Волки умирают в одиночку -точно. Сильные люди живут в одиночку и умирают в одиночку. Хотя вокруг много людей, как правило. Друзья, товарищи, домочадцы, коллеги… Но сильный человек не жалуется; покряхтит немножко, подержится за сердце, выпьет таблетку. И дальше живёт на благо людей и назло врагам.

Только он не может вспомнить, когда его в последний раз спрашивали как он себя чувствует Сильных как-то не принято спрашивать об этом. Им принято излагать проблемы и просить помощи. И про деньги сильных не спрашивают не надо ли Ясно же, что он ответит не надо! У меня много!

Сильного хвалят; какой ты сильный! Так себе похвала, если честно. А иногда и похвалить забывают — все привыкли, что он всегда может помочь и сам о себе позаботиться может. Вон он какой сильный! Столько пережил, перенёс, всех спас, — и ни жалобы, ни слезинки! Берите пример! А кому жаловаться-то Кому плакать И кто знает, не плачет ли сильный человек ночью; не воет ли на луну, одинокий волк

Вот ещё один ушёл — и вслед говорят это был сильный человек! Поэтому и ушёл рано. Сильный — это деликатный, добрый, держащий все в себе, чтобы никого не обременить, не отяготить проблемами и печалями. И никакой он
не волк.
Хотя романтично звучит очень.

Таких надо беречь;
о слабых есть кому позаботиться.
А о сильных — некому…

© Анна Кирьянова

Ты не этого ведь хотела, а чтоб билось быстрей в груди.
Ты ему отдавала тело, но не большее, посуди.
Приезжала к нему ночами, когда было совсем темно.
Ты любила других стихами. С ним лишь страсть, как в плохом кино.

Как зовут его, забывала, только помнила запах рук.
Ты нисколько им не страдала, он – чуть больше, чем просто друг.
К чёрту эти цветы, конфеты. «Я хочу тебя, здесь, сейчас».
А потом – убежать с рассветом, чтоб не видел он красных глаз.

Ты была с ним, а в сердце пусто. Пусто-пусто, как в домино.
Иногда даже было грустно, что бывает так всё равно.
Ты нисколько им не горела, но его ты сожгла дотла.
Ты ему отдавала тело. Но ведь душу не отдала.


© Чертовадюжина

Мне вот один психолог очень понравился. Весьма позитивную вещь сказал одной даме, которая горестно перечисляла, чего у нее нет. Настоящих друзей нет. Хорошей зарплаты нет. Машины приличной нет. Квартиры достойной нет. Молодости уже нет. И надежды нет все это заиметь когда-нибудь. И полненький такой приятный психолог с бородкой поправил очки и сказал благодушно: конечно, у вас много чего нет. И можно продолжить список. Тяжелой неизлечимой болезни нет. Долгов миллионных нет. Ответственности за кого-то нет, за больного родственника или слабоумного старичка. Горба нет. И инвалидности нет. Очень много чего у вас нет. И, если записать, чего у вас нет, то настроение улучшится у вас сразу. И надежда появится, что этого не только нет, но и не будет. И дама подумала, в уме посчитала и улыбнулась. Так что у нас много чего нет. И не надо. А все остальное можно заработать, улучшить, получить в подарок или просто обойтись временно; ничего страшного. Главное — быть живым и здоровым. И чтобы близкие были живы и здоровы. И плохого не было. И это — уже хорошо. С этого и начнем, как говорится, перечисление того, чего у нас нет…

© Анна Кирьянова

Наплевать,кто любит,кто не любит.
Вспомнит иль забудет навсегда.
За спиною может быть осудит...
Наплевать теперь!Летят года!
Не тревожат чьи-то недомолвки.
И вниманье томное смешит.
Не влекут красивые обновки
И престижный яркий внешний вид.
Этот хлам смывается бесследно
Чередой стремглав летящих лет.
Остаётся то,что лишь заветно!
Близко старость-в этом лишь секрет.


© Ирина Куль

Если нечего дать собаке —

не надо ее подманивать. И протягивать пустую руку. А потом погладить и идти дальше; вроде как по-доброму все, по-хорошему. А тяжело такое видеть. И с людьми так поступать не надо — не надо человека подманивать, если нечего ему дать. Втягивать в пустые отношения, протягивать руку пустую, говорить: «на-на!»… Это пустое и жестокое развлечение чужими чувствами. Другой человек одинок и голоден. Эмоциональный голод — он как физический, мучителен. И ждет человек такой любви, дружбы, внимания и нежности. И готов идти рядом, как собака. А его потреплют по голове и уйдут по своим делам… Это очень печально наблюдать. Один сытый и довольный. Он просто немного развлекся. А второй — одинокий и несчастный. И он втайне на что-то рассчитывал, чего-то ждал, такой человек. Любви. И потом ждет, что ему позвонят, напишут, вспомнят о нем! Позовут куда-то. Скажут: я соскучился! А не звонят и не пишут. Если и вспомнят — то так, из прихоти, или если уж вовсе не с кем общаться. И нужно самооценку подкрепить… Нечего дать человеку — не надо заводить отношения. Играть чужими чувствами не надо. И протягивать пустую руку не надо — люди верят. Особенно те, кто одинок и не очень счастлив…





© Анна Кирьянова

Любить - это никогда нe дeлать больно. Ни в гнeвe, ни в обидe, ни в ярости. Любить - это охранять чьё-то cepдцe нe только от внeшнeго мира, но и от сeбя - своeй злости, своeго дурного настроeния и раздражитeльности…
Любить - это значит бeрeчь…


(с)

Эти два слова — «качество жизни» — ключевые. Они не про то, сколько ты зарабатываешь и где отдыхаешь. Они о том, сколько тебе приходится терпеть. С чем нужно мириться, как часто сцеплять зубы, зажмуривать глаза и не смотреть вокруг, пока не станет чуть полегче. Неважно, физическую боль ты выносишь, неуют или отношения, которые почему-либо нужно сохранить. Однажды оказывается, что ты терпишь больше, чем живёшь. И это полбеды, а главная беда в том, что дискомфорт поразительно часто совершенно необязателен. «Только на третий день индеец Зоркий Глаз заметил, что в камере нет четвёртой стены». Хорошо, если счёт на месяцы, а не на десятки лет.

