то я давно бы погиб.
Воистину Она - Заступница наша пред Богом, и одно имя Ее радует душу. Но и всё Небо и вся земля радуются о любви Её.
Чудное и непостижимое дело - Она живет на Небесах и непрестанно видит славу Божию, но не забывает и нас, убогих, и Своим милосердием покрывает всю землю и все народы.

Преподобный Силуан Афонский.

Вы можете найти практически все русскоязычные православные internet-ресурсы в поисковой системе "Искомое.Ru" - www.iskomoe.ru

Московская Патриархия Русской Православной Церкви - www.mospat.ru
Победа - www.pobeda.ru - проект отдела Московской Патриархии по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями
Милосердие - www.miloserdie.ru - проект комиссии по церковной социальной деятельности Московской епархии
"Седмица" - www.sedmitza.ru
Информационно-просветительский проект "Православие.Ru" - www.pravoslavie.ru
Православный информационный проект "Православие и мир" - www.pravmir.ru
Информационный проект "Епархия" - www.eparhia.ru
Библиотека православного наследия "Страницы.Ru" - www.pagez.ru
Православный mp3 архив лекций, проповедей, бесед и аудиокниг - www.predanie.ru
Медиа-сервер "Россия Православная" www.orthomedia.ru - видеофильмы о Православии
Православный календарь с иконами и житиями - www.days.pravoslavie.ru
Православное чтение "Завет.Ru" - www.zavet.ru
Библиотека православного христианина "Благовещение" - www.wco.ru/biblio
Форум "Православная беседа" - www.pravbeseda.ru
Православный образовательный портал "Слово" - www.portal-slovo.ru
Богословский сайт "Теолог" - www.teolog.ru
Ежеквартальный журнал "Альфа и Омега" - www.ao.orthodoxy.ru
"Православное дело" - www.delo.teolog.ru - проект отдела катехизации и образования Уфимской епархии

Страничка православной матери - www.orthomama.ru

Православный медицинский сервер - www.orthomed.ru
Православный медико-просветителький центр "Жизнь" - www.life.orthomed.ru/zhizn

Internet-версии Православных СМИ:

Газета "Церковный вестник" - www.tserkov.info - официальное издание РПЦ
Журнал для сомневающихся "Фома" - www.foma.ru
Журнал "Миссионерское обозрение" - www.seminaria.bel.ru - богословский научно-публицистический журнал Миссионерского отдела Московской Патриархии
Журнал "Нескучный сад" - www.nsad.ru - издание о православной жизни
Журнал "Свечечка" - www.svechechka.ru - православное издание для детей

Антисектантские (апологетические) и миссионерские Internet-ресурсы:

Центр во имя свщмч. Иринея Лионского, г. Москва - www.iriney.ru
Антисектантский центр Новосибирского собора во имя св. кн. Александра Невского - www.nevskiy.orthodoxy.ru
Центр апологетических исследований, г. Санкт-Петербург - www.apologetika.ru
Центр реабилитации реабилитации жертв нетрадиционных религий и наркозависимых им. А.С. Хомякова, г. Москва - www.rpc-mission.narod.ru
"Религиозная безопасность России" - www.stolica.narod.ru
Проект богослова протодиакона Андрея Кураева - www.kuraev.ru
Библиотека православного миссионера - www.missioner.kuraev.ru
Антисектантский проект "antiСекта.ru" - www.anticekta.ru
Тульский центр по вопросам сектантства - www.sektainfo.ru
Миссионерский информационный портал во имя св. пророка Даниила - www.mission-center.com
Проект "Апологет" Виталия Питанова - www.apologet.narod.ru
Видеотека сектоведа - www.videoteka-sektoveda.narod.ru/index.htm
Беседы по сектоведению - www.sektovedenie.orthodox.ru
"Сектовед" - www.sektoved.ru - сайт о сектах, лжеучениях и деструктивных культах
Проект психолога Евгения Волкова - www.evolkov.net/cults - материалы по проблемам контроля сознания и психологического насилия в тоталитарных сектах
"Украина сектантская" - www.ukrsekta.info - информация о деструктивном характере деятельности сект и разных культовых групп
"Нет сектам" - www.netsectam.ru - информация о вреде сект, ересей, расколов
Православие и протестантизм - www.protestantism.ru.gg

