«Сиятельный поэт», литературный критик, переводчик, историк, публицист, воспитанник Карамзина и друг Пушкина, он был одним из самых замечательных людей своего времени.

Когда утихнут дни волненья
И ясным дням придет чреда,
Рассеется звездой спасенья
Кровавых облаков гряда?
Когда, когда?

Когда воскреснут добры нравы,
Уснет и зависть и вражда?
Престанут люди для забавы
Желать взаимного вреда?
Когда, когда?

Когда корысть, не зная страха,
Не будет в храминах суда
И в погребах, в презренье Вакха,
Вино размешивать вода?
Когда, когда?

Когда поэты будут скромны,
При счастье глупость не горда,
Красавицы не вероломны
И дружба в бедствиях тверда?
Когда, когда?

Когда очистится с Парнаса
Неверных злобная орда
И дикого ее Пегаса
Смирит надежная узда?
Когда, когда?

Когда на языке любовном
Нет будет нет, да будет да
И у людей в согласье ровном
Расти с рассудком борода?
Когда, когда?

Когда не по полу прихожей
Стезю проложат в господа
И будет вывеской вельможей
Высокий дух, а не звезда?
Когда, когда?

Когда газета позабудет
Людей морочить без стыда,
Суббота отрицать не будет
Того, что скажет середа?

           Когда, когда?                                     

Двухэтажный, в классическом стиле, просторный дом с двумя флигелями в селе Остафьеве, неподалеку от Подольска, был построен в конце XVIII в. князем А.И. Вяземским, отцом поэта. В XIX в. усадьбу называли «Русским Парнасом».

Блестяще образованный, князь А.И. Вяземский был душою избранного московского общества. Представители нескольких литературных поколений встречались в Остафьеве, читали стихи, спорили, работали и отдыхали под его гостеприимным кровом. По старой липовой аллее проходили поэты И.И. Дмитриев и Ю.А. Нелединский-Мелецкий, литераторы и дипломаты А.М. Белосельский-Белозерский и В.В. Ханыков, библиофил Л. Бутурлин, историк H.М. Карамзин, выдающийся государственный деятель адмирал H.С. Мордвинов. Позднее здесь появились модный поэт и острослов В.Л. Пушкин, Д.В. Давыдов, К.Н. Батюшков, В.А. Жуковский.

Перед самой войной 1812 года Вяземский женился на княжне Вере Федоровне Гагариной, ставшей верным другом на всю его долгую жизнь. Несмотря на то, что Вера была намного старше Петра, брак оказался счастливым и долгим, у них родилось восемь детей.

Вяземский принимал участие в Бородинском сражении, за что был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом, а затем по болезни оставил военную службу. Война пощадила остафьевский дом, и Петр Андреевич вскоре перевез туда спасавшуюся от французского нашествия в Вологде жену с маленьким сыном Павлушей.

Возобновились дружеские отношения, завязавшиеся еще до войны, с К.Н. Батюшковым, Д.В. Давыдовым, В.А. Жуковским, В.Л. Пушкиным, А.И. Тургеневым и другими членами «дружеской артели», составившей в 1815 литературное общество «Арзамас». В эти годы Вяземский проявляет себя как непревзойденный мастер любимого «арзамасцами» жанра – дружеских посланий.

В конце 1820-х годов Вяземский по денежным обстоятельствам вынужден был вновь проситься на службу. Предварительно Жуковский уговорил его просить у Николая I и Великого князя Константина Павловича прощения за неведомые ему самому вины.

25 мая 1830 Великий князь Константин Павлович писал Вяземскому: «С истинным удовольствием я читал в письме Вашем изображение чувств по случаю дарованного государем императором Вам прощения и всемилостивейшего соизволения на вступление Вам в службу». Вяземский послал копию этого письма жене со своим комментарием: 

«Он все свое говорит и сидит на прощении. Впрочем, я ему прощаю...»

В 1855 Вяземский получил пост товарища министра народного просвещения и возглавил цензурное ведомство, в 1858 вышел в отставку. В конце 1850-х ‒ в 1860-е гг. был членом Государственного Совета и обер-шенком Имп. Двора. Вяземский неоднократно уезжал в длительные отпуска за границу, путешествуя по Италии, Англии, Франции, Германии. Побывал в Константинополе и Иерусалиме. В 1872 он навсегда покинул Россию и поселился в Хомбурге (Германия). Умер в возрасте 86 лет в Баден-Бадене, похоронен в Александро-Невской Лавре в Петербурге

Вяземский оставил заметный след в истории русской литературы первого тридцатилетия XIX века. По его эпиграммам и стихотворениям, записным книжкам и переписке можно проследить любое колебание общественного и литературного климата тех лет. «Я ‒ термометр, ‒ писал он А.И. Тургеневу 3 октября 1820 г., ‒ каждая суровость воздуха действует на меня непосредственно и скоропостижно»  Он был одним из ближайших друзей Пушкина. Письма Пушкина к Вяземскому убедительно свидетельствуют об их тесном творческом общении, не прерывавшемся до последних дней жизни поэта. Замечательной книгой назвал Пушкин «Биографические и литературные записки о Д.И. Фонвизине» Вяземского.

Пушкин неоднократно ставил эпиграфами к своим произведениям цитаты из Вяземского («Евгений Онегин», «Станционный смотритель»), неоднократно цитировал Вяземского в своем творчестве, ввел его как действующее лицо в «Евгения Онегина». По свидетельству Е. Ф. Розена, Пушкин даже ввел негласный запрет на критику Вяземского в своем присутствии. В свою очередь Вяземский с восхищением отзывался о творчестве Пушкина, посвятил ему свой перевод романа «Адольф» (1831), выступил издателем поэмы «Бахчисарайский фонтан», испытал сильное и благотворное влияние пушкинской стилистики. Некоторые стихи Вяземского — например, «Водопад» (1825) и «Казалось мне: теперь служить могу…» (1828) — были выправлены Пушкиным лично.

Именно Вяземский еще в 1827 году придумал название пушкинского журнала «Современник» и разработал его концепцию.

Потрясенный гибелью великого современника на дуэли, он писал 14 февраля 1837 года:

 «Я потерял в нем друга... Мы все потеряли в нем прекраснейшую славу литературы, человека, являющегося одной из интеллектуальных вершин эпохи».

Потомки должны быть благодарны Вяземскому за бережное отношение к драгоценному наследию, попавшему к нему в руки, за сохранение и приумножение уникального семейного собрания ‒ за неисчерпаемый Остафьевский архив.