Пожалуйста, проверяйте на прочность стены, в которых вы безнадёжно заперты. Толкайте каждую дверь, которая выглядит закрытой. Пробуйте на зуб неразрешимые проблемы и невыполнимые задачи, иногда старые проржавевшие кандалы оказываются не прочней, чем розовенькие пушистые наручники для сексуальных игр.

И гораздо более страшным, чем ваши длительные проблемы и чем предстоящие усилия для их решения, может стать понимание того, что терпеть было не нужно. Что вы могли быть счастливы гораздо раньше, уже много лет, а не только сейчас, когда наконец-то преодолели инерцию. И вся та печальная и трудная часть жизни могла быть совсем другой, а вы не знали, и ничего теперь не вернуть.





(с) Марта Кетро

Когда вы хотите, чтобы вас трогали, ласкали, возбуждали, сжимали — это страсть.

Когда вы хотите, чтобы о вас всячески заботились, решали ваши проблемы, делали вам подарки, обеспечивали вас — это инфантилизм.

Когда вы хотите, чтобы вас неистово любили, жить без вас не могли, разделяли с вами все свое время и отвели все остальное на второй план — это эгоизм.

Когда вы хотите срочно родить ребенка от конкретного человека — это биология.

Когда вы хотите, чтобы он срочно сделал вам предложение/ она согласилась стать вашей женой — это зависимость от общественного мнения.

Когда вы любите — вы ничего не хотите. Вы просто любите.

Вы ходите по квартире, чистите зубы, отправляете рабочие письма, покупаете хлеб, пьете чай, звоните маме — и одновременно любите того человека. Он может быть в это время где угодно и с кем угодно. Он может даже не знать о том, что вы его любите. Разные проблемы происходят и дальше, жизнь течет, как обычно, но все равно как-то вам улыбательно.

Да, это не практично, иррационально и странно. Но именно это и есть любовь. Все остальное — просто человеческие страсти.

Выстраивать можно отношения, а не любовь. Бороться можно за жизнь ребенка, первое место на конкурсе или свои права, но не за любовь. Ожидать можно ответственности за слова и поступки, честности или понимания, но не любви.
Любовь — не имеет практичного результата. Нужно просто научиться называть все своими именами, и тогда все станет на свои места.

Любовь — это просто приятное тепло внутри вашего тела. И это лучшее, что мне доводилось ощущать.





(с) Тамрико Шоли

У Куприна есть рассказ о даме, которая ехала с жестоким и грубым мужем в поезде. Муж уснул и храпел — устал замечания делать и одергивать… И дама разговорилась с молодым офицером — совершенно невинный разговор, о посторонних вещах. О том, как в детстве можно замереть — и время словно замедляется, его течение становится иным, и это — почти вечность… О том, как таинственно и странно сидеть под столом, отъединившись от всего мира, трогать бахрому на скатерти… О странной горечи в груди, когда смотришь на пылающие и гаснущие угли… Такие разговоры они вели и прекрасно понимали друг друга; все эти ощущения, чувства, переживания у них были общие, понятные, одинаковые, и говорили они взахлеб о жизни души под храп и завывания спящего грубого человека, стараясь тихо шептать — чтобы не нарушить его сон. Но он все равно проснулся, перевернулся, что-то злобно бормоча в адрес жены. Молодому офицеру надо было выходить — вот уже его станция. И он вдруг понял, что никогда, никогда он не встретит более близкой и родственной души, с которой так счастливо можно жить, просто — быть вместе… И они вместе и вышли, даже не взяв багаж дамы — в полную неизвестность, но и в полную свободу. Они решились и смогли.
Рассказ написан за несколько лет до революции и кровавых событий — будем надеяться, что они успели пожить и порадоваться. Жизнь коротка. То революция, то война, то старость пришла… Но они решились. А многие — не решаются, когда им выпадает огромное счастье — встретить родственную душу. И остаются в вагоне, машут на прощанье и всю жизнь тоскуют и плачут об утраченной любви. Об утраченной возможности любви. Страшно рисковать, страшно оставлять чемоданы с нажитым барахлом, страшно менять жизнь, — это так понятно. Но родственную душу человек встречает всего раз в жизни — если встречает. Не всем это дано. И полное понимание, духовная близость — это и есть истинная любовь. И, наверное, мешкать не надо — поезд едет дальше. Время не ждет. И души не хотят расставаться… И это просто напоминание о любви и быстротечности жизни — иногда об этом надо напомнить тем, кто никак не может решиться.






© Анна Кирьянова

Мне стало нравиться молчать,
Беречь свой мир, не распыляться
Хлам лишний в душу не вносить,
На добрых мыслях замыкаться.

Вокруг так много суеты
И оградить хочу я душу
От многого, что предлагает мир
И выбирать, кого мне слушать.

Мне стало нравиться молчать
И этому учиться надо –
Подумать, прежде чем сказать
И иногда ответить взглядом.





