Письмо в город Ефес апостол Павел пишет из Рима в ожидании суда кесаря. Слава Рима заключалась в его непобедимой армии. В столице огромной империи повсюду расположены монументы воинской славы — триумфальные арки с изображением овеянных славой полководцев, их легионов и плененных ими врагов. Секрет силы римской армии — железная воинская дисциплина и отличная выучка. Подбадривая ефесскую церковь, чтобы она могла дать отпор искушениям, выстоять и победить, апостол использует образ непобедимого римского солдата в полной боевой экипировке.

Если противник римского легионера такой же человек «из плоти и крови», то апостол говорит о другой борьбе: «с силами потусторонними, с властями, с тиранами, что правят тьмой этого мира, со всеми злыми духами из мира небесного» (Эф. 6:12; ИПБ). Для победы над невидимым врагом нужны не обычные меч и щит, но духовное оружие.

«Начальства» и «силы потусторонние» — это архонты. Архонты — титул правителей древнегреческих полисов. «Власти» — буквально «власть имущие». «Мироправители» — по-гречески космократоры («строители Вселенной», «архитекторы мира»). Хотя апостол использует политические термины для описания противостоящих нам сил, он имеет в виду совсем не политическое устройство этого мира, но его коварное свойство отвращать нас от небес. Иоанн Златоуст говорит, что «враги наши не затем воюют с нами, чтобы после победы чем-либо воспользоваться, но для того только, чтобы лишить нас небес» (Творения. Т. 11).

Если римский легионер учился биться короткими мечами гладиусами, выстраиваться в боевой порядок тестудо (черепаха), метать в противника копье пилум с острым металлическим наконечником, то наш противник —«хитрое искусство обольщения» (Еф. 4:14) этого мира, и, чтобы противостоять ему, нужно быть облаченным во «всеоружие» Божие.

Во время ливано-израильской войны проводился эксперимент, результаты которого были опубликованы в журнале «Разрешение конфликтов» в 1988 году. При проведении эксперимента люди, которые умели сохранять мир в своем сердце независимо от обстоятельств, отправлялись в страдающие от войны регионы Ближнего Востока. Было отмечено, что спустя некоторое время после их прибытия уменьшалась активность террористов, уменьшалось количество пострадавших.

По итогам эксперимента был сделан вывод, что даже небольшой процент людей, сохраняющих мир в своем сердце, может оказать умиротворяющее влияние на окружающих. Примерная оценка: для города с миллионным населением нужно минимум сто человек, чтобы начался процесс оздоровления. Чем большее количество людей сохраняют мир в своем сердце, тем больше влияние на окружение.

В истории с уничтожением Содома оказалось, что в городе слишком мало праведников, как сказано: «Может быть, найдется там десять? Он сказал: не истреблю ради десяти» (Быт. 18:32).

Мир держится на праведниках — людях, которые несут мир самим своим присутствием. Это не значит, что они никогда не ошибаются и не испытывают страха и волнений. Но они являются проводниками мира, который дает Христос, мира, который «выше человеческого понимания» (Флп. 4:7; ИПБ).

Эти люди — основа цивилизации. Они не жалуются, не осуждают несовершенства мира, не борются с его уродствами. Они просто спокойно живут, следуя своим убеждениям, и, возможно, даже не понимают, что их спокойствие, мир в душе, доброта и любовь, живущая в глубине сердца, удерживают этот мир от полного разрушения.

С приходом нацистов к власти в Германии была принята программа «расовой гигиены», которая носила кодовое название «Т-4». Согласно программе люди с психическими расстройствами, умственно отсталые и наследственно отягощенные больные и инвалиды подлежали эвтаназии. Взрослых пациентов массово начали уничтожать с 1940 года. Впоследствии в список включались не только психически неполноценные и не способные заниматься физическим трудом, но и люди «неарийского» происхождения. Именно в рамках программы «Т-4» впервые были применены газовые камеры. Согласно отчетам, в рамках программы до 1 сентября 1941 года было умерщвлено 70 273 человека.

Если такая программа была принята в Германии, то какая судьба ожидала другие народы? Мы знаем, что потери только гражданского населения Советского Союза, находившегося в зоне оккупации, составляют 13 684 700 человек, из которых преднамеренно убито 7 420 400 человек, погибло на принудительных работах в Германии — 2 164 300 человек, погибло от голода, болезней и отсутствия медицинской помощи 4 100 000 человек. И это не считая погибших мирных жителей в блокадном Ленинграде, при бомбардировках Сталинграда и в других городах. Таким образом, слова из стихотворения Александра Твардовского, начертанные на Ржевском мемориале советскому солдату: «Мы за родину пали, но она — спасена» — имеют самое буквальное значение. Ценой своей жизни эти солдаты спасли миллионы других жизней.

