Вспомните с чего начинается реформация в Католической церкви приведшая к тотальной христианской революции и расколу в Западном христианстве. Лютер увидел как на площади торговали спасением в виде индульгенций. Такого поругания жертвы христовой Лютер не смог терпеть и начал критиковать сначала устои, затем каноны на которые опирался устой Римской Церкви, а затем и учение в цнелом, точнее методологию католичества, их интерпретацию дала Христова, то есть конкретно взятую историчекую форму христианства. Нечто похожее происходит и в наши дни. Пример: Строительство нового кирпичного храма. Реклама: сделайте свой взнос, купите один кирпич на храм. На свечном ящике кирпич - 350 руб одно имя (как говориться кирпич в одни руки). Женщины у свечного ящика: я свооим уже всем по кирпичу купила. На исповеди: купите кирпичик для спасения. Это только один пример. В практике их больше, они многообразны, но метод один и тот же - механический - заплати и спасешься. К сожалению часто забывается, что Христос пришел и умер не для того, чтобы мы в его честь кумиры золотили. В контексте кирпичной торговли парадоксально звучат подлинные слова о спасении: "Сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом" (1Пет.2:5). "Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои" (1Кор.6:19)? Это не критика, а скорее камень в собственном огороде.

"Однажды жил Бу Лян И, который обладал талантом мудреца, но не имел Дао. Я же имею Дао, но не обладаю никакими талантами. [Так может выразиться только женщина!] У меня возникло желание наставить его, чтобы он стал мудрецом подлинным. Преподать Дао мудрости тому, у кого есть талант, казалось бы, дело совсем не сложное. Но не тут-то было. Мне пришлось неоднократно повторять свои слова, и только на третий день он смог презреть мирские вещи [то есть, беспокойство по поводу своего положения в мире, а также приобретения и потери]. После того, как он презрел мирские вещи, я продолжала наставлять его, и на седьмой день он смог отвергнуть внешние объекты [как независимые сущности]. После того, как он отверг все внешние объекты, я продолжала поучать его, и вот на девятый день он преуспел, отринув собственное существование [в качестве отдельного эго]. Когда он отринул собственное существование, он достиг просветления. Когда он достиг просветления, он смог пережить видение Единства. Когда он пережил видение Единства, он оказался в состоянии преодолеть разграничение между прошлым и настоящим. Когда он преодолел разграничение между прошлым и настоящим, он вошел в сферу, где не было ни жизни, ни смерти. Тогда для него прекращение жизни больше не означало смерти, а продолжение жизни ничего не прибавляло к его существованию. Он мог следовать чему угодно, он мог получать что угодно. Для него все пребывало в состоянии распада, все пребывало в состоянии становления. Эту стадию называют безмятежность среди беспокойства. Безмятежность среди беспокойства означает совершенство". (Чжуан-тзы)

О том же, только емко:Не ищите, что вам есть, или что пить, и не беспокойтесь, потому что всего этого ищут люди мира сего; ваш же Отец знает, что вы имеете нужду в том; наипаче ищите Царствия Божия, и это всё приложится вам.
Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство (Лк.12:29).

Отличие только в том, что Даосский текс говорит о чем не надо беспокоиться, но не говорит для чего же дано беспокойство как таковое, для чего нам это качество дано в природе, на кокой предмет достойный нашего беспокойства он может быть направлен. Не говрит о царстве небесном. "Подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин,
который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал всё, что имел, и купил ее"(Мф.13:45).