(с) Наталия Студенецкая

Октябрь пишет с ним нашу сказку. Так дерзко – кружится голова. Я лишь хотела немного ласки, а нужно было делить на два. А, может, три, а потом – четыре, а может быть, умножать на ноль. Я мою пол у себя в квартире. А кто бы вымыл мою мне боль?

Октябрь шепчет своё «спасибо». А руки мерзнут, да и черт с ним. Он ловко лечит души ушибы, и он становится мне родным. Он пишет сказку отборным матом, кривыми буквами на листах. Он говорит, что близка расплата, но я забыла, что значит страх. Не знаю страха, не знаю рамок – всё пережито уже давно. Он оставлял мне на сердце шрамы, но стало, знаете, все равно. Смотрю на старые наши фото – ничто не ёкнет, совсем, никак. Когда бы был до конца измотан, то равнодушие – тоже кайф.

А сердце бьется до боли ровно. Спасибо этому октябрю. Нарисовать бы плакат огромный: «Прости, но я тебя не люблю». Кричать об этом во всех эфирах, писать на стенах, бесить других. Я мыла пол у себя в квартире. А нужно было промыть мозги. Октябрь…ты задержись подольше, чтоб я успела тебя обнять. А он, увы, не звонит мне больше – и я так рада, не передать.

Октябрь пишет с ним нашу сказку, ее закончив на этот раз. Сюжет немножко избит, затаскан, но идеален он на сейчас. Так обойдемся без философий. Октябрь закончил свою главу. А я встаю, наливаю кофе, и наконец-то опять живу.


© Чертовадюжина

Заходишь в бар, чтоб выпить что-нибудь, наполнить себя спиртом и тоскою. Кричишь тебе «Забудь меня, забудь. Я не могу в кино, в котором двое." Я не могу. А ты меня зовёшь: «Приди ко мне черничными ночами». И ты во мне никак не заживешь, и раны покрываются рубцами.

Что рассказать тебе на этот раз? Я снова пью и к чёрту шлю проблемы. Прости меня, что я «не в бровь, а в глаз», прости меня за буквы и фонемы. Прости за эти бешеные дни и ночи, проведённые с другими. Прости меня и заново начни с какими-нибудь чистыми, святыми.

Ноябрь выдыхает серый дым. Люблю ноябрь, а тебя - не очень. Уйди, прошу, к каким-нибудь иным. Спокойно, незаметно, между прочим. Я не могла быть той, что ты хотел. Такой вот нежной, правильной и милой. Уйди, пока совсем ты не сгорел. Уйди, ведь я сведу тебя в могилу. Ты отвоюй себя у пустоты, и у меня, безумной, одержимой. В моих мирах не ждут таких, как ты. Прости меня, прости меня, любимый.


© Чертовадюжина

Мне - читать его, будто сказку, перечитывать по слогам.
Это слишком больная встряска - просто верить его словам.
Мне - дарить ему жизни годы, но мечтая побыть одной.
Он разрушит мою свободу, что так долго была бронёй.

Он приходит ко мне с рассветом, напевая печали в такт.
Я прошу: «Замолчи об этом». В его сказке сейчас антракт.
В его сказке темно и пусто, мне кого-то в ней даже жаль.
Я молю: «Не хочу о грустном», но он снова несёт печаль.

Я читаю его, мне больно. Эти строчки - мои ножи,
Я устала кричать «довольно», жить в какой-то нелепой лжи.
Я умело сгущаю краски, режу память его звонком.
Мне - читать его, будто сказку. Правда, сказку с плохим концом.


© Чертовадюжина

Накроет осень нас тёплым пледом. Давай ещё полежим вот так. Когда ты вдруг навсегда уедешь, ты будешь помнить меня, дурак? Давай еще погрустим о чём-то. Я утыкаюсь в твоё плечо. Потом готовлю тебе экспромтом салат невкусный и суп харчо. Навек остаться бы здесь и вместе. Мы оба знаем, что не судьба. Ты ведь уедешь к своей невесте, а мне останется погибать. Грызть локти или кусать запястья, и пить крепчайшее ничего. Пока же ты у меня во власти. Тебя целую, как своего.

Запомним этот кусочек века. И дай мне просто тебя обнять. Когда случайных два человека судьбу решили не изменять. Плед твоей нежности греет руки, немного кружится голова. Мы оба знаем – близка разлука. Так вот, давай говорить слова. О чём-то важном, о чём-то близком (и тут нам в стену стучит сосед). А ты мне будешь писать записки? Да я же знаю сама, что нет. Пообещай мне, что будешь счастлив. Благословляю, пусть не со мной. Ты разбиваешь меня на части, ведь я то знаю – ты, чёрт, не мой.

Осталась куча пустых бутылок. Скажи мне пару прощальных фраз. А я целую тебя в затылок и обнимаю в последний раз.


© Чертовадюжина

Мне нравится смеяться и шутить.
И нравится, когда другие шутят.
Мне нравится самой собою быть,
Не думая о том, что скажут люди.

Мне нравится, когда не прячут слёз,
Когда обид и боли не скрывают.
И если плачется, то уж всерьёз,
Отравленные слёзы не глотая.

Мне нравятся хорошие стихи,
И люди, что не льстят и не лукавят.
Мне нравится любовь свою дарить
Тем, кто её так мало получает.

Мне нравится, и я хочу так жить.
Я буду верить в чудеса и сказки.
Не надо меня мудрости учить.
Я лучше чувствую себя без маски.


© Оксана Аксютик

Есть такие длинные письма, которые состоят :
из одной мысли ...
одной строки ...
одного слова ...
и они, самые искренние...

