В.И.Турманина




ЗАБЫТЫЕ ИСТОРИИ ЗНАКОМЫХ МЕСТ

 

 

 

К ЧИТАТЕЛЮ

   Порою мне представляется, что я путешествую всю жизнь - в начале школьные туристические походы, потом экспедиции, командировки, затем снова походы и автобусные экскурсии. И в снах я всегда оказываюсь на вокзалах, в поездах, на машинах. По работе я должна была выявлять места, подвергающиеся действиям оползней, селей, лавин и другим неблагоприятным природным явлениям для того, чтобы люди избегали этих мест. Но люди мало прислушиваются к увещеваниям специалистов. 

   А еще я всю жизнь любила вести задушевные разговоры со случайными собеседниками везде, куда меня закидовала судьба. Может быть поэтому у меня нет собеседников в своем доме. Только теперь, в старости, я поняла, что влекло меня к вечным странствиям.

   Мне всегда хотелось найти счастливое место на Земле - селение над рекой, с добротными, удобными домами, в которых живут счастливые люди. Вокруг домов - цветники, сады, огороды. Веселые сытые дети играют на улицах. 

А по весне на завалинки выползают старики погреться на солнышке. Они рассказывают своим внукам о старине, забавные истории о родных местах.

   По воскресеньям толпы нарядных прихожан отправляются к белому храму, что стоит в центре села. Гармония в природе и в людских сердцах властвует всюду. Поэтому и сейчас, когда я вижу дорогу или тропу, уходящую через поле в лес, мне всегда кажется, что ведет она обязательно в счастливое место, которое лично я, случайно, обошла стороною...

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА В.И. ЗАБЫТЫЕ ИСТОРИИ ЗНАКОМЫХ МЕСТ":
Часть 1 - К ЧИТАТЕЛЮ
Часть 2 - КАК РОЖДАЮТСЯ ИСТОРИИ
Часть 3 - ГОЛЫГИНСКИЕ ПРИЗРАКИ

   Название местности Иткол само по себе таит загадку.

  Слово «ит» по-балкарски означает «собака», а слово «кол» может быть переведено и как «ущелье», и как «рука». Поэтому и сочетание этих слов может иметь различное толкование.   «Ущелье собак» или «Собачье ущелье» - дословный перевод, если принять значение «кол» как «ущелье». Но при этом стоит заметить, что конкретно в этом месте нет большого ущелья, а собаки в высокогорьях не живут дикими стаями.   Поэтому местные жители считают, что более правильным будет перевод «Место у подножия горы, где жили люди, имевшие собак» или «Место, где у людей были прирученные собаки».

    Интересное объяснение происхождения этого названия дано в книге П.С.Рототаева «Краткий словарь горных названий Кабардино-Балкарии». Когда-то в этом месте ...«стоял домик одного балкарца. Его хозяин занимался разведением собак - кавказских овчарок. Такие собаки тогда весьма ценились как отличные сторожа овечьих отар. Занятие этого балкарца было прибыльным - за одного щенка ему давали до десяти баранов. Здесь, на этой своеобразной ферме, всегда был слышен лай собак. За это местные жители и прозвали собачьим это маленькое ущелье». Дается П.С.Рототаевым и третье толкование названия: «... Итжол (ит - собака, жол - дорога). Объясняется оно так. Исстари и до недавнего времени участок дороги сюда (примерно, от поляны нарзанов) проходил по болотистым местам. Весною и осенью, в период дождей, этот участок был трудно проходим. Его-то местные жители и прозвали «Собачьей дорогой», т.е. «собачья» имеет ругательное значение».

   Вероятнее всего, более правильным имеет толкование, берущее начало от места, где разводились сторожевые собаки.

 

   Огромна роль собаки как сторожа стада и в наше время. Стоит в этой связи вспомнить о печальном событии, поразившей когда-то сотрудников нашей станции. Ахмат Тилов выпасал свое стадо на склоне вблизи станции с собакой, которая плелась вслед за ним с поджатым хвостом и опущенной головой. Ахмат упорно повторял ей одни и те же слова, что собака забыла свой долг, что она стала ленивой и не потрудилась подогнать отставшего барана, злополучный баран вышел на скалы и разбился, сорвавшись с кручи, а собака должна теперь жизнью расплатиться за свою оплошность. Больше никто не видел этой собаки...

   Склоны Иткола были заселены раньше окрестных мест и стоит рассказать еще об одном возможном происхождении названия, но при этом надо удалиться в глубь веков, в пору торжества язычества. Чуть выше Баксана расположен поселок Кызбурун-3 [в наст.время Дугулубгей]. На картах прошлого века здесь помечено селение «Тамбиево». Род Тамбиевых в конце ХVII века поселился в долине у выхода реки Кишпек в Баксан. В книге Л.И.Лаврова «Историко-этнографические очерки Кавказа» рассказывается, что род Тамбиевых происходил из абазинского общества, проживавшего на Черноморском побережье недалеко от Адлера. «Что же касается фамильного имени Тамбий, - пишет Л.И.Лавров, - то оно означает князь или дворянин («бий») абазинского общества Там»... И этот дворянин Тамбиев передал власть над Кабардой Иналу Темрюку, современнику и тестю Ивана Грозного, просившего русского царя о присоединении Кабарды к России. Могила Инала находится в Абхазии. Абхазы, абазы, кабардинцы, адыгейцы имеют общие корни, уходящие в античную древность.

   У абхазцев сохранились интересные сведения о культе собак в древности. Так у них считалось, что кто имеет хороших собак, тот будет счастлив в преумножении скота, разведении домашних животных. Поэтому раньше того, как произносить молитвы богам-покровителям домашних животных абхазцы обращались к «госпоже собак» - Алишкантре (Алышкинтар), чтобы она дала возможность иметь хороших собак, послала удачу в размножении и воспитании собак.   

   Поэтому вполне возможно, что традиция выращивания сторожевых собак связана с давним культом, пришедшем в долину с абазами.    Однако, стоит заметить, что все это - предположения, и загадка древних людей, населявших склоны Иткола, все еще пока не разгадана.

   Полны интересных особенностей и природные условия окрестностей гостиницы «Иткол», расположенной у подножия горного массива, не имеющего единого названия.

   Горный массив поднимается к ледникам Эльбруса. Здесь находится вершина Терскола, имеющая отметку 3800 м. И здесь намечается окончательное разделение ледников и стекающих с них рек на два бассейна, две глубокие долины Терскола и Ирика. Ледник Терскол дает питание сравнительно небольшой долине Терскол, выходящей в Баксанское ущелье у поселка Терскол. Переводится это слово как «Кривое, неправильное ущелье» и названо оно так потому, что не имеет выхода к перевалам, окончаваясь тупиком и имеет форму запятой в плане. Склон, обращенный к югу, начинается над долиной Терскола, а далее следует над Баксаном, оканчиваясь ниже поселка Эльбрус, вершиной Букабаши высотой 2433 м.

   К западу от гостиницы возвышается вершина Сарыколбаши-Терсак, название которой может звучать так: «Вершина, где находятся верховья желтой осыпи»,  в чем может убедиться каждый, поглядев из долины в сторону этой горы. Ближе к гостинице, в верховьях небольшого ущелья находится вершина Итколбаши (3420 м), которая ниже соседних вершин. Восточнее выделяется вершина Тегенклибаши (3501 м). «Тегенек» по-балкарски колючка, шип, терновник. Обилие этих кустарников по всему склону массива, обращенного на юг, не может оказаться незамеченным каждым, кто попытается бродить по склону. Этот склон массива виден с Баксанской долины и хорошо обозреваем до самых вершин. А северный склон массива, напротив, почти никогда не бывает посещаемым. Многочисленные каровые ледники стекают в долину реки Ирик, берущей начало у ледника, спускающегося с Эльбруса в восточном направлении.

   Ущелье Ирик очень длинное. Крутые склоны, обращенные к северу, заросли сосновыми лесами в тех местах, где деревья не выбиваются часто сходящими лавинами. Обширны и луга по этой долине. Название свое «Ирик» оно получило от беспородных баранов, которых предпочитали кастрировать. П.С.Рототаев так пишет об этих местах: «... в давнее время сюда на откорм выгоняли баранов-валухов. Старики из местных жителей говорили, что откормленные здесь бараны отличались вкусным мясом, имевшем большой спрос в торговле и шедшим на изготовление шашлыка». Другой вариант объяснения происходит от слова «ырык» - свобода, что связано с тем, что баранов выгоняли сюда на все лето и паслись они свободно сами.

   Таким образом, гостиница «Иткол» стоит у подножия безымянного хребта, вытянувшегося почти на двадцать километров с запада на восток и являющегося восточным продолжением Эльбруса, где на древние гранитоиды как бы наложены вулканические и ледниковые отложения, энергично разрушаемыми современными процессами денудации. Ледники, лавины, сели - самые активные из этих процессов. И в соответствии с этими главнейшими чертами рельефа, сформировались и особенности растительного покрова, совершенно отличные по склонам, обращенным на юг и на север. Для любителей природы здесь поэтому создаются такие условия, когда в течение одного дня, за один маршрут, доступный человеку любого возраста, можно из соснового леса, минуя степи, очутиться в субальпийском высокотравье, а затем и на низкорослых альпийских лугах. При этом нельзя пользоваться никакими техническими средствами передвижения, что создает в наше время бурного повсеместного внедрения техники, возможность отдохнуть от нее, стать просто путником, передвигающимся с помощью своих ног, не опасаясь соседства машин, а так же вырабатываемых ими газов. 

   Вокруг гостиницы - сосновый бор. Огромные деревья, возраст которых нередко превышает триста лет,

с бородами лишайников на ветвях, представленных видами родов Usnea, Alectoria, напоминают сосновые леса равнин Европы. Это типичный сосняк-зеленомошник с черникой (Vaccinium myrtillus L.) и брусникой (Vaccinium vitis-idaea L.) в покрове.

Сосна здесь представлена видом сосны лесной (Pinus  sylvestris L.), которую нередко называли сосной кавказской, сосной крючковатой, а название при этом писалось так - Pinus hamata, (Stev.), Sosn., а в последние годы ее называют и сосной Cосновского (Pinus  sosnowskvi Nakai) по фамилии ботаника, давшего впервые описание ее особенностей. Сходство с сосновыми лесами Европы усиливается благодаря присутствию в травостое

грушанки круглолистной (Purola rotundifolia L.) и малой (Purola minor L.),

одноцветки крупноцветковой (Moneses uniflora (L.) A. Gray), типичных для хвойных лесов равнин, а нередко может встретиться и

линнея северная (Linnaea borealis L.), характерная для наших северных хвойных лесов. Густой сосновый аромат дополняется неизменным шумом горных рек и соседством заснеженных вершин, неожиданно проглядывающих сквозь крону сосен.

   Поднявшись на сотню метров выше, по пологу взбирающейся на склон Итколбаши тропе, можно сразу же очутиться в степи, в царстве нагорных ксерофитов и дышать воздухом, сдобренным ароматом тимьяна и шалфея.

Отдельные кусты барбариса обыкновенного (Berberis vulgaris L.),

заросли шиповника бедренцелистного (Rosa pimpinellifolia L.) с белыми цветами

и собачьего  - с розовыми (Rosa  canina L.) возвышаются на типчаково-ковыльными степями (Festuca ovina L., Stipa capillata L.,  Stipa  pulcherrima C. Koch).

Шалфей седоватый (Salvia canescens C.A.Mey) с сине-фиолетовыми цветами,

дубровник с голубоватыми и синими цветами (Teucrium orientale L.) и котовник синий (Nepeta cyanea Stev.) создают узор из синих и фиолетовых цветов.

   В нижнем ярусе обычен душистый тимьян (Thymus Thymus marschallianus Willd.).

   Причины распространения степных участков, резкое исчезновение сосновых лесов представляет собой тоже своеобразную загадку окрестностей Иткола. Происходит это потому, что есть достаточное количество аргументов в пользу искусственного уничтожения здесь сосновых лесов и одновременно есть немало факторов в пользу естественных причин, вызывающих распространение нагорных степей.

   И снова обратимся к воспоминаниям местных жителей. Рассказы о страшных пожарах и пауках, мешавших поселиться в долине, можно услышать от многих. Вот как рассказывал об этом Ахмат Тилов:

   «В давние времена верховья Баксанской долины были пустынны из-за страшного пожара. Быки, скот, люди погибли в этом пожаре. Никому не удалось спастись. Поэтому первые из переселенцев Гекки и Джапуй пришли в безлюдные места. Только одно семейство карачаевцев прикочевало сюда незадолго до них.  Плохо заселялась долина еще и потому, что о ней шла дурная молва. От пожара ли или по какой другой причине развилось в долине множество пауков. Пауков было столько, что и людям, и скоту было от них невмоготу. Поэтому в те далекие времена люди жили не по дну долины, а по плоским участкам склонов над долиной. Там и сейчас находят остатки землянок и наконечники стрел. Теперь уж давно люди не живут на такой высоте.

   Очень страшный пожар был в долине лет сто тому назад. Горел весь склон Итколбаши, обращенный на юг. Старик Кочкаров помнит об этом пожаре. Обгоревшие остатки пней от этих сосен сохранились на склоне до сих пор. Теперь сосны не растут на месте пожарища, а только выше или ниже».

   Д.Кочкаров в 1974 году говорил: «Большие пожары нередко случались в долине в прошлом. Когда я был совсем маленьким, а это было более столетия тому назад, я помню, что всюду в долине торчали огромные обгорелые пни. Однажды, когда я уже подрос, наша семья была вынуждена сделать огромный костер и сжечь 300 коров - все они заболели ящуром. Пожар тогда был очень большой».

   О последнем крупном пожаре, при котором выгорали леса, есть воспоминание Кирилла Кохиани: «На моей памяти самый сильный пожар был летом 1951 года. Лето тогда было жаркое и сухое. Говорят, что кто-то поджег лес по склону Итколбаши над Терсколом. Горел лес долго. А обгорелые пни хорошо видны и сейчас».

   Действительно, обгорелые пни, вероятнее всего, именно этого последнего пожара можно встретить на склоне среди трав.

   Существуют еще рассказы о том, что лес специально выжигали по склону, чтобы больше было пастбищ для скота. К тому же перегонять скот на летние пастбища через лес значительно труднее, чем по травянистому склону. И люди сами уничтожали сосняки по южным склонам. К тому же очень много леса вырубалось и вывозилось из долины. Собственно продажа леса была основной статьей дохода местного князя Урусбиева в ХIХ веке. Все эти факты свидетельствуют о том, что лес был сведен искусственно, и, следовательно, может быть восстановлен. Однако, почему же нет на этом склоне естественного возобновления леса? Почему возраст уцелевших деревьев в подобных местообитаниях превышает 100-200 лет?  А главное, почему на старых деревьях и сохранившихся пнях хороший прирост сменился плохим именно 100-150 лет тому назад? 

   Эти факты легко объясняются, если учесть, что в середине ХIХ века окончилось продвижение ледников. А наиболее энергичное возобновление сосновых лесов на южных склонах происходило 200-400 лет тому назад. В наше время сосны по южным склонам дают хороший прирост в годы, когда летом прохладно и сыро. Очевидно, что в период наступаний ледников прохладные влажные летние сезоны были обычными. В результате деревья по южным склонам имели благоприятные условия два-три столетия тому назад. Сейчас условия для них менее благоприятны, чем и объясняется отсутствие естественного возобновления.

   Распространение пауков связывается с проникновением степных кочевников с большими стадами в горы, что неоднократно происходило на протяжении трех-четырех последних тысячелетий. Вероятнее всего страшными пауками, пугавшим людей и скот, были особи вида

скорпиона кавказского (Buthus caucasicus fischeri Birula), которые и сейчас встречаются в Былымской котловине, поднимаясь до высот 1600 м. В столетия потепления, когда температура в летний период могла, согласно дендрохронологическим расчетам, увеличиваться до 3^о, пауки могли подниматься до 2000 м, т.е. практически по дну долины  до Терскола. Подобные условия были тысячелетие тому назад. 

   Род Джапуевых имеет сейчас 19 поколений, т.е. они поселились в долине около пяти веков тому назад, до последнего оледенения ХVI-ХIХ веков, и вполне могли застать на дне долины пауков...

   Поднимаясь все выше и выше по склону можно увидеть загоны для скота, места былых загонов, выделяющиеся травостоем с обилием мятликов (Роа L.) и сорных растений.

Иногда  в травостое мелькают крупные желтые цветы оносмы кавказской (Onosma caucasica Levin ex M. Pop.).

   Особенно же примечательно растение тоже степного облика, с узкими волосистыми листьями, расположенными розеткой как и у оносмы, но с удивительными темно-темно-вишневыми бархатистыми цветами - нонея промежуточная (Nonea intermedia Ledeb.).

   Постепенно травы становятся гуще, выше, и незаметно можно очутиться в субальпийских лугах, где по крутым участкам склонов господствует

овсяница пестрая (Festuca varia Haenke), распространенная в подобных местообитаниях по всему миру. Примечательно, что в последние десятилетия она энергично распространяется и на Кавказе, и на Карпатах, и даже на лугах южного полушария. Если бы так было всегда, то давно бы все субальпийские луга состояли из одной этой овсяницы. Но, вероятно, просто несколько десятилетий для нее существуют благоприятные климатические условия, которые затем могут напротив быть оптимальными для ее конкурентов.

   Более пологие и лучше увлажненные участки склонов заняты лугами из костра пестрого (Zerna variegata (Bieb.) Nevski),  

полевицы белой (Agrostis alba L.). Это лучшие луга и для выпаса, и для сенокосов. Примечательны места, где доминантом травостоя выступает

вейник тростниковидный (Calamagrostis arundinacea (L.) Roth). Этот вид вейника нередко доминирует в сосновых лесах на склонах. Присутствие его на безлесных участках склона может свидетельствовать в пользу былого распространения лесов в этих местообитаниях.

В подобных же местах часто можно увидеть буквицу крупноцветную (Betonica grandiflora Willd.) с крупными ярко-фиолетовыми цветами, произрастающую и в лесах, и на субальпийских лугах.

Розово-фиолетовую гамму цветов дополняют здесь возвышающиеся среди злаков цветы пиретрума красного (Pyrethrum coccineum (Willd.) Worosch)  и

гречишки мясо-красной (Polygonum carneum C. Koch).

   В июне нередко можно встретить душистые шапки белых цветов анемоны пучковатой ( Anemone fasciculata L.).

   Неожиданностью после сухих участков склона в нижней части может явиться появление осоково-гипновых болот выше по склону.

   Загадкой Иткола, привлекавшем к себе людей издревле, могут служить эти болота и обилие приветливо журчащих ручейков, появляющихся на высоте. И чем жарче печет солнце, чем больше сухих знойных дней, тем сильнее журчат эти ручьи. Но разве не райское это место в десятилетия с сухими жаркими летними сезонами? Склоны ниже страдают от безводия, желтеют и выгорают, а здесь влаги избыток.  Люди с глубокой древности приспособились направлять эту воду по арыкам по склону, чтобы она медленнее сбегала вниз и увлажняла большее количество жаждующих влаги трав. Откуда же берется эта влага, когда на небе ни облачка и ни капли дождя не упало на землю?

   И можно только предположить, что источники спасительной влаги скрыты от нас за гребнем. На склоне, обращенным к северу, к долине Ирика, жаркие дни способствуют таянию ледников и снежников. И, вероятно, устройство подземных пластов таково, что часть вод стекает в южном направлении и высачивается десятками родников. И таким образом, обращенный к югу склон горы Иткол с богатыми почвами, гумусовый горизонт которых составляет десятки сантиметров, обеспечен водой и в сухие летние сезоны, и во влажные, когда он увлажняется непосредственно атмомсферными осадками. 

   Разумеется, такое место было освоено человеком издревле. Следы древних каменных кладок для отвода родничковых вод и современные аналогичные соружения так вписываются в ланшафты, что порою их невозможно отличить от естественного течения ручья, и кажется, что сама природа заботиться об обеспечении влагой лугов. По ложбинкам великолепно разрастаются ароматные лилии, цветущие в середине лета.

А ветреница видная (Anemone speciosa Adams. ex E. Pritz.) с золотисто-желтыми зонтиками соцветий зацветает раньше.

Поэтому золотистые тона цветов всегда присутствуют на лугах, дополняя фиолетовые цветы гераней, цветущих все лето.

Наиболее обычна из гераней - герань голостебельная (Geranium gymnocaulon DC.).

   Если кто-либо захочет снова увидеть альпийские лужайки с небесно-синими и фиолетово-темными генцианами, многочисленными изящными примулами

с бледно-желтыми (Primula ruprechtii Kusn.) и

сиреневыми (Primula meyeri Rupr.) цветами может подняться еще выше, рассчитав свои силы таким образом, чтобы оставить их на самостоятельный спуск.

   На сухих скальных выступах, по грудам щебня постоянно встречаются разнообразные растения-«толстяки» с листьями, напоминающими маленькие туго набитые подушечки, часто собранные в форме розеток. Листья бывают у них и плоскими, но все равно создается ощущение, что они переполнены соками. На солнце они меняют зеленую окраску на розовую, бордовую и фиолетовую. Это очитки, молодило, «заячья капуста».

Если в каждом цветке по 10-20 лепестков, то это - молодило «Кавказской розы» называют нередко молодило кавказское (Sempervivum caucasicum Rupr. ex Boiss.).

Похожие по раскраске цветы у очитка ложного (Sedum spurium Bieb.),

только в каждом цветочке не более пяти лепестков,

а у очитка кавказского цветы желтовато-белые (Sedum caucasicum (Grossh.) Boriss.). Листья у обоих этих очитков плоские, округлые.

А вот у очитка тоненького (Sedum tenellum Bieb.) листья как маленькие розовые конфетки-сосунки цилиндрической формы торчат на красном стебле с щитком розовых цветков. Растения эти встречаются всюду и привлекают своим «оптимизмом» и «здоровьем», по нашим человеческим понятиям, хотя у них свои заботы, и в сочных листьях спрятан запас влаги на черный день, которых у них немало.

   Короткое путешествие по склонам Итколбаши продемонстрировало, как много интересного таит в себе каждый уголок долины, не говоря уже о том, как целителен чистый горный воздух и лучи солнца, не закрытые заводскими выбросами. И поэтому совсем не случайно 22 сентября 1986 года было принято постановление об организации Эльбрусского национального парка. Увенчались успехом труды и Георгия Казимировича Тушинского, ратовавшего за создание этого парка, и Михаила Чоккаевича Залиханова, много сил отдавшего для воплощения в жизнь этой нелегкой задачи с учетом двухмиллионного потока отдыхающих, ежегодно посещающих Баксанскую долину.

   Вопросы охраны природы исстари существовали на Кавказе. Много национальностей проживает на Кавказе, но в сказках и легендах всех народов ярко прослеживается одна и та же мысль. В каждом ущелье, в каждой долине обитают духи, запрещающие охотникам убивать больше дичи, чем положено. Меняются названия этих местных владык лесов и гор, но всюду они заботятся о своих поданных - животных. Охотникам разрешается убивать столько дичи, сколько им необходимо для пропитания, духи им даже помогают в этом. Но жадность охотников, захотевших убить больше положенного, всегда жестоко наказывается духами. Умело располагались всегда заповедные рощи, чаще всего в местах формирования лавин, селей, на склонах, подверженных эрозии. Рощи и отдельные деревья, которым поклонялись язычники, брались под защиту служителями христианских храмов, а затем и мусульманских. Но только после Великой Октябрьской революции начали заповедоваться на Кавказе определенные территории. Создание национального парка в верховьях Баксанской долины позволит сочетать природно-охранную, научно-исследовательскую работу с приобщением тысяч отдыхающих к природным красотам и ее заветным тайнам...

   Вот и окончен последний рассказ о природных достопримечательностях верховьев Баксанской долины. Но  лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать, как говорили в старину. И эта книга - приглашение к путешествию в этот интереснейший уголок Советского Союза. Зимой в эти края устремляются поклонники горных лыж, а летом поток гостей сокращается, так как люди еще не привыкли черпать радость исключительно от общения с природой, а она предстает здесь во всей своей красоте только летом.

   Итак, до встречи на Эльбрусе, где бродили когда-то по мостовым гигантов легендарные титаны, а последний из титанов - Прометей был прикован к вершине, где и поныне в сказках народов есть воспоминания об огненных стрелах, посылаемых разгневанными богами на целые народы, одноглазом циклопе, деяниях Георгия Победоносца, а природные летописцы - геологические породы,  погребенная пыльца растений, лишайники, деревья помогают обрести этим фантастическим рассказам пределы реальности. 

Валерия Ильинична Турманина, биогеограф,
кандидат географических наук, 1987 год.