Начиная с убийства Авеля, всю историю человечества сопровождают войны, а периоды мира являются только временем подготовки к войнам: если хочешь мира — готовься к войне. Подлинный мир наступит только тогда, когда придет Царство Мессии, и тогда народы «перекуют свои мечи на орала» (Ис. 2:4). Тогда Родина будет спасена навеки, навсегда. Но уже сегодня мы можем ощутить приближение этого Царства, если исполняем заповедь Христа:

«Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:12, 13).

На главном дворе Соловецкого кремля перед Преображенским собором лежит надгробная гранитная плита с могилы последнего кошевого атамана Запорожской Сечи Петра Ивановича Калнышевского. Вместе с Запорожским войском Калнышевский успешно воевал с крымскими татарами и турками в Русско-турецкой войне, за что был награжден императрицей Екатериной II высшей наградой империи — орденом Андрея Первозванного и пожалован чином генерал-лейтенант.

Но судьба атамана резко изменилась, когда императрица решила покончить с независимостью Запорожской Сечи. Хотя восьмидесятипятилетний Калнышевский сдал Сечь царским войскам без боя, через год он был арестован и по прошению Григория Потемкина отправлен на пожизненное содержание в Соловецкий монастырь. Петра Ивановича разместили в небольшом помещении в основании башни, сложенной из огромных гранитных валунов. На прогулку атамана выводили только по праздникам: на Пасху, Преображение и Рождество.

После того как атаман провел двадцать пять лет в монастырской тюрьме, императорАлександр I освободил его своим указом. Петр Иванович получил свободу, когда ему было уже сто десять лет. Умер Петр Иванович через три года в возрасте ста тринадцати лет.

Самое удивительное в этой истории — это отношение атамана к случившемуся. Хотя его заключение выглядело крайне несправедливым, на память о себе он подарил Соловецкому монастырю Евангелие, серебряный оклад которого весил более пятнадцать килограммов серебра. По закону того времени ежедневно на содержание узников из конфискованного у них имущества выделялся один рубль, и за двадцать пять лет своего заточения Петр Иванович отложил на подарок монастырю сумму, достаточную для изготовления драгоценной обложки для Евангелия.

Мы живем в мире, разделенном по политическим, религиозным и национальным вопросам, и не многие, даже среди христиан, могут сохранить миротворческий дух. Спаситель призывает Своих последователей быть миротворцами: «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими» (Мф. 5:9).

Корри тен Бум — голландская христианка, которая во время нацистской оккупации Нидерландов создала подпольную организацию и таким образом спасла жизни многих евреев. В начале 1944 года она была арестована гестапо и отправлена в концлагерь Равенсбрюк. После войны Корри занялась созданием реабилитационных центров для жертв нацизма и организовывала конференции по примирению между жертвами и преступниками. Главной темой ее выступлений на конференциях стало прощение, которое, как она говорила, было возможным только лишь благодаря Божьей помощи. В 1947 году после выступления на очередной конференции она неожиданно встретилась с бывшим офицером СС, надзирателем концлагеря Равенсбрюк, который был виновен в ее страданиях и в смерти ее сестры. Когда она спускалась со сцены, он подошел к ней и попросил о прощении. И она, хотя и не без колебаний, подала руку прощения.

Христианское сообщество отличается от мира другим пониманием справедливости, по-другому призвано решать конфликты и отвечать на обиды. Нам иногда кажется, что церковь — это сообщество идеальных людей. Но в основе построения Царства Небесного — не человеческое совершенство, а прощение, милость, снисхождение и терпение.

Христианство — это не внешняя культура храмов и традиций, но характер, конституция духа, как сказано: «Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас» (Еф. 4:31, 32).

Подобные утверждения Евангелия не придают популярности христианству. Напротив, справедливый гнев, возмездие, отмщение, ругательство являются добродетелью мира. И хотя не в наших силах решить проблему зла и мы не можем принудить других к добру, мы можем что-то изменить в самих себе, как это произошло в жизни голландской женщины Корри тен Бум. Цель прощения не в том, чтобы добиться изменения других, а в том, чтобы самим изменить отношение к обидчику.