На плите закипает чайник. К чаю тортик, мечты и грусть.
Он заходит с дождем, случайно. Я совсем его не боюсь.
Кипятком наполняю чашки и смотрю на него в упор.
И на пальце верчу кудряшки. Он мне шепчет какой-то вздор.

Что устал от безумных гонок, смены сцен или городов.
От нелепых своих девчонок с облаками вместо мозгов,
Безуспешных побегов с ада, перепроданных чьих-то душ.
Сахар в чай ему, нет, не надо. Только можно, он сходит в душ?

Он снимает с себя все маски. Маски ада и маски лжи.
Он уставший и ждет подсказки. Мнет мне пальцы. «Давай сбежим».
Смотрит, будто совсем не дьявол. А всего лишь бездомный пес.
«Ты поделишься одеялом? Я ужасно, прости, замерз.»

Все как в сказке, но чай остывший. Да и принц мой – увы, дракон.
Меркнут тени ушедших бывших. Он устал, но не побежден.
«Одеяла не будет мало? Дорогая, я так промок».
Я киваю, смеюсь устало. И ложусь у него у ног.


© Чертовадюжина

У подъезда старенькой многоэтажки остановился белый автомобиль с яркой наклейкой популярного в городе таксопарка. Из салона суетливо вышла молодая женщина в короткой объемной куртке по последней моде, и поправила на голове сбившийся за время поездки широкий тонкий акриловый шарф в крупную клетку, надетый наподобие платка. Чуть пошатываясь на нетвёрдых ногах от выпитого натощак шампанского, она подошла к багажнику автомобиля, где её ждал водитель, вынимая из него несколько букетов цветов, которые она сегодня получила на работе от поклонников в честь дня Святого Валентина.
Перевесив на другое плечо сумку, она приняла букеты, обхватив их обеими руками.
- Хорошего вечера, - пожелал ей мужчина.
- И вам, - пробурчала она, прекрасно зная, как "хорошо" пройдёт её вечер.
Такси тронулось с места, а она, пьяненько покачиваясь из стороны в сторону, направилась к подъезду. Синие сумерки подсвеченные серебристым сиянием снега преобразили привычную глазу обстановку. Будь она лет на десять моложе, то без сомнения посчитала бы, что это какой-то знак свыше, что счастье рядом, стоит лишь протянуть руку. Но ей было давно не двадцать, а потому на романтическую фигню, она давно не велась.
У подъезда женщина немного замялась, поскольку ключ от домофона был в кармане куртки. Пока букеты переложила в одну руку, пока чуть прижала их к двери, чтобы они веером не рассыпались у её ног. пока достала электронный ключ, даже вспотела.
Замок радостно пиликнул, щёлкнув. Кое-как открыв тяжёлую дверь, женщина вошла в подъезд, вновь обхватив букеты обеими руками. Нажав локтем на кнопку вызова лифта, прислонилась спиной к стене.
В голове сами собой всплыли обрывки спонтанного корпоратива, посвящённого Дню Любви: шампанское, шоколад, танцы в конференц-зале..., горький сигаретный дым и море жаркой страсти без обязательств смелых парочек, в кабинках туалетов, кабинетах и тёмных углах лестничных площадок.
Это был пятнадцатый День Святого Валентина, как она получила свою первую Валентинку, седьмой, как она устроилась на работу, и пятый, как удостоилась чести стать частью корпоратива посвящённого любви... И если прошлые четыре года громкие признания и страсть без обязательств вызывали у неё бурю эмоций сладкой эйфории, то в этом году, выпив всего несколько фужеров игристого, она испытала прилив омерзения к скалящимся рожам своих коллег по работе, предвкушающим времяпрепровождение не обременённое стыдом.
Она не была ханжой, последние восемь лет принимая мужчин лишь как лекарство, дозированно, после двух неудачных попыток свить семейное гнёздышко.
Что ей осталось в награду за наивность?
Неуверенность в себе, мокрые подушки от слёз и разочарование в глазах её родителей, поскольку она даже детьми не обзавелась, одержимо строя карьеру и мечтая о богатом светлом будущем вначале с одним мужчиной, а затем с другим.
Тухлый запах в лифте перебил аромат её духов и тонкий сладковато-терпкий запах цветов.
"Всё как в жизни, - усмехнулась она про себя, - в которой мерзости всегда больше, чем чего бы то ни было..."
Выйдя на своём этаже, ей снова пришлось перекладывать цветы на одну руку, прижимая их к стене рядом с входной дверью в свою квартиру, чтобы достать из внешнего кармана сумки ключи.
Наконец она оказалась в квартире, которую снимала третий год. Проживая на чужой территории женщина не могла себе даже рыбок завести, поскольку хозяйка была категорически против любой живности. Впрочем, против живых цветов она тоже высказывалась нелицеприятно.
Квартира была однокомнатной. Снимала её женщина без мебели. В единственной комнате находился угловой диван и прикроватная тумбочка. Была ещё открытая вешалка, вместо шкафа. На кухне всё было так же аскетично: холодильник, газовая плита, узкий шкаф-пенал, столик и два табурета.
Женщина вошла в квартиру, с трудом закрыла входную дверь. Прошла на кухню и бросила букеты на столик.
- Уф, - выдохнула.
"В этом году цветов меньше, чем в прошлом, - отметила про себя. - Старею. Скоро совсем выйду в тираж".
Она вернулась к входной двери и разулась. Сняла куртку. Неторопливо прошла в ванную комнату, шаркая розовыми пушистыми тапочками. Смыла с лица макияж. Провела подушечками пальцев по чёрным полумесяцам под глазами, по морщинкам в уголках глаз. Невесело улыбнулась своему отражению, перед тем, как покинуть ванную комнату.
В цветах, как и ожидалось были карточки. Она открыла первую и поморщилась:
"Мечтаю снять с тебя нижнее бельё. Твой К."
"Не могу забыть наши выходные. М.", - гласило второе.
- И я не могу, - вздохнула она, вспомнив выходные с мужчиной из отдела кадров, который оказался женатым. И то, как ей потом названивала обманутая жена и сыпала оскорблениями, она тоже не забыла.
"Самой сексуальной кошечке", - третья карточка была без подписи, но в её окружении был только один человек, который так называл её. Женщину перекосило от омерзения к себе. Ведь никто не заставлял её лезть под стол к этому извращенцу, ради повышения и прибавки к зарплате.
"Купил наручники. Когда обновим?" - от руки было написано на четвёртой карточке.
В пятой карточке были лишь три "снежинки". Но и это послание было ей понятно и не менее противно, чем предыдущие.
Она порвала все карточки, выбросила то, что от них осталось в мусорное ведро и поставила цветы в пластиковое ведро, которое несколько лет назад специально купила для подобных подношений. Цветы - это просто цветы. Они ни к чему не обязывают и ничего не значат...
Приняв душ, торопливо смыв с себя чужое бесстыдное желание, она достала из дивана подушку, одеяло и простынку. Надела пижаму из сатина, которая состояла из коротких шортиков и маечки и легла в постель, любуясь цветами, оставив включенным режим ночника в люстре. В тусклом голубоватом свете красные розы казались чёрными, а белые лилии будто светились лунным потусторонним светом.
Контрастно. Завораживающее. Волшебно.
А в памяти почему-то всплыла первая Валентина, которую она получила пятнадцать лет назад. Это было кривоватое сердце, вырезанное из листа в клеточку, с одной стороны закрашенное красным карандашом, а с другой с текстом: "Нина, ты мне нравишься. Давай, дружить. Вова", - которое она обнаружила дома в учебнике по математике.
Её сердце болезненно ёкнуло, стоило вспомнить, как она на следующий день смеялась над юношей, красуясь перед подружками.
С тех пор прошло много времени..., но такого чистого, наивного и искреннего признания она больше не услышала. А ведь искала любовь. Настоящую. Ждала. Именно такого... всепоглощающего чувства. Простого, пробирающего до мурашек, заставляющего сильнее стучать сердце и трепетать душу.
"Завтра будет новый день, - зевнула молодая женщина, закрывая глаза, - самый обычный, а не День Любви. День Любви... - мысленно скривилась. - А есть ли она, любовь эта? Я её так и не нашла..." - уплывая в царство Морфея, пообещала себе уволиться с работы, кишащей бывшими любовниками и новыми кандидатами залезть ей под юбку, и никогда больше не праздновать День Святого Валентина, ведь если тебя любят, то одним днём не ограничиваются, а если любят один день в году, то любовью это чувство назвать нельзя".