Сегодня у меня попросили благословение на паломническую поездку в Воронеж на следующие выходные. Я сразу не стал давать ответ хотя и сказал, что целесообразнее такую поездку организовать летом и в компании с кем-то из присных, кому это послужит на пользу. Так же с Инга_С зашел разговор о паломничестве. Сам я не очень понимаю этот вид добродетели. Как он непосредственно связан с заповедью о любви к Богу? Тем более не понимаю почему нужно именно натрудить ноги. Можно ведь и на тренажеры тогда сходить ради Бога, и это принесет стяжание Духа Святого (как и всякое дело делаемое Христа ради, по Серафиму Саровскому). Чем принципиально те физические упражнения отличаются от этих, если делаются Христа ради и те и эти? Конечно посещение культурных и духовных центров я нахожу полезным, но только ради общения, молитвенного, евхаристического, духовно-нраственного, с опытными наставниками побеседовать всегда пойдет на пользу. Куда более оправданным мне видится социальное служение как проявление любви к Богу и ближнему. И совсем не обязательно это будет в каком то церковном обществе или при храме. Прсто в быту служить тем кто рядом, не ожидая вознаграждения. Служение Богу тогда проявится как потребность и осуществление призвания. Оно же послужит основанием для христианского свидетельства в среде людей не знающих сладость веры и общения с Богом.
Ваше мнение, друзья.

Этот вопрос я встретил у Хеля. Я не сторонник крещения в младенчестве поскольку сам крестился в зрелом возрасте и понимаю все плюсы этого положения. Поэтому попробую озвучить ту позицию, которая противоположна моей. То есть, почему желательно крестить младенца или человека как можно раньше. 1) Традиция сложившаяся к настоящему моменту это одно из оправданий практики, но на чем она зиждется? 2) За крещенного можно подавать обедни, вся Церковь будет молиться, но будет ли эта молитва иметь реальные последствия для человека? 3) Смерть без крещения (не дай Бог, конечно) не закроет ли возможность лучшей участи или возможности отпевания? Думаю все эти аргументы работают в том случае если Крещение рассматривается как самостоятельное Таинство, а не Таинство Церкви, которой нет вне Евхаристии. Крещение есть вход в Церковь для участия в Евхаристии. Кстати, поминание за Обедней лишь следствие такого участия. Однако этот довод не противоречит тому, что в младенчестве крестить можно.
Ставлю этот вопрос на обсуждение кто как думает. Может поделитесь не только размышлениями, но и опытом. Тут нужно внести некоторое контекстное дополнение. В семье воцерковленной ребенка крестить разумно и вполне оправданно, а вот в семье которую трудно назвать воцерковленной вопрос преобретает особую остроту, особенно если в семье представители разных культурных традиций. Итак, ваше мнение...

Мне кажется, что православие самая веротерпимая ветвь христианства, несмотря на свою кажущуюся консервативность.В России к сектам относятся плохо только потому, что они себя скомпрометировали своей нетерпимостью. Самому приходилась слышать упреки в адрес традиционной для России религии гадости от кришнаитов и иных "нео" (как это не прискорбно даже христиан, конкретно из церкви Живое Слово), хотя сами они в бывшем православные, только не практиковавшие духовный путь, а теперь хают то чего не знают. Это обижает и православных и тех, особенно тех!!!, кто себя считает таковыми из за национальной принадлежности.

Когда-то люди из-за превосходства своей веры над верой других готовы были придушить оппонента, теперь же задыхаются от собственного безверия. Сколько страсти было в той вере и сколько апатии в нынешнем маловерии. Но что же лучше? Интересно, что в произведении Фёдора Достоевского именно эта болезнь обозначена строчкам из Апокалипсиса: «Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч» (Откр.3:15)! Думаю признаки конца здесь обозначены как нельзя лучше. Вспомним слова Христа: «Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле» (Лук.18:8)? Это слова звучат в контексте утешения учеников насчет предстоящих гонений, разожженных теми, кто возненавидит их за имя Иисуса. Однако увещания кончаются парадоксально. Дескать, все эти гонения и внешние притеснения ничто; бойтесь потерять веру, бегите безверия, опасайтесь равнодушия к делам духа. Уже в первые века апостол обращается к христианам со словами: «Духа не угашайте» (1Фесс.5:19). Следовательно, с тех времен зараза духовного охлаждения распространяется как эпидемия безверия. На какой же стадии этой патологии находится организм современного общества именуемого христианами? «Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих» (Откр.3:16).

