Фотографии Олега Дмитракова

Уже более восьмисот лет стоит в Суздальской земле, на берегу реки Нерль, церковь Покрова Богородицы. В ясные летние дни, при безоблачном небе, среди зелени обширного заливного луга ее стройная белизна, отраженная гладью небольшого озерка (старицы реки Клязьмы), дышит духовным светом и поэзией. В суровые зимы, когда все вокруг бело, она словно растворяется в бескрайнем снежном море. Храм настолько созвучен настроению окружающего пейзажа, что кажется, будто он родился вместе с ним, а не создан руками человека.



Во времена князя Андрея Боголюбского на Владимирской Руси приобретает известность событие из Византийской истории X в.: явление Богоматери во Влахернском храме Константинополя святым Андрею Юродивому и Епифанию при нападении на греков сарацин в день 1 октября — «Влахернское чудо». Тогда же во Владимире учреждается праздник Всемилостивого Спаса и Пресвятой Богородицы (1 августа). В Византии на этот день приходилось празднование Животворящего Креста. Все эти празднования — «Влахернского чуда», Спаса и Богородицы, Животворящего Креста — объединяет идея Божественного покровительства, которая со временем оформилась в особый праздник Покрова Богородицы.

Появление нового богородичного праздника во Владимиро-Суздальском княжестве представляется явлением закономерным, вытекающим из политических устремлений князя Андрея. В «Слове на Покров» есть моление о том, чтобы Богородица защитила Божественным покровом Своих людей «от стрел, летящих во тьме разделения нашего», моление о необходимости единения русских земель.

Легенда гласит, что храм в устье Нерли был посвящен победоносному походу владимирских полков в Волжскую Булгарию в 1164 году, и булгары, в качестве своего рода контрибуции, якобы возили сюда камень. В благополучном исходе этого военного похода современники видели явное свидетельство покровительства Богоматери владимирскому князю и Владимирской земле. Косвенным указанием на связь праздника и церкви Покрова с военными мероприятиями князя Андрея могут служить зарисованные Ф. А. Солнцевым фрагменты ныне уже утраченной фресковой росписи барабана нерльского храма. В простенках между окнами здесь помещались не апостолы и не пророки, а мученики похода «за веру христианскую».

Павшие владимирские воины (и среди них княжич Изяслав, сын Андрея Боголюбского) и должны были быть сопричислены при этом к лику мучеников. Храм Покрова на Нерли так легок и светел, словно сложен не из тяжелых каменных квадр. Все конструктивные и декоративные средства выражения подчинены здесь одной цели — передаче изящной стройности здания, его устремленности ввысь. Ритм архитектурных линий Покровской церкви, построенной в 1165 г., можно уподобить ритму уносящихся под своды песнопений молящихся в честь Девы Марии. Это как бы материализовавшаяся в камне лирическая песнь. Недаром древние воспринимали художественный образ архитектурного сооружения как «гласы чудные от вещей», подобные гласу труб, славящих Бога и Его святых.



Церковь Покрова на Нерли — шедевр мирового зодчества, вершина творчества владимирских мастеров эпохи расцвета Владимиро-Суздальского княжества. Это маленькое, изящное здание построено на небольшом холме, на приречном лугу, там, где Нерль впадает в Клязьму. Когда во время весеннего разлива вода подступает к самым стенам церкви, тогда над водной гладью одиноко высится сверкающий белизной, легкий одноглавый храм, словно свеча, вырастающий над просторами заливных лугов во всей своей ясности и красоте.

Нельзя не согласиться с поэтичным высказыванием почитателя владимирской архитектуры и истории Надежды Гроды: «И храм тут с большим смыслом поставлен: путь по Нерли в Клязьму — это ворота земли Владимирской, а над воротами так церкви и подобает быть.

Не зря для нее и посвящение выбрано Покрову. Покров есть защита и покровительство, русским людям надежда и милость, от врагов укрытие и оберег. Греки Покров не праздновали, это праздник чисто русский. Вот и встал храм в устье Нерли, у впадения ее в Клязьму, замыкая важную водную магистраль Владимиро-Суздальской земли. Рядом, всего в полутора километрах, высились башни и главы дворцового замка князя Андрея. Здесь корабли, шедшие по Клязьме, поворачивали к княжеской резиденции, и церковь служила как бы выдвинутым вперед элементом роскошного ансамбля, его торжественным монументом».



Задача, поставленная перед зодчими князем Андреем, выбравшим место для закладки храма, судя по всему, лично, была очень сложной, поскольку намеченное для постройки место лежало в заливаемой пойме. Н. Н. Воронин пишет: «Они заложили обычный фундамент из булыжного камня глубиной 1,60 м, оперев его подошву на слой тугопластичной юрской глины, обнаружив хорошее понимание строительной геологии. Для большей прочности они ввели внутри ленточные фундаменты, связывавшие фундамент стен и столбов. Далее они возвели в два приема основание стен храма из чисто тесаного камня высотой 3,70 м и дважды обсыпали его снаружи и внутри глинистым супесчаным грунтом, плотно утрамбовывая его. Так вырос искусственный холм, надежно прикрывавший от весеннего разлива лежащие в его массиве основания храма общей глубиной 5,30 м. На этом фундаменте, поднятом над отметкой разлива, и был поставлен храм с его галереями.

