В свободное от официальных заказов время в соцреалисте Александре Герасимове просыпался художник-лирик. Тогда Герасимов брал кисти и писал для себя: семейные портреты в саду и интерьере, русскую, а во время одного из путешествий – даже индийскую деревни, пионы, полевые цветы.
К сюжету «вид из окна» Герасимов обращался не раз. Первая работа на эту тему появилась в 1912. В Русском музее сегодня находится «Окно» 1936 года. Но нужно отметить, что все картины цикла отличаются друг от друга. Герасимов вовсе не копировал сам себя. Он переосмысливал сюжет, добавлял в него новые детали, менял набор цветов: «Одна и та же мелодия, а аранжировки к ней разные», – так сказал о серии герасимовских «Окон» исследователь творчества художника галерист Леонид Шишкин.
Наш «Летний день» – одна из поздних картин серии. Она датирована 1950 годом. С момента первой «пробы пера», как видите, прошло почти сорок лет. Вспомните, как пахнет летний сад после проливного дождя. Через большое, в натуральную величину, распахнутое окно мы с вами можем почувствовать этот аромат. К запаху свежести примешиваются легкие нотки сирени – от букета, что стоит на окне. Присмотритесь, как мастерски и как легко прописаны соцветия. Какими сочными кажутся зеленые листья. И как ловко, по-импрессионистски, Герасимов поймал момент: обратите внимание на стекло – дождь, видимо, закончился всего несколько минут назад.
Сразу за окном – деревья. Здесь тоже пойманное мгновенье: с листьев вот-вот упадут тяжелые капли. Где-то вдали проясняется небо. Блестят деревянная калитка и дорожка, бегущая к ней от дома. Это ли не настоящее обновление природы?
«Поэт в живописи с оригинальными, сильными приемами воспроизведения природы» – говорили о Николае Дубовском.
Взгляните на эти величественные горы, окутанные облаками, на маленький городок, притаившийся у подножия, на неспокойные воды озера Маджоре. Понимаете теперь, почему художника называли мастером «чистого пейзажного видения»?
Всесторонне образованный, интеллигентный Николай Дубовской любил путешествовать. Он неоднократно бывал в Греции, Турции, Франции, Германии. Известно, что в 1895 году Дубовской посещал Италию и Швейцарию.
Картина «На Лаго Маджоре» – дословно это название переводится с итальянского как просто «Большое озеро» – была написана, вероятно, как раз во время этой поездки. Художник много работал на пленэре. Отдавался живописи всецело и круглосуточно.
Со второй половины 80-х годов XIX века Дубовской выставлялся вместе с корифеями: Виктором Васнецовым, Валентином Серовым, Константином Коровиным и Исааком Левитаном. Последнего, кстати современники считали «одним из самых сильных конкурентов Дубовского». За творчеством мастера пристально следил сам Павел Третьяков. После себя художник оставил около 400 картин и 1000 этюдов.
Ян Делфтский Вермеер
Дама перед клавесином
Лондонская Национальная Галерея.
Комната, заполненная солнечным светом.
Зачаровывают варьирующиеся цвета – белый, бежевый, золотой, глубокий синий. Гармония, царящая в этом доме, символизируется на картине клавесином. Произведение Вермеера вызывает ощущение покоя. Мастерское владение светом и тщательное изображение мельчайших деталей придают работам художника неповторимое очарование.
Два десятилетия, на протяжении которых он создавал все свои произведения, были годами высшего расцвета голландской живописи, но именно Вермееру было суждено возвысить бытовой сюжет до уровня, сопоставимого с замечательными достижениями великих голландских мастеров в других жанрах.
Марфа Всеволодовна Замкова. http://www.bibliotekar.ru/muzeumLondon/32.htm http://www.rodon.org/art-080311095923
Ян Вермеер (1632-1675) родился в городе Делфте. С этим городом связана вся жизнь и все творчество прославленного мастера. Его отец был фабрикантом, занимался продажей шелка, а также держал гостиницу. Сведения о детстве и ранних годах творчества Яна Вермеера до нас не дошли. Мы не знаем, когда он начал учиться живописи и кто был его учителем. Известно только, что в 1653 году, в год своей женитьбы, художник вступил в гильдию Святого Луки.
Вермееру приходилось содержать большую семью, а поскольку работал он над каждым произведением подолгу, то занялся торговлей картинами и продолжал держать гостиницу. Но у своих собратьев-художников мастер пользовался большим уважением и в 1663 году он был выбран деканом гильдии Святого Луки. К сожалению, работ, в которых его авторство несомненно, сохранилось крайне мало, и только две из них датированы.