Читаю «Основные элементы христианской жизни» Уитнеса Ли и Вочмана Ни. Первая глава, а это всего три страницы, посвящена доктринальным позициям. В ней говорится о грехопадении, пришествии Христа, спасении им всех и как это спасение усвоить. Обратите внимание: на все это три страницы. Зато вторая глава под названием «Уверенность в спасении, надежность и радость спасения» занимает десять страниц. В ней говорится: ты спасен потому, что так говрит Бог, так говорит Священное писание со вне и Дух Святой внутри тебя. Это подтверждает наша любовь к братьям. Ты надежно спасен, так что не потеряешь свое спасение, ибо спасение исходит от Бога. Любовь и благодать Бога являются вечными, а занчит ты спасен навечно. Бог праведен – наше основание спасения крепко, ибо он наказал за нас Христа и теперь не может нас наказать «долг был праведно выплачен». Мы дети Божьи – Бог не убьет свое дитя, мы спасены! Бог силен – у него хватит сил спасти нас, мы спасены! Спасение не зависит от нас, а от Бога, Который никогда не изменяется, мы неизменно спасены! Христос обещал – мы спасены! И всё в том же духе. Одним словом Бог спас нас без нас. Оба учителя Ли и Ни пытаются уверить нас в спасении. Иначе говорили святые отцы:

− Более чистый взгляд более и замечает, безупречная жизнь порождает большую скорбь самоукорения; исправление нравов и ревность к добродетелям умножает плачь и воздыхание. Ибо никото не может быть доволен той степенью совершенства, до какой преуспел. И чем чище духом, тем более видит себя нечистым, больше находит причины к смерению, чем к возношению; и чем скорее стремится к высоте, тем лучше видит, что ему ещё больше остается, куда стремиться.
(Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин).

− Нет смирения в том, что грешник считает себя грешником. Но в том, чтобы, сознавая в себе многое и великое, не воображать о себе ничего великого… Вот смиренномудрие – быть высоким по заслугам и унижать себя в уме.
(Преподобный Ефрем Сирин).

− Святых мы почитаем за то, что они, будучи выше всех, перед всеми смиряли себя; потому они и до сих пор остаются высоки, и величия их не истребила даже смерть… Когда кто-нибудь, имея право думать о себе высоко, думает смерено, он смиренномудр. Если же кто, не имея такого права, думает смиренно, тот ещё не миренномудр.
(Святитель Иоанн Златоуст).

Вопрос: Какой экуменизм у света с тьмою? :)

Дело в том, что Браун обвиняет Церковь в том, что она оболгала Магдалину сделав блудницей, тем самым пытаячсь опорочить ее и затушевать её роль в жизни первой христианской общины. Однако Мария Магдалина почитается Православной Церковью в чине равноапостольных святых, а так же среди святых жен мироносиц. Западные комментаторы Нового Завета, столпы католической Церкви, Блаженный Иероним и Блаженный Августин отождествляют Марию Магдалину, с Марией сестрой Лазаря и с блудницей, которая помазала ноги Иисуса драгоценным миром во время трапезы в доме фарисея Симона (Лк. 7: 36-38). Такое мнение восходит к талмудическому методу толкования Священного Писания, согласно которому одержимость бесами означала многочисленные нравственные пороки человека. Именно на этом основании в Западной церкви возникает предание о том, что Мария Магдалина до обращения своего к Христу была блудницей. Однако Предание Восточной Церкви, основываясь на мнении таких авторитетных отцов, как Иоанн Златоуст, Епифаний Кипрский, Блаженный Феодорит, отвергает это мнение.