Поверхностное примирение ничего не даст, если в основе не будет осознание достоинства другого равным своему. О достоинстве человека сказано при его сотворении: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1:27). Если Бог сотворил человека по Своему образу, тогда примирение возможно, когда в другом, как и в себе, мы видим достоинство «образа Божьего».

Мы говорим в знак примирения: «Кто старое помянет, тому глаз вон, а кто забудет, тому оба». Другими словами, примирение означает то, что мы уже не будем вспоминать старых обид, ссор, недоразумений. Но примирение — это не просто попытка «забыть» конфликт. Если просто забыть, не пытаясь понять причины, то такая «забывчивость» неизбежно приведет к новому витку ссоры. Нельзя решить проблему взаимоотношений, просто делая вид, что ничего не произошло. Книга притчей об этом: «Безумцу, что горящие головешки разбрасывает и пускает смертоносные стрелы, подобен тот, что ближнего своего обманул, а потом сказал: „Я лишь пошутил!“» (Притч. 26:18, 19; ИПБ). Подлинное примирение — это не маскировка подлинной причины, вызвавшей ссору, но разрешение ее по существу. Настоящее примирение не наступит, если игнорируется право человека ожидать уважительного отношения к себе.

В поисках подлинного примирения мы не пытаемся взять верх, отомстить, унизить достоинство, причинить боль, надломить гордость. Напротив, мы стремимся посмотреть на проблему глазами другого, понять его чувства и мотивы. Если все помнят, кто на самом деле является «хуту», а кто «тутси», то нет гарантии, что история не повторится. Подлинное примирение возможно только тогда, когда признается достоинство другого равным своему, как сказано: «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф. 7:12).

За сто дней геноцида народа тутси в Руанде погибло до миллиона человек, при том что население Руанды тогда составляло 7,7 миллиона. В современной Руанде слова «хуту», «тутси», «тва» стали неприличными и фактически находятся под запретом. Правительство проводит политику примирения: «Мы все — руандийцы». В стране открыты мемориалы жертвам геноцида, строятся «деревни примирения», в которых бывшие враги живут рядом. Но при этом все продолжают помнить те кровавые дни: кто и что тогда говорил и делал. И все знают, кто на самом деле хуту, а кто тутси, и нет гарантии, что история не повторится.

Примирение «во Христе» отличается от политического. Примирение Бога и человека возможно только во Христе, в Нем также происходит примирение и человека с человеком: «Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас» (Еф. 4:31, 32).

Примирение, прощение, сострадание берет свое начало в Божьей примиряющей любви, явленной на Голгофе: «Как и Бог во Христе простил вас» (Еф. 4:32). Апостол Иоанн о примиряющей любви: «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши» (1 Ин. 4:10). Инициатива примирения исходит от Бога: «Не мы возлюбили, но Он». Любовь Божья не зависит от нашего отношения к Нему, она не выдвигает предварительных условий, она безусловна.

В деле примирения Христос приглашает брать инициативу на себя, протянуть руку первым, даже если не виновен, явить самую суть примирения. Примириться — значит не ожидать, пока другой осознает свою вину и изменится. Протягивая руку примирения, мы открываем себя и своего обидчика для действия благодати Божьей, как сказано: «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром» (Рим. 12:21).

Царь Давид причисляет себя и свой народ к «странникам и пришельцам», хотя Израиль к тому времени основательно закрепился в Ханаане: построил дома, насадил виноградники, все приготовил для строительства храма. Но все же «дом» Божьего народа не здесь, но в вечности, они имеют небесное происхождение, и этим объясняется их благородство, нравственность, воспитанность, честность, что отличает их от других. Апостол Петр повторяет мысль псалмопевца: «Со страхом проводи́те время странствования вашего» (1 Петр. 1:17). Здесь речь идет не о земном страхе, но о небесном — особом роде «благородства», когда «делаем поправку на вечность», стремимся к вечному идеалу, который явлен в жизни Христа.

«Выше самых высоких человеческих устремлений Божий идеал для Его детей. Благочестие, богоподобие — вот цель, к которой следует стремиться. Перед учащимся здесь открывается путь постоянного возрастания. У него есть цель для достижения, образец для подражания, который включает в себя все доброе, чистое и благородное. Он добьется значительных успехов в достижении истинного знания. Но его усилия будут сосредоточены на предметах настолько более высоких, чем эгоистичные и временные интересы, насколько небеса выше земли» (Уайт Э. Воспитание. С. 18).