© Дёмина Наталья

И гдe-тo тaм в нeмыcлимoй глyши,
Гдe вcё yжe иcпoлнилocь кaк-бyдтo,
Ты вoлocы мнe гpeбнeм pacчeши
И paccкaжи, чтo зaвтpa бyдeт yтpo.

Heчaяннoю шyткoй paccмeши,
Hapви poмaшeк c пoлeвoй тpaвoю,
Cтpeкoзaми тaнцyют двe дyши
Haд нeжнocти пpoзpaчнoю вoлнoю.

Bбиpaя лeтo кoнчикaми нoг.
Здecь кaждoмy cпoлнa, нe пo зacлyгaм.
Из дикиx тpaв тeбe cплeтy вeнoк,
Пycть гoлoвa идёт oт cчacтья кpyгoм.

Ecть нeжнocти нeпиcaнный зaкoн.
Пeчaли c пeплoм пpoшлoгo paзвeю.
A в oзepe и в нeбe выcoкo
Moя дyшa цeлyeтcя c твoeю.







© Eлeнa Бyдкoвa

Я когда-то была уверена в том, что нить, протянутая между нами, никогда не оборвется. Такая она была крепкая, что даже в самой далекой разлуке мы продолжали чувствовать близость и любовь - мысли друг друга читали, фразы договаривали, сны одинаковые видели. Я не сразу заметила, как она сначала истончилась, а потом оборвалась, ведь и боли никакой не испытала. Мы просто разошлись в разные стороны, молча - без упрёков, без сожаления. Словно наша любовь износилась, как старая куртка, в которой нет больше никакого проку. Будто ее и вовсе не было…

«Вечные странники Любви»


© Алина Ермолаева

Город скован январским льдом,
Снегом вымощен вдоль и вширь.
Возвращаюсь в полночный дом,
Ставлю чайник, залью имбирь..

Настоится, остынет чуть,
Я добавлю лимон и мед.
Без тебя одиноко – жуть,
Но, по логике, все пройдет.

Много шума из ничего,
Столько дыма, да без огня.
Очень странно терять того,
Кто и не был моим ни дня.

Жаль, что горечи – через край,
Жаль, что выводы так просты:
Даже этот имбирный чай
На порядок теплей, чем ты.


© Любовь Козырь

Не страшно мерзнуть в холода,
Заснуть одной в огромном доме.
Страшней всего - это когда
Ребёнок третий месяц в коме...

Не страшно, если дежавю,
И каждый день, как предыдущий.
Страшнее - это на краю
От мысли скверной: папа пьющий!

