Мария Белкина «Скрещение судеб»

Гляжу и вижу одно: конец... (часть вторая)


7 августа Нина и Муля зашли к Марине Ивановне на Покровский бульвар и застали в комнате полный разгром — посреди пола лежали дорожные мешки, и Марина Ивановна совала в них вещи.

Мура дома не было, она была одна. Ее стали уговаривать, успокаивать. Марина Ивановна всегда очень считалась и с Ниной, и с Мулей, всегда с ними советовалась и обращалась к ним в трудную минуту, но тут... Видимо, все решилось внезапно.

Союз эвакуировал несколько писательских семей в Елабугу, это неподалеку от Чистополя. Чистополь был переполнен, и туда пускали только тех, чьи семьи уже находились там.

Муля потом напишет Але в лагерь, в 1942, что он был категорически против отъезда Марины Ивановны и уговаривал ее по телефону и пришел к ней вместе с Ниной, и они просили ее отменить свое решение, подождать, нельзя в такой спешке уезжать, пароходы еще будут уходить, и она успеет. Надо как следует собраться, надо брать с собой хорошие вещи: их можно продать, обменять на хлеб, на продукты. И потом, прежде чем ехать, надо запастись деньгами, надо что-то продать через комиссионный магазин.
— Но я боюсь сдавать вещи на свой паспорт, — сказала она.
— Я сдам на свой паспорт, — сказала Нина, — я к вам завтра приду, и мы все отнесем вместе в комиссионку.

Они долго сидели у Марины Ивановны, казалось, она успокоилась. Они договорились, что завтра с утра к ней придет Муля, а потом Нина. Но когда они уходили, столкнулись с какими-то старухами, одна из которых, как оказалось впоследствии, была женой писателя Бориса Александровича Садовского. Садовского Марина Ивановна могла знать еще в давние годы, еще в молодости они могли встречаться в литературных кругах. Теперь он был болен, разбит параличом и жил у Новодевичьего кладбища, в подвале бывшего монастыря. Наверное, Марина Ивановна была у него в этом его жилище, и ее соблазнила крепость стен, которые могли выдержать любую бомбежку, она отдала ему на сохранение все свои книги, вещи и что-то из архива. Стены монастыря действительно были надежные, но книги из библиотеки Марины Ивановны позже появятся у букинистов. И после войны Тарасенков купит одну из этих книг.
Читать далее...

Фильм о Марине Цветаевой "Зеркала" (2013-2014) Режиссер - Марина Мигунова






По ссылке тоже можно посмотреть - качество получше https://afisha.mail.ru/cinema/movies/786151_zerkala/


К сожалению тихий звук в этой версии фильма (((

К тебе, имеющему быть рождённым
Столетие спустя, как отдышу, —
Из самых недр, — как на́ смерть осуждённый,
‎Своей рукой — пишу:

— Друг! Не ищи меня! Другая мода!
Меня не помнят даже старики.
— Ртом не достать! — Через летейски воды
‎Протягиваю две руки.

Как два костра, глаза твои я вижу,
Пылающие мне в могилу — в ад, —
Ту видящие, что рукой не движет,
‎Умершую сто лет назад.

Со мной в руке — почти что горстка пыли —
Мои стихи! — я вижу: на ветру
Ты ищешь дом, где родилась я — или
‎В котором я умру.

Твоя ладонь нежна — но сколь нежнее
Сия ладонь — держу её! — была б,
Когда б сейчас — вот так — ко мне на шею
Тихонечко легла б!

Прости за повторенья и длинноты, —
Ведь женщина, дружок! — И потому,
Что столько раз сказать вам нужно — кто ты?! —
Как здесь — ни одному!

На встречных женщин — тех, живых, счастливых, —
Горжусь, как смотришь, и ловлю слова:
— Сборище самозванок! Все́ мертвы вы!
‎Она одна жива!

Идите, старьтесь над считаньем петель
И жалуйтесь на рост дороговизн!
Её могильный холм, где прах и пепел,
Живей, чем ваша жизнь!

Я ей служил служеньем добровольца!
Все тайны знал, весь склад её перстней!
Грабительницы мертвых! Эти кольца
‎Украдены у ней!

О, сто моих колец! Мне тянет жилы,
Раскаиваюсь в первый раз,
Что столько я их вкривь и вкось дарила, —
‎Тебя не дождалась!