 

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА В.И. РАССКАЗЫ О ПРИЭЛЬБРУСЬЕ":

К ЧИТАТЕЛЮ. ВВЕДЕНИЕ. ДОРОГИ ГИГАНТОВ. УТРО ТВОРЕНИЯ. БЕЛАЯ СМЕРТЬ и ее свита. Под шум горных потоков. Загадки окрестностей ИТКОЛА.

Часть 1 - К читателю
Часть 2 - ВВЕДЕНИЕ
...
Часть 5 - «БЕЛАЯ СМЕРТЬ» И ЕЕ «СВИТА»
Часть 6 - ПОД ШУМ ГОРНЫХ ПОТОКОВ
Часть 7 - ЗАГАДКИ ОКРЕСТНОСТЕЙ ИТКОЛА

  

   Каждая долина - это результат деятельности прежде всего текучих вод. Вступая в Баксанскую долину можно ощутить огромную работу в полной мере, благодаря несмолкающему шуму горных рек, речушек, ручьев, который сопровождает каждого во время пребывания здесь.

   Этот шум может быть едва слышным, убаюкивающим, словно повествующим об извечной работе вод, увлажняющих сухие склоны, помогающих горячему солнцу создавать цветы и плоды в этих южных краях.

   А порою этот шум превращается в оглушительный рев и грохот разгневанных мутных вод, низвергающихся с высот и сносящих все, встречающееся на пути.

   Особенно изменчивым бывает речной говор в летние дни. И если ясным солнечным утром в шуме вод звучат веселые шаловливые нотки на общем фоне напевной умиротворенности, то к вечеру этого знойного дня поток оглушительно ревет, сопровождая свою дикую разгульную песню глухими ударами сдвигаемых глыб, словно ударяя в подводные барабаны. И в этом гуле крошатся острые углы, измельчаются скалы и через многие-многие годы выносятся на широкие равнины гладкими валунами. И человек возводит из них живописные изгороди, дома, мосты. Река извечно была источником и воды, и строительных материалов, а люди постоянно селились вблизи нее. Но время от времени капризный, своевольный характер горной реки вдруг превращал ее из друга человека во врага, и она разрушала в считанные часы все созданное людьми на ее берегах. И вновь прокладывала себе русло среди хаоса глыб и валунов.

   Водные паводки, а при насыщении их рыхло-обломочными материалами - сели, это грозное стихийно-разрушительное явление в горах. Но одновременно - это естественный процесс денудации [от лат. denudatio - обнажение - в буквальном смысле снос, удаление продуктов выветривания путем плоскостного смыва], извечная борьба стихий, стремящихся к природному равновесию.

   Ученые упорно исследуют причины возникновения селей, но при этом некоторые из них остаются в душе поэтами. Вот какие строки посвятил селям гидрогеолог, доктор наук, Юрий Виноградов в серьезной научной книге «Этюды о селях» (Гидрометеоиздат. Л., 1976):

«...Срок настанет, придет день гнева,

И на дно притихшей долины

Устремятся справа и слева

Грязекаменные лавины...

Лишь когда ты поймешь стихию,

То откроется смысл глубокий

В том, что есть на свете такие 

Грязекаменные потоки...»

   В этой же книге  есть еще такие строки:

«Долин, смятенных в грозный час,

Не слышен робкий зов -

Лишь паводка громовый глас,

Потоков дикий рев!...

И вот он, черный водопад.

Он растирает камни в прах,

Сечет под корень дуб в лесах

И, затопляя дол и град,

Равнину превращает в ад.»

   Первая публикация о селях Баксанской долины появилась сравнительно поздно. В 1902 году М.А.Иванов опубликовал краткую заметку «В ущелье реки Баксан». Там, в частности, пишется, что в верховьях Баксанской долины в 1895 году «бывшее на поверхности ледника озеро прорвало стенки и послужило причиной катастрофы».

   Среди жителей долины существуют воспоминания о более ранних селях, происходивших во второй половине ХIХ века. Наиболее выразительную картину схода селя  в 1877 г. из ледникового озера долины Шхельды, расположенной восточнее поселка Эльбрус, в месте выхода в долину Адыл-Су,  нарисовал в своем рассказе Ш.Хаджиев (запись 1970 г.):

   «Рассказал мне мой дед, Джути Джапуев, что самое страшное, что он помнит в своей жизни, - это сель, сошедший со Шхельды 93 года назад. [Фитоиндикационные наблюдения подтверждают рассказ Ш. Хаджиева. На отложениях этого селя - диаметры лишайников не более чем 3 - 3,5 см, а возраст сосен равен 60 - 80 годам]. 

   Рассказывал мой дед об этом так: 

   «Был я тогда ребенком. Пещеры нашего рода были расположены у поляны при впадении Шхельды в Адыл-Су. Тогда здесь была расположена огромная поляна, славившаяся своей зеленью и красотой, на которую собирались на празднества жители всех окрестных долин. 

   Однажды днем внезапно раздался шум обвала, от которого сотряслась земля. А потом послышался все нарастающий оглушительный гул.

   Гул этот был так ужасен, что люди и скот как безумные бросились вверх по склону. Со склона мы увидели, что над ледником Шхельда поднялась туча пыли. Потом уж люди додумались, что обвалился лед и камни, преграждавшие путь воде, и талая вода устремилась вниз, разрушая берега, перенося огромные глыбы.

   Обрушилась эта грязная вода с камнями и глыбами на нашу поляну и уничтожила ее. Только небольшие участки сохранились по краям поляны. Вода все прибывала и прибывала, а выход для нее был прежним, узким.

    И тогда на наших глазах образовалось озеро. Один бык остался на той стороне озера, и ревел так ужасно, что люди соорудили из бревен плот и поплыли на плоту через озеро за этим быком.

   Но вскоре вода пробила себе новый путь, и озеро вытекло.

     Так исчезла поляна нашего рода, лучшая поляна окрестных долин, на которой джигиты соревновались по праздникам в удали».

    Так рассказал мне мой дед. Сейчас по той рытвине, что пробила тогда себе вода на поляне, растет высокий сосновый лес. А я помню эти сосны совсем молодыми, высотой с ребенка.

   Тот сель перекрывал даже высокий вал, по которому сейчас растут старые сосны у левого склона. Все сосны по склону к руслу были уничтожены, а по вершине вала сель не мог сломать старые сосны».

   Немного дополнить этот рассказ могут воспоминания Нона Джапуева, 70 лет, и Бальду Джапуевой, 69 лет, его жены, дочери Саида Хаджиева, балкарцев, запись 1974 г.:

   «В тот самый день, когда сошел сель со Шхельды, дед Джути Джапуев был еще ребенком и пас скот на склоне Адыл-Су, против Шхельдской долины.

   Весь день было ясно и сухо, а к вечеру черное облако в верховьях Шхельдской долины поднялось, сошел сель и загородил всю долину. Быстро стала скапливаться вода, и еще до темноты успело образоваться большое озеро. В полночь озеро прорвалось, в долину Адыл-Су, и вода устремилась вниз. Но выход был небольшим, и вода стекала постепенно, поэтому селения в долине не пострадали». 

   Сейчас можно видеть селевые валы и огромные валуны на месте бывшей поляны. Сосновый лес одновозрастный, всем деревьям около ста лет, хотя диаметры стволов деревьев изменяются от 10 до 50 см. В среднем же большинство сосен имеют диаметры стволов 35-40 см.

Диаметры слоевищ накипного лишайника ризокарпона географического (Rhizocarpon geographicum D.С.), преобладающего на глыбах всюду около 35 мм.

Этот вид лишайника с ярко-салатным цветом слоевища и черными точками плодущих тел - апотеций очень примечателен. С этим видом лишайника работает большинство исследователей, которые по диаметрам слоевищ этого лишайника судят о возрасте отложений, на которых эти лишайники поселились. Нарастание каждого слоевища происходит равномерно с постоянной скоростью для конкретных мест. Зная эту скорость нарастания, которая для Кавказа составляет  0,3 мм в год на высотах около 2000-2500 м, можно приблизительно узнать возраст и тех селей, о которых нет воспоминаний у местных жителей.

   О селях в верховьях Баксанской долины, выше поселка Терскол, сохранились воспоминания Дахира Кочкарова, жителя поселка Терскол, балкарца, запись 1974 г. Он рассказывал об этом селе, когда ему было уже 120 лет, хотя сам он свой возраст не называл. Он говорил, что не хочет точно говорить о том, чего не знает, но люди ученые, врачи, не раз его осматривали и по ногтям так решили, еще и потому, что он помнил и рождение, и мужание тех, кто дожил до столетия. Вот как рассказывал он о селе:

   «Самое ужасное событие в долине я пережил, когда мне было лет 15. Был я тогда пастухом. А в каком году было это событие - сказать не могу. Хорошо помню только, что было это в холерный год. На равнине тогда много людей от холеры умирало. И люди приходили спасаться от холеры к нам в горы. Много тогда было у нас новых людей. Но никто в тот год от холеры не умер.

   И вот в тот год, к вечеру, со стороны Азау, поднялась черная туча. Она закрыла всю долину так, что стало темно как ночью. Потом пошел сель. Он ломал старые сосны как тонкие былинки, и разбрасывал по долине огромные глыбы, словно мелкие камешки. И сейчас всюду можно видеть эти глыбы. Но никто тогда не погиб из людей - все спаслись.

   Помню я еще, что раньше ледники вниз спускались по долинам ниже, чем сейчас, совсем близко были. Но особых холодов в те годы я не упомню: и травы, и деревья росли так же, как и теперь».

   От многих можно услышать о прорыве озера, что находится в долине Адыл-Су, в месте выхода в долину ледника Башкара. Там и сейчас находится живописное озеро и в отдельные годы можно видеть маленькие айсберги, плавающие по озеру, оторвавшиеся от ледника, спускающегося своим краем в это живописное озеро, цветом вод, напоминающее какао с молоком. Прорыв этого озера произошел в 1959 году. И следы выноса этого селя можно видеть в долине поныне.

   Рассказы местных жителей сохранили воспоминания о селях, происходивших в последнее столетие. Если проанализировать возраст сосняков по старым селевым валам, то можно продлить сведения о селях еще на три-четыре столетия в прошлое. Дополнить эти сведения могут помочь и слоевища накипных лишайников. Анализ этих фитоиндикаторов позволяет выявить периоды активизации селей в ХIII веке, в конце ХVI-начале ХVII веков, в конце ХVII, в конце ХVIII века и конце ХIХ века. Радиоуглеродные датировки позволяют найти следы мощных старых селей в VIII и ХII-ХIII нашей эры.

   В последние десятилетия наиболее селеопасным был 1967 года, лето было сырым и прохладным, и сели сошли по многим долинам. Селевая деятельность была активной в 1927, 1936-37, 1947, 1975, 1984 годы. Однако, сход каждого селя - явление индивидуальное, зависящее от конкретных условий каждой долины. И приводимые сведения в значительной мере условны, так как внимание обращается главным образом на сели, мешающие проезду по Баксанской долине.

 

   Итак, путешествуя по Баксанской долине, слушая несмолкаемый шум горных потоков, каждый может увидеть бесчисленное разнообразие следов селевой деятельности, от совсем свежих, преграждающих дорогу и расчищенных бульдозером для того, чтобы путь по долине потока автомашин не прекращался из-за капризов природы.

   Сели мешают человеку. Но в жизни гор - это обычное явление. И заросли облепихи, которыми славится долина, разрастаются по свежим селевым выносам так быстро, что с позиции облепихи, сели - это условие для ее благополучной жизни. Хотя старые деревья облепихи заносятся селями, но сразу же дают поросль. Да и новые всходы сразу же появляются по свежим выносам. Также и сосны получают возможность для семенного возобновления благодаря селям. 

 

   Изящная мирикария (Myricaria bracteata Royle), напоминающая тамариск, прекрасно разрастается по селевым руслам. И если бы представить на миг, что селей бы не было, тогда долина потеряла бы свой колорит, исчез бы главный строительный материал для построек, а горные долины были бы завалены выветренными породами и стали бы непроходимыми от этих завалов. Так что пусть уж лучше сели будут сходить в горах как они сходили во все времена жизни гор. Но задача людей - использовать эту природную стихию так, чтобы свести к минимуму убытки и к максимуму - положительные моменты деятельности селей.

   В верховьях Баксанской долины шумит уже не Баксан, а Азау. Здесь можно видеть зарождение потоков,

их «мужание», превращение в мощные реки. Поэтому стоит подольше побыть на поляне Азау и внимательно прислушаться к журчанию вод вблизи начала их пути.

   Баксанская долина замыкается поляной Азау, расположенной на высотой около 2300 метров. Здесь оканчивается асфальтированная дорога. Гостиница «Азау» и учебно-научная станция Московского Университета - последние здания долины.

Отсюда начинается канатно-маятниковый подъемник на Эльбрус, позволяющий в считанные минуты преодолеть расстояние, доступное в прошлом лишь немногим, и увидеть и верховья Баксанской долины и весь Центральный Кавказ с бесчисленными заснеженными хребтами и вершинами. Здесь же начинается тропа, ведущая к перевалу Чипер-Азау.

   

   Если кого-либо заинтересует перевод слова «азау», то возможно получение совершенно противоположных его значений. Одни считают, что переводится оно как «прекрасное место», другие - как «дурное». Подробный перевод слова дан в книге П.С.Рототаева «Краткий словарь горных названий Кабардино-Балкарии» (Нальчик, 1969). Вот что пишет этот автор: «С балкарского: аз - мало; ауу - перейти, прешагнуть, ходить». Поэтому название может быть переведено так: «Река в ущелье по которому мало ходят». Название это произошло потому, что, по рассказам стариков, «издавна с севера на юг проходил по ущелью Тонгуз (Донгуз)-орун. В ущелье же Азау ходило очень мало людей». (с. 22). Через перевал можно добраться в Сванетию, в селение Чубери на реке Ингури. В далеком прошлом перевал и назывался Чубери-Азау. Но постепенно первое слово упростилось.

   Различные переводы слова «азау» связано с тем, от какой языковой основы производить это слово. Много народов проходило по долине, останавливаясь здесь лишь летом благодаря прекрасным пастбищам. Зимой же в эти места предпочитали не попадать, так как лавины нередко перекрывали все ущелье. И снова хочется вернуться к истории. Пять тысячелетий тому назад в предгорьях Кавказа складывалась северо-кавказская общность народов. В середине второго тысячелетия до н.э. люди уже располагали огромными стадами и вполне приспособились к природным особенностям Кавказа. Зимой они выпасали скот на малоснежных землях Прикаспия. А летом стада перегонялись на горные луга, и пастухи постепенно перегоняли их все выше и выше. Использование овечьей шерсти - ткачество,  вязание, ковроделание приобрело черты искусства уже в те далекие времена. Вероятно, тогда и появился знаменитый -образный узор, бытующий повсеместно и в наше время.

 

Он оказался запечатленным в многочисленных бронзовых булавках трехтысячелетней давности, дошедших до нас благодаря трудам археологов.

   Степи Северного Прикаспия неоднократно  покрывались бесчисленными стадами выходцев из Центральной Азии, из Монгольских степей. Встречи кавказских пастухов со своими коллегами из далеких земель, вероятно, не отличались радушием. Но, во всяком случае, на летние пастбища - в горы, вновь и вновь поднимались обширные стада, и элементы далеких восточных земель, с их особыми орнаментами и предметами быта проникали на Кавказ.

   Небезынтересно напомнить, что один из заливов Северного Каспия на первых картах сохранял название «Азау», данное ему тысячелетие тому назад огузами (кипчаками, половцами), широко распространившимися затем и в Предкавказье. И можно предположить, что самые смелые из них или их потомков проникли однажды летом со своими стадами до этих мест, и поляна Азау стала их пристанищем летом в дополнение к приморским лугам зимней поры.

   Невозможно установить точно, кто и когда летовал здесь со стадами. Но случайные остатки предметов материальной культуры, позволяют историкам считать, что при движении скифов в Малую Азию в VII в. до н.э. один из потомков скифов проходил по Баксанской долине. Сохранились исторические свидетельства о проходе русских послов в грузинские земли в ХVII веке через эту долину.

   Доподлинно известно, что последнее столетие на поляне Азау располагался летний кош рода Тиловых.

   Удивительным рассказчиком был Ахмет Тилов, пастух и философ, он словно вообрал в себя память многих веков и рассказывал, словно оглядывая и долину, и ее людей, с бесстрастностью каменных скал взиравших на людскую суету: 

   «Люди приходили в долину с разных мест, ища здесь свободу себе и богатые луга своим стадам. Поэтому здесь уживались вместе люди различных племен и вероисповеданий. В рассказах стариков есть воспоминания о тех временах, когда каждый род избирал себе покровителем своего бога, поселяя его в старом дереве или высокой скале. И этот бог исправно помогал своему роду, получая в благодарность дары и уважение. Потом пришли монахи из ромейских земель и стали убеждать всех, что бог един и проживает очень далеко, а уважение ему можно оказывать только в каменных домах с крестами - в храмах, монахи разрешили есть свинину и не делать никому дурного.  Но потом они пропали, обветшали и развалились их храмы. Людям негде было оказывать уважение далекому богу, и они снова обратились к своим былым родовым божествам, которые вершили судьбами и творили справедливость независимо от белых каменных храмов. Не более двухсот лет тому назад в долину пришли вместе с родом Хаджиевых мусульмане, и снова сказали, что истинен только единый бог, запрещающий есть свинину. Сначала люди не хотели им верить, особенно те, у которых были запасы соленой свинины. Но потом вся долина уверовала в то, что только Магомет истинный пророк этого далекого бога и перестала есть свинину. А теперь люди снова начинают есть свинину, особенно молодежь».

   Кош Тиловых находился на поляне в том месте, где стоит лабораторный корпус станции МГУ. Места былых стоянок скота, летних домов пастухов-кошей и загонов для скота, может определить каждый по яркой зелени высоких трав, разрастающихся в этих местах.

   Особенно примечателен щавель альпийский (Rumex alpinus L.), длинные крупные ярко-зеленые листья которого бросаются в глаза издали.

   Поляна Азау примечательна тем, что здесь каждый любитель природы может не совершая длинных переходов побывать и на альпийском лугу, и на субальпийском и в лесном поясе, увидеть новейшие отложения и ледников, и лавин, и селей. Для этого прежде всего нужно остановиться и оглядеться по сторонам.

   Поляна Азау отделена от всей долины массивом старого соснового леса. Этот лес разросся по селевому конусу, отложенному потоками вод из ущелья Гара-Баши. Начало берут эти воды с ледника Гара-Баши, спускающегося с Эльбруса. Лет 300-400 тому назад мощные сели сходили на правую сторону конуса, и на свежих селевых отложениях разраслись деревья, которым сейчас по 300-350 лет. Сейчас сели сходят с левой части конуса. Ранее приводился рассказ о сели в Терсколе. Шел этот сель с Гара-Баши. По возрасту сосновых лесов и диаметрам накипных лишайников, разросшихся по селевым глыбам, можно установить сход нескольких мощных селей за последние столетия из этого ущелья.

   По южному склону, выше Гара-Баши, нетрудно заметить рытвину со свежими селевыми следами. Последний небольшой сель сошел здесь в апреле 1979 года.

   А летом селевые отложения были примечательны тем, что здесь великолепно цвели темно-синие фиалки (Viola oreades Bieb. ). Сейчас эти селевые отложения заросли злаками. В 1936 году здесь сошел сильный сель и уничтожил все старые деревья выше конуса. На какое-то время образовалось даже озеро в том месте, где сейчас спортивная площадка гостиницы «Азау». Шурфы на этой поляне показали неоднократное переслаивание крупно-глыбистых отложений более мелкоземистыми, с горизонтальной слоистостью. Ахмат Тилов прекрасно помнил, как селевая грязь обтекла два старых дерева, которые стоят и поныне, и отложила за ними два вала наносов, которые на следущий год покрылись всходами сосен. Молодые сосны росли так густо, словно засеянная грядка. Сосны этого поколения и сейчас зеленеют по этим валам.

   Если подняться на сто шагов выше конуса этого селя, можно выйти к окраине нового селевого конуса. Каждый любознательный человек, который захочет проверить свои познания в датировании отложений по диаметрам слоевищ накипных лишайников, может побродить по этому конусу и нарисовать себе картину, где и когда сходили здесь эти процессы и попытаться услышать в журчании маленького ручейка отзвуки той мощной стихии, которая время от времени пробуждается в высокогорьях и формирует этот конус, накладывая на него все новые и новые глыбы.

   А для тех, кого интересуют вековые колебания климата, стоит обратить внимание на молодые сосны, изредка встречающиеся по этому конусу. Появились они в период потепления климата 30-50-ых годов нашего столетия. А затем стало чуть-чуть прохладнее, всего на доли градуса. Однако, эти сосны раньше всех почувствовали, что что-то в природе изменилось, и прекратилось появление новых всходов на этих высотах. Растущие же сосны снизили прирост. Но для них похолодание уже не так страшно, как молодым всходам. И они, возможно, дорастут до почтенного возраста своих соседей на старом валу, созданном ледником в далеком прошлом. Остается загадкой пока, в какое время ледник формировал этот вал. Предположительно, это было историческая фаза оледенения, закончившаяся около 500 лет до н.э. Самым же старым соснам на этом валу - 420 лет. Они были немыми свидетельницами наступания ледников последних столетий и их отступаний, взирая с высоты своего вала вниз, в долину Азау, где ледник Большой Азау пришел в движение и в конце ХVIII века продвинулся вниз. А в 40-ых годах ХIХ века ученые видели, как край ледника врезался в старый сосновый лес.

   Можно спуститься вниз, в пойму реки Азау и увидеть следы этого движения, борьбы стихий в прошлом веке. Но поверхностные отложения сложены водно-ледниковыми потоками, многочисленными селями выбивавшимися из пустот тающего ледника. В зимнее время это место испытывает воздействие лавин. Сосны очень остро реагируют на воздействие воздушной волны, создающейся при сходе лавин. Хвоя их нередко буреет после резкого механического вохдействия. Поэтому многие сосны имеют угнетенный вид.

   До усиления лавинной деятельности в конце 1960-70-ые гг., на этой поляне росло много деревьев в возрасте 60 лет с неповрежденными стволами. Но постепенно такие деревья были повалены лавинами и затем спилены.

   Из растений внимание может привлечь повсеместно произрастающие здесь колокольчики рапунцелевидные с лиловато-синими цветами (Campanula rapunculoides L.),

камнеломка Коленати (Saxifraga kolenatiana Regel) с примечательным темно-фиолетовым стеблем,

увенчанным мелкими нежно-сиреневыми цветочками, поднимающийся из розетки жестких, заостренных на окончаниях листьев.

   Обильно растет и хорошо цветет здесь и растение из орхидных - кокушник (Gymnadenia conopsea (L.) R. Br.) с фиолетовыми крапчатыми цветами.

   А по селевым валам, среди глыб и валунов, нередко встречаются грибы

сыроежки (Russula vesca) с желтовато-оранжевыми шапочками, подберезовики (Leccinum scabrum), подосиновики (Leccinum aurantiacum) и даже белые (Boletus aestivalis). Но самым приятным грибом этих мест является, пожалуй, рыжик (Lactarius pinocola) с ярко-рыжими шапочками с зеленоватым отливом, крепкие, душистые.

   Обязательно привлекут внимание каждого и высокие мачты, на которых зимой помещены датчики, позволяющие замерять количественные характеристики лавины, сходящей здесь довольно часто и называемой сотрудниками станции МГУ - «Домашней».

   Со светлой поляны, где все начало жить и расти, не более 100-150 лет тому назад, можно сразу же попасть в мир, созданный тысячелетие назад. Нагромождение глыб со старыми лишайниками, каменный приют для всех бездомных, сложенный из крупных глыб, замшелый покой старины, бороды лишайников на старых соснах - все это резко контрастирует с более молодыми участками долины, где все спешит жить, спешит занять свою экологическую нишу. Но главными «возмутителями спокойствия» по всей долине вновь и вновь выступают сели.

 

Валерия Ильинична Турманина, биогеограф,

кандидат географических наук, 1987 год.

 

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА В.И. РАССКАЗЫ О ПРИЭЛЬБРУСЬЕ":

К ЧИТАТЕЛЮ. ВВЕДЕНИЕ. ДОРОГИ ГИГАНТОВ. УТРО ТВОРЕНИЯ. БЕЛАЯ СМЕРТЬ и ее свита. Под шум горных потоков. Загадки окрестностей ИТКОЛА.

Часть 1 - К читателю
Часть 2 - ВВЕДЕНИЕ
...
Часть 4 - УТРО ТВОРЕНИЯ
Часть 5 - «БЕЛАЯ СМЕРТЬ» И ЕЕ «СВИТА»
Часть 6 - ПОД ШУМ ГОРНЫХ ПОТОКОВ
Часть 7 - ЗАГАДКИ ОКРЕСТНОСТЕЙ ИТКОЛА

      Ослепительная белизна горных вершин, вечно холодных, вечно безмолвных, вечно устремленных в синеву неба к таинственным космическим далям, всегда манит к себе смелых и сильных. И жителям равнин поначалу кажется странным, почему горцы не любят подниматься выше лесов и лугов без крайней необходимости. И именно в горах помещали в прошлом коварных троллей, «черного рудокопа», увлекающего людей в мрачные подземелья, «белого человека», «белую деву», заманивающих людей в ледяной плен. Не верят, обычно новые люди в горах и рассказам старожилов о стихийно-разрушительных процессах - землетрясениях, лавинах, селях, обвалах, оползнях, катастрофических подвижках ледников, которые случаются далеко не часто.