Человек всегда искренне должен искать Бога, ни на миг не останавливаясь для передышки. Это и есть предназначение и подлинная жизнь человека. Поэтому я всегда отношусь с уважением к тем кто ищет и не останавливается на достигнутом. К тем, кто не доволен собой и теми взаимоотношениями которые у него сложились с Богом. Пусть даже человека постоянно мучают сомнения, это лучше чем самоуверенность человека который думает, что ему уже не нужно искать Бога, что Он у него в алтаре и ни куда оттуда не денется.

«Если хочешь вылечиться, обратись к одному врачу. Если хочешь получить совет, обратись к двум врачам. Если хочешь умереть, обратись к трем».
Думаю эта пословица приминима не только в быту, но и в жизни религиозной. Не стоит искать истины там, где её нет. Религиозный плюрализм - это духовное самоубийство. В нашем обществе из-за его неправильной установки о равнозначности всех учений так много "инвалидов духовного труда". А некоторых просто вывернуло наизнанку :(

У sv otec прочел о танцах проходивших под эгидой Синдесмоса, что меня наталкнуло на некоторые размышления. Всетаки и тело, а не только душа созданны для общения. У нас, на мой взгляд, довольно аскетично подошли к этому, ассоциировав тело с плотью. Поэтому дискотеки отданы на откуп диаволу. А как прекрасно бы было создать православные дискотеки под музыку народов мира. (На снимке вы видите танец православного епископа). ;)

Настроение сейчас - молитвенное

Уже начались дебаты по поводу фильма Мастер и Маргарита. Фильм не смотрел (хотя любая экранизация не сравнима с произведением, против самого фильма ничего против не имею). Чтобы понять произведение нужно помнить, что Булгаков сын профессора Духовной Академии. Он подражал Гоголю, считал себя его последователем. Только если у Гоголя слёзы сквозь смех, у Булгакова смех сквозь слёзы. Но тот и другой пишут произведения опираясь на православный менталитет своих читателей. Есть такое понимание текста, что читатель должен поставить себя на место Мастера пишущего произведение под диктовку Воланда, это его произведение, его Иешуа (Хороший чловек или Великий Учитель, но только не Бог). Произведение написано для тех, кто согласен принять Христа как формальную реальность исторического события (большинства традиционно православных подданных Российской империи, для номинальных христиан). Он доводит общее безразличие к личности Христа до трагического завершения. Цель произведения поставить человеком перед выбором принять такого Христа или бросить рукопись в печь, ещё в начале произведения. Вот и подумайте, что нужно сделать с этим фильмом в начале его показа (в рождественском посту). Может выключить? Это смогут сделать только те, кто уже самоопределился по отношению к Иешуа.

Настроение сейчас - рабочее

Во-первых, хотелось бы сказать о том, что такое религия. «Религия» - слово ла-тинское. Religio в дословном переводе значит «восстановление связи», обратная связь, восстановление некогда утерянной связи человека с Богом. Религиоведение опирающееся на феноменологический метод исследования считает религию одной из областей социальной деятельности человека, но это не совсем так, потому что религия - есть путь человеческой жизни; путь человека всегда идет к Богу, даже если человек думает, что он безрелигиозен. далее

На мой взгляд лучшее определение свободы дано в Священном Писании: "Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода" (2Кор.3:17). В этом контексте понятно почему апостол говорит о свободе как об особом призвании Христа: "К свободе призваны вы, братия, ...любовью служите друг другу (Гал.5:13). И это не свобода "от" (чего-то), а свобода "для", и это "для" определяется любовью.

