Новость раз - уровень воды во 2-м блоке превысил 6 метров. Под этой изящной фразой скрывается тот факт, что она потекла наружу. Далее я, пожалуй, процитирую, а то у меня слова, недопустимые к применению в обществе.
С помощью приборов удалось установить, что уровень радиации в затопленном водой подвальном помещении достигает 430 миллизивертов в час. Это очень много. Согласно прежним замерам, радиационный фон там не превышал 50 миллизивертов в час.
Я плакаль от умиления.


Так выглядит "супчик" в подвалах.
Мой коллега Райвола метко назвал эти фотографии "спуском в Стикс".

Еще одна статья от NHK: http://www3.nhk.or.jp/daily/english/22_28.html
Я приведу только заголовок: "Система очистки не работает" (дальше можно не продолжать)

Пара слов о крушении самолета. Многие, наверное, слышали, что там погибли представители Росатома, но если говорить конкретнее, там погибли главные конструкторы наших реакторов типа ВВЭР, которыми и занимался ГИДРОПРЕСС. На http://www.atominfo.ru/ сейчас можно почитать статьи, посвященные памяти этих людей.

Ну, под занавес статьи с Атоминфо о идущей сейчас конференции МАГАТЭ:

http://www.atominfo.ru/news7/g0337.htm
http://www.atominfo.ru/news7/g0316.htm
(По ссылкам - полные варианты, хотя я почти что их и привожу)
Умение сделать из семи девять
МАГАТЭ предлагает взять на себя часть обязанностей по комплексной проверке атомных станций во всём мире. Специалисты не уверены, что у МАГАТЭ хватит для этого сил и средств. Япония представила мировому сообществу за закрытыми дверями доклад о том, как развивалась авария на Фукусиме, причём сам текст доклада был предварительно размещён в интернете.
Эти и другие новости принёс первый день министерской конференции, открывшейся в венском международном центре и проходящей под эгидой МАГАТЭ.
Хотя министерская конференция в целом проходит по образу и подобию генеральных, есть одно важное различие. Технические сессии на июньском мероприятии недоступны для прессы. Поэтому обсуждение описания аварии на АЭС "Фукусима Дайичи" и уроков, которые необходимо из неё извлечь, проходит за закрытыми дверями.
Сразу скажем, что никаких сенсаций на технических сессиях в понедельник не прозвучало. Делегатам был предложен текст доклада, открыто опубликованного японской стороной в интернете.
В кулуарах обсуждение проходило оживлённее. Много вопросов вызывает высокая оценка, данная в докладе экспертной миссии МАГАТЭ действиям японской стороны в первые дни аварии. Разве можно считать нормальным, что кризисный штаб не имел связи с площадкой и дирекцией станции? Или выдававшиеся противоречивые распоряжения - лить воду или не лить, вентилировать блоки или не вентилировать?
Тема об аварийных инструкциях стоит отдельно. Говорят, что на Фукусиме они были. Но неизвестно, проводились ли по ним тренировки, да и знал ли об их существовании персонал. Как результат, понимали ли все причастные, что разворачивается серьёзная авария?
Другая очень и очень неприятная тема - повреждения, нанесённые станции землетрясением. С первого дня утверждалось, что аварию вызвало цунами. Сегодня есть полная уверенность в том, что землетрясение привело к серьёзным повреждениям оборудования, хотя проектные пределы по части блоков не были превышены.
В японском хозяйстве что-то неладно, и это вызывает особенную тревогу. Казалось бы, японцы должны особенно аккуратно относиться к сейсмике атомных объектов. Тем более, что опыт японских специалистов в этой области широко используется атомными проектами в других странах. Теперь же оценки по сейсмостойкости японских АЭС могут оказаться скомпроментированными.
Но это лишь разговоры для кулуаров. В списке уроков, которые японские власти считают важным извлечь из Фукусимы, говорится про цунами, а не про землетрясения.

Шкалы и проверки
Утром в понедельник, открывая конференцию, глава МАГАТЭ Юкия Амано призвал к переменам. Агентство должно заняться проведением выборочных проверок в случайном порядке атомных станций во всём мире. Изменения должны коснуться также шкалы INES, которая для Фукусимы оказалась не хороша.
Идею гендира по модификации INES раскрыли в кулуарах. Шкалу предлагается расширить до максимальной отметки "9" и выдать её аварии на Чернобыльской АЭС. Что до Фукусимы, то за ней сохранят семёрку, но это будет уже девальвированный уровень "7".
За игрой с правилами скрывается тонкий расчёт. После перенормировки японская авария станет на два уровня легче чернобыльской, и это должно бы успокоить общественное мнение. Моральные аспекты перенормировки события 25-летней давности отставляются в сторону.
Выборочные проверки АЭС - ещё одна тема для обсуждения в кулуарах. По замыслу, они должны пройти на 10% блоков в мире, выбранных случайным образом. Такой подход должен дисциплинировать ЭО, которые не будут знать заранее - попали их блоки в список на проверку или не попали.
Первый вопрос - как обеспечить должную секретность. Неспособность МАГАТЭ удерживать конфиденциальную информацию от растекания превратилась в притчу во языцех. Секретные доклады по ядерной программе Ирана появляются в интернете в день опубликования. А городские легенды рассказывают об онлайне, который устроила с конфиденциального заседания по Темелину одна из западных газет.
Вопрос номер два - кто оплатит масштабную программу проверок? Юкия Амано считает, что бюджет МАГАТЭ должен быть увеличен. Эксперты и осведомлённые источники сомневаются в реальности этого.
"Страны не в первый раз слышат просьбу увеличить отчисления в бюджет агентства. До сих пор, стандартным ответом было - дополнительных денег не дадим, перераспределяйте имеющиеся средства", - сказал электронному изданию AtomInfo.Ru на условиях анонимности источник, знающий особенности функционирования МАГАТЭ.
Перераспределение бюджета в международной организации - процесс болезненный и не всегда адекватный. Под удар могут попасть реально важные и нужные программы, в том числе, интересные для России.

