Edwin Brock
5 WAYS TO KILL A MAN
There are many cumbersome ways to kill a man:
you can make him carry a plank of wood
to the top of a hill and nail him to it. To do this
properly you require a crowd of people
wearing sandals, a cock that crows, a cloak
to dissect, a sponge, some vinegar and one
man to hammer the nails home.
Or you can take a length of steel,
shaped and chased in a traditional way,
and attempt to pierce the metal cage he wears.
But for this you need white horses,
English trees, men with bows and arrows,
at least two flags, a prince and a
castle to hold your banquet in.
Dispensing with nobility, you may, if the wind
allows, blow gas at him. But then you need
a mile of sliced through with ditches,
not to mention black boots, bomb craters,
more mud, a plague of rats, a dozen songs
and some round hats made of steels.
In age of aeroplanes, you may fly
miles above your victim and dispose of him by
pressing one small switch. All you then
require is an ocean to separate you, two
systems of government, a nation's scientists,
several factories, a psychopath and
land that no one needs for several years.
These are, as I began, cumbersome ways
to kill a man. Simpler, direct, and much more neat
is to see that he is living somewhere in the end
of twentieth century, and live him there.
THE CURTAIN POEM
A home should have a wife, a cat
and blinds upon the window that
when put aside are suddenly draw back
again. A wife should have a cat to kick
a home to love, if I had not made
my meaning plain, a curtain to be drawn
aside and suddenly pulled back again.
A man should have a wife to love
a home to kick and cats upon the curtains which
he may from time to time refrain
from seizing to and back again
But if a home should have a man
who waits upon a window-sill
endeavoring to find a plan
for all that moves outside the pane
be sure the home would have a wife
perhaps the wife would have a cat
but if by now my meaning is not plain
the wife in the sincerity should
turn her back upon the scream
and, singing, seize the cloth across again.
5 СПОСОБОВ УБИТЬ ЧЕЛОВЕКА
Пер. Л. Аринштейна
Чтоб человека умертвить, есть хитроумных способов немало;
вы можете его заставить, например. Тащить две тяжёлые доски
к холма вершине и там его приколотить к ним. Чтоб это
должным образом проделать, нужна толпа людей,
обутая в сандальи, пенье петуха, разодранный на части
плащ, губка, уксусу немного и кто-то,
кто, молотком орудуя умело, загонит гвозди в тело.
Или вы можете взять длинный прут из прочной стали,
специально для этой цели выкованный, и штукой этой
попытаться проткнуть железный панцирь у него на теле.
Тогда потребуются: белой масти кони, английская дубрава,
скопление людей со стрелами и луком за плечами,
флаги (хотя бы два). Какой-нибудь там герцог или принц,
да замок, где можно пир победный закатить.
Когда ж без рыцарских традиций обойтись, вы можете
с попутным ветром направить на него смертельный газ.
Здесь реквизит такой: бескрайние пространства жидкой грязи,
окопы, и само собой, солдатские ботинки, воронки от снарядов,
ещё раз грязь и крысы - полчища крыс,
десяток залихватских песен и круглые стальные шляпы.
В век самолётов вы можете за милей милю
над жертвой, вами избранной, лететь и с нею
разделаться, нажав на маленькую кнопку. Всё что
при этом надо: чтоб разделял вас океан, два
разных государственных устройства, побольше выдающихся учёных,
заводов несколько и психопат (довольно одного)
да бросовой земли избыток, ненужный на десятки лет вперёд.
Все эти способы уж слишком хитроумны и хлопотны,
как я заметил выше. Куда как проще, да и чище, и вернее -
убедиться, что человек живёт в конце двадцатого столетья,
и там его оставить.
ЗАНАВЕСОЧНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
Пер. А. Кушнера
Должна жена быть в доме, кот
и шторы, только разведёт
рука их - сходятся опять,
и кот, чтоб вдруг его согнать,
И дом, и если, так сказать,
не всё понятно, шторы - лишь
раздвинешь - сходятся опять.
Жена нужна мужчине, дом
и шторы с вышитым котом,
чтоб мог мужчина помешать
им, плотным, сдвинуться опять;
но если этак, день за днём,
на подоконник опершись,
в происходящем за окном
захочет что-нибудь понять,
то будут в доме, смею вас
заверить, шторы и жена,
и если в смысле этих фраз
я не запутался, она,
чтоб он не пялился, опять
задёрнет их в который раз.
Ted Huges
THE THOUGHT-FOX
I imagine this midnight moment's forest:
Something else is alive
Beside the clock loneliness
And this blank page where my fingers move.
Through the window I see no star:
Something more near
Though deeper within darkness
Is entering the loneliness:
Cold, delicately as the dark snow
A fox's nose touches twig, leaf;
Two eyes serve a movement, that now
An again now, and now, and now
Sets neat prints into the snow
Between trees, and warily a lame
Shadow lags by stump and in hollow
Of a body that is bold to come
Across clearings, an eye,
A widening deepening greenness,
Brilliantly, concentratedly,
Coming about it's own business
Till, with a sudden sharp hot stink of fox
It enters the dark hole of the head.
