Я уже привык, что моё прошлое, гримасничая, частенько подмигивает мне с экрана телевизора, но несколько дней назад я получил привет из того периода жизни, откуда получить не ожидал, ну никоим образом. Хотя тоже через «голубой экран».

Десять лет назад я был затурканным аспирантом Российского Государственного Медицинского Университета, который должен был одновременно и быть полезным своему прямому наставнику в ежедневном труде в стационаре, и выполнять научный план кафедры, кропая статьи, а главное - «диссер». Также в повинность аспирантов входило посещение семинаров по дисциплинам, утверждённых к изучению для будущих кандидатов медицинских наук. Когда-то в их список входили основы марксизма-ленинизма, но в пост-ельцинскую эпоху его заменил не менее безумный предмет. Имя ему было: БИОЭТИКА.

В 2000 году вся кафедра философии РГМУ во главе с её заведующим, профессором, доктором философии, академиком и членом многих учёных советов Михайловым Феликсом Трофимовичем (царствие ему небесное!), вздохнула с облегчением и трижды перекрестилась несмотря на атеистическое мировоззрение. С кафедры в тот год ушёл сотрудник, ввиду защиты ею докторской диссертации.

Решением тогдашнего ректора под неё была сформирована новая кафедра: «Кафедра биомедицинской этики». Звали эту сотрудницу Силуянова Ирина Васильевна. Именно её я увидел несколько дней назад по телевизору, в программе, посвящённой закону об абортах. И всколыхнулись воспоминания…



То, что она с напором несла с телеэкрана, я уже слышал десять лет назад, с небольшими купюрами. Видимо, тогда, в 2001 году она обкатывала свои речи на нас, бессловесных аспирантах, которым главное было отсидеть положенные часы и убежать домой, где нас ждали иные, более важные дела. Но не все были настолько бессловесны и покорны своей участи. Естественно, я имею в виду свою собственную персону. На такой.. Нет, не камень. На такой ГВОЗДЬ в своём ботинке Силуянова явно не рассчитывала.

На первом семинаре при первых звуках её голоса с нотками надрыва и истерии я, сидя на заднем ряду кабинета, развернул газету, которую тут же в принудительном порядке свернула моя коллега по кафедре с замашками «правофланговой-звеньевой» пионерки. И я начал слушать. А, услышав, я начал реагировать. Да так, что через двадцать минут моя коллега-аспирантка уже совала обратно мне в руки отнятую газету, даже заботливо открытую на той странице, где я изначально читал. В дальнейшем, практически перед каждым семинаром вся аудитория аспирантов настоятельно просила, наставляла, угрожала и увещевала меня не цепляться за Силуянову и не затягивать семинар. Иногда мне это удавалось, иногда коллеги радостно прикрывали моё отсутствие в аудитории, но иногда слушать логорею Силуяновой было выше моих сил.

Что же такого несла в те времена в массы аспирантов ныне вещающее по ТВ «эксперт и светило биоэтики»? Позвольте, я тезисно:
- Христианство и православие – синонимы. Католицизм – первая возникшая ересь. Они должны раскаяться перед РПЦ и вымаливать у неё прощение.
- Ислам – бесчеловечная религия и приверженцы её, соответственно, нелюди.
- «Самаритян» она именовала «самарянами» и на попытку поправить произношение не откликалась.
- Человек, смертельно больной, очищается духом, становится милосердным и гуманным, несравнимо со здоровым. Страдания приближают к Богу. Самые добрые и милосердные люди – раковые больные, потому что они физически страдают.
(Ей всегда не хватало одного звена логической цепи, чтобы объявить рак – самой христианской причиной смерти)
- Наука и религия искусственно противопоставляются обществом. Без Бога нет познания!

А уж какие истерики она устраивала, садясь на своего конька, обсуждая проблематику абортов, фетальных клеток и «детей из пробирки». Это не в сказке сказать, ни представить себе, не наблюдая это хотя бы один раз лично.

Я так ей надоел, что подготовленный мною итоговый зачётный реферат по теме, априори являющийся для неё «красной тряпкой»: «О перспективах евгеники в человеческом социуме, как одном из аспектов теории естественного отбора Ч.Дарвина», прошёл без сучка, без задоринки. Она высказала своё категорическое несогласие с изложенными (и божественно железобетонно аргументированными!) рассуждениями, но «в духе времени» допустила моё право на оные. Фейерверк под занавес не состоялся.