Благородство во Христе возвышает над другими не родословной, не богатством, не социальным положением, но тем, что человек всегда берет выше: избирает образцом для подражания Христа. В отличие от фарисеев и книжников, апостолы были простыми людьми — рыбаками, которые до своего призвания не отличались ученостью, богатством или еще чем-то таким, что могло бы послужить поводом для возвышения в глазах других людей. Но именно им Бог доверил быть Его церковью на земле.

Антон Чехов со свойственным ему остроумием говорит о воспитанных людях: «Они уважают человеческую личность, а потому всегда снисходительны, мягки, вежливы, уступчивы… Они не бунтуют из-за молотка или пропавшей резинки; живя с кем-нибудь, они не делают из этого одолжения, а уходя, не говорят: с вами жить нельзя! Они прощают и шум, и холод, и пережаренное мясо, и остроты, и присутствие в их жилье посторонних… Они сострадательны не к одним только нищим и кошкам. Они болеют душой и от того, чего не увидишь простым глазом… Они уважают чужую собственность, а потому и платят долги. Они чистосердечны и боятся лжи как огня. Не лгут они даже в пустяках. Ложь оскорбительна для слушателя и опошляет в его глазах говорящего. Они не рисуются, держат себя на улице так же, как дома, не пускают пыли в глаза меньшей братии… Они не болтливы и не лезут с откровенностями, когда их не спрашивают… Из уважения к чужим ушам они чаще молчат».

Людей благородного происхождения и хорошо воспитанных можно узнать по манерам поведения, речи, по уважительному отношению к другим.

Апостол Петр говорит о христианах как об обществе благородных людей во Христе, «избранных по предведению Бога Отца». Благородство во Христе возвышает над другими не родословной, не богатством, не социальным положением, но подражанием Христу «при освящении от Духа, к послушанию и окроплению Кровию Иисуса Христа».

Воспитание характера по подобию Христа в детях является главной задачей родителей-христиан и церковных учителей. Экклезиаст призывает к действию: «Что под силу — то и делай руками своими» (9:10; ИПБ). У нас нет завтра, у нас есть только сейчас, чтобы взращивать благородство во Христе в наших детях. Сегодня взращивайте в них веру, делая это «дома и вне дома, и ложась, и вставая» (Втор. 6:7; ИПБ). И не забудьте, что Бог на вашей стороне, когда вы на Его.

Быть христианином — значит быть другим: иметь другие интересы, других друзей, другую одежду, другие привычки, произносить другие слова. Хотя, когда ты другой, это создает трудности. В обществе не очень любят, когда кто-то «другой»: все обращают внимание, относятся с предубеждением.

Отличаться от мира — нелегкая задача. Эта трудность выражена в библейских образах: «странники и пришельцы», «злословят, как злодеев»… Другими словами, мир не является домом для того, кто познал Христа. Мир будет относиться к такому человеку с подозрением, недоброжелательно. Но в том, чтобы быть другим по примеру Христа, есть большие преимущества: научиться у Христа — стать «благородным во Христе», стать частью общества царей и священников (см. 1 Петр. 2:9).

Когда хотят подчеркнуть достоинство человека, его особое положение, к нему обращаются «господин». В прежние времена «господин» — это человек, принадлежавший к элите общества, человек благородного происхождения, воспитанный соответствующим образом. Даже если он одет, как все, и внешне не отличается от других, в нем можно узнать «господина» по манерам, по речи, по уважительному отношению к другим. Он узнается по тому, что он другой. Такой человек — не белая ворона в смысле отличия от других, он — господин, его уважают, к нему прислушиваются, на него хотят быть похожими. Апостол Павел говорит о христианах как о других по отношению к миру, о «царственном священстве», об обществе «благородных во Христе», потому что они «облеклись в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины».

Древнегреческий философ-стоик Луций Анней Сенека, наставник и советник императора Нерона, учил о необходимости воздержания от излишеств, но при этом сам любил роскошь. Когда его упрекали за это, он говорил, что надо следовать его учению, а не подражать ему самому. Быть последователем Сенеки не означало поступать, как Сенека.

Сущность и отличие христианства от других религий и философских учений в том, что самое важное в нем выражено не в учении, а в Самом Христе. Апостолы часто ссылаются на Его пример. Апостол Павел говорит о Христе как о примере любви: «Итак, подражайте Богу, как чада возлюбленные, и живите в любви, как и Христос возлюбил нас и предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное» (Еф. 5:1, 2).