The window is starless still; the clock ticks,
The page is printed.
KAFKA
And he is an owl
He is an owl, "Man" tattooed in his armpit
Under the broken wing
(Stunned by the wall of glare, he fell here)
Under the broken wing a huge shadow that twitches across the floor.
He is a man in hopeless feathers.
МЫСЛЬ-ЛИСА
Пер. Л. Прозоровой
Я представляю лес полуночного мига,
Там что-то есть ещё живое,
Не только одинокий ход часов,
И белый лист, и по нему бег пальцев.
В моё окно совсем не видно звёзд:
Крадётся кто-то около беззвучно
Ещё во власти полной темноты,
Но чувствую его приход в мой мир:
Холодный, маленький, как чёрная снежинка,
Нос лисий прикасается к ветвям и листьям;
Два глаза бегают по снегу, то здесь,
То там, и снова, снова...
Печатаются чёткие следы среди деревьев,
Хромая тень устало волочится,
Тень существа, отважного настолько,
Что в силах пересечь пустырь.
И глаз, мерцающий зелёным светом,
Который, расширяясь и сгущая
Зелень, блуждает где-то
Рядом в темноте.
И вдруг проникнет
В пустую темень черепа. А с ним -
Горячий лисий дух. В окне ещё темно.
Часы стучат. Написана страница.
КАФКА
Пер. дословный
Он сова
Он сова, "Человек" - наколка под мышкой
Под сломанным крылом
(На которое, ослеплённый светом, он упал)
Под сломанным дрожащим крылом, огромной тенью, дёргающейся на полу.
Он - человек в безнадёжных перьях.
Brian Patten
LITTLE JOHNNY'S CONFESSION
This morning
being rather young and foolish
I borrowed a machinegun my father
had left hidden since the war, went out,
and eliminated a number of small enemies.
Since then I have not returned home.
This morning
swarms of police with trackerdogs
wander about the city
with my description printed
on the minds, asking:
"Have you seen him? He is seven years old,
likes Pluto, Mighty Mouse
and Biffo the Bear,
have you seen him, anywhere?"
This morning
sitting alone in the strange playground
muttering you've blundered, you've blundered
over and over to myself
I work out my next move
but cannot move.
The trackerdogs will sniff me out,
they have my lollypops.
YOU'D BETTER BELIEVE HIM
A Fable
Discovered an old rocking-horse in Woolworth's,
He tried to feed it but without much luck
So he stroked it, had a long conversation about
The trees it came from, the attics it had visited.
Tried to take it out then
But the store detective he
Called the store manager who
Called the police who in court next morning said
"He acted strangely when arrested,
His statement read simply 'I believe in rocking horses'.
We have reason to believe him mad."
"Quite so," said the prosecution,
"Bring in the rocking-horse as evidence."
"I'm afraid it escaped sir," said the store manager,
"Left a hoof-print as evidence
On the skull of the store-detective."
"Quite so," said the prosecution, fearful
Of the neighing
Out in the corridor.
ПРИЗНАНИЕ МАЛЕНЬКОГО ДЖОННИ
Пер. А. Берлина
Сегодня утром
по глупости и малолетству своему
я автомат заряженный стащил,
припрятанный отцом ещё с войны,
и расстрелял своих врагов-мальчишек.
С тех пор я прячусь и нейду домой.
Сегодня утром
меня по городу разыскивать взялись
с ищейками отряды полисменов.
Они запомнили мои приметы,
и спрашивают всех: "Вы не видали
мальчонку с настоящим автоматом?
Ему семь лет,
он любит Микки-Мауса и сказку
про доброго медведя.
Вы, может быть, его видали?"
Сегодня утром
я в этот двор, чужой и незнакомый,
забился и сижу, и всё твержу себе:
"Что ты наделал, что же ты наделал!"
и думаю, куда же мне податься,
но не могу пошевелиться даже,
ищейки скоро выследят меня -
я бросил там бумажку от конфеты.
ЛУЧШЕ БУДЕТ ЕМУ ПОВЕРИТЬ (байка)
Пер. И. Левидовой
Обнаружив у "Вулворта" старую лошадь-качалку,
он пытался её покормить, но ничего не вышло.
Тогда он погладил её и завёл разговор
про лес, где она родилась, и про те чердаки, где она побывала.
Но сыщик "Вулворта"
вызвал директора "Вулворта",
а директор позвал полисмена.
Полисмен же наутро прибыл в суд, чтобы дать показанья:
- Обвиняемый вёл себя странно в момент задержанья.
Вот его заявленье: "Считаю, что лошадь-качалка достойна внимания!"
Мы считаем его сумасшедшим, для этого есть основания.
- Всё понятно! - ответил судья и приказал:
- Доказательство кражи - лошадь-качалку - внести в судебный зал!
- Сэр, - ответил директор, - боюсь, что ей удалось убежать и
скрыться.
Доказательство: след от её копытца
на черепе нашего детектива.
- Всё понятно, - промолвил судья боязливо,
услышав близкое ржанье
в коридоре судебного заседания.
Bells of gray crystal