Не страшно - душат платежи,
Друзей, по сути, так немного.
Страшнее - это хочешь жить
И каждый вечер молишь Бога.

Не страшно - с кем-то рвется нить,
Нет денег, счастья, власти, чина.
Страшней всего - это любить
Давно женатого мужчину.

Не страшно - всю неделю дождь,
Сидишь, замотанная в пледе...
Страшней всего, когда ты ждешь
Того, кто так и не приедет.


© Ангелина Болотская

Знаешь, девочка, иногда нужно слать
К черту все обязанности и долги!
Ничего не выдумывать, не гадать,
Собой «не лечить» других!

Знаешь, девочка, иногда нужно жить
Тихо, счастливо.. не спеша..
Чай с баранками вечером пить..
Так.. чтоб оживала душа..

Знаешь, девочка, иногда нужно всласть
Танцевать, петь и пить вино..
Время сединой серебрит нас..
Веселись.. пока есть оно..

Знаешь, девочка, иногда нужно бить
Не челом, кулаком под дых за «своих и своё»..
Только с ровной спиной ходить..
Принимая, что суждено..

Знаешь, девочка, ночами.. надо бы спать!
А не «учить плохому судьбу»,
Что не радует посылать..
В тридевятую сторону...

Знаешь, девочка, по утру
Когда солнце опять взойдёт...
Истину помни одну:
Бог знает, куда ведёт..

И тебя.. и всех остальных..
И зачем и все почему...
Оставляет нужных, отводит чужих..

Там виднее на небе ему...
Знаешь, девочка, иногда нужна тишина..
Не тональная.. а та, что внутри..
Помни: ты у себя одна..
И.. себя.. береги.....





(с) Оксана Зет

И будет день, и будет свет,
И совпадут удачно числа,
Окрасятся в лазурный цвет
Уставшие от грусти мысли.
Ты что – то важное поймёшь,
Что ускользало бесконечно,
В промозглость дня, в осенний дождь,
Шагнёшь с улыбкою беспечной.
И нежностью согретых рук,
Сводя в одну две параллели,
Сложив осколки в ровный круг,
Судьбу закрутишь каруселью.
А он, смеясь, взмахнет крылом –
Мираж ли, Ангел? Я не знаю…
Вдохнёт тепло в холодный дом
И отведёт тебя от края.
Потом, накинув капюшон,
Уйдёт, не закрывая двери,
Шепнув: « Всё будет хорошо!»
И так и будет! Если веришь…


© Светлана Пугач

Я тебя бы на руки взял,
Я тебя бы взял и унес,
Тихо смеясь на твои «нельзя».
Вдыхая запах твоих волос.

И, не насытившись трепетом тел,
Стуком в груди нарушая тишь,
Все просыпался бы и глядел,
Плача от радости, как ты спишь.

Я бы к тебе как к ручью приник,
Как в реку, в тебя бы гляделся я.
Я бы за двести лет не привык
К бездонной мысли, что ты моя.

© Герман Плисецкий

Так бывает. В семье капризы,
Делят двушку с котом в придачу.
А соседка, бабуля снизу,
Покупает бинты на сдачу.

Так бывает. На платье дырка,
Нет ребёнка, почти лет восемь.
А какая-то дура - Ирка,
Улыбается, дочку бросив.

Так бывает. На сердце шрамы,
Веришь только нелепым слухам.
А у Светки, давно нет мамы,
Но она не упала духом.

Так бывает. Живёшь на свете,
Лечишь чаем свою простуду.
А из детского дома - дети,
Ждут от жизни любви и чуда.

И опять в этом мире странном,
Ищем вечно изъяны в звездах.
Мы не ценим мгновенья. Рано.
Но когда-нибудь станет поздно.


© Ангелина Болотская

Не тратьте жизнь на тех, кто вас не ценит,
На тех, кто вас не любит и не ждёт,
На тех, кто без сомнений вам изменит,
Кто вдруг пойдёт на "новый поворот".

Не тратьте слёз на тех, кто их не видит,
На тех, кому вы просто не нужны,
На тех, кто, извинившись, вновь обидит,
Кто видит жизнь с обратной стороны.

Не тратьте сил на тех, кто вам не нужен,
На пыль в глаза и благородный понт,
На тех, кто дикой ревностью простужен,
На тех, кто без ума в себя влюблён.

Не тратьте слов на тех, кто их не слышит,
На мелочь, не достойную обид,
На тех, кто рядом с вами ровно дышит,
Чьё сердце вашей болью не болит.

Не тратьте жизнь, она не бесконечна,
Цените каждый вдох, момент и час,
Ведь в этом мире, пусть не безупречном,
Есть тот, кто молит небо лишь о вас!




© Любовь Козырь

Когда ты встречаешь ангела, не важно, в метро ли, в булочной,
созвездия вниз не падают, небес не трещит эмаль.
Не ёкнет в груди волнение, и ветер, беспечно уличный,
не будет дрожать под крыльями, звеня, как резной хрусталь.

Часы не замрут испуганно, споткнувшись о грань деления,
не станет бледнеть, как при смерти, горбатый старик-фонарь,
и в парке, осенне-пламенном, не будут цвести растения,
а в лужах, от ряби сморщенных, никто не найдет янтарь.

Когда ты встречаешь ангела, то вряд ли заметна разница -
прохожий с зонтом и сумками, такой же, как все вокруг,
ему не поют священники, и грешник ему не кается,
и в ноги ему не падают, никто не целует рук.