В наш век унификации и глобализации, когда все пытаются свести к единому знаменателю, вопрос об общечеловеческих ценностях уже не стоит. Ответ уже дан. И дан вполне убедительно: человечество едино, а значит, у него есть общечеловеческие ценности. Возможно, я соглашусь, что человечество едино, но у каждого, я думаю, искренне заинтересованного в этом вопросе возникнет второй, вполне уместный вопрос: а в чем оно едино? Что его объединяет? Если мы возьмемся ответить на этот вопрос, то понятно станет, что представляют собой эти общечеловеческие ценности.
Именно такая расстановка акцентов позволит нам избежать той элементарной логической ошибки, которую, на мой взгляд, намеренно, делают ораторы и вожди унификации, которые говорят, что человечество объединяют те самые общечеловеческие ценности. Тавтологией является объяснение общечеловеческих ценностей через единство, которое ими же определяется.
Отвечая на вопрос что, представляют из себя общечеловеческие ценности, иные говорят, что все желают мира, справедливости, любви, что ценности эти духовны, возвышены и чисты. Естественно, все эти слова понимаются в христианском смысле, но немногие на это обращают внимание. Забывая, одну немаловажную и за своей глобальностью незаметную, но весьма значительную деталь, христианство воспитало сознание человечество, изменив его за 2000 лет, так что большая часть мира мыслит христианскими категориями. Даже мусульмане изначально стремившиеся искоренить христианство, теперь тех, кто ведет «священные войны» (джихад) называют сектантами. Естественно, что понятие джихада шире, чем просто покорение неверных (иноверцев), но я не стану сейчас приводить примеры покорения христианского Востока, каждый достаточно образованный человек понимает, если бы мусульманство осталось неизменным навряд ли оно смогло мирно уживаться рядом с христианством.
Следующим примером может служить буддизм, который сейчас столько говорит о ненасилии что, у простого обывателя, незнакомого с религией буддизма, только с этим и ассоциируется. Но наблюдательному обывателю все таки должна на ум придти мысль, что так прославившие буддизм боевые искусства Востока, возникли и дошли до нас вопреки, а отнюдь не благодаря идеи о непротивлении злу силой.
Можно привести множество примеров и все они окажутся не случайны, ибо существует закономерность объединяющая их в одно целое. Закономерность того, что живое, подлинное христианство о котором мы узнаем со страниц книг Нового Завета и явленного в жизни святых, невозможно элиминировать из сознания человечества. Христианство и есть та самая общечеловеческая ценность, недооцененная большинством человечества до сего дня.

В этом общении человек узнает только о себе; возможно поэтому образы Бога так часто носят характер антропоморфности. Именно об этом говорит выражение «познай себя – познаешь Бога». Человек познает свой Первообраз только в том аспекте, в котором соприкасается человеческая природа с Трансцендентным. Естественно, что Трансцендентное невозможно исчерпать человеческим сознанием, мы вмещаем только то, что можем вместить. В этом отношении после слов «Бога никто, никогда не видел» необходимо поставить жирную точку и на этом закрыть дискуссию о Нем. А продолжение «Единородный Сын, Сущий в недре Отчем, Он явил» понимать, что явил настолько, насколько способно вместить Его совершенное, отчищенное Человечество. Это предел Богопознания.

Можно было бы сказать, что в человеческой экзистенции нет ни какой иной нечеловеческой личности, и в самопознании человек видит только свой идеал. В этом контексте слова Фейербаха «Не Бог создал человека, а человек создал Бога по своему образу и подобию» очень точно отображают положение личности в её отношении к Личности идеальной (Божественной). Однако когда человек доходит до глубин самопознания и созерцает образ абсолютной Личности в абсолютном молчании «исихии», Божественная личность начинает говорить с человеком и проявлять себя как живая трансцендентно-имманентная реальность. Самое парадоксальное в этом общении то, что трансцендентная Личность открывает человеку не Себя, а его самого в его онтологических истоках.