   Опасность же этих процессов состоит прежде всего в том, что возникают они неожиданно, протекают очень быстро, а увидевшие их люди нередко расплачиваются за это жизнью.

   Стремительные обвалы снежных масс с горных склонов, лавины, нередко называют «белой смертью» за то, что редко кому удавалось остаться в живых, побывав в объятиях белых облаков из снежной пыли или мокрого тяжелого месиво из снега, грязи, обломков.

   У нас это название впервые стал использовать Георгий Казимирович Тушинский. В книге «Ледники, лавины, снежники», изданной еще в 1963 году он писал о лавинах: «Это грозное явление природы горных стран в ряде мест называют «белой смертью».

   Исстари это название широко применяется в Альпах. Об альпийских лавинах люди знают более двух тысячелетий. Так древнегреческий историк Полибий (201-120 до н.э.) образно описывает трудности перехода войск Ганнибала через Альпы в 218 г.до н.э. Сход лавин уничтожил тогда значительную часть войска, совершенно незнакомого с горными условиями. Древнеримский ученый Страбон (63 г. до н.э. -20 г.н.э.) пишет о губительных снежных толщах и лавинах, подстерегающих путешественников в Альпах, на Кавказе, в Закавказье. История сохранила для нас сведения о катастрофических лавинах в Альпах 1132, 1149, 1635, 1644, 1697, 1705, 1706, 1728, 1746, 1749 и 1756 годов. Примечательно, что сход разрушительных лавин участился в Альпах в конце ХVIII века (1771, 1778, 1785, 1788, 1791, 1793, 1795, 1798). В это же время деревья зафиксировали сход крупных лавин и в верховьях Баксанской долины. Дендрохронологические подсчеты деревьев, снесенных лавиной в 1967 году, показали, что большинство деревьев разрослось по дну долины после того, как были снесены сосновые леса, их предшественники, лавинами 1767, 1776, 1786 и 1797 годов. Подобное же сходство можно продолжить и для первого десятилетия ХIХ века.

   И в наше время лавины ежегодно уносят десятки жизней людей, а ущерб, причиняемый ими, исчисляется миллионами. Так в Швейцарии в среднем ежегодно гибнет из-за лавин 25 человек, в Норвегии - 12.  А в 1951 и 1954 годах лавинные катастрофы в Австрии и Швейцарии были столь значительными, что приобрели размеры национального бедствия («Стихийные бедствия: изучение и методы борьбы». Москва. Изд. «Прогресс», 1986). Вот как описана лавина, сошедшая в 1965 году на медный рудник в Британской Колумбии, в Андах в книге М.Отуотера «Охотники за лавинами» (Москва, «Мир», 1972): «Сила лавины была такова, что она не просто повалила здания, а разнесла их на куски. Она подняла рельсы и вентиляционные трубы, тяжелые деревянные балки и фанерные листы и метнула их, словно копья. Подобно ребенку, ломающему игрушку, она разнесла вертолет на мелкие обломки». (с.180)

   Прежде, чем перейти к лавинам Баксанской долины, случающимся в непосредственной близости от гостиницы «Иткол», хочется привести еще одну цитату, человека, побывавшего в лавине. Лавины не угрожают  самой гостинице «Иткол». Однако, в периоды лавинной опасности бывает очень трудно убедить людей не покидать здание, и все несчастные случаи связаны исключительно с тем, что люди недооценивают опасность, подстерегающую их в такие периоды на склонах. Вот как австрийский ученый М.Здарский описывает ощущение человека, захваченного лавиной: «Меня потащило в бездну... Мне казалось, что я лишен рук и ног, словно мифическая русалка; наконец, я почувствовал сильный удар в поясницу. Снег давил меня все сильнее и сильнее, рот был забит льдом, глаза, казалось, выходят из орбит, кровь грозила брызнуть из пор. Было такое ощущение, что из меня вытягивают внутренности»... Так писал человек, оставшийся в живых, но получивший 80 переломов костей. (Цитата взята из книги В.Флайга «Внимание, лавины», Москва, 1965 г., с. 45).

   Коварство лавин, помимо их внезапности, заключается еще и в том, что наиболее крупные, катастрофические, лавины, могут скатываться со склонов с перерывами в 100, 200 и даже 300 лет. О возможности схода лавин в таких местах забывается даже в таких сравнительно густо заселенных горах как Альпы, и опытные проектировщики могут начать застройку этих мест. Например, во Французских Альпах в 1970 году лавина неожиданно разрушила курорт Валь-д'Изер (Val d'Isere), засыпав около 200 туристов, а другая лавина снесла здание детского санатория около селения Сен-Жерве (Saint Gervais), поглотив 60 детей и 20 взрослых.

   В Баксанской долине, когда на пнях старых деревьев сосен, некоторым из которых было более трехсот лет, удалось выделить следы многих лавин, ранивших эти деревья в прошлом, старожилы не верили в сход лавин на дно долины. Тогда лес начинался выше Терскола. Старые сосны с черникой и брусникой в покрове, с бородами лишайников на стволах и ветвях, казались такими же древними, как и окрестные замшелые скалы. Однако лавины стали сходит зимой 1968-69, в декабре 1973, в январе 1976, в январе 1978, в апреле 1980, в декабре 1986 и январе 1987 годов. И лес почти полностью был выбит этими лавинами между поселками Терскол и Азау. Сход лавины на Поляну Нарзанов обезобразил на время этот живописный уголок, выбитыми оказались и старые деревья.

   Сход лавины всегда бывает завораживающим зрелищем. Клубы ослепительно белого, серебристого снега плавно, медленно и словно нехотя поднимаются все выше и выше, и одновременно часть этих легких облаков незаметно спускается все ниже и ниже.  И люди, даже знакомые с коварством «белой смерти» смотрят на эту картину, будучи уверенными, что эти облака не доберутся до них. Кажется невероятным, что эти воздушные легкие, грациозно кружащиеся облака способны развивать скорость до сотен километров в час, а сила их удара измеряется десятками тонн на каждый квадратный метр. Для таких сухих лавин из легких пушистых снежинок типично образование воздушной волны, разрушающее действие которой ощущается за сотни метров от места остановки лавины.

   Скорость мокрых лавин из сырого снега, обломков деревьев, камней значительно ниже, но такие лавины разрушают все на своем пути. Так лавина 1962 года в Перу за 7 минут преодолела расстояние в 20 км и разрушила город Ранраика, погубив 4 тысячи человек. В 1970 году лавина уничтожила соседний город Юнгай, где из 20 тысяч жителей уцелело лишь несколько человек. Эта лавина из снега и льда, каменных глыб и глины прошла путь в 15 км со скоростью 320 км/час. Но такие лавины - большая редкость. И сход их расценивается как национальное бедствие.

   На Кавказе сход таких огромных лавин невозможен. Однако, для неосторожного человека встреча с  самой мелкой лавиной в несколько кубометров объемом будет иметь фатальный исход. И самое обидное, что подобные лавины можно всегда избежать, если знать «нрав» этой стихии.

   Баксанской долине повезло в отношении изучения лавин. Именно здесь находится Высокогорная Геофизическая обсерватория, много лет возглавляемая доктором географических наук Михаилом Чоккаевичем Залихановым, в которой наряду с теоретическими разработками осуществляются практические мероприятия по борьбе с лавинной опасностью. Например, лавинные очаги систематически подвергаются обстрелу, что предотвращает сход мощных лавин. Много лет осуществляется изучение лавин сотрудниками Проблемной лаборатории снежных лавин и селей, базирующимися на Учебно-научной базе географического факультета Московского Университета в Азау. Сейчас сотрудниками Гидрометеослужбы заблаговременно даются предупреждения о лавинной ситуации и возможности схода лавин. Существует несколько методов расчета схода лавин по метеорологическим показателям, интенсивности снегопадов и другим критериям.

   Сложнее обстоит дело с выделением участков редкого схода лавин. Трудно отказаться от использования хорошего, удобного для застройки места, если даже и существуют рассказы о том, что когда-то то ли здесь, то ли поблизости сходила лавина. И здесь на помощь людям могут прийти растения-индикаторы, те самые смельчаки, которые и составляют «свиту лавины».

   «Альпийские лужайки», «альпийские ковры», высокогорное разнотравье - все эти названия относятся к изумительным творениям природы. Все растения здесь очень низенькие, не больше мизинца в высоту. Но именно они могут считаться украшением свиты любой королевы снегов.

   Самыми крохотными из этих картиков являются генцианы (Gentiana), но благодаря яркости цветов они превлекают внимание более, чем крупные цветы. Голубые генцианы словно сконцентрировали в себе голубизну полуденного неба высокогорий,

а темно-синие - синеву неба ночного.

   Немного выше генциан, но почти таких же ярких цветов - колокольчики(Campanula). Правда, кроме голубых и синих они бывают и нежно-желтыми, почти белыми, как легкие облака в предзакатный час.

   Всю гамму розовых, сиреневых, фиолетовых цветов забрали примулы (Primula). Их очень много видов, некоторые из них не превышают размерами генцианы. Есть среди примул и виды с желтыми цветами разных оттенков. И для всего этого многообразия цветов, список которых можно было увеличить во много раз, самым правильным представляется название «ковер».

   А вокруг этих лужаек монотонно зеленеют альпийские луга высокогорий, кобрезивные, осоковые или злаковые, все они одинаково низкие и неприметные. Там, где в высокогорьях теплее, и они сами ниже, как например в Закавказье, а снегов в целом больше, яркими и красивыми делаются все высокогорные луга. В местах снежных надувов, в которых могут формироваться и лавины, развиваются леса из небольших березок, осин, рябин. Живописные ковры альпийских карликов являются самыми любимыми в «свите белой смерти», и она их тянет за собой вниз, в пояс субальпийских высокотравий и еще ниже, в пояс лесов. И если жарким летним днем, проходя по дну горной долины среди спокойно шумящих старых лесов, вы вдруг выйдете на полянку, пестреющую генцианами и примулами - ищите поблизости снежник, оставленный лавиной. И запомните, что зимой в этом месте проходить опасно - возможен сход лавин.

   Лавины, безусловно, страшный безжалостный враг и людей, и лесов, и инженерных сооружений. Однако, именно благодаря лавинной деятельности разрастаются великолепные высокотравья в местах схода лавин. Лавины не мешают травостою развиваться. Напротив, они в разгар лета поют водой из тающих ледников и луга, и деревья, успевающие разрастаться в промежуток времени между сходом лавин.

   Альпийские луга приурочены преимущественно к пологим участкам, к плечам трогов, т.е. к местам на склонах, выположенных древними ледниками. Основу же лавинной свиты составляют высокотравные луга, березовые криволесья, всевозможные стланики, приуроченные обычно к крутым склонам высокогорий. Они выделяются в особый субальпийский пояс. Этот пояс является подлинным украшением гор, который в Баксанской долине представлен

рододендром кавказским (Rhododendron caucasicum Pall.), эндемичным растением Кавказа, латинское название которого означает «дерево-роза», кисти его белоснежных цветов, радующих туристов все лето, приобретают местами желтовато-кремовый оттенок,

в Западном Чегете имеют нежно-розовые лепестки, а в верховьях Чегема - оранжево-розовые. В нижней части склонов они зацветают в начале лета, а вблизи снежников - в конце. Поэтому приезжающие обязательно любуются этими цветами в течение нескольких месяцев. Перезимовывают  рододендроны под укрытием снежной толщи. Если снежность зим уменьшается, верхние побеги рододендронов, оказавшиеся не покрытые снегом, замерзают. Иногда вымерзают целые группы этих стлаников, что надежно указывает на то, что в этом месте снежность уменьшилась. Однако, в последние десятилетия, напротив, рододендроны в высокогорьях прекрасно разрастаются, продвигаясь выше и выше. Но при этом увеличения зимних осадков метеостанции не регистрируют. Что же здесь происходит? Усиление ветров, особенно необычно сильных, приводит к перераспределению снежных толщ в высокогорьях. В ложбинах снега становится больше, он может надежно укрыть появляющиеся здесь молодые рододендроны. Поскольку такая ситуация повторяется не один год, то кустарники разрастаются и занимают всю ложбину. Возможно, усиление зимних ветров и более мощное, чем столетие или два до этого перераспределение снегов в высокогорьях и привело к сходу целого ряда необычно мощных лавин, уничтоживших леса по долине в возрасте более двухсот лет.

   Лавины обычно оканчивают свое движение на лавинных конусах, формировавшихся многие-многие тысячелетия, весь голоцен, т.е. весь период после последнего оледенения. И на этих-то конусах и развиваются великолепные луга. Высота травостоя здесь бывает от метра до двух. Всадник на коне может скрыться в таких травянистых зарослях. Ботаники когда-то спорили - первичны или вторичны эти луга. Могли бы они разрастись сами по себе, если бы не выпас скота. Скот на таких лугах, действительно, присутствует почти все лето. Но если бы не было скотины, эти луга существовали бы за счет деятельности лавин. Подрост деревьев из берез, осин, рябин всегда присутствует среди  трав. Но вырастать, образовывать леса этим всходам не дают лавины.

   Каждый горожанин, очутившись на субальпийском лугу, ощущает себя как в заброшенном цветнике, где умелый цветовод рассадив прекрасные растения, вдруг исчез, и цветы,  

предоставленные сами себе, разрослись в непроходимые дебри, словно в сказке о спящей царевне. Высокие синие борцы (Aconitum nasutum Fisch.ex Reichenb.,Aconitum pubiceps (Rupr.) Trautv., 

Aconitum cymbulatum (Schmalh) Lipsky) чередуются

с борцом восточным с нежно-желтыми соцветиями (Aconitum orientale Mill.). 

Их теснят гиганты-борщевики, разводимые тоже нередко в парках среди газонов низких трав. Латинское название борщевиков - Heracleum (Гераклиум) напоминает нам о Геракле, в честь которого эти растения и получили название.

   Не желают уступить в высоте и колокольчики, высота которых превышает метр у колокольчика широколистного (Campanula latifolia L.).

   А иногда все пространство лавинного конуса захватывает альпийская гречишка (Polygonum alpinum All.), высокое растение с пышными душистыми белыми соцветиями. Когда она цветет, то издали кажется, что это белое облачко почему-то не спешит уйти со склона.

   Выше гостиницы «Иткол» на склоне крупные лавины не образуются, но в местах, где  зимой скапливается снег, летом прекрасно расцветают поляны ветреницы пучковатой (Anemone fasciculata L.).

   Но самым примечательным растением этих мест в долине являются высокие лилии. Они представлены здесь видом лилия однобратственная (Lilium monadelphum Bieb.). Крупные лимонно-желтые, словно восковые, цветы этой лилии собраны в пирамидальную кисть с 5-30 цветками, и ничем не уступают садовым формам. А аромат их хотя и приятен, но такой сильный, что в комнате букеты из этих лилий держать нельзя - начинает сильно болеть голова.

   Приятен запах и у купавки (Trollius ranunculinus (Srnith) Stearn), который ничуть не отличается от аромата ее родственницы, желтые цветы которой радуют глаз в лесах Европы. Но у кавказской купавки лепестки раскрыты и имеют более интенсивно желтый цвет.

   Из растений с длинной родословной, которых называют ботаники «реликтами» теплой третичной флоры, на лавиноопасных склонах наряду с рододендроном, часто можно встретить дафну скученную

или волчеягодник скученный (Daphne glemerata Lam.) с соцветиями бледно-желтых, почти белых цветов.

Реже встречается волчеягодник обыкновенный (Daphne mezereum L.). На него можно обратить внимание лишь весной, когда его душистые, интенсивно сиреневого цвета соцветия, появляющиеся на стеблях до распускания листьев, издалека видны среди еще незазеленевшего леса.

   Огромно разнообразие на лавинных конусах растений из семейства бобовых (Lotus, Oxytropis, Medicago, Melilotus, Hedysarum и др.). Их невозможно перечислить. Достаточно сказать, что одних горошков (Vicia)  здесь несколько видов с желтыми, сиреневыми, белыми цветами.  

Почти повсеместно встречается ярко-желтый лядвенец (Lotus caucasicus Rupr.),

 

солнцецвет (Helianthemum ovatum (Viv.) Dun.), обычный и на альпийских лугах.

 

   Разнообразны и виды клеверов (Trifolium)  с фиолетовыми, розовыми и желтыми головками соцветий.

   Лавинами переносятся растения альпийского пояса вниз, в места остановки лавин, и поэтому здесь нередко можно встретить ярко-синие и голубые горечавки (Gentiana), о которых уже писалось выше.  

А копеечник кавказский (Hedysarum caucasicum Bieb.) с соцветиями сиреневых цветов и с плодами-стручками, словно поделенными на копейки, за что он и получил свое название, встречается в местах  и где лавины только формируются, в альпике, и где они останавливаются.

Также   приурочены к лавинным местообитаниям макротомия (Macrotomia echioides (L.) Boiss.),

которую нельзя спутать ни с одним растением, так как на ее ярко-желтых цветах чернеют аккуратные  черно-лиловые точки-пятнышки, словно веснушки.

   Красочность и разнообразие растений лавинных конусов связано с тем, что сообщества здесь не сформированы, лавины постоянно вырывают с корнем одни растения, приносят сверху дерновины других. И поэтому  и бобовые, и такие растения-пионеры как иван-чай всегда находят  себе участки никем не заселенные. Особенно любят  поселяться иван-чай и горошки в местах, где лавины выворачивают с корнями деревья.

   Замыкают «свиту белой смерти» стланики и криволесья, искривленные пригнутые к земле, обращенные вершинами в сторону склона. Многие из этих кустарников и невысоких деревьев бывают покалечены и своим видом словно предупреждают - дальше опасная зона. В роли этих криволесий чаще всего выступают березняки, а на огромных пространствах сибирских гор - кедровики. Кедровые стланики зимой опускают свои ветви и даже основной ствол в сторону склона. И в снежные годы их можно не заметить, если пролетать над такими горами на самолете. Если снежные толщи скапливаются в количестве, достаточном для схода лавин и конкретные погодные условия погоды этому способствуют, то лавины соскальзывают по таким кедровым стланикам почти их не повреждая. В Альпах и на Карпатах ольха зеленая и сосна горная создают подобные же стланиковые заросли, которым лавины не причиняют ущерба. Напротив, само существование этих стлаников возможно благодаря мощным снегам и лавинам. Неожиданным может показаться участие в лавинных сообществах реликтов третичных теплолюбивых лесов с вечнозелеными листьями - рододендров. На Центральном Кавказе и в Закавказье рододендрон кавказский, о котором писалось выше,  с огромными розовато-желтовато-белыми кистями крупных цветов всюду окаймляет места систематического схода лавин. Еще более странно видеть в роли «снежных» растений рододендрон понтийский, лавровишню. Местами и грецкий орех в одичавшем виде произрастал именно в местах схода лавин, которые частично ломали его ветви, но летом деревья прекрасно плодоносили, не вымерзая под снежным укрытием.

   Какой же может быть практический вывод из наших знаний свиты растений, связанных с деятельностью лавин?

   Люди редко поднимаются в горы зимой, когда там сходят лавины. В былые годы зимние высокогорья были безлюдны. На Карпатах и сейчас стада, поднимающиеся на полонины, провожают с песнями, коров украшают венками. Такой же праздник бывает и когда стада спускаются вниз осенью. В зимних горах стадам нечего делать. И только с развитием горнодобывающей промышленности и модой на горные лыжи, люди остаются в горах и зимой. И это сразу же поставило задачу выявления лавинной опасности. Но таких мест очень-очень мало, и в целом зимние горы безлюдны. Они живут по своим законам, своими путями сходят лавины, растительность приспособилась к их деятельности и находит в этом  преимущества. Страдают только деревья, произрастающие по окраинам лавинных очагов. Они не входят в «свиту белой смерти», и она безжалостно с ними расправляется.

   Но вот наступает лето. В горы поднимаются пастухи со стадами. Стада любят отдыхать в жару вблизи лавинных снежников. Здесь меньше гнуса, и трава сочнее. Приходят в горы изыскатели - их задача найти место для будущего оздоровительного комплекса. Они с трудом прокладывают себе путь то по крутым тропам скальных утесов, то по днищу долины, заросшей дремучими лесами. И вдруг просвет среди леса, и они попадают на почти ровное место, словно приготовленное природой для стройки. А главное - кругом царство благоухающих цветов. Небольшой родник с чистой водой журчит, пробиваясь среди сочного луга к реке. Разве это не лучшее место для стройки?

   Именно так думали многие изыскатели, а вслед за ними летом же приходили строители и сооружали корпуса зданий. И только через несколько лет, в особенно снежную зиму, оказывалось, что это место лавиноопасное.

   В нашей стране борьбу с такими летними изыскателями много лет вел профессор Московского университета, доктор географических наук, Георгий Казимирович Тушинский. В созданной им лаборатории снежных лавин и селей специалисты оказывали и оказывают консультации по возможности строительства в горах с учетом лавинной и селевой опасности. В войну с лавинами включились научные коллективы системы Академии наук, Госкомгидрометеокомитета, созданы специальные снеголавинные станции и службы оповещения о лавинной опасности, ежегодно отправляются в горы научные экспедиции, составляются карты лавинной опасности. И все-таки каждому отправляющемуся в горы надо помнить о «белой смерти» и ее «свите», имеющей вид самый привлекательный. Важным оказываются наблюдения за деревьями, пострадавшими от действия лавин. Если криволесья входят в свиту лавин в тех местах, где лавины сходят эпизодически, не каждый год, то по разновозрастным массивам лесов можно видеть, где бесчинствовала лавина в прошлом.

  Стоит лавине выбить участок старого леса как сразу же начинают проявлять себя березы, молодые сосенки, незаметно существовавшие раньше под пологом старших собратьев. Если же лавины продолжают сходить  на новую поляну, то молодые сосны начинают буреть. Их хвоинки очень чувствительны к ударам, к действию воздушной волны. А березы разрастаются, становясь через несколько лет хозяйками в тех местах, где лавины спускались в леса. Такие густые березовые рощи можно видеть выше поселка Терскол. Если же кто захочет себе представить, какой лес произрастал на этом месте 20 лет назад достаточно пройти на окраину Терскола к Баксану. Здесь по-прежнему под пологом старых сосен прекрасно плодоносит черника (Vaccinium myrtillus L.), а ближе к краю -

брусника (Vaccinium vitis idaea).  Ковер зеленых мхов устилает землю, пытаясь захватить и нагромождения валунов, отложенных в прошлом селем. Такой лес не имеет внешне ничего общего с зарослями берез высотой 5-15 метров, успевших разрастись после лавины 1967 года.

   Если же посчитать на поперечных спилах возраст берез, а еще лучше на вертикальных побегах, растущих от заваленных деревьев, то можно почти точно установить год схода лавины. Подобные подсчеты позволяют определить лавинные места там, где ничего не известно о былой лавинной деятельности. Еще легче проводить подсчеты на хвойных деревьях, переживших сход лавин. Внешний облик этих деревьев свидетельствует об ударах в прошлом - нередко бывают сломаны ветви и даже вершины, ободрона кора. Если же посмотреть на поперечном спиле таких сосен их годичный прирост за всю жизнь, то можно заметить неоднократные следы былых ударов и по годичным слоям выяснить, когда это происходило. Если дерево было наклонено лавиной, то годичные кольца начинают откладываться ассиметрично. Бывают случаи, что дерево потом снова будет расти вертикально, а ассиметричные кольца прослеживаются в форме прожилковой крени. Начало их отложения указывает на год схода лавины. 

   Привлечение всех этих косвенных свидетелей из представителей растительного мира вызвано тем, что сведений о былых лавинах очень мало. Систематические наблюдения за лавинами на стационарах начаты лишь десятилетия тому назад. Воспоминаний у местных жителей совсем немного, так как зимой в лавиноопасные места не ходили, да и жителей в верховьях долины не было.

   В Терсколе поселились жители лишь в 1780-ых годах. Аталык Кочкаров долго пробивался сквозь густой лес по дну долины в поисках новых пастбищ. Поляна над Терсколом изобиловала и травой, и лесом, и водой. Кочкаровы поселились здесь, а скот перегоняли по южному склону, где не было леса. В 1930-ые годы здесь проживало 7 семей Кочкаровых, состоявших из 60 человек. Была здесь и пашня, на которой успевал вызревать ячмень. Но теперь сажают картофель, так как хлеб и муку привозят снизу. А выше, на поляне Азау, был летний домик рода Тиловых, куда скот пригонялся летом.