И чудо в страницах Библии не хлынет рекой по городу -
слепой не увидит улицы, и хлебом не станет пыль.
Но вдруг понимаешь, как это, творить чудеса без золота,
без крыльев из белой платины, меча и волшебных сил.

Словами, не только действием, лечить удается раненых,
места уступая в транспорте, никто не лишился ног.
Улыбка промозглой осенью бывает теплее пламени,
и нищим никто не сделался, услышав «Подай, сынок!»

Не мир вычищай от темного, а сам обращайся к чистому,
не город спасай от голода, а кошку и трёх котят.
И ангел, что брёл по улице, внезапно узнает близкого,
в каком-нибудь отражении случайно поймав твой взгляд






(с) Deacon

В конце ноября женщины делают ошибки.
В мае женщины тоже делают ошибки, но не страшные, а прекрасные и естественные.
В мае они влюбляются, съезжаются, убегают из дома, покупают дачи и горящие путевки в Кемер.
Самые прекрасные из майских ошибок проявляются к февралю путем родоразрешения.
Не таковы ноябрьские ошибки. Они дорого стоят, но не приносят никакой радости. И от них я хочу вас предостеречь.
Во-первых, не покупайте пуховик цвета электрик или фуксиевую шубу в снежной королеве.
Вам кажется, что так вы расцветите буднюю серость, и вообще вы этого достойны. Фигня.
Вы возненавидите эту дрянь почти сразу, а вам в ней ходить до весны.
Постарайтесь ограничиться шапочкой или сумкой самого бесячего цвета — по крайней мере, их не жалко будет подарить городской дурочке.

Во-вторых, не заводите отношений.
Разницу между влюбленностью и отношениями знают все.
Любовь прекрасна, а отношения — скучны и муторны.
Их нужно все время выяснять, иначе чем же еще заниматься с этим типом? Не сексом же? на нем ведь кепка и куртка, фланелевая рубашка, а ниже, может, даже и подштанники.
В период пандемии отношения усложняются тем, что некуда ходить. В театре или кино отношенец еще мог быть терпим, а тут изволь ходить с ним по улицам, мочить ноги. Едва у вас начнется насморк, отношенец бросит вас до первого чиха, а лекарства нынче в дефиците.

И наконец, пушистики, не сидите на диетах, заклинаю вас.
Многие тетки думают, что похудеть к новому году — прекрасная идея.
Напузыриваются кефира и сидят, икая и дрожа, перед телевизором, откуда несет, как из уличного деревенского сортира, дерьмом и холодом.
Ну, яблочка когда погрызут. Не делайте так!

Рецепт счастья так прост, что о нем глупо говорить, он есть в любом кулинарном блоге.
Надо пить какао с зефирками и чай с козинаками. Яблоки надо запекать с корицей и медом.
Надо покупать крохотные эклерчики, набитые шоколадным кремом и огромные золотые апельсины. Надо варить кастрюли огненной солянки,
тушить баранину в тыкве, в табуле класть чеснок,
а в творог — абрикосовое варенье — вот я сварила варенье, а вы?
А худеть мы будем потом, в мае.
Когда влюбимся в какого-нибудь прекрасного проходимца.






© Наталия Кочелаева

"Человеческая психика не нуждается в том, чтобы мы были постоянно счастливы. Она нуждается в том, чтобы мы не теряли живого интереса к жизни.

Именно он оставляет нас на плаву даже в самые горькие полосы судьбы.
И ещё благодарность...
Даже за утро, которое торопит нас в шумный и суетный новый день... "

© Лиля Град

Снег выпал неожиданный, одежда вся запрятана, выскочила в чем есть. Повязала на голову платочек в бубочку, на носу очки, сверху пальто, а из-под пальто ноги в джинсах и кроссовках. Еще джинсы подвернула, чтобы каждому было ясно, при взгляде на мои голые щиколотки, что я молода и прекрасна, а платочек и очки это ирония. Авоську еще взяла хипстерскую, чтобы довершить образ. Пошла за едой. Молоко положила в авоську, яиц упаковку. Стою в очереди за круассанами и слышу вдруг, за моей спиной одна юная дева говорит другой:
— Гля, бабулёк какой крутой, как джинсы подвернула.
Все пропало, все.
И ирония моя, и авоська, и бубочки.
И даже круассанов уже не хочется.

© Наталия Кочелаева

Шампанское стали плохое делать.

Бывало, раньше выкушаешь бокальчик, так сразу разбойный посвист, колокольчик под дугой, тройка мчится к Яру, лейб-гусар под меховой полостью нежно пожимает руку. Пляшешь по-цыгански отчаянно в салоне парохода с усатым пароходовладельцем, сзади гребет бледный жених, шепчет: ужо тебе, вертихвостка. Или напротив того, на Ривьере танцуешь танго "Маленький цветок" с молодым миллионером, платье шемизье, шляпка-клош, жемчужная нить до колен. Просыпаешься на чьей-то вилле в Венеции, из одежды на тебе новая соболья шуба, мужская сорочка и чулки. Человек, шампанского! Клико! И пошло по новой.

А нынче выкушаешь — просыпаешься в своей постели, в своей ночной рубашке. Макияж на ночь смыла, лицо кремом намазала. Перед сном, видать, пыталась читать "Цветочки" Франциска Ассизского, да сморило.
Дрянь стало шампанское, я вам точно говорю.





(с) Наталия Кочелаева

Я видел множество людей: дождливых, призрачных, туманных,
носящих под плащом сквозняк, что воет в застаревших ранах,
с глазами, серыми как сталь, и опустевшими как припять,
чью боль годами можно пить, но никогда до дна не выпить.

