Трагизм ее реальной жизни превосходил трагизм ролей на сцене. А величайшая оперная дива прошлого века шла дальше, бросая всем вызов своим неуклонным восхождением к вершинам музыкального искусства. И, вместе с тем, к трагическому финалу своей жизни.

Речь о великой Марии Каллас, еще при жизни ставшей настоящей легендой. О той, что была способна, по словам знавших ее, озарить все, к чему она прикасалась, новым, неожиданным светом. В ее жизни были и слава, и богатство. А вот любви не хватало.

История жизнь самой Каллас была чем-то похожа.

Первые испытания начались еще в детстве. Девочка с именем Мария Анна София Цецилия Калогеропулос появилась на свет 2 декабря 1923 года в Нью-Йорке, в семье греческих эмигрантов. Отец ее был аптекарем, а мать – домохозяйкой. Рождению девочки предшествовала семейная трагедия — родители потеряли единственного сына. После чего и переехали в Америку. Иванхелия Калогеропулос, уже имевшая старшую дочь, провела беременность в трауре и попутно молилась, чтобы у нее родился сын взамен умершего. Когда же на свет появилась Мария, мать в течение четырех дней не подходила к ней.

Это материнское отношение во многом сохранилось и впоследствии. Девочка страдала от холодности родительницы и ревновала ее к сестре Джекки, умнице и красавице. Сама Мария была "гадким утенком": толстым, неуклюжим и близоруким. Девочка постоянно ела, компенсируя отсутствие привязанности со стороны матери. Единственной отрадой был ее талант к пению, проявившийся еще в детстве. В три года она слушала записи классической музыки, в пять брала уроки фортепьяно, в восемь - пения.

Семья жила небогато, тем не менее, девочке давали хорошее музыкальное образование. С раннего детства Марию затаскали по прослушиваниям и конкурсам, а между этим шли активные репетиции, - по собственному признанию Каллас, "до изнеможения!". Впоследствии она скажет: "Мать украла у меня детство". И еще: "Я должна была учиться, мне запрещалось без какого-то практического смысла проводить время... Меня лишили каких бы то ни было светлых воспоминаний об отрочестве".

У Иванхелии были дополнительные мотивации: однажды она заявила дочери, что ей необходимо сделать карьеру хотя бы на певческом поприще, ибо с такой внешностью рассчитывать на замужество трудновато.

 

Детские воспоминания Калласс сопровождаются еще одним мрачным эпизодом. В 6 лет она попала под машину, после чего 12 дней пролежала в коме. Выжила девочка чудом.

Великая депрессия тяжело сказалась на аптечном бизнесе отца будущей певицы. Семейство постоянно переезжала с места на место, а потом родители и вовсе расстались. В 1937 году женская часть семьи переехала на историческую родину – в Афины. Там будущая певица поступила в афинскую консерваторию "Этникон одеон". В 15 лет она пела "Сантуццу" перед публикой, а в 16 начала зарабатывать пением, выступая на сцене в Афинском лирическом театре. Это очень пригодилось в голодные годы Второй мировой войны — больше у семьи источников дохода в то время не было.

Ее отношения с матерью, которую певица обвиняла во всех жизненных разочарованиях, в том числе в любви, прекратились в 1950 году, когда Мария купила той меховую шубу и распрощалась с ней навсегда. С тех пор женщины не виделись.

  

Отца она обожала. И тосковала по Америке. В середине 1940-х Мария поехала туда, но новой семье отца пришлась не ко двору. И Каллас вернулась в Европу, где в 1947 году получила первый престижный контракт — ей предстояло петь "Джоконду" на Арене ди Верона. Там же она познакомилась с богатым промышленником и огромным поклонником оперы Джиованни Батиста Менегини. Он был вдвое старше и стал ее менеджером и другом. Через два года, во Флоренции они обвенчались. Он был преданным мужем и всячески способствовал ее карьере, защищая Каллас от всего мира.

А карьера продвигалась блестяще. С 1950 Каллас пела в Ла Скала, где дебютировала в партии Аиды, с 1952 — в Ковент-Гардене, в 1956-58 — в Метрополитен Опера, где блистала в партии Нормы. В 1951 году участвовала в мировой премьере забытой оперы Гайдна "Душа философа, или Орфей и Эвридика".

Ее репертуар обогащался все новыми и новыми партиями. Её исполнение заглавной партии в "Медее" Керубини во Флоренции в 1953 году произвело настоящий фурор. Виолетта и Турандот, Леди Макбет и Федора в одноимённой опере Джордано, Эльвира в "Пуританах" Беллини и "Брунгильда" в "Валькирии" Вагнера. А чего стоила ее Медея в знаменитом фильме Пазолини по Еврипиду в 1969 году!

Она выступала в Европе, Южной Америке, Мексике. В 1956 году Каллас ожидал триумф в родном городt — в "Метрополитен-опера" для ее дебюта подготовили новую постановку "Нормы" Беллини. Эту партию вместе с Лючией ди Ламмермур в одноименной опере Доницетти критики причисляют к высшим достижениям артистки.

Критики отмечали в голосе Калласс "гениальную" "неправильность".

В среднем регистре у нее слышался особый приглушенный, даже как бы несколько сдавленный тембр. Именно это породило утверждения о чарующей магии голоса певицы. Она действительно завораживала публику своим пением.

В оперных партиях певица проживала кусочки своей жизни. И говорила, что только "когда она пела, она чувствовала, что ее любят".