   Есть воспоминания о сходе лавины на Чегетскую поляну в 1934. Тогда было повалено много старых деревьев. Вновь сошла здесь лавина и выбила разросшейся лес в ночь с 8 на 9 января 1987 года. В этом же году сошла лавина и перед поляной Азау.  По словам Ш.Хаджиева лавина сошла с Чегета и ударила в конус Гара-Баши. При этом она ударила сначала в противоположный склон долины, а потом уже легла на дно долины. Поваленные сосны и лавиный снег лежали все лето, и к кошу Тиловых было очень трудно пробираться. По рассказам 1972 года А.Тилова, балкарца, 50 лет, лавина тогда повалила весь старый лес в том месте, где сейчас разросся молодой сосняк. Поэтому к поляне Азау на ишаках невозможно было проехать все лето. О большой лавине в долине Шхельды Б.Джапуева рассказывала так: «Лог, по которому сошла эта лавина около столетия тому назад, до сих пор зовут Кертеби по имени погибшего под лавиной охотника. Был Кертеби Урусбиев хорошим охотником, сильным человеком. Пошел он охотиться на туров и пропал. А по логу сошла тогда большая лавина, что снежник ее стаил только в конце лета. И тогда только перед людьми предстал охотник и тур, появившиеся из лавинного снега. Оба стояли как живые, застыв друг против друга».

   Специалисты, изучающие лавины, всегда теперь предупреждают о лавиноопасных периодах. А в особо напряженных ситуациях гостям долины просто запрещается выход из помещений. Но такие дни - большая редкость. И поток туристов, а в зимние месяцы - горнолыжников, эти дни не могут остановить. И Терскол остается излюбленным местом для зимнего отдыха.

   Задумав написать о  «белой смерти» и ее «свите», я вспоминала своих друзей - Олега Яблонского, Юрия Арутюнова и многих других, которые безвременно поглотило белое безмолвие высокогорий и мне хотелось посвятить эти строки их памяти. Но, может быть, лучше адресовать написанное нашей смене, тем людям, которых обязательно потянут к себе суровые красоты гор, соседствующих с синевой космических высот. Пусть вас не обольщает очарование «свиты белой смерти», опасайтесь зимой безлесных полос, просекающих леса до подножия склонов, не доверяйте горам, всегда прислушивайтесь к советам горцев и указаниям инструкторов.

 

   Валерия Ильинична Турманина, биогеограф,

кандидат географических наук, 1987 год.

Серия сообщений "ТУРМАНИНА В.И. РАССКАЗЫ О ПРИЭЛЬБРУСЬЕ":

К ЧИТАТЕЛЮ. ВВЕДЕНИЕ. ДОРОГИ ГИГАНТОВ. УТРО ТВОРЕНИЯ. БЕЛАЯ СМЕРТЬ и ее свита. Под шум горных потоков. Загадки окрестностей ИТКОЛА.

Часть 1 - К читателю
Часть 2 - ВВЕДЕНИЕ
Часть 3 - ДОРОГИ ГИГАНТОВ
Часть 4 - УТРО ТВОРЕНИЯ
Часть 5 - «БЕЛАЯ СМЕРТЬ» И ЕЕ «СВИТА»
Часть 6 - ПОД ШУМ ГОРНЫХ ПОТОКОВ
Часть 7 - ЗАГАДКИ ОКРЕСТНОСТЕЙ ИТКОЛА

 

   Покинув борт самолета в аэропорту Минеральные Воды, каждый сразу же попадает в Пятигорье - край целебных вод и каменных гигантов, неожиданно поднимающихся среди ровной степи. «Великими памятниками природы» называет подобные уникальные скалы немецкий ученый М.Шварцхбах [Шварцбах М. «Великие памятники природы». М.: Мир 1973г. 336с.].

    Возраст этих лакколитовых интрузий - плиоценовый. Пробивая толщу осадочных пород расплавленная магма затвердевала в самых причудливых формах. А затем в период ледниковых наступаний плейстоцена рыхлые осадочные породы размывались и намывались снова, и в конце концов лакколиты обнажились, так как их «лишнее», более рыхлое окружение оказалось удаленным.

    Но народная фантазия объясняет образование этих гор по-своему... Легендарный русский герой Святогор под старость стал таким тяжелым, что земля не могла его выдерживать, и он застыл вместе с конем, превратившись в гору, пугая врагов и после смерти.

    Справа от дороги поднимаются почти до тысячи метров вершины Змейки,

Развалки, Железной, а впреди - Машук и

Бештау, самой высокой из этих гор, достигающая высоты 1402 метров.

    А вот уже слева от дороги среди зелени лесов и садов неожиданно открывается гладь Тамбуканского озера. Воды его богаты сернокислыми солями, а дно покрыто войлокообразной массой отмерших растений и животных, постепенно превращающихся в серную целебную грязь.

   За озером простираются земли Кабардино-Балкарской автономной республики. Кабардинцы первыми из народов Кавказа добровольно присоединились к России в 1557 году, чтобы вместе с русскими остановить натиск крымских феодалов и султанской Турции.

    Преодоление предгорного Пастбищного хребта можно не ощутить. Бесконечные поля кукурузы, подсолнечника, огромные сады с пасеками, живописные дома кабардинцев, построенные в последние десятилетия с сохранением старых традиций, - все это разнообразит пейзаж и делает дорогу незаметной. Взгляд специалиста может заметить всюду древние курганы и другие следы деятельности людей, активно перестраивавших природную среду на свой вкус в течение четырех последних тысячелетий.

    Горы неожиданно встают впереди при приближении к Меловому хребту, представляющего собой вторую куэстовую [от исп. cuesta - откос, склон горы] гряду из трех, которые преодолевает автобус перед Главным Кавказским хребтом.

 

   Издали в уступах скалы, подступающих к дороге слева, можно различить профиль человека. Называют это место Кызбурун - Девичий нос. Существует народное предание, что когда полчища завоевателей двигались с востока вдоль Северного Предкавказья, предавая смерти каждого мальчика, рост которого превышал высоту колена завоевателя, трем самым сильным воинам было доверено все золото окрестных племен. Воины поднялись на лесистую вершину горы, неся на плечах тяжкий груз, а потом все трое спустились с горы и присоединились к сражавшимся соплеменникам. Все три воина погибли, а с ними и тайна зарытого клада. Узнав о гибели воинов племени, своих женихов, девушки, не желая попасть в плен к завоевателям, поднялись на выступ скалы и бросились вниз.

   А еще существует молва, что родители сбрасывали с этой скалы непокорных дочерей. Другие же полагают, что со скалы прыгали вниз несчастные невесты, чтобы избавиться от ненавистных женихов.

   Никто не сможет сказать теперь, какая история самая верная, но в одном все соглашаются, что гора эта зовется Девичий нос или Девичья скала. Кабардинский поэт Али Шогенцуков  [1900—погиб в 1941], родившийся в этих местах в поэме «Кызбурун» восклицает:

«О Кызбурун! Я слезами омою,

Кровь, что текла по скалистым хребтам!

Слушай, читатель, и следуй за мною -

Скорбную повесть тебе передам».

   Но он не успел выполнить свое обещание, работа над поэмой прервалась осенью 1941 года, когда он ушел на фронт, и в ноябре 1941 года погиб...  Во время вторжения фашистов в Кабарду рукопись пропала, и лишь в 1950-ые годы были найдены и опубликованы отдельные главы поэмы.

   Для ученых же - крутой южный склон куэсты - место выхода на поверхность «головы» пластов, где обнажаются менее стойкие и легко разрушающиеся породы, представленные здесь песчаниками ярких красно-коричневых тонов. С северной стороны пологие склоны куэст бронированы белыми известняками. Энергично протекающие процессы разрушения песчаников создают причудливые «развалины» ярко-красных, темно-бурых стен сказочных городов, а белые известняковые останцы громоздятся над ними словно диковенные храмы или дворцы чародеев.

   Люди издавна использовали эти природные особенности рельефа, создавая на них свои укрепления. Особенно примечательны крепости и дороги, созданные в VI-VII веках. Мощное государство Алания, простиравшееся тогда от Кубани до Терека с центром в Пятигорье, возводило непреступные крепости, сооружало капитальные дороги, широко пользуясь помощью своего союзника - Византии. Эти дороги называют и «римскими», и «аланскими», а чаще дорогами богатырей-нартов. 

   Нарты - эпические богатыри осетин, кабардинцев, абхазцев, балкарцев и многих других народов Северного Кавказа. Зарождение этого эпоса относится к VII-VI векам до н.э., а его широкое распространение ко времени процветения Алании.

 

   Жестокие бои с гитлеровскими захватчиками, рвавшимися к молибдену Приэльбрусья, к нефтяным месторождениям Восточного Предкавказья, в 1942 году, тысячи погибших горцев, вставших на защиту своих очагов вместе с воинами советской армии - все это запечатлено в монументе «Скорбящий горец». Автором его является лауреат премии Кабардино-Балкарской АССР скульптор Х.Б.Крымшамхалов  [1917-1985]. Огромная фигура горца-богатыря со скорбно склоненной головой символизирует память о земляках, отдавших жизни за торжество справедливости и в годы гражданской войны, и в Великую Отечественную войну. В этом памятнике отдана дань уважения десяткам поколений горцев, сохраняющих эпос о богатырях-нартах, о тех древних корнях, укрепившихся в твердых скалах Кавказа и выдержавших ураганы нашествий многочисленных орд  завоевателей, прокатывавшихся через Северный Кавказ.

   Крутые громады третьей куэстовой гряды - Скалистого хребта сдавливают со всех сторон Баксанскую долину, и местами она превращаеся в узкое ущелье, на дне которого остается место лишь для бурлящего потока Баксана и асфальтированной полосы автострады.

   Выше Баксан снова течет по широкой долине с селевыми наносами быстро зарастающими облепихой (Hippophaё rhanoides L.). В отличие от густо облиствленной облепихи Прибалтики, плоды которой скрыты под листвой, в Приэльбрусье обильно плодоносящие растения образуют ярко-оранжевые заросли, придающие особый колорит осенней природе.

  

  

   Высокие современные дома, улицы с аллеями тополей, скверы встречают автобус в Тырныаузе, центре горнорудной промышленности, где добыча вольфрама и молибдена имееет общесоюзное значение. Трудно поверить, что город расположен на высоте 1200 метров

и на соседних склонах произрастает рододендрон кавказский и другие растения.

   Примечательностью этих мест являются подземные склепы IV-ХIII веков, усыпальница князя ХV века, полуразрушенная башня ХV века - Гошаях-Кала, остатки керамики христианского храма.

   Главный Водораздельный хребет Кавказа обращен к дороге преимущественно склоном северной экспозиции, заросшем лесами из сосен. Местами деревья, укрепившись мощными корнями в твердые глыбы, растут почти на отвесных скалах. Сосняки-зелномошники с черникой и брусникой, по сухим местам сменяются сосняками овсянцевыми (типчаковыми), а по влажным - в травостое доминируют папортники. Хребты Большего Кавказа - гигантский антиклинорий альпийской складчатости.

  Боковой хребет напротив открыт к Баксанской долине склонами южной экспозиции. Местами гигантские осыпи этого хребта, покрытые темно-зелеными подушками приземистого можжевельника казацкого, напоминают сухие склоны гор Средней Азии. Ковыльники, заросли барбариса, шиповника еще более усиливают сходство.

   Едва автобус минует «Поляну нарзанов», где целебные воды постоянно пытаются пробиться из-под земли там, где им взблагорассудится, а не течь в красиво оформленные краны, впереди, среди старых сосен появляется здание гостиницы «Иткол».

   За несколько часов проделан путь, на который в прошлом путешественники затрачивали месяцы. Трудно представить, что позади остался Главный Кавказский хребет Большого Кавказа, великий водораздел рек Европы и Азии. Проделан путь, доступный в прошлом лишь самым сильным и смелым, нам помогли технические достижения, которые мы любим поругивать порою, хотя именно они каждого поднимают до уровня былых богатырей.

   Величественный красавец-Эльбрус находится совсем близко. Солнечными днями снежная шапка его двуглавой вершины нестерпимо слепит глаза. А лунными ночами кажется, что эта громада сама излучает холодный голубой свет. Высота западной вершины Эльбруса 5642 метра, а восточная ниже ее на 21 метр. Если бы Кавказ относился к Европе, то Эльбрус был бы ее высшей точкой.

   Народная фантазия с глубокой древности помещала на Эльбрусе самого сильного и гордого человека, который пожелал знать больше того, что разрешали знать людям боги, и сейчас невозможно узнать, какой именно народ первым придумал этого героя.

   Сюжет легенды очень постоянен, изменяются лишь имена богов и героя.

   Сильный любознательный человек, охотник или пастух, решил подняться на вершину Кавказа, хотя ему, как и всем другим людям, хорошо известно, что здесь обитают злые духи, охраняющие вход в подземное царство. Духи не желают, чтобы люди их беспокоили. Но героя это не может остановить. Он поднимается на вершину, за что разгневанные боги приковывают его к скале, а злая птица каждый день прилетает терзать его. Но из скалы сочится живительный источник влаги, излечивающий его раны, и бессмертный герой вновь ждет своего мучителя. 

   Если герой приходит в движение, то сотрясаются скалы, к которым он прикован, подземные силы вырываются наружу, тают снега, бурные потоки смывают селения людей. Если же герой освободится, то все люди погибнут. У грузин имя героя - Амиран, у осетин - это красивый юноша, которого видел охотник Бессо, у кабардинцев - одноглазый великан, у карачаевцев это нарт Генджаке-шауай, который был вскормлен на вершине, где обитает царь духов - Джин-Падишах. И вершина Эльбруса называлась поэтому Джин-Падишах. Древние греки назвали прикованного героя Прометеем, и большинство людей знает эту легенду в греческом варианте. Примечательно, что греческие колонисты на морском побережье Кавказа так уверовали в своего страдальца-героя Прометея, что создали храмы в его честь и не признавали главным божеством Зевса, сотворившего такую несправедливость...

   Все эти легенды очень ярко повествуют о существовании хода в подземное царство духов, и если этот ход приоткрыть, то злые силы огня вырвутся наружу, т.е. вероятнее всего люди были свидетелями извержения Эльбруса, и ужас этого неожиданного бедствия, усиливаемого таянием льдов и снегов, сохранился в памяти многих-многих поколений.

   Итак, вокруг поднимаются горные цепи белоснежных вершин, заселенные раньше лишь духами и редкими смельчаками, охотниками и пастухами. Балкарцы и карачаевцы многие века выпасают стада на приледниковых пастбищах, язык и обычаи их почти одинаковы. Но Эльбрус является той труднодоступной преградой, которая разделяет эти народы. Верховья Черекской, Чегемской, Баксанской долин изстари были землями Балкарии.

   Название «Балкария» невольно вызывает ассоциацию со словом «Болгария». И, действительно,  это не простое совпадение букв.

   Названия многочисленных тюркоязычных племен с V века стали мелькать в византийских и закавказских  хрониках. В VI веке был создан Тюркский каганат во главе с родом Ашин. В VII веке в Приазовье и в Западном Предкавказье выделилось мощное племенное объединение - Великая Болгария во главе с родом Дулу, не пожелавшим признать главенство рода Ашин. Одновременно в Прикаспии и Восточном Предкавказье укреплялась Хазария, претендовавшая на руководство всеми тюрками, так как во главе здесь стоял род Ашин, как и во времена тюркского каганата. Хазары в конце VII века стали надвигаться на Болгарию с востока. И болгарские племена были частично ассимилированы хазарами, а значительная часть племен двинулась на запад, север и юг. Двигавшиеся на запад вдоль берега моря часть болгар во главе с ханом Аспарухом основала Придунайскую Болгарию. Ушедшие на север обосновались на Средней Волге и Каме, создав вскоре государство Великой Камской Болгарии.

   Значительно туманнее сведения об оставшейся орде во главе с ханом Батбаем. Ушедшие на юг в горы оказались на территории Алании, и здесь вместе с аланами основали страну Берсилию.  Хазарский каганат удвоился, вобрав в себя многочисленные племена Батбая и племена воинственных алан. В Византийской хронике Феофана Исповедника есть фраза: «Хазары - великий народ, вышедший из Берсилии».

   Следует заметить, что проведение грани между племенами кавказских горцев весьма условно. Жителей Кавказа связывает не простое сходство во внешнем виде, одежде, танцах, но и глубокое родство происхождения. Многочисленные факты свидетельствуют о приемственности древней  кобанской культуры, великолепный расцвет которой происходил за тысячелетие до н.э., аланской и балкарской культур. «Алан» - по-балкарски товарищ. Это слово широко используется и поныне, как и 200 других слов, общих у осетин и балкарцев. Усиление тюркского влияния в Алании происходило в VIII-IХ веках. Наиболее фундаментальные дороги прокладывались в VI-VII веках, когда торговые пути в Среднюю Азию шли в обход Персидских владений и строились с помощью Византии, стремившейся к шелкам и прянностям Востока в обход южного пути. Об этих дорогах и сохранилась память как о дорогах нартов, аланов, ромеев в воспоминаниях о Великой Алании.

   Проходили века и память об этих дорогах приобретала сказочный оттенок. Облегчалось это наличием в Приэльбрусье «мостовой гигантов». Только увидевший эту базальтовую  «мостовую» может в полной мере оценить громадную силу пробудившихся земных недр.

   Если подняться от Иткола выше по долине, в ущелье Азау, можно увидеть и пощупать многометровые шестигранники с блестящими черными гранями, выстроенные в длинные ряды. Кажется, что только сам Кронос мог создать эту вечную дорогу четко пригнанных ограненных столбов из андезито-дацитов, чтобы его могучие братья - титаны могли двигаться по земле, не опасаясь того, что она не выдержит их тяжести.

   Андезито-дацитовые лавы, излившиеся еще в середине плейстоцена, застыли и растрескались на эти шестигранные столбы. Вероятно, эти мостовые породили рассказы о гигантах-нартах и о циклопе, обитавшем поблизости от этих мест.

   Страна непобедимых аланов, оттесненных волнами завоевателей в высокогорья, вобрав в себя культуру тюркоязычных племен и прежде всего болгар, еще многие века контролировала дороги высокогорий в Центральном и Западном Кавказе.

   Но однажды, как повествуют легенды, боги разгневались на аланов и стали посылать на них огненные стрелы. Щиты, мечи и сабли воинов были бессильны против этих стрел, погибли все храбрые воины, не стало больше Великой Алании. Историки и археологи связывают гибель Алании с нашествием орд Батыя.

   Однако огромные глыбы андезито-дацитовых потоков последнего излияния Эльбруса, спускающиеся вниз с Эльбруса, словно сказочные черные змеи, ощетиневшиеся каменной чешуей, и хорошо видимые при подъеме на «Мир», имеют всего тысячелетний возраст.

Об этом свидетельствуют размеры разрастающихся на них накипных лишайников. Следы пожарищ, в которых датировалась погребенная древесина, свидетельствуют тоже о таком же временном интервале.

   Одна из легенд Баксанской долины, записанная в 1970 году со слов Шамиля Хаджиева, балкарца, 69 лет, начинается с упоминания Эльбруса без снеговой шапки. Вот эта легенда.

   «Было это давным-давно. Люди рассказали деду моему эту историю, а что в ней правда, что вымысел - судите сами.

    Эльбрус в те далекие времена был черным и торчал среди других вершин, как обгорелый пень.

 

   В верховьях Малки на горе Сирх [Гора Сирх - 3098,2 м. В настоящее время здесь расположены луга, россыпи, осыпи. Ледники северного склона Эльбруса находятся в 5 км] и поныне можно видеть развалины каменного загона огромных размеров. Властительницей этих мест в те далекие времена была девушка по имени Мельяна.

    Когда пришла ей пора выходить замуж, объявила она, что назовет своим супругом только того, кто заполнит скотом весь ее огромный загон.

   Велики были владения у Мельяны, на все окрестные места славились ее луга, расположенные по северным склонам Эльбруса и скрытые ныне подо льдом. Поэтому многие хотели бы взять ее в жены, но ни у кого не было столько скота, чтобы наполнить ее огромные загоны. И пришлось бы Мельяне коротать свой век одной, если бы не один бедный, но находчивый юноша.


    Собрал он своих друзей и отправился с ними на Эльбрус. А на Эльбрусе в те времена паслось великое множество туров. Поднялись они на Эльбрус с юга, а потом стали спускаться по северному склону, гоня перед собой туров.

    Туров было столько, что шли они сплошной стеной длиной в полкилометра. Направили этих туров точно в загоны, и очень скоро весь он наполнился животными.

    Но туры стали перескакивать через каменные стены загона, и вскоре весь он опустел.

   «Плох твой загон, - сказал юноша. - Но я выполнил твое условие - весь твой загон был заполнен скотом, и ты должна стать моей женой».

    И пришлось Мельяне выйти за него замуж, а бедный юноша стал владельцем самых богатых и обширных пастбищ на Эльбрусе...

    Один очень старый дед, которого давно уже нет в живых, рассказывал мне, когда он был еще юношей, что в далеком прошлом Эльбрус был черным и на нем были расположены богатейшие пастбища, которых теперь нет и в помине - все покрыто снегом и льдом.

    Но в прошлые времена, если ты продаешь лошадь, которая паслась на Эльбрусе, за нее давали в полтора раза больше, чем за любую другую». 

 

   Гора Сирх и сейчас имеет хорошие луга и обширные каменистые россыпи там, где нет снежников.

   Вулканические потоки способные образовывать не только «мостовые гигантов», но и таинственные пещеры, чернеющие над отвесными стенами, и фигуры в немыслимых позах.

   Так над склонами Гара-Баши, выше Терскола и ниже Азау, каждый может увидеть огромную фигуру «монаха», стоящего на коленях, с руками, молитвенно сложенными на груди. «Монах» склонился перед бездонной пропастью, преграждающей ему путь. О чем молит он Бога? О мосте через бурный поток, кипящий далеко-далеко внизу или о спасении душ неверных? Фантазия каждого может создать историю его последних минут.

   А ниже по ущелью, в той стороне, куда обращен каменный лик «монаха», находятся Чертовы ворота. Они поражают при взгляде снизу обширностью и крутизной осыпи, внезапно суживающейся и словно втекающей светло-серой массой обломков в узкие ворота из крутых темных скал.

   В снежные годы самые отважные горнолыжники,  по их словам, спускались с Эльбруса через эти ворота. Но, по мнению старожил, возможность спуска на лыжах через эти ворота, такой же вымысел, как и окаменевший «монах», и дороги гигантов.

   Однако, каждый побывавший в Приэльбрусье, быстро убедится в том, что фантазия здесь быстрее пробивает себе путь в усталых головах горожан, чем среди дымных шумных улиц. Не эта ли особенность Приэльбрусья привлекает себе ежегодно почти два миллиона туристов?

 

 

Валерия Ильинична Турманина, биогеограф,
кандидат географических наук, 1987 год.

 

 

 

   

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА В.И. РАССКАЗЫ О ПРИЭЛЬБРУСЬЕ":

К ЧИТАТЕЛЮ. ВВЕДЕНИЕ. ДОРОГИ ГИГАНТОВ. УТРО ТВОРЕНИЯ. БЕЛАЯ СМЕРТЬ и ее свита. Под шум горных потоков. Загадки окрестностей ИТКОЛА.

Часть 1 - К читателю
Часть 2 - ВВЕДЕНИЕ
Часть 3 - ДОРОГИ ГИГАНТОВ
Часть 4 - УТРО ТВОРЕНИЯ
Часть 5 - «БЕЛАЯ СМЕРТЬ» И ЕЕ «СВИТА»
Часть 6 - ПОД ШУМ ГОРНЫХ ПОТОКОВ
Часть 7 - ЗАГАДКИ ОКРЕСТНОСТЕЙ ИТКОЛА

 

     На высоте двух километров, у подножия Эльбруса, в верховьях Баксанской долины, расположены живописные корпуса  

опытно-экспериментальной и учебной станции географического факультета Московского Университета. 

 

   Давняя традиция связывает московских географов с Кавказом. Один из старейших сотрудников географического факультета МГУ, основоположник науки о формах рельефа-геоморфологии, Иван Семенович Щукин (1885-1985),  еще в начале века опубликовал интересные работы по Кавказу, не утратившие ценности и в наши дни.

   В последующие десятилетия на Кавказе работали многие наши сотрудники. Книги профессора Николая Андреевича Гвоздецкого  (1913 — 1994) по Кавказу многие десятилетия считаются энциклопедией по физической географии Кавказа. В Баксанской долине за изменениями условий высокогорий ведутся планомерные наблюдения сотрудниками географического факультета, возглавлявшимися многие годы профессор Георгием Казимировичем Тушинским (1909-1979). По его инициативе была создана эта станция и у входа в лабораторный корпус каждый может прочитать надпись: «Здесь работал в 1956-79 гг. основоположник советского лавиноведения, заслуженный деятель науки РСФСР профессор МГУ Георгий Казимирович Тушинский». Здесь же находится и музей, посвященный Г.К.Тушинскому.