«В наше время почти невозможно говорить о религии, не задев кого-нибудь, справа или слева» (Макса Мюллера). Поэтому спешу оговорится, что мое восприятие Буддизма, высказанное здесь, не имеет отношения к тем историческим формам которые мы наблюдаем в настоящее время. Буддизм для меня принцип возврата к человеку. Буддизм, в моем субъективном восприятии - это философия экзистенциализма, свободного от ярко выраженной теистической или атеистической константы. Это попытка самостоятельного решения онтологических вопросов, опирающихся исключительно на антропо-доктринальные мировоззренческие постулаты. Буддизм - это первая попытка в истории религиозной практики свести психологию и философию религии к субъективному началу. Доктрина Буддизма, изложенная в Дхамападе, носит иррациональный и антиномичный характер. Буддизм – это постановка вопроса без ответа на него. Буддизма нет в «чистом» виде. Исторически сложившиеся формы Буддизма есть ответ на вопрос поставленный человеку о человеке. Ответ, оформившийся в разном этно-конфессиональном культурном поле в соответствии с основными культурными константами. Буддизм – это "дхарма" — производная от арийск, корня dhar — утверждать, поддерживать, защищать; переводится как "система", "доктрина", "религия", "добродетель", "моральное качество", "долг", "справедливость", "закон", "образец", "норма", "идеал", "истина", "форма", "условие", "причина", "порядок мироздания" — значение зависит от контекста. Буддизм родился как протест культовому благочестию брахманизма. Как отказ от закоснения в религиозных формах магизма. Буддизм, в контексте исторического возникновения, есть шаг вперед. Философия Буддизма может стать промежуточным звеном от магизма к деятельному философскому самоанализу.


Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть - разум, из разума

они сотворены. Если кто-нибудь говорит или делает с нечистым разумом,

то за ним следует несчастье, как колесо за следом везущего.

Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть - разум, из разума

они сотворены. Если кто-нибудь говорит или делает с чистым разумом, то

за ним следует счастье, как неотступная тень (Глава парных строф I,1-2).