Но самый главный вопрос - что дадут предлагаемые проверки? Что произойдёт, если проверка обнаружит на станции слабые места? В докладе Амано говорилось о повторной проверке для подобных случаев. Но что делать, если повторная проверка покажет - мнение экспертов было проигнорировано?
Схожая ситуация была в Японии. "WANO, МАГАТЭ, другие указывали им на недостатки, писали замечания, вскрывали слабые места, предсказывали опасности. Японцы отвечали на это: "Спасибо, пишите ещё!" - прокомментировал один из технических специалистов.
И это большая проблема, связанная с политикой, экономикой, стратегией развития и многими другими сферами. Япония на протяжении десятилетий нарушала требования по ядерной безопасности, но отвечать за японцев пытаются заставить других. При этом нет никаких гарантий, что сами японцы всё-таки переменят своё отношение на более серьёзное.
"Представьте себе, что мы создаём трибунал по Фукусиме, но виновными в нём назначают не японцев, а те государства, у которых аварий не было", - удивляется один из участников конференции. Например, с отрицательной стороны показали себя одноконтурные установки, но усилить безопасность почему-то требуют от PWR и ВВЭР.
Наконец, какими силами МАГАТЭ собирается осуществлять проверки? Осталось ли у МАГАТЭ достаточно квалифицированных кадров на фоне всёпобеждающих принципов консенсуса и политкорректности? И почему, собственно, проверками не должны заниматься ВАО АЭС или объединения регуляторов?

День второй

Россия на конференции говорила жёстко. И имела на это полное право. После Чернобыля к реакторам советских и российскких проектов было слишком большое внимание. Их рассматривали под лупой. Как оказалось, почти забыв при этом о безопасности реакторов американских проектов и их японских клонов разной степени удалённости от оригиналов.
Жёсткость России не была поддержана в целом. Хотя следует сказать, что в глубине души многие технические эксперты в мире разделяют наши оценки. Но обвинять Японию в нарушении международных норм МАГАТЭ не станет.
В этом есть резон. Осведомлённые источники пояснили электронному изданию AtomInfo.Ru - МАГАТЭ не может работать против страны, входящей в агентство. Дело здесь не в национальности генерального директора. Есть печальный пример Ирана, где на равном месте было спровоцировано обострение отношений, и десятки иранских центрифуг превратились в тысячи.
Своё слово МАГАТЭ сказало - так, как могло. Если читать внимательно опубликованный полный текст доклада миссии агентства на Фукусиме, то в нём можно вычленить следующий тезис - если бы Япония своевременно выполняла бы рекомендации мирового сообщества, то аварии бы не случилось вообще.
Теперь Япония, как говорят, прислушивается к предложениям извне. Такие предложения готовятся, собираются и передаются по разным каналам. Как уточняют вовлечённые специалисты, видно, что японские ликвидаторы берут предложения в работу.
В начале аварии всё было по-другому. Просто один пример. Западные роботы были загружены в самолёты едва ли не в первые часы трагедии, и пилоты ждали приказа на взлёт. Но Япония не могла принять иностранную помощь. Хотя Япония интересовалась международным режимом сотрудничества при ЧС на АЭС, но только как страна, которая будет оказывать помощь, а не как страна-получатель. Правовых рамок для зарубежной помощи японским станциям не было.
Важный вопрос - что будет, если Япония не изменит своего поведения в будущем. В кулуарах призывают не делать из этого нерешаемой проблемы. Можно обращаться напрямую к народу Японии, детально разъясняя ему, какие ошибки делает его правительство. Можно активнее подключать к открытым независимым анализам безопасности японских АЭС зарубежные регулирующие органы. В конце концов, мировые политики могли бы договориться о бойкоте японских товаров, была бы воля.
Большинство собравшихся в Вене надеются на то, что нужды в радикальных мерах не возникнет. Япония пережила в марте 2011 года не только трагедию, но унижение масштаба, сравнимого с поражением во второй мировой войне. Японские политики и специалисты должны извлечь для себя уроки, изменить подходы, убрать из атомной отрасли малопригодные организационные решения, привить своим атомщикам западную техническую культуру в её лучших проявлениях.
Говорят, что сами японцы важность этих шагов понимают и превращаться в изгоев не хотят. Но после конференции им от слов придётся переходить к делам. А это уже другая история.