Ян Делфтский Вермеер
Дама за клавесином
Лондонская Национальная Галерея.
Особенность наследия Вермеера – удивительно лиричные женские портреты в интерьерах, заполненных светом. Для него, как для художника, характерна доведенная до совершенства простота и завораживающая легкость изображения.
Лондонские полотна Дама перед клавесином и Дама за клавесином – демонстрируют нам стиль позднего Вермеера. Картины, полные скрытых аллегорий, безусловно, парные. Художник изобразил на них либо одну и ту же женщину, либо очень похожих сестер.
На первой – богато одетая женщина сидит за клавесином, как бы отвернувшись от него. Но дама явно отвернулась не столько от клавесина, сколько от висящей на стене картины. Художник дает нам рассмотреть, что это известное полотно Дирка ван Бабюрена " Сводницы". Оно противоречит внутренней чистоте интерьера с виолой-да-гамба перед клавесином – этот инструмент в истории искусств часто связывается с именем девы-мученицы и покровительницы музыки Святой Цецилии.
Комната погружена в полумрак, в ее колорите преобладают переливы синих цветов.
Марфа Всеволодовна Замкова. http://www.bibliotekar.ru/muzeumLondon/32.htm http://www.rodon.org/art-080311095552
Понедельник, 05 Февраля 2018 г. 13:33
+ в цитатник
Питер Брейгель Старший (ок. 1525 — 9 сентября 1569, Брюссель)
Мастер пейзажа и жанровых сцен. Отец художников Питера Брейгеля Младшего («Адского») и Яна Брейгеля Старшего («Райского»).
Автопортрет Питера Брейгеля, 1565
Падение Икара 1555-60, 73х112,
Королевский Музей искусств, Брюссель
Несение креста 1564,
124х170, Музей истории искусств, Вена
Вавилонская башня (2-ой вариант) 1564
114 х 155 Вена, Музей истории искусств
Воскресенье, 04 Февраля 2018 г. 10:10
+ в цитатник
Ян Делфтский Вермер
Девушка, читающая письмо у открытого окна
Холст, масло. 83 x 64,5
Галерея старых мастеров, Дрезден.
«Девушка, читающая письмо у открытого окна» — картина нидерландского художника Яна Вермера, которую относят к раннему этапу его творчества. Некоторое время её приписывали другим художникам: Рембрандту и Питеру де Хооху. Принадлежность полотна Вермеру была окончательно установлена лишь в 1862 г.
На картине в центре комнаты изображена в профиль молодая девушка перед открытым окном. На переднем плане находится стол, на котором в складках скатерти стоит ваза с фруктами. Взгляд девушки обращён на письмо, которое она держит в руке, её лицо отражается на оконном стекле. Как показала рентгенограмма, занавес на правом крае картины появился позднее, скрыв изображённого там изначально купидона.
В картине ощущается скрытый эротический подтекст. Так, яблоки и персики в фруктовой вазе являются намёком на грехопадение Адама и Евы. Открытое окно трактуется как желание вырваться из замкнутого помещения.
Материал из Википедии
Ecce Homo — «се, Человек», слова Понтия Пилата об Иисусе Христе.
Классич. лат. [k hmo]: латинский перевод из Вульгаты греческого выражения , с которым, согласно Евангелию от Иоанна (гл. 19) прокуратор Иудеи Понтий Пилат показал народу Иерусалима одетого в багряницу и увенчанного терновым венцом Иисуса, желая возбудить сострадание толпы.
« Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат: «се, Человек!» Когда же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: «распни, распни Его!» Пилат говорит им: «возьмите Его вы, и распните; ибо я не нахожу в Нем вины». »
Cобытие это имело место поздним утром Страстной пятницы, в иерусалимской претории рядом с башней замка Антония.
Tiziano Vecellio, called Titian - Ecce Homo
Часть 1 Музей Прадо – Тициан (приписывается) -- Ecce Homo
1565-70, 100,5 смx100,8 см, холст, масло.
Микеланджело Меризи да Караваджо – Се Человек
ок1605. 128x103.
Палаццо Роccо, Генуя
Иероним Босх. Ecce Homo, 1480-1485.
Штеделевский художественный институт
Франкфурт
"Одни распространяют идею мира своим увлекательным словом, другие выставляют в ее защиту разные аргументы - религиозные, политические, экономические, а я проповедую то же посредством красок", - говорил этот суровый, мужественный и бесстрашный человек. Ему, Георгиевскому кавалеру, участнику нескольких войн второй половины XX века претило "красивое" описание сражений с батальонами солдат в новеньких мундирах и с блестящими штыками наперевес, с гарцующими на породистых конях молодцеватыми генералами-победителями.
