Михаил Врубель, фото 1897 года смотреть далее       Иллюстрации Врубеля к "Демону" Лермонтова       Демон на фоне гор смотреть далее             Демон летящий смотреть далее             Тамара и Демон Смотреть далее Друзья Врубеля           Михаил Лермонтов, автопортрет 1837 г смотреть далее             Демон и Ангел с душой Тамары смотреть далее Мастера живописи             Дуэль Печорина с Грушницким смотреть далее   Любой человек, серьезно интересующийся русской культурой и искусством, не может не заметить поразительную духовную и творческую взаимосвязь двух великих русских гениев XIX века - поэта Михаила Лермонтова и художника Михаила Врубеля. Трагические жизненные пути обоих постоянно перекликались в образах их искусства, творческих муках и озарениях. Одной из центральных тем в творчестве обоих художников стала тема Демона - падшего ангела, в гордом одиночестве блуждающего по просторам вселенной. Гениальная поэма Лермонтова "Демон" и поразительные врубелевские рисунки к ней стали вершинами в творчестве обоих мастеров. На страницах этого сайта мы постараемся глубже и серьезнее, чем принято, проследить творческие пути Врубеля и Лермонтова с их неотвратимым возвращением к теме падшего ангела. В разделе "Анализ творчества" вы можете ознакомиться с серьезным материалом, посвященным жизни этой загадочной троицы - Врубеля, Лермонтова и Демона. В разделе "Иллюстрации Врубеля" мы предлагаем вам уникальную, не имеющую аналогов в рунете, подборку рисунков Врубеля к произведениям Лермонтова, в первую очередь, к поэме "Демон". Поиски образа Демона продолжились Врубелем и в его знаменитых картинах, которые вы можете увидеть в разделе "Демон Врубеля". В следующем разделе мы сопроводим гениальные строки Лермонтова наиболее подходящими иллюстрациями Врубеля, и, наконец, в разделе "Фото архив" предложим вам подборку прижизненных фотографий Врубеля, его автопортретов, а также всех известных сохранившихся портретов Лермонтова. Надеемся, что наш сайт поможет вам глубже и серьезнее взглянуть на творчество, казалось бы, уже всем знакомых художника и поэта... Бывают в жизни странные совпадения событий, непостижимые стечения обстоятельств, знаменательных дат, которые как будто ничем не связаны между собой и могут казаться чудесными, как проявление высшей воли или таинственного предопределения. Но проходят десятилетия, века, и то, что казалось странным, чудесным, становится доступным пониманию явлением необходимой преемственности в истории культуры. В 1856 году в немецком городе Карлсруэ вышло в свет первое издание поэмы «Демон» бывшего поручика Тенгинского полка Михаила Юрьевича Лермонтова, и в том же году в Омске, в семье штабс-капитана того же Тенгинского пехотного полка Александра Михайловича Врубеля родился сын - будущий художник Михаил Врубель, жизнь которого сложилась так, что будто бы к его колыбели прилетал лермонтовский Демон, избравший новорожденного своим новым пророком. Все, кто знал Врубеля при жизни, и все, кто потом писал о его характере и творчестве, не могли не задуматься о существе очевидной глубокой связи и духовном родстве необыкновенного, ничем не похожего на других русского художника конца XIX века и великого русского поэта тридцатых годов прошлого столетия. Иллюстрации Врубеля к поэзии и прозе Лермонтова, рисунки и картины художника, напоминающие замыслы и образы поэта, приводили некоторых литературоведов к мысли о конгениальности образов обоих великих творцов и даже к неверному утверждению, будто Врубель был просто иллюстратором Лермонтова. Конечно, здесь прежде всего имели в виду «Демона», который был программным образом-символом, художественной формой философского мировосприятия и лирическим героем многих произведений обоих художников. В наше время задача сравнительного изучения искусства художника и поэта понимается сложнее, чем регистрация иллюстрационных связей, фактов влияния тех или иных лермонтовских образов и сюжетов на художественное представление Врубеля. Серьезная задача состоит в том, чтобы понять и осветить путь развития личности и творческого «духа», природы художественного мышления и грез, понимания жизни и искусства у обоих художников; понять, что взял Врубель у автора «Ангела», «Демона», «Пророка», «Героя нашего времени», чем он обязан Лермонтову в формировании своего поэтически-образного мира, живописного мифотворчества и что принадлежит ему самому как личности и художнику своей эпохи. «Моя душа, я помню, с детских лет чудесного искала...» - в этой строке слышится исповедь юного поэта-романтика. И Врубель с детских лет искал вокруг себя чудесное, необычайное, сказочное; подобно Лермонтову, он родился с романтической душой, но через пятнадцать лет после ранней гибели поэта и совсем в другое для истории России время. В их детстве были схожие черты: и тот и другой рано лишились матерей, от которых наследовали душевную хрупкость и одновременно затаенную пылкость; обоих зачаровывала музыка, которую они могли слушать часами, оба предпочитали всем другим театрализованные игры с переодеваниями в героев сказок и романов. Подруга детских игр Врубеля В.Д.