   Каждому заинтересовавшемуся научными исследованиями по природе Центрального Кавказа, где расположена гостиница, советуем прочитать следующие книги сотрудников географического факультета:

   Володичева Н.А., Малиновская Н.М. Северный Кавказ. М., 1976.

   Гвоздецкий, Н.А. Кавказ. Очерк природы / Н.А. Гвоздецкий. -М.: Географгиз, 1963. 264 с.

   Оледенение Эльбруса / Под ред. проф. Г.К.Тушинского. М.: Изд-во МГУ, 1968. 320 с.

   Лавины Приэльбрусья : [Сб. статей] / МГУ им. М. В. Ломоносова ; Под ред. Е. С. Трошкиной. - М. Изд-во МГУ, 1980. 130 с. ил.

   Федина А. Е. Ландшафтная структура Приэльбрусья. М., Изд-во МГУ, 1971. 118 с.

   Федина А.Е., Авессаломова И.А., Петрушина М.Н. Специальная учебная практика в Приэльбрусье. - М.: Изд-во МГУ, 1984.

   Щербакова Е. М. Древнее оледенение Большого Кавказа. М.: Изд-во МГУ, 1973.

   Tushinsky G.K. Region of the Elbrus. М.: Изд-во МГУ, 1971.

   Возможно, многих заинтересуют исторические аспекты пребывания человека в высокогорьях Кавказа, и для тех можно порекомендовать из недавних изданий следующие книги:

   Ковалевская В.Б. Кавказ и аланы : Века и народы / В. Б. Ковалевская; [Послесл. Д. С. Раевского]. М. : Наука, 1984

   Кузнецов В. А. О чем рассказывают археологические памятники Северной Осетии, Орджоникидзе, Изд. «Ир», 1968.

   Плетнева С.А. Хазары. М., Изд. «Наука», 1976.

   Лавров, Л.И. Историко-этнографические очерки Кавказа /Ответственный редактор С.В. Иванов. - Л.: «Наука», Ленинградское отделение, 1978.

   Если же кто захочет получить краткую, но исчерпывающую информацию о природе, людях, хозяйстве Кабардино-Балкарии, познакомится с летописью покорения Эльбруса и туристическими маршрутами, а так же с искусством балкарцев, советуем прочитать прекрасно юллюстрированные книги:

   Бероев Б. М. Приэльбрусье: Очерк природы. Летопись покорения Эльбруса. Туристские маршруты. — М.: Профиздат, 1984. 208 с. 

   Кузнецова А. Я. Народное искусство карачаевцев и балкарцев.  Нальчик: Изд. «Эльбрус», 1982. 140 с.

   В предлагаемой вниманию читателей книге в популярной форме рассказывается о природе Приэльбрусья в ее динамике, в связи со стихийно-разрушительными процессами и о том, как воспринимались эти стихийные силы народами, многие тысячелетия проживавшими на Кавказе. Автор книги, кандидат географических наук, старший научный сотрудник Географического факультета МГУ более двадцати лет выезжает в Баксанскую долину как геоботаник, имеет немало научных публикаций (более 90). Но в этой книге нет флористических описаний и систематического описания вертикальной поясности. Здесь рассказывается о самых примечательных особенностях природы в научно-популярной форме.

 

 

 

 

 

 

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА В.И. РАССКАЗЫ О ПРИЭЛЬБРУСЬЕ":

К ЧИТАТЕЛЮ. ВВЕДЕНИЕ. ДОРОГИ ГИГАНТОВ. УТРО ТВОРЕНИЯ. БЕЛАЯ СМЕРТЬ и ее свита. Под шум горных потоков. Загадки окрестностей ИТКОЛА.

Часть 1 - К читателю
Часть 2 - ВВЕДЕНИЕ
Часть 3 - ДОРОГИ ГИГАНТОВ
Часть 4 - УТРО ТВОРЕНИЯ
Часть 5 - «БЕЛАЯ СМЕРТЬ» И ЕЕ «СВИТА»
Часть 6 - ПОД ШУМ ГОРНЫХ ПОТОКОВ
Часть 7 - ЗАГАДКИ ОКРЕСТНОСТЕЙ ИТКОЛА

 

В.И.Турманина

 

 

ПЯТЬ РАССКАЗОВ О ПРИРОДЕ ПРИЭЛЬБРУСЬЯ

 

 

 

 

МОСКВА

1987

 

 

К ЧИТАТЕЛЮ

 

   В книге в увлекательной форме рассказывается о природных особенностях верховьев Баксанской долины Центрального Кавказа. Изменения природы за два тысячелетия даются на фоне событий истории и рассказов старожил.   О вулканических извержениях, ледниках, лавинах, селях, растительности повествуется в пяти кратких рассказах, где перед читателем раскрываются картины природы в их динамике, порою еще до конца не раскрытой и загадочной.

  

 

 

Серия сообщений "ТУРМАНИНА В.И. РАССКАЗЫ О ПРИЭЛЬБРУСЬЕ":

К ЧИТАТЕЛЮ. ВВЕДЕНИЕ. ДОРОГИ ГИГАНТОВ. УТРО ТВОРЕНИЯ. БЕЛАЯ СМЕРТЬ и ее свита. Под шум горных потоков. Загадки окрестностей ИТКОЛА.

Часть 1 - К читателю
Часть 2 - ВВЕДЕНИЕ
Часть 3 - ДОРОГИ ГИГАНТОВ
...
Часть 5 - «БЕЛАЯ СМЕРТЬ» И ЕЕ «СВИТА»
Часть 6 - ПОД ШУМ ГОРНЫХ ПОТОКОВ
Часть 7 - ЗАГАДКИ ОКРЕСТНОСТЕЙ ИТКОЛА

 

 

   Аксаков С. Т. Детские годы Багрова-внука. Л., 1984.

   Алексеев А. В. В кн.: Культура средневековой Руси. 1974.

   Байдал М. X. Колебания климата Кустанайской области в XX столетии. Л., 1971.

   Вент Р. В мире растений. М., 1972.

   Гоголь Н. В. Тарас Бульба. М., 1980.

   Гулисашвили В. З. Природные зоны и естественноисторические области Кавказа. М., 1964.

   Иванов Д. Л. Влияние русской колонизации на природу Ставропольского края. - Известия РГО, т. XXII, вып. 3, 1886.

   Какаш, Тектандер. Путешествие в Персию через Московию 1600-1602. М., 1896.

   Крашенинников И. М. Природа Урала. Л., 1936.

   Кудряшов К. В. Хождение Пименово в Царьград. - В кн.: Половецкая степь. М., 1948.

   Напалков Н. В. Леса Чувашской, Татарской АССР и Ульяновской области. - Леса СССР, т. 2, 1966.

    Описание Белого моря с его берегами и островами. СПб., 1797.

   Плутарх. Сравнительные жизнеописания, т. 1. М., 1961.

   Радищев А. Н. Описание моего имения. - Поли. собр. соч., т. 2. М., 1940.

   Ружич В. В., Саньков В. А., Днепровский Ю. И. Дендрохронологическое датирование сейсмогенных разрывов в Становом нагорье. - Геология и геофизика (Новосибирск), 1982, № 8.

   Семенов-Тян-Шанский В. П. Землеведение, т. XXVI. Л., 1924.

   Сочинения П. И. Рычкова 1762 г. Оренбург, 1887.

   Эварницкий Д. И. Запорожье. СПб., 1888, ч. II.

Серия сообщений "3. Использование полученных сведений":

3.1. Колебания климата за тысячелетие. 3.2. Ритмы и прогнозы. 3.3. Растительность и колебания климата. 3.4. Наши задачи и многовековой опыт взаимодействия человека с природой. 3.5. ЦВЕТНЫЕ ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ Л.И.ВЕЙСМАНА 3.6. Сведения о самых старых растениях. 3.7. Рекомендуем прочитать. 3.7. Список цитируемой литературы.

Часть 1 - 3. Для чего могут быть использованы полученные сведения
Часть 2 - 3.1. Колебания климата за тысячелетие
...
Часть 7 - 3.6. Сведения о самых старых растениях
Часть 8 - 3.7. Рекомендуем прочитать
Часть 9 - 3.8. Список цитируемой литературы

 

 

   Адаменко В. Н., Масанова М. Д., Четвериков А. Ф. Индикация изменений климата. Л., 1982.

   Антропогенные факторы в истории развития современных экосистем/Отв. ред. Л. Г. Динесман. М., 1981.

   Аракава X. Изменение климата /Пер. и ред. А. X. Хргиана. Л., 1975.

   Берг Л. С. Климат и жизнь. М., 1947.

  Бетин В. В., Преображенский Ю. В. Суровость зим в Европе и ледовитость Балтики. Л., 1962.

   Библиотека иностранных писателей о России. Т. 1. Спб., 1836.

   Битвинскас Т. Т. Дендроклиматические исследования. Л., 1974.

  Боголепов М. А. О колебаниях климата европейской части России в историческую эпоху.- Землеведение, кн. 3 - 4, 1907; кн. 2, 1908.

    Боплан Г. Описание Украины. Спб., 1832.

   Борисенков Е. П. Климат и деятельность человека. М., 1982.

   Борисенков Е. П., Пасецкий B. М. Экстремальные природные явления в русских летописях XI - XVII вв. Л., 1983.

   Будыко М. И. Изменение климата. Л., 1974.

   Бучинский И. Е. О климате прошлого Русской равнины. Л., 1957.

   Веселовский К. С. О климате России. Спб., 1857.

   Викторов С. В., Востокова Е. А., Вышивкин Д. Д. Введение в индикационную геоботанику. М., 1962.

   Гейденштейн О. Записки о Московской войне. Спб., 1889.

   Герберштейн З. Записки о московицких делах. Спб., 1908.

   Горчаковский П. Л., Шиятов C. Г. Фитоиндикация условий среды и природных процессов в высокогорьях. М., 1985.

   Давитая Ф. Ф. Прогноз обеспеченности теплом и некоторые проблемы сезонного развития природы. М., 1964.

   Давитая Ф. Ф., Мельник Ю. С. Проблемы прогноза испаряемости и оросительных норм. М., 1964.

     Дендроклиматологические шкалы Советского Союза. Каунас, 1979.

     Дендроклиматохронология и радиоуглерод. Каунас, 1972.

   Динесман Л. Г. Изменение природы северо-запада Прикаспийской низменности. М., 1960.

   Дроздов О. А., Григорьева А. С. Многолетние циклические колебания атмосферных осадков на территории СССР. Л., 1971.

   Жекулин В. С. Историческая география ландшафтов. Новгород, 1972.

   Заходер Б. Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе, Горган и Поволжья в IX - X вв. М., 1962.

   Кириков С. В. Изменение животного мира в природных зонах СССР.

   Степная зона и лесостепь. М., 1959.

    Лесная зона и лесотундра. М., 1960.

   Кириков С. В. Человек и природа восточноевропейской лесостепи в X - начале XIX в. М., 1979.

   Колчин Б. А., Черных Н. Б. Дендрохронология Восточной Европы. М., 1979.

   Латышев В. В. Известия древних писателей о Кавказе и Скифии. - Вестник древней истории. № 1 - 4, 1949.

   Э. Ле Руа-Ладюри. История климата с 1000 года /Пер. А. С. Чаплыгиной. Л., 1971.

   Ловелиус Н. В. Изменчивость прироста деревьев. Л., 1979.

   Майков Л. Заметки по географии Древней Руси. Спб., 1874.

   Меннинджер Э. Причудливые деревья. М., 1970.

   Мильков Ф. Н. Лесостепь Русской равнины. М., 1950.

   Молчанов А. А. Дендроклиматические основы прогнозов погоды. М., 1976.

   Монин А. С., Шишков Ю. А. История климата. Л., 1979.

   Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. Спб., 1906.

    Оледенение Эльбруса /Ред. Г. К. Тушинский. М., 1968.

    Ритмика природных явлений/Ред. А. В. Шнитников. Л., 1968.

    Ритмы гляциальных процессов/Ред. Г. К. Тушинский. М., 1979.

    Ритмы и цикличность в природе.- Вопросы географии. Вып. 79, 1970.

    Рубинштейн Е. Л., Полозова Л. Г. Современные изменения климата. Л., 1966.

    Сели Украины. Киев, 1966.

   Ситникайте А. Дендроклиматохронология 1900 - 1970. - Библиографический указатель. Вильнюс, 1979.

   Сукачев В. Н. Дендрология с основами лесной геоботаники. Л., 1934.

   Ткаченко М. Е. Общее лесоводство. М., 1952.

   Теоретические вопросы фитоиндикации /Ред. А. А. Корчагин. Л., 1971.

   Тушинский Г. К. Космос и ритмы природы Земли. М., 1966.

   Тушинский Г. К. Ледники, снежники, лавины Советского Союза. М., 1962.

   Фитоиндикационные методы в гляциологии /Ред. Г. К. Тушинский. М., 1971.

   Хотинский Н. А. Следы прошлого ведут в будущее. М., 1981.

   Швец Г. И. Выдающиеся гидрологические явления на юго-западе СССР. Л., 1972.

    Швец Г. И. Многовековая изменчивость стока Днепра. Л., 1978.

  Шнитников А. В. Внутривековая изменчивость компонентов общей увлажненности. Л., 1969.

     Эверсман Э. История Оренбургского края. Оренбург, 1840.

    Яцунский В. К. Историческая география. М., 1955.

 

 

 

Серия сообщений "3. Использование полученных сведений":

3.1. Колебания климата за тысячелетие. 3.2. Ритмы и прогнозы. 3.3. Растительность и колебания климата. 3.4. Наши задачи и многовековой опыт взаимодействия человека с природой. 3.5. ЦВЕТНЫЕ ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ Л.И.ВЕЙСМАНА 3.6. Сведения о самых старых растениях. 3.7. Рекомендуем прочитать. 3.7. Список цитируемой литературы.

Часть 1 - 3. Для чего могут быть использованы полученные сведения
Часть 2 - 3.1. Колебания климата за тысячелетие
...
Часть 6 - 3.5. Фотографии Вейсмана Льва Ильича
Часть 7 - 3.6. Сведения о самых старых растениях
Часть 8 - 3.7. Рекомендуем прочитать
Часть 9 - 3.8. Список цитируемой литературы

  

  

  

   

   Растения старше двух тысячелетий

 

Криптомерия японская	7200 лет	Окружность 16 м	Японские острова
Драконово дерево	6000 лет	Окружность 15 м	Канарские острова
Кипарис	6000 лет	Окружность 48 м	Юг Северной Америки
Сосна остистая	4900 лет	Окружность 6,5 м	Юг Северной Америки
Секвойядендрон гигантский	4840 лет	Окружность 30 м	Тихоокеанское побережье Северной Америки
Накипные лишайники	4500 лет		Высокогорья, Арктика
"Королевское" дерево из гинковых	3000 лет		Центральная и Восточная Азия
Кедр ливанский	3000 лет	Окружность 11 м	Полуостров Малая Азия
Тис ягодный	3000 лет	Окружность 18 м	Британские острова
Плодоносящая смоковница	2300 лет		Остров Шри-Ланка
Секвойя	2200 лет	Окружность 33 м	Тихоокеанское побережье Северной Америки

 

   Растения старше пятисот лет

 

Маслина	2000 лет		Балканский полуостров, Юго-Западная Азия
«Королевский» дуб	2000 лет		Полуостров Ютландия
Тис ягодный	2000 лет		Крымский полуостров
Накипные лишайники	2000 лет		Полярный Урал
Арча	1700-2000 лет		Средняя Азия
Дуб	1500 лет	Окружность 13 м	Северо-запад Восточно-Европейской равнины
Сосна кедровая	1215 лет		Горные области Южной Европы
Дуб	1200 лет	Окружность 13,4 м	Польская низменность
Клен-явор	1100 лет		Восточная часть Балканского полуострова
Плодоносящая шелковица	1000 лет		Средняя Азия
Дуб	900 лет		Британские острова
Баобаб	600 - 1000 лет	Окружность 47 м	Север Африки
Лиственница    сибирская	700 - 900 лет		Сибирь
Кедр сибирский	800 - 850 лет		Сибирь
Липа	800 лет		Центральная Европа
Пихта белая	700 лет		Кавказ
Дуб	600 - 700 лет	Окружность 10 м	Юг и юго-восток Восточно-Европейской равнины
Дуб «Ивана Грозного»	500 лет	Окружность 6 м	Смоленско-Московская возвышенность (музей-заповедник «Коломенское»)

 

Серия сообщений "3. Использование полученных сведений":

3.1. Колебания климата за тысячелетие. 3.2. Ритмы и прогнозы. 3.3. Растительность и колебания климата. 3.4. Наши задачи и многовековой опыт взаимодействия человека с природой. 3.5. ЦВЕТНЫЕ ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ Л.И.ВЕЙСМАНА 3.6. Сведения о самых старых растениях. 3.7. Рекомендуем прочитать. 3.7. Список цитируемой литературы.

Часть 1 - 3. Для чего могут быть использованы полученные сведения
Часть 2 - 3.1. Колебания климата за тысячелетие
...
Часть 5 - 3.4. Наши задачи и многовековой опыт взаимодействия человека с природой
Часть 6 - 3.5. Фотографии Вейсмана Льва Ильича
Часть 7 - 3.6. Сведения о самых старых растениях
Часть 8 - 3.7. Рекомендуем прочитать
Часть 9 - 3.8. Список цитируемой литературы

   Книга Турманиной Валерии Ильиничны «Растения рассказывают» издательство «Мысль» была проиллюстрирована вставкой фотографий Вейсмана Льва Ильича.  

Многовековые колебания уровня океана в пределах 1 - 3 м вызывают постоянную перестройку береговой зоны.

Массивы прибрежных лесов постоянно ощущают «дыхание моря» в его динамике.

Редколесья на пределе распространения лесов - хорошие индикаторы колебаний климата.

Местные условия изменяют общеклиматические колебания и вызывают массовое возобновление или гибель деревьев.

Старые деревья гибнут вследствие естественного процесса разрастания болота.

Обнажающиеся из-под тающих снежников и льдов скалы быстро заселяются лишайниками-пионерами.

Время отступания ледников определяется по диаметрам лишайников, разрастающихся на его отложениях.

Карликовые, приземистые формы стлаников обусловлены высотой снежного покрова, под укрытием которого они зимуют.

На пределе развития лесов деревья обычно произрастают группами независимо от пород.

Березы, поваленные лавиной, в первый же год дают вертикальные побеги и откладывают асимметричные годичные кольца.

Маки первыми поселяются на осыпях, в приледниковьях высоких широт.

Куропаточья трава (дриады) - самое распространенное растение приледниковий всего мира, фиксирующее азот атмосферы.

Возраст деревьев в тайге нередко достигает 300 - 400 лет.

Свежие осыпи, оплывины заселяются ромашками даже «на краю земли».

Любой «свободный» участок лесной зоны в первые же годы «захватывается» березами.

Иван-чай - самое обычное растение лесных гарей, приледниковый, мест схода лавин и селей, пустырей.

Молодые ельники начинают теснить березы через 20 - 40 лет всюду, где возможно произрастание ели.

«Ромашками» называют многие растения разных родов, но все они одинаково энергично «захватывают» обнажения, пустыри.

Лесные пожары, сокращая расход воды на транспирацию деревьями, могут привести к заболачиванию.

Расширение площади болот может быть вызвано усилением таяния многолетнемерзлых пород.

Пушицевые болота могут тысячелетиями существовать в переувлажненных низинах, сохраняя кочки на одних и тех же местах.

Зарастание озер тростниками типично для средней полосы в наше время.

Речные старицы быстро превращаются в болота.

Озера в термокарстовых котловинах медленнее «захватываются» растениями.

Вековые колебания увлажненности вызывают периодическое расширение и сокращение озер во многих местах.

Изменение русел рек - естественный процесс их «саморазвития».

Обмелевшие речки типичны для средних широт.

В каждом природном комплексе можно обнаружить черты сезонных, внутривековых и многовековых изменений.

 

 

Серия сообщений "3. Использование полученных сведений":

3.1. Колебания климата за тысячелетие. 3.2. Ритмы и прогнозы. 3.3. Растительность и колебания климата. 3.4. Наши задачи и многовековой опыт взаимодействия человека с природой. 3.5. ЦВЕТНЫЕ ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ Л.И.ВЕЙСМАНА 3.6. Сведения о самых старых растениях. 3.7. Рекомендуем прочитать. 3.7. Список цитируемой литературы.

Часть 1 - 3. Для чего могут быть использованы полученные сведения
Часть 2 - 3.1. Колебания климата за тысячелетие
...
Часть 4 - 3.3. Растительность и колебания климата
Часть 5 - 3.4. Наши задачи и многовековой опыт взаимодействия человека с природой
Часть 6 - 3.5. Фотографии Вейсмана Льва Ильича
Часть 7 - 3.6. Сведения о самых старых растениях
Часть 8 - 3.7. Рекомендуем прочитать
Часть 9 - 3.8. Список цитируемой литературы

    Анализ динамики растительности Балканского полуострова интересен прежде всего тем, что может дать наглядный материал о воздействии человека на растительность в таком издревле населенном районе как Балканы. Кроме того благодаря обширным литературным, историческим, археологическим источникам по этому району есть материалы для сопоставления в большей мере, чем для других районов. На этом же материале можно проследить и некоторые флуктуации (от лат. fluctuatio — колебание) климата.

   В основу этой статьи положен анализ большинства имеющихся в русском переводе записей античных авторов, от фундаментальных исторических и географических трудов до поэтических творений, а так же имеющиеся датировки палеоботанических материалов и анализ динамики современного растительного покрова, сопоставленной с динамикой ледников.

   Сведения о растительности в трудах античных авторов весьма разнообразны и нуждаются в критическом рассмотрении.

   Первые сведения, которые в дальнейшем подвергались бесконечным переработкам более поздними авторами, были описания Гомера и Гесиода, восходящиеся к VIII веку до н.э.  Весьма обширные сведения содержатся в трудах Геродота (IV век до н.э.). Нельзя не отметить, что даже у «отца ботаники» Феофаста (III век до н.э.) содержатся целые абзацы, напоминающие текст Геродота. Наиболее подробные сведения о растительности содержатся у Страбона, жившего в первом веке до н.э. Этот автор пытался писать в строго научном стиле, отвергая всякую эмоциональную окраску в описаниях, постоянно полемизируя с Геродотом, однако, и у него есть вставки, целиком повторяющие Геродота и не снабженные при этом ссылками на первоисточник. Возможно, Страбон читал их у других авторов, не подозревая, что те авторы переписали их у Геродота.

   Для описаний Гомера и Гесиода характерны строки о снегах, холодных ветрах, морозах. Так в «Трудах и днях» (пер. В.Вересаева, изд. «Недра», 1927) Гесиод так описывает зимние холода:

504. «Месяц очень плохой — ленеон, для скотины тяжелый.
Бойся его и жестоких морозов, которые почву
Твердою кроют корой под дыханием ветра Борея:
К нам он из Фракии дальней приходит, кормилицы коней,
Море глубоко взрывает, шумит по лесам и равнинам.
Много высоковетвистых дубов и раскидистых сосен
Он, налетев безудержно, бросает на тучную землю
В горных долинах. И стонет под ветром весь лес неиссчетный».

   Из деревьев Гесиод упоминает падуб, рекомендуя из искривленных его сучьев делать скрепу для плуга, дуб из которого лучше изготовлять расоху, вяз и лавр, древесину которых не точат черви и поэтому из нее хорошо изготовлять дышло.

   Заслуживает внимание описание того, как Зевс решил извести прогневавших его людей медного века, данное Гесиодом в «Трудах и днях» (цитируется по переводу Н.А.Куна): «Зевс запретил дуть всем ветрам, лишь влажный южный ветер Нот гнал по небу темные дождевые тучи. Ливень хлынул на землю. Вода в морях и реках подымалась все выше и выше, заливая все кругом. Скрылись под водой города со своими стенами, домами и храмами, не видно было уже и башен, которые высоко подымались на городских стенах. Постепенно вода покрывала все - и поросшие лесом холмы, и высокие горы. Вся Греция скрылась под бушующими волнами моря. Одиноко подымалась средь волн вершина двуглавого Парнаса. Там, где раньше крестьянин возделывал свою ниву и где зеленели богатые спелыми гроздьями виноградники, плавали рыбы, а в лесах, покрытых водой, резвились стада дельфинов». (Н.А.Кун, стр.86).

   С этим описание много общего в легенде о каре, которую послала Гера на остров Эгину, остров в Сарническом заливе, к юго-западу от Афин: «Окутал густой туман остров Эгину, четыре месяца держался этот туман...  От тлетворного тумана неисчислимое множество ядовитых змей наполнили пруды, источники и ручьи Эгины, всех отравили они своим ядом. Начался ужасный мор на Эгине. Вымерло на ней все живое». (Н.А.Кун, стр.96).