И грустно мне ещё, что в этот вечер,
Сегодняшний — так долго шла я вслед
Садящемуся солнцу, — и навстречу
‎Тебе — через сто лет.

Бьюсь об заклад, что бросишь ты проклятье
Моим друзьям во мглу могил:
— Все́ восхваляли! Розового платья
‎Никто не подарил!

Кто бескорыстней был?! — Нет, я корыстна!
Раз не убьёшь, — корысти нет скрывать,
Что я у всех выпрашивала письма,
‎Чтоб ночью целовать.

Сказать? — Скажу! Небытие — условность.
Ты мне сейчас — страстнейший из гостей,
И ты окажешь перлу всех любовниц
‎Во имя той — костей.

Август 1919.
Вчера целый день думала о том — через 100 лет — и писала ему стихи. Стихи написаны — он будет.

 Марина Цветаева

Виктория Исакова сыграла роль Марины Цветаевой в фильме «Зеркала»
С огромным интересом слежу за фильмами Виктории Исаковой.
По-моему, она большая и очень талантливая актриса. Её работы в "Оттепели", "Праздник взаперти" и "Охота на пиранью" запомнились .
Виктория снилась с 2002 года в 38 фильмах и сериалах.

Гарик Канаев

2 сентября мне посчастливилось присутствовать в Московском Доме кино на презентации фильма «Зеркала», фильма о трагической судьбе поэтессы Марины Цветаевой.
Картина была показана в рамках отечественного кинофестиваля «Московская премьера». Такого количества желающих попасть на премьеру давно не видели на 2-й Брестской. И это понятно: «Зеркала» в истории кино – первый фильм о жизни и творчестве поэтессы.
Приглашенная на сцену режиссер-постановщик фильма Мария Мигунова рассказала об истории создания картины, на работу над которой ушло без малого шесть лет. Кроме мастерски изображенных сцен из жизни Цветаевой на экране звучат ее стихи.
«Я уже вся выложилась, пока писала стихи, поэтому актерски проговаривать их я считаю лишним», – так говорила Марина Цветаева, и так же, как бы проговаривая, она и читала свои стихи.
Охватить весь жизненный путь Марины Цветаевой, безусловно, невозможно, поэтому фильм больше рассказывает о взаимоотношениях с Сергеем Эфроном и всем тем, что эти отношения окружает. Сильное впечатление производят декорации, столь точно передавшие атмосферу того времени. Музыка своими лаконичными появлениями, что называется, в нужном месте и в нужное время, также гармонично переплетается с тем, что происходит на экране.
Читать далее...

1934

* * *

Вскрыла жилы: неостановимо,

Невосстановимо хлещет жизнь.
Подставляйте миски и тарелки!
Всякая тарелка будет - мелкой,
Миска - плоской,

Через край - и мимо
В землю черную, питать тростник.
Невозвратно, неостановимо,
Невосстановимо хлещет стих.


6 января 1934

* * *

Тоска по родине! Давно
Разоблаченная морока!
Мне совершенно все равно -
Где совершенно одинокой

Быть, по каким камням домой
Брести с кошелкою базарной
В дом, и не знающий, что - мой,
Как госпиталь или казарма.

Мне все равно, каких среди
Лиц ощетиниваться пленным
Львом, из какой людской среды
Быть вытесненной - непременно -

В себя, в единоличье чувств.
Камчатским медведем без льдины
Где не ужиться (и не тщусь!),
Где унижаться - мне едино.

Не обольщусь и языком
Родным, его призывом млечным.
Мне безразлично - на каком
Непонимаемой быть встречным!

(Читателем, газетных тонн
Глотателем, доильцем сплетен...)
Двадцатого столетья - он,
А я - до всякого столетья!

Остолбеневши, как бревно,
Оставшееся от аллеи,
Мне всё - равны, мне всё - равно,
И, может быть, всего равнее -

Роднее бывшее - всего.
Все признаки с меня, все меты,
Все даты - как рукой сняло:
Душа, родившаяся - где-то.

Так край меня не уберег
Мой, что и самый зоркий сыщик
Вдоль всей души, всей - поперек!
Родимого пятна не сыщет!

Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И все - равно, и все - едино.
Но если по дороге - куст
Встает, особенно - рябина...

3 мая 1934


* * *

А Бог с вами!

Будьте овцами!
Ходите стадами, стаями
Без меты, без мысли собственной
Вслед Гитлеру или Сталину

Являйте из тел распластанных
Звезду или свасты крюки.

23 июня 1934

Читать далее...