 

Ее брак был стабильным, и казалось бы, счастливым. Одно омрачало супружескую жизнь Марии — невоплощавшееся желание иметь ребенка. Ее супругу Батисте было значительно за 60, а ей - за 30, когда это желание окончательно созрело. Но...

В 1956 году она говорила про своего супруга: "Я не могла бы петь без него. Если я — голос, то он — душа". А в 1957 году произошла судьбоносная встреча, перевернувшая всю ее жизнь с ног на голову и ставшая ее отправной точкой в никуда...

С греческим миллиардером Аристотелем Онассисом Каллас познакомилась на балу в Венеции в 1957 году, когда бисексуалка Эльза Максвелл, безрезультатно домогавшаяся Марию, представила их друг другу. Это была ее тонкая месть непостоянным грекам.

Спустя два года Каллас и Батиста приняли приглашение Аристотеля совершить круиз на его яхте "Кристина". Вояж происходил при участии Черчилля, Гари Купера, герцогини Кентской и прочих высокопоставленных лиц. И тут Каллас пропала. Онассис был лишь на девять лет моложе ее мужа, но настолько полон жизни! В отличие от Батисты, он говорил на многих языках, имел миллиарды (Батиста — лишь миллионы) и весело тратил их. Муж был бережлив, и идея вечера, устроенного Онассисом в честь Каллас в знаменитом Дорчестерском отеле в Лондоне, засыпанном по случаю красными розами, просто не могла прийти ему в голову.

 

В общем, Онассиса и Каллас притянуло друг к другу… Она была настолько счастлива, она так сильно полюбила и так абсолютно была уверена, что это взаимно, что впервые в жизни карьера отошла для нее на второй план. Многие выгодные контракты уходили из ее рук. Мария оставила мужа и переехала в Париж, чтобы быть рядом с Онассисом.

Аристотель с разводом (с женой Тиной) не торопился. Это могло нанести урон его бизнесу, и он тривиально отделывался обещаниями. Впрочем, и развод Марии затягивался - у ее супруга были связи в Риме среди приближенных самого Папы, что растянуло процедуру расторжения брака на несколько лет.

У Каллас начались фобии и нервные приступы. Иногда она срывала спектакли. Великолепный голос начал подводить свою обладательницу. В начале бракоразводного процесса во время исполнения партии Лючии в Далласе Каллас не смогла взять ноту. Но это были лишь цветочки. Ягодки созрели тогда, когда 11 декабря 1961 года в "Ла Скала" певица, исполнявшая Медею и тщетно пытавшаяся найти Аристотеля глазами в зрительном зале, потеряла во втором акте голос… Это был настоящий провал. После этого Онассис назвал ее по телефону ничтожеством.

Кульминация произошла спустя много лет после начала их отношений - Марии было уже 43. Тогда она почувствовала, что в ней зародилась новая жизнь и поняла, что это ее последний шанс стать матерью. Однако Онассис поставил ее перед выбором — или он, или ребенок, мотивируя это тем, что у него уже есть наследники.

Она до смерти боялась потерять Аристотеля и сделала аборт. Полгода после этого певица не могла прийти в себя. По случаю сделанного аборта миллиардер подарил ей меховой палантин и пообещал купить остров Скорпиос. Он выполнил свое обещание, вот только Каллас не суждено было поселиться в этой великолепной обители.

В октябре 1968 Каллас узнала о помолвке возлюбленного с вдовой президента Кеннеди Жаклин. В 1969 состоялась свадьба, о чем грек и сообщил Марии через посыльного. Вскоре певица напишет Онассису: "Ты не верил, что я могу умереть от любви. Знай же — я умерла. Мир оглох. Я больше не могу петь. …Ты повсюду будешь слышать мой пропавший голос. Он будет преследовать тебя даже во сне, он окружит тебя, лишит рассудка, и ты сдашься, потому что он умеет брать любые крепости. Он отомстит за меня, за мой прилюдный позор, за мое теперешнее одиночество без ребенка, которого так поздно дал Бог и которого ты — Ари, ты! — заставил меня убить".

Она действительно внутренне умерла… И прокляла Аристотеля. Впрочем, кара за содеянное будет ждать и Онассиса — его сын погибнет в автокатастрофе, а дочь умрет от наркотической передозировки.

 

Что же касается Каллас, ее голос звучал последний раз на концерте в Саппоро 11 ноября 1974 года. После этих гастролей певица практически не покидала своей квартиры.

Самое страшное, что после всего она продолжала встречаться с Онассисом. Порою он вновь давал ей обещания. Она и верила, и не верила. Однажды в момент неверия Каллас предприняла попытку самоубийства, но ее спасли.

Мария Каллас умерла 16 сентября 1977 года в возрасте 53 лет. Официальная версия — сердечный приступ. Была и неофициальная версия — самоубийство.

Во время похорон за гробом несли огромный венок из живых цветов с надписью: "От Аристотеля". Так он постановил в своем завещании. Ее тело предали земле на кладбище Пер-Лашез. Спустя три месяца могила была разорена, а останки найдены в дальнем углу кладбища. В 1979 году прах Каллас был развеян над Эгейским морем.

12-миллионное состояние разделили поровну единственные наследники – ненавидимая мать и обиженный муж. Последний после смерти Каллас скупал принадлежавшие ей вещи на аукционах по всему миру. Возможно, это и было то настоящее чувство в ее жизни, которое Мария не разглядела?

Ее кредо звучало так: "Я работаю, следовательно, я существую". Она 17 лет была на сцене, исполнила около 40 партий, выступила более 600 раз.

Но потеряв все, она перестала существовать, и случилось это еще до физической смерти.