Верещагин Василий Васильевич (1842 - 1904)
Благородная заслуга Василия Васильевича Верещагина перед человечеством как раз и заключается в том, что он развенчал эту красивую бравурность действительным показом кровавой сущности войны. Сила его картина была такова, что один прусский генерал советовал императору Александру II "приказать сжечь все военные картины художника, как имеющие самое пагубное влияние".
...В середине XIX века Средняя Азия была предметом хищнических вожделений англичан, готовящихся захватить Туркестан. Присоединение его к России избавило эти народы от печальной Участи колониальных рабов Англии, но в то же время русский паризм тоже вел здесь войну. В.В. Верещагин поехал в Туркестан без какого-либо предвзятого отношения к войне. Его интересовали новые страны, новые народы, но вскоре ему пришлось и самому участвовать в войне.
Василий Васильевич Верещагин был прапорщиком, "состоявшим при туркестанском генерал-губернаторе, носил штатскую одежду и пользовался свободой действий и передвижений, необходимых для того чтобы зарисовывать и писать увиденное. До весны 1862 года без устали зарисовывал природу, народные типы, сцены быта Средней Азии". Впоследствии все свои туркестанские картины (вместе с этюдами) художник объединил в серию, чтобы усилить идейное воздействие на зрителя.
Следуя одна за другой, эти картины разворачивали перед зрителем весь сюжет ("Нищие в Самарканде", "Опиумоеды", "Продажа ребенка-невольника" и др.).
«Продажа ребенка-невольника»
1872
Холст, масло 123 х 92,4
Государственная Третьяковская галерея
Москва
***
А окошко открыть надо ровно настолько,
Чтоб проникла в него солнца раннего долька,
Просочился лучей золотистых пучок,
Тень от крыльев вошла, залетел сквознячок,
А еще, чтоб надежда в него просочилась
На всё лучшее, что до сих пор не случилось.
--Лариса Миллер.
***
Ах, как хочется жить,
И чтоб ветер трепал занавеску.
Да и весь тот уклад,
Что подвешен на тонкую леску,
И чтоб гамму играл
Школярок, новичок в этом мире,
И чтоб все небеса
Были в солнечном птичьем пунктире,
И чтоб день золотой,
Что сиял и погаснуть боялся,
Лишь одной запятой
От грядущего дня отделялся...
-- Лариса Миллер.
Апофеоз войны. 1871
"Посвящается всем великим завоевателям, прошедшим, настоящим и будущим"
Холст, масло. 127 x 197 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Нападают врасплох. 1871
Холст, масло. 82 x 206 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Двери Тимура (Тамерлана). 1872
Холст, масло. 213 x 168 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Представляют трофеи. 1872
Холст, масло. 240 x 171 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Рейксмузеум: часть 1 – Dou, Gerard -- Oude vrouw lezend in een lectionarium; zogenaamd portret van Rembrandts moeder, Neeltgen Willemsdr van Zuijdtbroeck (gest 1640), 1630 - 1635 /gallerix.ru/storeroom/288077495/N/1190060788" />
Рейксмузеум: часть 1 - Steen, Jan Havicksz. -- De ketelschuurster, 1650-1660
Poel, Egbert Lievensz. van der -- Een boerendeel, 1646
Я тихо в ночь уйду...ты не зови меня,
В душе останутся воспоминания...
Мы по Судьбе не рядом...но, любя...
И в сердце каждого, слова признания...
Ты по Судьбе с другой...и я с другим,
Без выхода из замкнутого круга...
И молча плачется в ночИ...одним...
И продолжаем жить мы...друг без друга.
Мы друг без друга...много зим и лет...
И прошлое, как тень, идет за нами...
Ты где-то есть...мой мир тобой согрет...
Согрет любовью, нежностью, мечтами...
Я просто в ночь уйду...ты не зови меня,
Ты отпусти... тихонько, ради Бога...
Мы по Судьбе не рядом...но, любя...
Прости...у каждого своя дорога...
Как дорого мы платим за ошибки...
Разлукой, болью...но ведь иногда
Достаточно одной улыбки,
И счастье будет рядом,навсегда.
Как дорого...и сердце тихо плачет,
Но, сделанное, вспять не повернёшь...
А ведь могло быть всё совсем иначе...
Одна лишь фраза...ты ведь не уйдёшь?...
Как дорого...и нервы-струны рвутся
И на душе скребётся кто-то вновь...
Забудьте всё и пусть слова найдутся,
Которые, конечно, про любовь.
Не делайте ошибок...не спешите,
Осколки трудно в вазу превратить...
Есть кто-то рядом...вы его любите...
Всё можно за любовь простить...