   Много веков спустя, на одном из островов Средиземного моря, монахам пришлось вести непомерно тяжелые бои с полчищами змей, направленных на монастырь, как это принято было считать в ХVII веке, дьяволом. 

   Для Греции, воспетой в «Илиаде» и «Одиссее» Гомера, типичны «Олимп многоснежный», «снежные горы фракиян быстроконных» или «речи, как снежная вьюга из уст у него устремлялись», т.е. для Гомера, как и для Гесиода зимние вьюги, снежность, холода не были чем-то совершенно чуждым. Для рек у него постоянный эпитет «полноводные», для лугов - «многотравные», для гор - «лесистые», для полей - «тучные».

   Горы Пелион, по побережью Эгейского моря в Фессалии - «шумным лесом», на Итаке, остров на севере Ионического моря: «тропою скалистою через лесистую местность», а в целом этот остров «редко лучами богат и бывает солнечным», «Этеон лесисто-холмистый».

   Плодородные земли отмечены Гомером «Арн, виноградом обильный» (Беотия), «Пышных равнин, изобильных пшеницей» - достигли путники в  Спарте. «Бупрасий, обильный пшеницей» (Элида, запад Пелопоннеса). «В Платее, и в Глиссе тучные нивы пахавших» (север Коринфского залива).

   О прекрасных лугах Греции есть упоминания у Гомера:«В злачном Азийском лугу, при Каистре широкотекущем». «Стали ахеян сыны на лугу Скамандра цветущем».«Град Галиарт на лугах многотравных», «Анемории злачной».

   Из «неудобей» Гомером упомянуты «Пилос песчаный» (Юго-запад Пелопоннеса). На «пахавших поля Эгилипы суровой», «Калидон камнистый», «Дидона холодная» (у реки Пеней в Фессалии).

   Гесиод и Гомер, творившие в VIII веке до н.э., черпали материал для своих творений из легенд, бытовавших в народе. В то же время сами их творения легли в основу многих легенд, опоэтизированных в более позднее время. Таким образом, следует перечислить еще некоторые сведения о растительности, содержащиеся в легендах и тогда можно считать исчерпанным имеющийся в литературе материал о растительности Греции VIII-ХII веков до н.э.

   Высоко на светлом Олимпе «ни дождя, ни снега не бывает... вечно там светлое, радостное лето. А ниже клубятся облака, порой закрывают они далекую землю». (Н.А.Кун, стр. 21). У Гомера в «Одиссее» так об Олимпе говорится:

«Ветры ее не колеблют, дожди проливные не мочат,

Не осыпает и снег, но безоблачно-чистое небо

Вкруг распростерто, и белое всюду сиянье витает».

   Для знакомого с горами ясно рисуется картина темной вершины, с которой снег сдувается, поднимающейся над белоснежными просторами расположенных ниже ледников и снежников - на вершине же, действительно, не лето, не зима.

   Неоднократно упоминается «лесистый Геликон», картина осени с увядающими цветами и желтеющими листьями и покидаемый Аполлоном Парнас, вершину которого холодная зима покрывает снегами, - картина близкая к современной...

   А вот как описана долина Гаргафия в Беотии: «Пышно разрослись в долине платаны, мирты и пихты; как темные стрелы высились на ней стройные кипарисы, а зеленая трава пестрела цветами.  Прозрачный ручей журчал в долине». (Н.А.Кун, стр. 42). Или вот как описана заповедная роща под Афинами: «Подле него зеленела лавровая роща, вся увитая плющом и виноградом. В роще кое-где блистали серебристой зеленью оливы. Из рощи неслось сладостное пение соловьев. Громко журча, протекали ручьи по зеленой долине, всюду белели звездочки нарциссов и желтел душистый шафран». (Н.А.Кун, стр. 424).

   На севере Эгейского моря «пустынный остров» Хрисы (Хриси), ... «Безлюден был остров. Весь зарос он низким кустарником».  (Н.А.Кун, стр. 266).

   «Лесистый Киферон». В серии легенд о Геракле можно найти такие сведения о растительности. Геракл вырос «в лесах Киферона» (хребет к северо-востоку от Афин). На северо-востоке Пелопоннеса, в Немейской роще, он вырвал с корнем ясень, прочный, как железо. Он долго искал знаменитого льва по «лесистым склонам» Арголиды. В болоте у города Лерны жила гидра, тоже побежденная Гераклом (кстати сказать, легендарный Кадм основал Фивы, победив тоже змея, жившего в болотах). В лесистых горах Аркадии (Центральный Пелопоннес) жил кабан, убить которого Геракл смог, загнав его на вершину заснеженную. В соседних лесах Лакедемона любил охотиться и Аполлон с Геоцинтом, сыном царя Спарты. Они охотились «по склонам гор в густо разросшихся лесах». (Н.А.Кун стр. 204). На Коринфском перешейке во время Тесея была сосновая роща. Разбойники привязывали путников к двум согнутым соснам  и убивали их таким образом, о чем свидетельствует имя одного из разбойников - сосносгибатель. Упоминаются в легендах и «тучные пастбища Марафона».  На острове Кеос, расположенном у берегов Аттики были  «поляны с сочной травой и  звонко журчащими ручьями». (Н.А.Кун, стр. 198).

   Можно продолжить серию примеров. Но, вероятно, выводы уже напрашиваются довольно определенные.    В легендарной Греции ХII-VII веков до н.э. основные особенности могут быть сведены к следующему, при одинаковом составе древесных и плодовых пород различия в характере произрастания

1. Вершины гор отличались заснеженностью, Олимп был в снегах вечно, а Парнас и другие вершины - только зимой.

2. Склоны гор были залесены и богаты дичью, эпитет «лесистый» упоминается перед каждым холмом и горой. 

3. С гор стекают и увлажняют долины многочисленные громко журчащие ручьи с прозрачной водой, вливающиеся в полноводные реки.

4. Вблизи морских заливов и вдоль рек многочисленные болота с гадами, мешавшим людям при увеличении влажности особенно.

5. Характерной чертой равнин являются высокотравные злаковые луга с цветами.

6. Видовой состав растительности в целом близок к современному.

 

   О Греции с 8 по 0 век нашей эры сведений и очень много, и очень мало. Описывая растительность отдаленных малоизвестных земель, эллины воспринимали свою землю как нечто хорошо известное, что о ней писать не было вдохновения. Обширные трактаты посвящались философским проблемам, но описание того, что произрастает вокруг - нет. У Геродота можно найти только фразу, что «Фессалия в древности, как гласит предание, была озером» (кн.7, 129). Болото находилось по реке Аксии (современный Вардар), вокруг Малийского залива, а горы, поднимающиеся над Фермопильским ущельем были покрыты дубовым лесом. О значительной залесенности гор, выходивших к северо-западному побережью Эгейского моря можно судить и по такой фразе: «Много дней Ксеркс оставался в Пиерийской области. Отряд, [составлявший] третью часть персидского войска, прорубал просеку в лесу на македонских горах, чтобы [по проложенной] здесь дороге все войско могло пройти в землю перребов». (кн.7,131).

   В многотомных сочинениях Платона по философии нет ни фразы о растительности. Но в одном его раннем стихотворении есть фраза: «Тише, источники скал и поросшая лесом вершина!».

   Вот отдельные фразы из поэтов, где есть  упоминания о растениях: 

Феокрит (III в.до н.э.):

«Сладостным шелестом веток сосна свою песнь напевает Там над ручьём наклонясь».

«Плющ темнолистный... густо украшены стебли гроздями плодов золотистых».

«Дафнис же таял как снег, лежащий на Гема вершинах иль на Афоне крутом, на Родопе, на дальнем Кавказе».

Каллимах (ок. 310 – 240 гг. до н.э.): 

«На Паррасии был ты рождён! Изобильно. Эта вершина одета густою листвой, и поныне».

«Тогда не струился ещё ни Ладон величавый, Ни Эриманф не катил чистейшей волны, и безводным  Весь был аркадский предел, что теперь многоводным зовётся!

Аполлоний Родосский (III в. до н.э.):

«Также и в Ферах, обильных водой, под грозной вершиной».

« В хладной Фракийской земле...»

«...над снежным Олимпом ...»

«Все они ныне Фракийской земли поселенцами стали  и хлебородные нивы там пашут...»

   Постоянно встречаются в поэтических творениях мак, нарциссы, гиацинты, тмин, сельдерей, редька, лук, чеснок, полба, чечевица, ячмень, пшеница, овес, слива, груша, яблоня и пр.

   Интересное описание Олимпа во II веке до н.э. содержится у Плутарха, жившего в I веке до н.э. Во время войны Эмилия Павла с Персеем, царем Македонии, в 168 году до н.э. была применена своеобразная «фитоиндикация»: «Более всего римлян тяготила жажда: вода была лишь в немногих местах, скверная на вкус, да и та не текла, а скорее еле сочилась на самом берегу моря. Разглядывая вздымавшуюся над их лагерем громаду Олимпа, густо заросшего лесом, и по зелени листвы определив, что в недрах горы бьют источники, а ручьи сбегают вниз, так и не выходя на поверхность, Эмилий приказал пробить у подножия побольше отдушин и колодцев. Эти колодцы немедленно наполнились чистой водой - сдавливаемая со всех сторон, она стремительно хлынула в образовавшиеся пустоты». (Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Т. I. M., 1961, с. 314). 

   Близь Орхомена (Беотия) «река Мелан начиная от самых истоков разливается глубокими болотами и озерами, делая непроходимой всю долину».(Там же стр. 367).

   Об Аттике Плутарх замечает следующее: «а между тем большая часть ее территории бедна и неплодородна». (Там же стр. 118). Или «что касается воды, страна недостаточно богата ни постоянно текущими реками, ни какими-либо озерами, ни обильными источниками; большая часть населения пользовалась вырытыми колодцами». (Там же стр. 119).

   Вот какое описание долины Темпы, лежащей в Фессалии, вдоль реки Пеней между горами Олимпом и Оссой, дано Элианом, жившим во II в.до н.э.: «По долине течет Пеней, в который впадают остальные реки; сливаясь с ним, они делают Пеней многоводным. Местность изобилует всевозможными отрадными уголками, не человеческих рук делом — сама природа отметила их красотой, когда рождалась эта долина. Там изобилие и богатство плюща, густого и, подобно благородным виноградным лозам, ползущего на высокие деревья и сплетающегося с ними, изобилие и богатство повилики, взбирающейся на вершины скал и покрывающей камень, так что он совсем не виден; открывается сплошное зеленое море — радость для взора. А в низине и в долине различные рощи и щедро разбросанные тенистые уголки — в летний зной сладостные убежища для путника, дарящие его желанной прохладой. Тут протекает великое множество ручейков и холодных родниковых вод, приятных для питья». («Пестрые рассказы». Изд. АН СССР. М. 1963. стр. 29). ... «река затенена свисающими ветвями ближних деревьев, которые большую часть дня прогоняют солнечные лучи и позволяют людям на лодках плыть в прохладе». (Там же).

   Прорыву этой реки в море обязана, по Геродоту, Фессалия тем, что стала сушей. Ксеркс перед Фермопильской битвой заметил, что если бы фессальцы не дали ему сразу же «землю и воду», то, перекрыв эту реку в низовьях, можно было бы легко расправиться с непокорными, превратив их страны в озеро.

   Во всех исторических описаниях Геродота, Фукитида, Страбона, Плутарха, Полибия и др. неоднократно упоминаются враждебные действия городов, выражавшиеся в вырубании деревьев, порче источников воды. А в комедиях Аристофана (IV в.до н.э.) это выражено со всей полнотой в виде протеста против войн, из-за которых раззоряются простые люди.

   А вот что писал о растительности Олимпа Теофраст, «отец ботаники» (370-285 гг. до н.э.):«...дикие деревья отличаются своей любовью к прохладным гористым местностям... На высоких горах, правда, на Парнасе, Киллене, Олимпе Пиерийском и Мессинском и вокруг таких же мест, растет вследствие многообразия местности все». « В северных странах все по-иному: там нет ничего, что заслуживало бы упоминания; есть только обычные деревья, которые любят холод и растут и у нас. Таковы сосна, дуб, пихта, самшит, каштан, липа и т. п.». («Исследования о растениях», Изд. АН СССР, 1951, Теофраст, стр. 132).

   Несколько образных фраз, посвященных растительности можно найти у Горация, римского поэта  1 века до н.э., но бывавшего в Греции (цитаты взяты из Горация 1935 года издания :

   «Как дуб, подбитый острою секирою

В лесах обильных хвойного Алгида, -

Среди потерь и бед вбирает

Крепость в себя железа вражья».

 

«На град, побивший все виноградники,

На прихоть почвы: плачется маслина,

На дождь - порой, иль на созвездья,

Поле что сушат, иль страшный холод».

 

«Стаяли всюду снега, на полях появились уж травы,
В листья оделись леса;
В очередь снова наряд изменяет земля, — и, спадая,
Реки текут в берегах».

   Часто упоминаются и дубы, сосны, платаны, вязы, ясени, лилии, розы, сельдерей, фиалки, лавр густолистный, «Олимп лесистый», «житель кустарников Ликейских иль лесов родимых Делоса».

   В «Географии» Страбона (Издание 1879 года в переводе Ф.Г.Мищенка и Страбон География в 17 книгах. Репринтное воспроизведение текста издания 1964 г.) основное внимание уделено истории терминов, названий, анализу легендарного исторического материала. Собственно физгеографических сведений по самой Греции у него не так уж много, но они интересны тем, что даны в динамике, т.е. Страбон постоянно хочет сравнить существующее с прошлым. Жил Страбон во второй половине I века до н.э.

   Собственно Элладе посвящена Восьмая книга его трудов. Начинает описание Страбон с Западного Пелопонесса. Река Алфей, впадающая в Ионическое море - на которой стоял город Олимпия, «имеет русло покатое, так что превращается в болото. Болотистое место распространяет на 20 стадий отвратительный запах и делают рыб реки непригодными к пище». (перевод Ф.Г.Мищенка, стр. 361).

   Оканчивая рассказ о Мессении, области на Юго-Западе Пелопонесса, граничившая с Лаконикой, говорят, называлась «страной ста городов» (изд.1879 г., стр. 377, изд. 1964 г., стр. 344). Об окрестностях Спарты говорится следующее: «впрочем, ни одна часть ее не заболочена, несмотря на то что в древности предместье было болотистым и его называли Лимнами; и святилище Диониса в Лимнах стояло на сыром месте, тогда как теперь его основание находится на сухой земле». (Изд. 1964 г., стр. 344). О природе  Лаконики Страбон почему-то говорит словами Эврипида, жившего за пять веков до него, во временя расцвета Спарты: «О природе Лаконики и Мессении должно принять то, что говорит Еврипид. По его мнению, Лаконика имеет «много пахотной земли, нелегко, впрочем обрабатываемой, углублена, окружена горами, камениста, трудно доступна для неприятеля». Мессению он называет страною «приносящей плоды, омываемою бесчисленными ручьями, благоприятною для стад быков и овец, не страдающею от зимних бурь, и не имеющей слишком сильных жаров». (1879, стр. 381). Интересно заметить, что Мессения, вероятно, первой перехватывала влажные юго-западные ветры и при уменьшении увлажненности оказывалась в более благоприятных условиях, чем Лаконика.

    Заслуживает внимание и дискуссия о том, безводен или нет Аргос, основная река Арголиды, на которой стоял древний и современный Аргос (Северо-Запад Пелопоннеса): «Прежде - мы сказали, что басни об этих источниках вымышлены поэтами. выдумка также и то, будто Аргос не имеет воды: «Боги создали Аргос безводным». На самом деле страна эта низменна, перерезана реками, имеет болота и озера, получает кроме того в изобилии воду из колодцев, которых здесь много, и которые переполнены водою. Причину ошибки ищут в следующем стихе Гомера: «я достойный осуждения пришел бы в Аргос страдающий от жажды». (1879, стр. 385). Одна из рек то скрывается под землею, то появляется на поверхность в Аргее, орошая равнину. Лерна - болото в области Аргоса и Микен, в нем басни помещают гидру. «... Все согласны в том, что страна изобилует водою, только город лежит в местности безводной, впрочем имеет много колодцев, которые посвящены Данаидам, будто бы открывшим их, чем вызван стих: «Безводный Аргос Данаиды сделали Аргосом обильным водою». Из этих колодцев четыре объявлены священными и пользуются наибольшим почтением, что указывает все-таки на недостаток воды, при видимом изобилии ея». (стр. 386). Страбон  цитирует Гесиода, жившего в VIII веке до н.э. В целом же воздается впечатление, что во времена Страбона Пелопоннес страдал от недостатка атмосферных вод и хорошей питьевой воды, а заболоченные лагуны, реки с болотистыми вонючими берегами характеризуют прежде всего высокое стояние морских вод и развтие соленых болот - отсюда и видимое изобилие влаги.

   Город Коринф  и холм над ним с храмом Афродита во времена Страбона был значительно менее увлажнен, чем во времена Эврипида (V в.до н.э.). Вот как об этом пишется у Страбона: «На вершине находится храм Афродиты, а ниже вершины течет источник Пирена, который хотя и не имеет стока, но всегда полон чистой и годной для питья воды. Говорят, что отсюда и из некоторых других подземных жил вытекает источник, входящий в город у подошвы горы, и достаточно снабжающий его водою. Кроме того в городе, равно как и по Акрокоринфе, есть много колодцев, хотя мы сами их не заметили. Когда Эврипид говорит: «Я прихожу, покинувши омываемый кругом Акрокоринф, священный холм, и город Афродиты», то выражение «кругом омываемый» следует понимать в смысле вод на известной глубине горы, так как город имеет колодцы и  через него проходят подземные источники; или же нужно понимать, что в древности Пирена выступила из берегов и оросила гору. ... С вершины Акрокоринфа, по направлению к северу, виднеются Парнас и Геликон, высокие, снегом покрытые горы...» (1879, стр. 393).

   На острове Эгина, расположенном к востоку от Коринфа, к югу от Афин, бывшем в прошлом очень богатым из-за выгодного географического положения, во времена Страбона «Почва этого острова в нижних слоях удовлетворительна, а на поверхности камениста, особенно на равнине. Вследствие этого вся страна обнажена, только ячмень  произрастает в изобилии».

   Из интересных мест на Пелопоннесе стоит отметить Гелику, затопленную морскими водами после землетрясения и расположенную на северном побережье, в Ахайе. Для гористой Аркадии, расположенной в центральной части Пелопоннеса - типично запустение... «города ее, прежде знаменитые, разорены непрерывными войнами, а страну покинули земледельцы еще в то время, когда большая часть городов соединялась  в «Великий Город» (Мегалополь). В настоящее время самый город оправдал изречение комика: «Мегалополь - большая теперь пустыня». Обширные пастбища заняты там скотом, преимущественно лошадьми и ослами». (стр. 402).

   О Коринфском перешейке упоминается только, что здесь жил разбойник Питиокампт - сгибатель сосен еще во времена Тесея. Сосновым в древности назывался и остров Саламин.

   Две реки в Аттике напоминают «весенний источник» - летом они пересыхают (Кефисс и Илиссус). О многих островах Страбон говорит, что они стали пустынными.

   Для таких областей, как Беотия, Фокида, Локрида характерной чертой являются наличие на глубине пещер и ям, изменяющих течения рек и озер, когда пустоты обваливаются. Так река Кефисс, наполнявшая Копаидское озеро  (ныне Ливадийское, или Тополийское озеро), неоднократно то наводняла окрестные территории, то вода уходила по подземных ходам, иногда искусственно очищавшимся, чтобы спастись от наводнений. Во времена Страбона «некоторые из этих равнин представляют болото, образовавшееся благодаря стекающиим сюда рекам, которые ниспадают в равнины и снова вытекают из них. Другие части равнин высохли и благодаря плодородию почвы усердно возделываются». (стр. 420). ... «Гел, Гелион, Гейлесион названы так потому, что лежали подле болот, теперь ничего этого нет, потому что они были перенесены на новое место, или потому, что озеро значительно понизилось вследствие истечения воды из него..» (Там же). Интересно замечание Страбона об Онхесте, расположенном у Копаидского озера; называя  местность вокруг него «пустынною», он замечает: «Поэты однако украшают это место; обыкновенно всякие храмы они называют рощами, хотя храмы лежали в местах совершенно пустынных».(стр. 425). О равнинах Фессалии Страбон пишет так: «Эти равнины составляют середину Фессалии - самая плодородная часть страны, за исключением тех мест, которые затоплены водою из рек; река Пеней, протекающая по середине и принимающая много притоков, часто выходит из берегов. В древнее время равнина, как говорят, была болотом, которое с прочих сторон окружено было горами, а морской берег был выше равнины. Когда вследствие землетрясений образовалась трещина на месте нынешней Темпейской долины, и когда Осса отделилась от Олимпа, с тех пор Пеней протекает этим путем к морю, и страна высохла. Впрочем, и до сих пор осталось большое болото Нессонида, а другое меньшее Бебеида, лежащее ближе к берегу». (стр. 442, см. описание Геродота и Элиана на это же место).

   О растительности Крита Страбон пишет следующее: «Остров горист и лесист, однако, имеет плодородные долины. Те из гор, что лежат к западу, называются Белыми». (стр. 487).

   О Кипре написано следующее: «В отношении плородия Кипр не уступает никакому острову. Действительно, он богат и вином, и оливковым маслом, имеет достаточно хлеба для собственного употребления». «Согласно Эратосфену, в древности равнины острова поросли столь густым лесом, что не были годны для земледелия, немного помогла делу и разработка рудников, так как население рубило деревья для выплавки меди и серебра; впоследствии присоединилось также строительство флотов, так как плавание по морю было уже безопасно, когда появились военные корабли. Однако, каприоты не могли справится с лесами, и им пришлось разрешить всем, кто желал или мог вырубать леса, очищенное пространство обращать в собственность, свободную от налогов». (стр. 637,изд. 1964 г.). Эратосфен жил в  275-195 годах до н.э.

    Таким образом, характерными чертами VII в. до н.э - II в. н.э. можно считать следующее:

1. Увеличение пахотных земель в плодородных долинах до V века, потом постепенное их сокращение и превращение частично в пашни, пастбища.

2. Уменьшение залесенности. Даже «рощи» у храмов - характерная черта описаний V-III веков до н.э., кажется Страбону в I в. до н.э. - художественным вымыслом.

3. Сокращение количества источников, стекавших со склонов гор и орошавших долины, ухудшение их питьевых качеств и т.п.

4. Развитие болот в приморских низинах и вдоль заилившихся и обмелевших рек и осушение многих болот.

5. Заснеженность вершин наиболее высоких зимою отмечается неизменно.

6. Растительность островов изменилась особенно сильно на мелких островах, превратившихся из «плодородных» в «пустынные».

   О растительности собственно Греции с II по ХIХ век нашей эры мне не встречалось книг. Но по аналогии с Альпами, Кавказом, Европой в целом, можно считать, что в период с VIII по ХII века здесь иссушение должно было быть значительным, как во времена Страбона. С ХII по середину ХIХ века в целом влажность несколько увеличивалась и было немного прохладнее. Максимум осадков, вероятно особенно летних был в ХVII веке (нашествие змей на остров). Условия произрастания в долинах в этот период могли улучшиться. На Олимпе по карам, в местах снежных надувов, существовали небольшие леднички или летующие снежники. Лихенометрические исследования здесь могли бы дать на это точный ответ. С середины ХIХ века аридизация стала возрастать, и температуры увеличиваться. Развитие низкорослых лесов и кустарников типа грабинников, вероятно, стало энергичным с этих времен. Все геоботанические исследования проводятся в период этой эридизации в вековых масштабах.

   Может быть, стоит всю динамику рассмотреть по местообитаниям:

1. Вершины гор, характер и заснеженности, приснежниковая, альпийская или высокогорная растительность.

2. Лесистые склоны гор.

3. Прирусловые местообитания, динамика болот, родников, их мутности и характер растительности в этой связи.

4. Растительность приморских низин в динамике.

5. Плодородные долины, луга, пашни, сады, пастбища и пр. воздействие человека здесь особенно сильно было.

