Утихает шум дня, и солнце на западе краснеет, стыдясь утренней своей страсти и разбитых надежд. А Черный Ворон воткнул посох на поросшей соснами горе и отправился вслед за заходящим солнцем, вокруг земли, не давая солнцу ни зайти, ни взойти, ибо хотелось ему увидеть всю планету под одним углом солнечного освещения. Когда же, пройдя путь по кругу, вернулся он вновь на гору, стали спрашивать зеленые сосны и рыжие лисицы под соснами, и пестрые птицы на ветвях, и глазастые рыбы из серебряного озера - его старые знакомые - все стали расспрашивать:
- Расскажи, Ворон, что видел ты, пройдя за солнцем вокруг земли?
Посмотрел Ворон всемилостивым взглядом на зеленые сосны, на рыжих лисиц, на пестрых птиц, на глазастых рыб в серебряном озере и промолвил:
- Видел я самого себя, раздробленного, замаскированного, отчужденного, самозабытого, скованного - самого себя.
Видел без числа глупцов со скипетрами мудрости, и Бога, распятого в них.
Видел много жестоких властителей с признаками Божией милости, и Бога, распятого в них.
И множество святых, облаченных в смирительную рубашку стыда, и Бога, распятого в них.
И множество злоумышленников во главе стола, и Бога, распятого в них.
И множество злоречивцев с руководством в руках, и Бога, распятого в них.
И множество злодеев в пурпурных тогах славы, и Бога, распятого в них.
Видел сыновей, взбунтовавшихся против Отца, и Отца, угодливо служившего сыновьям. Но наибольшее из того, что я видел, - не человек без греха, а человек, сознательно и добровольно искупающий свой грех.
Возвышение униженного Бога - единственное, что мне представлялось большим даже самого Бога, и несравненно большим земли.
И видел я, близнецы мои, всюду видел когти Люцифера, хотя они редко не спрятаны в перчатках; и рога его, хотя они редко не спрятаны под колпаком; и бесцветные глаза его, хотя они редко не спрятаны за цветными очками; и ледяное лицо его, хотя оно редко показывается без доброй маски; и меч в руке его, хотя он редко появляется без креста; и маслиновую ветвь мира на груди его, хотя она редко носится без отравленной стрелы; и нарцисс любви в волосах его, хотя он редко не оплетен змеями.