После увиденного по отечественному «зомбовидению», мне стало интересно, чем ещё обогатилась идеологическая база моей наставницы в вопросах биомедицинской этики? Мои находки поразили меня больше, чем услышанное 10 лет назад.

Позвольте, я опять тезисно:
- Людей с врожденным гомосексуализмом - 3% от общего числа. Все, что свыше этих трех процентов, - "вторичный" гомосексуализм, который распространяется как инфекция. Если такое поведение психологически воспринимается как норма (в результате культурных веяний, либеральных установок), оно как бы запечатлевается в физиологии человека, и этот порок распространяется молниеносно.
(И этот тезис толкает сотрудник МЕДИЦИНСКОГО ВУЗа!!!)
- «...атеистически ориентированное общество несет в себе серьезную угрозу для жизни человека».
(Ирина Силуянова. «Этика Врачевания. Современная медицина и православие»)
(Браво, Васильевна! Не болезни несут угрозу для жизни общества, а отсутствие религиозного фундаментализма!)
- «Церковь, сообщество верующих во Христа людей, вместе с большинством здравомыслящих неверующих и людей иных религиозных традиций отклоняет различные варианты легализации эвтаназии не потому, что этим она демонстрирует свой катехизис: она выражает, прежде всего, простое, если не сказать элементарное, желание людей – желание жить в согласии с законами подлинной свободы и совести».
(Ирина Силуянова. «Этика Врачевания. Современная медицина и православие»)
(Какое восхитительное словоблудие!)
- «…важно помнить, что генетические нарушения нередко становятся следствием забвения нравственных начал, итогом порочного образа жизни, в результате коего страдают и потомки. Греховная поврежденность человеческой природы побеждается духовным усилием; если же из поколения в поколение порок властвует в жизни потомства с нарастающей силой, сбываются слова Священного Писания: “Ужасен конец неправедного рода” (Прем. 3. 19). И наоборот: “Блажен муж, боящийся Господа и крепко любящий заповеди Его. Сильно будет на земле семя его; род правых благословится” (Пс. 111. 1-2). Таким образом, исследования в области генетики лишь подтверждают духовные закономерности, много веков назад открытые человеку в слове Божием.».
(Ирина Силуянова. «Биоэтика в России: ценности и законы» Эта книга рекомендована МЗ РФ в качестве учебника для ВУЗов)
(Ну как – вы поняли? Грехи родителей способны нарушить генотип потомков, а жизнь по заповедям – улучшить. Интересно, а как автор объясняет мутации у животных, растений, грибов? А у вирусов и бактерий – что грех, а что нет?)
- «В условиях современного уровня развития медицины преодоление последствий криминальных абортов не представляет проблем».
(из интервью "эксперта рабочей группы по разработке документа, профессора и доктора философских наук Ирины Силуяновой" по поводу законопроекта об абортах . Ответ на вопрос «Не приведут ли ограничения, которые вы хотите ввести, к волне криминальных абортов?» 17 июня 2011 газета "Взгляд")
(То есть она и её подельница Мизулина допускают возможность появления такого явления, но это – безопасно. Ох, моих коллег с кафедры судебной медицины на неё нет! Они бы ей прописали за эту мысль сотню-другую шпицрутенов!)

Да и если посмотреть на список сотрудников кафедры биомедицинской этики РГМУ, то слово «медицинской» впору менять на «православной», поскольку в её состав входит множество… священнослужителей.

На мой взгляд, наличие подобной обскурантистской кафедры с таким вот личным составом и лично госпожа Силуянова с её агрессивным и дремучим мракобесием компрометирует медицинский ВУЗ больше, нежели разразившийся этим летом коррупционный скандал. Религии не место в системе образования любого уровня.

P.S. Однажды, 10 лет назад не удовлетворённый результатами и размахом дискуссии с Ириной Васильевной (коллеги зашикали, призывая к порядку), я написал на доске от края и до края: «Биоэтика – опиум для народа!». Следующим семинаром была философия. Читал её лично Феликс Трофимович. Он рассказывал, мерно шагая по проходу между рядами и сжимая в руке погашенную трубку.
В какой-то момент лекции он дошёл до доски, пять секунд заинтересованно рассматривал мой тезис, а потом, повернувшись вновь к аудитории аспирантов, негромко произнёс: «Я редко соглашаюсь с тем, что написано на заборе, но сегодня именно такой случай». Коллеги обернулись на меня, а я одарил их победной улыбкой. Но, как показало время, я рано радовался. Силуяновщина в медицине набирает силу. Увы…