Зодчие не ограничились этим — они облицевали поверхность холма белокаменными плитами и проложили такие же, как в Боголюбовском дворце, каменные желоба для отвода осадков. Так холм был одет белокаменным панцирем. Можно себе представить, каким сверхъестественным чудом казался людям XII века этот храм, неподвижно стоящий над бурными водами разлива на своем каменном острове. Да и сейчас мы отдаем дань любви и уважения художественному дару и смелой инженерной мысли владимирских зодчих. Их труд оправдал себя, и их постройка гордо прошла невредимой через восемь столетий, когда каждую из восьмисот весен ее подножие штурмовали пенистые воды двух рек — Нерли и Клязьмы».

Вздыбленных барсов на щитах Андреевых ратников видели под своими стенами Киев и Новгород, и золотое солнце южных степей текло по копьям суздальских дружин. Из далекого Вышгорода вывез князь в Залесский край знаменитую византийскую икону Богородицы с Младенцем, которой суждено было стать под именем «Владимирской» настоящим палладиумом Древней Руси.

Прибытие иконы ознаменовалось чудесами, в которых владимирцы могли усмотреть особое расположение к ним Царицы Небесной. В атмосфере этих чудес и возникла церковь, посвященная новому празднику в честь Богородицы — Покрову. Церковь Покрова достойно венчает короткий, но исключительно плодотворный градостроительный период князя Андрея Боголюбского. Совершенная красота, таинственная глубина рельефов, мемориальный и церковно-исторический смысл — так много всего соединилось в этом небольшом, одиноко стоящем храме.

Царственная ступенчатая церковь продолжала Боголюбовский замок и стольный Владимир, а пристань на оживленном речном пути обеспечивала князю могущество. Сейчас, спустя зека, ничто не напоминает о политической злобе дня, лишь совершенная красота смягчает и трогает душу.

Инициативу учреждения праздника приписывают самому Андрею Боголюбскому и владимирскому духовенству, обошедшимся без санкции Киевского митрополита и Константинопольского патриарха. Праздник призван был свидетельствовать об особом покровительстве Богородицы Владимирской земле. Известно, что главный храм Владимира, Успенский собор, также был посвящен Богоматери — в отличие от соборов Киева, Новгорода, Полоцка, Пскова и других княжеских столиц.

Мужской монастырь в честь святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова расположен в одном из живописнейших уголков Центрально России на холме над поймой реки Оки в 10 км от села Константиново, родины поэта Сергея Есенина, у границ заповедных Мещерских лесов.

Обитель возникла в конце XII или начале XIII века и была основана греческими монахами-миссионерами, которые принесли с собой чудотворную икону апостола Иоанна, написанную в VI столетии в Византии мальчиком-сиротой. Образ этот стал главной святыней Богословского монастыря.

Раскопки на месте монастыря не проводились, но случайно найденные при строительных работах вещи - не старше XVI века. В XIX веке из монастыря в Рязань была перевезена какая-то золоченая татарская пайцза (об этом была запись в епархиальных документах), но какого времени была эта пайцза, неизвестно. Византийскую икону Иоанна Богослова И. Грабарь датировал в 1918 году XII веком. Сохранилась ее русская копия начала XVI века (больше об этом - в художественном альбоме "Искусство рязанских земель" начала 1990-х годов).
http://clck.ru/9FccN

Вознесе́нский монасты́рь — разрушенный в 1929 году женский монастырь в Московском Кремле. Находился около Спасской башни слева и почти вплотную примыкал к кремлевской стене. В Средние века служил местом погребения женщин — представительниц московского великокняжеского рода.

По преданию, монастырь был основан великой княгиней Евдокией, женой Дмитрия Донского. О точной дате основания Вознесенского монастыря нет достоверных сведений, но предполагается, что это было в 1386 г. Первая Вознесенская соборная церковь была построена из дерева.

Основан в 1314 еп. Ростовским Прохором на месте обретения иконы Богоматери как мужской монастырь. Приобрел известность благодаря чудотворной Толгской иконе Божией Матери. Каменные стены с башнями и большинство келейных корпусов выстроены в кон. XVII в. попечением игум. Гордиана. В XVII-XIX вв. один из самых известных и посещаемых монастырей губернии, с одним из самых престижных некрополей. Закрыт окончательно в 1928, строения отданы под жилье. С 1936 занят детской колонией. Вновь открыт в 1987 как женский - первый женский монастырь, вновь открытый в СССР. В настоящее время один из крупнейших женских монастырей страны.

Чу́дов монасты́рь — разрушенный в 1929 и 1930 гг. кафедральный мужской монастырь в восточной части Кремля в Москве. Название происходит от посвящения соборного храма монастыря — во имя Чуда святого Архистратига Михаила в Хонех.

По преданию, монастырь основан святителем митрополитом Киевским и всея Руси Алексием в 1365 году в память о чудесном исцелении от слепоты Тайдулы, матери хана Золотой Орды Джанибека, прозревшей молитвами Алексия. Название получил по церкви Чуда Архангела Михаила в Хонех, ставшей впоследствии усыпальницей митрополита Алексия. В 1483 году на территории монастыря была сооружена Алексиевская церковь. По распоряжению чудовского архимандрита Геннадия в неё перенесли мощи митрополита Алексия. В 1501—1503 годах древнюю церковь Михаила Архангела сменил храм, возведённый итальянскими мастерами.