я видел множество людей: янтарных, солнечных, искристых,
пропитанных морской волной, что украшает пеной пристань,
с душой, распахнутой для всех, как то окно, что жаждет утра,
что, как дитя, глядят на мир, но зрят по-стариковски мудро.

я видел множество людей: пронзительных, морозных, белых,
как будто сам старик-февраль пришел в ночи к их колыбели,
забрал горячие сердца и влил бесчувственность в их вены,
чтоб получились как стекло – прозрачны, но не откровенны.

я видел множество людей, и в каждом билось время года.
в одной груди таился штиль, в другой - гневилась непогода.
мы все – немного зеркала, шкатулки для небесной пыли.
осталось только разобрать, какой же цвет у наших крыльев.






(с) Deacon

Есть близкие. Есть чужие. Есть те, кто косвенно идет с тобой по жизни, не особо влияя на нее, но присутствуя по неким причинам. Есть те, кто вплотную приближаются к тебе и изменяют ход событий в твоей истории…

Есть приходящие и уходящие. Одни за мгновение оставят след в дневнике твоей души, другие, присутствуя годами рядом, не затронут струны твоего сердца.

Невозможно предугадать, кто останется с тобой.
Иногда близкие отпускают твою руку на краю бездны, а совсем чужие, внезапно ее подают,
чтобы спасти тебя.

Можно идти по одной дороге, но смотреть в разные стороны.

Можно идти по разным дорогам, но, внезапно сойтись на перекрестке судеб.

И никому не ведомо знать, что произойдет через минуту, месяц, год.

Но, врываясь в чужую жизнь или даже едва коснувшись ее, оставьте в ней то, что станет другому маяком в самую темную для него ночь.

Оставаясь в душе, этот едва ощутимый свет, может разжечь огонь спустя время, в самый нужный для этого момент, когда, казалось бы, спасения уже нет.

Будьте добрее, милосерднее, искреннее. Это не слабость и не порок.

Это — сила, которой нет цены.

Говорите важные слова дорогим вам людям вовремя, ведь они имеют наибольшую ценность именно тогда, когда их ждут.

Все, что так важно сердцу, имеет свой срок годности.

Всему свое время: слову — свое, поступку — свое.

Говорите важные слова также и чужим для вас людям, возможно через вас к ним обращается их ангел-хранитель.

Все мы странники в этой жизни, частично или тесно переплетающиеся друг с другом, и, вопреки мнению о том, что человек всегда был, есть и остается один, я скажу:

Вы никогда не были одни, даже если так уверены в этом.

Каждое касание к вашей душе, как и ваше к чужой, оставляет след в книге судеб и меняет ход событий.

Будьте внимательны, прикасайтесь бережно…






(с) Анжелика Хоффманн

Смотри, как перевозят снег
В небесной лодке.
Какой короткий выпал век,
Какой короткий.
Чего искала, кем была,
О чём мечтала?..
А снег осыплется с весла —
И нас не стало.

Не стало неба и земли,
Ни крыш, ни улиц,
Как будто взрослые ушли
И не вернулись,
Как будто смотришь из окна
И ждёшь ответа...
Лишь лодка белая видна
Над белым светом.

Очнёшься в городе пустом —
Туман и слякоть.
Уже не вспомнить ни о ком
И не заплакать.
Как скоротечен человек —
И сам не знает.
Качнётся лодка, ляжет снег,
И полегчает..


(с) Елена Касьян

Годы учат кричать в подушку, больше врать и смеяться тише. То, что было когда-то нужным, с ходом времени стало лишним. С ходом времени, пересохло, отболело, сгорело в пепел, но ещё не совсем издохло то, что раненным воет вепрем. И подушка тот крик не скроет, лишь немного его приглушит. Фильтр лет совладает с воем, он его, наконец, задушит. И смеяться негромко - можно. И подушка - всего лишь перья. Только всё ведь неправда. Ложно.
Время учит себе не верить.


© Мальвина Матрасова

Есть в мире усталая женщина.
Обычная, сколько таких:
Трудящихся молча до вечера
В забытых краях областных,
Хранящих свое жизнелюбие
И веру в хороших людей
Сквозь дни, до нелепости грубые,
Сквозь гибельность всех этих дней.
На шее, почти что по-творчески,
Не крестик и не жемчуга —
Очки на затертой веревочке,
Два круглых окошка в века.
Она все о чем-то заботится
И как-то житейски проста:
Боится смертей, безработицы,
И любит лохматых собак.
Болезнями рвано искусана,
Да только об этом молчит,
Несет пять пакетов на мусорку
И силы находит — любить.
А руки — узлами и крючьями,
Но только вот в этих руках
Я спал. И они были лучшими,
И пахли, как пахнет душа.
Есть в мире уставшая женщина,
Обычная, сколько таких:
Земных, бытовых, переменчивых,
Стареющих, славных, живых,
Живущих вдали, за дубравами.
Их много. И все — стороной.
Но вот для меня она главная.
Ведь мамы не будет другой.






© Аль Квотион

Я люблю крепкий чай за прозрачную горечь
Я люблю крепкий чай за прозрачную горечь
Поцелуя с любимым у края дождя.
Если кончится чай, я поеду на море
И вдохну там соленый оттенок тебя.
Я ищу тебя всюду, везде узнавая
В крике птиц над рекой, красоте облаков.
Даже в мягком теченьи прошедшего мая
Узнаю тихий шелест знакомых шагов.
Я люблю тебя в мире. Люблю тебя в ссоре.
И в палящем огне моего бытия
Я люблю поцелуи за терпкую горечь
С легким привкусом чая, стихов и дождя.

© Аль Квотион