Название этого праздника в историческом контексте не оправдано. О каком торжестве может идти речь в 9 веке? Окончился золотой век богословской мысли на Востоке. Последней искрой в угасающем пламени богословской эпохи вспыхнет ещё светоч Григория Паламы, чтобы спорами о Фаворском Свете нетварных энергий благодати завершить уходящую эпоху. Затем завоевания магометан и падение Константинополя. Кромешное безмолвие богословской мысли на всем Востоке. Надежда только на Русь. Но и там междоусобицы, татарское иго, смутное время… В это время в пожаре политических и социальных перипетий сгорают шедевры иконописи, о развитии богословской мысли и говорить не приходится. Самостоятельные труды этой эпохи можно пересчитать на пальцах одной руки. Наконец… империя, земский Собор, воцарение династии Романовых. Еще одна надежда? Да где уж там… Церковь задыхается в объятиях государства. Унижение Церкви в Синодальный период. Да, возникают богословские школы, но строится в них образование по образцу Западных школ. Что приносит скорее вред, чем пользу. Надолго русская религиозная мысль попадает под тотальное влияние католического и протестантского богословия. В девятнадцатом веке, начиная с В. С. Соловьева, набирает обороты новое религиозно-философское движение. Но и оно не свободно от подражания, а порой и раболепства перед европейской мыслью. Конечно в это время уже появляются самостоятельные богословы и мыслители с большой буквы: епископы Игнатий (Брянчанинов) и Феофан (Говоров), братья Киреевские, князья Трубецкие, А.С.Хомяков, Ф.М.Достоевский. Это гении свободного духа. Церковь же порабощена. Царство духа и царство кесаря, «Два града» (Бл. Августин) превратились в монолит империи. Организм Церкви был скован механизмом государства. Однако Господь поругаем не бывает! Как и предвидел святитель Филарет (Дроздов), сетуя о унижении Церкви перед императором «… следующая очередь за вашим престолом», монархия рухнула. «Оковы тяжкие падут темницы рухнут и…» Свобода? Как бы ни так. Архипелаг ГУЛАГ. А по сю сторону колючей проволоки «сотрудничество» с КГБ, тот же Синодальный период, только на иной манер. За свободу от государства Церкви пришлось расплачиваться кровью. Однако было восстановлено Патриаршество, которого так не желали Романовы. Свобода на крови, так же как и примиренчество с аппаратом не лучшие условия для воспитания самобытной богословской мысли. В эмиграции гипермонархическая, ультрареакционная половина сосредоточилась вокруг Русской Православной Церкви За Рубежом, с центром в Джорданвиле в США, а самые авангардные силы православной элиты сплотились вокруг митрополита Евлогия, духовного вождя русской Церкви, обосновавшейся в Париже. В.Н.Лосский, прот. Г.Флоровский, теолог П. Евдокимов, прот. И.Мейендорф, еп. Василий (Кривошеин), прот. В.Зеньковский, архимандрит Киприан Керн работают на ниве богословия, которое не понимается и не принимается их окружением. Они, по большому счету не смогли воспитать себе даже достойных приемников, и в настоящее время богословие в Парижской школе если и есть, то только на пожелтевшей бумаге их трудов. В России же в сфере богословской мысли в это время «ледниковый период». Наступает Перестройка. Грандиозная оттепель, Церковь разбухла от неофитов. Из-за нехватки священнических кадров стали рукополагать необразованных и неискушенных в духовной жизни вчерашних слесарей и прокуроров. Мало внутренних проблем? Так тут еще из ментов в «Христы» (наглядный пример Виссарион) один за другим. Разношерстные «просто христиане» и иже с ними. О проблемах современной Церкви лучше помолчать, сейчас менее чем когда-либо православие торжествует. В Синоде одни старики сидят далекие от жизни тех христиан, которые, по сути, и составляют на сегодняшний день Церковь. Если в православии клерикализм не будет изжит в ближайшие лет двадцать, то можно будет вполне согласиться, что торжество православия было когда-то давно и заключалось оно в догматической победе отцов. Как возглашается на богослужении в этот день: «Сия вера апостольская, сия вера отеческая…». Только вот вопрос является ли эта вера верой современников стоящих во время этого торжества в храме, знают ли они эту веру? Знают ли этих святых отцов и апостолов? Или может все-таки справедливей признаться, что торжество православия для нас не наступило?
«Но благодарение Богу, Который всегда дает нам торжествовать во Христе и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте» (2Кор.2:14).
И все же есть Торжество православия скрытое от глаз историка, трансцендентное временному континууму. За гранью «мира сего». Во Святая святых. На церковном престоле в евхаристической чаше. Только это позволяет мне смотреть на современные события оптимистично, и повторять с апостолом Павлом: «Благодарение Богу, Который всегда дает нам торжествовать во Христе» (2Кор.2:14).

Время Великого поста, время ограничений или свободы?
«Итак никто да не осуждает вас за пищу, или питие… это есть тень будущего, а тело -- во Христе… Итак, если вы со Христом умерли для стихий мира, то для чего вы, как живущие в мире, держитесь постановлений: "не прикасайся", "не вкушай", "не дотрагивайся" [что все истлевает от употребления], по заповедям и учению человеческому? Это имеет только вид мудрости в самовольном служении, смиренномудрии и изнурении тела, в некотором небрежении о насыщении плоти (Кол.2:16-23).
Конечно стояние на «Великом посту», предполагает некоторую дисциплину, и даже определенные ограничения. Но фундаментальным определением поста является - стояние в Духе. «Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода» (2Кор.3:17). Это время святые отцы воспринимали как «весну духовную», время, когда человек разрывает ледяные оковы «мира сего». Когда душа отрясает прах с колен, встает для того, чтобы продолжить движение к Источнику «нездешнего Света».
В Прощенное воскресение мы попрощались с миром, оставили всё и всем, налегке отправляясь в сорокадневное странствие по пустыне собственного сердца к Земле Обетованной. Мы опустошили себя, потому что в переполненный сосуд невозможно вместить «нищеты Христовой». Мы, примирились со всем сущим, отправляясь в последний бой. Мы сделали первый и решающий шаг на пути Домой.