Апостол Петр обращается к Малоазийским церквам, которые испытывали гонения, призывая следовать в этих обстоятельствах примеру Христа: «Ибо то угодно Богу, если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо. Ибо что́ за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу. Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его» (1 Петр. 2:19–21).

Иисус оставил нам пример для подражания, и этот пример отличается от мирского представления о достоинстве и величии человека. Достоинство и величие проявляется в терпении, а не в раздражительности, в смирении, а не в превозношении, в молчании, а не в оскорбительном ответе, в служении другому, а не в подчинении другого своим интересам. Быть последователем философа-стоика Сенеки не означало поступать, как Сенека, но быть христианином — означает идти по Его стопам.

Однажды весной на собрание пришел незнакомый молодой человек. Позже выяснилось, что он — комсомольский активист, «миссионер»-атеист, он задал вопрос: «Вот все говорят, что Христос воскрес из мертвых. А как можно воскресить мертвых? В каком теле воскреснет человек, если, когда он умер, на его могиле выросла яблоня? Ее яблоки съел другой человек, умер, и опять выросла яблоня, и опять съел кто-то яблоки, и т. д.?»

Вопрос этот не нов, он звучал две тысячи лет тому назад: «Как можно воскресить мертвых? И в каком теле они явятся?»

На что апостол Павел отвечает: «Какое безумство! Что сеешь ты, не будет ведь оно оживотворено, если не умрет прежде. И сеешь ты вовсе не то тело, коему только предстоит явиться [стебель и листья. — Прим. авт.], а голое зерно, пшеничное или другое какое. Бог же по Своему усмотрению дает ему тело, каждому семени — свое… Вот и при воскресении мертвых так: сеется в тлении, воскрешается в нетлении; предается земле в унижении, воскрешается в славе; сеется в слабости, воскрешается в силе… Я говорю о том, братья, что плоть и кровь не могут наследовать Царства Божьего и тление не наследует нетления» (1 Кор. 15:35–38, 42, 43, 50; ИПБ).

Надежда на вечную жизнь связана с искуплением не бесплотной души, но тела, мы ждем «усыновления, искупления тела нашего» (Рим. 8:23). Искупленное тело — это иное тело, неподверженное болезни, старению, тлену, — как у Христа после воскресения. Воскресение из мертвых — это как замена старой одежды на новую, уничиженного тела на прославленное. А новую одежду не шьют из старой и изношенной, но из новой: «Мы ожидаем, что Спаситель наш, Господь Иисус Христос, с неба придет. Действием той силы, которой может всё Себе подчинить, Он преобразит и это жалкое тело наше так, что подобно оно будет телу Его, облеченному славою» (Флп. 3:20, 21; ИПБ).

О Москве говорят, что она «златоглавая», потому что в ней много церквей и соборов с золотыми куполами. Не только Москва, но вся современная цивилизация своим блеском обязана христианству. Классическими мы сегодня называем, как правило, те произведения искусства, которые были созданы художниками во славу Христа. Все остальное — только подражание. Но все же настоящее сокровище — не в великом культурном наследии, оно исчезнет, как наследие Египта, Вавилона, Греции, Рима. По-настоящему ценно то, что Павел выразил в простой формуле веры: Христос умер за грехи наши, был погребен и в третий день воскрес.

Старые настенные часы — единственная вещь, которую взяли с собой бабушка и дедушка, когда переехали на новое место. Они не знали, что их ждет, и не хотели обременять себя лишним имуществом. Ребенком я прислушивался к стуку маятника этих часов, к их таинственному протяжному бою. Дедушки и бабушки уже нет, а часы продолжают идти. И в этом есть что-то трагичное: часы — как напоминание о том, что время идет только в одну сторону, его нельзя ни остановить, ни вернуть вспять. Это значит, что прошлое нельзя изменить: исправить ошибки, начать жизнь заново, вернуть молодость, избежать роковой случайности.

Трагические ноты в послании: «Если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков» — сменяются радостным возгласом: «Но Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших». В воскресении Христа Бог показывает власть над временем. Он может повернуть его вспять: вести родословную человечества не от первого сотворенного человека Адама, а от последнего Адама — Христа, первенца из умерших и родоначальника нового человечества: «Во Христе все оживут». Кто верует во Христа, тот «счастливее всех человеков».