   Какие же выводы возникают при рассмотрении легендарного материала? Энергичное воздействие человека на естественную растительность юга Балканского полуострова, выражавшееся прежде всего в рубке лесов по склонам гор, «заповедных рощ» вблизи храмов, садов «противников» и в распашке равнинных участков, занятых лугами, протекало на фоне колебаний увлажненности. Но при этом нельзя делать категорические выводы подобно некоторым геополитикам, что причина гибели античного мира в усилении аридизации Средиземноморья. За последние четыре тысячи лет резких колебаний увлажненности не было. Но в то же время с полной достоверностью можно говорить об усилении влажности в ХII-ХIХ веках с максимумом в конце ХVI-начале ХVII веков. Развитие горных ледников и их последующее таяние несомненно улучшало водообеспеченность склонов и долин. Кроме того, есть много материалоа в пользу того положения, что летняя высокая облачность была причиной некоторого усиления ледниковой деятельности в горах. Датирование более ранних периодов подобного же усиления увлажненности пока еще в значительной мере гипотетично. Возможно, подобные условия имели место в IV-VIII н.э., VII-IV до н.э., в ХV-ХII до н.э. (датировок по С¹⁴ пока еще очень мало). Но в легендах VIII века нашли отголоски сведения о сухости предшествующего периода («данаиды» обводнили Элладу). VIII-IV век до н.э. характеризуется в целом прекрасными условиями. Хотя Геродот, восхвалявший перед египетскими жрецами климат Греции, услышал от них мнение, что нельзя полагаться на волю богов, посылающих дождь из туч. Опыт египтян показывал, что только Нил с его многообразными источниками вод, может служить надежным источником вод. Наиболее яркая картина иссушения и исчезновения лесов рисуется в описаниях Страбона - I век до н.э.

Валерия Ильинична Турманина, кандидат географических наук

март 1975 года

 

  

   Программа грандиозного подъема народного хозяйства, в которой наряду со всесторонним использованием природных ресурсов в нашей стране остро поставлена задача сохранения природной среды, предусматривает глубокий анализ многовекового опыта взаимодействия человека с природой. Особое место отводится борьбе с последствиями всевозрастающего антропогенного воздействия на природную среду. Однако при этом нельзя не учитывать естественный фон природных изменений и деятельности людей, стихийно перестраивавшейся в течение тысячелетий в соответствии с этими вековыми изменениями.

 

   Люди различных этнических групп, с глубокой древности населявшие Восточную Европу, несмотря на различия в хозяйственном укладе, образе жизни, верованиях, чувствовали динамику окружающей природы и довольно полно ее использовали, не нарушая гармонии окружающей среды.

  Современный человек не может не мыслить общеземными и даже космическими критериями. В этом его сила и преимущество перед людьми прошлого. Однако замкнутость наших предков в узком мирке деревни, хутора, поля, рощи давала им возможность углубленного изучения этого маленького уголка Земли и накопления знаний об его изменениях и выгодном использовании многими-многими поколениями. Мы лишены этого преимущества - наши стационарные наблюдения за природой в лучшем случае исчисляются десятилетиями. А опыт старожилов нам, вооруженным достижениями научно-технической революции, порой представляется примитивным. Нам, например, кажется варварским случайно дошедшее до XVII в. подсечное хозяйство с его периодическим выжиганием лесов. Однако этот способ хозяйствования позволял много столетий, не нарушая природного равновесия, практически в одном месте иметь и плодородную пашню, и дрова, и место для выпаса скота, для сбора грибов, и источник минеральных удобрений, дегтя, щелока для стирки, правда, при условии разумного чередования выжигаемых участков.

    Культ деревьев и заповедование целых рощ имели целью прежде всего охрану основных объектов природы.

    Вероятно, одной из полезнейших задач краеведения было бы восстановление бывших участков культовых рощ или их былых контуров. Поэтому каждое сообщение о былых культовых деревьях или рощах, старых парках, знаменитых садах прошлого очень интересно. И было бы очень полезно, если бы наряду с охраной архитектурных памятников старины, широко ведущейся в нашей стране, под защиту брались бы и окружающие их территории, в которых бы по возможности восстанавливался природный облик. Движение по выявлению подобных мест уже дало возможность найти сотни интереснейших объектов. Но охрана не должна выражаться в сооружении заборов и стендов с угрожающими надписями. Все эти места люди должны по-хозяйски использовать. Надо знать их историю, со школьной скамьи приучаться любить природу родных мест, которая возникает из знания конкретной истории каждой рощи, деревни, пруда. И тогда вряд ли у кого-нибудь возникнет желание портить и ломать то, что создавалось еще прадедами и помогало жить многим поколениям предков. Вероятно, заслуживают внимания и участки, не подверженные эрозии и дающие из года в год хорошие урожаи, или прекрасно возобновляющиеся естественным путем лесные массивы. В Восточной Европе, например, нет таких мест, где бы люди не жили уже тысячелетие. Кажущаяся «дикость» некоторых мест в прошлом создавалась искусственно в военных целях, для сохранения охотничьих угодий, мест бортничества. Пашни, рыбные угодья, ягодники испокон веков широко использовались, и каждый уголок, где люди веками могли получать дары природы без перегрузок и нарушения равновесия в природе, заслуживает особого внимания. 

 

  

   Любые колебания увлажненности проще переносятся в пересеченной местности. И бытует в легендах многих народов история о потопе и людях, спасающихся на высокой горной вершине... Но это крайности. А хотелось бы сравнить довольно обычные для Русской равнины участки слегка всхолмленной местности с водотоками, углубленными всего на 5 - 20 м. Такие места расположены, например, к югу от Москвы - по Пахре, Северке и десяткам других некрупных рек. Увеличение увлажненности вызывало увеличение водности рек, смену доминантов в лесах. Массивы лесов здесь имеют фрагменты дубрав и ельников, хотя всюду преобладают березняки, но никаких нарушений равновесия из-за этого не было.

    Поэтому подобные места активно использовались все тысячелетие. Каждая деревня, каждый погост, каждый починок передавались из поколения в поколение московскими князьями или дарились во владение ближайшим помощникам. Поля здесь по-прежнему плодородны. Леса, радующие грибников, расположены преимущественно по неудобям. В таких местах надо с большой осторожностью подходить к любым преобразованиям природы с применением нашей мощной техники. Естественность природы здесь лишь кажущаяся. Каждая рощица на учете у человека многие столетия. И то, что эти земли не достались нам изрезанными оврагами, со смытыми почвами, - большая заслуга местных жителей, которые, возможно, сами об этом и не задумываются за суетой повседневных дел.

    Сравним две деревни, находящиеся в 50 км к юго-востоку от Москвы и разделенные р. Северкой шириной не более 6 - 8 м.

    Окрестные леса, луга, пашни, деревянные избы вдоль старых улиц здесь одинаковы. Но Авдотьино широко известно благодаря выдающемуся русскому просветителю Николаю Ивановичу Новикову. Еще в XVIII в. он построил кирпичные избы (назвав их «домами связи»), предназначенные для нескольких крестьянских семей, желая развить среди крестьян своеобразную кооперацию. И сегодня эти дома еще служат людям: они побелены, крыты шифером; современные веранды, окружающие дома в соответствии со вкусом хозяев, очень украшают двухсотлетние строения. И при этом деревня - не безжизненный музей под открытым небом, а полный жизни памятник трудам Новикова и крестьянам, сохранившим деревню с садами, огородами, обилием домашней птицы. А рядом, в Большом Алексеевском, возведены многоэтажные дома, окруженные обширными пустырями. Конечно, в отдельной современной квартире жить удобнее, но иметь подсобное хозяйство невозможно. И такая деревня теряет свое основное преимущество - близость к земле, не приобретая при этом полностью и городских удобств. Природа же в подобных случаях теряет свою биомассу, начиная с отсутствия приусадебных садов, цветников, огородов, птиц, домашнего скота и кончая оскудением почвы без естественного поступления удобрений от всей этой живности.

    Разговор об Авдотьине начат еще и для того, чтобы снова обратить внимание на важность бережного отношения к памятникам архитектуры при сохранении того природного фона, который типичен для них. «Не красна изба углами, а красна пирогами», - гласит известная всем поговорка. И когда мы хотим сохранить интересный дом, парк или лес для того, чтобы показать его в первозданном виде, то часто не добиваемся этого, так как, отрывая этот объект от окружающей среды и лишая его жизненных функций, мы получаем искусственную копию вместо подлинного экспоната. Авдотьино в этом отношении является примером удачного сочетания охраны и историко-архитектурных памятников и природы без изъятия этой деревни из хозяйственной деятельности. Подобных сочетаний заповедности и хозяйственной деятельности людей немало в нашей стране, они, в частности, типичны для Прибалтийских республик.

   Ни в Авдотьине, ни в Алексеевском, и даже ни в десятках других деревень Подольско-Коломенского, или Северского, ополья колебания увлажненности не оказывали значительного влияния на хозяйственную деятельность. Иначе проявлялись эти изменения в понижениях без четко выраженной речной сети. В пределах этого же физико-географического района - Москворецко-Окской моренно-эрозионной равнины, в 100 км на юго-восток от Москвы, есть деревня Вихорна.

Расположена она на невысоком пологосклонном поднятии, возвыщающемся среди так называемого Змеиного болота. Ручьи и небольшие речушки имеют сток из этого болота в Каширку, Лопасню, Оку. Деревня эта, как и места по Северке, упоминается в грамотах московских князей. Серпуховские князья передавали Вихорну своим потомкам вместе с окрестными деревнями. Через два века в писцовых книгах Вихорна упоминается вместе с окрестными опустевшими деревнями. А сейчас среди заболоченных лесов и лугов невозможно найти следов этих деревень. Остались только сама Вихорна на возвышении и остатки многочисленных обвалованных дорог, заросших старыми липами, местами исчезающими среди болот.

    История каждого участка земли в Москве полна событиями, связанными как с деятельностью людей, так и с развитием самой природы. Давайте же углубимся в многовековую историю довольно типичного склона речной долины с низменным, луговым левым берегом и высоким крутым правым, рельеф которого осложнен деятельностью древних и современных оползней.

Это склон Москвы-реки, живописный вид которого хорошо знаком каждому, кто побывал в Лужниках или проезжал здесь по метромосту.

    Люди с глубокой древности заселяли ровную поверхность над крутым склоном. Однажды мощный оползень сместил вниз по склону и завалил одно из таких поселений, и теперь мы никогда не выясним, как пережили люди тех далеких времен эту катастрофу. Оползни случались и потом. Но людей привлекали к этому склону многочисленные родники с чистой водой, рыбная ловля, чередование лесных зарослей по склонам с ровными участками, пригодными для строительства жилья, садов, огородов. Село Воробьевское славилось уже во времена молодого Ивана Грозного, который любил сюда выезжать. Высокую культуру земледелия донесли жители этого села до нынешнего века. На предвоенной (до Великой Отечественной войны) сельскохозяйственной выставке здешние сорта дынь заслужили самую высокую оценку.

    Примечательны многочисленные родники, выходящие у подножия основного склона. Вмещающей породой для горизонта этих вод являются белые мелкозернистые (аптские) пески, и воды эти очень чистые, приятные на вкус, многие века пользующиеся заслуженной славой. Когда-то водами этих родников заполняли деревянные бочки и торжественно везли их на лошадях в Кремль, так как великие князья пили только эту воду.

 

   Царь Алексей Михайлович решил организовать «центр» по переводу литературы с греческого на русский язык. Для этого на тихом берегу Москвы-реки боярином Федором Ртищевым был открыт в 1648 году Андреевский монастырь. Но уже при Петре I здесь был создан приют для подкидышей. Потом сделали приют для обедневших купцов. Москвичи давно окрестили это место Андреевской богадельней. И без ее силуэта трудно теперь представить этот участок склона.

    В послепетровские времена склон ниже богадельни стал застраиваться дворцами новой знати. Но богатство их было скоротечным, а парки и величественные здания, меняя владельцев, существуют и поныне. Широколиственные леса из дуба, клена, липы восстанавливают свои позиции по склонам, где прекращен выпас скота. От знаменитого «Нескучного сада» не осталось экзотических пришельцев еще в начале нашего века.

Примечательно быстрое распространение недотроги мелкоцветной (Impatiens parviflora D. С), занесенной в Москву всего столетие назад. А сейчас это самое распространенное растение на всем склоне.

   Стоит отметить появление пролесника (Mercurialis perennis L), типичного для широколиственных лесов.

    В прошлом веке, а особенно широко в наше время используется этот участок Москвы-реки как зона отдыха. Старые москвичи, наверное, еще помнят названия «Ноева дача» или «Мамонова дача» применительно ко дворцу елизаветинских времен, в котором размещается сейчас Институт физической химии.

    Первое название легко объяснимо, так как последним хозяином дома был богатый купец Ноев, известный москвичам благодаря выращиванию и продаже цветов. А вот второе название - более старое и связано с трагической судьбой Дмитриева-Мамонова.

Он был одним из богатейших людей начала XIX века. В войну 1812 года он на свои средства снарядил целый полк и воевал с французами во главе его. В 20-х годах он был одним из организаторов и главным финансистом тайного общества, предшествовавшего союзам декабристов. Заговор был раскрыт. Дмитриев-Мамонов был объявлен сумасшедшим и лишен права распоряжаться своими богатствами. Ему не было еще тридцати лет, когда он был помещен в особняк, приветливо возвышающийся башенками среди деревьев. Около сорока лет, до самой смерти, он находился в полнейшей изоляции, не общаясь ни с одним человеком, находя в положенные часы вкусную пищу, имея возможность постоянно видеть Москву из своей роскошной тюрьмы. И поэтому название «Мамонова дача» произносилось и во времена моего детства с какой-то мрачной таинственностью, и я уже много лет спустя узнала причину этого.

    После победы 1812 года, до сооружения главного памятника победителям, который хотели вначале построить на Воробьевских горах, но потом из-за неустойчивости склона отложили это намерение, здесь была построена лишь скромная церковь Святой Троицы. Примечательна она тем, что строители очень удачно ее поставили и соорудили прочный фундамент, выбрав среди оползневого склона самый спокойный участок.

  

   С конца прошлого века, судя по картине К. А. Саврасова, вид участка склона в этом месте почти не изменился.

 

   Красота пейзажа и хорошее качество воды были использованы купцом Крынкиным. Немного поодаль от церкви, выше по течению, им была построена «Чайная», где подавали самовары на отдельные столики.

 

   Ниже этого места, на ровной поверхности древней оползневой ступени, в 1930-х годах хотели сделать стадион. Зрителей же предполагалось разместить на скамьях по склону. Но этому решительно воспротивились геологи. Они считали, что страсти болельщиков могут быть такими бурными, что разбудят «заснувший» оползень... И тогда не рискнули спорить с природой. Современное строительство мало изменило природу склона.

     

   Сооружение Смотровой площадки, трамплинов, дорожек, прекрасной набережной с великолепно оборудованными пляжами придало старым лесам по склонам парковый облик. Сейчас уж редко кто помнит крутые песчаные откосы над пляжем, подъем на которые в лоб казался ребятишкам равносильным восхождению на горные вершины. Сегодня ровный зеленый откос на этом месте ничем не напоминает бывший дикий обрыв. Искусственные откосы так хорошо вписываются в пейзаж, что скоро никто не будет помнить, что сооружены они нашими современниками одновременно с метромостом. Тысячи москвичей отдыхают на Ленинских горах жаркими летними днями, почти все гости столицы приезжают любоваться Москвой со Смотровой площадки. Склон как зона рекреации используется сполна. Хотя если уж говорить о вовлечении в дело всех природных ресурсов, то здесь есть возможность шире использовать родниковые воды, а если бы еще организовать чайную с самоварами, то от желающих полюбоваться Москвой за чашкой чая не было бы отбоя...

   Вот каким разнообразным может быть использование склона реки всего в два километра длиною.

    Есть у нас сотни деревень, история которых исчисляется многими столетиями. Краеведов повсеместно ждут интересные открытия. После Великой Октябрьской социалистической революции краеведение получило широкое развитие. Неоднократно созывались всесоюзные съезды по вопросам краеведения. Многие печатные труды тех лет и сейчас являются непревзойденными по глубине. Работа краеведов могла бы помочь лесоводам. Каждому вступающему в лес было бы интересно прочитать на плакате, кем и когда был создан этот лес. И сразу же станет заметным тот гигантский труд по лесоразведению, который проделан нашими современниками.

    Применительно к лесоразведению и лесоводству выявленные вековые колебания динамики лесных насаждений нуждаются на современном этапе в каких-то новых формах хозяйственного внедрения.

    На проходившей в Москве на ВДНХ в ноябре 1979 г. школе передового опыта по лесоустройству в горных условиях отчетливо прозвучала необходимость учета динамики стихийно-разрушительных процессов при лесохозяйственных мероприятиях в горах. Заслуживают особого внимания предложения по переходу к выделению лесоустроительных наделов по определенным бассейнам, а не строго по квадратам, как это повсеместно практикуется сейчас. При оценке лесов в определенных бассейнах легче учитывать сход лавин, селей, паводков в связи с колебаниями увлажненности. Ведь известно, что когда происходит усиление лавинной деятельности и лавинами выбивается лес, записанный в ведомостях и планах как лес, то оставлять это место беслесным нельзя. Приходится ежегодно засаживать этот участок после очередного схода лавины. Перевести же его из леса в луг очень трудно, так как аккуратные квадраты лесов делят план безотносительно к лавинам, селям, оползням.

    Важный аспект применения сведений об изменениях природной среды встал особенно остро в связи с принятой в мае 1982 г. на Пленуме ЦК КПСС Продовольственной программой до 1990 г. и мерами по ее реализации.

    Подъем земель Нечерноземья, безусловно, является актуальным мероприятием по созданию гарантированных урожаев при условии повышения температур и снижения увлажненности.

   Продовольственная программа предусматривает создание крупных агропромышленных комплексов, с помощью которых можно быстрее всего обеспечить трудящихся продовольствием. Но крупные фермы и комбинаты могут создаваться вблизи дорог. Огромное же количество сельских населенных пунктов находится в отдалении от них. Многие столетия на огромных пространствах нашей страны сообщение осуществлялось по рекам. Зимой открывался санный путь, благодаря которому тысячи селений вывозили свою продукцию на обмен. Сегодня - время автострад, железных дорог, воздушных путей сообщения, и положение резко изменилось. Но все эти пути сообщения рациональны для крупных населенных пунктов. А для полного использования природных возможностей без нарушения гармонии с окружающей средой необходимы малые и средние поселения.

    Но при оценке природных богатств одних цифр мало. Какими цифрами, например, оценить красивый пейзаж, свежий воздух, ромашковый луг? Сейчас жители тысяч мелких сельских поселений либо переселяются на центральную колхозную или совхозную усадьбу, либо ежедневно ходят на работу пешком по лесным тропам. А пока будет найден путь решения судьбы мелких селений, они пустеют, хотя многие из них могли бы похвастаться многовековой историей. Вокруг Москвы, например, существуют и поныне десятки деревень, отмеченных в грамотах первых московских великих князей, т. е. с XIV в. Поля вокруг таких деревень невелики - около 10 га. Люди испокон веков занимались наряду с сельским хозяйством различными промыслами, что типично для деревень всего Нечерноземья. Если подсчитать объем продукции с полей таких деревень, то каждому станет ясно, что дешевле получить хлеб с огромных степных полей, да и любая продукция таких деревень себя не окупает. Но как учесть те продовольственные резервы, которыми дарит окружающая природа именно такие мелкие поселения, - огороды, рыба в прудах, лесные поляны с травами, веники, дрова, грибы, возможности для пчеловодства, садоводство, сбор ягод и орехов в лесах? Сейчас небольшие поля таких деревень перепахиваются мощными тракторами за один-два дня, но, добираясь от деревни к деревне, эти тракторы не только затрачивают горючее, но и разрушают дороги. Может быть, стоит усилить автономность таких селений, создав свой небольшой машинный парк из небольших машин, свои пекарни, школы. Если же идти только по пути укрупнения таких деревень, то окружающая природная среда не выдержит перегрузок, и можно потерять то малое, что она веками давала людям.

    Все это не ново. Но хотелось бы еще раз напомнить, что большинство старых деревень расположено на возвышенных местах, имеют родниковую воду, окружены пашнями с веками удобрявшимися и хорошо окультуренными землями, на мелких речушках созданы пруды, а в целом эти мелкие селения так прочно слились с окружающей природой, что даже окрестные естественные растительные сообщества по многим показателям могут быть отнесены к культурным. Без этих деревень окрестные леса быстро захламляются, несмотря на усилия лесохозяйственных органов. Исчезают поляны с травами. Пашни могут за пять - десять лет зарости березняком. Кроме того, и вековые, и годичные капризы природы в таких мелких хозяйствах могут быстрее корректироваться путем использования особенностей рельефа. Посадки и на суходолах, и в ложбинах издревле позволяли получать урожаи или в обоих местообитаниях, или в каком-либо одном, но в избытке. Подобный способ давал эффект и в лесной зоне, и в засушливых степях Прикаспия. Уральские казаки обычно закладывали бахчи и на бугристой равнине, и в ериках. В случае дождливого лета в ериках семена пропадали, но хорошо удавались бахчи по повышениям. В сухие же годы только в ериках был урожай. Многовековой опыт общения с природой подсказывает, что, только живя с ней по единым законам, чувствуя превратности погоды, «настроение» окрестных птиц и зверей, «беды» ягодных и грибных «угодий», можно удачно хозяйствовать на культурных пашнях, заботливо собирать и сохранять урожай.

    Особое место отводится сегодня расширению местной инициативы, применению конкретного опыта народных умельцев. Многое из старого опыта уже забылось. Забываются местные рассказы о былых урожаях и недородах, связанных с определенными приемами агротехники. Когда-то многие русские сказки начинались так: «А было это в стародавние времена, когда царствовал на земле Царь-Горох с Царицею-Чечевицею». Но теперь почему-то горох стал редкостью, а о чечевице многие даже совсем не знают. А ведь гороховые кисели, супы, каши, чечевичная похлебка были теми продуктами питания, которые позволяли людям выживать в условиях скудного крестьянского хозяйства прошлого. Мало кто помнит о черных русских бобах, которые в любых погодных условиях дают хорошие урожаи, обладают полезными свойствами улучшать плодородие почвы.

   Грандиозный план подъема сельского хозяйства Нечерноземья в сочетании с обильными урожаями, получаемыми при благоприятных условиях на степных площадях, позволит в будущем получать гарантированные урожаи безотносительно к вековым колебаниям климата.

   Создание крупных агропромышленных комплексов, в которых возможно применение всех достижений научно-технической революции, должно сочетаться с укреплением мелких сельских хозяйств, где возможно максимальное использование местных природных условий без нарушения природной среды.

    Каждый день, отправляясь на работу или учебу, мы торопливо идем по земле, по которой до нас проходили сотни поколений наших предшественников и будут проходить потомки.

    Оглянувшись вокруг себя, мы увидим пашни, луга, реки, а возможно, и каменные строения, радовавшие взор человека все наше тысячелетие. На пути нам обязательно встретятся парки, леса, дома, созданные нашими предками. И пусть природа и после нас останется такой же прекрасной, какой досталась она нам от наших предков, а мы сегодня сами приумножим ее красоту достижениями научно-технической революции.

 

 

Серия сообщений "3. Использование полученных сведений":

3.1. Колебания климата за тысячелетие. 3.2. Ритмы и прогнозы. 3.3. Растительность и колебания климата. 3.4. Наши задачи и многовековой опыт взаимодействия человека с природой. 3.5. ЦВЕТНЫЕ ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ Л.И.ВЕЙСМАНА 3.6. Сведения о самых старых растениях. 3.7. Рекомендуем прочитать. 3.7. Список цитируемой литературы.

Часть 1 - 3. Для чего могут быть использованы полученные сведения
Часть 2 - 3.1. Колебания климата за тысячелетие
Часть 3 - 3.2. Ритмы и прогнозы
Часть 4 - 3.3. Растительность и колебания климата
Часть 5 - 3.4. Наши задачи и многовековой опыт взаимодействия человека с природой
Часть 6 - 3.5. Фотографии Вейсмана Льва Ильича
Часть 7 - 3.6. Сведения о самых старых растениях
Часть 8 - 3.7. Рекомендуем прочитать
Часть 9 - 3.8. Список цитируемой литературы

  

   С давних-давних времен живет в нас вера в чудодейственную силу растений раскрывать самые заветные тайны природы. В далеком прошлом жизнь каждого человека, племен, да и целых народов зависела от умения приспособиться к окружающей природе, от знания законов произрастания растений, обитания животных. Проходят тысячелетия, и сведения, проверенные многими поколениями, превращаются в наставления, поучения, сказки. И чем дальше от конкретных наблюдений отходят сказители, тем интереснее, занимательнее, фантастичнее становятся их рассказы. И вот расцветают над кладами в Иванову ночь огненные цветы папоротника, орешника или скромной невзрачной колдун-травы. А на востоке только сказочный сезам или кунжут, как зовут его в жизни, может открыть дверь в пещеру, где сразу же разрешаются все жизненные проблемы.

   В наш век научно-технической революции зависимость от природы стала несоизмеримо меньшей. Большинство людей проживает в городах или крупных населенных пунктах. Мы научились управлять многими природными явлениями. Но получив власть над природой, мы теряем способность ее понимать в той мере, как наши предки. Сейчас слово «экология» стало одним из самых ходовых. Экологию изучают и школьники, и студенты. А на практике большинство из нас, даже проживающие в сельской местности, очутившись среди дремучего леса, чувствует себя гораздо хуже, чем наши прадедушки и прабабушки, не слышавшие такого слова как «экология».