Александрова вспоминала: «Игры наши были всегда в высшей степени романтичны и носили на себе яркий отпечаток влияния тогдашней ходовой детской литературы - Купера, Майн-Рида и т. п., но много было в них Мишиной выдумки; его фантазия была неистощима. Премьером, героем всех приключений на суше и на море, конечно, всегда был Миша». В них рано проснулось и росло ненасытное воображение; они становились настоящими героями вымышленных историй и, отдаваясь со всей пылкой страстью игре, которая для них была совсем не игрой, а скорее детской поэзией, творчеством, увлекали за собой сверстников, покоряли их силой своей фантазии. Но нередко они впадали в мечтательность и тогда покидали всех для уединения: Лермонтов убегал в беседку с акациями в саду, Врубель незаметно уходил в свою комнату или в дедовскую библиотеку: Внезапная отрешенность и задумчивость, молчаливость и стремление к одиночеству, возникавшие независимо от условий и обстоятельств, когда пылкое воображение вдруг захватывает сознание человека Целиком и переносит его в иной мир,- все это было и у поэта, и у художника еще в годы детства как следствие сходной наследственности их романтических натур. Нельзя не обратить внимания на черты сходства и различия в том, как происходило воспитание будущих великих художников: Лермонтов был окружен в доме своей бабушки сверстниками, с которыми учился, играл и которыми верховодил; домашнее воспитание Врубеля шло под наблюдением отца и мачехи - хорошей пианистки. Разумеется, в крупном имении Столыпиных Тарханы Лермонтов был слишком ласкаем бабушкой, а в многодетной семье небогатого офицера, в казенных квартирах в Омске, Астрахани, Саратове, Одессе, куда служба отца перемещала семью, Врубель не мог быть так балован. И, все же, и Врубель был верховодом братьев, сестер и товарищей домашних игр, хотя старшей из детей в семье была его сестра Анна Александровна, посвятившая потом всю свою жизнь брату-художнику. Еще в детские годы и Лермонтов, и Врубель могли почувствовать широту мира благодаря поездкам и путешествиям: с Урала в Москву и на Кавказ - Лермонтов; из Сибири в приволжские города, в Петербург и Одессу - Врубель. Потом художник много ездил и по своей стране, и за границей, он жил в Германии, Италии, Франции, видел Грецию, путешествовал по Средиземноморью, и хотя мало писал чисто пейзажных картин, но природу он любил и понимал не менее глубоко, чем поэт. И Лермонтов, и Врубель получили основательное образование, но художник имел возможность учиться больше и разностороннее в гимназии, университете, Академии художеств. И все же, при всех различиях эпох и классовых привилегий, имущественного положения, их обучение, их интересы имели много сходного: домашние учителя, увлечение историей и литературой - античностью, средневековьем, эпосом, одни и те же любимые произведения и авторы: Данте, Шекспир, Гёте, Байрон и Вальтер Скотт. Пушкин был кумиром обоих, но у Врубеля были еще Лермонтов, Тургенев, Толстой и Достоевский. Оба с детства с увлечением рисовали и писали красками, однако это увлечение не исключало других; их огромные дарования вовсе не проявлялись в любви к чему-либо одному - литературе или живописи, они живо вникали в науки. Лермонтов одно время был увлечен математикой, Врубель - геологией, оба добросовестно учили латынь, чтобы читать античных писателей в оригиналах, французский, немецкий, а Врубель еще изучал самостоятельно английский и итальянский языки. В университете будущие поэт и художник проникали в глубины классической философии, главным образом немецкой, - Шеллинг, Гегель, Кант, Шопенгауэр. При этом интерес Лермонтова к Шеллингу, свойственный университетскому студенчеству в конце 20 - начале 30-х годов, и штудирование Канта в конце 70-х, а позднее и Шопенгауэра Врубелем не привели к тому, что первый стал шеллингианцем, а второй - кантианцем, хотя на Врубеля философия с ее вечными вопросами бытия и сознания имела большее влияние, и недаром еще в детстве его прозвали «молчуном и философом». Общая характерная черта формирования мировоззрения Лермонтова и Врубеля может быть отмечена и в том, что философия, равно как история и другие области мысли, воспринималась ими не отвлеченно, не в чистом теоретическом виде, а как руководство к действию, как путь размышления, на котором обретали целостную идейную программу их эстетические взгляды и стремления: «Идея, мысль представляет в глазах Лермонтова ценность не сама по себе, но как форма и основание изменяющего человека и жизнь действия». О действии, о «жизни Деятельной», подчиненной светлому человеческому идеалу, писал Врубель. Еще в гимназические годы его обуревает жажда деятельности, подвига, он мечтает о жизни в «свежем городе». Отвлеченная мысль, если она не переходит в жизненную программу, эстетический или этический принцип деятельности, не являлась для них существенной; для них на первом плане были воля, стремление к великой цели, которая является «венцом стремления, когда она необходима». И эта черта глубоко национальная, характерная для русского писателя и художника, при том, что Врубель ощущал в себе польскую, а Лермонтов - шотландскую наследственность. Однако первенство воли и «практического разума», о котором здесь идет речь, в разное время приводило и к разной общественной направленности и разума и самой деятельности. Романтическое мироощущение Лермонтова возникло из непримиримого отрицания всей системы николаевской тирании, всей злосчастной атмосферы порабощения и преследования, в которой, по словам Герцена, «высшее общество» в годы, следовавшие за казнями декабристов, «с подлым и низким рвением поспешило отречься от всех человеческих чувств, от всех гуманных мыслей». Оно раскрылось в обнаженно бунтарской политически заостренной поэзии и прозе...