Икона “Успения Пресвятой Богородицы” является одной из самых почитаемых на Руси. Именно эта икона впервые была чудесным образом доставлена из Константинополя в Киев, где освятила своим божественным присутствием не только Киевско-Печерскую лавру, но всю Святую Русь, новый (и последний) оплот Православия. На традиционном изображении иконы мы видим на нижнем плане усопшую Богородицу в окружении святых на смертном одре, а на среднем плане фигуру стоящего Исуса Христа, который держит в руках душу Девы Марии в виде младенца.
При рассмотрении символизма этого сюжета следует сразу же указать на обратную аналогию между центральной фигурой “Успения” и классической иконой “Богородицы с младенцем”. Если на традиционном изображении “Богородицы с младенцем” (к примеру, “Владимирская Божья матерь”, “Казанская Божья матерь” и т.д.) мы видим “взрослую” Богородицу, как бы объемлющую младенца Исуса, то в сюжете “Успения” пропорции обратны — “взрослый” Исус Христос держит на руках “младенца” Деву Марию. Объяснение такой противоположности поможет нам открыть универсальный онтологический характер христианской традиции, которая помимо исторического аспекта несет в себе сугубо метафизическую, сверхисторическую нагрузку.
Сам факт Воплощения Бога-Слова в материальной человеческой вселенной с необходимостью подразумевает некоторое “умаление”, “истощание” (“кенозис”) полноты второго лица пресвятой Троицы. Богочеловек описан в Евангелии как “страждущий”. В Первом Пришествии истинная природа Сына остается завуалированной, сокрытой. О ней догадываются только избранные ученики, а для последующих поколений христиан утверждение этой божественной природы становится основой Веры. Именно Веры, а не Знания, так как Знание связано с онтологической очевидностью определенного сакрального факта, а эта очевидность божественности Сына проявится лишь в момент Второго Пришествия, Пришествия Спаса-в-силах, во Славе, т.е. в своем подлинном “неумаленном” качестве. Поэтому классическое изображение Богородицы с младенцем имеет центральное для молитвенной и церковной практики символическое значение — на этой иконе, как на сакральной карте реальности, показан “умаленный” нетварный духовный центр, окруженный человеческой и шире материальной, космической природой, которая внешне “превосходит” его, является “преобладающей” по сравнению с ним, “большей”, чем он. Богородица с младенцем описывает онтологический статус мира между Первым и Вторым Пришествиями, где Сын уже явлен миру, но еще в “умаленном” качестве, требующем от христиан Веры, личного усилия и духовного подвижничества для “динамического”, волевого превращения Веры в уверенность.
Икона “Успения Пресвятой Богородицы” представляет нам обратные пропорции. Поднимаясь над конкретным историческим фактом личной кончины Девы Марии, православная традиция дает здесь прообраз эсхатологической ситуации, приводя ценнейшее пояснение смысла таинства Конца Времен. Христос с младенцем Богородицей на руках описывает истинные пропорции духовного мира, где центр, нетварный полюс бытия, Бог-Слово предстает более не “умаленным”, но в своем полном метафизическом объеме. В небесном мире “умаленной” является как раз “материальная”, “земная”, космическая часть, а Нетварное Божество предстает во всей своей полноте. Здесь Слово является вездесущим и очевидным, всезаполняющим. Но материальный мир (по меньшей мере, его “десная”, спасенная, обоженная часть) не просто уничтожается в небесной реальности, он преображается, он “втягивается” в духовные регионы, восходит к своему небесному архетипу. Отсюда, кстати, и особый термин “успение” (калька с греческого “koimesis”, “спать”, “покоиться”, “лежать”; на латыни “assumptio”), в отличие от обычного слова “смерть”. “Успение” означает “успокоение”, т.е. переход из состояния “волнения”, свойственного космической реальности, в состояние “покоя”, в котором все вещи пребывают в регионах Вечности, но отнюдь не “уничтожение”, не “окончательное исчезновение”, подразумевающееся в слове “смерть”. Любопытно обратить внимание на русскую этимологию слова “успение”, которое родственно древнеиндийскому термину “svapiti” (т.е. дословно “спать”). Это индийское слово буквально означает “входить в себя”, “погружаться в свою внутреннюю сущность”. Следовательно, наш термин “успение” этимологически означает “вхождение во внутренний мир”, а “внутренний мир” — это синоним “мира духовного” или “небесного”. Как не вспомнить слова Спасителя — “царство Божие внутрь вас есть”.

А.Г.Дугин

Семь бесед в программе Грани