   И все-таки где же та грань между реальностью и вымыслом, между действительной способностью растений характеризовать те или иные природные явления и сказками, в которых вполне конкретные растения выступают в виде своеобразного фигового листочка, прикрывающего бурную фантазию сказителей?

   Более тридцати лет автор занимается использованием растений как показателей (индикаторов) тех или иных природных явлений, имеет свыше 80 публикаций на эту тему и хотел бы поделиться с широким кругом читателей.

   Прежде всего установим, что такое фитоиндикация. Слово это само говорит за себя. Фито (лат. phyton - растение) и индикатор (лат. indicator - показатель), т.е. фитоиндикация - это использование растений как показателей среды. Но это лишь вначале все кажется таким простым. Термин «фитоиндикатор» предлагался еще в 1914 году русским ученым А.А.Ильинским для установления по растениям микроклиматических условий конкретных пашен. Однако он так и не вошел в науку до 1967 года, когда на очередном всесоюзном совещании по использованию растений как показателей среды, его решительно стал применять профессор А.А.Корчагин, возглавлявший тогда кафедру геоботаники Ленинградского Университета.

   До этого широко применялся термин «индикационная геоботаника», предложенный доктором географических наук С.В.Викторовым. Будучи геоботаником по образованию во время Великой Отечественной войны 1941-1945 годов С.В.Викторов столкнулся с необходимостью быстро указывать места с чистой питьевой водой и запасами сфагновых мхов, которые использовались в полевых госпиталях при нехватке ваты. Зная законы распространения растительных сообществ, С.В.Викторов быстро находил требуемое. А уже после войны он занялся более углубленно вопросами индикации главным образом в пустынных районах. 

   В это же время большие работы по быстрой оценке проходимости болот велись Е.А.Галкиной, которые затем развились в научное направление исследования болот дистанционными методами.

   В 1950-60-ые годы С.В.Викторов возглавлял работу нескольких геоботанических партий, работавших во Всесоюзном Аэрогеологическом тресте и помогавшим геологам в выделении на картах участков с пресными водами, различным засолением и литологией поверхностных грунтов. Среди исследователей-геоботаников выделялись в те годы энергией и стремлением постичь тайны фитоиндикации Л.Ф.Воронкова, Е.А.Востокова, Д.Д.Вышивкин, Л.Д.Демидова, Г.И.Жданова, М.С.Касьянова, З,М.Кузина, В.Л.Левин, Н.Г.Несветайлова, А.В.Шавырина, А.М.Швыряева.

   Автор этих строк со студенческих лет включился в эти исследования.

   Широкое использование аэрофотоматериалов при исследовании геологов вызывало необходимость знакомства их с особенностями растительного покрова, так как на снимках опознается прежде всего растительность. Работы этого периода получили завершение в целом ряде статей и сводке С.В.Викторова, Е.А.Востоковой, Д.Д.Вышивкина «Введение в индикационную геоботанику» (1962).

   Одновременно активно работали в пустынных районах и ленинградские исследователи, опубликовавшие целый ряд статей. Итогом этих работ может считаться книга Б.В.Виноградова «Растительные индикаторы и их использование при изучении природных ресурсов» (1964).

   Внимательный читатель сразу же обратит внимание, что после выхода этих книг прошло более двадцати лет. И если после не появилось новых обобщающих работ, то направление это в современной бурной жизни можно считать тупиковым. И, действительно, занимаясь анализом аэрофотоматериалов, а затем и космической информации, и С.В.Викторов, и Б.В.Виноградов, и Е.А.Востокова, и Д.Д.Вышивкин, Е.А.Галкина перешли от индикации по растительным сообществам к индикации по ландшафтам в целом и стали развивать ланшафтную индикацию, как и геологи, и географы. И это вполне понятно. При взгляде на нашу Землю с больших высот мы видим не отдельные растения и не их сообщества, а одновременно и почву, и гидрографическую сеть, и тектонические особенности территории. И чем выше мы поднимаемся, тем меньшую роль играет растительность в изолированном виде. И поэтому все перечисленные авторы продолжают активно работать, но уже в другой области. Но нужна ли кому-нибудь фитоиндикация, если при взгляде издали или, как принято теперь говорить, при дистанционных исследованиях, результативнее физико-географические подразделения? И чтобы ответить на этот вопрос, попытаемся взглянуть на фитоиндикацию со стороны, сопоставив ее другими научными разделами и направлениями, в которые она вливается как один из прикладных разделов.

   Растительность нашей планеты не существует сама по себе. И растения, и животные, являясь частью биосферы, принимают участие и в солевом режиме вод, и в газовом составе атмосферы, и в формировании почв, вовлекаемые в общий круговорот веществ в природе. В процессе эволюции для каждой группы организмов была выработана определенная среда, благоприятная обитанию их именно в этом месте, и соответственно появилась и граница их расселения. Вопросами расселения живых организмов на нашей Земле занимается сравнительно молодая наука - биогеография. Она быстро развивается благодаря все возрастающей необходимости разумно охранять и рационально использовать и сушу, и воды всей нашей планеты. Биогеография имеет несколько направлений, одним из которых является экология, с помощью которой быстрее можно подойти к решению вопроса, поставленного в заглавии статьи. 

    Слово «экология» было предложено в 1866 году немецким ученым Геккелем (Ernst Heinrich Philipp August Haeckel; 1834—1919)  для науки об отношении организмов к окружающей среде. Образовано оно от греческих слов «oikos» - дом и «logos» - изучаю. Предметом экологии является изучение связи организмов с окружающей средой. В соответствии с этим она занимается связями как у отдельных растений и животных, так и у сообществ в целом. И главная цель этого направления - объяснить первопричину разнообразия соотношений живых организмов со средой обитания. 

    Сообщества растений и животных вместе со средой их обитания академик В.Н.Сукачев (1880-1967) еще в середине нашего века предложил называть биогеоценозом. В этом одном очень емком слове сразу перечислены живые организмы (био), земная первооснова, на которой они развиты (гео) и их сообщества (ценоз).  Очень близким по значению, но более кратким является термин «экосистема».

   Еще в прошлом веке трудами выдающихся путешественников, увидевших на Землю и в холодных арктических пустынях, и в пышных экваториальных лесах, и в знойных тропиках, был сделан важный вывод о глубокой связи растительного покрова с климатом. Для установления этой связи десятки ботанико-географов отправлялись в самые отдаленные места, пользуясь несовершенным транспортом тех времен. Среди них можно назвать Александра Гумбольта (Friedrich Wilhelm Heinrich Alexander Freiherr von Humboldt, 1769 — 1859), А.Декандоля  (Alphonse Louis Pierre Pyramus de Candolle, 1806—1893), А.Гризебаха (Grisebach August Heinrich Rudolph, 1814–1879) .  Одновременно была установлена и тесная связь растительности с почвенным покровом благодаря работам Е.Хильгарда (E.Hilgard), Ф.И.Рупрехтом, П.А.Костычева. А создатель учения о природных зонах В.В.Докучаев считал, что все элементы природы настолько тесно связаны, что по одному из них можно судить и обо всех остальных. Эти основные положения были в дальнейшем разработаны советскими учеными Л.С.Бергом, Б.Б.Полыновым, В.Л.Ковдой, М.А.Глазовской и многими другими. 

   Терпеливый читатель, вероятно, уже уяснил, что фитоиндикация является прикладным направлением многих современных научных направлений и было бы, вероятно, излишним связывать ее лишь с одним. Итак, чем же может быть полезна фитоиндикация современному человеку?

   Трудно даже перечислить все возможности фитоиндикации. По цветам на окнах мы можем сразу же определить и микроклимат комнаты, и привычки хозяев к проветриванию. А по деревьям-долгожителям восстанавливаются климатические условия за тысячелетия целых стран. Одно дерево ивы, зеленеющее среди полупустыни, обязательно укажет на колодец с близким залеганием вод. По типам же растительности можно охарактиризовать климат обширных континентов. Поэтому ни в коей мере не решаясь раскрыть все возможности фитоиндикации, попытаемся выяснить лишь главнейшие. Начнем с индикации природных условий, помня о том, что целесообразно это лишь там, где нужно вывить фактор среды, скрытый от наблюдателя, но быстро распознаваемый по хорошо видимой растительности.

   Перенесемся мысленно во второй век до новой эры. Римский полководей Эмилий Павел окружил в 168 г. до н.э. на горе Олимп Македонского царя Персея. Вот как об этом повествует Плутарх, живший двумя веками позже: «Более всего римлян тяготила жажда; вода была лишь в немногих местах, скверная на вкус, да и та не текла, а скорее еле сочилась на самом берегу моря. Разглядывая вздымавшуюся над их лагерем громаду Олимпа, густо  заросшего лесом, и по зелени листвы определив, что в недрах горы бьют источники, а ручьи сбегают вниз, так и не выходя на поверхность, Эмилий приказал у подножия пробить побольше отдушин и колодцев. Эти колодцы немедленно наполнились чистой водой - сдавливаемая со всех строн, она стремительно хлынула в образовавшиеся пустоты» (с.314, Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Т.1, М., Изд. АН СССР, 1961).

   В те времена использование растений как индикаторов вод стало, вероятно, обычным. Доказательством этому могут служить записи римского архитектора и инженера Витрувия  (Vitruvius), жившего в первом веке до н.э. Этому человеку очень повезло. Сохранились все его творения - «Десять книг по архитектуре», которые много столетий спустя были переведены на европейские языки и много раз издавались. Витрувий перечисляет растения, указывающие на близость вод.

   При поисках вод особенно ярко проявляется свойство фитоиндикации использовать старые, хорошо проверенные, надежные индикаторы. Противники метода в таком случае говорят, что это не новая струя в исследованиях,  а перепев старых истин. Но в это случае можно вспомнить мысль, высказанную еще многие тысячелетия до нас, что в мире нет ничего нового, а только хорошо забытое старое. О произрастании некоторых растений в местах близкого залегания вод люди знали, по крайней мере, в течение 5-6 тысячелетий. Но за этот интервал времени племена сменялись племенами, оживали и угасали оазисы, менялись способы хозяйствования, изготовления посуды. И трудно представить, чтобы сведения о растениях-индикаторах люди получали от своих предшественников, придя на засыпанные песками развалины поселений. Вероятнее всего эти сведения приобретались заново после десятилетий и столетий проживания в одном и том же месте. Динамика современного населения очень значительна. И трудно представить, чтобы современный молодой человек, впервые попавший в пустыню, пойдет учиться уму-разуму у стариков-аксакалов. Еще проще прочитать о заинтересовавших явлениях в книгах специалистов. В Средней Азии существует целый Институт Пустынь. И нет ничего страшного в том, что исследовательская работа ученых включает в себя и научное обоснование старых сведений, известных издавна. Точнее высказанную мысль можно сформулировать так: «Не надо изобретать велосипеда, но не надо и забывать о его существовании, пользуясь сверхскоростной техникой». И еще один житейский пример. При прокладке дорог, при любом новом строительстве обязательно знакомство с местными условиями, с подробными картами, содержащими нужные сведения.

   Но вот один из строителей отошел от стройки на сотню метров и заблудился среди барханов. Над ним пролетают далекие рейсовые самолеты, а ночью движутся и звездочки спутников. Он понимает, что жизнь цивилизованного мира идет своим обычным ритмом, но он мечтает о глотке воды так же, как любой дикарь. И в таком случае знание старых-старых истин о растениях-индикаторах пресных вод может спасти жизнь скорее, нежели, чем ожидание быстрой помощи.

   Примером удачного описания растений, способных указать глубину залегания вод может служить «Справочник по растениям-индикаторам грунтовых вод и почво-грунтов для южных пустынь СССР» (ГОСГЕОЛТЕХИЗДАТ, М,, 1962), составленной Е.А.Востоковой, С.Г.Ларичевой, А.В.Шавыриной. Справочник имеет прекрасные цветные иллюстрации. В дальнейшем С.Г.Ларичева и А.В.Шавырина продолжили индикационные исследования совместно с гидрогеологами и геофизиками с учетом всего комплекса гидрогеологичских условий и, в частности, роли растений в общем балансе вод.

   Поиски полезных ископаемых всегда были в фитоиндикации самой романтичной ветвью. А у народных сказителей именно они трансформировались в кладоискательство. В одном из первых сборников по фитоиндикации «Геоботанические методы при геологических исследованиях», изданных в 1955 году как выпуск I Трудов Всесоюзного Аэрогеологического треста из 13 статей 4 - были посвящены именно этому вопросу. Индикацией битуминозности грунтов, повышенного содержания бора более других занимались А.М.Швыряева. Было выявлено, что как отдельные растения, так и сообщества в целом, реагируют на повышение битуминозности пышным развитием особей, гигантизмом форм. Но после определенного порога напротив их состояние ухудшается.

   Привлекла внимание исследователей и внешне мало примечательное растение качима  (Gypsophila patrinii). Этот вид тяготеет к породам, обогащенным медью, и с глубокой древности умельцы искали медные руды по этой траве. В диссертационной работе Н.Г.Несветайловой были глубоко проанализированы аспекты использования качима в этом направлении.

   Сравнительно не так давно американским геоботаником Еленой Кеннон были обобщены работы по использованию растений и прежде всего видов астрагалов при поисках урановых руд. Хорошо известны случаи особой раскраски листьев и и цветов, гигантизма или напротив развития карликовых форм на грунтах, обогащенных теми или иными рудами.

   И если бы нашим предкам захотелось бы зарыть большой, кованный железом, сундук с драгоценностями среди дремучего леса, то можно без сомнения сказать, что дерево, выросшее над этим сундуком отличалось бы от соседних извилистостью ствола, отклонениями в форме. Но был ли когда-нибудь открыт клад с помощью растений? Пока этот случай зафиксирован только в рассказе Н.В.Гоголя. Было ли открыто месторождение меди в наш век по качиму? И в целом при современных способах поисков полезных ископаемых с помощью новейшей аппаратуры, растения-индикаторы, на мой взгляд, не нужны.

    Растения, безусловно, помогают при биохимических исследованиях, но это уже совершенно иной раздел науки, о котором могут рассказать при геохимических исследованиях, но это уже совершенно иной раздел науки. о котором могут рассказать специалисты, успешно работающие в этой области.

   Коронным номером фитоиндикации испокон веков была характеристика земельных угодий в целом. Еще практичные римляне интересовались более всего этой стороной использования растений, что нашло отражение даже в стихах Вергилия:

«Первым делом: земля неудобная, горки скупые,

Где и суглинок залег и камни на поле кустистом,

Те для Палладиных рощ хороши, для живучей маслины -

Признак тому, что растет маслина дикая там же,

Много ее, и поля плодами лесными покрыты».

   Вполне справедливо замечание Вергилия, что почва, которая «папоротник питает, даст могучие лозы». Даже там, где виноград не произрастает, почвы под папортниками, богатые перегноем, очень хороши для окультуривания. Заслуживает внимания и вывод Вергилия:

«Земли же производить не всякие всякое могут.

Ветлы растут по рекам, по болотам илистым - ольхи.

На каменистых горах бесплодные ясени всходят».

(Вергилий, «Георгики», 1933, кн.2, стр. 89).

   Интересен и вывод Плиния (Plinius Secundus), приведенный в книге С.В.Викторова, Е.А.Востоковой, Д.Д.Вышивкина «Введение в индикационную геоботанику» на стр. 78: «Особенно интересны замечания Плиния о том, что пышный рост растений не указывает на какое-либо  одно свойство почвы (влажность, богатство питательными веществами), но на их комплекс».

   Стоит заметить, что у нас, пожалуй, одним из первых обратил внимание на подобное свойство растений А.Н.Радищев. В своем труде «Описание моего имения» он, в частности, писал:«Березняк показывает убогую глину, а сосняк, можжевельник и молодило - сухую супесь».

   Весьма положительно относился к растениям-индикаторам А.Карпинский, опубликовавший в 1841 году работу «Могут ли живые растения быть указателями горных пород и формаций, на которых они встречаются, и заслуживает ли местопрозябания (stationes) их особого внимания геогноста». А геологи П.А.Ососков и Н.К.Высоцкий, работавшие в 1900-ые годы, успешно использовали типы лесов при геологическом картировании. Можно было бы продолжить перечень успешного использования растений для характеристики их местообитаний. Но вероятно, интереснее обратить внимание на работу, представляющую, на мой взгляд, вершину исследований подобного типа.

   Хочется обратить внимание на «Атлас растений - показателей условий среды местообитаний» А.Крюденера, А.Беккера (A.Krüdener, A.Becker, Atlas standortrenn zeichnen den Pflanzen. Berlin,1942). Русский баронский род Крюденеров немецкого происхождения известнен с ХIV века. Многие представители этого рода были дипломатами, философами. В начале нашего века интересные статьи по лесной экологии, прекрасно иллюстрированные рисунками - профилями, публиковались у нас А.Крюденером. Последней его работой, опубликованной в 1920-ые годы, была брошюра по подсчету объемов древесины. Затем А.Крюденер стал жить и работать в Германии, но широкие экологические знания и инженерное, рациональное мышление, позволило ему дать в атласе растений комплексную характеристику их экологических и индикационных возможностей и сразу же объяснить неспециалистам в экологии - дорожникам, строителям, как можно применять эти знания. Книга прекрасно иллюстрирована рисунками, уголков леса, где произрастает вид-индикатор, его общим видов, почвенным разрезом, типичным для этих мест, даны так же условные схемы глубины грунтовых вод, их застойности или проточности, механического состава. Практические рекомендации дают советы инженерам, где можно искать пески или гравий, нужно ли делать отвод грунтовых вод, удобны ли для мелиорации земли, как следует их удобрять. Можно было бы перечислять и далее, о чем могут рассказать растения.  Но наверное и так уже возникает мысль: «Вот тот легендарный сезам, открывающий все тайны природы!». Но не спешите с выводами.

   В 1953 году у нас появилась книга ленинградского профессора И.В.Ларина «Определение почв и сельскохозяйственных угодий по растительному покрову в степи и полупустыне междуречья  Волги и Урала». В книге дана таблица, где определение идет как во всех ботанических определителях по типу тезис и антитезис. Начинается он, например, с разделения древесной и травянистой растительности как индикаторов, а в конце мы приходим к конкретным названиям почв. Через четыре года была опубликована книга Сибиряковой М.Д., Вернандер Т.Б «Определитель типов леса по растениям-индикаторам». А итогом серии подобных работ может считаться, пожалуй, «Справочник-определитель литологического состава поверхностных отложений и глубины залегания подземных вод», вышедшей под редакцией Н.Г.Верейского  и Е.А.Востоковой в 1963 году и сразу же переведенный и изданный за рубежом в Варшаве и Тель-Авиве.

   Параллельно этой струе индикационных исследований ведется много десятилетий характеристика сельско-хозяйственных угодий по определенным шкалам, разработку которых начал еще в 1930-ые годы геоботаник Л.Г.Раменский. Он исходил из непрерывности растительного покрова и целесообразности использования индикационных свойств отдельных растений и их особей в целом, т.е. популяций, а не растительных сообществ. Между прочим, А.Крюденер тоже абстрагировался от сообществ, так как считал, что это усложнит работу неспециалистов. Книга Л.Г.Раменского «Введение в комплексное почвенно-геоботаническое исследование земель» (1938) не потеряла актуальности и в наши дни. И сейчас при оценке плодородия земель и особенно характера лугов нередко пользуются шкалами Л.Г.Раменского. Заинтересовавшихся этой стороной фитоиндикации можно адресовать к книге Л.Н.Соболева «Методика эколого-типологического исследования земель», изданной во Фрунзе в 1978 году.

   Но почему же все-таки каждый инженер, выезжая в природу, не берет с собой ни одной из перечисленных книжек, хотя каждая из них представляет собой кладез полезных знаний? Меня давно мучает этот вопрос. И ответ, основанный на моем личном опыте и не претендующий на универсальность, может быть сформулирован так. Растения-индикаторы дают очень приблизительные количественные оценки. В наше время каждому исследователю нужны более точные характеристики. Растение же, как любой живой организм, имеет огромную амплитуду между благоприятным и терпимым. Специалист-геоботаник может уловить тонкости, которые позволят ему сузить эту амплитуду. Но если он начнет учить инженера этим почти неуловимым неспециалистам различиям, любой строитель и геолог скорее получат ответ путем непосредственных измерений объекта своими методами. И уловить эту грань, где фитоиндикация рациональна, а где нет - нужен столь  субъективный фактор как человеческий ум... Кроме того с каждым годом увеличиваются наши знания о землях, об инженерно-геологических свойствах пород.

   Любой специалист до знакомства с природным объектом, который ему предстоит преобразовать, изучает десятки карт и планов. Правда, и они не освобождают его от необходимости «натурных наблюдений», как говорили в старину. И все-таки, вероятно, экспресс-методы получений сведений о химизме почв, о характере грунтов и вод с помощью новейшей аппаратуры в будущем вытеснят фитоиндикационную оценку земель. Но при этом наши школьные знания о приуроченности тех или иных растений к определенным условиям должны быть гарантией, что мы будем правильно использовать приборы. А для этого экологические знания каждого должны копиться с детства путем знакомства с красивыми книгами о растениях-индикаторах.

   До сих пор шел разговор об фитоиндикации относительно постоянных, стабильных факторов среды. И там, где они уже известны, фитоиндикаторы не нужны. Но в неизвестных местах, там где еще остались «белые пятна» и изыскатель не может выяснить все интересующее из книг и карт. растения-индикаторы нужны и сейчас. 

   Но более интересна, на мой взгляд, и перспективна фитоиндикация процессов. Динамичность нашей природной среды  столь велика, что сколько бы мы не устанавливали стационаров для наблюдений за стихийно-разрушительными процессами, за вечно меняющейся погодой, уловить происходящие изменения вокруг нас мы можем с помощью приборов лишь в отдельных точках. А знать об этих изменениях, особенно при капитальных строительных работах, нужно, по крайней мере за несколько веков, так строим мы на века.  И вот как индикаторы процессов, проходивших в прошлом, пределах столетий и даже тысячелетий, растения незаменимы. Еще римляне в судебной практике использовали правило: «Testis oculatus pluris est quam auditi decem» - «Один очевидец больше стоит, чем десять только слышавших».

   И деревья, окружающие нас, а когда-то слышавшие речь А.Пушкина, и даже шум стрелецких восстаний, а иногда даже события давностью в два-четыре тысячелетия, могут быть использованы  как подобные свидетели. Разумеется, они нам не поведуют, о чем говорили люди, проходившие под их кроной, но о необычных заморозках, летней сухости, общей направленности к потеплению или похолоданию, они могут поведать, если правильно расшифровать информацию, таящуюся в годичных кольцах. Этим занимается специальная наука - дендрохронология, энергично накапливающая сведения и у нас в Союзе, и за рубежом. До несколько тысячелетий доживают и накипные лишайники, разрастающиеся на каменистых глыбах, на зданиях, стволах деревьев. Длительность их жизни возрастает в высокогорьях и приполярных широтах, где встретить особи в тысячелетнем возрасте совсем нетрудно. Но чаще всего нас окружают деревья и лишайники в возрасте 200-300 лет.

 

Валерия Ильинична Турманина
кандидат географических наук,1985 год

Серия сообщений "ТУРМАНИНА ВАЛЕРИЯ ИЛЬИНИЧНА":
Часть 1 - ТУРМАНИНА В.И. СТО ЛЕТ С УНИВЕРСИТЕТОМ
Часть 2 - В.И.ТУРМАНИНА Штрихи к портрету Г.К.Тушинского
Часть 3 - ТУРМАНИНА В.И. ДОКОЛУМБОВАЯ АМЕРИКА. ИЗОБРАЖЕНИЕ РАСТЕНИЙ НА ВЕРЕТЕНАХ.
Часть 4 - ТУРМАНИНА В.И. БЫЛЬ И НЕБЫЛЬ О ДЕЯНИЯХ ЗМЕЯ ГОРЫНЫЧА
Часть 5 - ТУРМАНИНА В.И. РАСТЕНИЯ-ИНДИКАТОРЫ - НАУЧНО-ОБОСНОВАННАЯ РЕАЛЬНОСТЬ ИЛИ ФАНТАЗИЯ СЕДОЙ СТАРИНЫ?
Часть 6 - ТУРМАНИНА В.И. МОСКВА ДОВОЕННАЯ ГЛАЗАМИ РЕБЕНКА (1934-1941)
Часть 7 - О ДУБЕ С СЕРЕБРИСТОЙ КОРОЙ
Часть 8 - О жизни в Факеево у Григория Сафоновича Карташева
Часть 9 - ЦИВИЛЬСК И САРАЕВЫ
Часть 10 - СТЕПИ ПРИКАСПИЯ