Врубель и Лермонтов. Демон. Судьбы и творчество. Картины, иллюстрации Врубеля к поэме Лермонтова Демон

Иллюстрации к роману «Мёртвые души» создавали выдающиеся русские и зарубежные художники.

• Классическими работами стали рисунки А. А. Агина, гравированные его постоянным сотрудником Е. Е. Бернардским.

Ноздрёв А. А. Агина

Собакевич А. А. Агина

Плюшкин А. А. Агина

Дама просто приятная и дама, приятная во всех отношениях

«Сто рисунков к поэме Н. В. Гоголя „Мёртвые души“» выходили в 1848—1847 годах тетрадями по четыре гравюры на дереве в каждой. Помимо Бернардского в гравировании иллюстраций принимали участие его ученики Ф. Бронников и П. Куренков. Полностью вся серия (104 рисунка) была опубликована в 1892 году и фототипически повторена в 1893 году. В 1902 году, когда истёк срок действия исключительных авторских прав на сочинения Гоголя, принадлежащие петербургскому издателю А. Ф. Марксу, вышло два издания «Мёртвых душ» с рисунками А. А. Агина (Санкт-Петербургской электропечатни и издательства Ф. Ф. Павленкова). В 1934 и 1935 годах книгу с иллюстрациями Агина выпустило Государственное издательство художественной литературы. В 1937 году «Мёртвые души» с рисунками Агина, перегравированными М. Г. Приданцевым и И. С. Неутолимовым, выпустило издательство «Academia». Позднее гравюры Е. Е. Бернардского репродуцировались фотомеханическим способом (Дагестанское государственное издательство, Махачкала, 1941; Детское государственное издательство, 1946, 1949; Гослитиздат, 1961; рекламно-компьютерное агентство «Труд», 2001). Иллюстрации Агина воспроизводились также в зарубежных изданиях «Мёртвых душ»: 25 из них в немецком переводе, вышедшем в 1913 году в Лейпциге; 100 — в издании, выпущенном издательством Цандера в Берлине без указания года. Рисунки Агина репродуцировались в издании берлинского издательства «Ауфбау Ферлаг» (1954).^[8]

• Другая признанная серия иллюстраций к роману принадлежит П. М. Боклевскому.

Ноздрёв П. М. Боклевского

Собакевич П. М. Боклевского

Плюшкин П. М. Боклевского

Манилов П. М. Боклевского

Читать далее

"Егерь". Иллюстрация A.А. Пластова	"Свирель". Иллюстрация A.А. Пластова	"Унтер Пришибеев". Иллюстрация С.С. Боима	"Три года". Иллюстрация А.В. Ванециана
"Человек в футляре". Иллюстрация Д.А. Дубинского	"Дама с собачкой". Иллюстрация Кукрыниксов	"Невеста". Иллюстрация Д.А. Дубинского	"Лошадиная фамилия". Иллюстрация Кукрыниксов
"Анна на шее". Иллюстрация Кукрыниксов	"Ванька". Иллюстрация Т.В. Шишмаревой	"Каштанка". Иллюстрация Д.Н. Кардовского	"Невеста". Иллюстрация Д.А. Дубинского
	"Дом с мезонином". Иллюстрация Д.А. Дубинского

 А.П.Чехов в иллюстрациях художников

Музеи. Живопись. Ремёсла. Коллекции

  Домашний Электронный Музей (3.000 картин на вашем компьютере)  

  «Жизнь и творчество великих художников» (20 альбомов)>>>  

 Биографии художников, репродукции картин

>>>>>>>>>>>>>>>>>>

Оригинал

 

Желтые ирисы

---

 

 Соловцев Анатолий Борисович

 г. Ставрополь

Анатолий Борисович Соловцев родился 15 февраля 1957 года. В 1983 году окончил Ставропольское художественное училище. Является Членом Союза художников России.

С 1984 года - участник краевых, зональных, всесоюзных, республиканских и зарубежных выставок. Работы имеются в частных коллекциях в России, Германии, Швеции, Англии, США и других странах.

Первый снег

Mara Schasteen современная американская художница из Шеридан, Вайоминг.
Рисует маслом и всеми своими работами воплощает необыкновенную красоту мира.Путь ее жизни не позволили ей получить профессионального художественного образования, Mara Schasteen талантливая художница самоучка.

Материнство… Святая неволя,
В Поднебесной назначенный срок.
Закричу я от счастья и боли,
Услыхав долгожданный толчок,

Закричу, — и взлечу, затихая,
Отряхая с себя маету.
И уже не одними стихами
Я бессмертье свое обрету.